Читать книгу: «Чародейка. Книга 2. Бремя власти», страница 27

– Я не могу… я уже обручен, отец, – принц отвел взгляд.

– Проклятье! И как я сразу не догадался, что все дело в девке?! – зло проговорил старый маг и обернулся к Маграту: – Он обручился без моего благословения, так что его обручение не имеет силы, к тому же я уничтожу ее, клянусь. К их возвращению в Гирмонт ее не будет в живых, можете не сомневаться.

– Ты не найдешь ее, никогда не найдешь! Ни ее, ни сына! И зарок я никогда не произнесу! – в глазах принца сверкнул гнев и непреклонная решимость.

– Я не оставлю даже мокрого места от них… Я их даже из-под земли достану, чего бы мне это не стоило… Понял? – старый маг шагнул к сыну и, гневно схватив его за плечо, с угрозой в голосе добавил: – А если ты сейчас же не произнесешь зарок, то его не останется и от тебя….

– Это Ваше право, отец, потому что я его не скажу.

– Идиот! – старый маг наотмашь ударил по лицу сына. – Из-за какой-то потаскухи ты обрекаешь на погибель все Владенье!

– Она не потаскуха! – отирая кровь с разбитых губ тихо, но убежденно проговорил принц.

– Тогда почему ты не испросил моего благословения на обрученье? Почему сделал это тайно?

– Она из Вериниги, Вы не позволили бы мне все равно…

– Так ты сошелся с Веринигской шлюхой?! Это ради нее ты обрекаешь Гирмонт на погибель?! – старый маг вскинул руку, в гневе желая покарать сына.

Однако сделать это ему не дала Къяра, властно приказав: – Довольно, Сарес!

Старый маг обернулся к ней и склонил голову:

– Простите, Владетельница Лорена… Как видите, я не могу исполнить своего обещания и предоставить Вам возможность править Гирмонтом с соблюдением всех формальностей… Может быть, Вы согласитесь, чтобы я навел на сына морок вновь, а через некоторое время после проведения церемонии убил бы его?

– Сарес, я не желаю обручаться с трупом! – Къяра капризно скривила губы. – К тому же мне нужен наместник. Я не собираюсь жить в Гирмонте.

Старый маг тяжело вздохнул: – Я сделал все, что было в моих силах, Владетельница… Гирмонт принадлежит Вам в любом случае, и лишь Вам решать каким образом Вы соизволите вступить во владение им… Я лишь смиренно и покорно молю Вас сделать это не силой…

– Что же, в этом случае моим супругом станешь ты, Сарес.

– Вы шутите, Владетельница? – старый маг изумленно посмотрел на нее.

– Нет, не шучу. Я согласна сделать тебя моим супругом, при условии, что твой сын останется наследным принцем. Мне ни к чему, чтобы кому-то пришло в голову ожидать наследника от меня…

– О, моя дорогая нареченная, кто же посмеет хоть что-то ожидать от тебя без твоего на то соизволения? – старый маг, не сводя глаз с Къяры, приблизился к ней, встал на колени и, осторожно взяв ее руку, поцеловал кончики пальцев, после чего тихо произнес: – Я, конечно же, соглашусь сохранить жизнь моему сыну, раз это твое желание, хоть он и не достоин того… Однако хотел уточнить, ты же не станешь возражать, чтобы я в любом случае научил сына покорности и уничтожил ту, из-за которой он ее утратил?

– Хочешь учить сына покорности, учи… только что-то поздновато ты взялся за это… Ну да дело твое. Главное, чтобы он остался жив после этого. Девка его меня вообще не интересует, поступай с ней, как сочтешь нужным, вмешиваться не стану.

– В этом случае, моя дорогая, если не возражает твой отец, я готов принести обет и стать твоим покорным супругом.

– Я не возражаю. Как я могу возражать против выбора любимой дочери? – Маграт усмехнулся, и махнул рукой служителям храма: – Начинайте церемонию.

Весь Гирмонт бурлил слухами после того как маг Сарес, повелитель Гирмонта уехал в Лорен обручить сына, а вернулся, обручившись сам с молодой и красивой Владетельницей Лорена.

Три дня это событие бурно праздновалось во всем Гирмонте. Маг Сарес устраивал для супруги одно празднество за другим.

Балы, турниры и состязания в ее честь следовали беспрерывной чредой. Лучшие воины, певцы, танцоры и музыканты сражались за честь быть ей представленными. Пол у ее ног всегда устилал ковер из свежих цветов, а ее саму окружала свита хорошеньких фрейлин и пажей, готовых каждую минуту выполнить любой ее каприз.

На четвертый день Къяра, утомленная беспрестанными торжественными приемами и празднествами, встав пораньше, решила в одиночестве проехаться верхом по окрестностям. Но лишь только она поднялась с кровати, к ней тут же метнулись две фрейлины из трех, дежуривших в ее опочивальне, а третья быстро выскользнула за дверь.

– Куда это она? – удивленно спросила Къяра.

– Доложить Вашему супругу, Владетельница, что Вы проснулись.

– Зачем его так рано будить? Сейчас лишь пять утра, – недоуменно повела плечами Къяра. – И потом, почему она не спросила позволение на то у меня?

– Владетельница… помилосердствуйте… – молоденькие фрейлины распластались у ее ног. – Это был приказ Вашего супруга… не гневайтесь.

– Не гневаюсь, – недовольно поморщилась Къяра, жестом разрешив фрейлинам подняться и подать ей одежду.

Выйдя из дверей спальни, она увидела, что пол в ее гостиной усыпан свежими лепестками роз, а в углу рядом с накрытым для завтрака столом стоит Сарес.

– Доброе утро, дорогая, – старый маг склонил голову.

– Сарес, не надо меня так опекать. Я не маленький ребенок и способна сама позаботиться о себе. Сейчас пять утра, зрителей нет. Так что не стоит в такой ранний час при фиктивном браке, лишь обременяющем нас обоих, изображать из себя влюбленного супруга. Не утруждай себя так. Если мне что-то понадобится, тебе доложат.

– Дорогая, почему ты решила, что забота о тебе обременяет меня? Я счастлив, что мой сын оказался столь редкостным идиотом, что отказался от счастья ухаживать за тобой, предоставив это прерогативу мне. Это несказанное удовольствие и честь для меня. И я был бы счастлив, если бы ты и дальше позволила мне это. Я приготовил кофе.

– Я не пью кофе.

– Ты только попробуй, дорогая. Так делать кофе, как его делаю я, умеют немногие…

Къяра вскинула руку и демонстративно просканировала информационную сферу и все окружающее пространство.

– Къяра, к чему подобные демонстрации? – Сарес недоуменно пожал плечами. – Ты и так постоянно контролируешь информационное поле. Хотя я, честно говоря, не вижу в том никакого смысла. Неужели ты думаешь, что я способен хоть что-то предпринять против тебя? Ради чего? Вернуть власть над Гирмонтом? Зачем мне она? Чтобы отдать болвану Тайлеру с его неизвестной девкой, которую я никак не могу найти?

– С чего ты решил, что я постоянно контролирую информационное поле? – Къяра удивленно приподняла брови.

– Дорогая, ты безупречна… я восхищаюсь тобой… я ожидал чисто женского вопроса: «откуда ты знаешь?», а ты маг, до мозга костей… Здесь везде стоят блокираторы чуждой магии, порядка восьми штук. Я их все разрядил, но еще не успел тебе показать… Так вот они успели набрать такой фоновый заряд, что скажи мне кто-то, я бы и не поверил… причем это было не разовое, а именно постоянное воздействие. Из чего я соответственно и сделал вывод, что ты постоянно держишь не только меня, но и весь предел под контролем…

– Ты на редкость честен, – усмехнулась Къяра. – Покажешь их?

– Конечно, дорогая… Но только после того, как ты выпьешь со мной кофе, пока он не остыл… Я надеюсь, ты уже проверила, что я не отравил его… к тому же пить я его буду вместе с тобой, так что не сомневайся, – старик ласково улыбнулся.

– Ну как? Тебе понравилось? – Сарес испытующе посмотрел на Къяру. Он сидел напротив нее в гостиной ее апартаментов, где они завтракали, и впервые поднял на нее глаза за все то время, что она пила кофе и ела.

– Да, все великолепно, Сарес. И кофе, и завтрак, и особенно то, что ты не смотрел мне в рот, – ее губы тронула очаровательная улыбка. – Благодарю.

– Дорогая, это естественно… Мне не хочется быть тебе в тягость… И если я чем-то обременяю тебя, лишь скажи, я постараюсь все исправить.

– Пока твоя забота была несильно обременительна для меня. Ты умеешь быть ненавязчивым и в тоже время предупредительным.

– Я рад, что ты так считаешь. Кстати, у меня есть для тебя подношение… позволь мне преподнести его.

– Позволяю, – Къяра встала из-за стола и, подойдя к стоящему неподалеку креслу с высокой резной спинкой, села. – Я готова принять твои дары.

Сарес громко хлопнул в ладоши, и в гостиную тут же вошли два его охранника, несущих большой ларец. Они установили его у ног Къяры и с поклоном вышли.

– Теперь это все твое, – старый маг подошел к ларцу и откинул его крышку, – надеюсь, хоть что-то из этого придется тебе по душе.

Ларец был полон изысканных женских украшений.

– Ты обобрал весь свой гарем? – не смогла сдержать ироничной усмешки Къяра.

– У меня больше нет гарема, дорогая, – губы Сареса тронула грустная улыбка.

– Что ты имеешь в виду?

– Только то, что сказал.

– Ты приказал уничтожить весь твой гарем? – глаза Къяры заледенели, а брови грозно нахмурились.

– Не гневайся, дорогая. Я дерзнул даровать моим женщинам легкую смерть, я посчитал, что они заслужили ее. Твой отец позволил мне. Я понимаю, что должен был сразу доложить тебе… но твой отец посоветовал не посвящать тебя в мои планы… Надеюсь, ты простишь меня за это… впредь подобное не повторится.

– Когда ты сделал это?

– Я отдал приказ еще по дороге. К нашему приезду в живых из них никого уже не было…

Скулы у Къяры напряглись, а глаза недобро сузились. Руками она вцепилась в подлокотники кресла так, что побелели пальцы. Ярость душила ее. И злилась она в первую очередь на себя, за то, что не предусмотрела подобного развития событий и не сканировала дворец до их приезда, и потому не смогла предотвратить убийство сотни ни в чем неповинных женщин.

– Дорогая… – Сарес не сводил с нее изумленного взгляда. – Ты столь огорчена и рассержена этим известием? Отчего?

– Отчего? – зло переспросила его Къяра, понимая, что непроизвольно выдала свое негативное отношение к происшедшему, и теперь ей необходимо его обосновать, причем обосновать так, чтобы Саресу даже мысли в голову не закралось о том, что она пожалела его наложниц.

– Ты казнил в моем Владении, не спросив меня, столько прекрасных женщин, и еще спрашиваешь, отчего я огорчена? Да как ты посмел? – продолжила она. – Это лишь моя прерогатива! Моя!

– Ты хотела отдать приказ сама? – недоуменно спросил Сарес.

– Да! И еще хотела бы присутствовать при приведении приговора в исполнение и, может быть, даже поучаствовать в процессе. Ты лишил меня замечательного развлечения.

– Дорогая, весь Гирмонт в твоей власти… – старый маг заискивающе посмотрел на нее и, склонившись, осторожно рукой коснулся кончиков ее пальцев. – Казни кого хочешь и тем способом, каким пожелаешь, если это развлекает тебя. В чем проблема? Зачем так сердиться?

– Ты ничего не понимаешь! Мне не процесс нравится, а чувства! – Къяра с раздражением отдернула руку. – Твои наложницы наверняка были подобны принцессам и привыкли жить в неге, окруженные роскошью, богатством и заботой… а потом у них в один момент отбирают все, включая жизнь… Это должно было сопровождаться таким всплеском их чувств и эмоций… – глаза Къяры возбужденно блеснули и она нервно облизнула губы. – Где я в твоем Владении найду еще что-то подобное? Кем я могу их заменить? Напуганными уличными торговками или дочерьми твоих придворных, которых как затворниц держат под охраной до замужества, не позволяя им ничего?

– Прости, дорогая!!! – Сарес, склонив голову, медленно опустился на колени. – Чем я могу искупить мой проступок? Я сделаю все, что в моих силах, лишь не гневайся.

– Не знаю… – Къяра раздраженно повела плечом и повторила: – не знаю… – потом задумчиво помолчала, пристально глядя на испуганно потупившегося у ее ног старого мага, и с сомнением в голосе проронила: – Может, с сыном твоим развлечься? Он, как я поняла, мальчик у тебя гордый и своевольный… Я бы и развлеклась и покорности его бы научила.

– Конечно, дорогая. Я не возражаю, чтобы ты развлеклась с ним. Можешь даже убить. Мальчик полностью в твоей власти, – Сарес поднял голову и заискивающе улыбнулся ей.

– Где кстати он? Я не видела его с момента нашего обручения.

– Он в общем тюремном подвале. Тебе его сейчас же приведут, если ты того желаешь.

– Нет, я хочу посмотреть на него там.

– Но, дорогая… – старый маг в замешательстве стал теребить длинную седую бороду, – это очень неприятное, можно даже сказать отвратительное место… Оно не для женских взглядов и не для женского обоняния… На верхних ярусах есть пыточные камеры, если желаешь, его отведут в одну из них… но общий тюремный подвал… это место не на твой изысканный вкус, поверь мне, дорогая.

– Я хочу увидеть его сначала там… а вот потом его уже отведут в пыточную камеру, чтобы я могла с ним развлечься… и не спорь со мной… Я не люблю этого!

– Как скажешь, дорогая… я лишь предупредил, – старый маг вновь покорно склонил голову, затем поднялся и, быстро выйдя из ее апартаментов, пошел по коридорам дворца, а Къяра последовала за ним.

Общий тюремный подвал действительно был на редкость отвратительным и зловонным местом. Он разделялся огромной решеткой на два этажа. Внизу, по колено в смрадной жиже с плавающими нечистотами стояли заключенные, а наверху по решетке могли ходить охранники и надсмотрщики. Заключенные размещались вдоль стен. Над каждым из них было открывающееся окошко в решетке, над которым в потолке колесо через которое пропущена цепь, удерживающая заключенного за руки, закованные в кандалы. Именно длиной этой цепи определялась относительная свобода каждого заключенного, которого при необходимости могли даже подвесить к потолку, вытянув через открытое окно решетки. Некоторые так и висели. Их тела были покрыты многочисленными кровоточащими рубцами от недавних ударов плети или хлыста. Видимо подвешивали так заключенных в основном для наказаний. Рядом с каждым заключенным было каменное возвышение, взобравшись на которое, если позволяла длина цепи, можно было сесть, выбравшись из вонючей грязи, или даже, скорчившись, лечь.

– Милое местечко ты выбрал для сына, – тихо проронила Къяра.

– Я надеялся, что, подержав его здесь пару месяцев, приведу в чувство.

– Я сумею быстрее, – усмехнулась она, и в глазах ее вновь блеснул огонь азарта. – Где он?

Сарес прошелся по решетке чуть в сторону и кивнул на одного из стоящих заключенных. Цепь у него была выбрана настолько, что ему даже приходилось держать поднятыми руки.

– Совсем подвешивать не стал?

– Совсем не стал, а раз в день его поднимали сюда, пытаясь образумить при помощи плети, – тихо ответил маг, внимательно глядя на Къяру.

– Пусть его поднимут, – приказала она.

– Как скажешь, дорогая, – Сарес обернулся к охранникам и сделал знак рукой.

Те тут же откинули решетку над головой заключенного и начали вращать ворот, за руки поднимая узника. Вытянув его, они по очереди окатили его двумя ведрами воды, а потом, закрыв решетку, спустили чуть ниже, дав возможность встать на нее ногами. Принц, даже не взглянув на них, молча встал, потупив голову, и замер. На его теле виднелись многочисленные следы, оставленные плетью.

– Он твой. Поступай с ним, как сочтешь нужным, – Сарес указал на сына.

– Недурно… – Къяра придирчиво осмотрела стоящего перед ней принца, затем повернулась к супругу: – Ему ничего не повредили, и выглядит он вполне сносно для данного места… у меня, как я посмотрю, есть неплохие возможности для проведения воспитательной работы с ним… Пусть его подготовят.

Сарес махнул рукой охранникам: – В камеру его и к станку.

Сбив кандалы, охранники увели принца.

Проводив сына взглядом, Сарес обернулся к Къяре:

– Тебе помощь палача понадобится?

– Нет. Я люблю в одиночестве развлекаться.

– Как пожелаешь, – кивнул он, и они вслед за ушедшими охранниками покинули подвал.

Остановившись у дверей камеры, Сарес вопросительно взглянул на супругу: – Мне подождать тебя или уйти?

– Можешь подождать, если наблюдать не станешь. Я вообще не терплю, когда за мной следят, – в глазах Къяры мелькнуло раздражение. – Поэтому если любопытство гложет, постарайся его преодолеть, а то не ровен час, под горячую руку попадешь…

– Дорогая, ну что ты… я не посмею. Все будет так, как ты пожелаешь. Никто не помешает тебе. Я буду ждать здесь. Если что-то потребуется – лишь скажи.

– Учту, – холодно кивнула Къяра и, дождавшись, чтобы охранники вышли из камеры, зашла туда и плотно закрыла за собой дверь.

Тайлер, низко опустив голову, стоял, привязанный за руки и ноги к металлической раме, и на ее появление никак не прореагировал.

– Тебя видно плохо учили в детстве, малыш, если ты не знаешь, как нужно приветствовать собственную матушку, – Къяра с усмешкой за подбородок приподняла его голову.

– Не смей так ко мне обращаться! – в глазах принца полыхнула злоба.

– Я буду к тебе обращаться так, как посчитаю нужным, малыш, – рассмеялась она в ответ, – а вот тебе, придется величать меня матушкой, и никак иначе.

– Не дождешься, стерва, – принц со злобой скрипнул зубами.

– Да неужели? Малыш, ты меня очень расстраиваешь, – Къяра ласково потрепала его по волосам.

Тайлер дернул головой, пытаясь сбросить ее руку.

– Какой я тебе малыш, девчонка! Я – воин!

– Воин? Ты? Может, до этого ты и был воином, а теперь ты мой пасынок, и будешь ты, мой мальчик, теперь себя вести соответственно этой роли. Это мое непреложное требование.

– Не дождешься! Плевать я хотел на твои требования!

– Ты огорчаешь меня все больше и больше… Ну разве можно говорить такие слова собственной матушке? Это недопустимое поведение. Особенно для принца крови… Или твоя родительница была простолюдинкой, которую лишь за способность к деторождению мой супруг решил признать достойной продолжательницей его рода?

– Чтобы ты подавилась собственными словами, злоязычная гадина! Ты можешь даже запытать насмерть, но матерью такую тварь, как ты, я не назову! И к твоему сведению, моя мать была принцесса!

– Судя по твоему поведению – не скажешь. У тебя не чувствуется благородства в крови… к сожалению. Ты ведешь себя подобно рыночному подзаборнику, кривляющемуся, перед тем как быть повешенным. Достоинства это тебе не прибавляет, учти.

– Мне все равно, что ты обо мне думаешь. Считаешь, что благородны лишь те, кто в ногах у тебя валяется, подобно моему отцу, считай.

– А ты перед кем валялся? Никак перед своей веринигской зазнобой? Это ее колечко кстати? – Къяра указала на кольцо на руке принца. – Какое милое… Надеюсь, ты не очень расстроишься, если я заберу его.

– Тебе придется отрубить мне палец, чтобы забрать, – усмехнулся принц, – оно не снимается.

– Зачем отрубать? Я и так сниму.

Къяра прищелкнула пальцами, и кольцо, слетев с пальца принца, оказалось в ее подставленной ладони.

– Милое, очень милое колечко… – распевно произнесла она, подбрасывая его в воздух, – особенно учитывая, что может рассказать о своей хозяйке.

Кольцо зависло над ее ладонью, а вокруг заклубился магический туман, в котором по мановению ее руки появилась картинка:

Хрупкая женщина с темной толстой косой, уложенной вокруг головы, сидит на полянке, держа на коленях светловолосого карапуза. Рядом стоит невысокий лысый толстячок в богатых купеческих одеждах, и что-то говорит ей. Слов не слышно, но по напряженным лицам понятно – разговор непростой. Затем толстяк хватает женщину за плечо. Та, подхватив ребенка на руки, поднимается и пытается сбросить с плеча руку собеседника. Но тот уже двумя руками хватает ее, привлекая к себе и пытаясь поцеловать. Однако это ему не удается, вывернувшись, мать с ребенком на руках отбегает к краю полянки. Толстяк что-то гневно начинает говорить ей, но та лишь отрицательно мотает головой, а потом срывается с места и убегает в чащу леса. Толстяк раздраженно плюет себе под ноги, а потом собирает разложенные на полянке вещи и тоже уходит.

Принц замер и не отрывал взгляда от разворачивающихся событий, под скулами его ходили желваки, но он молчал.

Къяра прищелкнула пальцами, и картинка тут же изменилась:

Мать с ребенком на руках бредет по лесу. Накрапывает дождь. Она осунувшаяся, платье, вымокшее и местами разодранное, ребенок, прижимаясь к плечу, плачет взахлеб.

– Как ты думаешь, им лучше сгинуть в лесу или попасть в руки твоего отца? – Къяра вновь прищелкнула пальцами, и картинка пропала, а кольцо упало ей на ладонь.

– Ты все лжешь! – зло выдохнул Тайлер, переведя на нее взгляд, полный боли и ненависти.

– Я не могла бы солгать, даже если бы хотела, – она усмехнулась. – Я никогда не видела твою пассию и, пока не получила ее вещь, ничего не знала о ней. А вот сейчас я не только о ней все могу узнать, но могу вычислить, где она с точностью до метра.

– Отцу скажешь? – принц нервно сглотнул и отвел взгляд. Губы его дрожали.

– От тебя зависеть будет. Покоришься и будет послушен, не только не скажу, но и помогу им покинуть Гирмонт. А вот если и дальше гонор мне свой демонстрировать будешь…

– Не буду, – не дал ей договорить Тайлер. – Я все, что потребуешь, сделаю, лишь помоги им.

– И как ты теперь ко мне будешь обращаться, малыш? – Къяра лукаво прищурилась.

– Матушка, – принц нервно облизнул губы, – я буду обращаться к Вам только так. Простите, что дерзил Вам.

– Вот, уже лучше… – Къяра шагнула к нему и расстегнула ремни, привязывавшие его к станку. – А как перед матерью и Владетельницей стоять полагается?

Тайлер поспешно опустился на колени и склонился к полу:

– Я полностью в Вашей власти, матушка.

– Да ты у меня очень сообразительный мальчик, оказывается, – иронично заметила она и, взмахнув рукой, продолжила: – Поднимайся и иди к столу, вон в углу. Записку мне сейчас напишешь.

Принц поднялся.

– Вы хотите, чтобы я письменно подтвердил свои обязательства? – удивленно осведомился он.

– Нет, конечно, – Къяра усмехнулась, – ты свои обязательства и без письменных подтверждений нарушить будешь бояться… Ведь только мое хорошее расположение будет гарантией относительной безопасности твоей зазнобы. А добиться его тебе будет непросто…

– Я буду стараться, матушка, – принц испуганно потупился, понимая, что шанс спасти ту, которую он поклялся любить вечно, минимален. Но упустить его из-за собственных амбиций он не мог.

– Это правильное решение, – удовлетворенно кивнула Къяра. – Поэтому вопросы больше не задавай, а иди пиши.

Подойдя к столу Тайлер, взял бумагу и повернулся к ней:

– Что писать?

– Пиши: «Кларисса, человек, передавший тебе это письмо – мой друг. Доверяй ему и будь покорна». Твоя пассия ведь читать умеет?

– Умеет. Только к чему такая записка? Вы хотите ее отдать кому-то?

– А как еще я могу помочь вывезти ее из Гирмонта, остолоп? Не самой же мне ее разыскивать? К тому же ты ведь слышал, что я еще в Лорене, пообещала твоему отцу не вмешиваться… Кстати, кого это ты к ней приставил?

– Я и сам толком не знаю… Меня свели с ним через третьих лиц, я боялся, что если пошлю кого-то, кого сам знаю, отец сможет узнать.

– Молодец… отправить возлюбленную и ребенка с первым встречным, – Къяра иронично хмыкнула, – на редкость глупое решение. И теперь ты знаешь, к чему оно привело.

– Ему дали столько денег… – принц тяжело вздохнул и отвернулся, – вот ведь сволочь…

– А ты наивен, – Къяра рассмеялась, – как ты наивен. Им деваться некуда было… Все дороги перекрыты, в портах всех досматривают и ищут темноволосую женщину с маленьким ребенком. Он пытался спасти ее, представляя своей женой. Это был самый простой вариант. Иначе им не пройти. Ты ж не мага нашел, а обычного контрабандиста и мошенника.

Принц не стал больше ничего говорить. Он написал записку и отдал ей.

– Прекрасно, – удовлетворенно произнесла она, забирая письмо, – но это только начало… Сейчас ты начнешь громко, очень громко кричать и молить меня больше тебя не наказывать. Понятно?

– Зачем, матушка? – Тайлер шагнул к ней и непонимающе посмотрел в глаза.

– Я уже сказала, чтобы прекратил меня спрашивать и делал то, что говорю! – она сурово нахмурилась.

Я… я… – Тайлер судорожно вздохнул, – я не смогу… я – воин… и никогда не кричал…

– Вы только посмотрите на него… – иронично произнесла Къяра, – воин он и не кричит никогда. А сейчас будешь… и плакать будешь, и молить, если конечно хочешь, чтобы я выполнила то, что пообещала. Давай, начинай. Я не люблю ждать.

– Матушка, помилосердствуйте, – с мольбой произнес принц.

– Громче!

– Пощадите… я не смогу… – совсем шепотом выдохнул он.

– Тайлер, ты действительно идиот, как и говорил твой отец. Под моими руками орали даже кириты. Неужели ты хочешь, чтобы я делала с тобой тоже, что и с ними, чтобы доказать тебе, что и ты, не хуже них умеешь орать и плакать? А я ведь сделаю это… Сделаю хотя бы для того, чтобы спасти твою Клариссу. Потому, что если ты не будешь сейчас орать, твой отец наверняка догадается, каким способом я заставила тебя повиноваться. После чего постарается найти ее раньше, чем мой человек сможет вывести ее из Гирмонта. И тогда я уже ничего не смогу сделать для нее.

– Зачем Вам все это? Зачем я Вам нужен?

– Мне нужен не ты, идиот! Мне нужен наместник Гирмонта! Адекватный и подчиняющийся мне. Причем такой, которого бы воспринимал весь предел, и мне не пришлось бы заставлять твой народ принимать его силой. И им должен был стать ты. И все должно было пройти легко и быстро. Я бы уехала, оставив предел на тебя и твоего отца, и лишь изредка контролировала. Но из-за твоих дурацких закидонов, все пошло наперекосяк. И мне теперь приходится играть в идиотские игры с твоим отцом, вытаскивать твою девку и изображать из себя невесть кого. Кстати, из-за них же твой отец весь свой гарем передушил, к твоему сведению.

– Весь гарем? – глаза Тайлера стали похожи на два больших блюдца для варенья.

– Да, весь. И все из-за того, что ему, а не тебе пришлось стать моим супругом. Все, ори быстро! А то и тебе и твоей девке шею сверну. Достал ты меня, – Къяра в раздражении пнула носком туфельки коленопреклоненного Тайлера.

– Он не мог… – Тайлер недоверчиво покачал головой.

– Еще как смог, в первый же день после нашего обручения смог.

– Это ты заставила его сделать это, тварь… – принц посмотрел ей в глаза, он по-прежнему стоял на коленях, но в глазах его вновь появилась злость и ненависть.

– Нет, не я… – встретив этот его взгляд, жестко произнесла Къяра, сделала шаг к нему и рукой схватила за подбородок. – Это ты вынудил его пойти на это. Ему не дозволительно, имея меня в супругах, владеть еще и гаремом. А распускать свой гарем магу такого уровня не пристало… И если ты еще хоть раз посмеешь так непочтительно со мной разговаривать и сей же момент не начнешь орать, как я тебе велела, я дам ему точные координаты еще одной девицы, которую он с превеликим удовольствием отправит к праотцам вслед за собственными наложницами, только уже не так быстро и безболезненно как их.

– Я не посмею больше… – принц отвел взгляд, – простите, матушка… и буду кричать… только подождите хотя бы пару минут… я буду… – хрипло попросил он, вновь взглянув на нее. В его глазах была горечь и скорбь. Он никак не мог поверить в беспричинную казнь стольких женщин и в то, что именно его решение было тому основанием.

– У тебя пять минут, – раздраженно произнесла Къяра и, отпустив его голову, отошла к противоположной стене и отвернулась.

Примерно минуты через три, Къяра услышала его крик и обернулась. Тайлер по-прежнему стоял на коленях, только теперь он уткнул голову в сложенные на полу перед ним руки, и плечи его сводили рыдания:

– Не надо больше! Ну не надо… – громко кричал он сквозь сдавленные рыдания, – я обещаю, что буду покорен… Пощади… молю тебя… я буду, буду так тебя… Вас… так называть… матушка… ну не надо больше, матушка… не надо… помилосердствуйте… матушка… я клянусь… я клянусь, что буду покорен… я все-все буду исполнять, матушка… обещаю… я сейчас… я все исполню… только больше не надо… ну не надо больше, молю Вас… клянусь, я буду исполнять все… все Ваши желания, матушка… все… только отпустите…

Через некоторое время, устав от его воплей, Къяра подошла, наклонилась над ним и осторожно положила руку ему на плечо:

– Хватит, достаточно, – тихо усмехнулась она.

– Вы удовлетворены, матушка? – поднимая голову, спросил Тайлер.

– Надеюсь, твой отец, несмотря на то, что двери тут все-таки плотные, прочувствовал общую картину твоих несказанных мук. Только это еще тоже не все, малыш.

– Что Вы еще хотите, чтобы я сделал?

– Надел вот это, – Къяра бросила перед принцем кабалит, – Знаешь, что это такое?

– Ошейник для магов… Только я ведь не маг…

– Эта милая вещица прекрасно позволяет контролировать и не магов… К тому же у нее есть замечательное свойство… она не дает никому считывать мысли, кроме хозяина кабалита… Так что, если не хочешь, чтобы твой отец узнал о чем мы тут с тобой славно беседовали, надевай.

Тайлер кивнул, взял кабалит, надел на шею и резко дернул, затягивая, после чего со стоном совсем склонился к полу. Къяра тут же наклонилась над ним и, введя свое воздействие, превратила его в изящную золотую цепочку. Потом осторожно провела рукой по спине, бокам и ногам принца, и тот тут же почувствовал, что все раны на его теле затянулись.

– Вы несказанно добры, матушка, – с усмешкой произнес он.

– Это тебе лишь кажется, – усмехнулась в ответ Къяра. – Вставай. И запомни, будешь не особо почтителен, сама плетью отхлещу так, что и не встанешь.

Къяра вышла из камеры и с улыбкой посмотрела на Сареса, стоящего у стены напротив двери.

– Можешь напоить меня кофе, дорогой? Я устала и хочу есть… – мягким, мурлыкающим голосом проговорила она.

– Конечно, дорогая. Ты довольна? Мой мальчик покорился тебе?

– Покорился… только я еще не закончила дрессировать его… А так как мальчик у тебя впечатлительный… то я на него кабалит надела, чтобы руки на себя ненароком не наложил… Ты ведь не против?

– Я уже сказал, что он – твой. Делай с ним, что хочешь.

– Великолепно… – улыбка на лице Къяры стала еще шире, казалось даже ее глаза улыбаются, в них появился какой-то загадочный и ласковый, мерцающий блеск, – скажи охранникам, пусть принесут ему надлежащую его статусу одежду и проводят в мои апартаменты. А мы пойдем с тобой куда-нибудь, в сад, например, и выпьем кофе… Мне понравилось, как ты его готовишь. А потом я проедусь по окрестностям верхом. Здесь чудесные места…

Сарес обернулся к охранникам: – Помогите принцу переодеться и отведите в апартаменты Владетельницы, – приказал он.

После чего быстро устремился вслед удаляющейся супруге, подумав про себя, что сейчас она до удивления походит на ласковую кошку, только что славно поохотившуюся и на редкость миролюбивую. И что надо будет при случае воспользоваться этим ее свойством и почаще предоставлять ей возможность удовлетворять ее скрытые потребности.

А она, идя вдоль длинных коридоров, обдумывала предлог, под которым сможет вечером удалить всех слуг из своей опочивальни, чтобы иметь возможность незаметно для него отлучиться, используя магический переход.