Читать книгу: «Тайга», страница 3
Последняя фраза явно отдавала начинавшейся истерикой. Матвей по-мужски снова сделал попытку разрядить обстановку.
– А зачем? Тут ведь отпадно, живая природа, свежий воздух, лес! Романтика в чистом виде, без примесей и добавок. Обживемся, детей заведем, я охотиться буду, а ты – по хозяйству. У тебя это хорошо получается.
– Размечтался! Я здесь не останусь! Сваливаю отсюда, прямо сейчас!
Вика кипела от негодования, эмоции, заглушая все доводы разума, взяли верх.
– Подожди! Тут же топать сотни километров, и ночевать в тайге. И в каком направлении идти?
– Я всё решила. Пойду на восток.
– На восток? А конкретнее? Где он, этот восток?
– Там, где солнце восходит. Потому востоком и называется. Ты что, в школе не учился?
Пока Матвей пытался отговорить Вику от безумной на его взгляд затеи, она нацепила на себя охотничью куртку и решительно двинулась к входной двери. Остановившись перед самым выходом, девочка раздраженно бросила:
– Как ты не понимаешь, меня считают мертвой! Ты подумал, что сейчас переживают мои родители! И твои, между прочим, тоже!
– Подожди, я с тобой! – крикнул мальчик ей вслед. – Только консервы захвачу!
Он понимал, что это совершенное безумие, идти по лесу несколько дней, но удерживать Вику насильно ему не хотелось. Он спешно надел на себя бушлат, набил карманы консервами, потом подошел к стене, где висело оружие, закинул за плечо охотничье ружьё с единственным патроном и хотел было рвануть к выходу, как дверь неожиданно распахнулась, в нее влетела Вика.
– Что, передумала? Мой вариант лучше оказался, – улыбнулся Матвей и осекся.
Вика была насмерть перепугана, в широко распахнутых глазах колыхался ужас. Она захлопнула дверь, судорожно дёрнула дверную задвижку и, заикаясь от страха, едва выдавила несколько слов:
– Т-там… т-там …в-в-волки.
Волнение девочки импульсом передалось Матвею. Сердце его бешено заколотилось. Он подбежал к окошку у двери. На краю поляны стояла стая серых зверей. Они изучающе разглядывали избушку охотника. Безразличное спокойствие, с которым проходил этот процесс, не мог не пугать. Звери ничего не боялись и никуда не торопились. На серых мордах лесных хищников явно читалась уверенность, что добыча от них не ускользнёт.
– Раз, два, три, четыре…– начал считать Матвей. – Ничего себе, их семнадцать! Вот это да! Стопудово, это те самые, что на охотника напали, и по нашим следам сюда пришли. Морды какие злющие, жрать, наверно, хотят! Да не наверно, а точно хотят.
– Может им наши консервы отдать, и тогда они уйдут, – предложила девочка, которой порядком надоели консервы на завтрак, обед и ужин.
– Дохлый номер! Они не уйдут, и от нас не отстанут, и по следу нашему пойдут, и найдут нас. А где мы в лесу спрячемся? Если охотник с собакой с ними не справились, то мы и подавно не сможем. А несколько банок тушенки на такую ораву это только облизнуться один раз. Нет, эти звери мяса хотят, свежего мяса.
– Но у нас же нет мяса, чего они зря ждут?
– А мы что, по-твоему, деревянные? Мы и есть мясо!
– Дурак! – поняла, наконец, Вика.
– Угу, – неожиданно согласился Матвей. – Охотника в сугробе закопал. А патроны не забрал. Лох я педальный! Да блин, я же спасателей ждал! Теперь придётся заняться экстремальными видами спорта.
– Это как?
– А так. Один выстрел – и они разбегутся. А я сгоняю за патронами.
Вика ахнула, ужас снова заколыхался в ее серо-зеленых глазах.
– Матвей, может не надо?
– Сам не хочу, – сознался мальчик, хотя и с неохотой. Он вдруг поймал себя на мысли, что выглядеть героем в глазах девчонки ему крайне лестно и приятно. – Нам здесь жить, причём долго, а эти зверюги не уйдут и из дома нас не выпустят. А как нам без воды, дров и прочих личных дел?
Вика поняла, что он имел в виду под «прочими личными делами». Лесная избушка, в отличие от их московских квартир, не была оборудована туалетной комнатой.
Матвей стоял у окошка, высматривая вожака. Из телепередач о дикой природе, которые он с отцом иногда смотрел, он знал, что волки – умнейшие животные, и живут в социуме, как в семье. И как во всякой нормальной семье, у них имеется лидер, вожак. Через несколько минут мальчик заметил искомого зверя. Крупный волк стоял чуть поодаль от стаи и пристально глядел на охотничий домик. Матвей высунул ружьё в окошко и навёл на зверя. Но вожак на деле продемонстрировал, что все рассказы о волчьем уме отнюдь не преувеличение. Он скрылся за сосной, возле которой стоял. Не скрывая разочарования, Матвей убрал ружьё. Волк появился из укрытия, но стоило мальчику поднять оружие, как зверь тут же исчез за деревом.
– А он не так глуп! Подожди, я тебя все равно достану!
Ружейной дуло вновь высунулось из окошка. На этот раз мальчик не собирался ждать появления вожака, а сразу выстрелил по волчьей стае. Волки, в отличие от своего вожака, и не думали прятаться. Реальный выстрел из крупнокалиберного оружия сильно отличался от киношного. Ружьё оглушительно громыхнуло и ударило Матвея в плечо. От сильной отдачи мальчика отбросило на пол. Поднявшись, он выглянул в окно. Полянка перед домиком была пуста.
– Я же сказал, что они разбегутся, – довольно сказал Матвей, потирая ушибленное плечо.
– И неудивительно, – сказала Вика. – От такого грохота я бы сама разбежалась, если бы было куда.
После оглушительного выстрела в голове так гудело, словно над ней били в набат колокола Спасский башни, в последствие чего её практичный взгляд на окружающий мир слегка расфокусировался. Мальчик тем временем направился к двери, остановился и взял со стола ракетницу, сунул патрон в дуло, а саму ракетницу – в карман куртки.
– На всякий случай, – пояснил он и осторожно выглянул за дверь. Вика уже в достаточной степени пришла в себя и с тревогой следила за его действиями.
Волков не было видно. Матвей смело зашагал к сугробу, где лежал забросанный снегом мертвый охотник. Начал разгребать снег руками, пока не натолкнулся на покрывало. Несколько ценных минут ушло на воспоминание, в каком положении он оставил тело вчера. Натолкнуться на обезображенное клыками лицо – это не то, что он хотел бы увидеть ещё раз. Совершая эту неприятную процедуру накануне, он уж точно не задумывался каким образом устроить покойника в снежном сугробе. Матвей осторожно приподнял край покрывала и вздрогнул. Случилось то, чего он так хотел избежать. Из-под ткани выглянуло заледеневшее на морозе, и от того ещё более жуткое, лицо охотника. Едва сдержав накативший приступ тошноты, мальчик резко опустил край покрывала и потянул за другой его конец. Показались ноги покойника и то, ради чего было затеяно это неприятное мероприятие – набитый патронами поясной ремень. Мальчик попытался отстегнуть его, но застёжки плохо поддавались.
– Скорее, Матвей, скорее, – торопила стоявшая у открытой двери Вика.
Нервное беспокойство девочки невидимыми волнами нахлынуло на мальчишку, движения его приняли суетливый характер. Матвей старался быстрее снять ремень, уже не думая про погибшего человека. Но вселенский закон, именуемый в народе законом подлости, никто не отменял. Согласно его постулату, если отчаянно желаешь сделать что-то быстрее, то всё получается с точностью наоборот. Застёжка словно вмёрзла в ременные петли и не желала поддаваться. Тут ещё, как назло, руки от разгребания холодного снега закоченели так, что пальцы перестали сгибаться. Матвей во что бы то ни стало твёрдо решил добиться своей цели. В голове рефреном стучала одна мысль: «Патроны, патроны, патроны».
К навязчивому внутреннему голосу примешался чей-то испуганный крик. Вика!
– Матвей! Беги! Волк!
Мальчик обернулся. Обратную дорогу к домику перекрыл возникший неизвестно откуда вожак волчьей стаи. Наверно, подкрался, прикрываясь стенами избушки. Не сводя с него взгляда, Матвей нащупал торчавшую из сугроба большую суковатую палку и швырнул ее в волка, тот отпрыгнул в сторону, а Матвей во всю прыть рванул к дому. Волк в два прыжка догнал его и впился зубами в штанину. Резкий рывок сбил мальчишку с ног, а волк потащил его по земле подальше от спасительной двери избушки. Из тонкой Викиной груди вырвался отчаянный крик. Девочка выскочила из домика и обеими руками схватилась за воротник матвейского бушлата. Детские силы, превосходя вдвое по численности, уступали в противоборстве силе звериной. Крупный не по размеру хищник продолжал тянуть мальчишку по земле. Из тайги показались другие волки. Понимая, что добыч захвачена и никуда не ускользнёт, стая неспешно затрусила к охотничьему домику. Дело принимало плохой оборот. Тут Матвей вспомнил про ракетницу. Предназначением большого пистолета было подавать сигналы в случае бедствия. В такой ситуации и находился сейчас Матвей. Мальчик вытащил ракетницу из кармана и направил дуло в морду серого хищника. Ракета, молниеносно вылетев из ствола, оглушительно щелкнула лесного разбойника по лбу и с шипением покатилась по снегу в сторону волчьей стаи. Волки отпрянули от странного брызгающего искрами предмета. Вожак, получив сильнейший удар в голову, тяжелым мешком свалился на снег, дергая лапами. Почувствовав свободу, Матвей вскочил на ноги и, увлекая за собой оглохшую от выстрела Вику, мигом влетел в дом, захлопнул дверь и сразу закрыл задвижку. Опасность миновала. Уже не торопясь, Матвей положил спасшую их ракетницу на стол и задрал правую штанину. Волк все-таки задел его ногу клыками, но рана была неглубокая.
– Ладно, – стараясь выглядеть беспечным, махнул рукой мальчик, – но волчаре это так даром не пройдет. Жаль, патроны не успел взять.
– А это что?
Матвей перевёл взгляд туда, куда указывала Вика. Его левая рука крепко сжимала ремень-патронташ охотника.
– Хотя нет, успел, – удивился мальчик.
Он раскрыл пристёгнутую к ремню небольшую кожаную сумку, в ней лежали патроны для мелкокалиберной винтовки.
Вика не теряла времени даром. На настенной полке нашлась аптечка, пластмассовая коробка с намалеванным красным крестом на крышке, в ней вата, йод и бинт. Смочив вату йодом, она приложила к ране на ноге Матвея. Сильное жжение заставило Матвея сморщиться, но он смолчал. Девочка неуверенно развернула сетчатую ткань, прикидывая, как лучше перебинтовать. Бинт ложился на ногу неровными полосами, но, завязывая бант, Вика осталась довольна конечным результатом. По завершении медицинских процедур Матвей встал с лавки и поковылял к стене, где висела мелкокалиберная винтовка. Он снял её с гвоздя, подумал немного и вернул на место. Зарядил охотничье ружьё и поковылял к входному окошку.
– Пора требовать расчёт.
– Может, ну его? – сделала Вика неуверенную попытку отговорить Матвея. – Он сполна получил своё.
– Ты лучше в окно посмотри.
Вика подошла к окну. Волк уже стоял на ногах, под его злобным взглядом Вика поёжилась, вспомнив предыдущую сцену, и чем она могла для них закончиться. Она молча уступила место Матвею. Мальчик словно опытный охотник быстро провёл взглядом рекогносцировку местности. Волчья стая топталась у опушки и наблюдала за своим вожаком. Матвей довольно усмехнулся. Осторожность волков льстила его самолюбию, теперь надо было поквитаться с главным, чтоб знал впредь, куда не стоит соваться. Он распахнул дверь. Глаза двух представителей мужского населения планеты встретились. Решительный вид человеческого детёныша и грозное оружие в его руках подсказали зверю, что его ожидает трагическая развязка. Он рванул в лес, но спрятаться за деревьями на этот раз не успел. Выпущенная Матвеем пуля-жакан оказалась быстрее. Сражённый в бок волк повалился на землю уже без единых признаков жизни.
– Теперь мы квиты, – с удовлетворением заметил мальчик.
Он вернулся в избушку, тщательно запер дверь. Его буквально распирало от желания похвалиться своим успехом перед девочкой. Бравурные слова застряли где-то на полпути, когда он натолкнулся на обращённый к нему взгляд Вики, в котором перемешивались различные чувства, от испуга перед неожиданной кровожадностью мальчика до восторга перед его храбростью и упорством.
– Он же хотел нас съесть, заметь, без всяких признаков жалости, – пробормотал Матвей, оправдываясь. – Не знаю, как тебе, а мне его совершенно не жаль.
Он повесил ружьё на стену.
– Но я всё-таки не он, и есть его не буду. А ты?
Вика, не раздумывая, замотала головой. Даже при всей скудости их рациона такое изысканное разнообразие в меню было точно не в её вкусе.
*****
Аэропорт «Шереметьево» был все таким же: шумным и многолюдным. Да и с чего ему меняться? Три дня слишком малый срок для глобальных перемен. Хотя у Александра за этот краткий временной отрезок перевернулась вся жизнь. Но в гибель своего сына он упрямо не верил, в Москву возвращаться не хотел и настаивал на продолжении поисковых работ. Однако спасатели свернули все работы на реке и ее окрестностях и все равно уехали, пообещав напоследок, что известят его, если появятся новые сведения. Погруженный в свои мысли, Александр молча пересекал шумное людское море. Вокруг проплывали незнакомые лица, встревоженные, радостные, напряженные, деловитые. Вдруг в этом неисчислимом потоке неизвестных лиц взгляд Александра натолкнулся на одно знакомое. Неторопливой походкой зал аэропорта пересекала женщина в ярком, сразу бросавшемся в глаза наряде. Это была та самая цыганка, предупредившая Александра о проблемах перелета. Только он в силу прирожденного скепсиса и предубеждения против представителей ее народа, не счёл нужным прислушаться к её словам. Если бы он обладал способностью поворачивать время вспять, и мог вернуть бы тот момент встречи, он поступил бы иначе.
Александр остановился рядом с женщиной.
– Помнишь меня?
Цыганка внимательно посмотрела ему в глаза.
– Помню, дорогой. И тебя помню, и сына твоего помню. Не послушал ты меня, а зря. Вижу, один ты, без сына. Потерял где-то?
– Наш самолет упал в реку, – тяжело вздохнул Александр, – а сын пропал.
– Что ты говоришь! – удивилась цыганка. – Ай, какая беда!
– Разве не это ты имела в виду, когда предсказывала проблемы в дороге? – свою очередь удивился он.
– А ты думал, раз цыганка, значит, все знает и все видит. Тебе скажу, больше никому – не так это. Если бы мы, цыгане, все знали, разве бы так жили, как живем сейчас, попрошайничая у людей и у них же воруя? Нет, дорогой, мы видим только то, что видим, и не больше того. А в тот раз в твоих глазах я видела беду, но не смерть.
– Так значит, мой сын жив! – обрадовался Александр. – Что мне нужно сделать? Может, мне надо вернуться?
– А ничего тебе делать не надо, дорогой. Твой сын сильнее, чем ты думаешь. Иди домой, постарайся успокоиться и отдохнуть. Через несколько дней получишь весть о сыне.
– Спасибо тебе! Спасибо за надежду!
– Не надо меня благодарить, Судьбу свою ты сделал сам!
– Каким это образом? – снова удивился он.
– Ты в тот раз полицию не вызвал, хотя я хотела обокрасть тебя, не послал меня куда подальше, как поступает большинство, не посмотрел на меня с презрением, как смотрят на нас, цыган, все люди. Даже денег предложил.
– Но ведь на руках у тебя был маленький ребенок, вот я и подумал…
Улыбнувшись, цыганка перебила его.
– Ты сделал добро в тот день, и этим изменил свою Судьбу. Прощай, дорогой, и помни, в твоих глазах я не вижу смерть! И смерти твоих близких я тоже не вижу!
Александр долго смотрел ей вслед. Вокруг также шли люди, спешившие туда и обратно, но он никого не замечал. В его груди бешено колотилось сердце, от волнения стучало в висках. Теперь он верил цыганке. Верил. Потому что очень хотелось верить.
*****
Жизнь в далекой сибирской деревушке одинакова до однообразия. Жители ее промышляли на жизнь охотой и рыболовством, выловленную рыбу коптили, часть оставляли себе, остальное шло на продажу. В зависимости от сезона охота велась разного рода. На крупного зверя ходили с охотничьими ружьями, заряженными пулей-жаканом. Из таких же ружей, но заряженными дробью, били зайцев и разную пернатую дичь. Охота на пушных зверьков – соболей, лисиц, белок – считалась особенной. Чтобы не испортить ценную шкурку, били прямо в глаз или голову из мелкокалиберной винтовки. Своей меткостью сибирские охотники всегда славились. И все разговоры в этой деревне крутились только вокруг охоты и рыбной ловли, других интересов ее обитатели просто не ведали. Но в последние дни главными темами для обсуждения были камнепад из космоса и авиакатастрофа на Енисее.
Эти новости и слушал сейчас вполуха Василий. Охотнику недавно стукнуло пятьдесят лет. И вся обстановка в его избе была ему под стать ровесницей. Старенький транзисторный радиоприёмник «Альпинист» выпуска еще советских приснопамятных времён вещал в тёплой избе обо всех происходивших в мире событиях. Электричества в деревне отродясь не было, и все дела по хозяйству необходимо было сделать до наступления темноты. Свечи быстро сгорали, да и свет, исходивший от них, был не ровня дневному. Василий точил пилу трёхгранным напильником, визжащие звуки не мешали ему слушать о действиях спасателей на Енисее. Дверь скрипнула, на пороге появился сосед.
– Здорово, Василий.
– Здравствуй, Макар. Чёт ты рано с охоты вернулся. Вроде на север собирался, на белок.
– Да какая там охота! Я вчерась ещё вернулся. Тайгу так тряхануло, все звери ополоумели. Зайцы с лисами в норы забились, белки из дупел и носа не кажут, никакими калачами оттуда не выманишь. И чего мне там делать?
– А лоси как?
– На юг ушли, там спокойнее.
– А чё так?
– Так говорю же, тайгу тряхануло, медведи от спячки проснулись. Вот лоси от греха подальше и подались на юга. Медведям жрать нечего, ходят по тайге голодные, злющие. С волками за компанию. Нее, в тайгу сейчас лучше не соваться.
Василий покивал, соглашаясь с соседом.
– Медведи-шатуны – опасные зверюги, на всех кидаются, кого на пути встретят. Ну, а как же ты?
– А что я? Понятно дело, как издаля медведя увидал, сразу смекнул – каюк моей охоте, пора домой вертаться. Куда мне с моей мелкашкой лезть-то? Медведя из нее не убьешь, разозлишь только.
– А Степан-то как?
– За него, думаю, не стоит опасаться. Он ведь как позапрошлой зимой с шатуном в лесу повстречался, так теперь как на охоту идет, с ружьём не расстаётся. У него двенадцатый калибр, и в патронташе не меньше трёх жаканов держит.
– Да, медведя только жаканом возьмешь, а дробью нет, – снова согласился Василий.
– Хотя если дробь крупная, да в упор стрельнуть, то можно думаю, – задумчиво сказал Макар.
– Ну, разве что дуплетом, одновременно, тогда может, черт его знает, – задумчиво почесал в затылке Василий. – Но лучше шатуна стороной обходить. А самолёт-то видел? Ты вроде как в ту сторону направлялся.
– Чего не видеть, видел. Я почитай почти до реки дошёл, думал на север поворачивать, как тут камни с неба повалились. Ужас, да и только! Потом слышу самолёт гудит, надрывно так. Ну, думаю, никак каменюка небесная в него угодила. Залез на сопку, и впрямь – падает, и дым за ним чернющий идет. А опосля грохнулся. В Енисей, думаю. Я туды лыжи развернул. Думал, может чего надо будет, помощь какая или чего. Но там спасатели на вертолётах еще до меня прибыли. Ох, скажу я тебе, Василий, лучше бы такого не видеть никогда. Людей, людей-то как жаль!
Макар тяжело вздохнул.
– Да, жаль людей, – не удержал печального вздоха и Василий. – Летели себе, летели, горя не ведали, а тут – бац, и такое. Ничего не попишешь, судьба она и есть судьба. Всякое бывает. А у меня сарай разнесло каменюкой-то этой космической.
– Да ну! – изумился Макар, высоко вздёрнув кустистые брови. – Полностью?
– Нее, половина осталась. Заднюю стену снесло, да курей пяток побило. Пришлось наскоро чихамбили варить, не пропадать же добру.
– А я -то всё голову ломаю, чеготь это ты на зиму глядя пилу справляешь. Никак ремонтом решил заняться?
– Ага, по евростандартам.
Оба охотника, довольные шуткой, расхохотались. Долго грустить здесь не умели, в их жизни и без того хватало суровостей.
В сенях скрипнула дверь, и в комнату вошла женщина средних лет, на лице было выражение тревоги.
– Слушай, Василий, – снимая тёплый шерстяной платок, обратилась женщина к хозяину дома, – что-то душа у меня не на месте, как бы беда со Степаном не приключилась. Он обещал сегодни к утру вернуться. Уже и день прошёл, а его всё нет и нет. А этой ночью сон я дурной видала.
– Что за сон-то? – встрепенулся Макар.
Лицо соседки стало ещё более печальным.
– Стоит передо мной Степан и прощенья просит. Вдруг волки завыли. Степан голову к лесу повернул и тоже завыл по-волчьи. А затем говорит мне: «Не ищи меня, Варвара, не найдёшь». Сказал и в лес пошёл. Смотрю, не они идёт, а медведь замест него в тайгу направляется.
Женщина вытерла краем платка потёкшие по щекам слёзы.
– У меня аж сердце сжалось. Сходила к Матрёне, говорит, сон тот вещий.
– Нашла кому верить, – недовольно крякнул Василий. –Вот что я тебе скажу, Варвара. Мужик твой сейчас на заимке сидит и вернуться боится. В тайге медведи проснулись от зимней спячки, вот и шастают теперь по лесу.
В отличие от своего приятеля Макар к словам женщины отнесся вполне серьёзно.
– Знаешь что, Василий, придется, нам с тобой на выручку к Степану идти. Бери своего Мухтара, завтрева и пойдем. В четыре ствола нам там никакие волки не страшны.
– С двумя-то двустволками? Хех, так и шатуна вмиг завалим, – охотно согласился Василий. – Значит так, Варвара, туда двести километров, да и назад столько же, значит, жди нас деньков эдак через восемь.
Женщина молча кивнула, утирая вновь накатившие слёзы. То, что сосед так быстро поменял решение, её не удивило. В суровых условиях тайги взаимовыручка у её жителей стоит на первом месте. Иначе здесь не выжить. Любой, кто думал иначе, здесь не приживался.
На следующий день охотники основательно собрались в дорогу и на лыжах ушли в тайгу.
*****
А Матвею и Вике в избушке было сейчас очень страшно. Лишившись добычи, голодные волки совсем озверели. Без малейших признаков страха, ничего уже не опасаясь, они сновали вокруг избушки, кидались на дверь и оконце, клацая зубами. От их жуткого воя Вику каждый раз кидало в дрожь, да и Матвей чувствовал себя весьма неуютно. Волки попытались добраться до беззащитных детей, роя подкоп под домом. К счастью для Матвея и Вики, в профессиональные копатели звери не годились. Земля основательно промёрзла и была твёрдой как камень. Волки разбросали снег и нашли мертвого охотника. В окно Матвей увидел, как хищники сначала разодрали на мертвеце одежду и разметали ее по всей поляне, а затем, рыча друг на друга, волки кинулись поедать его. Смотреть на это кровавое пиршество было невозможно. Может, мёртвому человеку было уже всё равно, и он ничего не чувствовал, но вряд ли он желал для себя такой ужасной участи. И мальчик не выдержал.
– Сейчас я вам покажу, проклятые твари!
Он снял с гвоздя винтовку и высунул ее в окно. Небольшое расстояние между охотничьим домиком и волками способствовало удачному выстрелу. Подстреленный зверь закрутился юлой. Но волков это разозлило еще больше. Они царапали дверь, разбили стекла во втором маленьком оконце и, подпрыгивая, пытались в него пролезть. При виде оскаленных в злобном рыке хищных морд Вика закричала от страха. Матвей, стараясь сохранять спокойствие, зарядил винтовку ещё раз и выстрелил в окно, где виднелась серая голова зверя, и та исчезла. Мальчик перезарядил оружие, развернулся и выстрелил в другое окошко. Голова появившегося там хищника исчезла, как и первая. Волки, получив отпор на время оставили попытки добраться до детей через окна и вернулись к трупу охотника. Матвея принял решение, показавшееся ему правильным -отогнать хищников от избушки. Он снова высунул винтовку в окно у двери и прицелился. В стаю, что копошилась возле покойника, выстрелить он не успел. Что-то снаружи вцепилось в ствол оружия мёртвой хваткой и потянуло вниз. От неожиданности мальчик выпустил из рук винтовку, и та улетела за окошко. Матвей осторожно выглянул. Винтовка лежала на снегу, рядом свирепо скалил зубы волк, прятавшийся до того под стеною, потому и не был замечен. Вот кто оказался хитрее и ловчее человеческого детёныша. Подкараулил и лишил оружия. Секундой позже хищник с рычанием кинулся на окошко. Матвей едва успел отпрянуть. Вика снова в ужасе закричала. А Матвей почувствовал, как внутри него нарастают злость и раздражение, вытесняя недавний страх.
– Ну, псины, не угомонитесь никак!
Он бросился к стене, где висело ружьё. Оглушительный выстрел буквально разорвал таёжную тишину, в волчью стаю полетела туча мелкой дроби. Если бы даже мальчик знал, что эта дробь предназначалась для пернатой дичи, он всё равно бы выстрелил. Волки завизжали от боли и врассыпную бросились в чащу. Однако на опушке они остановились и уселись на снегу. Некоторые принялись зализывать раны. Запугать самых умных лесных хищников было не так просто. Наблюдение за добычей продолжалось.
– Неужели ушли? – В голосе девочке прозвучала радостная надежда, но мальчик не стал ее зря обнадеживать.
– Нет, эти гады ждут ночи. Надо мелкашку вернуть.
– Может, не надо?
– Посмотри, как они за домом следят. Явно, никуда не собираются уходить, и только ждут удобного случая. А я им такого шанса не дам.
Он открыл дверь и с ружьём наизготовку осторожно шагнул за порог. Волки приподнялись было, но заметили оружие в руках мальчика и снова уселись на снег. Матвей каждой клеткой тела ощущал внимательное наблюдение за собой, он чувствовал, как волки считывают его мысли. Умные, они понимали, насколько опасна эта изрыгающая огонь палка в человеческих руках, пусть даже это были руки детёныша. Вдруг это понял и Матвей. Его словно озарило, он понимает мысли зверей, он чует их ментально. Где-то он слышал, в чрезвычайных обстоятельствах, в случае угрожающей смертельной опасности в людях просыпаются древние инстинкты. Обостряются все органы чувств, мыслительные процессы протекают на совсем ином уровне. Почувствовав, что эти разбойники сейчас нападать поостерегутся, Матвей расслабился и смелее двинулся к цели. Винтовка лежала на мёртвом волке. Снег под ним был окрашен кровью. Матвей решил окончательно убедиться в смерти хищника и пнул его ногой в брюхо. Волк не шевелился. Матвей поднял винтовку и кинул быстрый взгляд на волчью стаю, не предприняли ли звери чего-нибудь за ту секунду, что он отвлёкся? Странное дело, волки смотрели совсем в другую сторону. Вся стая была на ногах и напряженно вглядывалась в таёжную чащу. Секунду спустя Матвей это понял причину волчьей обеспокоенности.
И обомлел.
Медленно ступая по хрусткому снегу, из-за высоких сосен появился амурский тигр. Никогда прежде Матвей не видел тигров так близко. Зверь показался ему просто огромным. Мальчик попятился назад и упёрся в раскрытую дверь избушки. Полосатый хищник, не мигая, вонзил в мальчика холодный взгляд зелёных глаз. И вдруг резко повернул голову. Матвей отзеркалил его движение и судорожно сглотнул. На поляну неспешно прокосолапил еще один зверь. Медведь!
– Да что у них тут, вечеринка сегодня что ли? – нервно пробормотал Матвей. – Чего они все сюда припёрлись?
Оба хищника оценивающе разглядывали друг друга. Волки с легкостью могли изгнать своих конкурентов по пищевой цепочке в диком мире, но в данном случае предпочли не вмешиваться в разборки крупных хищников и просто с интересом выжидали развязку. Если дело дойдёт до дележа добычи, вмешаться они всегда успеют. Но тигра привел сюда не голод. Будучи сильным, ловким и быстрым зверем, он не испытывал проблем с добыванием пропитания. Причиной его появления на таёжной поляне послужило обычное любопытство. Поэтому драка с медведем никак не входила в тигриные планы, так как косолапые обитатели тайги обладали недюжинной силой, и кроме того, славились своей безбашенностью и упертостью. Резона для драки и предстоящих ранений – а что таковые будут, полосатый хищник не сомневался – тигр не усмотрел и решил, что самое время с достоинством удалиться. Он угрожающе рыкнул, скорее для профилактики, чтобы медведь и прочая мелочь даже не усомнились в его бесстрашии, развернулся и беззвучно исчез в таёжной чаще.
Всю эту картину, что заняла не более минуты, мальчик просмотрел ни разу не пошевелившись, такой ужас его охватил. То, что развернулось перед его глазами, ни капли не походило на телепередачу, которую можно было смотреть, удобно устроившись с чашкой попкорна на коленках в кресле уютной московской квартиры. Это был дикий мир во всём своём реальном и страшном великолепии.
В отличие от ловкой полосатой большой кошки не вовремя разбуженный от зимней спячки медведь как раз испытывал трудности с добыванием пищи, а все голодные существа обычно пребывают в отвратном расположении духа. Медведь злобно зыркнул на волчью стаю и затопал к избушке. Матвея словно током ударило, когда он понял, что зверь направлялся в его сторону. С громким воплем «Медведь!» он влетел в охотничий домик и запер дверь.
Волки по-прежнему не двигались с места. Конечно, им вполне по силам было прогнать этого нахального косолапого, но звери решили понаблюдать, удастся ли их сопернику одолеть строптивую и огрызающуюся огнём добычу. Ну, а если удастся, тогда и концовка у этой драмы будет иной.
Медведь обнюхал останки мёртвого охотника, затем его внимание привлек запах свежей крови. Он неспешно обошёл окровавленный труп убитого волка, что валялся под разбитым окошком, и тоже обнюхал. Чуткий медвежий слух уловил едва слышные щелчки из домика. Это Матвей, готовясь дать отпор могучему зверю, заряжал все имеющееся у него в арсенале оружие. Медведь, любопытствуя, поднялся на задние лапы и заглянул в окно. Из глубины избушки на него смотрели две пары испуганных детских глаз. Запах страха, исходивший от детей, и их беззащитный вид возбудили азарт хищника. Ему понравилась эта добыча, к тому же свежее мясо всяко лучше мертвечины.
Медведь выдрал оконную раму, увеличив проём в стене, просунул в него мохнатую голову и угрожающе зарычал. Громадная морда дикого животного так близко от них вызвала у детей неописуемый ужас. Матвей стоял, не шелохнувшись, ноги словно приклеились к полу. Вика кричала, кричала, кричала. Шатуна вопли потенциальной добычи только раззадоривали, он удвоил усилия втиснуться в окошко, но оно оказалось слишком узким даже для его изрядно похудевшей туши. Те, кто строили эту избушку, прекрасно знали, какого рода опасности подстерегают в глухом таёжном лесу. Величина оконного проёма не позволяла пролезть внутрь крупному лесному хищнику. Медведь вскоре понял тщетность своей затеи и с трудом вытащил мохнатую голову наружу. Дети не успели вздохнуть от облегчения, что опасность миновала, как за разбитым окном что-то зашебуршало. Шатун вовсе не собирался отказываться от лакомого обеда. В дело пошли острые длинные когти, при помощи которых медведь принялся раздирать края окошка. Мелкие щепки веером летели в разные стороны. Мощные звериные лапы упирались в бревенчатые концы у окошка, пытаясь раскачать его. Дети воочию убеждались в правдивость слышанных когда-то слов о медвежьей силе. Дом скрипел и ходил ходуном, словно за его стенами бушевал ураган.
