Отзывы на книгу «Медея и ее дети», страница 5

Для меня Улицкая очень спорный писатель: что-то мне безумно нравится, а некоторые вещи вызывают просто отторжение. Поэтому каждую книгу я беру в руки с большой-пребольшой опаской. На этот раз всё обошлось, книга понравилась. Не очень-очень-очень, но всё же впечатления довольно хорошие.

Во-первых, это место действия — чудный любимый Крым. Описание его удались Улицкой на все сто! Жаркое солнце, потрескавшаяся земля, одуряющий запах трав — всё это создает эффект присутствия и заставляет ещё крепче вцепиться в книгу. Во-вторых, главная героиня романа — Медея. Потрясающая женщина. Сильная, мудрая, настоящая. Очень живой образ, прямо-таки не верится, что это вымышленный персонаж. В-третьих, хороший русский язык и от этого книга получилась живой и какой-то выпуклой. В-четвертых, это история большой семьи. А это я очень люблю.

Но всё-таки есть "но". Какой-то неприятный осадочек остался от некоторых историй судеб. А особенно от истории Маши. Есть какая-то червоточинка в этой книги. Порой так тоскливо становилось. А книга всё же хороша!

Гвидас с Алдоной, придавленные болезнью сына, навсегда застыли перед мазохистским и неразрешимым вопросом: за что? .... Еще Медее хотелось бы, чтобы Алдона, отпустив сама себя от вечного материнского рабства, села бы поздно вечером с ней, выпила бы припасенной Медеей рябиновки или яблочной водки и вздохнула бы: «Ох, устала до смерти...» И пожаловалась, и, может быть, заплакала бы, и тогда Медея, приложившись несколько раз в молчании к толстостенной стопочке, дала бы ей понять, что страдания и бедствия для того и даются, чтобы вопрос «за что?» превратился в вопрос «для чего?», и тогда заканчиваются бесплодные попытки найти виновного, оправдать себя, получить доказательства собственной невиновности и рушится выдуманный жестокими и немилосердными людьми закон соизмеримости греха с тяжестью наказания, потому что нет у Бога таких наказаний, которые обрушиваются на невинных младенцев.

И ведь говорили мне, давно говорили, что у Улицкой надо именно Медею читать, а у меня все руки не доходили. А ведь правильно говорили. Именно в Медее Улицкой так хорошо удалось то, что потом так разочаровало в Переводчике.

В хорошей саге мудрость обычно сосредотачивается в образе рассказчика, а мотивы повторений и параллелей нужны для подчеркивания и закрепления общечеловеческого и духовного. А еще хорошо, когда есть некоторое отстраснение, взгляд из некоторого рода переспективы, исторической ли, религиозно-духовной ли, психологической.

В Медее сила рассказа подкреплена силой осмысления и понимания. Понимание до отверженности. Доброта и отдача не "почему", а "потому что".

Прожить жизнь и понять себя и других. Да разве можно о таком мечтать? Можно. И тогда, даже если не свершится, все равно что-то откроется, небольшой зазор:

На краю жизни ему стали открываться вещи, о которых он и не подозревал: что мысли не полностью, а с большой степенью приблизительности передаются словами, что есть некий зазор, некая брешь между мыслью и словом и заполняется она напряженной работой сознания, которая и восполняет ограниченные возможности языка.

И отдельное спасибо за очень правдиво и искренне описанную историю одной депрессии.

Первая книга Улицкой, которую я прочитала, называлась «Медея и её дети». С тех пор я влюбилась в прозу этой замечательной писательницы. Почему? Ответ прост как три копейки: она абсолютно женская. От первого до последнего слова. Видимо, нравится женщине читать семейные саги. В них можно найти себя и близких родственников вплоть до седьмой воды на киселе. У каждой семьи своя судьба, скелеты в шкафу, переживания и стремления. За героями саги занимательно наблюдать со стороны, как будто через замочную скважину. Сюжетная линия простая, незамысловатая, но описанная таким приятным и бархатным языком, что зачитываешься. Есть тут своя магия. Мне нравятся описания природы, мельчайших, будто бы и неважных деталей, но без которых картина кажется неполной. Медея- это женщина, полная житейской мудрости, терпения, духовной силы, упоительной заботы и волшебной любви, направленной на окружающих. Получается, что родственные узы не зря называют самыми крепкими из всех существующих. Не обошлось и без пошлости. Эти измены, куда без них?! Думаю, что в этой пошлости есть особенный шарм. Без неё книга бы потеряла важный ингредиент. Это книга о разновозрастных поколениях, которым нужно сосуществовать под крышей одного дома, одной семьи. Получился такой многослойный пирог из множества коржей, приготовленных по разным рецептам. Вышло вкусно. В прозе Улицкой чувствуется, как в ней сильны традиции и память о корнях. Удивительно, что женщине с таким большим сердцем, Бог отказал в детях. В жизни часто такое происходит по непонятным человеческому разуму причинам. Слишком много героев с разными характерами, ситуациями, периодически зарываешься в этот винегрет, но с большой радостью. Мне было не скучно знакомиться с Медеей и её бесконечными бедовыми детьми, потому что они описаны живописно и выразительно.

Бескрайнее полотно на котором жизнь выткала затейливые узоры судеб большой и дружной семьи таврических греков. Нашлось место и для любви, и для предательства. Для нанесенной обиды, которую невозможно простить. Которая живет в сердце десятилетиями и не собирается отступать даже перед лицом старости. Которая падет только перед трагедией, которой лучше бы не было.

Связующим звеном для множества судеб и историй, придающим узору полноту и завершенность, стала фигура мудрой немногословной Медеи, проведшей всю свою жизнь, за единственным исключением, в своем скромном доме . Простом и уютном, в который стремятся за поддержкой и отдыхом вся интернациональная родня.

Спустя много лет бездетная Медея собирала в своем доме в Крыму многочисленных племянников и внучатых племянников и вела над ними свое тихое ненаучное наблюдение. Считалось, что она всех их очень любит. Какова бывает любовь к детям у бездетных женщин, трудно сказать, но она испытывала к ним живой интерес, который к старости даже усиливался.

Образ Медеи хорош необыкновенно. Простой, незыблемый, фундаментальный. Рядом с Медеей нет страха. Она подвижна, легка на ногу, ценит приятные мелочи и не терпит вмешательства в свою внутреннюю жизнь. Она умеет прощать и принимать жизнь такой, какая она есть, без прикрас и иллюзий.

Медея не верила в случайность, хотя жизнь ее была полна многозначительных встреч, странных совпадений и точно подогнанных неожиданностей. Однажды встреченный человек через многие годы возвращался, чтобы повернуть судьбу, нити тянулись, соединялись, делали петли и образовывали узор, который с годами делался все яснее.

Тянутся к этой стойкой, несущей свой возраст с достоинством женщине, племянники и их дети. Помнят сделанное добро соседи и знакомые. И продолжается виться узор из судеб, чудес и трагедий.

Спокойная и красивая книга про нашу жизнь. Ту самую, что внезапна и непредсказуема, плохо поддается дрессировке и всегда многограннее, необычнее и интереснее, чем любая фантазия.

"Медея и ее дети" история семейная, грустная, атмосферная. Наполненная теплом и уютом, молчаливостью и мудростью главной героини, ее умением создать такое место, куда будут хотеть приезжать снова и снова. Мне очень понравилась книга, может еще и потому, что Медея напоминала мне мою маму. Она, как ромашка, объединяла всю родню, они все были ее детьми, такие разные, со своими жизненными ошибками, неудачами и проблемами, но для нее они были всегда желанными гостями, родными людьми, у нее они могли найти покой и понимание, принятие. Она не осуждала, не критиковала, она сердечно принимала, объединяла. Широта души, широта взглядов, широта природы Крыма, все сплелось в этой женщине. Читать было легко, я живо представляла себе и Медею, и ее домик, и посиделки вечером, и прекрасную Феодосию, и сплетение судеб. Написано красиво, современно, но красиво. Такое теплое состояние легкой грусти после прочтения, туда хотелось бы вернуться.

Это первое мое знакомство с Улицкой, хотя «Медея и ее дети» уже давно была у меня в планах на прочтения, но все как-то не складывалось, пока одна игра на сайте не заставила. В результате роман мне не понравился, он оказался совершенно не в моем вкусе.

Удивило слишком малое количество страниц. На мой взгляд, этот роман скорей похож на наброски будущего романа, своего рода зарисовки, задумки, чем на полноценную книгу. Слишком все коротко, скомкано, не раскрыт до конца ни сюжет, ни персонажи, ни окончание. А все так красиво начиналось и в конце скатилось к банальности, наигранности, слишком «женской» попсовости. Роман в процессе чтения вызывал много почему и зачем, и на многие ответить так и не смогла. Но все по порядку.

Первое, что впечатлило это язык произведения. Улицкая, безусловно, пишет талантливо. Повествование живое, красивое, с метафорами и историями из прошлого. Пишет так, что яркие картинки так и стоят перед глазами на протяжения всего чтения: Крым, горы, теплое, ласковое море, аромат трав и цветов, безумно красивые пейзажи, старинный дом со своей отдельной жизнью и истории, истории, истории. Но сам сюжет совсем не дотягивает до интересности и необычности. Задумка прекрасна. Медея Мендос-Синопли – последняя чистокровная крымская гречанка в семье. Мудрая, серьезная, спокойная и любящая. Она многое понимает в этой жизни, многое знает и видит, но при этом никому не навязывает свою точку зрения, даже наоборот, она предпочитает больше молчать, а если говорит, то коротко и ясно. А вот воспоминания ее легки, многословны и атмосферны. Все, что касалось жизни самой Медеи, ее повседневные заботы, ее воспоминания о прошлом, ее «мысли вслух» были мне наиболее интересны. Но как на зло именно этого было слишком мало в книге. Медея под своим уютным и теплым крылышком объединила большущее семейство Мендос-Синопли, разбросанное по всему огромному свету: ташкентская ветка, тбилисская, вильнюсская и сибирская. Своих детей у нее не было, но зато было больше 30! племянников и всех она любила, и всех с радостью принимала у себя в доме. Желающих так было много, что список кто и когда приедет в теплый сезон, составляли еще зимой. С этими бесчисленными племянниками, племянницами, братьями, сестрами, их мужьями, женами, детьми, любовниками и любовницами, друзьями у меня прямо беда была. Я все время путала, кто кому есть кто, где чей муж-жена, где чьи дети и откуда они вообще взялись на странице романа. Это притом, что они также быстро и пропадали. Зачем спрашивается вообще мне о них было читать, если никакой другой информации кроме - это тот-то, дети у него те-то, живут там-то и занимаются тем-то? Интересно-то как читать биографические данные многочисленного семейства Синопли. Тем более, что книга то совсем маленькая, основной сюжет и так скомканный, зачем еще приплетать это? Совсем было непонятно почему главная сюжетная линия разворачивается вокруг двух сестер? или тети-племянницы? Ники и Маши? Такое многочисленное семейство, такое разнообразие обычаев, характеров, судеб, историй веселых, печальных, смешных, радостных и грустных, то есть жизненных, а мы половину книги читаем о похождениях бравых девушек и делим одного мужика на двоих, да еще какого!!! Почему этот Бутонов вообще сюда попал? Из таких как он, можно было бы десятки неинтересных историй сочинить. Да к тому же совсем не достойный кандидат на главную историю романа. И добило окончание. Ну кто так пишет, кто? Почему все остановилось на Маше? А где колоритная Медея? Где ее крымская, одинокая зимой и такая шумная летом, жизнь? Где воспоминания и истории других племянников и племянниц? Эх Людмила, Людмила, а все так красиво и многообещающе начиналось.

4* поставила только из-за приятного, живого языка, без которого эта книга совсем была бы нечитабельной.

   «До чего же первая часть по стилю, манере похожа на Наринэ Абгарян», - первая мысль, которая меня посетила. Мне нравилось наблюдать за историей греческой семьи Синопли, за ее потомками.

   Крымская гречанка Медея Мендес, урожденная Синопли, является тем самым связующим звеном между родственниками. Да, у нее нет своих детей, но она мать для своих многочисленных племянников. Негласно выбранная глава обширно разветвленного рода Синопли, к которой по заранее составленному расписанию приезжают родственники. Можно подумать, что так происходит исключительно из-за домика в Крыму, но мне так не показалось. Медея – тот самый человек, к которому тянутся черпать силы, за молчаливым утешением, любовью, теплом.

   Судьба этой удивительной женщины была непростой, но сила духа, присущая ей, ощущается даже через страницы книги. Она спокойна и мудра, живет по своим устоям, никого не осуждает. Да, может ее и расстраивает поведение племянников, но относится она к этому с принятием и легкой грустью. У каждого свой путь, своя голова на плечах. Автор определенно умеет показать живого человека так, что за его судьбой не можешь следить с безразличием.

   Вторая часть показалась мне разительным контрастом по сравнению с первой. В ней нет уже и намека на стиль другого автора. Сразу понимаешь, что здесь только Улицкая и свойственная ей манера досконально обнажать человеческую природу. Да, и порой она некрасива. Люди склонны приукрашивать ситуации, себя в каких-то моментах, стараясь стереть нелицеприятные вещи даже из собственной памяти, поэтому может возникнуть категорическое отторжение написанного автором. Что уж говорить, после удивительной первой части вторая и меня немного оттолкнула.

   Мне были неприятны поступки персонажей, несимпатичны н Ника, ни Маша, ни Бутонов, ни Алик, ни Георгий. И, ведь, читая, понимаешь, что они обычные люди. И не все из них такие уж плохие. Мы все не можем устоять перед какими-то своими страстями. Хоть и каждый перед своей. Здесь же поголовно все не способны быть верными. Верность - не врожденное качество, это сознательный выбор человека. Но и она бывает разной. Персонажи в браке склонны к изменам, но при этом, как мне показалось, они верны своим родственным связям. Улицкой удалось протянуть тонкую нить, связующую их. И она чувствуется. Да, отношения мужчина-женщина здесь очень запутанные, но в жизни такое встречается. Хоть мне и не понять стрекозы Ники и ее легкости, не понять откровенности Маши и Алика, а точнее их свободного брака. Не по мне это. Все же впечатление о них складывается, что это люди не обделенные и хорошими душевными качествами. А вот о Бутонове такого мнения не сложилось. Этот персонаж оттолкнул меня раз и навсегда. Такое ощущение, что у него напрочь атрофированы такие вещи, как сочувствие, сопереживание, да и вообще какие-либо чувства. На первом месте его удовольствие, остальное не имеет значения. Он яркий, как огонь, притягателен, но безжалостно без каких-либо раздумий сожжет свои игрушки. Не удивительно, что экзальтированная Маша к нему потянулась. С детства ей пришлось непросто, что не могло на ней не отразиться. Судьба ее трагична, но будто с самого начала предопределена. Чисто по-человечески мне было жаль Машу, хотя многое в ее поведении не могу принять и, пожалуй, не хочу понять. Но каждый живет как может и совершает свои ошибки, в том числе и я.

   В целом же роман мне понравился. За исключением контраста и некоторой раздробленности моментов, не совсем складывающихся в плавную историю. Тем не менее единая картина встает перед глазами, пусть и несколько фрагментарная. Кое-где не хватает переходов. Еще хочу отметить, что не только детали быта, нравов, окружающего мира, но и человеческого поведения выписаны автором довольно тщательно. Роман дышит, разговаривает с тобой, он живой. Мне близок слог автора, незамысловатый, но такой цепляющий.

Как замечательно, когда есть дом, в который можно приехать в любое время. Где с любовью встретят и обогреют. Родственникам Медеи с этим повезло. Не имеет значения, кем по родословной ветке приходится гость, она всегда примет. Да и все родственники любили к ней приезжать. Чтобы в один момент не съехались многие, они даже график составили. Конечно, приезжали они не в дом, а к хозяйке дома. Медея, человек с большим и добрым сердцем. Ее любви, ласки, внимания хватает на всех. Она ни кого не осуждает и сама живет праведной жизнью. Вот только Бог не дал ей своих детей. Для меня это всегда больная тема. Когда была девчонкой, вбила себе в голову: «А вдруг у меня не будет детей?». И много лет переживала по этому поводу (пока не родила), так как всегда считала, что женщина в первую очередь создана для продолжения рода. Роды, кормление грудью – через это должна пройти каждая женщина ( не беру в счет тех, кто по каким-то принципам считает материнство лишним). Когда слышу или читаю, что у женщины нет детей и не получается завести ребенка, очень переживаю. Но это не единственное, чем наказала Медею жизнь. Всю жизнь она прожила с мужем. После похорон, случайно наткнулась на письмо, из которого узнала, что ее родная сестра родила от ее мужа дочку. Всю жизнь жить в обмане. Предали два любимых человека. Не знаю, что может испытывать человек в такой момент, да и хватит ли сил простить такое. Я прониклась душой к Медее, к ее силе духа. Она не жаловалась на свою судьбу, не злилась на людей, наоборот, одаривала всех своей любовью. Она сильная женщина. Племянница Маша по духу оказалась слабее тети. Выйдя замуж, она с мужем договорились о свободной любви. Он налево, она направо. Я такого не понимаю. Семья – это личное, святое. А здесь, муж дома с ребенком, а жена в этот момент с любовником и наоборот. Всех все устраивает. Страшно от того, что новое поколение к этому идет. Не за горами, такой брак будет нормой. Маша влюбилась в любовника, который вил из нее веревки. Благополучие сына и мужа отошли на второй план. Ее даже не смущали укоры свекрови. Она не справилась со своим психологическим состоянием. По отношению к ней у меня спорное чувство. С одной стороны мне ее совсем не жалко. Но, вспомнив ее детство: рано похоронила родителей, из-за родной бабушки, которая обвиняла ее в гибели родителей, чуть не свела счеты с жизнью, понимаешь, какой стресс перенес бедный ребенок. Когда я читала о ее жизни с бабушкой, сердце сжималось. Поэтому, сказать, что я испытываю к Маше, не могу. Книга не простая. Много персонажей. Я только после середины книги стала понимать что к чему. Изначально путалась, хотела даже бросить чтение книги. Пересилив, от книги я получила большое удовольствие. Такая правдивая история, со всеми трудностями, проблемами и разочарованиями, но наполненная такой силой – силой сплоченности семьи. По возможности книгу буду советовать всем.

Зелены мои дни, белы мои ночи, и Пахнет травами сладкий яд, И по венам да по позвоночнику Вьется песня-виноград, Пряжу тянет шелкопряд.

Вязью чудесных эпитетов, словно лозами винограда, перевивается все полотно этого романа, слово за словом будто нанизаны на жемчужное ожерелье – ни одного не выкинешь, ни другого не вставишь. Каждое описание, каждая черточка идеально устроены на своем месте, словно мелкий бисер, рассыпанный узорами по подолу нарядного платья. Читать – одно удовольствие.

Сюжет – сплошное уныние.

Нет, я понимаю, что роман жизненный, что цель его показать в общем без прикрас то ценное, что существует в нашей обыденности, и при этом сделать эту обыденность чудотворной, но право слово, когда в одном флаконе сочетаются «вся скорбь еврейского народа» и дремучее православное отшельничество, замешанные на татарской долгой обиженной памяти и сдобренные армянско-грузинской эмоциональностью – получается какой-то суровый советский компот. Ближе всего к этому описанию подошла группа Дюна в своей замечательной «Коммунальной квартире». Помните же эти строчки:

«По утрам гремят посудой, собирается братва Тётя Маша варит кашу, ждёт Гюльнару бастурма Цукерман мацу заводит, Гоги делает шашлык А оленевод Бельдыев - строганину и балык»

Все так.

И на этом великолепно прописанном, невероятно эклектичном фоне, где короткими историями-притчами рассказана история всей страны, казалось бы увлекательнейше завернута история одной семьи, обьединяющей в себе целый мир.

Завернута-то завернута, но в черный плат (не зря он так часто упоминается в тексте).

Трагизм бытия раскидистой и насыщенной семьи – невероятен. Полкниги мне хотелось шваркнуть телефоном об стол и заорать: «Что ж вы все несчастные то такие?». Каждое печальное событие, ни в чем, впрочем не отличающееся от тысяч аналогичных, с которыми все мы встречаемся так или иначе каждый день, подчеркивается, переживается, настаивается на концентрированном страдании. Каждая радость мимолетна. Люди рождаются, чтобы умереть, женятся, чтобы развестись или мучительно ухаживать за больным, дружат, чтобы разъехаться, приезжают на юг, чтобы не ходить на море, трахаются, чтобы расставаться, и так далее.

Она просыпается в объятиях чужих, Без стыда притворяется мною; Она оторвется и взлетит, но, чтобы жить, Заберет мою душу с собою.

Кажется, словно целую семью прокляли где-то в поколениях, обязав страдать по каждому мимолетному поводу, и ни в коем случае не наслаждаться жизнью. И даже Ника, единственная более-менее счастливая героиня выглядит словно натужно пытается спрятать под флером веселья пустоту и несчастность.

Каждый раз, читая какую-нибудь новую книгу, я задумываюсь над вопросом, выпестованным в школьных сочинениях: «Что автор хотел мне сказать?» В «Медее и ее детях» я вижу только «Подлые коммуняки перекорежили судьбы людей и все стали катастрофически несчастны, только в Боге благодать – неважно Тору или Псалтырь ты читаешь – но надо страдать, чтобы делать близких счастливыми, но и они должны страдать за тебя».

Это прекраснейший, проникнутый глубокой релизиозностью и вдумчивой чувствительностью роман. Жалко только, что во мне он отзывается раздражением.

Послушай, похоже, опять нашла меня беда, Я ее отвести не сумела…

Если вы любите коллажи, то эта книга для вас. Она создана из множества небольших зарисовок, история, связанных в единое целое. Это история целой семьи, стержнем которой и стала Медея. Она любит одиночество и любит гостей. Она осталась в родном доме, у нее нет детей, но именно она стала главой этой большой и такой разной семьи. Тут и о детстве, и о взрослении, о зрелости и старости. В этой книге много настроений, уйма героев. Где-то она яркая, где-то пастельных тонов, иногда тоскливо серая, а порой и черная. Я не скажу, что читалось легко. Были моменты, когда хотелось книгу отложить, чтобы обдумать. А в некоторых местах она нагоняла тоску. Совсем как в жизни. Что-то нам нравится, а от чего-то хочется убежать. В каждую семью вот такую вот Медею. Которая учит уважать прошлое, любить настоящее и стремиться в будущее.