Читать книгу: «Призрачная сага: Адажио», страница 5

Я, честное слово, переживала лишь за одно: лишь бы мама не увидела его. «Один малейший прокол, и маму хватит инфаркт», – подумала я серьезно, спрятав улыбку на лице. Стефан услышал меня, но твердить повторно о том, что это невозможно, не стал.

Случиться могло разное: случайно задетая посуда или скрип паркета. Все, что угодно могло привлечь внимание. Но Стефан учел мои пожелания и исчез. Я немножко загрустила, и в этот момент из соседней комнаты раздался звонок на телефон мамы, что заставило ее убежать из кухни. Я, ещё находясь в разочаровании, снова увидела Стефана.

– «Ну, пробуй», – показывая на джем, мысленно сказал он так, как будто причина, по которой я не решалась это сделать ранее, навсегда теперь устранена.

Я вновь услышала его голос в своей голове и была очень рада этому. Это уникальная способность получать информацию извне, казалось, забавляла меня. Я попыталась также, не произнося ни звука, передать ему свое послание. Но перед этим, наверное, я удивила даже самого Стефана. Не прошло и минуты, как я зачерпнула пальцем жирный слой черничного джема, при этом не возразив ему в ответ.

– «Вот это ты даёшь!», – высказал он мне свои чувства.

– «Знал бы ты, как это вкусно!» – воскликнула я в ответ, облизывая палец и пытаясь убрать с губ возможные следы от джема.

– «Я тебе верю», – продолжая атаковать меня мыслями, отозвался он.

– «Веришь? А попробовать хочешь?» – изумленно спросила я Стефана.

Он рассмеялся.

– «Как ты представляешь это, что бы я питался?» – задал он очень странный вопрос.

– «Как?! Как и все люди», – ответила, не обдумав до конца свой ответ.

Он ответил мне, что позже ещё раз объяснит мне, кто он такой.

Мама вернулась обратно, а я приняла задумчивый вид.

– О чем задумалась? – спросила мама, неся в руках с собой телефон.

Но она не позволила мне ответить, как будто это было не так важно, как то, о чем она сказала после:

– Представляешь, сейчас мне звонил какой-то неизвестный абонент. Номер не определяется.

Я, закусила губу, исподлобья посмотрев на нее.

– Как так? – спросила я маму, даже не понимая, о чем она говорит.

– Вот, смотри, – сказала мама и протянула мне телефон.

– Ого, – ответила я, увидев на экране звонок с пустым окошком в графе вызова.

– Даже не знаю. У меня такого никогда не было, – ответила я.

«Странные дела», – подумала я, даже не зная, какое объяснение можно дать этому происшествию. И вдруг, меня осенило. «Внезапное появление Стефана, неизвестный звонок на телефон. Наверное, в этом есть какая-то связь», – подумала я, начиная догадываться о причастности Стефана. А последняя мысль, которая пришла мне в голову и вовсе меня удивила: «может быть, он специально каким-то необъяснимым образом воздействовал на телефон, чтобы мама отлучилась?»

Пока готовился пирог, я убежала в комнату. Мне были необходимы ответы на все его секреты.

Когда я вошла, Стефан уже сидел на кровати. Он был все такой же статный и красивый, какой был прежде.

– Твоих рук дело? – спросила я, мотнув головой в сторону кухни.

Он засмеялся.

– Да тише ты, тише, – перебила я его весёлый порыв.

– Она не слышит, – успокоил он меня.

Я ему не поверила.

– Ты до сих пор сомневаешься?

– Нет, только не в тебе.

Я рассмеялась.

– Пусть это буду я, – заявил он. – Так будет легче?

– Ты снова предлагаешь мне угадать? – удивилась я.

– Нет. Мне придется признаться.

– Правда? – удивилась я тому, что мне удалось вытянуть с него хоть какую-то долю интересного.

– Я тебе верю, но мне хотелось бы знать, что происходит в действительности.

– Лиса! – сказал Стефан с презрением и не стал томить меня ожиданиями правды. – Я немного воздействовал на связь.

– Как!? – воскликнула я, даже не дослушав его. – Как это возможно!?

– Я не могу это объяснить. Наверное, также как и то, что этот черничный джем был вкусный.

– А что, разве нет? Ты же даже его не пробовал!

– Зачем мне пробовать то, что напичкано химией и представляет собой совсем непонятную массу?

Я задумалась. Данная ситуация была похожа на ту, когда мама в продуктовом магазине заявила, что помидоры на полке совсем не имеют ничего общего с помидорами из ее детства: ни вкуса, ни запаха.

– Ты не хочешь развращать свой организм? – удивилась я.

– У меня его давно нет, – произнес он, широко улыбаясь.

Я поняла свою оплошность, но с большой погрешностью.

– То есть, можно жить и ничего не есть?

По всей видимости, Стефан устал от моего тугодумства.

– Ты же видишь меня, – тихо произнес он, – я – это всего лишь сгусток энергии, воздушная масса. Это то же самое, что человек без физического тела. Тело – это всего лишь оболочка, прикрытие духа человека. Она способна состариться, а душа вечно молода. Мы питаемся энергией… – проговорил он, а на последней фразе остановился, как будто сболтал лишнего.

Только сейчас я по-настоящему поняла свою глупую натуру. «Точно, как я не догадалась раньше?»

– Ты не виновата, – продолжал Стефан оправдывать меня. Человек зачастую боится неизведанного. Я и так удивлен, что тебе удалось перебороть саму себя.

А я и правда сидела и думала о том, что мне повезло его увидеть. Зная себя как трусиху, я посмотрела на него с открытым ртом. «Как так?»

– Это не выглядит страшным, присутствие кого-то из параллельного мира, но люди почему-то пугаются, – сказал Стефан. – Но я бы тоже испугался.

Он засмеялся.

– Испугался подобных тебе? – не веря своим ушам, спросила я.

– Да, это так. Я же знаю себя на данный момент, что я не причиню никому зла. Кстати, духи даже менее опасны, чем человек.

– Но они же всё-таки опасные?

– Да, но родным людям они не причинят вреда.

– Обычный человек не знает, что можно ожидать от духа. Это, возможно, объясняет страх перед неизвестным. А ты боишься за свое будущее?

– Почему это его нужно бояться? – удивилась я, ожидая с этой секунды, что уже что-то произойдет.

– Это же тоже неизвестное.

– Но я способна по большей мере влиять на события своей жизни. А ответить за другого человека, а тем более духа не могу.

– Но ты же мне веришь? – спросил Стефан с блеском в глазах.

– Что ты не высосешь из меня всю энергию? Или не выгонишь мою душу из тела?

Он молча сидел и улыбался, глядя в мои испуганные глаза.

– Наверное, я уже преодолела этот страх. Я тебе верю.

– То есть, тебя не будет пугать, если я буду навещать тебя тайком поздно вечером, появляясь сквозь стену?

– Главное, это не пугать меня, – предостерегла я его,– как ни крути, я всё-таки трусиха.

Он снова засмеялся. Я чувствовала себя неловко, подразумевая, что что-то недопонимаю.

– Если ты мне до сих пор веришь, запрыгивай ко мне на спину, – предложил он.

Я, пытаясь предугадать, с каким из следующих моих страхов он будет бороться, не стала спорить и выполнила его пожелания.

Стефан совершенно бесшумно выпрыгнул в открытое окно. Его движения были мастерски отточены, поэтому я была уверена, что мое исчезновение не потревожит маму.

Мы вылетели стремительно и через пару мгновений остановились. В лицо дул холодный поток ветра, и мне приходилось щуриться. Я даже слегка обиделась на Стефана, что в этот раз от сильного встречного урагана не смогла увидеть город с высоты. Конечно, он это почувствовал, хотя об этом сразу я не догадалась.

– Прибыли, – отозвался он уже своим бархатным голосом. Мне до сих пор не верилось, что я способна с кем-то делиться своими мыслями.

– Где мы? – спросила я, протирая глаза.

– В элитном магазине, – сказал Стефан.

– А что мы тут делаем? – удивилась я.

И тут мое внимание привлекло то, что мы были совсем одни в этом магазине.

– Как ты и хотела, – сказал Стефан. – Нет очередей, можно свободно попасть к витринам.

Я обалдела. Мы вдвоем в закрытом помещении, где совсем никого нет?

– А вдруг сработает сигнализация и нас схватит полиция?

– Ты же говорила, что доверяешь мне. Почему же сейчас сомневаешься?

– Не знаю. Наверное, этот страх сильнее меня.

– Поверь мне, ничего плохого не случится.

Хоть и обстоятельства твердили обратное, но я ему верила. Возможно, Стефан мог предсказывать будущее.

Впервые я могла подойти свободно к товарам на полке. Это был один из дорогих кондитерских магазинов в Европе. Я тут же подумала, что Стефану под силу проникнуть в любую точку планеты. Он мгновенно прочёл или мысли.

– Я могу, но для тебя есть ограничения.

– То есть, когда я стану такой как ты, мне будет возможно проникнуть куда угодно?

– Да, именно так.

Я от удивления поднесла руки к вискам. «Ну и ну», – думала я, – «обычный человек так много не знает, а люди после смерти способны улететь в любом направлении. Это значит, что Лена тоже может перемещаться. Я так счастлива за нее! Даже того не подозревая, мы можем обрести способности супергероя!»

Я подошла вплотную к витрине. Приглушенный свет за стеклом освещал ровные края малинового пирожного. Жаль, что Стефану так и не удастся попробовать вкус этой сладости. Вообще, обычному человеку сюда сложно попасть, потому что здесь всегда большие очереди, да и цены очень высокие. Я была здесь пару раз и видела, как некоторые смельчаки даже брали оплату с покупателей за то, чтобы постоять вместо ожидающих в очереди. А теперь я сама в пустом зале могу разглядеть даже крошечные надписи на пышных тортах. Красота!

Я потеряла счёт времени и даже с трудом могла определить, который сейчас час. За окном давно была кромешная тьма, но мы не собирались расходиться. Стефан предложил мне попробовать вкусности, но я отказалась, потому что это было очень некрасиво и нелепо красть из магазина продукты. Он говорил, что это единственная возможность, но я уже была рада тому, что оказалась здесь без суеты и томных человеческих тел.

Нужно было возвращаться домой, наверняка мама уже ищет меня. На обратном пути я размышляла о том, как много интересного в нашем мире. Мы не знаем, где окажемся после смерти, с чем нам придется столкнуться, а что нового предстоит увидеть. Мне было непонятно, почему Стефан считает тот же джем дикой вещью для себя. Да, несколько веков назад, если и был джем из черники, то только из самой ягоды, а не такой, каким его делают сейчас. Это совсем другое поколение, возможно, и я не буду понимать наших потомков.

Мы залетели также в распахнутое окно. Синюю шторку даже не колыхнуло ветром в тот момент, когда я оказалась в комнате. Через несколько секунд я услышала шаги.

– Дорогая, я накрыла на стол, – прозвенел приближающийся голос мамы.

Как точно Стефан смог угадать время ее появления и вернуться обратно я не знала. Кажется, он явно может предсказывать события.

Мама вошла в комнату невозмутимая, значит, можно быть спокойной. Стефан сразу же исчез. Я начинала чувствовать, что мне становится тоскливо, как только он покидает меня.

Торт оказался очень вкусным, черникой пахло на всю кухню. «Неужели, когда я буду наверху, то забуду этот сладкий привкус?» – думала я, немного огорчаясь от предстоящего будущего. «Но все же, там жизнь как-то поинтереснее».

Уже было далеко за полночь, когда я закуталась в теплое пушистое одеяло. Оно сохранилось у мамы ещё с моего раннего детства и на сегодняшний день даже не утратило своей согревающей силы.

Как только я закрыла глаза, то почувствовала на своей щеке прикосновение теплых губ. В этот же момент мои веки распахнулись – надо мной, склонившись, стояла мама.

А в эту ночь чувства больше желали присутствие другого «человека».

Глава 12. Фантомы

У меня было такое ощущение, что со Стефаном я проводила больше времени, чем с мамой, хотя и приехала специально, чтобы навестить ее. Как только она уходила на работу, появлялся Стефан, и мы часами болтали о его внеземной жизни. Я поражалась тому, что ему удается перемещаться туда, куда он захочет и в любую минуту оказаться в другом месте. Это было страшно для меня. Особенно последний случай в магазине. «А вдруг, Стефан ошибается, и я подвержена опасности? Ведь любая оплошность грозит суровым наказанием, а объяснения моего «интересного» поведения для родных у меня еще не было». Но я все-таки продолжала верить ему.

Мне было забавно узнавать его. Каждый вечер он появлялся из ниоткуда. Я, в конце концов, надеялась вычеркнуть все ранее непонятные вопросы из моей головы. Так было и сегодня: их становилось все меньше.

– Знаешь, в последнее время часто я сталкиваюсь с тем, что меня как будто кто-то спасает от опасности. Сейчас я вспомнила собаку, которая выбежала на дорогу, когда мы с подругой собирались сходить повеселиться. Вся эта череда странных событий…

– Собакой был я, – едва слышно вымолвил он.

Я обомлела. Эмоций не было вообще.

– В смысле собакой? Как? Что-то в роде подселение душ? – спросила я недоуменно.

Он помолчал, как будто в чем-то провинился, опустил глаза вниз и сказал:

– Да, скорее всего. По крайней мере, такая формулировка ближе для человека.

Я была в недоумении. Но поговорить на эту тему мне было любознательно.

– И как это понимать? Может, расскажешь в деталях? – начала я.

Он сначала помолчал, будто подбирая нужные слова, затем промолвил:

– У душ есть одна из особенностей: они могут вселяться в других существ. Есть возможность побывать в теле животного, насекомого… Словно как демон мы начинаем владеть телом своей жертвы и управлять ей.

Я впала в ступор.

– Значит, ты можешь овладеть и моим телом? А сознание?

– В сознании происходит расфокусировка. Ты перестаешь владеть своим телом, а подчиняешься. Ты жертва и подвластна своему повелителю.

Я продолжала слушать с открытым ртом.

– Ты не ответил на вопрос, – напомнила я.

– Мне не хочется это делать. Я не допущу никого до тебя. Это мучительно.

– А если в качестве эксперимента? – настаивала я.

– Нет, не испытывай судьбу, – молвил он.

– А кто-то пробовал подселяться в тебя, когда ты был еще жив? Фраза «ты был еще жив» звучала как-то странно.

– Думаю, что нет. По крайней мере, я не чувствовал подмену. Я думаю, что это нелегко, даже очень тяжело. Две души борются в тебе, сопротивляясь. Я видел таких людей, они похожи на сумасшедших.

– Хочется приключений, – вдруг сошло у меня с языка. Но я тут же пожалела об этой фразе.

– Нет, не таких приключений ты заслуживаешь. Будут у тебя приключения.

– Ты обещаешь?

Он промолчал и улыбнулся. Мне нравилась эта обстановка, несмотря на то, что от него веяло ледяным холодом, атмосфера была теплой. Мне даже захотелось обнять его, но я боялась, что он растворится во мне. Вообще, я любовалась им. Я прокручивала в голове ситуацию с собакой.

– Зачем ты тогда перевоплотился в животное? Для меня была какая-то опасность?

– Куда ты собиралась идти в тот вечер? – вдруг он неожиданно задал вопрос.

– Я… я и Лили решились отдохнуть, развеяться.

– Там была опасность для вас двоих.

Я молча посмотрела на него, не зная, чего ожидать дальше.

– А если бы мы проигнорировали животное, к чему бы это привело? Я не унималась, моя любознательность удивляла даже меня саму.

– Я лишь понимал, что там лучше не быть в ближайшее время. Ты знаешь, что там произошло?

– А как ты это делаешь? Ты научишь меня? – я была непокорна. – Нет, понятия не имею. Что-то случилось?

Он посмотрел на меня так, как будто я его чем-то обидела. Мне хотелось свернуться в калачик.

– Ты не понимаешь, как дорога тебе жизнь и как ее легко потерять, – вдруг вымолвил он.

Я сидела на краешке дивана, уставившись взглядом на абажур, боясь пошевелиться. «Что же это такое там могло произойти, чтобы он такое сказал?» – думала я. – «Нужно разузнать информацию».

– Я, конечно, благодарна тебе за заботу, но не кажется ли, что ты уже переходишь границы?

– Когда ты перейдешь в мир иной, то поймешь меня, – моментально ответил он. – Сейчас ты просто легкомысленный человек.

С каждой встречей вопросов у меня возникало все больше и больше. Иногда мне казалось, что я никогда не узнаю ответы на все самое интересное.

– Ну как, записала вопросы на блокнот? – вдруг спросил меня он. – Наверное, не хватило места?

Я мило улыбнулась ему в ответ и ответила, уже ничему не удивляясь:

– Знаешь, я начинаю тебя побаиваться. Давно ты читаешь мои мысли?

– Недавно, – ответил он. – Мне нравится.

– Что еще тебе нравится?

– Ты явно хочешь поговорить о другом.

– Да, тут ты снова прав, – подметила я. – Но у меня столько вопросов, что я не знаю с чего начать.

– Начни с главного.

– Спасибо, но для меня все главное.

– Получается, тебе уже больше триста лет? Сколько тебе было, когда ты умер?

Он закатил глаза, как будто бы считал возраст.

– Давно уже так это было, – вдруг произнес он.

Я рассмеялась.

– Получается, мои двадцать лет для тебя даже не возраст.

– Глубокое детство! – ответил он.

Мне стало неловко. Я побоялась, что он снова исчезнет, и попыталась собраться с мыслями.

Признаюсь, что мне казалось, как будто у меня мало времени, и я не успею все узнать.

– Ты уже знаешь, сколько лет я проживу? – вдруг спросила я, опережая свои мысли и понимая, что вопрос совсем не тот, который должен был прозвучать.

– Никто не знает! – воскликнул он и усмехнулся. – Как говорится, человек сам кузнец своего счастья!

– То есть, нет судьбы, предписанной свыше?

– Если ты наложишь на себя руки и решишь уйти из жизни, думаешь, это кто-то решил за тебя? Странные вопросы.

– Я думаю, что любого человека интересуют вопросы о смерти.

Тут дверь комнаты распахнулась и на пороге показалась мама.

– С кем ты разговариваешь, дорогая? – спросила она моментально, как будто до этого пристально наблюдала за мной.

Я не сразу сообразила, что ответить. В ту же самую минуту я попыталась подобрать слова, но как назло на ум ничего не приходило.

– Я… я учу вслух стихотворение … – соврала я. Никогда не любила врать, тем более родному и любимому человеку.

– Да? – ответила мама, как будто уже заподозрила меня. – Милая, может тебе прогуляться? Не хочешь ли ты немного отдохнуть, подышать свежим воздухом?

Я была с ней солидарна, мне требовался перерыв. Тем временем рядом сидел Стефан и косился на меня.

Для начала, мы пообедали. Сегодня мама порадовала меня пастой с ароматным итальянским соусом. В последнее время я начала замечать, что она часто экспериментирует с едой: в рацион нашего питания начали входить блюда японской кухни, даже индийской и корейской. Думаю, что мама решила познать таинство иностранного кулинарного дела при помощи местной кухни.

На кухню меня так и манил аромат соуса, запах помидоров и зелени. Я чувствовала, как с бешеной скоростью ко мне приходит аппетит. Казалось, что даже закрыв глаза, я смогу самостоятельно дойти до нужного места – кухонного стола.

– Ты продолжаешь записывать и бережно хранить все самые вкусные рецепты? С чего это вдруг тебя потянуло на азиатское меню?

У меня не было информации, посещает ли мама рестораны, а если и увлекается этим, то какие именно. Вообще в последнее время она меня удивляет своими изысканными вкусностями. Мама молча с улыбкой подала к столу свой кулинарный шедевр.

– Ох, я совсем забыла тертый пармезан! – воскликнула мама и принялась открывать холодильник.

Меня забавляло сочетание кислых оливок и спагетти, несмотря на то, что я совсем не любила макаронные изделия.

– Пожалела оливковое масло, – подметила я. – Его должно быть не менее ста миллилитров.

– Нет, мне ничего не жалко для дорогих мне людей, – сказала мама.

Я долго собиралась с мыслями, задавать ли мне вопрос о наболевшем.

– Снова проблемы с деньгами?

– А у кого их нет! Но это не проблема, для того, хотя бы по чуть-чуть радовать себя, – милым голосом сказала мама.

Мы поели и начали собираться. Когда я последний раз гуляла с мамой, даже не припомню. Я нанесла легкий макияж: все-таки шокировать маму экстравагантным видом будет плохой шуткой. В своем шкафу я нашла брюки, блузку и даже теплую кофту. «Хм, надо же, а я была уверена, что увезла все вещи отсюда».

Светлый верх, темный низ – все в той цветовой гамме, как я люблю. Мы вышли из дома и пошли вдоль аллеи, по которой с обеих сторон были посажены клены. Теплый осенний день. Прекрасное время для художника, чтобы писать картины яркими красками, унылая пора, чтобы сочинять стихи для поэта. Хороший день для нас с мамой, чтобы унять все невзгоды и позабыть обиды.

Легкое дыхание города ощущалось далеко в небе. Над площадью, рядом с которой мы проходили, повис туман. Мы шли и болтали о жизни, о погоде, обо мне и моей учебе. Я вдыхала этот осенний свежий холодный воздух полной грудью, не обращая особого внимания на то, что происходило вокруг – обыденность, о чем можно еще говорить. Вот мельком проехал мальчик на стареньком велосипеде, вот вслед за ним пробежала собачка давно вымершей породы… Надо же! Я думала они уже давно не среди нас, эти меделянские собаки! Мама что-то рассказывала про счастливую жизнь своей лучшей подруги, о том, что переживала за Лену, как она там, успокоилась ли ее душа. Мама явно не подозревала, что происходит со мной, что мне приходится наблюдать практически ежедневно. Я и не пыталась делиться с ней рассказами о призраке – ей не нужна лишняя ноша на сердце. Но дело было в том, что я и сейчас наблюдала какую-то странную картину. Собаки, дети, все эти люди – их образ не подходил под модель живого организма сегодняшних дней. Я попросила маму сесть на скамейку, которая, к великому счастью, попалась нам на пути. Я села, согнувшись пополам и уставившись глазами в одну точку на асфальте, и попыталась не отводить взгляд, чтобы не ужасаться от всего происходящего.

– Мама, тебя не смущают эти люди? – спросила я, указав головой на девушку с длинной косой, наряженную по моде девятнадцатого века.

– Люди? Какие люди? – мама посмотрела в ту сторону, куда указывала я, но в тот момент уже более реальная для меня девушка поравнялась с той, которая вызывала сомнения.

– Моя хорошая, почему она должна смущать кого-то? Это наша новая соседка Жанна торопится скорее попасть домой! Они недавно переехали в наш тихий и укромный уголок и теперь делают ремонт! Здравствуй, Жанна! – мама помахала рукой незнакомке. – Пойдем, я представлю тебя ей!

Я продолжала сидеть на скамейке и молча хлопать глазами. «Она не могла так быстро поравняться с ней, возможно, здесь кто-то хорошо поработал».

– Лиза, – окликнула меня мама и махнула рукой. – Дорогая, иди к нам!

Я молча привстала и направилась к ним. В итоге мы оказались на краю проезжей части, прямо у обочины. Просто наша новая знакомая собиралась переходить дорогу…

– Лиза, познакомься, это Жанна, наша новая соседка! – воскликнула мама, как будто на цирковом представлении только открылся занавес.

– Да, приятно познакомиться, – ответила я.

– У вас уставший вид, Вы не болеете? – звонким голоском проговорила приятельница.

– Да нет, не должна, – улыбнулась я. – И тут же перевела тему, пытаясь не создавать пристального внимания к себе. – Вы здесь где-то недалеко работаете?

– Ох, да, я преподаю в старейшем университете страны, вон за тем узеньким переулочком, – она показала своим тоненьким пальчиком на густую липовую аллею. – Не хотите ли зайти в гости?

По ее манере выражать собственные мысли я поняла, что она влюблена в свою профессию. После ее последнего вопроса мы с мамой переглянулись, но взгляд мой приковало совсем другое явление…

Глава 13. Палата №6

Раньше я была уверена, что всем событиям в жизни мы можем дать логическое объяснение. Например, когда человек подпрыгивает вверх, он отрывается от земли, достигая максимальной возможной точки, которую может зафиксировать его тело, и приземляется обратно. Этому феномену есть научное объяснение – сила притяжения, давно известная науке. Или полет бабочки. Махая цветными крылышками, она отталкивается от воздуха и продолжает порхать, пока не приземлится на крохотный сучок. Но всем ли явлениям мы можем дать разумное толкование? Я могла оказаться в этом возрасте в другом, совершенно в другом месте. А, значит, меня, по всей видимости, окружали бы другие люди и мучили иные воспоминания после. Может быть такое, что, если бы я уехала учиться и жить в соседний город, то никаких приключений со мной бы не было? Вселенная, словно соткана из тонких миллионов нитей, которые переплетаются на определенном уровне и в конкретном месте. Нити – это люди, пешки на доске, готовые перейти на шахматном поле с белой клетки на черную и наоборот. Уровень – жизненный период человека. В момент рождения мы пересекаемся с врачами, в период взросления – со школьными друзьями. Наши судьбы тесно переплетаются, каждый, даже самый незначительный взгляд, жест накладывает отпечаток на судьбу конкретного человека, оставляя неизгладимые впечатления. Я считаю, что в жизни ничего не происходит просто так и не остается незамеченным. Что бы ты не делал в период своей жизнедеятельности, это будет незначительным для мира, но очень важно, чтобы ты это сделал – никто не сделает это за тебя.

Я лежала на какой-то неудобной кровати. Ощущения на спине от железных перекладин сковывало движения, и я не могла пошевелиться. Мне пришлось приоткрыть глаза – какой-то очень яркий свет будто лезвием скользил по векам. Я увидела синие крашеные стены и сморщилась еще больше. Вокруг не было ни души. «Где я нахожусь?»

Я попыталась немного привстать, но голова разболелась от этого с еще большей силой. Я осознала, что лежу на больничной койке. «Что на этот раз произошло?»

В этот момент в палату зашел врач.

– Как себя чувствуете? – спросил он, держа мою голову обеими руками.

– Да, уже лучше, спасибо, – ответила я, хотя вовсе не понимала, о чем шла речь.

– Сколько пальцев я показываю? – спросил доктор.

В детстве этот вопрос вызывал у меня дикий смех, особенно когда маленькая Лена спрашивала меня, показывая свои маленькие кривоватые пальчики. Но, по всей видимости, врач задает его очень много раз, поэтому шутка кажется уже обычным повседневным диалогом, в ходе которого сегодня мне выпала участь на него отвечать:

– Три!

Нет, нет, врач не посмотрел на свои пальцы, как это обычно бывает после ответа на данный вопрос. Значит, правильно ответила? В конечном итоге, вести устный счет я могу не запинаясь: математику в школе знала неплохо. Врач ничего не ответил, а только продолжил расспрашивать далее. «Фух, пережили эту минуту, вроде бы неплохо», – подумала я.

Мне пришлось еще раз поводить глазами по сторонам, чтобы попытаться отыскать маму и расспросить, что я здесь делаю. Боль отдавалась неприятным импульсом в висках. Очень хотелось есть.

– А где мои… родные, – спросила я, ожидая точного ответа.

– Хм, я не могу вам сказать, вы уже второй день здесь, – ответил доктор.

Я посмотрела на него внимательно, пытаясь уловить хотя бы долю иронии в его мимике. Но, похоже, он выражался довольно серьезно.

– У вас скоро завтрак, – напомнил он, как будто я его уже пропускала не раз. – Вы находились без сознания довольно продолжительный период времени. Что-нибудь вас беспокоит?

– Нет.

– Посторонние шумы, головокружение, шум в ушах?

Я тревожно посмотрела на него, после чего произошла небольшая пауза. Честно говоря, в памяти начали восстанавливаться события злополучного дня… Дорога, рельсы, поезд…

Доктор наклонился ко мне так, что его очки съехали на самый кончик его носа.

– И? Имеются данные симптомы? – спрашивал он меня уже повторно, как будто что-то начинал подозревать.

– Нет, – снова соврала я. Просто было большое желание, чтобы от меня все отстали. – А что со мной?

– Со слов вашей матери, вы поскользнулись и упали. Удар головой – следствие падения, а падение, как это часто бывает, приводит к сотрясению головного мозга, что характерно для вашего случая.

– И как долго мне предстоит здесь быть?

– Думаю, что не так долго. Все зависит от общего состояния организма и вашего самочувствия.

Мне захотелось убежать отсюда, далеко от всех этих неудобств, окружающих ужасов, больничных коек и жуткого запаха… Но все это находилось здесь, вокруг меня, а внутри была тоска и страдания.

– Не расстраивайтесь, – вдруг проговорил доктор и прикоснулся к моей руке. – Все наладится и будет хорошо. Я вижу прогресс!

Он написал что-то неразборчивым корявым почерком у себя в блокноте и вышел из палаты.

Я сидела, вернее, находилась в почти лежачем состоянии. Под моей спиной были подушки, очень неудобные, как будто начиненные жесткими куриными перьями.

Мне посчастливилось при выходе из палаты встретить медсестру. Она сказала, что мое состояние удовлетворительное и не вызывает сомнений у врача. Это значит, что я могу отпроситься домой под личную подпись! «Хоть одна радостная весть за этот день», – думала я, отыскивая телефон в карманах одежды, пытаясь связаться с внешним миром. Мне снова посчастливилось, мама взяла трубку:

– Здравствуй, дорогая! Как ты? – голос мамы звучал тревожно. – Ты пришла в себя?

– Да, мам, все в порядке.

– Ты не устояла и упала прямо дорожную плитку. Будь внимательнее, моя хорошая, за ночь немного подморозило.

– Да, да, обязательно. А это все, что произошло?

– Нет. Я очень волнуюсь за тебя. У тебя точно все в порядке на учебе, с друзьями? В последнее время ты какая-то серьезная и как будто на чем-то сосредоточенна. Тебе нужна моя помощь? Можешь быть уверена, я всегда помогу. Ты утверждала, что перед тобой мчится состав. Но мы не видели никакого поезда, ни людей, которые выходили из него. Так и рельсов там нет совсем! Милая, может тебе стоит отвлечься от ежедневной суеты?

– Поезд? – с удивлением спросила я. «Как же так мне удалось удариться головой, чтобы совсем ничего не вспомнить», – с трудом напрягая память, я пыталась выстроить последовательность действий.

– Да, да – продолжала утверждать мама. – Ты кричала: «Мама, мама, останови поезд, он мчится прямо на нас! Из него выпрыгивают на ходу люди, а состав несется с невероятно быстрой скоростью». Но мы не наблюдали ничего подобного.

Вдруг память начала проявляться. Я вспомнила, как состав двигался совершенно беззвучно, словно подкрадываясь, но предельно быстро. Это был старинный паровоз с вывеской из ярких букв. Слова, к сожалению, я разобрать не смогла, но четко выделила для себя фигуру рядом стоящего с этой надписью человека. Это был похожий на проводника старого света молодой человек в униформе и фуражке с околышем, в белой сорочке с воротничком. Но если есть поезд, значит, должна быть и станция, но железнодорожные пути есть только на окраине города. Я ничего не понимала. Откуда он взялся?

– А где сейчас Жанна? – вдруг вспомнила я про нашу новую знакомую.

– Она переживает за тебя, милая, приглашает нас к себе в гости на чай, но только после того, как ты пойдешь на поправку. Надо поблагодарить ее за помощь.

– Да, мам. Конечно, обязательно, – ответила я, хотя совсем никуда не собиралась идти. Согласилась лишь потому, чтобы проявить свою признательность. – Я хочу уйти отсюда. Хочу домой.

– Да, дорогая. Я думаю, доктор сегодня подготовит бумаги, а завтра утром мы вместе вернемся домой. Потерпи, немного еще осталось.