Читать книгу: «Параллельные миры Фритвома», страница 9
Глава 14. Возвращение
– Ева, я понимаю тебя и твое желание немедленно отправиться на Фритвом. Но как? Я выполнял материализацию за счет того, что там была ты, то есть был человек, который знал обо мне и верил мне. Ева сидела в зале дворца и слушала Апполея, он уже не казался ей тем единственным и неповторимым, он утратил в её глазах облик героя, но обрел облик человека. Если бы кто – нибудь спросил почему это произошло, то она бы затруднилась ответить. Нерси сидела рядом, она во всем сочувствовала девушке и казалось, что любила её больше царя.
Ева поднялась с диванчика, покрытого золотым шитьем, куда делась её непосредственность, с которой она изучала Белый город, что – то всё стало скучным и неинтересным. Она вышла из зала и тихонько пошла к морю.
Высокий пирс был излюбленным местом успокоения. Она присела на высокий камень и слилась с его окраской. Именно здесь она заметила, что костюм – подарок Апполея, меняет краску, чуть дольше посидишь и уже сливаешься с окружающим миром и это ей очень нравилось, прятаться от окружающих, когда хочешь, чтобы тебя все оставили в покое.
– Любимая, останься, мы так хотели прожить всю жизнь вместе, не расставаясь никогда, – голос любимого вновь зазвучал в её сердце, он звал её домой, звал к себе и сулил много счастья. Она открыла глаза, бесконечно далёкий горизонт, подернутый белой дымкой, звал и манил к себе. Вспомнился Питер, когда любимый последний день был с ней, как они бродили по Невскому проспекту взявшись за руки, а потом убеждали друг друга в вечной верности и любви. Ева вздохнула, пошевелилась и оглянувшись, увидела Апполея, он стоял недалеко от неё, весь в белых одеждах и светился как Бог.
Ева пошевелилась, краска на костюме мигнула, став на секунду белой, Апполей это заметил и подошел.
– Ева, ты разочаровалась во мне? Что я сделал не так?
– Апполей, ты все сделал правильно, вы с Нерси спасли меня, я за это вам бесконечно благодарна, но …я люблю и хочу вернуться домой.
– Ева, разве тебе не понравилось в Белом городе, или жители тебе не понравились?
– Что ты, разве я могу на кого – нибудь обидеться, нет, нет, но …прости, я люблю другого и хочу вернуться домой. Апполей и сам понимал, что все кончилось так и не начавшись, что он приложил не все силы, чтобы девушка осталась с ним.
– Ева, а мы останемся друзьями? Что могла ответить девушка?
– Да, Апполей, я всегда буду помнить тебя и Нерси, ваш Белый город и людей, для меня вы всегда будете сказкой. Я расскажу о вас своим детям и накажу, чтобы всегда помнили вас. Ева встала с камня.
– Ах, Ева, – Апполей, взял руки девушки в свои, – я так мечтал о тебе, я так мечтал, что именно ты, будешь хозяйкой всего, что я имею. Ах, Ева, – Апполей наклонился и поцеловал руки девушки, коснулся их щекой, прикрыв глаза – прости меня, что мы не стали ближе, чем при встрече, прости меня за все.
– Апполей, мы расстаемся друзьями, – Ева говорила уверенно, будто её возвращение дело решенное, – разреши мне иногда разговаривать с тобой, разреши мне любить тебя, – Ева подняла лицо и взглянула прямо в глаза, – как …Бога. Я унесу твой образ в своём сердце.
– Ева, что ты прощаешься со мной, мы еще на Марсии, и дорога назад еще мне неизвестна.
Ева обняла мужчину, упиваясь силой его любви, легкий поцелуй коснулся её губ, каждая клеточка тела почувствовала блаженство обладания, белое сияние пронзило обоих.
Сознание возвращалось к Еве медленно, будто откуда – то издалека возникали в памяти картины её деревенской жизни в Архангельской области, потом годы учебы в Питере, моменты предполетной подготовки, расставание с любимым, полет на Марс и лаборатория с животными. Картинки перемешивались с долгими провалами в памяти. Весь экипаж был в состоянии шока, когда они увидели лежащую около своей каюты Еву. Девушка была без сознания, Николай первый подбежал к ней взял на руки и перенес в мед. отсек, Галина тотчас сделала пару уколов, стараясь привести девушку в чувство.
На следующий день Галина зашла в лабораторию, накормить животных.
– Радуйтесь, Ева вернулась, – громко сказал девушка. Что началось в лаборатории: Афоня и Феня залетали по клетке посвистывая, кролики заметались по клеткам, мышки зашуршали как – то громче, куры во все горло за квохтали, петух кукарекал не переставая, Галине даже пришлось на него прикрикнуть. Собачка бросалась под ноги, потом села около двери, всем видом показывая, что она пойдет с ней.
– Хорошо, Барс, иди поешь и пойдем к Еве, может ей станет лучше от твоего вида. Барс подпрыгнул и лизнул девушку в лицо.
– Ну, будет, ошалел что ли от радости, – сказала Галя, вытирая сырую щеку.
Быстро сделав все дела, Галя вышла из лаборатории, впереди неё со всех ног бежал Барс. Он странным образом подрос, хотя порода не позволяла. Как только Галя открыла мед. отсек, Барс с порога прыгнул на койку, Ева не спала: он быстро облизал Еве лицо и виляя хвостом, умильно глядел на девушку.
– Барсик, Барсик, – Ева трепала его за шею, потом повернулась и скинула собаку с кровати, но тот вновь попытался прыгнуть.
– Почему у меня такое чувство, будто у меня была другая собака, – подумала Ева.
– Место, – громко сказал Ева, рукой показывая место рядом со своей койкой.
– Спасибо, Галя, – я так соскучилась по своим животным, девушка опустила ноги вниз и попыталась встать, Галя помогла ей.
– Не за что. Ах, Ева, как мы все соскучились по тебе, как нам тебя не хватало, – девушки обнялись. – Как ты себя чувствуешь, как твоя память? – спросила Галина слегка отстраняясь.
– Все нормально, небольшая слабость, а так все хорошо, – Ева обратила внимание на свой костюм, удивилась, – откуда? Барс смирно сидел около койки.
– Ну, что ты, так там и будешь сидеть, – обратилась она к собаке, – пошли, – и махнула рукой.
– Галя, Барс вырос, или мне показалось?
– Вырос, тебе не показалось. Ева, а где ты была, расскажи, я сгораю от нетерпения.
– А, что меня не было на борту, – спросила Ева, останавливаясь. – Я думала, что я просто приболела.
– Ева, ты ничего не помнишь?
– Дорогая моя подруга, Галина, а что я должна помнить? Слушай, давай поговорим позже, а сейчас мне надо принять душ, хорошо?
– Хорошо, Ева, встретимся в кают – компании на обеде, пока, – Галя хлопнула по ладони Евы и заторопилась в рубку, потом остановилась и оглянулась. У девушки появилась какая – то особенная стать, необычный костюм подчеркивал все достоинства фигуры Евы.
– Она стала еще красивее, – с легкой завистью подумала Галя, открывая дверь в рубку.
– Как там Ева? – общий вопрос озвучил командир.
– С Евой все нормально, она пришла в себя, кажется, память восстановилась, но частично… она не помнит, где она была и что было с ней. Она думает, что она не покидала звездолет.
– Как так, – поинтересовался Иван, – амнезия на всю голову?
– Иван, не ёрничай, тебе не идет, – сказал Сергей, как отрезал. – Может она еще все вспомнит, бывали такие случаи, когда человек через много лет вспоминал, что – то, прочно забытое.
– Ты прав, Сергей, не надо плохо думать о Еве. – подвел итог командир. – Парни, готовьтесь к высадке на поверхность Марса. Нужно проверить сохранность оборудования, ну и продолжить работу с ним.
Ева вошла в свою каюту, что – то неуловимо изменилось. Койка заправлена не так, не там висит полотенце, стул отодвинут, на полу пыль. Ева быстро включила робота – уборщика, тот начал ездить, шум от пылесоса развеял тревожность и как – то легче стало на душе. Она сняла костюм и бросила на койку, тот стал сжиматься, она взяла его в руки, он начал увеличиваться.
– Ясно, как ты работаешь, полежи, – она бросила его на полку встроенного шкафчика, достала любимый уникомбез. – Но сначала в душ, вода приятно охлаждала кожу, заливала лицо, брызги летели во все стороны и это доставляло большое удовольствие. Ева вышла из душа, высушила кожу и длинные волосы, уникомбез приятно прилегал к телу, можно сказать – Ева почувствовала себя человеком, но почему появилось такое ощущение? Она пыталась что – то вспомнить, но память просачивалась сквозь пальцы, не оставляя следа. Собачка лежала на кровати и чутко шевелила ушками.
– Барс, ты что расслабился, уйди с кровати, это мое место, – девушка подошла к собачке и согнала его вниз, собачка легла на коврик, в блаженстве закрыла глаза. Робот – уборщик дошел до стенки и шумел, не в силах развернуться самостоятельно. Ева подошла к пылесосу и выключила.
– Что случилось, у меня такое чувство будто я долго не была в своей каюте, все какое – то чужое, не мое. Она встала у стенки, обвела взглядом маленькую каюту.
– Это пройдет, – утешала она себя. – Надо немножко подкраситься, – она подошла к зеркалу и подняла глаза: из зеркала на неё глядела молодая суперкрасивая девушка.
– Это я? – Ева удивленно рассматривала себя в зеркале, – нет это не я, почему я не чувствую, что это я.
– Барс, за мной, – девушка вышла из каюты и бегом пробежала в лабораторию.
– Всем, привет, – поздоровалась девушка с животными, она подходила к клетке и что – то говорила, потом достала одну светящуюся мышку, та кое – как поместилась на ладони.
– Ну, вы подросли, а какие красивые, – Ева гладила мыша по спине, потом посадила к себе на плечо, продолжая обход своей фермы. Афоня и Феня так кричали: «Ева, Ева», что и их она выпустила: «Пусть немножко полетают». Птички сели на другое плечо и деловито начали чистить друг у друга перышки.
– Да идите, полетайте, – девушке тихонько хлопнула в ладоши, птички вспорхнули испугавшись, сделав пару кругов, они вернулись в клетку и начали снова голосить: «Ева, Ева». Ева присела за стол, записать показания, мышка пробежала по шее.
– Ладно, иди на место, а то ты мне мешаешь, – сказала девушка и отправила мышку в клетку.
– Ева, привет, как здорово, что ты вернулась, – сказал Николай, он был гладко выбрит, волнистые волосы живописно лежали на плечах, уникомбез удачно обтягивал широкие плечи.
– Привет, – равнодушно бросила Ева, не поворачиваясь.
– Ева, – парень замялся, девушка оторвалась от бумаг и вскинула на него зеленые глаза. – Ева, – он хотел сказать, что он очень скучал, что часто думал про неё, но вместо этого сказал совсем другое.
– Ты знаешь, пока тебя не было, к нам из параллельного мира выходила девушка Виринея. Её мир называется Фиртомарсия.
– Ясно, что ты сразу запал на «лишнюю юбку», – грубо оборвала его Ева.
– Они называют нашу планету Тритвом, представляешь?
– Нет, не представляю и представлять не хочу, – опять сгрубила Ева. Николай, казалось, не замечал грубость девушки.
– Я решил показать ей райский уголок, там появился портал, и мы попали в её мир, на остров забвения.
– Иди отсюда, со своим островом забвения, мне совершенно не интересно, где ты был и с кем, – резко оборвала его девушка. Она встала и открыла дверь лаборатории.
– Мы не были друзьями, но ты никогда не грубила, – разочарованно протянул парень, он подошел к двери, Ева была так близка и казалось такой доступной, что он не удержался и поцеловал её. Такой силы оплеуху он еще никогда не получал.
– Ты, что ополоумел, я тебе никогда не давала поводов, – раздраженно и громко говорила Ева, от раздражения на её щеках появился румянец, глаза сверкали. Николай схватился за щеку и качая головой вышел из лаборатории.
– Что за драка, а шума нет, – произнес Иван, вольной походкой он подходил к лаборатории. Он также был чисто выбрит, напомажен и надушен.
– Евочка, мы так все скучали по тебе, что я решил лично засвидетельствовать тебе свое почтение, – при этом он склонился в полупоклоне и протянул руку, чтобы принять руку Евы для поцелуя. Николай с усмешкой наблюдал за происходящим.
– Вы что, сговорились? Иди Иван отсюда, по добру по здорову, а то…, – Ева поискала глазами, чем можно запустить в парня, но ничего не нашла и взяла в руки пустую плошку.
– Евочка, – опять начал Иван, распрямляясь и входя в лабораторию.
– Что случилось, – в это время думала девушка, – что им от меня надо, они никогда не проявляли ко мне сильного интереса. Да мне все равно, лишь бы не мешали.
– Иван, выйди из лаборатории, здесь нельзя находиться посторонним, – Ева угрожающе, поднимая плошку наступала на мужчину, потом она вытолкала его за дверь и закрыла лабораторию изнутри на ключ, хотя по инструкции строго запрещалось закрываться изнутри в корабельных помещениях.
– Что с ней? – парни переглянулись. – Я вижу она тебя все – таки наградила своим вниманием, – проговорил Иван, намекая на след от пальцев на щеке Николая.
– Да, уж, я только хотел, чтобы она знала, – парень замешкался,
– И я просто хотел с ней пообщаться, да видно не ко времени мы, – также с сожалением проговорил Иван. – Пойдем, Дон Жуан, нас командир давно уже ждет, – и они бодро зашагали в рубку.
– Парни, – проговорил командир, поворачиваясь в кресле, – необходимо посмотреть сохранность оборудования, а вдруг у нас что – то враги раздолбали, поэтому прошу сходить на разведку. Сергей уже пошел переодеваться, давайте, через 20 минут жду вас.
Через двадцать минут Сергей, Иван, Николай вышли на поверхность Марса, их белые скафандры выделялись среди черных, разрушенных конструкций, вот они обошли обломки и направились к оборудованию. Многие ящики были сломаны, перевернуты, сложенные ранее они были разбросаны на большие расстояния. Парни приступили к работе: вновь стали собирать ящики и складывать их в ровные ряды. После войны, извержения вулкана местность здорово изменилась, там, где ранее виднелись бескрайние каменные поля теперь были волны застывшей лавы, а в центре её ровная круглая площадка. Люди не уходили далеко от звездолета, еще свежи были в памяти картины войны. Наконец все ящики были аккуратно уложены и мужчины решили осмотреться.
– Смотрите, – по внутренней связи обратился Николай, он показывал рукой на Олимп, там вновь зажглись огни, гора выглядела новогодней ёлкой с гирляндами.
Глава 15. Фиртомарсия и Виринея
Виринея глазом не успела моргнуть, как Николай исчез.
– Отец, почему ты всегда всё решаешь за меня? Николай прав, если я его люблю, то должна следовать за ним, а не сидеть здесь во дворце, – со слезами в голосе выговаривала Виринея.
– Девочка моя, ты еще не понимаешь, что лучше для тебя. Я согласился отпустить тебя на Фритвом только для того, чтобы ты могла исследовать бывшую архитектуру и культуру этой планеты, хотя я прекрасно знаю, что после большого взрыва, там не осталось никаких признаков цивилизации.
– Отец, ты знаешь, что если бы я вышла прямо на поверхность планеты, то меня бы сейчас уже не было в живых, там ядовитая дыхательная среда. Я вышла вместе с роботами в помещение звездолета и сразу же попала в убийственную заварушку, экипаж звездолёта крошил роботов. Один из экипажа, Иван, схватил меня и ударил лицом по колену, у меня искры из глаз, но когда он увидел, что я живая, то много раз извинился.
– Виринея, откуда на поверхности Фритвома появился звездолет? – вдруг заволновался отец. – Ты знаешь из истории нашей планеты, что параллельные миры появились в результате ядерного взрыва планеты Астраветры, но фритвомы посещали Тритвом и там осталась жить и помогать людям, фритвомка Оауэния с мужем и еще несколько пар. Все остальные фритвомы улетели на звездолете под командованием Оартовелла, искать другие планеты, населенные разумными существами. Так не они ли вернулись?
– Я думаю, что нет, но Николай точно фритвом, так как он один знал наш язык и разговаривал на нем со мной, да и ты, обратился к нему, как к потомку династии Бурноветров. Ах, Николай, отец, если бы ты знал как я его люблю, ты бы не прогнал его отсюда.
– Виринея, по традиции нашего мира муж наследницы должен жить во дворце и править Фиртомарсией. А как же иначе? Он не хотел оставаться здесь, поэтому по законам нашего мира, система сразу его отправила туда, откуда он появился и это ведь не зависело от меня или моего решения.
– Да, знаю я, – Виринея стояла расстроенная со слезами на глазах, потом будто что вспомнила. – Отец, с тобой все в порядке? Почему мы вышли через портал на остров забвения, хотя я отправлялась в путешествие от Артве?
– Скорее всего вы вышли на остров забвения через чужой портал.
– Как так, разве в нашем мире есть чужие порталы, и все могут выйти в наш мир с легкостью?
– Нет, через чужие порталы выходят только на острова забвения, а оттуда, как ты знаешь никто не возвращается. Девочка, я не верю своим глазам, как вам удалось выйти с острова забвения, – Бурноветр повернулся к Виринее. Девушка не успела ответить, в залу вошла сказочно красивая женщина, вся в блестящих золотом белых одеждах. Виринея сорвалась с места и бегом направилась в её сторону.
– Мама, привет! Как я рада, что ты пришла, – девушка бросилась обнимать мать, черный блестящий костюм Виринеи очень сильно выделялся на фоне белого платья мамы.
– Вея, ты вернулась, мы очень за тебя переживали, особенно когда через портал вернулись роботы, а ты нет, – мать обнимала девушку, вглядывалась в лицо, будто искала изменения.
– Буревьюжа, поговорите с дочерью, а мне нужно идти на государственный совет, – сказал царь Фиртомарсии, будто передал эстафету своей жене. Женщина сдержанно кивнула головой.
– Ты, наверно хочешь кушать, пойдем, я тебя покормлю, – мать бережно взяла девушку за руку и вывела из залы.
– Мама, ты знаешь они тоже пытались меня кормить, но я не знаю такой еды, пришлось съесть биотаблетку, так что этого мне хватило.
– Кто тебя пытался кормить, расскажи мне все по порядку, – женщины уселись за невысокий золотой столик и слуги принесли пищу. В основном это были биологически обогащенные фрукты и овощи, у них не было животных, значит не было мяса.
Виринея долго рассказывала маме все, что произошло с нею на звездолете, не могла она не рассказать и о Николае, и о желании вернуться на Фритвом, все – таки поискать следы высокой цивилизации.
– Виринея, как я тебя понимаю, ты впервые вырвалась за пределы Фиртомарсии и все тебе кажется интересным и достойным внимания, но знай, что есть еще другие параллельные миры, куда ты тоже можешь совершить путешествие. А сейчас иди отдыхай.
– Как же мама я могу отдыхать, я знаю, что на Фритвоме столько опасностей, кто будет охранять тритвомцев? – Виринея немного подумала. – Мама ты права, я очень устала, мне надо отдохнуть, а завтра я постараюсь вернуться на звездолет.
– Да, Вея, ложись, отдохни, – мама сопроводила девушку в роскошную спальню, где девушка, не раздеваясь упала в мягкую постель и мгновенно уснула.
– Поспи, моя девочка, – Буревьюжа взяла в руки шестиструнную мириолу и запела свою любимую песню, в которой рассказывала о цветущих садах Фритвома, о райских птицах, которые пели и садились к ней на руку, о чистых реках и водопадах, о людях добрых и умных. Пальцы перебирали струны, а женщина слышала в них тихое течение Олги, самой большой реки планеты. Последний переход, который они совершили на Фритвом с мужем еще по молодости, она запомнила на всю жизнь и во что превратилась эта река: сухое русло, с обсыпанными берегами, которое никогда не заполнят воды океана Оэла. Мать тихонько перебирала струны, а перед глазами вставали неживые картины Фритвома. Потом она встала, положила мириолу и вышла из зала. За окном был райский сад, зеленые травы, белые цветы и мирно текущая маленькая речушка с хрустально чистыми холодными водами. Воду в реке можно подогревать, достаточно положить в неё руку и сказать: теплая, холодная, горячая. Буревьюжа любила купаться, вот и сейчас она положила руку в воду и скомандовала – тепло. Вода мгновенно нагрелась женщина скинула с левой руки высокий браслет и тотчас упало платье, воздух вокруг неё уплотнился, и она стала похожа на белое облако. Она медленно вошла в воду и легла на спину, как на облачко. Вдруг из воды поднялись прозрачные элементали, они росли вверх и взрывались миллионом брызг. Они играли с женщиной, вот одна из элементалей подняла Буревьюжу высоко, высоко, а потом трансформировалась в горку и прокатила женщину, та с восторгом и легким испугом скатилась в прозрачную воду.
– Царица, к вам пришли, – на пороге дворца стояла служанка и любовалась купанием царицы. Женщина вышла из воды, одела на левую руку высокий браслет, вокруг тела мгновенно появилось белое золотом шитое длинное платье. Наступал час приема женщин города и был один день, когда она принимала детей.
Буревьюжа любила эти часы, женщины рассказывали много историй из своей жизни, а царица, помогала: кому – советом, кому – деньгами.
Царица прошла через зал, вышла на другое крыло дворца и взошла на небольшое возвышение, которое слуги называли – трон. Устроилась поудобнее и пригласила первую женщину. На пороге появилась пожилая женщина невысокого роста, не очень богато одетая и остановилась с поклоном.
– Царица, мы прожили с мужем более двадцати лет. В любви родились и выросли наши дети, но дети выросли, покинули наше семейное гнездо и тут словно черный ворон коснулся души моего мужа – он охладел ко мне. Вот уже год как он живет со мной и мучается от этого. Я не могу с ним расстаться, это выше моих сил и, кроме того, я боюсь остаться одна. Посоветуй мне, как жить дальше?
Царица глубоко задумалась, вся обслуга и другие люди, ходившие на такие приемы, чтобы учиться, затаили дыхание. Казалось, из ситуации нет другого выхода, как покинуть друг друга, отпустить, дать свободу.
Буревьежа поставила себя на место этой женщины, стало понятно, как жестоко мучается эта женщина и её муж, потому что между ними утратилось доверие, нарушился баланс энергий.
– Первый советник: мужчина должен уйти, так он станет свободным от прежних отношений и будет готов к новым.
– Второй советник: должна уйти из семьи женщина, она его любит, поэтому разрешает делать все что он захочет.
– Они должны уйти вместе и начать новую жизнь в новом месте, – крикнул кто – то из учеников.
Царица встала с трона и подошла к краю возвышения:
– Ответ таков, вы должны остаться вместе и продолжать жить вместе, так как не только любовь должна скреплять вашу семью, но и взаимное уважение за выбор другого, ответственность за свои решения, долг перед богом и детьми, тогда наступит спокойствие души, что позволит пройти рука об руку до конца ваших дней.
Женщина хотела еще что – то спросить, но к ней подошел мужчина почти одного с ней возраста.
– Благодарю тебя царица, что ты напомнила мне о моем долге и ответственности. Он взял женщину за руку, и они вышли из зала. Зрители были не согласны с решением царицы, они кричали что нужно поступить так или так. Буревьежа подняла руку и сказала:
– Мое решение – закон жизни. Поклонилась и вышла из зала.
Виринея проснулась ночью, сон убежал, не оставив следа. Она тихонько встала с кровати, отражение в зеркале ей не понравилось, мятая одежда, мятое лицо. Она вышла к реке, опустила руку, пожелав теплой воды, легла и полностью окунулась, вода была прозрачна и сквозь неё сверкали звезды.
– Как хорошо дома, как я все здесь люблю, но и на звездолете интересно. Я ведь так плохо еще все узнала, и остаться дома, нет. Ведь тритвомцы прилетели не навсегда и эти дни я должна быть с ними. Потом маме все объясню, а сейчас нужно переодеться и к Артве, он мне поможет. Виринея еще полежала несколько минут в воде, вышла из воды и накинула на себя легкую полосу ткани, которая мгновенно обвилась вокруг её тела, высушила кожу.
– Как хочется кушать, от голодной на Фритвоме будет толку мало, – девушка взяла под язык биотаблетку, надела запасной черный блестящий костюм, который тут же будто прилип к телу. Она обвела взглядом свою комнату, потом на выходе из дворца обернулась и слегка поклонилась, унося в сердце образ храма. Повернулась и бегом припустила к другу, благо, что он жил недалеко. Окна его жилья были погашены, но это не могло быть препятствием для дочери царя Бурноветра.
– Артве, это я – Виринея, мне надо тебя видеть, – мысленно произнесла девушка. Почти мгновенно зажглись окна, через минуту открылась дверь и Виринея вбежала в комнату – лабораторию друга Артве.
– Ты, откуда? – Артве был так изумлен, что не знал как себя вести. Голова его была всклокочена, он чем – то был похож на тритвомов, заспанные глаза, не закрывающийся от зевоты рот.
– Ты что, спишь? А ну вставай, мне надо срочно на Фритвом, – нисколько не жалея парня сказала Виринея. Кстати, Артве, не ты ли переместил меня на остров забвения?
У парня округлились глаза от удивления.
– Почему на остров забвения? А как ты оттуда выбралась? – Артве прошел в помещение для приготовления пищи. Налил стакан с водой.
– Рассказывай, что случилось?
– Мы же с тобой договаривались на десять дней перемещения, что случилось, почему я раньше покинула звездолет с таким непредсказуемым выходом?
– Мне надо подумать, я ни в чем не виноват, и я ничего не делал, чтобы тебя изъять раньше.
– Ладно, Артве, отправляй меня обратно, я ничего не видела, на поверхность не выходила, мне надо продолжить исследовательскую работу, хотя бы на период их нахождения на планете.
– Прямо сейчас? Так портал не активирован, на его активацию уйдет три часа.
– Активируй, я подожду.
