Читать книгу: «В тихом омуте», страница 6
В результате соперник оказался на полу, ногами – в коридоре, а верхней частью туловища – в комнате Николая. И сразу же был обездвижен: Коля просто наступил босой ногой ему на шею, не позволяя совершить никакой резкий манёвр.
Вторая пара борцов переместилась вглубь комнаты профессора, так что Коля без опаски осмотрелся в поисках подходящего приспособления для связывания.
Одежда противника для этого сгодилась как нельзя лучше: капюшон на голове имел завязку, которую Коля без церемоний вытащил и крепко связал руки за спиной налетчика. Одной здоровой рукой это сделать было не слишком просто.
Тот проскулил, что больно, но Николай не поддался на уловку, а затянул ещё сильнее.
Осталось связать ноги, чтобы налетчик не смог покинуть квартиру и скрыться, и Николай беглым взглядом осмотревшись в коридоре, не придумал ничего иного, кроме как воспользоваться поясным ремнём от висящей около входа куртки.
Покинув лежащего на полу обездвиженного неприятеля, Николай прихватил свой верный реминструмент и поспешил на помощь хозяину квартиры. По дороге подобрал выроненный нож и заткнул его сзади за пояс.
Судя по грохоту и вскрикам, бой несколько затянулся. От двери Коля увидел следующую картину.
Профессор, стоя спиной к окну и не имея путей к отступлению, изо всех сил старался не пропустить удар битой находящегося в более выигрышном положении соперника, отмахиваясь от него не слишком удачно попавшимся под руку стулом.
Похоже, что не все удары удалось отразить: на скуле Романа наливался лиловым синяк, а из носа текла кровь.
Коля подкрался со спины к бандиту как можно тише, сделав знак профессору, чтобы тот не выдавал его, и замахнулся металлическим инструментом.
Удар прошёл по касательной: в последний момент преступник почувствовал, что сзади угрожает опасность и постарался увернуться.
На его лбу образовалась ссадина, а рука машинально потянулась потрогать раненное место. Теперь Роман, отбросив стул в сторону, атаковал взломщика, бросившись врукопашную. Противник был дезориентирован, потеряв своё выигрышное положение.
Поврежденная рука все сильнее давала о себе знать, и Коля, отбросив реминструмент, взялся за нож. Зайдя строго сзади, чтобы не позволить сопернику оценить своё плачевное состояние и найти болевую точку, нажал остриём на область заключичной артерии и хрипло приказал:
– А ну, медленно опустил биту и бросил ее на пол!
Бита упала к ногам.
Вдвоем Роман и Николай быстро скрутили и второго налетчика.
Николай сел на пол без сил. Рука, получившая удар, начала синеть и отекать, показывая признаки вероятного перелома.
Второй налетчик, оставленный на время без присмотра, все же предпринял попытку сбежать, но не преуспел в этом, запнувшись за порог. Самостоятельно развязать путы он не сумел.
Преступников связали понадёжнее. Затем вызвали полицию и «Скорую».
Наконец, можно было рассмотреть налетчиков, хотя это мало что дало. Двое неизвестных мужчин крепкого телосложения, в темной непримечательной одежде и в масках на пол-лица.
До приезда представителей органов правопорядка все, кто находился в квартире, разместились в коридоре, прямо на полу. Роман не решился оставлять громил одних, без присмотра, а собрав трофейное оружие около себя, сел напротив незваных гостей. На вопросы те не отвечали, поэтому ожидание проходило в тишине.
А вот подробности, которые позже выяснились в полиции, сильно озадачили Романа.
24.
Сотрудники полиции вскоре прибыли, все оформили и забрали налетчиков с собой. Скорая помощь же увезла с собой Романа и Николая – для проведения дополнительных исследований в условиях стационара и определения методов лечения.
В итоге Коле наложили гипс, Роман отделался сильными ушибами (в основном, на лице). Обоим открыли больничный и зафиксировали факт нанесения телесных повреждений – эта «справка» была приобщена к уголовному делу.
Ни Вероника, ни Аня ничего не знали о ночном происшествии: им не стали звонить и волновать, да и некогда было.
Вероника в понедельник пошла в университет, как ни в чем не бывало. После недельного отсутствия ей выписали допуск на занятия без уважительной причины, так как она заранее совершенно не позаботилась об объяснении своих прогулов.
По большому счёту это ни на что не влияло, поскольку в университете она была на хорошем счету, и девушка принялась за учебу.
И лишь когда отменили четвёртую пару (это должна была быть математика), Ника узнала, что Роман Алексеевич взял больничный и не вышел на работу.
В сильном волнении она позвонила профессору.
Тревога не утихла после сумбурных телефонных объяснений, но «встретиться прямо сейчас» не получилось. Оба: и Роман, и Николай после больницы были дополнительно вызваны в полицейский участок. Договорились созвониться позднее.
***
В полицейском участке Роман и встретил Марину. Впервые за пять лет. Она сидела в кабинете следователя и подписывала какие-то бумаги.
Преступники, вломившиеся в его квартиру, не стали покрывать своего заказчика, и сразу же выдали полиции жену профессора. А найти ее и доставить в участок не составило труда.
В полицию женщина явилась в том же образе, что и в квартиру Романа в его отсутствие, когда застала там Веронику: в серо-синем полушубке, сильно облегающих джинсах и на шпильках, которые никак не сочетались с ее выпирающим животиком. Длинные волнистые волосы были собраны в конский хвост на затылке. Маникюр и макияж – как только что из салона.
Роман давно уже свыкся с отсутствием жены в своей жизни, и нисколько об этом не жалел, считая их отношения давно исчерпавшими себя – ещё тогда, когда они не смогли найти в себе силы наладить отношения после тяжелейшей болезни маленькой дочки, унёсшей ее жизнь.
Но увидев Марину, почувствовал, что его сердце дрогнуло, и что-то всколыхнулось в памяти. Но лишь на мгновение, спустя которое пришло осознание, что это все же абсолютно чужой и чуждый человек, живущий своей собственной жизнью.
Увидя Романа и Николая, следователь засуетился, вышел вместе с ними в коридор, объяснил, что будет процедура очной ставки, попросил немного подождать, пока их позовут, и вкратце объяснил порядок.
Во время очной ставки выяснилось, что Марина наняла людей, что вломились в квартиру профессора, с целью его убить.
Роман Алексеевич, слушая эти слова, и понимая их смысл, никак не мог их осознать, и, похоже, не верил до конца в реальность происходящего.
Марина призналась. И даже объяснила свои мотивы.
Ради наследства. Пока суд не доказал, что ее дети – не от мужа.
Учитывая ее положение, ее не стали держать за решеткой, а взяли подписку о невыезде и на словах предупредили, что знают, где ее искать, и, если что случится с Романом, первой под подозрение попадёт именно она, и тогда уж никакого снисхождения не будет.
Выйдя из полиции и сев за руль своего поцарапанного во вчерашнем ДТП внедорожника, Роман некоторое время просидел в задумчивости. Осмотрел в зеркало свои боевые раны, по сравнению с которыми заживающая губа, попавшая под кулак отца Вероники, казалась царапиной.
Вот как так получилось, что с момента их сближения с Вероникой постоянно стали происходить какие-то неприятности? И как, интересно, ему удавалось всего этого избегать прежде? Неужели как только в жизни появляется женщина, то все идёт наперекосяк?!
Но после размышлений пришёл к выводу, что это закон Вселенского равновесия: если где-то что-то хорошо, значит, где-то в другом месте что-то другое плохо.
Из раздумий Романа выдернуло появление Марины. Ему было отлично видно, как она вышла из полицейского участка, осмотрелась по сторонам, словно, не зная, куда идти, и, наугад выбрав сторону, шагнула.
Роман, сам себя заранее обругав, опустил стекло и позвал Марину.
Та колебалась всего пару секунд, прежде чем решительно шагнуть в сторону Романа. Молча забралась на переднее пассажирское сиденье, бегло осмотрелась, бросила взгляд на мужа, и, отвернувшись к окну, сказала:
– Вижу, ты неплохо устроился.
– Вижу, тебе это не даёт покоя, – последовал ответ.
Марина решительно повернулась:
– Зачем позвал?
– Есть разговор.
– Ну, говори.
Мужчина пристально посмотрел ей в глаза, и будто сам с собой проговорил:
– И что же такое с тобой случилось, что ты стала способна на такую подлость?
И, так и не дождавшись ответной реплики, повернул ключ в замке зажигания и покинул стоянку.
– Куда тебя отвезти? – Роман, хоть и был обескуражен ее бесчестным поступком и коварством, не мог держать на неё зла даже теперь, когда выяснились подробности ее преступного плана. И уж, конечно, он ее не боялся.
– Все равно. Хоть до ближайшей остановки, – с таксистом – и то разговаривают приветливее.
– Ты у своей мамы сейчас живешь?
– Да.
– Как она себя чувствует? – поинтересовался здоровьем тещи Роман, заводя мотор и покидая парковку.
– Отлично! Лучше всех! – Марина посмотрела на мужа – с надменным и обиженным видом.
Признание своих ошибок никогда не было ее сильной стороной. Гордость не позволяла.
На пути попалась пельменная с аппетитными рекламными вывесками.
– Не хочешь перекусить? – спросил Роман, вспомнив, что с самого утра ничего не ел. Марина взглянула на зазывающие рекламные щиты, отвернулась и поджала губы. Все ясно. Он развернулся и припарковал машину у входа в заведение.
Идя следом за Романом, Марина всем своим видом показывала, что идёт не потому что она голодна и приняла приглашение пообедать, а потому что это Роман собрался пообедать, и ей приходится его сопровождать – куда ж деваться?
Официант принёс меню и с радостной улыбкой принялся рассказывать, какие у них сегодня выгодные предложения для «гостей». Особенно выгодное предложение на «семейный обед».
Роман, не дожидаясь, пока официант скороговоркой оттараторит заученный текст, поблагодарил и попросил дать время ознакомиться с меню.
Тот мигом ретировался за стойку в ожидании сигнала, что можно принимать заказ.
В зале было мало посетителей. Всего два других столика в разных концах помещения были заняты. Из двенадцати имеющихся. В качестве музыкального сопровождения использовалась одна из популярных радиоволн.
Марина без интереса пролистала меню и равнодушно закрыла:
– Закажи мне какой-нибудь салатик.
Ну, да, проходили… «Закажи мне только салатик, я всего пару ложечек съем из твоей тарелки…» – надо же, как память услужливо подбрасывает подробности, казалось бы, давно забытые.
Роман подозвал официанта, и заказал два комплексных обеда и салат. В ее положении нужно хорошо питаться. Делить с ней одну порцию на двоих он не намерен. Прошли те времена.
В ожидании заказа Роман первым нарушил молчание.
25.
– Говорят, что у тебя уже есть сын. Поздравляю. Сколько ему?
– Три.
– С кем он сейчас?
– С бабушкой. Познакомить? – прозвучало как вызов.
– Не стоит. – Был лаконичный ответ.
– Отчего же?
– А зачем мне знакомиться с чужим ребёнком?
– Ну, не такой уж он и чужой. Носит твое имя, между прочим.
– С этим досадным недоразумением мы ещё разберёмся. А что настоящий отец – не желает брать на себя ответственность?
– Это не твое дело!
– Согласен, не мое. Тогда, для начала, объясни мне то, что касается лично меня: это что такое вчера было? Кто это вообще такие? В какой подворотне ты нашла этих уродов и дала им ключ от моей квартиры?! Откуда у тебя вообще ключ?
– От Вероники. Она мне его оставила, когда убежала. – Легко созналась женщина.
– То есть все было продумано заранее…
– Вовсе нет, все вышло спонтанно… – возразила Марина и тут же сменила тему, – А эта девочка ничего так, хороша собой. Отличный выбор. В чувстве вкуса тебе не откажешь.
Роману не хотелось разговаривать в таком духе, будто они закадычные друзья, и могут вот так запросто обсуждать друг с другом свою личную жизнь.
– Я не нуждаюсь в твоём одобрении, – коротко и строго прояснил ситуацию мужчина, – и попросил бы тебя воздержаться от любых высказываний в адрес Вероники.
Ника почувствовала бы гордость, услышь она эти слова.
Роман продолжил:
– Марин, что не так?! Ты можешь нормально объяснить, что происходит? Я совершенно не лезу в твою жизнь: делай, что хочешь, живи с кем хочешь. Готов дать тебе развод и полную свободу. По поводу детей: отцовство буду оспаривать через суд, не надо вешать на меня все свои грехи. У детей есть настоящий отец, пусть он за них и отвечает!
Она промолчала, но взгляд не отвела: внимала.
– Итак, я готов тебя выслушать прямо сейчас. Если что-то случилось, если тебе просто нужна помощь, скажи. Я же знаю тебя. Ты не какая-нибудь преступница-рецидивистка! И нужно было дойти до полного отчаяния, чтобы решиться на всю эту… авантюру.
В этот момент официант принёс обед, прервав разговор. Не без интереса взглянул на выясняющую отношения пару, слишком явно демонстрируя мимикой своё сочувствие женщине и осуждение – мужчине. Нужно отметить, что Роман после ночного побоища выглядел не лучшим образом: на скуле красовался внушительный синяк, ссадина – на лбу, а начавшая заживать губа снова слегка кровоточила.
После ухода официанта Роман продолжил более сдержанно:
– Марин, зачем ты так? Вот просто интересно, как тебе духу хватило на всю твою затею?!
– Не знаю, – та с напускным легкомыслием пожала плечами, – может, гормоны шалят… Я сначала хотела просто с тобой поговорить по душам, для этого и пришла к тебе домой. А встретив там эту твою школьницу… разозлилась. Ром! – весело хохотнула женщина, – Где ты ее нашёл? Ей хоть восемнадцать-то исполнилось?
Роман сидел неподвижно, изподлобья наблюдая за женой, пережидая эту показную вспышку хохота и дурачества.
А Марина тем временем, не замечая неуместности своих слов, продолжала:
– Ооо! Я поняла! Это ты у неё вроде как преподаватель?! Я угадала? Слушай, ты круто придумал! Просвещать студенток по разным вопросам. А что, так можно было? – Марина заливалась смехом, и на неё стали оглядываться другие посетители.
Отсмеявшись, она продолжила обычным тоном:
– На меня тогда такая обида накатила. В общем, решила я тебе немного насолить, ну, и наговорила всякого этой… Веронике.
– Насолила, дальше. – Наконец, подал голос профессор.
– Ну, а что – дальше? Стала размышлять, как бы все сложилось у нас с тобой, не случись… того, что случилось… Ром, мы ведь были счастливы с тобой, помнишь? – на Марину нахлынула ностальгия. Поддавшись душевному порыву, она сжала руку Романа в своей.
– Были – не были. Это ничего не меняет, – он убрал ее руку. – Но не далее как прошлой ночью ты пыталась от меня избавиться окончательно и бесповоротно.
Марина подняла взгляд кверху, надула губки и вздохнула в стиле: «Ой, всё!»
В этот момент зазвонил телефон. Посмотрев на экран, Роман быстро поднялся со своего места и вышел на улицу для разговора.
Это была Вероника. Она волновалась. А когда встретилась с побитым Николаем, заволновалась ещё больше. Спросила Романа, где он сейчас находится, и когда можно с ним встретиться.
– Ника, ты, пожалуйста, не волнуйся. Я случайно встретил Марину, хочу воспользоваться случаем попытаться с ней договориться и решить дела миром, – он не стал уточнять, что это жена и устроила ночное покушение.
– Да? И где же вы «случайно» встретились? – вот, вроде бы, и причин для ревности пока нет, но голос девушки в трубке стал отстранённо-ледяным.
– Я тебе все расскажу при встрече. Сейчас мы в пельменной. Не накручивай себя, я же тебе честно признался, с кем и где. Вечером обязательно заеду.
***
– Ром, ты же должен понимать, что это было не всерьёз. – Попыталась оправдаться Марина.
– Правда? Мне так совсем не показалось! Все было очень даже всерьёз. Если бы не случайное обстоятельство, то твой замысел бы удался!
– А! – Марина с радостью ухватилась за возможность досадить мужу своим нелепым замечанием, – случайное обстоятельство – это то, что у тебя в квартире ночью оказался тот парнишка? Тоже, знаешь ли, интересный факт…
Марина уходила от важной темы, цепляясь за детали. Она поставила локти на стол, подперев двумя кулаками подбородок, демонстрируя чрезмерный интерес к обозначенному инциденту.
Подмигнув, будто и в самом деле уличила мужчину в чём-то постыдном, заговорщическим тоном проговорила:
– Неужели ты и с мальчиками не прочь?..
Понимая, что жена просто неисправима, он глухо ответил:
– Хватит ёрничать! Ты хоть осознаёшь, во что вляпалась? Что вообще дальше будет с тобой и твоими детьми?
С лица женщины пропала улыбка. Она вмиг вся подобралась, от расслабленности не осталось и следа.
– Вот именно! Что будет с детьми?! Кроме меня кто о них позаботится? А ты подаешь на развод и заявляешь, что я не могу претендовать ни на какое имущество… Ну, разве это честно?
– Все строго по закону.
– Да уж, вне всяких сомнений! Ром! У твоего отца же довольно прибыльный бизнес. Он все ещё им занимается? – у отца Романа, и правда, была своя строительная компания, которая приносила ему неплохой доход. Настолько неплохой, что он смог подарить на свадьбу сыну трехкомнатную квартиру с ремонтом в элитном районе. Но отец сильно не вмешивался в дела Романа, хотя несколько раз предлагал ему бросить университет и заняться «семейным делом».
– Бизнес отца к тебе не имеет никакого отношения. Это не он, а я имел неосторожность связать с тобой свою судьбу. – Позволил себе «лишние» эмоции Роман. Втягивать родителей в свои «разборки» с женой он совершенно не хотел.
Около столика снова возник официант: узнать, все ли в порядке, и не желают ли гости заказать что-то ещё (принесённый ранее обед был незаметно съеден за серьёзным разговором: «война войной, а обед по расписанию»).
Роман, не глядя на него, раздосадованный его появлением, сказал, что со стола можно убрать, а взамен принести десерт.
Официант начал перечислять имеющиеся десерты, не замечая, что его присутствие возле столика не желательно.
Роман выбрал что-то наугад, не вслушиваясь. Марина участия в беседе с официантом не проявляла никакого, бесцеремонно отвернувшись к окну.
После его ухода повисла пауза, которую изо всех сил старался заполнить рвущийся из колонок надрывный голос, сопровождаемый унылой мелодией.
– Так, давай ближе к делу, – мужчина бросил взгляд на часы, – ты в подробностях рассказываешь мне, что там у тебя случилось. Я подумаю, чем могу помочь.
В выражении глаз Марины за напускной маской безразличия на миг мелькнула надежда. И все же она с презрением ответила:
– Ром, хватит играть в благородство! Ты составил иск для суда о разделе имущества, где предельно четко указал, в какую сумму оцениваешь нашу совместную жизнь. А сейчас в тебе проснулась совесть?
– Я уже понял, что ты с этой суммой не согласна. Но давай проясним…
Жизненный опыт подсказывал ему, что начни он ругаться и обличать Марину, она окончательно «закроется», и конфликт только усугубится. Поэтому разговаривал он исключительно мирно и выдержано.
–… мое предложение помочь действительно только при том обстоятельстве, что ты немедленно даёшь своё согласие на развод на обозначенных ранее условиях, не затягивая процесс. Суд и так нас разведёт после твоего покушения, но добровольно выйдет быстрее.
– В таком случае, какую же помощь ты предлагал?
– Так ты ещё ничего не рассказала. Выкладывай, будем думать.
Марина медлила начать свой рассказ, но и не отказывалась от сделанного ей предложения.
Роман вопросительно посмотрел на жену:
– Мне повторить свой вопрос?
Этого не потребовалось. Марина, опустив ресницы, призналась:
– Просто мне нужны были деньги. Много денег.
– Вот так все прозаично. И… на что ты потратила бы «много денег»? – Роман уже мысленно перебирал варианты, способные подтолкнуть женщину в сложившихся обстоятельствах пойти на убийство мужа, и его догадка подтвердилась.
– Я бы купила дом. Себе и детям. В Турции.
– О, как! Ну, допустим. Хотелось бы полюбопытствовать, о какой сумме идёт речь.
Но ответить Марина не успела: снова зазвонил телефон. И снова Вероника. На этот раз Роман не стал выходить из-за стола:
– Да, Вероника, слушаю! Что случилось?
– Рома, мне сейчас Коля все рассказал. Вы в полиции с Мариной встретились, и это она организовала нападение на вас! – девушка говорила взволнованно. Роман невольно бросил беглый взгляд на свою спутницу. Та, конечно, не могла слышать слов Вероники.
– Об этом не стоит беспокоиться, все под контролем.
– А что если она снова попытается…
– Нет. Это исключено. Не переживай, я скоро приеду. Я же обещал!
– Ром, а вдруг она что-нибудь в еду тебе подсыплет, пока ты отвернешься? – Ника не сдавалась.
– Ну, теперь ты меня предупредила, и я буду начеку. Договорились?
Девушка, нехотя, согласилась. Роман убрал телефон в карман и вернулся к перерванному разговору:
– Так зачем тебе понадобился дом именно в Турции?
26.
– Понимаешь, Ром. – впервые Марина заговорила нормально: без шуточек и отговорок. У неё даже взгляд потеплел. – После нашего расставания я некоторое время жила у своей мамы. Решила съездить на недельку в отпуск в Турцию. Познакомилась там с местным мачо, закрутился курортный роман. Перед моим отъездом он позвал меня жить вместе. Я сначала, конечно, отказалась. Но после моего возвращения в Россию мы продолжили общаться через Интернет. В-общем, после всех тягот последнего времени нашей с тобой семейной жизни и расставания… такой легкий флирт, комплименты, обещания, радужные перспективы жизни в тёплых краях…
Роман не сдержал саркастической улыбки и невольно угадал дальнейшее развитие событий:
– И ты поверила обещаниям и прилетела на ПМЖ в Турцию.
– Да, оформила все документы, и прилетела в Турцию. И поначалу, между прочим, все было идеально: солнце, море, любовь, романтика. Но постепенно все это приелось, начался быт…
– Ну, не зря же говорят: «Хорошо там, где нас нет». – напомнил народную мудрость мужчина.
– Спустя примерно год узнала, что беременна. Замуж Гюрхан не звал, он знал, что я официально замужем, но жили мы в его доме. С другими его родственниками, правда. Но ко мне все нормально относились, доброжелательно.
Ребёнка я побоялась рожать там, всё-таки чужой язык, другие традиции… и поехала в Россию, а здесь новорождённого официально записали твоим сыном. Даже вопросов не задали.
Роман ухмыльнулся:
– Очень удобно, правда?
Марина опустила глаза:
– Ты не настоял на разводе, мне это тоже не было принципиально, только лишняя морока.
Роман «вспомнил», что и сам прятался за своим семейным положением от нежелательных разговоров и отношений.
– Мне и сыну пришлось оформить прописку у моей мамы. Первые полгода там и жили. Естественно, на алименты я не подавала: ты легко оспоришь отцовство, а Гюрхан вроде как и не при делах получился.
– Можно было сделать ДНК-тест.
– Ром, это международное право. Там хороший юрист нужен. Да и палка о двух концах. Если докажу, что ребёнок от турка, боюсь, как бы при малейшей нашей ссоре сына не отобрали, сколько таких случаев! Заберёт себе ребёнка, а меня выгонит. И что я буду делать?
– Да, это аргумент, – согласился Роман.
– Через полгода Гюрхан меня снова к себе позвал. Вроде как малыш уже окреп, выдержит переезд. Я согласилась. Все-таки, здесь у меня ни работы, ни жилья своего, а там… ну, в-общем, отец ребёнка меня всем необходимым обеспечивает, не могу на него пожаловаться. Он сына любит: играет, учит всему, одежду покупает… Приехала опять в Турцию, стали снова вместе жить.
А тут родственники Гюрхана начали настаивать, чтобы он женился. По местным обычаям, на турчанке какой-нибудь. Стали сватов приглашать. Те приходят, фотографии потенциальных невест приносят, рассказывают, какое приданое дают за ту или иную девицу. И все это прямо на моих глазах, – пожаловалась Марина.
Роман участливо покачал головой, и женщина продолжила своё повествование:
– А вскоре я узнала, что опять беременна. Аборт не решилась делать. А в доме Гюрхема сейчас оказалась на птичьих правах. Не сегодня – завтра он женится, выставит меня из дома, и куда мне идти? Нет, может, и не выставит, конечно. Но кем я буду в его доме? Кем-то вроде наложницы.
Вот и вся история. А как ещё и от тебя документы на развод пришли, то просто нервы сдали.
Роман подумал, что Марина умеет попадать в переплёт не хуже Вероники. Может, все-таки, где женщина, там беда?
Но вслух сказал другое:
– Теперь ответь, пожалуйста, чего ты хочешь? Вернуться в Турцию и пытаться смириться с ролью второй жены этого своего турка? И постоянно жить, опасаясь, что детей в любой момент попросту отнимут? Или остаться в России, найти работу, устроить в сад ребёнка, и жить своей независимой жизнью?
– В такой интерпретации ответ очевиден. Только какую работу можно найти, будучи на пятом месяце беременности? Да и в сад ребёнка надо было давно на очередь поставить, а теперь он и не попадёт уже: все группы переполнены. Да и какая независимость при полном безденежье? – скептически оценила план Марина.
– Вот здесь, как раз, можно что-то придумать. Поговорить, с кем надо… И поверь, живым я тебе больше пригожусь, – мужчина улыбнулся.
Он говорил правду: все озвученные вопросы были решаемы. Сидя напротив жены и выслушивая ее историю, он проникся ее проблемами – чисто по-человечески. Но она совершенно не вызывала в нем чувств, подобно тем, что пробуждала в нем Вероника.
В Марине он сейчас видел давнюю хорошую знакомую или родственницу. Но никак не женщину, не партнёра. В этом смысле Веронике не стоило волноваться.
Желание помочь зиждилось на том ощущении долга перед бедными родственниками, приходящими за помощью от отчаяния.
Внешне Марина выглядела безупречно, но то, что творилось в ее жизни и в ее душе – можно было лишь догадываться, услышав рассказанную ею историю.
Роман сам себя в тайне спрашивал: как могла женщина, которую он когда-то любил, опуститься до того, чтобы стать приживалкой в турецкой семье. И задавался вопросом: не было ли в этом и его вины. Что он мог сделать иначе «тогда». И пытался сам себя успокоить, тем, что не мог ничего подобного предвидеть и повлиять на события.
– Ром, ты… правда поможешь устроить все это?
– Помогу. Но ты должна понимать, что отцовство я буду оспаривать в любом случае. Слишком много юридических последствий несёт такая «невинная» запись в графе «отец».
– Я понимаю. – Согласилась женщина.
– Теперь про ночной инцидент. Я согласен пойти на примирение сторон, (это смягчит наказание), но при условии, что мы как можно быстрее оформляем развод, решаем все остальные дела, и ты исчезаешь из моей жизни и больше никаким образом не пытаешься в ней участвовать.
– Ясно.
– Если будет ещё хоть одна попытка покуситься на жизнь и здоровье – мое или любого дорогого мне человека (в том числе, Вероники, слышишь?!) – грозно уточнил Роман, – договор аннулируется.
– Поняла.
Вновь встретившиеся после долгой разлуки супруги обменялись номерами телефонов. Переговоры под видом обеда подошли к концу, и Роман был вполне доволен результатом.
Он довез Марину до дома ее матери, где она жила, по возвращении из Турции.
– Не зайдёшь в гости? С сыном познакомлю. Да и теща тебе обрадуется, – Марина все же предприняла попытку заманить Романа к себе.
– Нет, не имею такого желания. – честно признался Роман. – У меня ещё есть дела.
И, спохватившись, когда женщина уже выходила из машины, достал бумажник и протянул несколько купюр со словами:
– Я так понял, что вы здесь только на мамину пенсию живете?
– Она ещё подрабатывает в магазине… Спасибо. – Марина приняла деньги без уговоров.
– Я позвоню на днях. Не пропадай. Это в твоих интересах.
27.
Роман выполнил обещание: он поднял свои связи и помог устроиться на работу Марине (несмотря на то, что она была уже на шестом месяце беременности). Помог и ребёнка устроить в детский сад.
Марина, в свою очередь, тоже не стала больше предпринимать попыток испортить жизнь Роману и Веронике.
По факту покушения на жизнь Романа по результатам проведённого расследования в рамках уголовного дела, с учетом смягчающих обстоятельств (беременность, наличие малолетнего ребёнка, преступление совершено впервые при стечении трудных жизненных обстоятельств, а также по факту примирения сторон) Марина получила три года условно.
Также она дала согласие на развод, и вскоре Роман, к огромной радости Вероники, стал официально свободным. Имущество поделили по соглашению.
Запись об отцовстве в свидетельстве о рождении ребёнка Марины была аннулирована по решению суда.
После Роман по доброй воле все же помог Марине с ипотекой: подобрал лучшие условия и оплатил первый взнос.
У Вероники это вызвало двойственные чувства: с одной стороны, зачем отдавать бывшей жене «лишнее» – то, что можно было бы потратить на свою новую семью, а с другой, Вероника гордилась своим избранником за то, что не опустился до мести, а достойно вышел из всей этой ситуации, которую замутила Марина.
Но все же она настояла на том, чтобы Роман прекратил всякое общение с бывшей женой. Он был совершенно не против, считая свой долг перед ней выполненным.
***
Даже после официального развода Романа, которое состоялось менее, чем через месяц после первой встречи Романа с Мариной, Вероника не спешила переезжать к нему, а продолжала жить с родителями.
Роман ее не торопил. Отношение к нему родителей девушки оставалось довольно прохладным.
В один из весенних деньков Ника с подругами решили встретиться в кафе после учебы.
Делая свой выбор блюд, Вероника делала больше упор на маринованные овощи и, вдобавок, десерты с большим количеством крема.
Татьяна и Аня переглянулись. Аня деликатно поинтересовалась:
– Вероника, у тебя все в порядке? Ничего странного не замечаешь?
Ника посмотрела в недоумении:
– Это ты о чем?
– Ты… случайно не беременна?
– Что?! Конечно же, нет! – но подозрение все же закралось. Внешне не подавая вида, Вероника принялась мысленно сопоставлять известные признаки.
Выходило, что беременность не только возможна, но и вероятна.
По пути домой Ника зашла в аптеку за тестом. Дома опасения подтвердились. Тест оказался положительным.
Не зная, что теперь делать, Ника погрузилась в раздумья, но чем дольше она думала о своём положении, тем более мрачной ей представлялась картина.
Мысли роились в голове, зацикливались, не давая ни минуты покоя.
«Рассказать родителям? Нет, папе точно говорить не стоит пока. Тогда – маме. Держать в тайне эту новость я все равно не смогу. Как рассказать Роману? Что он скажет?
Он теперь свободен, мы могли бы пожениться. Но вообще-то про детей разговора не было. И что делать с учебой? Бросать? Брать академический отпуск?
Или… вообще никому ничего не говорить. Решить все по-быстрому, будто и не было ничего. Зато никаких упреков и тяжелых разговоров…
Нет, так нельзя. Роман должен знать, это же и его ребёнок тоже. И маме сказать тоже нужно…
Интересно, как долго можно все держать в тайне от окружающих?..»
Кое-как промучившись до утра, Вероника решила признаться маме.
