Читать книгу: «Чародейка. Книга 2. Бремя власти», страница 28

Был поздний вечер. Сверкающие звезды искрились в вышине, словно застывшие искры, унесенные к темным небесам. Пламя костра неверными бликами освещало фигуры трех мужчин, сидящих подле него на высоком берегу лесного озера.

Обычай ужинать вечером у костра стал практиковать сначала Виард, потом с ним стал оставаться Регмир, а затем к ним в компанию добавился и Раф. Отдыхая у костра, изрядно состаривший воин порой начинал вспоминать эпизоды из своей бранной молодости и рассказывать про сражения и поединки давно минувших дней. Оба его молодых спутника с удовольствием слушали эти рассказы, иногда подбивая рассказать хоть какой-нибудь случай из времен обучения им Владетельницы. Но только услышав ее имя, воин замыкался и тяжело вздохнув: «что о том говорить, как умел, так и учил», тут же сворачивал разговор и надолго замолкал. Было заметно, что сам он тут же вспоминал о чем-то, но делиться со слушателями своими воспоминаниями был не намерен. Однако юноши упорно не оставляли его своими расспросами. И если Регмира мучило простое любопытство, то Раф по крупицам собирая информацию о Къяре, пытался найти способ узнать о том, что с ней сталось.

– Виард, а это именно то самое место, где Владетельница любила отдыхать? Ты вот точно уверен? – подбрасывая ветки в костер, очередной раз задал он вопрос, ставший уже традиционным. – Что-то не чувствую я тут никакого ее следа.

– Раф, и не надоело? Я что на земле крестики рисовал, где она сидела? Ты вон в доме стул ее возьми и колдуй с ним!

– Нет, стул не подойдет… это магия земли… здесь лишь любимые места, с ней связанные, помочь могут… Вот неужели у нее какого-нибудь камня любимого, на котором ей сидеть нравилось, не было?

– Который раз говорю: не замечал я за ней такого. Не сидела она ни на каких камнях.

– А на чем сидела?

– Не помню я! Не помню на чем! Я стар, и память у меня плохая.

– Виард, ну неужели тебе не интересно, что с ней?

– Я ж говорил, что торговцы еще в прошлый приезд сказали, что жива и здорова она, и правит вместе с отцом… Что ты еще узнать хочешь?

– А почему если жива и здорова, сюда не наведывается?

– Не хочет, вот и не наведывается, – стареющий воин скривился. «Скорее всего, меня совсем видеть не хочет» – вертелось у него на языке, но вслух он это не произнес.

– А мне вот не верится, что из-за того что не хочет не наведывается… Вдруг Владетель полностью власть над ней захватил и не пускает ее никуда?

– Маграт, конечно, деспот порядочный, – Виард криво усмехнулся, – но не до такой же степени, чтобы родную дочь свободы лишить. Да и зачем ему то?

– Понимаешь, Виард, я ведь уже говорил: ее увез тот, кого она очень любила и кому верила безгранично, увез, чтобы обмануть…

– Ну прям, как я, – мрачно хмыкнул себе под нос тот.

– И я вот не понимаю, – продолжил Раф, – как после этого она так быстро вернулась к Владетелю?

– А куда ей еще возвращаться было, коль все и, правда, было так, как ты рассказывал? Не в петлю же головой лезть?! Моя девочка не из таких… Да и Владетель для нее, это – родной отец, и этим все сказано. Она даже в детстве, как бы плохо ей не было, никогда ни руки на себя наложить не пыталась, ни отца ни в чем не винила.

– А ей часто плохо было? – вступил в разговор Регмир.

– Детство несладким у нее, конечно, было… и я к этому тоже руку приложил, но что было, то было, что о том… – Виард раздраженно повел плечом и устремил хмурый взгляд на пламя костра.

Все трое надолго замолчали.

Неожиданно недалеко от костра вспыхнула радужная магическая арка, и из нее шагнула статная красавица в шелковом пеньюаре, расшитом золотом. Ее распущенные волосы густой черной волной окутывали плечи.

– Владетельница? – удивленно проговорил Регмир, приподнявшись и опускаясь на колени.

– Девочка моя? – Виард недоверчиво потер глаза, усомнившись в реальности увиденной картины.

– Къяра! Ты, наконец, появилась! – вскочивший Раф бросился к ней.

– Какая милая компания собралась в самом любимом мной месте, – улыбнулась она. – Надеюсь, вы не против, если я нарушу ваше уединение и напрошусь к огоньку?

– Ты не представляешь, как мы счастливы видеть тебя и как мы сокрушались, что ты так долго здесь не появлялась, – Раф склонился перед ней и, подхватив ее руку, прижался к ней губами.

– Вот теперь и умереть можно, – пробормотал Виард, тяжело поднимаясь, после чего подобно Регмиру опустился на колени. – Здравствуйте в веках, Владетельница.

– Поднимайся, Виард, и о смерти думать не смей! У меня не так много друзей, к которым я могу обратиться за помощью, что бы я могла позволить одному из них вот так бессовестно оставить меня, – мелодично рассмеялась она. – И ты, Регмир, поднимайся. Мне сейчас не до условностей, – она шагнула к костру и с лучезарной улыбкой обвела всех троих взглядом. – Как же я счастлива вас всех видеть в здравии, я так соскучилась.

– Ты все еще считаешь меня своим другом? – убеленный сединами воин недоверчиво взглянул на свою воспитанницу.

– Да, я по-прежнему считаю тебя своим другом, – кивнула она. – Конечно, мне тяжело было пережить, что ты поверил не мне, а отцу и встал на его сторону, но я пережила.

– Девочка моя, – во взгляде Виарда читалась тоска, – это все было лишь ради тебя… но теперь я понял, что благие помыслы не всегда ведут к благим же результатам… и я клянусь, клянусь тебе: больше я никогда не посмею ни нарушить твое приказание, ни обмануть тебя. Ты веришь мне?

– Я принимаю твою клятву, Виард, и верю ей, – Къяра улыбнулась, – и давай забудем о том, что было, потому что ни вспоминать, ни разговаривать об этом больше не хочу, – она подобрала полы своего шикарного шелкового халата и села к костру. – Лучше садитесь рядом и расскажите мне, как вы тут без меня.

– О, я не рассказчик. Это ты Рафа проси, у него язык гораздо лучше подвешен, – покачал головой Виард, усаживаясь рядом с ней.

– Да чего рассказывать? Живем, как и жили, – пожал плечами севший по другую сторону от нее Раф. – Это лучше ты бы нам рассказала, что-нибудь о себе, Владетельница.

– А у меня тоже новостей немного. Во Владении все тихо и спокойно. Бунтов нет, войн тоже. Так что все тоже по-старому. Разве что только Гирмонт присоединили, но исключительно мирным путем.

– Это как это мирным? Сарес что ли приказал долго жить? – недоуменно посмотрел на нее Виард.

– Нет, Сарес жив и здоров, – усмехнулась Къяра, – он просто стал моим супругом и добровольно передал мне бразды правления.

– Ты вышла замуж за этого подлого и мерзкого старика? Как ты могла? Зачем? – Раф аж задохнулся от возмущения.

– Маги все подлые, – Къяра равнодушно повела плечом, – а то, что он воевал с Веринигой, совсем не означает, что он мерзкий. Вполне адекватный, прилично выглядящий престарелый маг, поэтому я посчитала, этот союз уместным.

– В чем его уместность? Вообще, зачем ты это сделала? Ты ведь намного более могущественный маг, чем он. Или что-то изменилось?

– Раф, успокойся, пожалуйста. Я понимаю, что из-за войны с Веринигой ты его считаешь чуть ли не личным врагом. Но абстрагируйся от этого. Я решила таким способом территориальные вопросы. Понимаешь, если бы я даже убила его, то для объединения с Гирмонтом понадобилась бы война, и мне пришлось бы уничтожить тысячи ни в чем неповинных людей… мои личные небольшие неудобства на мой взгляд не стоят того. Ты так не думаешь?

– Ну не знаю… – раздраженно протянул Раф, – может, ты и права, но я вообще в толк не возьму: к чему тебе Гирмонт к своим Владениям присоединять?

Я хочу взять под контроль все порты побережья, ввести одинаковые пошлины и унифицировать требования к чужестранным торговцам. Я хочу иметь возможность влиять на торговлю.

– Это как?

– Вот, например, я заинтересована в поставках специй и шелка, но не заинтересована, чтобы в мое Владение везли дешевую муку – это разоряет тех сельчан, которые выращивают здесь зерно. Значит, я введу малый налог на специи и шелк, и очень большой на муку. Понятно?

– Это же несправедливо, – Раф поморщился.

– По отношению к кому? К заморским торговцам или к моим сельчанам, которые день и ночь гнут спину на полях, но из-за более сурового климата не могут собирать по два-три урожая в год и их продукт заведомо получается более дорогой? К кому я должна быть справедлива?

– То есть ты печешься о благе своих подданных?

– Конечно, да и для казны выгода… Одной стрелой я бью двух уток, – улыбнулась она.

– Вот всегда поражался на тебя… – Раф раздраженно хмыкнул. – У тебя возможности любого жениха в мужья получить, а ты старика выбрала. Вот скажи честно: это действительно жертва исключительно ради блага народа или ты пошла на это, потому что в любовь больше не веришь?

– Раф, давай не будем. Я поступила так, как посчитала нужным, и не надо пытаться меня зацепить.

– А в халате что таком? Никак из спальни своего супруга сбежала? – он иронично скривил губы. – Что-то меня наталкивает на мысль, что вспомнила ты о нас лишь потому, что он тебя совсем достал. Или это так… вечерняя прогулка перед сном, чтобы лучше спалось?

– Злой ты на язык стал, – Къяра недовольно фыркнула.

– Действительно, Раф, ты язык-то прикуси. С Владетельницей все-таки разговариваешь, – угрожающе приподнялся Виард. – Вот не извинишься сейчас же перед ней за такие слова, жизни не пожалею, чтобы заставить тебя этими словами подавиться. Так что лучше извинись!

– Оставь его, – махнула рукой Къяра. – Хочет злобствовать по моему поводу, пусть лучше вслух злобствует, чем на сердце держать.

– Ты стала очень терпимой… даже чересчур, – Виард укоризненно покачал головой.

– Я среди друзей, – тихо проговорила она и, обведя их испытующим взглядом, спросила: – Или это не так?

– Конечно так, Владетельница, – сидящий чуть поодаль Регмир поднялся. – Мы все здесь Ваши преданные и искренние и друзья, и подданные. И почтем за честь отдать за Вас жизнь. Пока Вас не было дня не проходило, чтобы мы не вспоминали о Вас, сокрушаясь, что не в наших силах хоть чем-то способствовать Вашему благополучию и процветанию Вашей Империи.

– Регмир, я в восторге, – Къяра весело рассмеялась, – у тебя явно талант дипломата и оратора.

– Все, что я сказал – это правда! – обиженно потупился юноша.

– Я не сомневаюсь в том, – улыбнулась Къяра. – Я сравнила тебя с дипломатом и оратором не потому, что ты исказил факты в выгодную для тебя сторону, а потому, что сумел их красиво преподнести. Так что не обижайся. Это был комплимент. Кстати, в свете вашего желания способствовать моему благополучию, я хочу попросить вас с Рафом об одной услуге.

– Все, что в наших силах, Владетельница, – тут же откликнулся Регмир.

– А ты что скажешь? – Къяра повернулась к Рафу.

– Моя жизнь принадлежит тебе. Так что можешь не спрашивать, а сразу приказывать, – угрюмо проронил тот.

– Раф, кончай злиться. Я никогда ничего тебе не приказывала и не буду. И вообще не передергивай, мне принадлежит не твоя жизнь, а лишь свобода. Не хочешь помочь – так и скажи. Без тебя обойдусь. Хотя что-то мне подсказывает, что именно эта моя просьба могла бы прийтись тебе очень даже по душе. Не всем представляется возможность утереть нос бывшему Владетелю Гирмонта, – она лукаво прищурилась.

– Вот ведь уверен был, что не любишь ты этого старика, – Раф уперся в нее испытующим взглядом.

– Конечно, не люблю, – рассмеялась Къяра. – У нас исключительно фиктивный брак, на который я согласилась, лишь чтобы многочисленных жертв избежать. Так что? Будешь помогать?

– Что бы я отказался от возможности утереть нос этому гадкому старикашке? Не дождешься! Я сделаю все, что в моих силах, – Раф впервые с тех пор, как услышал о новом замужестве Владетельницы, улыбнулся.

– Замечательно, – улыбнулась она в ответ. – Тогда отправитесь с Регмиром в Гирмонт и поможете дойти до границы женщине с ребенком, которую мечтает найти Сарес. А оттуда с помощью моего магического кольца переход откроете и сюда переправите. Виард, ты ведь приютишь мою протеже? – обернулась она к воину.

– Девочка моя, о чем речь? Конечно.

На следующий день, во время обеда с Саресом, когда уже все блюда расставили по столам, Къяра, выгнала всех слуг и велела привести Тайлера. Чувствуя, что супруг с самого начала что-то от нее скрывает и ведет какую-то двойную игру, и понимая, что он достаточно серьезный противник, она решила устроить для него представление, чтобы сломить и заставить сбросить карты.

Старый маг, увидев сына, не смог скрыть своего удивления. Только войдя в столовую, тот моментально повалился в ноги Къяре и со словами: «Что прикажете, матушка?» замер так перед ней.

– Встань, малыш… – промурлыкала она, – я хочу, чтобы ты прислуживал нам за столом… и храни тебя небо, если мне не понравится что-то… Вставай! – носком туфельки она сильно стукнула в плечо склонившегося перед ней принца, который тут же поднялся.

– Я буду стараться, матушка, чтобы Вам все понравилось.

– Вряд ли тебе это удастся… я привередлива… – все тем же тоном произнесла Къяра, усаживаясь за стол, при этом стул свой она развернула в пол оборота от стола.

Сарес понял, что обед для его супруги будет развлечением совсем другого рода.

– Да, конечно, матушка, – принц поспешно шагнул к столу, руки его при этом заметно дрожали.

Таким старый маг не видел сына никогда. Он не помнил, какой Тайлер был в детстве. Как только тот чуть подрос, поняв, что принц к магии не способен, Сарес отдал его на обучение в войсковые казармы. И даже не вспоминал о нем до тех пор, пока три года назад не убил последнего сына, владеющего магией, заподозрив того в заговоре против него с целью убийства и захвата власти. Вот тогда-то ему и пришлось вспомнить о Тайлере, приблизить к себе и объявить наследником.

Принц оказался мужественным воином, не боявшимся практически ничего, соблюдающим устав и принимающим его власть. Он выполнял все его требования, но Сарес чувствовал всегда, что скорее сможет убить сына, чем тот переступит через собственное достоинство и унизится перед ним. А их противостояние, начатое из-за требований Владетелей Лорена, окончательно убедило его в этом. Его сын безмолвно сносил все пытки и наказания и отказывался от любых компромиссов.

Сейчас же его супруга что-то сделала с ним такое, что он был готов унижаться перед ней, и явно ее боялся.

Сарес иронично усмехнулся и придвинул к себе тарелку.

– Милый, – перевела на него взгляд Къяра, – что ты хочешь, чтобы он положил тебе?

– Ничего, дорогая… я сам за собой поухаживаю, пусть на меня не отвлекается. Развлекайся с ним сама… Я постараюсь тебе не мешать.

– Ты как всегда несказанно тактичен, милый… Благодарю, – ласково промурлыкала она, иного определения Сарес даже подобрать не мог к этим появляющимся в голосе его супруги интонациям.

Затем она обернулась к Тайлеру, и тоном, в котором теперь слышалась явная угроза, продолжила: – Ты так и будешь стоять как истукан, малыш? Или догадаешься положить мне хотя бы салат?

– Какой салат Вам положить, матушка? – с поклоном спросил Тайлер.

– Да хоть какой-нибудь положи…

Принц взял со стола ближайшее блюдо с салатом, но резкий удар по лицу остановил его.

– Я не ем это…

– Да, конечно, матушка, я запомню, – Тайлер, даже не вздрогнув от пощечины, послушно замер и опустил блюдо на прежнее место.

– Что не двигаешься, в транс впал? – тут же последовал ее окрик.

– Вы не хотите наказать, матушка? Я могу подать Вам плеть.

– Я есть хочу! – Къяра раздраженно поморщилась.

– Да, конечно, простите, – принц поднял другое блюдо.

На этот раз ей не понравилось, сколько салата он положил в тарелку. Тарелка тут же полетела на пол, а голова принца оказалась прижата к столу.

– Ты издеваешься, малыш, или как? – с угрозой в голосе выдохнула она.

– Простите, матушка, я принесу Вам другую тарелку и запомню, сколько салата надо класть, если Вы скажите и все сейчас уберу, если позволите, – покорно проговорил принц, даже не делая попыток вырваться.

Къяра капризно скривила губы и разжала руку, выпуская волосы Тайлера, после чего с усмешкой спросила: – А если я заставлю тебя языком с пола все это убирать, уберешь?

– Весь пол вылижу, матушка… – тихо ответил принц, – унизить больше, чем Вы унизили меня до этого, уже невозможно… я все выполню.

Къяра откинулась на спинку стула, на ее лице читалось явное разочарование: – Марш ко мне в апартаменты, там меня подождешь. Приду, разберусь с тобой. А нам слуг позови. Обедать, когда ты прислуживаешь, невозможно… Иди.

– Да, конечно, матушка, – поклонившись ей, Тайлер вышел.

– Жаль, быстро все закончилось, – вздохнула она с сожалением.

– Наказала бы больше… Сама же отпустила, – Сарес недоуменно пожал плечами.

– Сарес, уже какой раз тебе объясняю: мне не процесс нравится, а всплеск чувств. А их у него уже нет. Все. Все что могла, оказывается, я вытрясла из него еще в прошлый раз… Дальше его можно или убить или начать использовать. В моем случае выгоднее использовать. Из него получится очень покорный и нормальный наместник. Поэтому для проформы я еще пару дней подрессирую его здесь, после чего отправимся мы с ним с инспекцией по городам, а потом я вас оставлю.

– Ты восхитительна и на редкость рациональна. Я не понимаю, как Маграту удалось воспитать такое чудо – тебя.

– Не льсти… я не люблю этого, – она недовольно повела плечом, – это оценка, а я не люблю, когда хоть как-то оценивают… Кстати, хочешь, я построю тебе Тайлера? Ты сможешь обручить его, с кем сам выберешь, а после развлекаться с внуками.

– Ты пожалела?

– Нет, Сарес, – рассмеялась Къяра, – это здоровый практицизм. Мне выгоднее иметь в супругах хотя бы частично удовлетворенного жизнью мага, чем озлобленного и недовольного ничем.

– Чем выгоднее? Я же в любом случае в твоей власти.

– Сарес, я не верю ни клятвам, ни обещаниям. И в то, что ты ко мне хорошо относишься, извини, но тоже не верю. Я не смогу снять контроль, пока не буду твердо убеждена, что ты в любом случае не посягнешь на мою власть…

– Къяра, я что, похож на умалишенного? Что тебя убедит? Твой кабалит на моей шее? Так надевай. Я не против.

– Я бы надела, Сарес… еще бы в первые дни надела. Придралась бы к чему-нибудь и надела… только отец запретил мне это делать…

– Почему?

– Тут много причин. Первая: он не хочет, чтобы ты был наместником, вторая: он тоже хочет иметь возможность контролировать тебя, третья: он не хочет, чтобы пошли слухи и четвертая: он не хочет, чтобы я несла ответственность за твою жизнь и здоровье. Если честно, я бы с удовольствием наплевала на все четыре. Я надела бы на тебя кабалит и сделала бы наместником именно тебя, поддерживала бы тебя по мере необходимости, до тех пор, пока это меня бы не особо сильно обременяло… и не обращала бы ни малейшего внимания на то, кто что может подумать, а сказать бы не посмел никто и ничего. Это было самым легким и простым решением. При этом твой сын меня вообще переставал интересовать, за исключением его номинального положения наследника. Однако отца все это не устраивало, а так как он знает, как на меня можно воздействовать, то я была вынуждена пообещать ему не делать этого…

– У него есть способ воздействия на тебя?

– Конечно. А как же иначе?

– Ты столь откровенна, дорогая. Почему ты мне это говоришь?

– А ты не догадался? Я смотрю на твою реакцию.

– Зачем тебе это? – Сарес озадаченно посмотрел на нее.

– Я вижу, что ты постоянно ищешь мои слабые места, и мне интересно, зачем тебе это надо.

Старый маг в замешательстве огладил длинную бороду:

– Я ищу твои слабые места с единственной целью, постараться найти наиболее комфортный для тебя способ существования со мной… Если ты была бы горда и самолюбива, я нашел бы способ показывать тебе каждый раз, что лишь твои решения идут на благо Гирмонту, а все окружение тупые безмозглые болваны… была бы ты жалостлива, и я постарался бы тебе дать возможность миловать отправляемых на казнь, отменять мои наказания и тому подобное… Если же наоборот жестока, то подвалы дворца были бы лишь в твоем распоряжении… я хотел, чтобы времяпровождение здесь было тебе в радость и доставляло удовольствие… Скажи, тебе действительно нравится, то о чем ты говорила? Если да, то я постараюсь, чтобы у тебя не было недостатка в подобных развлечениях.

– Красиво… – усмехнулась она в ответ. – Только неужели ты думаешь, что я поверю? Сарес, это сказки для маленьких девочек… Ты ищешь не способ сосуществования со мной, а способ управления мной… и я вижу это.

– Къяра, я и помыслить бы не посмел о таком… Что тебя убедит?

– Возможно твоя откровенность… Вот скажи, почему мне отец не позволил надеть на тебя кабалит?

– Дорогая, ты же только что сама подробно рассказала мне почему. Ты хочешь, чтобы я повторил твой рассказ? – недоуменно повел он плечами.

– Зря ты так со мной, Сарес… – раздраженно хмыкнула она, – ты знаешь истинную причину… И то, что ты уходишь от вопроса, лишь убеждает меня в правильности моих выводов.

– Если ты думаешь, что я знаю ответ на вопрос, зачем рассказывала мне об этом?

– Хорошо, я сделаю первый шаг к откровенности между нами… Я рассказала тебе, как это решение мне преподнес отец, и по тому, как ты воспринял информацию, поняла, что тебя полностью удовлетворила моя версия, но это не истинная причина, которую ты знаешь, и что мои догадки по этому поводу верны. И то, что твое предложение было не более чем блеф… ты знал, что я откажусь.

– Къяра, с чего такие выводы?

– У меня были очень хорошие учителя, Сарес… они научили меня видеть не слова, а то, что стоит за ними… Можешь не отвечать и перевести разговор на другую тему или сказать, что я ошибаюсь, и ты очень сожалеешь по этому поводу… Мне не привыкать… я умею играть в такие игры.

– На мне кабалит твоего отца, девочка… он позволил мне скрыть его, так как не хотел, чтобы ты знала о нем.

– Как давно?

– Уже около двух месяцев. Все это обручение и вся остальная дребедень не более чем жест его доброй воли… он мог протащить меня по главной улице в цепях или придумать еще что-нибудь, но не стал… Почему, не знаю. Может потому, что я был верным его союзником на протяжении многих лет и ни разу не подвел, может, не захотел вводить в Гирмонт войска, что после официальной смены власти обязательно потребовалось бы… может, просто пожалел мои седины.

– Почему тогда вначале ты хотел сына сделать моим супругом?

– Я стар, дорогая… мне и в голову не могло прийти, что ты согласишься даже номинально назвать меня супругом… поэтому и предложил Тайлера, пообещав исполнить все, если твой отец даст мне возможность тихо дожить свой век во дворце, а не в его подвалах… Он согласился, предупредив, однако, что окончательное решение будет зависеть от тебя… Поэтому я искал способ воздействия на тебя, исключительно ради обеспечения собственной безопасности, просто из чувства самосохранения. Мне показалось в какой-то момент, что твой отец заблуждается относительно твоих качеств, и ты скрываешь их от него… Зная это, я мог бы потребовать от тебя что-то взамен моего молчания… Но я уже понял, что ошибся… у тебя практически нет слабых мест.

– Что потребовал от тебя отец, после того как надел кабалит?

– Официального обручения с тобой сына. Больше ничего.

– Ты лжешь! Что-то было еще…

– Дорогая…

– Сарес, или ты сейчас до конца сбросишь карты… или я сделаю соответствующие выводы.

– Дорогая, помилосердствуй, – старый маг преклонил колени, – я и так сказал тебе, даже больше чем мог…

– Сарес, кабалит отца на твоей шее, конечно, помешает мне использовать против тебя магию… но абсолютно не помешает отправить тебя в подвал, если не сейчас, то через пару месяцев… я злопамятна… поэтому лучше не зли меня. Неужели ты еще не понял, что это крайне опасно для здоровья? Что он потребовал от тебя? Ведь это все равно всплывет рано или поздно.

– Перед обручением я отправил четыре корабля к берегам Вериниги. Они замаскированы как торговые суда… Сейчас они уже должны быть там и один из них, первым войдя в порт, спровоцирует начало войны, пока в Вериниге еще не знают, что именно ты стала Владетельницей Гирмонта. Остальные три тут же придут на помощь, а потом придется вмешаться тебе… Твой отец хочет, чтобы ты поработила Веринигу… Я подозревал, что ты будешь в ярости, если всплывут истинные обстоятельства начала военных действий… Вряд ли кому понравится, что подобное решение было принято за его спиной… поэтому я и искал способы хоть как-то минимизировать твой гнев… – Сарес помолчал и, совсем склонившись к полу, тихо произнес: – У меня не был другого выхода, дорогая… Твой отец умеет заставлять.

– Мило, Сарес, очень мило – задумчиво протянула Къяра. – Встань. Как ты должен будешь узнать о начале военных действий?

– На одном из кораблей есть маг, он доложит, как только три корабля поддержки вступят в открытый бой, – медленно поднимаясь с колен и с любопытством глядя на Къяру, проговорил он.

– Ты понимаешь, что обрек их на верную смерть? Против форта Вериниги они и получаса не выдержат… А я при всем желании успею лишь к кровавой развязке…

– В военных действиях с Веринигой я терял и намного больше, чем четыре корабля… Так что это не слишком высокая цена… я платил и дороже.

– Когда по твоим подсчетам это должно произойти?

– Со дня на день, – старый маг помолчал немного, а потом с мольбой в голосе продолжил: – только не останавливай их, умоляю… Если твой отец узнает, что я проговорился тебе, и ты сорвала его планы, то я даже представить боюсь, что он сделает со мной…

– С чего ты решил, что я буду их останавливать? Если отец решил затеять новую войну с Веринигой, его ничего не остановит… и я поддержу его в любом случае. Он просто знает, что вероломство противника меня злит и возбуждает. Это была небольшая хитрость с его стороны, чтобы быть уверенным, что я введу очень жесткие порядки на взятых под контроль территориях.

Къяра помолчала немного, а потом тоном нетерпящим возражений приказала: – Кабалит яви.

Старый маг шагнул к ней ближе, и на его шее проступила витая толстая цепь. Къяра провела по ней рукой, удовлетворенно хмыкнула и продолжила:

– Ну что ж, все не так уж и плохо… Я оставлю тебя ненадолго, раз уж отец хочет владеть Веринигой, я доставлю ему такое удовольствие, только несколько иным способом, чем хотел он… Ты, конечно, можешь предупредить его об этом заранее, но лучше бы ты не делал этого… это будет лучше в первую очередь для тебя.

Она недобро усмехнулась, а потом, взмахнув рукой, открыла арку магического перехода и скрылась в ней.

Сарес подошел к ближайшему креслу и тяжело опустился в него. Он не знал, как поступить. Не знал, кого больше бояться: свою супругу или ее отца.

Къяра перенеслась на вершину скалистого утеса на веринигском берегу. Перед ней раскинулась морская гладь, и волны, ласково омывавшие скалу, тихо шептали что-то далеко внизу. Къяра вскинула руки вверх и надолго замерла, а потом медленно опустила их вниз. Она узнала все, что хотела. Задумчиво покачав головой, Къяра опустилась на каменный выступ у самого края. Под ее ногами плескались волны, а над головой носились быстрокрылые чайки, громкими криками оглашая весь пустынный скалистый берег.

Корабли Гирмонта еще не подошли к Вериниге, они находились не менее чем в двух днях пути, их задержал шторм. Теперь ей надо было думать, что предпринять до их подхода.

Глава 26

Повелитель Вериниги – Торес сидел в высоком резном кресле из слоновой кости. Это был мощный черноволосый мужчина, его можно было бы даже назвать красивым, если бы не вечно нахмуренные брови и очень жесткое выражение глаз. В его облике без труда угадывался опытный, умелый и безжалостный воин.

У ног его сидела хрупкая и очень нежная на вид девушка-маг и водила рукой над чашей с темно-красной жидкостью.

По периметру большой залы стояли ближайшие придворные и военачальники.

– Ну, и какие нас ожидают новости, Синтия? – нетерпеливо спросил Торес.

– Мой повелитель, – девушка-маг вскинула голову и в упор посмотрела на него, – Веринигу ждут большие перемены… Вам надо выбрать путь. Впереди кровь, море крови… и только от Вас будет зависеть: утонет Веринига в крови или уцелеет.

– Какая кровь, Синтия? – Торес резко встал с трона и жестко схватил девушку за плечо, вынуждая подняться. – Кто-то собрался напасть на нас? Кто?

– Я не вижу кого-то, кто нападает на нас… Но над Веринигой сгущаются тучи… Я ощущаю чуждую магию везде… и не могу понять, чья она…

– Ты ослабела? Тебе нужны новые жертвы, чтобы восстановить силы и задобрить Крагонверга, дающего их тебе? Так скажи прямо. Перестань говорить загадками! – Торес с силой тряхнул девушку и развернул лицом к себе.

– Мой повелитель, – Синтия склонила голову, – я долгое время помогаю Вам во всем, и у Вас ни разу не было повода быть недовольным мною… Я говорю то, что вижу… Если Вы не выберете правильный путь, Веринига утонет в крови.

– Что ты хочешь, чтобы я выбрал?

– Это открыто лишь Вам… Вы должны это увидеть…

– Как? Я должен принести жертвы и будет откровение?

– Нет, откровения не будет… Вам уже все явлено и так. Больше знаков не будет.

– Мне не было никаких явлений.

– Вы могли не обратить внимания на них… я видела, что информация была передана Вам… большее увидеть я не могу.

– Синтия, я казню или накажу тебя, если ты не прекратишь говорить загадками!

– Вы можете наказать или казнить, мой повелитель, но я все равно не смогу увидеть то, что явлено Вам… На мне Ваш кабалит, повелитель… Я не вижу этого, не могу видеть.

– Хорошо, пусть будет так. Ты говорила про кровь… Нас ожидает война?

– Возможно…

– Куда мне отправить войска? Где враг?

– Везде и нигде… Пока его нет и, тем не менее, он рядом.

– Хорошо… – Торес отпустил плечо Синтии и обвел тяжелым взглядом притихших придворных и элиту своего войска. – Говорят, что раз предупрежден, то вооружен… Приведите войска в повышенную боевую готовность, удвойте охрану города и дворца… А я попытаюсь узнать поконкретнее, что моя колдунья имеет в виду. Можете идти.

Торес нетерпеливо взмахнул рукой. Все покорно склонили головы и поспешно покинули залу, а повелитель Вериниги вновь обернулся к Синтии:

– Что за видение у тебя было?

Синтия вскинула голову. Она была невысокого роста, поэтому ей приходилось запрокидывать голову, чтобы заглянуть в глаза своего повелителя.

– Повелитель, я видела, что Вы сейчас стоите на распутье. Перед Вами две дороги: одна в крови и ведет к руинам Вериниги, другая во мраке, но к свету… А сверху падает тьма чуждой магии, которая сметет все, если Вы срочно не сделаете шаг вперед на одну из выбранных Вами дорог.

– Где эти дороги, Синтия?

– Перед Вами, мой повелитель…

– Я не вижу их.

– В этом я не могу Вам помочь… на мне Ваш кабалит. Найдите мага, на котором его нет, и возможно, он сумеет Вам их показать.

– Синтия, ты хочешь, чтобы я подпустил к себе мага, не имеющего моего кабалита?