Читать книгу: «Тысяча молний в бензиновых лужах», страница 10
~ Глава 14 ~
Маргарита
– Вот это дела… – Тихо промямлила Раечка.
– Да уж, – вздохнула я. – Включая то, что я виновата абсолютно во всем.
– Рит, не совсем ты.
– Нет, Рай, я. Мне нужно было сразу объясниться с Димкой. Я струсила. А потом наговорила Ильясу столько всего, что он сам пошел к ним. Его так сильно били, Рай, – я заплакала, вспоминая ту сцену. – У меня сердце разорвалось на куски. Это все я, Рай. Я плохо влияю на него.
– Нет, Рит, если Ильяс сказал, что ему есть, для кого меняться, значит, так оно и есть. И он имел в виду тебя, Рита, – сказала подруга.
– Не понимаю, он же самовлюбленный нарцисс. Почему так неожиданно поступил благородно? А я не смогла… Я не выдержала.
– Рита, теперь то ты понимаешь, что тоже любишь его? Послушай, раньше ты говорила, что он самовлюбленный нарцисс, а теперь посмотри, как он поступил ради того, чтобы доказать тебе, что он вовсе не такой. Ради тебя он вынес такие побои.
– Хочешь сказать, что теперь я обязана начать с ним отношения? – сказала я.
– Да не начинай, не начинай! Черт с тобой! Находись рядом с ним до самой смерти. Вот только реши, в каком качестве. Как девушка, как возлюбленная или как распутная девка! Это просто упрямство, Рита. Глупое упрямство! И если ты потом о нем пожалеешь, не приходи ко мне плакаться! Подумай хоть раз головой, счастье стучится лишь раз в наши двери, а если мы ему не открываем, тогда приходит горе. Подумай, кому ты хочешь открыть двери, счастью или горю.
– Что за глупости ты говоришь? Хочешь сказать, что Картер и есть мое счастье? Тот, кто не знает, что такое уважение – мое счастье? – разозлилась я.
– Если бы он не знал, то не пошел бы доказывать тебе! Он вынес намного больше ударов и намного тяжелее! Он в первую очередь защищал тебя! – Доказывала его правоту Рая.
– Да? Именно поэтому собрал всех дружков там? Не мог разобраться сам?
– А может он и не вызывал никого! Откуда тебе знать?
– А тебе, откуда знать?
– Рита, сейчас ты делаешь огромную ошибку! Подумай хорошо. Почему ты не можешь принять сам факт того, что любишь Картера? Если бы не любила, то не прибежала бы за помощью. Нет, ты не боялась за Димку! Ты боялась за Илью. Ты прекрасно знала, что снова пострадает он, поэтому и не хотела проблем ему. Ты любишь его, но пока что сама не поняла этого. Или не хочешь этого понимать. Я прошу тебя, подумай! Подумай, наконец, черт тебя подери!
Раечка, хлопнув дверью, вышла на лестничную площадку, оставив меня одну.
Долго ли я еще буду бежать от себя? Сможет ли он измениться? Я не смогу вынести еще одной оплошности с его стороны. Как только я связалась с ним, я знаю лишь чувства страха и боли. Но он умеет быть другим. Я видела его настоящего. Боже, Картер, почему с тобой все так сложно?
В дверь позвонили.
«Наверное, Раечка вернулась», – подумала я и отправилась открывать дверь. Но на пороге меня ждала вовсе не Раечка.
– Привет, – тихо сказал он.
– Ты? – удивленно воскликнула я, увидев Димку. Лицо его очень изменилось со вчерашнего вечера. Множество синяков, кровоподтеки, разбитые губы, а в глазах чувство стыда и вины.
– Впустишь?
– Проходи.
Он вошел и громко вздохнув, начал говорить:
– Рит, я… Хочу попросить прощение. Мне так стыдно за свое поведение.
– Дим, давай не будем…
– Нет, – прервал он меня, – будем. Я много выпил на вечере, а потом мне сказали про тебя такие вещи, я не поверил. Потом я узнал, что вас с Ильей нашли вдвоем без сознания. Пошли странные слухи, я ждал тебя, он вышел из универа первым, ты следом со своими. Я уже хотел идти домой, но заметил, что ты пошла туда, куда и он, поэтому пошел следом. Я умоляю тебя, прости. За все грубые слова, за все, что случилось.
– Скажи мне, Ильяс вызвал тех людей?
Дима отрицательно покачал головой:
– Они появились будто бы из неоткуда.
Я удовлетворенно выдохнула.
– Ты простишь меня?
– Все нормально, – ответила я. – Но мы больше не сможем быть парой.
– Я понимаю, сам поступил бы также.
– Ты поверил одному грязному слуху, Дим. Я не могу больше доверять тебе, – прошептала я.
– Я знаю. Как он? – поинтересовался парень.
– Пока не знаю. Через часа два поеду к нему. У меня к тебе будет просьба.
– Проси, конечно.
– Не говори в институте, что произошло вчера. Пожалуйста. Если хочешь, чтобы я искренне простила тебя.
– Конечно, – ответил он. – Что же, я, пожалуй, пойду.
– Да, – выдохнула я. – Мне тоже пора.
– Ему повезло, – прошептал парень.
– В смысле? – не поняла я.
– Ты очень любишь его, Рита, ты и сама это знаешь. И он очень сильно тебя любит. Ты бы никогда не смогла любить меня так, как его. Жаль, что я понял это поздно, если бы я раньше это увидел, мы бы не стали встречаться, но удерживать тебя около себя будет неправильно. Я так не хочу.
Димка вышел из квартиры, и хмуро взглянул на меня, я попыталась выдавить улыбку и поспешно закрыла дверь. Разговор был нелепым, но сложным для нас обоих. Рая так и не вернулась, звонить первой я не хотела. Идти в институт уже не было смысла, и я решила сразу поехать в больницу к Ильясу.
Собравшись, я взяла со стола ключи, но в дверь позвонили.
– Привет, – улыбнулся мне Киря.
– Ой, привет. А Раи нет дома, – ответила я.
– А где она?
– Я не знаю, мы… Поссорились.
– Вот в чем дело, тогда дай ей возможность побыть одной.
– Извини, не могу с тобой долго разговаривать, мне нужно ехать, – сказала я, закрывая дверь.
– Я подвезу, – предложил Кирилл.
Я кивнула и поспешно зашла в лифт.
– Рит, ты на Райку не обижайся, – начал Смирнов.
– Да все в порядке, просто Рая думает, что мы с Ильясом…
– А разве нет?
– Что? – испугалась я. – Нет, конечно.
– Ты извини, но я согласен с Раей. Просто ты пока что не поняла. Постепенно твои чувства к нему станут сильнее, и тяга будет мучать тебя. Но зачем все так усложнять, когда можно быть вместе уже сейчас? – спросил парень.
– Кир, – разозлилась я, – вы сговорились что ли?
Лифт остановился, и мы вышли из душного подъезда на улицу. Моросил дождь, падая мелкими каплями на асфальт и стекая в городскую канализацию.
– Рит, я очень хорошо отношусь к тебе, ты как моя младшая сестренка. И я очень хочу, чтобы ты была счастлива, понимаешь? Ильюха не плохой парень, и если он готов измениться ради тебя, дай ему шанс. Ты же тоже хочешь этого.
– Я не знаю. У меня очень странное чувство. Кир, я отрицательно влияю на Ильяса, – печально произнесла я.
– Глупости! Он всегда был таким, а ты выведешь его из темноты на свет. Я уверен, он изменится в лучшую сторону.
Я глубоко вздохнула, нотации Кирилла мне не нравились. Настроение окончательно испортилось, но он советовал как брат. Нужно ли мне прислушаться? Хотя…все горазды только давать советы. А я стою перед большим выбором. И я не знаю, как должна поступить.
Всю дорогу я молчала и изредка смотрела на Кирю, как он уверенно вел машину.
– Ты совсем не беспокоишься о Рае? – спросила я.
– А в чем дело? – удивился Киря.
– Как это в чем? Она ушла из дома, и мы не знаем, где она.
– А, понял. Нет, все в порядке. Ей просто нужно побыть одной. Я знаю. Что с ней все хорошо. Если я буду ей нужен, она позвонит, – спокойно объяснил парень.
– Ты так уверен?
– Конечно, я знаю ее. И знаешь, меня это устраивает. Рая не закатывает истерики, не кричит, не плачет, не бьет посуду. Она просто уходит, постепенно успокаивается и возвращается. Не беспокойся, все хорошо.
– Ладно, – я пожала плечами. Во всяком случае, ему лучше знать.
– Приехали. Беги к своему Ильясу, – улыбнулся Смирнов.
– Он вовсе не мой, – огрызнулась я.
– Пока что да, но рано или поздно твои руки сами потянутся к нему, чтобы обнять.
Я недовольно фыркнула и направилась к больнице.
Волнение комом застряло в моем горле. Было трудно представить его на больничной кровати с переломанными ребрами.
– Извините, – обратилась я к проходящей медсестре, – вы не подскажете, в какой палате лежит Ильяс Картер, его вчера привезли.
– А вы кто? – спросила она, прищуриваясь.
– Я его… Девушка, – вырвалось у меня.
– Повезло вашему герою, без переломов, только ссадины. Где же ему так досталось? В рубашке парень родился. Беги, он в 280 палате.
– Спасибо больше, – сказала я. – А когда его можно будет забрать?
– Я так думаю, дня через два, если все показатели будут в норме.
Я сорвалась с места и побежала в палату Ильяса, чтобы сообщить ему эту радостную новость.
Я вбежала с широкой улыбкой на лице, и в тот момент это выглядело ужасно глупо. Рядом с его кроватью сидела Наташа Соболева. Ильяс, увидев меня, буквально расцвел.
– Ой, – опешила я, – простите.
– Ничего, Риточка,– сказала Ната, – я уже ухожу.
Она демонстративно встала, поправляя бордовое платье в обтяжку, и крепко обняла Ильяса. Он похлопал ее по плечу, после чего Наташа грациозной походкой направилась на выход.
– Стукачка, – улыбнулся парень, – ты пришла.
– Привет, – прошептала я.
Наташа Соболева казалась очень приятным человеком. Она была хороша собой и не отходила от парней ни на шаг. Но что она забыла в палате Картера? Когда она потянулась, чтобы обнять его, мое сердце медленно разбивалось на тысячи мелких осколков. Мне не хотелось больше наблюдать эту обнимающуюся парочку. Но почему? Что за странно чувство ревности? Да кого я обманываю? Рая и Кирилл правы, он нравится мне.
Всю ночь я не смогла сомкнуть глаз. Хотя, меня ожидал очень тяжелый день. Я хотела поговорить с кем-то. Вроде бы, я уже говорила с папой, но мне этого было мало. Я хотела рассказать каждую мелочь: что он мне сказал, во что был одет, как ярко блестели его глаза и так далее. Мне хотелось говорить только о нем, думать только о нем и видеть только его.
Говорят, что-либо можно описать лучше всех, только когда прочувствуешь это на себе и переживешь. Я никогда не бралась раньше описывать чувство влюбленности, но сейчас попытаюсь высказать его словами. Причина? Есть. Я – влюблена.
И Ильяс у меня где-то… в душе. Да, именно в душе. Я, кажется, поняла, где она находится. Вот так буквально, физически. Она находится чуть ниже сердца, рядышком с ним. И в ней такое чувство интересное появляется, когда я видела его или думала о нем, когда даже его не было рядом. Появляется чувство, близкое к страху и неподвластной тревоге. Они вместе. А когда в такие моменты я начинаю думать, чувствует ли он такое же – то в горле появляется комок. Это, наверное, страх из души подымается вверх, просится наружу.
Сердце стучало очень сильно, когда парень находился со мною рядом. И присуще необъяснимое и нереальное желание подойти к нему и прижаться. А потом почувствовать на своих плечах его руки. Я даже ночью, представляя себе это, я закрывала глаза и хмурила брови, как будто плачу. Только не плакала. Мне было радостно, что на уровне моего солнечного сплетения бурлят такие страсти. Это не сравнится ни с одной эйфорией. Он таки мой особый и личный сорт героина.
И я сейчас так четко прочувствовала момент, когда влюбилась. Я вспомнила нашу встречу. Да. Я влюбилась намного раньше, чем поняла это. У меня такого еще никогда не было. Все было как-то обычно: сначала человек нравится, и потом даже не замечаешь, как уже влюбился. А с ним мы были не то друзьями, не то врагами… И.... вдруг чувствую, чувствую каждой клеточкой, каждой ниточкой тела, каждой кровинкою души, как он меня покорил. Я буду помнить эту долю секунды всю жизнь. Я не шучу, правда. Смело могу считать, что влюблена. У меня, наверное, все было написано на лице. И, возможно, Ильяс догадывался, но не показывал виду.
А мне было как-то не по себе, я постоянно прятала глаза, боясь, что он меня раскусит. Любовь редко бывает взаимной. Любовь – это любить до конца какого-либо человека. В каждой жизни любить его. Нет, это не максимализм. Но можете думать, как хотите. Любовь – это идти на жертвы ради любимого человека, это не спать до утра, это переживать по любимому, это много слов и много боли, это когда тебя не волнует твое состояние, а волнует состояние любимого человека. Любовь – это жуткая ревность, это куча терпения, это быть всегда за любимого, даже если он не прав и весь мир против, это загородить своим телом любимого от смертельной пули, это потеря себя и страх без любимого, это надежды, это мечты. Но главное – это улыбаться, когда видишь, как твой любимый человек счастлив, пускай больно и тебе. Любовь – это сходить с ума от радости, когда он обнимает тебя. Любовь – самое потрясающее, странное и тяжелое чувство в мире. Но, это того стоит.
Мне не хватало его тепла, нежности, внимания как тогда, раньше. Тогда он мне давал понять, что я для него все, я чувствовала свою важность. Именно из-за этого я сейчас при виде другой испытываю много разочарований. Я не могу позволить какой-то Соболевой увести у меня парня.
Я вышла из палаты, не сказав ни слова Ильясу.
– Эй, Соболева! – Крикнула я, настроенная на крупные разборки.
– Что случилось, Рит? – приветливо мурлыкала Наташка.
– Ты что здесь забыла?
– В смысле? Заехала проведать Илью, а в чем дело? – округлила глазки девушка.
– А с чего бы такая забота? – рассержено наступала я.
– Рит, ты чего? Ревнуешь что ли?
– Я ничего, просто интересно.
– Рита, я просто заехала к нему, ничего больше. Тем более, наши родители дружат. Ты чего? Мы же подруги, – обняла меня Соболева. – А знаешь, что? Мы в последнее время так мало общаемся, давай посидим где-нибудь? Например, завтра в клубе.
– А? – пришла в себя я. – Да, ты права, мне нужно развеяться.
– Вот и хорошо, тогда я напишу, куда подъехать, – девушка чмокнула меня в щеку. – Не скучай, Риточка. До встречи!
Получилось ужасно некрасиво, чувство гнева и ревности утихли, стало неприятно. Она же просто пришла навестить Картера также как и я.
– Извини, не знала, что у тебя гости, – проворчала я, входя обратно в палату Ильяса. – Чего скалишься?
– Почему так грубо? – нахмурился он. – Ты пришла к больному человеку.
– Прекрати кривляться! Смотрю, ты уже освоился, ходят тут всякие.
– Ого, ты ревнуешь? – загорелись глаза парня.
– Еще чего! Нужен ты мне больно, – отвела я взгляд.
– Тогда почему так злишься?
– Так, хватит. Я пришла сказать, что тебя скоро выпишут.
– Как скоро? – спросил Картер.
– Дня через два, – ответила я.
– Ну, вот еще, – протянул Ильяс, – сегодня выпишут. Прямо сейчас.
– Что? Нет, Ильяс, не глупи. Ты находишься под наблюдением, а вдруг у тебя может открыться внутреннее кровоизлияние?
– Стукачка, успокойся, у меня не может быть никакого кровоизлияния. Я в полном порядке и с нетерпением жду дня выписки.
– Через два дня, – грозным тоном сказала я. – Не раньше.
– Но…
– Никаких «но», Картер, – я села рядом с ним, – обещай мне, что не сбежишь из больницы, и не будешь просить о выписке раньше срока, пожалуйста, – просила я.
– Ладно, раз ты так волнуешься, я послушаю тебя, – улыбнулся он и поправил локон волос, выбившийся из хвоста.
Я смутилась. Да, я влюбилась в Ильяса Картера. В того, с кем нельзя было дружить… Внезапно, незапланированно, неожиданно… Но в тот же момент меня что-то мучило. Очень мучило. Что это было, я не знаю. Я внимательно посмотрела на него и заметила, как он похорошел, как вырос за эти дни, он был великолепен… Там в больнице на меня смотрел абсолютно другой человек. Лицо в царапинах и ссадинах, больничная пижама, скрывавшее стройное, рельефное тело, и только его большие, черные глаза были родными. Я смотрела на него со стороны и не могла поверить, что это прекрасное создание и есть грубиян Картер… А как он был рад меня видеть… Глупыш. Но что-то все-таки было не так. Я чувствовала это, не могла понять. А, может быть, не хотела? Теперь я поняла, что мне нужно было входить в новую жизнь и брать ответственность за парня, который, со дня на день, станет моей второй половинкой…
– Ау, – он помахал мне.
– А? Чего тебе, Картер?
– Ты на чем залипла? – спросил парень.
– Я… Димка приходил ко мне… Сегодня…
– И? – хрипло произнес он.
– И… Ничего. Мы расстались.
– Ого.
–Тебя это удивляет? – нахмурилась я.
– Есть такое дело. Я думал, что любовь так просто не сломить.
Да, да, конечно, давай поиздевайся надо мной.
– Если сломалась, значит, это была вовсе не любовь, – ответила я.
– Да ну?– прищурился парень.
Зачем я это сказала? Господи, Рита, ты вообще не думаешь? Да как тут думать, когда голова забита мыслями. Мыслями о том, как лучше будет признаться ему в своих чувствах. И вообще должна ли я в них признаться? Сказать прямо здесь? А что сказать? Вот так все выдать?
Сердце в груди стучало с бешеной скоростью, было ощущение того, что оно сейчас остановится. Я придумывала множество слов, пока сидела у него в палате, которые должны были тронуть его до глубины сердца. Но сейчас я все забыла… Абсолютно все…
Так, хватит! Соберись! Сейчас или никогда! Любой возможностью нужно пользоваться здесь и сейчас! Если признаваться в любви, то сейчас. Просить прощение – сейчас. Браться за руки – сейчас… И я готова сделать это…
– Я хотела поговорить с тобой, – выдавила я.
– Я знаю, о чем ты хочешь поговорить, – отозвался он.
– Да?
– Естественно. Подойди поближе.
Я неуверенно сделала шаг, затем другой, медленно села на край его кровати.
– Пододвинься поближе, пожалуйста, – снова попросил Картер.
Я послушно повиновалась, чувствуя, как бабочки в моем животе усилили ход.
– Еще ближе.
Между нами оставалось примерно полметра. Я нервно сглотнула, глядя ему в глаза.
– Прости меня, Рита, – выдохнул он.
– Что? То есть, – пыталась я угомонить свое учащенное дыхание, – за что простить?
– Я до смерти напугал тебя.
– Оу, – наконец-то переборола свое волнение, – ты придурок, Картер. Я чуть не умерла!
– От моей красоты? – ухмыльнулся он. – Держу пари, все так и было.
– Ты ужасен, в любую секунду можешь все повернуть в свою пользу.
– Как ты? – спросил он.
– Нормально, – прошептала я.
– Я волновался за тебя.
– Ты что? Что с тобой, Ильяс?
Он откинул одеяло и пополз прямо на меня, медленно, но в тоже время слишком решительно. От неожиданности его действий я легла на кровать, тем самым позволяя ему контролировать всю происходящую ситуацию.
– Я знаю, что ты обо мне думаешь, Маргарита, – прошептал он, склонившись надо мной. – Что я задиристый, избалованный наглец, не так ли? Но ты попытайся узнать меня поближе.
Я улыбнулась ему в лицо, оперлась на локти и тихо сказала ему на ухо:
– Так покажи, какой ты на самом деле.
Он облизнул пухлые губы, приближаясь к моему лицу, а я, поддаваясь эйфории, закрыла глаза, готовясь насладиться этим моментом своей жизни.
– Это еще что такое?
Я мгновенно подскочила на кровати, в палате стоял врач с округленными от удивления глазами.
– Молодые люди, я, конечно, все понимаю, но…
Боже, я сейчас провалюсь сквозь второй этаж от стыда.
Ильяс закатился в какой-то истерике от смеха, я же покрылась красными пятнами по всему лицу.
– Время посещений закончено, увидитесь завтра. Ну и молодежь пошла, – промямлил старик.
Я вскочила с кровати Ильяса и, схватив сумку со стула, направилась вон, когда Картер схватил меня за запястье.
– Пусти, – сказала я, пряча глаза.
– Если хочешь узнать меня лучше, то будешь попадать в такие ситуации частенько, готова?
– Сказала же, пусти.
– Хорошенько подумай об этом, – и он поцеловал мою ладонь.
Я удивленно окинула его глазами, не скрывая улыбки, и вышла вон из палаты.
~
Глава 15
~
Маргарита
Я сижу на берегу, яркие лучи солнца касаются моего лица, я жмурюсь и улыбаюсь, но… Вот он. Это Ильяс, он стоит по колено в воде.
– Ильяс! – Кричу я.
Он оборачивается, смотрит на меня и улыбается. Так искренне и мило, что мне хочется броситься к нему и целовать без остановки, но я замечаю, как он хмурится и идет в другую сторону.
– Ильяс! – Снова кричу я, но он не слышит и продолжает идти. – Ильяс, стой! – Я слышу свой голос и… Просыпаюсь. Сильная отдышка, сердце бешено стучит, пульсацией отдавая в ноги. Я пытаюсь вспомнить каждую мелочь, когда понимаю, что нахожусь не дома. Я лежу на огромной кровати, застеленной идеально белым бельем, вещи раскиданы по всей комнате, на мне белый халат. Быть может, я все еще сплю? Ущипнув себя, я понимаю, что все, что я вижу абсолютно реально. Но где я? Осмотревшись немного, я увидела записку на тумбочке, рядом с кроватью.
«Ты была пьяна. Позвони, когда проснешься. Игорь. *******3564»
– Игорь? – я даже не узнала собственного голоса, настолько сильно он дрожал от испуга. – Но кто такой Игорь?
Я потерла виски пальцами. Как закончились вчерашние посиделки, я не помнила. Нового знакомого Игоря, соответственно, тоже. Но как я оказалась в этой комнате? И почему рядом нет Наташи? Я схватила телефон, набирая номер Соболевой, но абонент был недоступен. Горький ком подкатил к горлу. Мне было страшно. Неужели этот Игорь и я были вместе? Набрав указанный номер, я услышала в трубке долгие гудки.
– Алло? Игорь?
– Ты проснулась?
Голос предательски дрожал, я была на гране истерики.
– Ты… Я ничего не помню и не понимаю, где…
– Ты плачешь? Успокойся, Маргарита. Твои друзья были пьяны, они попросили меня присмотреть за тобой. Я не знал, где ты живешь, поэтому привез тебя в отель.
– Так я в отеле? Слава Богу, – облегченно вздохнула я. – Значит у нас с тобой…
– Слушай, я на работе, долго говорить не могу. Сдай ключи на ресепшен, все твои вещи в номере. Было приятно познакомиться, пока! – И парень отключил вызов.
Немного успокоившись, я привела себя в порядок, оделась, сделала все, как сказал парень. Времени около десяти часов, значит, я еще успеваю на пару. Вызвав такси, я поехала прямо в институт, мне не хотелось беспокоить Раечку по пустякам. Больше всего меня беспокоило, почему Наташа вне зоны доступа. Почему она оставила меня с Игорем? Почему никто не позаботился о том, как мне добраться домой? Тысяча вопросов присутствовала в моей голове, но у меня не было ответов.
Подъехав к институту, я бегом бросилась внутрь, не переставая набирать номер Соболевой.
– Почему ты так поздно? – спросил голос у меня за спиной.
Я обернулась. Облокотившись на перила, на меня смотрел Ильяс. В руках он крутил рюкзак.
– Ты уже выписался? – удивилась я.
– Вот дела, ты совсем не ждала меня? И где ты ходишь вообще?
– Не твое дело, – отозвалась я.
– У тебя первая пара в восемь, ты уже опоздала.
– Не твое дело! – Сказала я громче. – Отойди.
Но парень и не думал отвязываться, наоборот он зашагал рядом.
– Почему ты идешь за мной? – спросила я раздраженно. – Почему ты поджидаешь меня здесь?
– Тебе кажется, стукачка, я шел к Сан Санычу. Просто проходил мимо. – Сказал Картер и ухмыльнулся.
– К Сан Санычу? Его кабинет в другом направлении, – нахмурилась я.
– Мне нравятся сложные пути, – пытался отмазаться он.
– Как скажешь, – равнодушно сказала я, пожав плечами. – Я иду на пару.
Войдя в аудиторию, я сразу заметила Соболеву на своем привычном месте.
– Наташа! – Сказала я, пытаясь отдышаться.
– О, привет! – Радостно ответила мне девушка. – Почему тебя не было на первой паре?
– Наташ, когда ты вернулась домой? Почему ты не сказала мне? – набросилась я с вопросами.
– Я не помню, – виновато промямлила Соболева. – Я слишком много выпила. К тому же ты отлично проводила время, и я решила, что не буду тебе мешать. Ведь ты итак в последнее время сама не своя, мне было неудобно уводить тебя оттуда.
– Я поняла.
– Что случилось, Рит? Что-то не так?
– Нет, нет, – промямлила я. – Все хорошо.
Я направилась к своему месту, на ходу расстегивая куртку.
– Не неси ерунды! Ритка бы так никогда не сделала! – Донеслись до меня чьи-то голоса.
Услышав это, я пулей вылетела в коридор. Около окна стояла группа парней, включая Раечку. Я нахмурилась, сердце забилось сильнее.
Что я не сделала бы? О чем они говорят?
– Мы не придумываем, – сказал Якушев. – Она правда вешалась на другого парня в тот день. Я лично видел, мы тоже отдыхали в том клубе.
– Да, у меня даже фотка есть, где она с ним танцует,– подтвердил Сашка.
О, нет. Кажется, сейчас все окончательно рухнет. Зачем они это делают? Кто вас просит лезть в мою личную жизнь?
Мне хотелось подбежать к ним и ударить обоих.
Зачем они рушат то, что я пыталась построить? Ведь ничего же не было. Господи, я вообще ничего не помню.
Рая стояла с открытым ртом, она не могла поверить в то, что ей говорят. Я всем сердцем молила Бога, чтобы она не поверила в это, чтобы дала возможность все ей объяснить. Ведь после вчерашней ссоры мы так и не поговорили. Сразу после больницы я поехала к Наташке, и мы отправились веселиться.
– Видишь, – протянул ей телефон Куликов.
От увиденного, лицо подруги вытянулось. Она облокотилась на стену, закрывая рот ладонью.
– Вы врете, – прошептала она. – Это не Маргарита.
У меня будто камень с души упал.
Она не поверила. Я смогу все объяснить, Рая поймет, и все будет хорошо.
– Это еще ничего, – сказал Якушев. – Ты на это посмотри. – С этими словами, он что-то нажал в телефоне и протянул Синицыной.
– Она провела ночь с ним, – прозвучало заключение. – Этот пост был написан сегодня утром и отправлен в группу, ты не видела? Открой и посмотри, там даже фотография есть.
Что? О чем они говорят? Какой пост?
Голова закружилась. Я дрожащими руками достала телефон и зашла в группу, где участвовали все мои однокурсники, в которой была закреплена запись. Увидев фотографию, я сама чуть было не упала в обморок. Спящая я в объятиях незнакомого парня.
Наверное, это и есть Игорь.
Слезы обиды и разочарования потекли из глаз ручьем. К горлу подступил огромный ком, который я не могла проглотить. Мне было горько.
Кто это выложил? Зачем меня так подставили, ведь ничего не было.
Я скатилась по стене вниз и залилась слезами, постоянно всхлипывая, как мне поверить в происходящее? Что делать? Мне хотелось бежать. Куда угодно. Главное не оставаться здесь, не видеть и не слышать того, что про меня говорят.
Это недопонимание. Но, если я сбегу, что это докажет? Нет. Я не должна бежать. Побег будет означать мою виновность. Я ни в чем не провинилась, почему я должна прятаться?
Вытерев слезы, я встала и направилась к ребятам.
– А вот и девушка, о которой идет речь, – рассмеялся Якушев. – Иди сама у нее спроси.
Раечка посмотрела на меня растерянным взглядом. В ее глазах застыли слезы. Я чувствовала, как мое сердце разрывается в клочья.
– Рай, – сказала я. – Нужно поговорить.
– О чем поговорить? – спросила она.
– То, что про меня сказали, это жалкое недопонимание, – выдавила я, пытаясь не плакать. – На самом деле все не так. Да, я действительно проводила время с этим человеком, но он был частью компании. Спроси у Наташи, она тоже была там. – Начала доказывать я.
– Подожди, Рит, ты же говорила, что поедешь к Ильясу, – прошептала она. – Откуда взялась Соболева? Почему ты не сказала, что едешь с ней куда-то?
– Рай, прости…
– Ты провела с ним всю ночь? Да? – снова спросила она. – Скажи, Рит, ведь это правда? – я уже начала проклинать себя за то, что пошла в этот чертов клуб. – А как же Ильяс, Рит? Или тебе все равно с кем?
– Рай…
– Черт возьми! С кем ты пошла? С Соболевой? Да она же ведьма, как ты могла доверять ей?
Мне было ужасно обидно, плача, я закрыла уши руками.
– Рита, знаешь, что говорят про тебя в институте? Что ты всегда была такой милой! А, в конце концов, вывалялась в грязи!
– Не смей так говорить про меня! – Крикнула я.
– Это не я говорю, а все, кто видел этот пост! А что я могу сказать? Что мне делать? Радоваться?! – Я закрыла лицо руками, понимая, что это конец. – Давай отпразднуем! Все считают мою подругу распутной! Вот достойный повод для праздника!
– Почему ты не веришь мне?
– Я верю, Рит, верю. Но что теперь будет? А как же Илья? Что подумает он?
Я смотрела на Раю, слезы не останавливались. Больше всего на свете мне нужна была подруга, но сама Синицына была в ярости и обескураженности. Никого не было рядом, кто бы мог меня поддержать.
Я не могу описать словами, как это ужасно, когда ты идешь среди людей, которые показывают пальцем в твою сторону и говорят то, чего на самом деле не было. Это был мой позор. Если бы я только могла объяснить все, но у меня не было никаких доказательств. Тысячу раз я набирала номер Игоря в надежде, что хотя бы он мне поможет, но автоответчик говорил, что абонент недоступен.
В моей жизни произошел серьезный перелом. И изменить это было не в моих силах. Мне безумно хотелось вернуться назад и все-все исправить, но что я могла? Правильно, ничего.
Дома я в слезах рассказывала еще раз Рае и Кириллу о произошедшем. Подруга была в шоке, она верила мне, но также как и я не могла ничего сделать. В группе стали писать много сообщений с оскорблениями. Я была подавлена, мне никогда раньше не приходилось сталкиваться с этим. Ночью я долго не могла успокоиться, пребывая в жуткой истерике. Это чувство, когда у вас очень странная боль в горле, слезы подступают к глазам, и вам жутко хочется кричать, но вы не можете. И эта боль сжимает ваши легкие, и поэтому вы, оставшись без сил, падаете на колени и начинаете рыдать.
Мне было страшно представить, что будет в институте на следующий день. Я не хотела идти туда, но помнила, что не могу просто так сдаться и прогнуться под сплетнями, я должна была доказать обратное. Раздумывая над этим, я забылась тревожным сном.
Ильяс
Я не стал ждать выписки. Нет, не так. Я не мог больше ждать, когда скажу ей. Я не мог сидеть там и не видеть ее. Кажется, стукачка стала моим наркотиком, на который я реально подсел. И мне было все равно, что скажут обо мне в институте, подорван мой авторитет или нет, уже не имеет значения. Я изменюсь, я стану лучше ради нее.
– О, Бог мой, глянь, Дилан, сам Ильяс Картер пожаловал, – громко произнес Тим. – Здорово, дружище.
– Аккуратно, плечо, – улыбнулся я. – Нормально все, вы тут как без меня?
– Ильюх, не переигрывай, – сказал Дин, – тебя не было всего день.
– Почему твой телефон недоступен?
– Ох, черт, – ответил я, – нет у меня телефона. По ходу, я потерял его в той потасовке. Ну, ничего, это легко исправить, после пар добегу до евросети.
Дин попытался что-то шепнуть Тиму, меня это насторожило.
– В чем дело? Секретики? – нахмурился я.
– Ты чего, Ильюх? – рассмеялся Тим. – Какие секретики? Хотим вот предложить тебе свалить с пар. Нужна кое-какая помощь в «Яме».
– Бл*ть, я так спешил на пары, а ты меня хочешь сразу в «Яму» увезти?
– Знаем мы, куда ты спешил, вернее, к кому, – сказал Дин.
Я не смог сдержать улыбки. Все-таки я любил своих друзей, хоть мы и вели себя друг с другом по-скотски, они были лучшими. Они были моей семьей.
– Вы видели ее?
– Еще нет, ее не было на первой паре. Давай так, ты встречаешься с Риткой, и потом мы сразу же отправляемся в «Яму». Реально, Ильюх, там дел невпроворот.
– Вот и займись ими, – хохотал я.
– Сука, – прошептал друг, шуткой ударяя меня в плечо.
***
Я проснулся от того, что кто-то положил на меня руку весом килограмм в пятьсот. Открыв глаза, я понял, что это Тимоти навалился на меня всем телом. Ремонт в «Яме» вылился в грандиозную вечеринку, и как только я согласился на это. Впрочем, ничего нового, но я ведь хотел поговорить с Ритой. Вскочив на ноги, я быстро умылся, зачесал волосы, сварил себе кофе и начал обдумывать каждое слово. Приметив на подоконнике телефон Дина, я сразу же зашел на свою страничку, десятки сообщений сыпались на мою сонную голову. Но… Что это?
