Читать книгу: «Визит», страница 6

Шрифт:

– Ну, вообще-то, на этом Владислав сам настаивает в письме, да думаю, ничего страшного в этом нет. Сейчас попробую позвать его. А вот он и сам здесь!

Джонатан зашёл в гостиную:

– Господа, я набрался смелости предложить вам перебраться в кабинет Владислава, решил, что вам там будет удобнее. Как вы на это смотрите?

– Мистер Джонатан, вы просто читаете наши мысли, да и Владислав в письме тоже это предлагает.

– Тогда прошу вас, проходите в кабинет. Стол я уже сервировал. Приступайте к ужину. Для кофе всё готово, когда будет нужно, подадите сигнал, я всё принесу.

– Большое спасибо, Джонатан, вы просто волшебник!

Серж и Алекс спустились в кабинет, и увидели столик, заставленный разными закусками: Джонатан с Эммой решили в честь получения вестей от Влада, побаловать его друзей хорошим ужином. Самое главное блюдо – горячий куриный бульон с вкраплениями зелёного лука и петрушки – лучшее, что можно было придумать после промозглого дождливого дня, следующим шёл сочный панакелти из солонины, запечённой в картофеле с неразрезанным луком и мелкопорубленной морковью. Пара небольших кусочков пок-пай (пирог с начинкой из свинины) была подана на блюдцах тонкого китайского фарфора из посудной коллекции Владислава. Отдельным лотом Джонатан решил угостить гостей ароматной глостерской колбасой, которую он нарезал тонкими ломтиками, и уложил их вокруг стейк-кидни пудинга, пирамидку которого Эмма быстро составила из говядины с бычьими почками и луком, а сверху в ямку залила горячий мясной бульон. В такой же коллекционной китайской салатнице был подан знаменитый английский БЛТ, состоящий из скрученного в спиральки бекона, салата-латука и томатов. Свежеиспечённые булочки «бан» стояли отдельной горкой в фарфоровой же хлебнице. На десерт гостей дожидался итон-мэзз, приготовленный Эммой по старинному классическому рецепту из клубники, смешанной со сливками, и добавленным безе. В центре столика гордо возвышались несколько бутылок Перье.

– Мистер Джонатан, вы удивляете постоянно, но сегодня – у нас нет слов! Это просто кулинарное великолепие высшего порядка! Вы не думаете, что после этого мы не сможем трезво мыслить? – только и мог вымолвить Серж при виде этой сервировки.

– Господа, для вас – самое лучшее. Мы с Эммой ожидаем мистера Владислава каждый день, и у нас всегда есть оперативный запас заготовок. Так что оставалось совсем немного приложить усилий, чтобы воплотить это в полноценный обед. Как говорит хозяин, ваш комфорт – наша забота. Кушайте, для кофе всё готово, жду вашего сигнала. С этими словами Джонатан гордо удалился.

Серж с Алексом достаточно проголодались, чтобы расправиться с обедом достаточно быстро. Да и мысль о рукописи друга не давала покоя. Когда после звонка Джонатан убрал со стола и принёс кофе, терпение обоих было уже на пределе. Серж предложил Алексу начать:

– Слушай, Алекс, давай ты приступишь к чтению – у тебя голос поинтереснее моего, а минут через двадцать я продолжу.

– Хорошо, договорились.

Серж передал ему синюю складную папку, Алекс достал оттуда завёрнутую в полиэтилен тонкую упаковку. Из развернутой плёнки на свет появился журнал для записей в обложке, рисунок которой был сделан по мотивам арабской мозаики.

– Влад есть Влад, – пробормотал Алекс.

– Что там?

– Да я смотрю – он не нумерует календарные даты. Ставит порядковую запись дня. Ладно, как есть. Где там у него ножницы лежат? Доставай, нужно срезать эти нитки. Вот, ну теперь всё, читаем:

ДНЕВНИК ВЛАДИСЛАВА
Мотукава-Туно. Гостиница. День первый
Как и в предыдущие свои приезды в Зачарованные земли, из порта я направился в знакомую уже гостиницу, по дороге составляя планы на ближайшие пару дней. Идти было недолго, и уже минут через десять я стоял у стойки, и заполнял необходимые бланки, гадая «чёт – не чёт». Так я всегда пытался настроить себя на благоприятный исход в решении задач предстоящих изысканий. «Чёт» – всё сложится хорошо, а «не чёт»… Загадкой был номер комнаты, которая выпадет мне сегодня в роли жилья на неопределённый пока срок.
– Ваш номер пятнадцатый, – произнёс портье, и протянул мне грушу с ключом.
«Так – пятнадцать нечётное, но в сумме единица плюс пять, равно шести – чётное, как обычно, ничего не понятно, ладно, посмотрим». Я принял у него ключ, и пошёл в комнату на второй этаж.
– Вас ждёт человек в холле на этаже, – заявил мне в спину администратор.
– Какой человек? И почему меня?
– Я не знаю, кто он. Сейчас в бланке ваше имя прочитал, и поэтому вспомнил. Он и вчера приходил. Тоже ждал.
– Спасибо. «Странно, никто не знал про рейс из Яншань (восточный порт Китая), кроме меня и Командора».
Поднимаясь по лестнице, я и представить не мог, какая встреча мне уготована. Уже на верхней площадке мне на шею кто-то бросился, громко восклицая: «Мистер Главный! Мистер Главный! Ну наконец то вы появились!»
– Господи, Питер! (а это был он, собственной персоной!) Ты как тут оказался?
– Да я тут вас уже второй день дожидаюсь, вы почему вчера не приехали?
– Лоцман попал такой. Наверное, из новичков. Тут весь состав за последние годы поменялся. Как архипелаг исчез, всё судоходство сильно изменилось.
– Понятно. Ладно, мистер Главный, вы устраивайтесь, и пойдёмте ужинать, нас ждут.
– Для начала, Питер, во-первых – у меня есть имя, и зовут меня Владислав, так что зови меня просто – Влад. Роли наши изменились. Я теперь тебя не опекаю и не опрашиваю. И во-вторых – кто меня ожидает и где? И вообще, Питер, это просто невероятно – как мы с тобой тогда, в доме расстались – ты исчез, затем появился этот жуткий тип в жёлтых штанах, а после и дом исчез, всё было похоже на какой-то кошмарный сон. Я до сих пор не могу все эти события связать с реальностью.
– Вы знаете, мистер Влад, я и сам этого всего не могу объяснить. Другое дело, что жизнь у меня с того времени сильно переменилась, и, честно говоря, не хотелось бы всё вернуть назад. Мне самому иногда делается не по себе, если начинаю раздумывать о тех событиях, но я сразу прогоняю эти мысли – ну их подальше – меня всё устраивает. Раньше буквально приходилось выживать, а сейчас мне каждый день интересен, и я порой не хочу, чтобы он заканчивался. Мистер Влад, представьте только – я разговаривал с Джоном Ленноном!
– Да брось ты…
– Честное слово!
– И о чём ты с ним беседовал?
– Да обо всём. Давайте попозже поговорим подробно, сейчас нам надо спешить – ждут ведь.
– Ты мне так и не сказал, что это за люди, и чего он от меня хотят?
– Так вы же сами ищете объяснений!
– С чего ты это решил?
– Они мне это сказали. Буквально вот так: «Ты должен его встретить и привести к нам, слишком много вопросов накопилось. А ждать, когда он сам нас найдёт – только время тратить. Сразу всё и обсудим».
– Да я их, этих людей даже не знаю, и почему они решили, что у меня к ним вопросы есть? Кто они такие?
– Вот знал бы я это сам, давно бы вам рассказал. Меня всё устраивает сейчас, и я с расспросами не пристаю ни к кому. Надо будет, сами расскажут. Пойдёмте уже, помогу вам с багажом, и – на ужин! Я проголодался. Если стоять и толковать без конца – ничего меняться и не будет. Пространство вокруг надо двигать. Применять силу, и не сидеть. Давайте сумку.
После таких заявлений, да ещё и от Питера, мне стало не по себе, и без особых раздумий мы с ним разложили в номере мой небольшой багаж, я взял с собой диктофон, внизу передал ключ портье, и мы отправились в небольшое кафе, которое располагалось неподалёку, на первом этаже судоходной корпорации. Вывеска с названием заведения, находящаяся над входной дверью напоминала, что вы находитесь в портовом городке – «Камбуз в трюме».
Мотукава-Туно. Камбуз в трюме
В этом заведении я раньше не был. Панели в небольшом помещении были обшиты старой корабельной доской цвета тёмно-серого дуба. Окна круглой формы напоминали, что вы определённо попадаете в трюм старинного галеона. Сразу за дверью начинались ведущие вниз в зал несколько ступеней, после которых располагалась небольшая барная стойка, за которой сидел скучающий бородатый человек. Бармен сразу вышел из-за стойки, поприветствовал нас и тут же предложил располагаться в единственном полукабинете, который располагался в нише между входными ступенями, и стеной. Между двумя диванчиками с высокими спинками стоял довольно большой стол, за которым могла расположиться компания из шести человек. Установленные у барной стойки три высоких табурета завершали возможности обслуживания клиентов.
– Что принести поужинать? – Бармен здесь был в одном лице и официантом. Я подумал, что и хозяином заведения тоже является он сам.
– Да на ваше усмотрение, главное, чтоб вкусно было.
– Обещаю вам, вкуснее вы нигде не поужинаете, подождите минут пятнадцать, скоро всё принесу. После этого бармен-официант заспешил за стойку, и скрылся в двери. Там, по всей видимости и была кухня, где готовились самые вкусные блюда на свете.
– Питер, ну и где эти загадочные люди?
– Мистер Влад, насколько я их знаю, они появятся в самый удобный для нас момент – мы ведь ещё не поужинали.
– Какие вежливые. Ладно, тогда давай спокойно поедим, а вот и ужин.
Бородатый официант нёс блюда в обоих руках. Как он умудрился взять по подносу на каждую ладонь, я не знаю, но всё, что было на них, выглядело очень аппетитно. Во главе стола встала супница, полная «буайбес» – рагу из морепродуктов, там были видны креветки, кусочки рыбы и осьминога. Варёный картофель крупными кусочками и укроп с зелёным луком дополняли содержание этого наваристого, ароматного бульона. Рядом, в простой глиняной чашке расположились сенегальские бульеты пуассона – рыбные шарики в томатном соусе. Свежий хлеб и горка разных овощей завершали гастрономическую идиллию. Быстро расставив тарелки, блюдца и фужеры, бармен разложил ножи с вилками, разлил минеральную воду, пожелал «бон аппетит» и удалился за стойку. Надо отметить, что он оказался прав во многом – вкусовые качества блюд были отменными, а Питер поглощал морепродукты с задором и скоростью, свойственным его возрасту, успокоившись только с последним бульетом».
* * *
«Всё, я просто смертельно устал, и сегодня больше ничего записывать не буду. Завтра, завтра…»
Мотукава-Туно. Камбуз в трюме. День второй
«К тому моменту, как нам принесли кофе, появились «они». Это были трое человек, которые спустились по ступенькам от входа, и сразу разместились за нашим столом. Как я успел заметить – Питера это никак не встревожило. Внешне это были совершенно обычные люди, одетые как все, со стрижками как у всех, в общем, встреть я их на улице, не сказал бы ничего особенного об этих трёх незаметных прохожих. Один из них, плотного телосложения, примерно моего роста, голубоглазый и с улыбкой на лице, присел на диван рядом со мной, двое других – рядом с Питером. Разговор начал человек, севший напротив меня, похожий внешне на преподавателя греческого языка, которого я помнил с учёбы в университете – темноволосый, немного сутулый. Одет он был в светлую лёгкую ветровку, синие джинсы, на ногах – спортивные кроссовки. Начал он сразу:
– Владислав, очень хорошо, что вы приехали так быстро, нам о многом нужно поговорить. Про вас мы знаем достаточно, но только не думайте, что мы некая противоборствующая сторона. Таких интересов у нас не было и нет. Вернее, мы – ваши самые старые союзники. И не только ваши. Может, вы могли слышать о нашей деятельности, некоторые именуют нас «визитёрами».
Я сразу вспомнил старого моряка, с которым столкнулся в одной из своих поездок в Зачарованные земли.
«Преподаватель греческого» продолжил:
– Мы не стремимся навредить человеку ни в малейшей степени. И не ждём никакой благодарности. Более того, мы бы хотели, чтобы о нас ничего не было известно. Даже будет лучше, если сохранится полная секретность. Те, кто управляет большинством, рано или поздно захотят использовать нашу деятельность в своих целях, и как обычно, всё испортят. Вы ошиблись, когда решили, что фиксация увеличения творческой активности в показаниях измерительных приборов – это агрессивный фактор, направленный в вашу сторону. Мы озабочены совсем другими задачами – пытаемся сохранить ваши же достижения. Человечество никак не может понять, что самое ценное из того, что ему удалось достичь – это развитие индивидуальных творческих способностей. По непонятной причине именно эти способности вами совершенно не ценятся. Хотя всё очень просто – без сохранения творческих личностей через довольно короткий промежуток времени все вокруг превратятся в жующих животных.
Далее Визитёр описывал работу своего сообщества как подвиг для человечества. Пояснил краткой исторической справкой. По его словам, выходило, что, например, именно они сохранили и сберегли для цивилизации записи шумеров. Секреты строительства пирамид, и вообще, описание всей этой истории со строительством архитектурного комплекса в Египте тоже хранятся под их контролем. В Ватикане библиотека с самого начала была организована силами Визитёров. Они пытаются спасать в случае необходимости письменные памятники культуры. А львиную долю времени в их работе занимает деятельность по сохранению самого ценного культурного ресурса – творческие люди, с их интеллектуальным опытом.
«Мы их забираем и храним», – буквально так он и заявил.
И они, Визитёры, уже поняли, что организация, где служит Влад, находится на пороге открытия этого сегмента их работы. Люди есть люди. Утечка неизбежна. Но лучше обсудить все проблемы, чем ломать структуру, да и жертвы в любом случае будут. А в истории с Нгоута дело было так – им стало известно, что есть планы застройки «этих чудесных островов», причём с самыми тяжкими последствиями – люди в форме хотят их использовать для размещения жуткой артиллерии. Вдобавок ко всему, к тому моменту за горной грядой острова было обнаружено поселение людей, как раз тех, которыми и занималась кампания «Бронза».
Тогда им пришлось грубо вмешаться – другого выхода просто не было. И Зачарованные земли исчезли.
Тут я не выдержал, и оборвал его:
– Господа для того, чтобы возникло взаимопонимание, не мешало бы вам в начале нашей беседы объяснить мне, кто вы такие на самом деле, и кого вы представляете. А то я смотрю на вас, слушаю ваш сбивчивый рассказ, и ровным счётом ничего не понимаю. У меня возникло очень много вопросов! С какой такой стати, например, вы всем этим занимаетесь? Кто санкционировал вашу деятельность? А мнение людей, вырабатывающих этот самый культурный продукт, вы спросили? А у творческих личностей, которых так цените, их мнением вы поинтересовались – желают они быть «забранными и храниться», да ещё непонятно где? И где сейчас Нгоута и его население? О чём вообще, здесь идёт речь? И в конце концов, зачем вы Питера «соблазнили»?
За столом воцарилась тишина. Первым голос подал Питер:
– Да никто меня не соблазнял, я сам про это всё решил! И совсем не жалею об этом. Мне сейчас, в этой новой жизни, всё нравится. Обратно, в ту крысиную нору я, во всяком случае, не хочу! Давайте, пока вы тут выясняете свои отношения, я пойду на кухню, попробую кофе хороший сварить, может получится. Всё время пытаюсь экспериментировать, но «тюремный» пока никак не выходит.
Я опешил от такой характеристики любимого напитка:
– Подожди-ка, Пит. Что значит «тюремный»?
– А-а, мистер Влад, никакой иронии тут нет, это я так про себя его прозвал. Помните, вы меня угощали обедом в том здании? Ну за день до экспедиции в Дом? Вот кофе, который мы там пили – самый вкусный был, что я в жизни пробовал! С тех пор постоянно пытаюсь научится такой же делать. Пока не получается.
– Так, парень, тогда слушай, и запоминай – сперва зёрна нагрей до появления яркого запаха, и измельчай перед самой варкой, воду до кипения не доводи, просто нагрей, затем засыпь туда нужный объём, и опять на плиту, как появится пенка, сразу снимай. И – вода. Самое главное – это хорошая вода. Лучше всего родниковая. Для крепости самая удачная пропорция – чайная ложка с большой горкой на маленькую чашку. Делай так всегда, и ничего не меняй. С кофе всё дело в постоянстве. Научишься.
– Всё понял. Пошёл варить, официант вроде парень нормальный – надеюсь не прогонит.
Питер ушёл на кухню.
Тут я, наконец, обратил внимание на оставшихся – все трое сидели, вытаращив на меня глаза. Я даже внутренне вздрогнул от такого внимания:
– А что случилось, господа?
– Мы только что увидели непреднамеренные проявления творческих навыков. Как у вас это получается?
– Что именно? Кофе?
– Нет, создание алгоритма действий.
– Ну, господа, мы – люди творческие. – сказал я, улыбаясь.
– Вот это и восхищает нас».
* * *
«Всю эту неделю я прихожу поздно вечером к себе в номер еле живой от усталости, падаю на кровать, и засыпаю. Весь следующий день проходит в восстановлении по памяти событий и разговоров прошедшего дня, затем я по определённой методике анализирую поступившую информацию, составляю для Командора отчёт, и отправляю его по спецсвязи, после всего уже делаю записи в дневник. Надеюсь, что он попадёт в ваши руки, и вы ознакомитесь с событиями, пережитыми мною. Но на сегодня всё. Спать».

Замок Владислава

Дочитав до конца «День второй», Алекс поднял глаза на друга. Оба молчали. Первым заговорил Серж:

– Как-то нехорошо прозвучали последние строки. Не понятно, по какой причине Влад начал «надеяться». У него там что, возникли неприятности, ты как думаешь? – спросил Серж.

– Не знаю, Сержик, не знаю. Пока ничего вроде страшного не происходит. Давай, дадим знак Джонатану, мне необходимо выпить кофе.

– Да, и мне тоже. – Серж нажал кнопку звонка в низу столешницы.

Буквально через две минуты на лестнице появился мистер Джонатан с подносом в руках:

– Вот и я, господа! Почти ни разу не присел, ждал, когда же вы позовёте. Давно уже всё приготовил. Ждал только вашего звонка. Намолол кофе, держал воду на подогреве, выпечку замотал полотенцем, чтоб не засохла.

С этими словами Джонатан быстро расставил посуду, налил в чашки ароматный напиток, и с тревогой глянул в сторону дневника:

– У мистера Владислава всё в порядке?

– Всё нормально у него, мистер Джонатан, всё нормально.

Мотукава-Туно. Камбуз в трюме. День третий
«У меня стало появляться странное ощущение, что последовательность течения времени нарушилась, иногда кажется, что прошло уже месяца два за последние три дня. Не пойму причин появления этого эффекта. Но самое главное – действительно ли я прихожу вечером в гостиницу, ложусь спать, а утром поднимаюсь, чтобы снова направиться в то кафе и продолжаю беседовать с этими странными незнакомцами? Дело в том, что, когда они начинают своё повествование, у меня пропадает ощущение начала нового дня, а возникает стойкое понимание непрерывности в нашем диалоге, словно я и не уходил никуда, а мы все пятеро так и были здесь, за этим столиком всё это время без перерывов. Сегодня просматривал свои предыдущие записи в дневник, и мне показалось, что записаны не все диалоги – но ведь я же веду хронологию, хотя, как мне показалось, написанного стало меньше. Неужели кто-то следит за мной? Надо будет пришивать нитками каждый новый заполненный лист к предыдущему, и оставлять разной длины концы. И делать особые узлы после стежка. Сразу будет заметно, если кто-нибудь действительно бывает тут в моё отсутствие и хозяйничает.
Я уже собрался и готов выйти из номера. Надо взять за правило запоминать детали окружающего, чтобы на следующий день сравнить изменения. А лучше всего – договориться с портье, чтобы ставить свою подпись в его журнале в конце каждого дня, а потом отслеживать. Удачная мысль! Именно так и нужно сделать».
Сегодняшнюю встречу я решил провести несколько в ином ключе. Когда Питер принёс кофе, а надо сказать, что у него получалось всё лучше и лучше, о чём я не преминул ему сообщить, и увидев, что «преподаватель греческого» принимает стойку оратора на трибуне, приготовившись продолжить вчерашний монолог, я поднял правую ладонь, и перебил его словами:
– Послушайте, уважаемый лектор, давайте сделаем так – исторические выкладки продолжим несколько позже, а сейчас хотелось всё-таки немного услышать о вас, как о личностях. Кто вы, откуда. Давайте начнём с этого, а дальше посмотрим.
После этого объявления все трое притихли, и, как мне показалось, провели короткое беззвучное совещание, неотрывно глядя друг другу в глаза, после чего «преподаватель» кивнул головой:
– Хорошо, вы по ходу объяснений можете спрашивать, если что-то вам вдруг будет непонятно.
Итак, мы – не совсем люди. Только выглядим так внешне. И это вы нас видите такими. Вернее – воспринимаете. На самом деле это – иллюзия. Мы просто «настраиваем» для вас этот внешний вид. И мы не откуда-то появились. Мы всегда были с вами. Рядом.
Это то, что у вас называется «параллельный мир». Ведь догадки об этом возникали у вас постоянно. Мы – это нечто, похожее на то, что вы именуете «электричеством». На самом деле природа этого немного другая, но этот термин будет вам наиболее понятен, да он и ближе всего к истине. В человеческом организме эта составляющая тоже есть, но только в очень, и очень малом количестве.
В какой-то момент времени мы осознали своё существование. Не смогу сказать по какой именно причине это произошло. Но было это очень и очень давно. В то время органических образований на земле ещё не было. Мы пребываем везде.
Тут «преподаватель» замолчал, посмотрел на меня, и уточнил:
– Владислав, я вижу, вы очень внимательно меня слушаете, хотелось бы уточнить – у вас не возникает вопросов?
Я ответил:
– Хотелось бы знать поточнее, вот вы трое – обладаете какими-то полномочиями, чтобы обычному человеку объяснять суть своего появления здесь? Вы поймите меня правильно – мы так привыкли, да и жизнь приучила – что информация должна быть тщательно проверена, в ином случае есть риск провести время впустую, и, уж простите, беседуя с обычным городским сумасшедшим. Тем более, что вы такие глобальные темы поднимаете. Так что, я не смогу задавать вопросов, пока не пойму, с кем я разговариваю.
Троица опять начала молча переглядываться. Я терпеливо ждал. Теперь слово взял голубоглазый блондин, который по устоявшейся традиции с первого дня встречи садился со мной рядом:
– То, что вы хотите услышать, в двух фразах не выразить. Ваша традиционная картина мира подразумевает вести диалог методом «вопрос-ответ» между двумя людьми. Большее количество участников невозможно, так как вы не в состоянии улавливать мысли собеседников. Воспринимаете только речь или её письменное изложение. Мы же не являемся несколькими субъектами, мы – это одно. Трое присутствующих – это картинка для вас. Потому что вам так спокойнее. А полномочий у нас никаких нет. Вы постоянно забываете, что мы – не люди. И у нас совершенно другие задачи. Но я для вас – существую. Вы воспринимаете мой облик в полном объёме, можете потрогать меня – я теплый, во мне двигается кровь, такая же, как и у вас. Если вы возьмёте у меня для исследований образцы тканей и выделений, то все они, исследованные по вашим стандартам, в итоге покажут меня полностью человеком. Но это именно я, или мы, настроили ваше восприятие так, чтобы тут для вас был я.
Представьте себе для примера только одно понятие – «образ жизни», и что оно значит для вас. По сути это – один из методов идентификации личности. И причём – живой. Это имеет определяющее значение. И что вы хотите от нас, ведь мы не представляем никакой личности?! Мы трое, можно сказать – «выделились» из общего, чтобы побеседовать с вами. Повторюсь, чтобы донести новую информацию от одного человека до другого, у людей не существует иного способа, кроме как диалог между двумя собеседниками.
Может быть вы нас дослушаете, и всё станет яснее? Мы очень надеемся на это. Что скажете, Владислав?
– Да я уже вижу, что мне тут не справиться – информации действительно не хватает. Давайте продолжим. Слушаю.
– Хорошо, – с этими словами «преподаватель» поправил свою причёску ладонью, и сделал это так неуклюже, что я едва не рассмеялся. Чтобы как-то разрядить атмосферу, я подумал, что неплохо было бы знать имена собеседников:
– Послушайте, уважаемые гости, у нас принято обращаться друг к другу по именам. Моё вы знаете. Вот сидит человек по имени Питер. Видите, ему приятно, что его не забыли – он улыбается. Но чтобы дать ему понять это, я назвал его по имени. А с вами у нас проблема – необходимо наладить контакт, а как к вам обращаться, мы не знаем. Может, придумаете, что-нибудь?
Троица опять погрузилась в молчание, неотрывно глядя друг другу в глаза. Наконец, голубоглазый заговорил:
– Мы вас поняли. Значит так, – и он показал ладонью на себя:
– Это – Геб,
Протянув руку к «преподавателю»:
– Это – Кос,
И указывая на третьего участника, который до сих пор ещё ничем не проявил себя:
– А это – Шаи.
Шаи в ответ привстал, и слегка поклонился. Я подумал: «Ну просто японец какой-то». А он и внешне выглядел, как какой-нибудь житель Окинавы – невысокий, плотного телосложения, темноволосый, и слегка раскосый.
Шаи ответил:
– Я такой же, как и каждый из нас троих. И если вы, Владислав не будете против, то продолжу я.
– Нет, конечно, Шаи, присаживайся, пожалуйста. Продолжай ты. Да, господа, и мне очень приятно со всеми познакомиться. Теперь мы друг друга немного знаем. Питер прыснул. Я же, чувствуя на себе ответственность за его поведение, и как старший по возрасту, сделал ему замечание:
– Питер, веди себя прилично.
Он тут же возразил:
– Да всё нормально, мистер Влад, они – нормальные парни, и не обидятся. Видать, как представились по именам, всем полегче стало. Вот я и расслабился. Может кофе всем сделать? У меня уже нормально стало получаться.
– Давай, Пит, сделай. Простите, Шаи, я вас прервал, давайте продолжим.
* * *
И снова я у себя в номере. Завтра продолжу записи прямо с того места. А сейчас – спать. Даже не помню – обедал я сегодня, или нет? Надо будет устроить выходной. А то я уже похоже, начинаю теряться в этом мире.
Мотукава-Туно. Камбуз в трюме. День четвёртый
Продолжаю запись прямо с последней мысли:
– Спасибо, Владислав, я продолжаю:
– Думаю, нужно всё-таки начать с исторической справки о нашем мире, тогда причины-следствия будут яснее выглядеть. Геб очень коротко прошелся об этом, буквально двумя словами, но этого будет очень мало. И ещё одно – Владислав, оговорюсь сразу – в своём рассказе я буду стараться как можно внимательнее применять вашу терминологию к описанию действий и причин нашей деятельности. Чтобы вы не испытывали трудности в осмыслении.
– Итак, после момента осознания себя как единого целого, к нам пришло понимание объёмов нашего мира, и его привязанности к земле, с которой мы неразрывны. Мы поняли, что являемся неотъемлемой частью природы планеты. Восприятие же Вселенной пришло позже. А на первом этапе мы были озабочены проблемами самоидентификации, если это применимо, конечно, к тем задачам, которые мы тогда решали. Проще говоря, мы пытались вычислить свой объем, или мощность нашего «я». И, в конце концов, пришли к некоему результату. Но он не был неизменным. Общий итог постоянно менялся, иной раз достигая критического значения. Осмысление объёмов своей мощности, и осознание причин, влекущих за собой её изменения, привело нас к пониманию законов природы, происходящих на земле. Но в некоторых случаях уменьшение приводило к «истощению» нашего мира, что влияло на интеллектуальные способности, и у нас почти полностью пропадала возможность строить интеллектуальные задачи, и решать их. Очередной такой задачей стала понимаемая необходимость изменения окружающего пространства таким образом, чтобы появилась возможность регулировать процессы колебания. А точнее, сделать имеющийся объём нашего электроимпульса стабильным. Для этого было нужно собрать всю информацию о причинах, приводящих к потерям. И вот что нам удалось выяснить:
– Ослабление электрической мощности происходило по разным причинам, вследствие проявления разных природных катаклизмов – землетрясения, изменения температуры, смена магнитных полюсов, столкновение планеты с другими космическими телами. Пришлось искать способы её восстановления.
Теоретические выкладки показали, что нужно создать устройство, которое в соответствии с вашей современной терминологией будет правильнее всего назвать резонансным трансформатором, и поднять его выход-накопитель на большую высоту. Одного трансформатора было недостаточно, их нужна была целая сеть, и причём расставленная в определённой конфигурации по всей планете.
Так вот, для этих целей идеально подходили естественные возвышенности. Но в нужном месте была только одна – это высокий горный пик, сейчас он называется «Священная гора Кайлас». Другие нужно было создавать искусственно. Но наш мир не мог осуществлять физические изменения. Проще говоря, мы не можем в реальности изготовить необходимые материалы, чтобы затем сконструировать то, что нужно. В наших возможностях есть способы повлиять на природу, но нет технических возможностей реализовать планы творческого акта. Я могу сделать каменную глыбу мягкой как глина и на определённое время почти невесомой, но мне нужен человек, который придаст форму этому комку, и поставит его затем на нужное место.
Возникла необходимость в создании «умного механизма», достаточно автономного, и, желательно, самовоспроизводящегося. И причём, механизма, который был бы в состоянии принимать самостоятельное решение о создании нескольких последовательных логических цепочек, умеющий закрепить полученный опыт в своей памяти, и обладающий определённым ресурсом жизненного цикла. Как ни банально это для тебя прозвучит, Владислав, но за основу был взят биологический организм животного, а именно – обезьяны. Это был идеальный вариант по многим необходимым параметрам – животное обладало подходящими габаритными размерами, начатками интеллекта, имело перспективное по объёмам хранилище для размещения биологического аппарата разума, и нужными физико-техническими данными – сила рук, ног, органы зрения. И это животное могло самовоспроизводиться! Другими словами, отсутствовала необходимость изменять работу мозга у определённого количества особей для выполнения очередного проекта. Нужно было провести необходимые действия у примерно пятисот пар, и немного подождать, в соответствии с вашей временной шкалой – примерно триста-пятьсот лет, чтобы быть уверенным в закреплении произведённых изменений, передающихся от одного организма другому, возникшему в результате самовоспроизведения, а также в наличии возникновения долговременной памяти, и уточнить биологический срок гарантийной работы организма. Уже через три цикла воспроизведения стало понятно, что нас постигла неудача – выбранный организм был слишком велик, и поэтому функционировал недолго – всего лет пятнадцать-двадцать. За это время новый организм, появившийся ему на замену, не успевал обучиться необходимым навыкам. Но гораздо меньшее существо не смогло бы выжить в этом мире – его бы уничтожили гиганты, жившие тогда на планете. Нам пришлось идти на трату больших ресурсов – устроить одновременное «короткое электрическое замыкание» огромной мощности на большей части планеты, а чтобы вам, Владислав, было понятнее, это были непрерывные молнии, и цель была достигнута – не осталось ни одного гигантского организма. Все они погибли буквально за несколько минут – на земле, в воде, и в воздухе. Остались только единичные экземпляры, которые не смогли бы размножиться в опасных для обезьян количествах. А мелкие особи уцелели, в основном потому, что обитали они на тот момент в изолированных труднодоступных местах, куда вынуждены были уйти из-за конкуренции в освоении пищевой базы с гигантами. В соответствии с планом пришлось также изменить магнитные полюса планеты, чтобы на огромных пространствах, где в большинстве и проживали гиганты, воцарился холод – больше не было никакого способа избавиться от миллионов мёртвых туш. Даже съесть их было некому – погибло всё живое. А так – всего через пару десятков лет всю поверхность этих территорий сковало сильным морозом, и начала нарастать шапка льда и снега.
Тут я не выдержал:
– И что, вот просто так и было – моментальная гибель динозавров и мамонтов, а после всего – Большой ледниковый период? Вот просто взяли и – бах!? И вы сидите здесь, в уютном кафе, и в несколько фраз рассказываете многомиллионную историю становления биологического природообразования всей планеты? Это даже смешным назвать нельзя! Да это просто усмешка над здравым смыслом! Вы вообще кто такие, чтобы сидеть тут и умничать с важным видом? Да это бред и чушь в одном ведре с помоями!
Шаи поднял правую руку, поставив локоть на стол, как школьник на уроке, знающий ответ на вопрос учителя:
– Мистер Владислав, прошу вас, не стоит так бурно реагировать. Если вы категорически не согласны – аргументируйте своё мнение. Вы ведь сами знаете – «только в споре появится новая проблема». То, что учёные исписали тонны бумаги своими кабинетными догадками, не есть последняя истина. Они, в конце концов, не присутствовали при тех глобальных изменениях, о которых уверенно утверждают в своих трудах. Труды эти – просто догадки. А я, например, имею полное право настаивать на своих утверждениях, так как лично принимал участие в тех событиях. И всё, что происходило на Земле, совсем не заняло миллионы лет, а было гораздо быстрее, уверяю вас.
Я всё никак не мог успокоиться:
– Ну это уже просто ни в какие рамки не лезет. Да вы что, за идиота меня принимаете? Вам возрасту не больше тридцати лет!
Тут в разговор вступил светловолосый Геб:
– Мистер Владислав, если вас пугает наша внешность, вы можете высказать свои предпочтения, и мы всё исправим и переделаем.
Со стороны барной стойки раздался возглас Питера:
– Кофе готов!
В этот момент все замолчали. «Преподаватель» Кос решил внести свою лепту в неловкую ситуацию. (Или это она только мне казалась таковой?):
– Мистер Владислав, вы всё-таки не забывайте учитывать, что ситуация довольно нестандартная, мы изо всех сил стараемся не обидеть вас наукообразностью объяснений. Уверяю, что момент осознания причин нашей встречи обязательно для вас наступит. Но поймите нас правильно – уяснить реальную картину мироздания за короткий промежуток времени – та ещё задача для восприятия. Мы надеемся на широту вашего интеллекта и богатый опыт человека, по роду своей деятельности обязанного выслушивать монологи очень разных людей, чтобы найти рациональное объяснение необъяснимому. И снова напоминаю вам – мы совсем не люди.
Признаюсь честно, всё происходящее уже не умещалось в мои представления о незыблемости конструкции мира. И я решил отпустить своё несогласие, просто дослушав эту троицу до конца. В конце концов, Питер тут, жив и здоров, а ведь он для меня тогда исчез вместе с Домом. Да и много чего ещё произошло за это время. Наверное, я просто устал:
– Простите меня, я не хотел вас оскорбить. Наверное, напряжение сказалось. Давайте угостимся кофе, а затем продолжим дальше. Питер, наливай по чашкам, пожалуйста.
А напиток и в самом деле, получился замечательным. После похвалы Питер просто расцвёл от удовольствия.
* * *
Всё слилось в одну линию… Владислав, тебе нужно прерваться
Мотукава-Туно. Камбуз в трюме. День пятый
После кофе Шаи продолжил своё повествование:
«После стабилизации природных условий мы снова приступили к своей селекционной работе. В этот раз было намного проще – уже был необходимый опыт. Не с первого раза, но у нас всё получилось – примерно через тысячу лет был сформирован отличный биологический организм – он хорошо размножался, его жизненный цикл длился пятьдесят-семьдесят лет, за это время пара особей могла воспроизвести десять-пятнадцать своих копий, которые успевали обучиться необходимой функциональности годам к пятнадцати, пищу себе они добывали сами, используя навыки своих предшественников, а при отсутствии по разным причинам доступной еды начинали использовать для этих целей себе подобных. Когда общее количество рабочих организмов достигло нужной нам величины, мы смогли приступить к осуществлению своего проекта по возведению крепких, устойчивых к землетрясениям опор достаточной высоты, на которых стало бы возможным разместить приёмо-передающие конструкции по восстановлению объёмов необходимого нам электричества. Для строительства подходил только природный материал, и вся конструкция не подразумевала создание каркаса. Другими словами, нужно было создать искусственные горы, и установить их в строго определённых местах.
Согласно предварительным расчётам, все пирамиды нужно было разместить в одной полосе по всей поверхности земли, а именно – на тридцатой параллели. Потребовалось построить порядка трёхсот тысяч возвышений. Мы смогли создать непрерывный пояс резонансных трансформаторов, при помощи которых удалось решить много существующих проблем – выровнять мощность электромагнитного поля всей планеты, стабилизировать положение земной оси, тем самым стабилизировав климат, и создать неизменяемые условия существования электроимпульса в равных пропорциях на всей поверхности планеты.
При составлении планов строительства стало понятно, что простой биоорганизм, который умеет только таскать тяжести, не удовлетворяет требованиям исполнения нашего проекта. Чтобы начать работы, необходимо было обучить усовершенствованных обезьян основам укладки каменных блоков. Пришлось организовывать краткосрочные курсы камнеукладки. Выпускники были первыми людьми, получившими образование. Они гордо называли себя «Вольные каменщики». А обучение проводили первые Визитёры. После этого началась наша совместная деятельность по строительству возвышенностей. Как вы сами понимаете, Владислав, строительство довольно объёмного объекта подразумевает размещение строителей поблизости от него. То есть, необходимо было неподалёку построить и небольшой город. К Визитёрам, как к своим учителям, люди относились с большим уважением, а значит и дома для них строились по-другому – величественней, выше, и, что немаловажно – красивее. Проблема пропитания также требовала своего решения. Пришлось нам заниматься и обучением людей основам земледелия и животноводства. Ну и так далее, и так далее. Кратко выражаясь, строительство искусственных возвышенностей породило первые человеческие цивилизации. Появилась архитектура, земледелие, учебные заведения, торговля, прослойка воинов (города и поля нужно было охранять). Когда выработанной пищи стало хватать на всех, и даже появились места её длительного хранения, у людей образовалось свободное время. К нашему удивлению, появились люди, которые умели развлекать остальных. Мы их этому не обучали. Они выделились из общей массы благодаря своим способностям. Не производя конкретного продукта, который был бы необходим для жизни, эти люди тем не менее, всегда вызывали интерес у окружающих и получали от них часть произведённого остальными – продукты, одежду и жильё. А занимались они сочинительством песен и исполнением их перед собравшимися, изобретали музыкальные инструменты. Придумывали стихи, сказки. Кто-то из окружающих стал пытаться сохранить для потомков их сочинительство, записывая ему одному известным способом эти творческие искания, используя методику записи торговых операций. Но это не получило распространения, в основном из-за метода – никто не мог расшифровать эту тайнопись кроме самого шифровальщика. Только с появлением всеобщей письменности стало возможным записывать и хранить долгое время эти послания потомкам. Гораздо сложнее было с записыванием музыкальных произведений. Технологий для создания звуковоспроизводящих систем тогда не было, и однажды был изобретён универсальный метод – нотная грамота – который устроил всех. Другое дело, что этим не удавалось сохранить исполнительское мастерство. Так продолжалось довольно долго, к тому времени, о котором я хочу вам рассказать, Визитёры уже покинули людей, но продолжали пристально наблюдать за его развитием. И в определённый момент мы решили оказать неоговорённую помощь в решении проблемы сбережения творческого наследия людей.
Тут я решил выступить на стороне «защитников прав всего человечества»:
– И вы всегда так бесцеремонно вторгаетесь в нашу жизнь? Хотя бы попытались согласовывать какие-нибудь дела. Может, многое бы удалось изменить. С вашими-то возможностями.
Возразил мне «преподаватель» Кос:
– Мистер Владислав, может и нетактично прозвучит, но это уже было. Если начать спрашивать у всех разрешения, то воцарится хаос. Люди не умеют организовывать пространство.
Как, по-вашему, была ли литература и изобразительное искусство, да и музыка в том числе, тысячелетия назад? Конечно же была! И где это сейчас? Спрашиваете, почему мы не сохранили? Ага, вот тут разговор уже начинается о разграничении и степени ответственности. Круг замкнулся. Вы сами ответили на вопрос о самовольстве в принятии решений. Нам пришлось это делать, потому что люди, повторю – не умеют организовать пространство. Они изначально не были созданы для этого. Человек задумывался нами как вспомогательный инструмент в осуществлении задач по увеличению ресурсов.
Я попытался возразить:
– Но вы пытаетесь сохранить то, что придумал человек.
Мотукава-Туно. Камбуз в трюме. День шестой
– «Храним» – не совсем правильное слово. Это человек хранит что-то на складе под замком. Чтоб никто не украл. Мы же храним активно. Содействуем развитию создания носителей памяти. Постоянно. При этом приходится внедряться в человеческое сообщество, и стимулировать творческую активность в развитии технологий. Обратите внимание, Влад – все современные устройства могут работать только при наличии электроэнергии. Разной степени мощности, силы, и направленности. Вас это не наводит ни на какие мысли? И обратите внимание, изначально фиксация информации происходила только механически – это наскальные царапины, глиняные таблички, папирус, бумага. Но это – запись пришедших на ум мыслей. Гораздо позже человек стал записывать звуки на цилиндры с центральной осью, после – на круглые плоские пластины. Сперва они были из специального воска – легко обрабатывать, но невозможно хранить. Затем в дело пошёл шеллак и, наконец, новое изобретение – пластическая масса. Но всё это в целом не могло храниться веками и более. Пришлось нам вмешаться – человек изобрёл электричество. Появились лазерные диски. И венец развития хранилищ памяти – флэш-карты. Эти устройства уже достигли логически минимальных размеров, меньше уже просто нельзя – нужно же и в руки её взять как-нибудь.
А насчёт реакции людей в отношениях с нами – могу рассказать показательный пример:
– В один период времени, когда мы активно искали информаторов, нам попался молодой студент, которому наша история показалась совершенно невероятной. Воодушевившись, он решил, что сможет сделать «обратный ход» – переместится «к нам». Мы никак не могли объяснить ему, что это невозможно по причине физиологической разницы в наших организмах. Ваша главная составляющая – биологический материал. А мы – похожи на то, что вы называете «электричеством». Внутри вас есть подобное свойство, но только в виде способа работы мозга. И в сравнении с нами эта ваша составляющая несоизмеримо мала. Мы научились использовать ваше мозговое «электричество» для создания своего образа в вашем сознании. Поэтому вы нас и можете представить в виде каких-то фантомов. Но ваш мозг и весь организм в целом, а это единое целое, не в состоянии управлять таким процессом, просто не в состоянии. Но этот парень «втемяшил» себе в голову, что можно «накопить» достаточное количество такого электричества, как можно больше, максимально много, а затем трансформировать свой организм, и пробраться в наш мир. Чтобы поглядеть как мы там живём, ну а если повезёт, то стать частичкой мира! Глупее придумать невозможно. Но он не остановился на этом – и впоследствии самостоятельно разработал целую теорию практических занятий, придумал свой собственный легендариум, и постоянно прикидывался на людях придурком-посвящённым, занятым важным интеллектуальным процессом личной трансформации, сочинил несколько книг об этом, описывая в них, как он встретил «учителя», оказался посвящённым в древнюю тайну и прошёл полный цикл обучения искусству перехода в другие миры, утверждая везде при этом, что «так оно всё и было на самом деле», написал несколько книг, а впоследствии умудрился найти ушлого издателя своего бреда – и в результате заработал кучу денег! Молодец, конечно, главное-то – самому поверить – тогда и все остальные согласятся.
В разговор вступил Шаи:
– И вообще, мы никогда не отказывались общаться с людьми, и старались вести себя на равных. Всё остальное было уже придумано не нами. И никакого лукавства в этом нет. Вы сами можете убедиться в этом, достаточно взять любую книгу на религиозную тему, я имею в виду и Библию, и Коран, и Пятикнижие, сочинения Гомера. Их бесчисленное количество. В них вы прочитаете о постоянных встречах людей с разными ангелами, архангелами, богами и прочим непознаваемым. Это происходило в тот период, когда основные работы по возведению возвышенностей были завершены, а люди к этому времени уже достаточно цивилизовались, и у них начались поиски смысла жизни и их отношения с окружающим пространством. Надо сказать, вы этим до сих пор занимаетесь, только никак ответов не можете найти. Хотя всё на поверхности лежит. Вам удалось самим развить в себе творческие способности. Как это получилось, мы сами до сих пор не понимаем. В наших планах этого не было. Да я вам рассказывал уже об этом. Что-то произошло во время возникновения новых связных цепочек в нейронах мозга, когда мы занимались обучением человека. Но мы обучали его усвоению простейших физических операций, и тут вдруг один тип берёт в руки полую бамбуковую палочку со случайно образовавшимися отверстиями, начинает дуть в неё, зажимая пальцами разные комбинации отверстий, и – получает на выходе красивую, гармоничную мелодию! Вокруг все в восторге! Ну и так далее. И это совершенно уникальное явление!
Но я отвлёкся, итак – в определённый момент мы приняли решение оставить всё как есть, и прекратить вмешиваться в вашу жизнь. Наши задачи были выполнены – мы восстановили необходимые нам объёмы электроэнергии, люди выстроили цивилизационность – в разных местах планеты свою, не похожую на другие. Нам нужно было уходить. Как последний акт отеческого отношения – мы решили объяснить людям этическую сторону совместного проживания всех со всеми. В разные стороны появившегося молодого мира людей пошли Визитёры в роли «Пророков», «Старцев» и прочих святых проповедников, несущих в устах своих истину и правду жизни, факты о создании людей и природы. Но – из этого ничего не получилось! За довольно короткий срок – буквально несколько сотен лет стало понятно, что люди совершенно не могут договориться друг с другом. Один человек всегда слышит слова только одного другого человека. Такое у нас получилось устройство. Двое ещё смогут договориться о чём-либо, и то – на короткое время. И – всё! Когда же их собирается вместе от трёх и до бесконечности – согласия не будет достигнуто ни по одному вопросу! Каждый из людей – отдельная Вселенная со своими законами и правилами. И только каждый в отдельности считает себя правым. Мнение оппонента ни при каких условиях не может быть верным. Абсолютно ни при каких! Общность людей из трёх единиц и более может только подчиниться более сильному. И подчиняться будет, только если испытывает страх перед этим сильным.
Проблема была в том, что в самом начале никто из нас и не предполагал, что индивидуальный аппарат разума, имеющийся у каждого человека в отдельности, создаст столько проблем. Отдельное есть отдельное. Разные миры. Двум отдельностям надо договариваться, потому что рано или поздно при возникающей необходимости двигаться в одну сторону кто-то из них потребует нести его на руках, а другой не захочет этого делать.
Вот к таким выводам мы пришли после веков наблюдений и исследований. И приняли окончательное решение отказаться от любой помощи людям и уйти, как и прежде, в созерцание окружающего мира, продолжив решать свои любимые интеллектуальные задачи.
Функции наблюдения, впрочем, было решено оставить. Во-первых, за людьми было необходимо следить, так как в безумии самовлюблённости люди могли сами себе наделать много бед. Во-вторых, нам было понятно, что любопытство плюс развитые творческие способности этого удивительного индивида животного царства, неизбежно приведут к развитию технологий, и человек обязательно придумает средство тотального уничтожения себе подобных – договариваться-то вы до сих пор так и не научились, несмотря ни на что. Подобное уже происходило, и довольно подробно описано – вспомните индийский эпос, в частности Махабхарату? Люди тогда чуть-чуть не уничтожили всех и вся. Пришлось вмешаться. Время от времени нам приходилось это делать. Мы всё-таки чувствовали ответственность за ваше появление. И нам так нравилась ваша музыка…
Эти примеры вынужденного применения силы вы, Владислав, безусловно знаете, например, нам водой пришлось залить почти половину планеты, когда мы увидели, что люди не хотят учитывать предписаний, в которых им прямо было объяснено: «плодитесь и размножайтесь». Так ведь это было предписано им, людям. И сказано простым и доступным языком. Так они вдруг самостоятельно решили, что смогут размножить скот, который мы им обеспечили, а не ждать, когда животные воспроизведут себя сами. Ждать, видите ли, долго! Ну как такое им в голову могло прийти?!
Или, когда уже почти достроенную башню люди решили разрушить – тут же мы лишили всех присутствующих общего разговорного языка. А вся проблема была всего лишь в десятке человек. Они, видите ли, захотели всеми сами командовать, и не работать. Уговорили остальных ломать построенные возвышенности. Придумали, что на их волю воздействуют именно эти рукотворные башни. Решили, по какой-то неведомой причине, что когда сровняют эти горы с землёй, тогда управление и руководство всеми перейдёт к ним, а мы – исчезнем. И ведь впоследствии описали произошедшее с точностью до наоборот – что башню они строили самостоятельно, и только с целью достучаться до нас, так как им плохо жилось. А мы, мол, наказали их всех, и разрушили её, да ещё, вдобавок, чтоб больше никогда не произошло объединения, лишили их общего разговорного языка. Да на самом деле это было самое благое действо для человечества. Если бы оставался общий язык, люди бы давно уже уничтожили друг друга!
До сих пор пытаются изобрести вселенского злодея, и свалить все беды на него. Всё виноватого пытаются назначить. Ну, этого героя вы тоже знаете – чёрт, дьявол, дэв – у каждого народа свой есть. А в действительности никакого чёрта нету! Все беды люди сами себе устраивают. Потом только пытаются ответственности избежать. Начинают придумывать всякое.
Мы всегда рядом. Да по-другому и быть не может. Мир один на всех. Хорошо ещё, что мы вовремя вмешались, а то бы они в своё время и всё остальное, что сделали, тоже переломали. А может, и не надо было вмешиваться, пусть бы шли обратно, в джунгли.
Договорив последнюю фразу, Шаи внимательно посмотрел на меня, и перевёл свою повествовательную речь в другую плоскость:
– Мистер Владислав, вы знаете, сколько времени мы уже провели за беседой?
– Слушайте, Шаи, вы, конечно, обучили нас таскать камни, но это было уже очень давно, и не даёт вам право тыкать меня носом в банальности. Что вы хотите узнать?
Шаи перебил меня:
– Я про это вам уже рассказывал – люди воспринимают только свои мысли как самые верные. За тысячелетия ничего не изменилось! Вы просто скажите мне – как вам кажется, сколько времени мы тут уже сидим?
Я смутился:
– Простите Шаи, я несколько устал, тут душновато. А времени прошло с утра, как мы тут встретились, часов шесть, по-моему.
– Мистер Владислав, мы с вами здесь безвыходно уже два с половиной месяца.
– Как два с половиной? Вы о чём вообще?
– Мистер Владислав, я настоятельно рекомендую вам отдохнуть пару дней. Вы не очень хорошо выглядите. Поэтому я и задал свой вопрос. Давайте прервёмся. А вы отоспитесь, и устройте себе прогулку в местные рощи. Погуляйте, подышите. Там очень красиво.
– Два с половиной месяца… Да как такое возможно? Совсем забыл у портье отметки в журнале ставить. Подождите, я каждый вечер делаю записи в дневник, по-моему, уже шесть дней.
– Это вы шесть раз ненадолго засыпали, Владислав, вот у вас так в памяти и отложилось. А записей никаких не делали, говорю вам – мы не выходили отсюда. Ну всё, договорились – два дня вы отдыхаете, а потом продолжим. Питер вас проводит. Пит, ты не против?
– Конечно, провожу! Пойдёмте, мистер Владислав.
И мы с Питером вместе поднялись по ступенькам «Камбуза в трюме», вышли на улицу и остановились оглядеться. Питер первым задал вопрос:
– Как у вас самочувствие, мистер Влад? А то я и на самом деле не думал, что вы так погрузитесь в беседу, что по несколько дней не спали. Я-то с хозяином заведения контакт наладил, ну и дрых у него в комнатушке за кухней каждый день. А что, ему не жалко – он от нас содержание по полной ставке получает. Клиентов у него обычно совсем мало. С нами ему куда лучше. Ну так как вы?
– Да вроде нормально. Что-то я никак поверить не могу, Пит – мы что, действительно два с лишним месяца тут обитаем?
– Ну да. Не расстраивайтесь, мистер Влад, вы вроде сильно не воняете – океан рядом, бактерий почти нет. А я ходил купался. Уж очень вы сильно с Визитёрами в разговор ушли. Столько вопросов задавали.
– Много вопросов? Говоришь, я много вопросов задавал?
– Ну да, без конца что-то уточняли. Но я не всегда присутствовал. Приходилось бородачу на кухне помогать. Рассказчики наши, хоть и говорят, что они не люди, но подъедаются нормально, по-человечески.
– Питер, что-то я деталей не очень помню.
– Мистер Влад, вам надо отдохнуть нормально, тогда всё и вспомните. Точно вам говорю.
– Ещё проблема большая, что и в департамент я вестей не отправлял. Наверное, потеряли уже. Хотя не должны.
– Никак они вас потерять не смогут, не переживайте. Постоянно за вами приглядывали. Я их видел.
– Ты это о чём сейчас говоришь, Пит?
– О том и говорю – что вы иной раз себя умней других считаете, прямо как те копы. Что я, на дурака похож, по-вашему?
– Питер, никогда я тебя за дурака не считал. Зачем зря говоришь. Объяснись.
– Да их тут, на острове – шесть человек. То по одному, то по двое каждые два часа заходили в кафе то кофе выпить, то рюмку пропустить – проверяли, как вы – в порядке ли? Остальные на улице дежурят. Как выйду, один обязательно на хвост садится, и не отстаёт, пока не вернусь. Время от времени меняются. Я уже скоро здороваться с ними начну.
– Питер, честное слово, я об этом ничего не знал, наверное, руководство применило протокол сопровождения сотрудника. Он – секретный, мне нельзя было сообщать. Я и не знал ничего. А ты – молодец, вычислил их. Виду не подал, что заметил?
– Нет конечно, что я, зря кучу детективов прочитал? Ну вот, всё, дошли. Вы ложитесь сразу спать, все дела завтра. А я зайду за вами, не теряйте.
– Договорились.
Мальчишка всё больше и больше начинал мне нравится. Не было в нём ни капли лжи или чванства. Человек он оказался открытый и прямой. В разговоре не глупил, если что-то ему было не понятно – спрашивал, не стеснялся. Если у него и возникли на время моего визита особенные обязанности, то он их исполнял вполне ответственно – всё время был рядом. Хотя, интересно, а перед кем он может отчитываться? Надо будет спросить его об этом напрямую, не думаю, что будет увиливать.
Зайдя в небольшой холл, я сразу задал вопрос портье:
– Скажите, уважаемый, я тут отсутствовал некоторое время, проблем с моим номером не возникло?
– Мистер… э-э-э?
– Владислав.
– Да-да, мистер Владислав, никаких проблем, никаких. Пока вас не было, один раз в неделю приходил человек, и, по вашему поручению вносил плату за проживание. Затем он поднимался в номер, проверял, нет ли течи в трубах, закрыты ли окна. Но он напрасно это делал – мы и так следим за состоянием номеров, когда идёт уборка. У вас всё в порядке, бельё меняли вчера. Проходите, отдыхайте.
– Да, конечно, я распоряжался. Спасибо, пойду, пожалуй, к себе.
– Если какие вопросы возникнут, мистер Владислав, нажимайте на сигнал, персонал появится.
– Хорошо.
Поднимаясь в номер, я подумал, что сопровождение, конечно, молодцы – пространство стараются контролировать, всё это правильно, но надо и оглядываться время от времени, а то вон Пит их моментально заметил. По возвращению надо обязательно поговорить на эту тему с Командором.
Зайдя в номер, я разделся, быстро в душ, и – кровать…
Мотукава-Туно. Гостиница. День седьмой
Проспал я ровно сутки.