Читать книгу: «Воскрешающая 2. Среди пауков. Книга вторая», страница 3
– Еще посмотрим, чей Бог сильнее: твой или мой!
Потом встала, и все так же смеясь, вышла из отсека. Я облегченно вздохнула, сказав себе:
– О, Дарьян, ну и дела здесь творятся. Я же думала, что она сумасшедшая, а оказывается еще хуже – религиозная фанатка! Но… – тут меня посетила любопытная догадка, – если она действительно покланяется этой Богине, у нее должно быть уединенное местечко, где она проводит в ее честь ритуалы. У Ирлисы была огромная молельня с алтарем и у Антич непременно должно быть нечто подобное. И пока Антарес не пришла по мою душу, нужно узнать о ней побольше.
Говоря это, я приступила к изучению всех информационных носителей, находящихся в отсеке. Была мысль расспросить слугу, но я отложила ее на крайний случай. Все-таки, он больше слуга Антич, чем мой, и нет гарантии, что он способен крепко держать язык за зубами.
В течение нескольких часов я изучала строение корабля, где какой отсек находится, где какие пустоты имеются, определила количество людей на корабле – оказалось пятьдесят человек, выяснила кто, чем занимается и, даже узнала, сколько граммов соли наложено в солонки на столах в столовой. Информации было много, но все не той, что мне нужна.
«А где бы я устроила молельню, если бы хотела, чтобы ее никто не нашел?» – задавалась я вопросом и отвечала вслух.
– Нет, только не в своей каюте. А то явится такая шустрая красотка, как я и сделает в ней перестановку, которая может серьезно осложнить отношения с Богом. Нет… Нет… каюта отпадает. А почему собственно я ищу это место на корабле? Не станет же Антич приносить жертву Богине в летающем корабле – это должно быть постоянное место, – рассуждала я, – типа пещеры Дарьяна. Иначе Бог может не получить жертву или неверно понять своего слугу, и тогда хлопот не оберешься. Не зря ведь жертвенники, иконы и прочие религиозные атрибуты запрещается без должного ритуала переносить с места на место.
Далекая желтая точка нет-нет, да мелькала среди испещренных метеоритными дождями глыб. Фейяра! Вот где Антич общается со своей Богиней! Окрыленная догадкой, я вскочила с кресла и принялась ходить по отсеку, разминая косточки.
«Два дня пути. Ирлиса, я найду тебя, непременно найду! А для этого мне нужно…» – и у меня возник гениальный по дерзости план.
Для начала я решила чуть-чуть подкорректировать наш полет. Всего на один градус. Зато, какие последствия, какой простор фантазии! Правда, пришлось немного поспорить с автопилотом. Он был уверен, что через четыре часа нас ожидает столкновение с астероидом. Какой астероид? Весом в полторы тысячи тонн? Он грозит нам начисто срезать леву часть корабля? Ну, ладно… всю левую не надо. Лишь чуть-чуть… Так чтобы для паники. Ну так и быть на две сотых градуса уменьшу первоначальные изменения. О большем не проси!
Что? Ты еще возмущен? Намекаешь, что срок службы еще не истек? А, значит, жить еще хочешь? Понимаю… У меня те же проблемы. Но ты зря паникуешь, мой механический дружок, не астероид это вовсе! Взгляни-ка сенсорами повнимательнее… Что видишь? Правильно! Облако пыли. Весом полторы тонны. Да, на вид внушительное. Поверь, бывает. Что космической пыли испугался? Нет, не в страхе дело? А в чем? На пути стоит? Исправим. Да, стоит, но за шестьсот миллиардов световых лет от корабля. Как устраивает?
Покрутил механический дружок файлами в своей операционной системе и согласился, что паникует он зря. До Фейяры мы долетим гораздо раньше, чем до пугающего на вид пыльного облака. На этом мы и порешили. Автопилот заверил, что разговор, произошедший между нами строго конфиденциален, и в его заверениях я была твердо убеждена.
Итак, у меня в запасе четыре часа. Перестав беспокоиться о том, что кто-то может отключить сигнальное устройство, я покинула отсек.
Вторым пунктом плана необходимо было найти способ, препятствующий Антич прослушивать мои мысли. Ведь я не хотела, чтобы из-за нее все пошло прахом.
В каюте Антич, а, следовательно, уже моей, я обыскала все, что только можно в поисках подходящих для этого средств, но ничего кроме деофона не нашла.
Но не ходить же с включенным деофоном на голове. Хотя почему бы и нет? В том, что создаваемые прибором помехи помешают чтению мыслей, я не сомневалась. Оставалось лишь придумать прическу, которая накрепко удерживала бы деофон в области затылка. Замысловатая архитектурная композиция из волос, честно говоря, так и притягивала взгляд. Но главное свое назначение она выполняла. Прибор был надежно спрятан. И пусть все вокруг исходятся догадками не склонна ли я к психическим расстройствам или воспалению мозга. Мне нет до них дела!
Оставалось еще три часа. За это время мне нужно отыскать останки Анатабель. И я велела слуге выполнить мою необычную просьбу: притащить их в каюту. Прошло полчаса, и он, войдя, без намека в руках на эти самые останки, заявил:
– Антич возражает. Она выставила охрану у дверей отсека, где лежат останки этой женщины. И велела никого не пускать под страхом смерти. Вас расстреляют, если вы подойдете к отсеку ближе, чем на двадцать шагов. Я не стал бы рисковать, – сочувствующим тоном закончил он.
– Благодарю за совет. Но если не секрет, где находится этот отсек?
Слуга немедленно ответил:
– В двух кварталах от транспортного отсека.
– Первый этаж? – уточнила я.
– Да.
– Ты свободен. Подойди вечером, проводить меня ужинать.
– Слушаюсь!
«Хорошо, Анатабель придется подождать, – решила я, закидывая «Беллу» за плечо, – пусть Антич немного понервничает»
Я оглядела комнату, припоминая, что я забыла.
«Точно! Нужен фонарь, таймер и хороший нож»
Найти подобные вещи в каюте Антич не составило труда.
Выходя из каюты, я очень надеялась, что не встречу ее бывшую хозяйку.
До транспортного отсека добралась без приключений. Включать основное освещение не стала, пришлось работать при свете аварийных ламп. Я осторожно подбиралась к двум комеатам, застывшим в центре, а по пути заглядывала в катера, чтобы снять зарядники, без которых эти транспортные средства всего лишь куча металлолома.
Вскоре моя талия была увешана гроздями таких зарядников.
Залезая в очередной катер, я едва не оказалась на грани провала. В нем сидел человек, и я столкнулась с ним лицом к лицу. К счастью, он крепко спал. Зато я струхнула не на шутку. Скорее всего, это был охранник или некто, решивший на время забыть об обязанностях и в надежде, что о нем не вспомнят, отоспаться сейчас вдали от суеты.
Лица его я не разглядела. Что ж, надеюсь это не мой слуга. Жаль будет убивать парня, если он встанет на моем пути.
Я продолжила работу, но уже с большей осторожностью. Вскоре я могла с уверенностью сказать, что все катера, за исключением того, в котором спал человек, обездвижены.
Вид комеата, появившегося перед моим носом, подействовал на меня благотворно. Даже трепет в душе вызывал, какое-то радостное волнение. Боже, лишь бы он мог летать, а не был лишь механическим тренажером для неопытных пилотов. Я обошла его вокруг. На серебристом боку под рядом иллюминаторов, светилось его название: «Антарес». Что-то мне не очень было по душе такое название. Я подошла к другому кораблю. У этого вовсе не было названия. Сразу закралась мысль, что он новый, а значит необъезженный. Немного подумав, я решила, что лучше лететь на корабле с названием – это хоть какая-то гарантия, что он может летать. Я только собралась познакомиться с «Антарес» поближе, как отсек вдруг вспыхнул сотнями ламп. Кто-то входил! Я юркнула под крыло ближайшего катера и прижалась к холодному полу, надеясь, что в тени меня никто не заметит.
– Где ты бездельник! – гневно прокричала Антич. – Опять спишь?
Послышался звук, открываемой двери катера.
– Нет, госпожа. Я не сплю. Я ремонтирую катер.
Голос разбуженного человека был испуганным, но врал он уверенно.
– Почему отсек не заперт? Ты хочешь, чтобы я выкинула тебя за борт?
– Простите, госпожа, но я…
– Заткнись!
Антич торопливо зацокала каблучками по полу, и после некоторой паузы отсек огласился звонкой пощечиной.
– Не смей оправдываться! – и уже успокоившись, спросила: – Сюда кто-нибудь заходил?
– Нет, нет, никто… Уверяю вас.
– Не зли меня. Застану еще раз за ничего неделаньем, принесу тебя в жертву Антарес!
– Простите, госпожа, – промямлил человек.
– Никого сюда не пускать без моего распоряжения! О любой попытке попасть сюда, докладывать немедленно! И разве ты не знаешь, что твое место не в катере?
– Знаю…
Антич в задумчивости прошла вдоль первого ряда катеров, затем обратно и направилась к выходу.
– Закрой за мной.
Слуга спешно засеменил за ней.
Я облегченно выдохнула и осторожно вылезла из-под крыла катера. Отыскала взглядом парня. Мне хотелось знать, чем он займется. А он некоторое время беспокойно прохаживался между катерами. Но видимо, угрозы хозяйки не произвели на него должного эффекта, поскольку через двадцать минут после ее ухода, он крепко спал, забравшись внутрь катера. Я даже немного ему позавидовала, припомнив, что внутри катера гораздо теплее, чем снаружи.
Теперь я могла спокойно заняться своими делами. Быстро, но с оглядкой вбежала по трапу. На нем при полном освещении, я была как муха на ладони. Тут возникла проблема: комеат затребовал пароль. Я знала, что может быть, если я назову неверный пароль. Такое начнется!
Как ни жаль, но идти на риск в моем положении, было безумием. Поэтому, повздыхав, я спустилась с трапа, с надеждой поглядывая на соседа «Антарес». Хоть бы с ним повезло.
Но прежде, чем идти к безымянному кораблю, я подумала, а почему бы не приготовить для Антич сюрприз? Полная энтузиазма и коварства, я остановилась у топливной системы. Слить топливо – это одна из любимых моих шуточек, которые, если честно, я еще ни разу в своей жизни не проделывала. И вот такой шанс! И делов-то, размагнитить клапанные смыкатели. Что я и сделала, вставив между ними антимагнитный диск – обычная в транспортных отсеках вещь.
Темная без запаха вязкая жидкость потекла на пол, а оттуда через решетки еще ниже. Что точно там находилось, я не имела ни малейшего представления. Знала, лишь, что там, на нулевом этаже жутко холодно, так что возгорание произойти не может.
Улыбнувшись, глядя на результат проделанный работы, я бодро направилась к безымянному кораблю. В отсеке по-прежнему было тихо.
С этим кораблем мне повезло. Доступ на его борт был свободен для всех желающих.
Выяснилось, что корабль действительно новый, даже пломба при входе в отсек управления не снята. Туда я решила заглянуть в последнюю очередь. Сначала я взялась за обследование прилежащих отсеков и кают. Освещение я не включала. Через иллюминаторы врывалось достаточно света, чтобы идти не спотыкаясь.
Все помещения были непривычно пусты, лишь складской отсек частично заполнен провиантом, запчастями, и, что меня особенно обрадовало – дюжиной спецкостюмов и скафандров, с полным комплектом приборов на всякий непредвиденный случай. С оружием было негусто. Не считая «Беллы» за моей спиной практически ничего. Ни одной случайно забытой здесь атомной гранаты.
У меня создалось впечатление, что загрузка корабля и работы по его интерьеру были прерваны в связи с чем-то важным. Я даже попыталась представить, как буду вести эту начищенную до блеска консервную банку до Фейяры. Придется привыкать.
– Надеюсь, хоть кресла у пульта имеются, – проговорила я, попав в совершенно пустую каюту. Данная каюта на «Армонде» была спальней.
– Нужно одеяла хотя бы захватить. Боже… тащить их по коридорам, рискуя нарваться на неприятности, кошмар! Но спать как-то надо будет.
Наконец, наступила очередь самого главного отсека на корабле. Я ловко срезала пломбу лазерным лучом и толкнула в сторону дверную панель. Через смотровое окно влетал наружный свет, разгоняя темноту отсека. В этом помещении было светлее, чем в остальных. И кресла у пульта имелись. Полтора часа я потратила на работу с компьютером, чтобы убедиться, что эта «железяка» сможет взлететь. Прогнозы были утешительные. И что не менее важно – топливо имелось в наличии и в объемах, при которых полет должен проходить без сбоев и вынужденных остановок. Не было лишь челноков или катеров для экстренной эвакуации, но я надеялась, что они не пригодятся.
Наступило время переходить к более ответственной части плана. Я с неохотой покинула кресло пилота и направилась к выходу.
Человек все еще спал. Я крадучись обошла его катер. Впереди меня ждало серьезное испытание. Путь к свободе преграждал вертикальный кодовый замок «Тигр – 45» с сорока пятью цифровыми кнопками.
«Если я не найду код, придется будить парня», – решила я.
Затем, внимательно осмотрела цифровую поверхность замка.
«Скорее всего, ты поставил всего одну цифру. Ты ведь не любишь делать лишнюю работу. И еще… спросони ты должен ее быстро вспомнить…»
Рассуждая так, я встала сбоку от замка, наклонила голову. Так и есть! Одна из клавиш чуть-чуть проседает. Я потрясла головой, поморгала глазами и взглянула еще раз более внимательно. Точно, клавиша с номером двадцать три проседает на пару миллиметров.
– Спасибо, Дарьян, – с благодарностью радостно прошептала я, успев подумать: «Двадцать три, наверно, тебе столько лет».
И нажала кнопку. Замок тихонько щелкнул.
Прежде чем выйти, я осторожно выглянула в коридор. Никого. Я взглянула на ручной таймер. До предстоящей паники оставалось полчаса. Затем вышла в коридор и, не сворачивая к лифту, решила пройти два квартала вперед.
– Желаешь убедиться, как охраняют покой Анатабель? – язвительный голос Антич раздался позади и напугал меня. Я вдруг решила, что деофон не сработал как нужно или… ну, конечно, как я могла забыть про шаги!
Я оглянулась. Она стояла, навалившись спиной на стену. Я так торопилась, что совсем упустила из виду боковые коридоры, тонущие во мраке.
– Я не хочу, чтобы она ожила. Желаю лишь убедиться, что она вообще здесь. Ты зря паникуешь, – спокойно ответила я.
– Хочешь убедиться… – многозначительно протянула она, отклеиваясь от стены. – Тогда я могу проводить, не возражаешь?
– Нет, конечно, – скрипя сердцем, согласилась я. Благо, она не слышала в этот момент моих мыслей. Она бы удивилась тому, как далеко я ее послала.
– Только не иди сзади, – посоветовала я, – а, то я подумаю, что ты хочешь меня убить, и могу совершить непоправимое.
– Мне не умереть в постели, ах какая жалость! – съязвила Антич и прошла вперед. Через несколько шагов она остановилась и, обернувшись, поинтересовалась:
– Ты сменила прическу? Намечается какой-то праздник?
– Да. День Взятия Бастилии, – уверенно соврала я. – Это наш семейный праздник. Мой далекий предок участвовал в этом сражении. В память о таком событии все женщины нашей родни сооружают на голове примерные копии той крепости, а вечером устраивают пиры. Кстати, приглашаю на ужин. А то мне одной совершать эту традицию скучно. Придешь?
Антич молчала. Она была занята изучением моей сияющей физиономии. И, наконец, поняв, что я жду ответа, сказала:
– Я подумаю…
Остаток пути мы прошли молча. Еще издали я увидела двух охранников в камуфляжной форме с оружием наготове, охранявших бронированную дверь.
– Это здесь, – сообщила Антич, остановившись. – Можешь войти.
Кивком головы она велела парням отойти, и те послушно разошлись в стороны.
Я вдруг поймала себя на мысли, а почему Антич решила меня проводить? Не для того ли чтобы убедиться, что ловушка захлопнется и редкая по наглости птичка из нее не вылетит.
– Там должно быть холодно, – предположила я.
– Разумеется… Так ты идешь?
– Я передумала. Знаешь, я терпеть не могу мертвецов. А насчет Анатабель я тебе верю на слово. Увидимся за ужином!
И пока Антич пребывала в прострации из-за неосуществленного плана (я надеялась, что мои умозаключения не оказались ложными), я спешно ретировалась к ближайшему лифту.
В своей каюте я оказалась за десять минут до катастрофы. За это время я выбрала из гардероба Антич несколько платьев. Не для себя, а для моей несчастной подружки, которую собиралась воскресить. Скидала их на кровать. Отыскала пару туфель.
«Ан, если они тебе не подойдут, будешь носить сапоги от скафандра»
Все завернула в одеяло, и в это время корабль так тряхнуло, что оторвалась от стены закрытая покрывалом голова саблерогого вепря и, грохнувшись на пол, покатилась под кровать. Я едва успела отскочить от его острых рогов. А испугаться и вовсе не успела. Все, пора!
Схватив одеяло, я выскочила в коридор. Освещение подозрительно притухло, грозя полностью отключиться. Мимо пронеслось трое слуг, они были так встревожены, что на мои вопросы: «Что случилось?», предпочли не отвечать. Я добежала до лифта и вместе с другой группой мужчин вошла в него. Они сошли на третьем этаже, я же продолжила спускаться вниз. На нижнем этаже было спокойнее.
Я положила одеяло на пол, подумав, что посторонними предметами в коридоре, сейчас вряд ли кто озабочен. Бегом одолела два квартала и прежде, чем охранники поняли, кто и зачем мчится к ним на «всех парусах», я расстреляла их из «Беллы» парализаторами. Через пару часов они придут в себя, а мне большего и не надо.
Я легко открыла дверь, а вместе с ней включились лампы. В помещении действительно было холодно. Огляделась. Такое ощущение будто оказалась в депозитарии банка. Полукругом дверцы с ручками, а там выдвижные герметично закрытые ящики. На этот раз мне не пришлось осматривать все бодихранилище, нужный мне гроб стоял на носилках прямо передо мной, накрытый белой простыней. Крышка лежала на полу немного в стороне.
– Ан, мне не хочется тебя беспокоить, – я подошла, – но я должна убедиться, что это ты, – я осторожно взялась за край простыни предположительно в районе головы и приподняла ее. Затем резко опустила.
– Да, это ты.
Я вздохнула зажмурившись. От вида ее мертвенно- Бледного лица мне стало дурно.
– Дорогая, я не могу увезти тебя, – говорила я вслух, пугаясь собственного голоса. Эхо в помещении было таким сильным, что волосы на голове вставали дыбом.
Увезти ее я действительно не могла. Я даже попыталась, для очистки совести, потолкать тележку, но гроб был для меня слишком тяжелый. А ведь его еще надо по трапу поднять на борт. Одной мне с этой задачей не справиться.
– Не волнуйся, я все равно заберу тебя с собой, – пообещала я, лихорадочно бегая вокруг гроба. И сообразила: руками через простыню начала ощупывать то, что было ее телом. Ткань сразу пропиталась кровью и прочими жидкостями, но я, преодолевая брезгливость и отвращение, искала то, что мне нужно. А нужна мне была хотя бы одна целая, но небольшая часть тела. О голове я и думать не хотела. И вот я наткнулась на что-то довольно острое. Перстень! Обрадовавшись, я определила подробное местонахождение руки, достала ее и стала думать, куда ее спрятать.
У самой двери стояли емкости для медицинских принадлежностей. К ним-то я и отправилась искать что-нибудь подходящее. В одном из шкафов я наткнулась на пустую пластиковую коробку. В нее-то затем я положила кисть руки Анатабель. До этого я всячески старалась не смотреть на то, что держала в руках. После этого быстро покинула помещение.
Паника, последовавшая за катастрофой, достигла и этого этажа. Вдалеке слышалась возбужденная речь и беготня.
«Наверно пожар», – предположила я и, глянув на неподвижные тела охранников, решила убрать их с глаз долой. Минут пять ушло на то, чтобы затащить их в хранилище. Это было нелегко. Я устала, вспотела, прическа ужасно испортилась. Но разве это причина портить себе настроение?
Зажав в руке коробку, я помчалась к транспортному отсеку. По пути захватила оставленный в коридоре узелок с вещами. В одном из платьев я спрятала свою ношу.
В отсек вошла без проблем. Вход был свободен. Охранника, любящего спать на своем посту в нем не оказалось. Скорее всего, решил узнать, что случилось. Улыбнувшись такой удаче, я захлопнула дверь, набрала код, состоящий из десяти цифр, какие пришли на ум. На открытие замка у людей Антич уйдет много времени. Возможно, им придется взрывать дверь. Но это уже не мои проблемы.
Затем пулей влетела по трапу на борт безымянного корабля. Пока трап поднимался, я уже колдовала в отсеке управления.
«Контакт с системой внешнего управления шлюзами» – затребовала я.
«Есть контакт», – ответил главный компьютер.
«Приготовиться к взлету. Завести двигатели…»
Автоматика подчинялась беспрекословно.
«К взлету готов. Необходимо подтверждение пилота»
– Подтверждаю, – я резко нажала на пусковой рычаг.
Корабль завибрировал на магнитных подковах и начал вертикально подниматься. В смотровом экране я увидела, как расходятся в стороны, словно лепестки гигантского цветка, створки шлюза.
– Давай, милый, не тяни. У меня нервы не железные!
Мне казалось, что время тянется слишком медленно.
– В чем дело? – я взглянула на монитор. – Ах, я забыла про якорь!
На своих комеатах я не использовала систему дополнительного притяжения. Не мудрено забыть о ней. Проделав необходимые манипуляции с командами, система «якорь» отключилась. Звездолет пружиной оторвался от подков и помчался в свой первый полет.
Совершить побег с первой попытки – это что-то! Я пребывала в эйфории, оказавшись за пределами «Пересмешника». Я даже смеялась, глядя на удаляющийся корабль. Это было настоящее счастье! Но нет, улететь просто так я не могла. Я хотела убедиться, насколько серьезно пострадал корабль Антич. Я снизила скорость и развернула звездолет. Ведь мне сейчас ничто не грозит. Обо мне вряд ли кто сейчас думает. На Антич навалилось столько проблем, ей уж точно не до меня.
«Безымянный» так я окрестила свой комеат, бесстрашно устремился к застрявшему в астероиде лайнеру. Лайнер был чудовищно огромным. Он походил на доисторического серебристого мегаллодона, решившего с разбегу проглотить что-то, что с виду казалось маленьким, а на деле выяснилось, что «фрукт» не по зубам.
Его левая часть была проколота, словно шампурами, многочисленными астероидными скалами. Корабль изогнулся дугой, как замершая в агонии акула, и вокруг него образовывался белый туман, свидетельствующий об утечке воды и воздуха. Кое-где вспыхивали искры, но серьезных очагов возгорания не наблюдалось.
Это была довольно удачная, если можно так выразиться, катастрофа.
Удостоверившись, что лайнер не скоро придет в себя от колючего «поцелуя» астероида, я пожелала ему всего хорошего, махнула на прощание ручкой и только меня и видели.
Следуя данным главного компьютера, до Фейяры я доберусь через двадцать часов. Включив автопилот, я отправилась обживать свое новое жилище. Об Анатабель я не забывала. Нужно было найти подходящее место, где ее воскресить.
В комеате было холодно. Система отопления еще не набрала нужные обороты. И потому, из всех вещей, оставленных перед отсеком управления, одеяла, едва попав в мои руки, тут же перекочевали на плечи. Еще бы! Я в какой-то тряпочке, едва прикрывающей наготу. Хорошо, что в пылу азарта, я совершенно забывала про холод. Было бы обидно в самый важный момент превратиться в ледяную статую.
Процедуру воскрешения решила провести в отсеке, именуемым по моему опыту «столовой», хотя в помещении не было даже стола. Только голые теплоизоляционные стены, мягкий пол, да по центру потолка пара ламп, похожих на днища, раскаленных до красна, сковородок.
– Извини, Ан, понимаю, ты являлась на этот свет в более уютном месте, но мне, кажется, здесь гораздо теплее, – произнося эти слова, я чувствовала, как от холода меня начинает трясти. Время эйфории ушло в прошлое, ничего не поделаешь.
Я бросила на пол вещи, оставив в руке лишь одно из платьев. Из него я осторожно вынула коробочку.
– Учти, я тебе не скажу, что ты клон. В принципе вы ведь одно и то же, – рассуждала я вслух.
Прежде, чем открыть коробочку, я задумалась: «А что сказать по поводу ее воскрешения? Она ведь будет задавать вопросы…»
– Дорогая, тебя накачали наркотиками и тебя преследовали галлюцинации. И слава Дарьяну, что ты очнулась. Тебя никто не убивал, – я вздохнула. – Какой бред! Я бы не поверила. А ну и ладно…
И, вообще, кто сказал, что разговаривать самому с собой плохая примета? Если бы не холод, мне бы сейчас было бы очень хорошо.
Наконец, я решилась, открыла коробку и без лишних церемоний вытряхнула ее содержимое на пол. Мысленно порадовалась, что «Белла» по-прежнему с собой, а значит, неприятностей не будет.
Некоторое время кисть руки лежала неподвижно. Она была покрыта каплями крови, и казалась не по возрасту Анатабель старой и костлявой. Перстень с большим эсмеральдом в окружении сверкающих оранжевых алмазов, казался неуместным. И вдруг кисть зашевелила пальцами, послышался скрип ногтей по полу. Из кисти начала расти рука, затем плечо и так далее, далее… Я уже не смотрела, ждала, когда все закончится. Даже вышла за дверь, лишь бы не слышать звуки, которыми сопровождался процесс воскрешения.
– Я очень, надеюсь, что у тебя с головой все в порядке. Очень, очень… – шептала я, дуя на руки. Изо рта шел пар, но рукам теплее не становилось.
Неожиданно за дверью раздался душераздирающий женский крик, граничащий с визгом. Я, конечно, ожидала нечто подобное, но от этого крика сделалось не по себе. Просто оторопь взяла.
К моменту, когда крик затих, я взяла себя в руки и решительно открыла дверь.
Анатабель бегала по комнате, в чем мать родила. В одной руке она прижимала к груди платье, а другой стучалась в стены. Увидев меня, замерла ошарашено. Ее белые волосы, спадающие волнами на плечи, и бледное лицо делали ее похожей на гипсовую статую.
– Ан, это я Лануф, – тихо проговорила я. – Узнаешь меня?
Но вместо ответа она вдруг вновь разразилась оглушающим криком и заметалась по комнате.
– Анатабель! – не выдержала я. – Прекрати орать и оденься!
Она остановилась, глядя на меня полными ужаса глазами, и дрогнувшим голосом спросила:
– Где я?
– Потом узнаешь. Одевайся. Я буду задавать вопросы, а ты отвечай, понятно?
Она лихорадочно затрясла головой. Я дождалась, когда она начнет одеваться, и задала первый вопрос:
– Ты меня узнаешь?
– Да, нет, нет, да, нет, – растерянно запричитала она. Ее взгляд бегал по сторонам, словно она пыталась найти ответ вокруг себя.
– Так да или нет?
– Да! То есть нет. Ты ведь Лануф? Правда? Или нет? Я ничего не понимаю… – она успела просунуть вторую руку в платье и, съежившись, села на пол. Потом затряслась в рыданиях.
– Не убивай меня… – проговорила она, – Антич, умоляю…
– Никто тебя не убьет, – твердо сказала я. – И я не Антич. Я Лануф.
– Она дождалась, когда я очнусь, и пришла с мечом. Сказала… – Анатабель уткнулась, всхлипывая в ладони, и со стоном договорила, – сказала, что я не должна жить. Я должна умереть и… – подружка подняла голову и дотронулась пальцем до шеи, потом с недоумевающим видом провела по ней, имитируя действия меча. Она уже не плакала, ее сотрясала нервная дрожь. – Моя голова отделилась. А я будто в голове, а вокруг зеркала, много, много, и я вижу, как Антич рубит мечом мое тело. Я свихнулась, да? – она с отчаянием посмотрела на меня в упор. – Скажи, Лануф.
– Успокойся, Ан. Это галлюцинации, – начала я заранее подготовленную речь. – Тебя накачали сильнодействующим средством.
– Накачали? Кто? Зачем?
– Я накачала, чтобы сбежать от Антич. А то ты со своими вопросами могла все испортить.
– Значит, мы сбежали?
– Да. Можешь больше про Антич не вспоминать.
– То есть, – еще сомневалась подружка, – я не умирала?
– Ты ведь жива. Поверь, я воскрешать не умею.
Анатабель облегченно вздохнула, затем стала вытирать мокрые от слез глаза.
– А я уж решила, что сошла с ума.
– Все вставай. Пошли в отсек управления, там хоть мебель есть. Кресла с нагревателем, а то мы совсем окоченеем.
Я помогла подружке встать, накинула на ее плечи одеяло, дождалась, когда она наденет туфли, и мы вместе вышли из отсека, условно названным мой «столовой».
– Ты угнала корабль? – поинтересовалась Анатабель, усаживаясь в кресло.
Мы почти одновременно включили обогреватели. Я съежилась в кресле в предчувствии первых потоков тепла, которые вот-вот побегут по его обшивке, блаженно замерла.
– Лануф, ты, что спать собираешься?
Ну не в состоянии подружка понять всю прелесть момента, что поделаешь. Я вздохнула, открыла глаза, подумав: «Уснешь тут».
– Ты, кажется, спросила про корабль, – вяло напомнила я.
– Да. Ты угнала его?
– Угнала.
– То есть, Антич за нами гонится? – Анатабель встревожилась.
– Успокойся. Ей не до нас. Я подстроила маленькую неприятность с большими последствиями. Она не скоро придет в себя.
– Куда же мы летим? – она с любопытством уставилась в смотровой экран.
– На Фейяру.
– Зачем?
– Я разве не говорила, что намерена, во что бы то ни стало найти Ирлису?
– Значит, эта девчонка там? – эта Ан хоть и была клоном, но мозги ее оставались прежними. В голосе чувствовалась открытая неприязнь.
– Уймись, Ан, мы должны ей помочь.
– Я в этом не участвую, – решительно заявила она, закутываясь в одеяло. – Можешь выбросить меня за борт.
– Я усмехнулась.
– Прямо сразу?
– Нет, вот согреюсь немного, а то челюсть сводит, а я ведь даже мертвой хочу выглядеть привлекательно.
Мы посмотрели в глаза друг друга и прыснули от смеха.
– Я не шучу, Лануф, мне до этой девчонки нет дела. И лучше ей быть мертвой прежде, чем ты ее найдешь. Иначе…
– Знаю, знаю, – перебила я, – известие о смерти супруга убьет ее. Это я уже слышала, – и добавила: – Ладно, выкидывать тебя за борт я не буду.
– Вот спасибо! – шутливо бросила подружка.
Но я всерьез предупредила:
– Но будешь мне мешать, закрою в столовой без одеяла и кресла.
– Учту. Слушай, а почему здесь так холодно?
– Ну, что ты такая нетерпеливая? Все-то тебя надо сразу знать, будто первый день живешь.
Анатабель внимательно взглянула на меня и многозначительным тоном произнесла:
– Чувствую я себя как-то странно. Будто у меня огромный провал в памяти.
– Это из-за препарата.
– Да, наверно, – нехотя согласилась Ан. – У тебя найдется что-нибудь поесть?
– Посмотри на складе.
Анатабель кивнула.
– Не буди меня в течение трех часов, хорошо?
– Хорошо.
Подружка поднялась с кресла и, поплотнее закутавшись в одеяло, засеменила к выходу.
Воздух в отсеке уже прогрелся до пятнадцати градусов Цельсия. Мне дышалось легко, и дрожь постепенно прекратила пробирать тело. Чувствуя, как по нему растекается райское блаженство, я закрыла глаза, и уснула. Все же день выдался не из легких, и я порядком устала. А на Фейяре мне вовсе отдохнуть будет некогда.
– Лануф, проснись, – трясла меня за плечо Анатабель.
Я резко дернула головой, и открыла глаза.
– Лануф, – она снизила тон голоса до шепота, – на корабле кто-то есть…
– Ан, – усмехнулась я, – не говори чепухи. Я же просила не будить меня.
– Помню, помню… Но ты спишь уже девять часов.
