Читать книгу: «Никто не ангел», страница 12

Глава 35. «Я – Спартак»⁹

Сергей подпирал подбородок рукой, улыбаясь спокойной улыбкой. Его мама и Вика щебетали о пирогах и о том, продукты каких производителей натуральнее.

Была суббота, и они проводили ее у его родителей. Вернее, отец шатался на рыбалке, но Вике вполне нравилась компания матери Сергея. Что ж, почему нет?

Виолетте был тридцать один, Сереже – на пару лет побольше. Работа, дом, отпуск, любовь, посуда, борщ – что еще нужно для счастья?

– Я помогу убрать со стола, – Сергей поднялся вслед за Викой и Ниной.

– Сережа, сиди, мы сделаем, – мать оставила было сына на месте, но он воспротивился.

– Что я, иждивенец, что ли? – как похоже на него: сложное слово и опять не к месту.

Все вместе стали относить грязную посуду из комнаты, где был накрыт стол, на кухню. Нина упаковывала остатки еды и убирала их в холодильник.

– Я помою, – естественно вызвалась Виолетта.

О такой невестке мечтает любая свекровь. С этой мыслью и забытой в руке сахарницей Сергей снова зашел в кухню и столкнулся с Викой, которая, закрывая лицо, выбежала вон и скрылась в ванной.

– Вика!.. – на лице Нины было написано изумление.

– Что случилось?! Что ты ей сказала?! – сердце Сергея упало до самого фундамента. Он не сомневался, кого стоит винить в произошедшем.

– Я… я не хотела, – пробормотала мать. – Я просто сказала, что, возможно, ты и передумаешь насчет детей. А она: «Вы о чем?» Я и говорю: «Может быть, Сережа еще захочет детей, тогда ты меня маленьким порадуешь и сама порадуешься». И тут она зарыдала и выскочила…

– Мама! Я же просил!..

Сергей уже барабанил в дверь.

– Да почему ты такой осел?! – не выдержала Нина. – Ты же любишь ее!..

– Она не может иметь детей! Я обманул тебя, – произнес он. – Чтобы ты ничего не валила на нее.

Вика отворила дверь и предстала перед ними.

– Боже мой, ну что ты… – в голосе Сергея была мягкая укоризна.

Его упрек… Они договорились, что она никогда больше не будет запираться от него, и Вика бросила пагубную привычку.

– Прости, я не специально… Я просто хотела… на минуту умыться… – она обняла мужа.

– Это я во всем виноват, мама, – Сергей ответил на потерянный взгляд Нины. – Надо было раньше объяснить. Все-таки мы уже четыре года в браке.

– Простите, Нина Анатольевна… – вымолвила девушка.

– Ничего… Ничего, – встрепенулась Нина.

– Можно я прилягу ненадолго?.. – спросила Виолетта.

– Конечно, иди в комнату.

Вика свернулась на двуспальной кровати, Сергей лег рядом с ней.

– Не стоило меня защищать так, – произнесла она.

– На большее ума не хватило. Я давно ее разочаровал, а ты ее недавно очаровала. Я не хотел омрачать ваши отношения.

– Мне так стыдно…

Сергей не успел спросить, за что ей-то чувствовать стыд, как в комнате появилась Нина, не выдержавшая и десяти минут мучительной паузы.

– Вика, родная, мне очень жаль… Можно я присяду?

– Да.

– Мама, – нахмурился Сергей.

– Сережа, иди на кухню пока, – велела мать.

– Не пойду. Все, что хочешь сказать, говори при мне, – он встал и угрожающе сложил руки на груди, наградив Нину одним из тех непреклонно-волевых и притом лишенных всякой логики взглядов, которые, казалось, она помнила за ним с первой распашонки.

– Хорошо. Вика, дочка, мне правда очень жаль, – повторила Нина. – Я понимаю, что тебе пришлось пережить за эти годы. Все спрашивают, все дают дурацкие советы. Как будто ты и сама не узнала еще обо всех возможностях…

– Ты-то откуда… – проворчал Сергей.

– Не уходишь – так дай спокойно поговорить, пожалуйста, – сдвинула брови мама. – Женщины подобное лучше мужчин понимают. Куда лучше. Я замуж вышла в девятнадцать. И сразу мы озаботились тем, чтобы Сергей появился. Врачи мне сказали, что все напрасно. Да и медицина тогда никуда не годилась. И вдруг через шесть лет он меня начал пинать в животе…

– Уже тогда не все было гладко, – прокомментировал сын.

– Когда у тебя язык заработал, стало не все гладко! Ради Бога, Сережа! Помолчи, или я тебя вытолкаю!..

– Понял… – он притих, мозгуя, что почему-то никогда не анализировал, что является «долгожданным единственным ребенком». Только теперь ему стал ясен смысл такого словосочетания.

– Я столько плакала в подушку, завидовала своим подругам, – продолжала Нина. Ее рука легла на плечо Виолетты.

– А муж что говорил?.. – взглянула Вика.

– Саша оказался в этом плане прост. Разводиться никогда не хотел. Во всяком случае, не по этой причине. Его в основном всегда все устраивало. Но, когда Сережа родился, он просиял. Всем хвастался ходил.

Вика улыбнулась.

– Так что бывает, что и врачи ошибаются… И довольно часто, кстати.

– Насчет меня они не ошиблись, – молвила Виолетта с грустной уверенностью. – С таким диагнозом-то… Вы, наверное, сильно расстроены, что маленького увидеть не придется. Не от меня, это точно…

– Вика!.. – воскликнул Сергей.

– А хоть бы и так. Я тебя ни на кого не променяю. Ты мне как дочь стала.

– Спасибо… – произнесла Виолетта.

– Я серьезно говорю. Ты думаешь, я смогла хоть на миллиметр приблизиться к взаимопониманию с ним за тридцать с лишним лет?.. Прости, Сережа, это правда. А ты появилась, и он смягчился… Сергей, хочешь, выйди, а то на носу морщины будут.

– Нет уж, я не уйду, – он продолжал сухо настаивать.

– Смотрю: ты в его сердце нашла путь, а мне этого не удавалось. И он тебя любит очень сильно и счастлив с тобой. И даже с нами стал видеться. Думаешь, до тебя он тут показался бы?.. А сейчас приезжаете регулярно, радостные, довольные… О чем мне еще мечтать?..

– А внуки? – Вика поджала губы.

– Дочка, надо ценить то, что имеешь. Не то потеряешь. И ты мне дороже всех гипотетических младенцев… Как и ты, интеллектуал ты наш, – Нина полновесно обняла Вику и улыбнулась сыну. – Не плачешь больше?..

– Я… уже не плачу так, как раньше, – ответила Виолетта.

– Отдохни еще. А я пойду посуду помою, – Нина оставила супругов наедине.

Она вытирала стол на кухне, когда ее одиночество нарушил Сергей:

– Помочь?..

– Отдыхай уж. Чаю сделать?

– Я сам. А тебе?

– И мне давай.

Он поставил электрочайник и протяжно взглянул на мать.

– Спасибо тебе… за Вику. Я не думал, что ты к ней так прониклась.

– Это так.

– И извини, что мое ожидание доставило тебе столько горя.

– В этом вряд ли есть твоя вина. Только если ты не упрямился уже там, где ты был до рождения.

– Я всегда был никудышным сыном…

– Ну, отличник, преподаватель крупного вуза – не скажешь, что мне не повезло.

– Ты знаешь, о чем я… Я всегда думал только о себе. Никогда не старался пойти тебе навстречу. Впредь постараюсь быть лучше.

– Хорошо. Ты уже изменился.

– Мама… прости меня.

– Ладно, все уже быльем поросло, – Нина ответила на объятия сына. Его слова были столь непривычны. – Я не могла тебя понять. Хорошо, что другая смогла.

– Я сам себя не мог понять… Глупо было требовать этого от других.

– Как Вика?..

– Лучше. Ей удается справляться.

– Все действительно так плохо?

– Насколько я понял, да.

– О приемных не думали?

– Мама! Давай просто не будем об этом. Ладно? Это сложный вопрос для нас. И при Вике не начинай, хорошо?..

– Как скажешь… Как скажешь, Сережа.

Они молча сели за чай.

– Скажи, а ты отца любишь?.. Или любила, когда замуж выходила? – вдруг спросил он.

– Ты перешел на философские темы, – улыбнулась Нина.

– Я серьезно…

– Думаю, да. Хотя и тяжело с ним бывает. Уедет куда-нибудь, как будто никто его не интересует. Но я привыкла.

– А он тебя любит?..

– Ты видел нашу жизнь – сам решай.

– Ну, мам…

– А ты думал, сам в себя такой вредный уродился?..

Вика вернулась в общество посвежевшая, а через пять минут пришел с рыбалки Александр. Он радостно поцеловал Виолетту в щеку, и Сергей отметил про себя, что, оказывается, приветливых, хозяйственных и нежных детей родители принимают лучше, чем саркастичных дебоширов, будящих их по ночам. Как жаль, что этот научный прорыв не запишут на его имя…

Часть четвертая.

Счастье и предрассудки

Глава 36. Туда, где все есть¹⁰

– Сережа, Сережа, ну отпусти!..

Виолетта заливалась смехом и пыталась выкрутиться из настойчивых рук. Она стояла у плиты в фартуке, держа в руке деревянную лопатку.

– Поедание собственной жены нынче не модно?.. А если очень хочется?

Он продолжал обнимать ее со спины и, прикусывая, целовать в шею. Наконец Вика выключила конфорку, чтобы не спалить котлеты, и повернулась к нему лицом.

Глаза их были наполнены предвкушением предстоящей поездки. За шесть лет супружества они лишь однажды отдыхали на море на юге России. А теперь их ждал самый настоящий греческий остров.

– По-моему, я по-дурацки смотрюсь в этих шортах, – изрек Сергей с задумчивостью, достойной профессора.

Вика склонилась над чемоданом, вокруг которого, как осадные башенки, собрались стопочки одежды.

Писать докторскую диссертацию Сергей пока не начал. Зато успел получить ученое звание и должность доцента.

Иногда он брал в руки батон вареной колбасы и шутил, что ее надо бы защитить от него, а не наоборот. За несколько лет с Викой он слегка набрал в весе, чего о ней никак нельзя было сказать.

– Что ты смеешься? – он взглянул на нее с незавершенной улыбкой на устах и приподнятыми бровями. Вика давилась от хохота, прикрывая рот рукой.

– Это… трусы, – смогла выговорить она. – Ты их год назад спрятал в шкафу со словами: «Выну, когда надо будет заседание ученого совета распугать!..»

Сергей припомнил. Да, подобная идея у него действительно возникала.

Давно он не видел жену такой радостной.

Первый день после прилета вместил в себя столько впечатлений, что начала кружиться голова.

Вика рухнула на кровать и прижала к себе огромную подушку.

– Ну что, вино откроем? – предложил Сергей.

Они успели искупаться в волнующемся море, визжа от счастья как дети, съесть по три шарика мороженого, посетить экскурсионную лавку и разговориться с продавцами в небольшом супермаркете. Сергей объяснялся по-английски за себя и за Вику. А когда она предложила ему взять воду и одноразовые стаканчики, услышал от местных веселое: «Vodka?! Yes! We have vodka!»¹¹

Смутившись, Сергей пояснил, что жена сказала русское слова «вода», а не «водка». Через несколько дней они поняли, что греков с их традиционными крепкими напитками стесняться не стоило.

– У меня и так в глазах поплыло, – отозвалась Вика.

– Это от жары. Давай, это вино пил сам Иисус, так мне сказали, – он уже нашел на столике штопор.

– Прям вот это?.. – Виолетта сдвинула брови.

– Ну, из того же сорта винограда. Я чуть приукрасил. Мадам, – он протянул ей стаканчик.

– Змий-искуситель.

– Я такой. Твое здоровье. За нас!..

– За нас!..

Они поцеловались в губы.

– Я только не понял, зачем им столько гор и камней, – произнес Сергей.

– Думаешь, их, как твои трусы, в шкаф можно убрать?..

– Не. Для них нужен шкаф побольше, – улыбнулся он. За время совместной жизни они переняли многие манеры друг друга. – Ты прекрасна.

– Тем, что превзошла твое чувство юмора? – взмахнула ресницами Вика.

– Всем, – ответил Сергей.

Песчаный пляж, пальмы, отличная еда, две экскурсии. Через четыре дня Вика устроила на постели гнездо и включила местное телевидение.

– Может, погуляем? – внес предложение Сергей.

– Мне нужен отдых! От нашего отдыха… Вчерашние танцы меня доконали, – рассмеялась она.

Вечером во дворике отеля приглашенные артисты вытащили плясать всех доступных постояльцев, прохлаждавшихся за столиками.

– Не представляю, как они это делают, – сказала Виолетта.

Сергей недоумевал не меньше: народ, умеющий вытворять ногами и руками столь трудные традиционные движения, заслуживал всяческого уважения. Он сам чувствовал себя пьяным медведем, провалившим цирковое представление.

– Ты-то почему такой бодрый после вчерашнего?..

– Я ж не злоупотреблял, – пожал плечами Сергей.

– Правда?.. А кто после нескольких стопок задвинул немецкой паре целую речь?

Почувствовав после здешних ветров, что у него запершило в горле, почтенный доцент Шлепцов решил вылечиться лучшим средством, которое посоветовал ему бармен. 40-градусное чудо не только улучшило его самочувствие, но и сподвигло на длинный монолог.

Он втолковывал иностранцам, что его страна самая лучшая, потому что в ней есть такие женщины, как его жена. Если б Зевс знал, как она готовит, то немедленно похитил бы ее и запер в своей пещере. Милая пещерка, к слову, они там были. Он говорил, что ему наплевать, что Греция выиграла чемпионат Европы по футболу и Евровидение, потому что нигде так весело не живется, как в его стране. И вообще, он не любит ни футбол, ни музыку и никогда бы не променял свой родной город ни на какие там дополнительные блага, даже на побережье, на котором плакать хочется от счастья.

– Хорошо хоть не упомянул, что «развалинами Рейхстага удовлетворен»¹², – заметила Вика.

– Я был близок к тому.

– Я сама слишком налегала на вино вчера. Надо бы притормозить…

– Где еще тебе налегать, как не здесь?..

– И то верно, – согласилась Вика. – Можешь погулять без меня, если хочешь.

– Ладно. Я бы пообещал не засматриваться на девчонок, но ты сама знаешь, что я слепой как крот и ничего не вижу, кроме твоей красоты.

– Ага. И что «все местные богини нервно закурили самые дешевые папиросы при моем прибытии». Так ты вчера сказал. Спасибо, кстати…

– Как ты поняла, по-английски-то?..

– Ты не справился с переводом и эту фразу произнес на русском.

– Я молодец.

– Да. Ну, иди, а я пока отдохну.

Сергей застыл на месте, Вика переключила канал и сделала погромче.

– А как же любовь? – спросил он.

– Хорошо. Давай сначала любовь. А отдохну потом, – согласилась она и выключила телевизор.

– Викусь, ты спишь?..

– Уже нет, – Виолетта почувствовала на своем плече ладонь мужа. Она открыла глаза. За окном были сумерки. – Как погулял?..

– Отлично! Я хотел сказать кое-что.

– Что?..

– Выходи за меня еще раз.

– Тебе снова налили виноградной водки?..

– Нет!.. Просто я ходил по округе и встретил свадьбу. Так красиво было.

– Ничего, что мы уже женаты? – сдвинула брови Вика.

Сергей сел на кровати.

– Что у нас с тобой было? ЗАГС, шампанское, конфеты. Даже букет не купили.

– Мы оба так решили, – напомнила она.

– Да!.. Но здесь все, как в сказке! Атмосфера, колокольный звон.

– Какой еще звон?..

– Церковный брак!..

Виолетта замолчала, пытаясь понять, что двигает спутником ее жизни. Он не утратил способности ее изумлять!

– Я говорил со священником с той свадьбы. Он, кстати, русский неплохо знает. Он мне все объяснил. Они православные, и мы тоже. Все проще простого. Правда, мне крещение принять придется. Тебе проще – для тебя бабушка в детстве постаралась.

Вика хлопала глазами. Куда уж легче!.. Она действительно была крещена в раннем детстве и иногда посещала церковь. На шее у нее висел крестик. Сергей же никогда не был религиозен и если и рассуждал о Боге, то довольно абстрактно и без привязки к какой-либо конфессии.

– Мне… приятно, что ты хочешь связать себя со мной нерушимым браком, – молвила она.

– Нерушимым?..

– Да… Церковный брак нерушим. Помнишь мы фильм смотрели по Пушкинской «Метели»?..

– Смутно.

– Сережа, я готова выйти за тебя еще раз сто. Но… это очень серьезно. Не надо принимать крещение ради развлечения.

– Кто говорил о развлечении?.. Если я хочу предложить тебе полноценную свадьбу? Разве я шучу?..

– Нет. Конечно, не шутишь. Извини меня. Я… просто не знаю, как и реагировать. Для меня такое предложение – уже сказка. Спасибо тебе.

– Не за что. Ты еще не согласилась.

– Конечно, я согласна! На все 100 процентов!.. Только…

– Что?..

– Давай встанем утром и, если ты не передумаешь…

– Хорошо. Меня завтра в церковь на беседу пригласили. Пойдем вместе?

Он не передумал. Вика слонялась по греческому храму, разглядывая обстановку, пока ее супруг что-то обсуждал со священником на смеси русского и английского языков.

Случившееся по-прежнему не укладывалось в ее голове. За прошедшие годы она повзрослела, стала более уверенной в общении и своих рассуждениях, полюбила шутить. В глубине души же ее все еще жила та юная девочка, которая некогда приглянулась Сергею с первого взгляда.

– Верите в Господа Иисуса? – спросил священник Сергея.

– В Иисуса? – переспросил Сергей. Священнослужитель увидел, как его взгляд ушел и остановился у стены, где была Виолетта. – Я верю, что такое просто так не случается. Что никакими физическими, химическими и социальными законами невозможно объяснить то, что она появилась в моей жизни. И фактически спасла меня.

– От чего спасла?

– От многого в жизни…

– Что для вас такое любовь к ней?

– Всё. То есть нет ничего больше этого. И если церковный брак и вправду нерушим, я хочу, чтобы он подтвердил то, что я и так чувствую. Понимаете? – наконец взглянул в глаза Сергей.

– Понимаю. Готовьтесь к крещению.

Вика выходила из московского аэропорта с сокровенной улыбкой на губах. Она взглянула на Сергея. Спокойствие и полнота сопровождали его несколько последних дней. Их глаза встретились.

Возможно, скоро она сможет сказать ему о том, что еще одна ее мечта сбылась. Что ее молитвы, которые она долгие годы повторяла наедине с собой и перед иконой Богоматери в храме, были наконец услышаны. Возможно… календарь снова дарил ей надежду на это.

Глава 37. Ясно как в тумане (Словарь русского арго)

– Вы не зайдете? – в ее руках был ключ от номера. – Моей соседки еще долго не будет.

Сергей застыл на месте.

Очень темные очерченные глаза, вопросительные пухлые губы, оформленная фигура.

Темнота, спустившаяся на коридоры здания, в котором вырубило свет, казалось, была на их стороне. Загородная атмосфера подчеркивала откровенность момента, в который не могла вмешаться ни одна душа.

Сергей вдруг ощутил такую волну желания, что понял: он готов отдать все ради этого. Ради бешеной страсти в томном взгляде, столь знакомом отчего-то, отвечающем чему-то глубинному в недрах его души. В пещерах, в которые он так давно не спускался.

Ему снова было восемнадцать. Он безумен и свободен, снова его дракон готов жрать принцесс и удовлетворенно урчать наутро.

Стены гостиницы надвинулись на них и объяли еще более густым мраком. О, как близок ему последний! Ничего в нем не разглядеть!

Рука Сергея потянулась, чтобы взять девушку за плечо, но вдруг остановилась.

– Я не могу, – он отступил на шаг. Она увидела, как он берется за ворот рубашки.

– Но никто не узнает!..

– Нет, я не могу. Извини, – он развернулся и исчез в полусонном проходе.

В его двухместный номер еще не вернулся коллега. Сергей попытался зажечь лампу, но нет! Сбой по электросети обесточил их, наверное, на всю ночь!

Он опустился на покрывало, все еще ощущая лихорадочное возбуждение. Некоторое время он плавал в нем, как в свинцово тяжелой воде, представляя, что могло бы быть. Затем хлопнул себя по лицу.

– Да что с тобой такое?! – выпалил он. – Совсем с ума съехал?!

Его пальцы коснулись обручального кольца. Сергей снял рубашку и стал искать футболку.

Как он ненавидел этот дресс-код! Всю жизнь не вылезал бы из джинсов и маек!..

На его шее светился крестик, которым он обзавелся полтора года назад, после отпуска за границей.

Сергей снова пощелкал выключателем. Что за невыносимая бездна?!

Он зажег экран мобильного телефона. Девять вечера. Вошел сосед-доцент:

– Ну и темень! Наши погулять собрались. Ты идешь?..

– Нет, я нагулялся на сегодня.

Сергей шарил по комнате, собирая вещи в сумку.

– Куда ты собрался?

– Домой. Срочное дело. Все в порядке, просто отложить нельзя, – пояснил Сергей. – Передай всем мои извинения. Я завтра созвонюсь с организаторами.

– Как скажешь… Добираться-то как будешь?..

– Разберусь. Давай, хорошего вечера.

В этот момент в комнате вспыхнул яркий свет.

Кто придумал идиотские выездные мероприятия в Подмосковье?.. Будто без этого нельзя собраться на обучающие семинары для сотрудников. А если так хочется выпить, ехали бы к кому-нибудь на дачу… Так ведь нет – его университет всегда впереди всей планеты по дурацким затеям.

– Сережа, это ты?.. – в прихожую заглянула оторопевшая Вика в шортиках и маечке с оборками – чудесном ночном комплекте, который она недавно взяла на вооружение. – Боже, я думала, что дверь кто-то взламывает!..

– Я же написал СМС, что приеду раньше. В номере отвратительные проблемы с отоплением и кроватями, а другой дать не смогли, – наврал он.

– Я не прочитала… Заснула рано: очень устала.

– Ложись, я сейчас приду.

Через двадцать минут он прижался к ней под одеялом. От неожиданно страстных поцелуев Вике стало не по себе: смутные воспоминания потревожили ее покой.

– Доброе утро, – Сергей зашел на кухню.

– Доброе утро, – Вика заканчивала завтракать.

Она была накрашена и одета в зауженные брючки и зеленую блузку. Ее наряды сделались за последнее время более стильными, а макияж стал ярче.

Было воскресенье, но Виолетта собиралась идти на работу.

Уже три года прошло, как она бросила институтскую столовую. Потом Вика успела поменять еще два места: ее не устроили другое государственное образовательное учреждение и коммерческое кафе. В итоге она решила попробовать себя в бизнес-проекте, вступив в команду организаторов свадеб и других праздников.

– Зеленый чай будешь? Я заварила в чайничке.

– Спасибо, – Сергей безмятежно улыбнулся и сел напротив. – Я вот что подумал: если ты хочешь усыновление, то давай усыновим, я не против.

Взгляд Вики застыл на полупустой чашке.

После отпуска на море она была полна ожиданий. Но чуда опять не случилось, и она полностью потеряла надежду.

На разговор о приемном ребенке она решилась где-то спустя полгода.

– Ты меня очень ранил тогда, – ответила она.

– Извини, мне не стоило отвечать так резко. Просто… я был совершенно не готов к этой теме.

– Я поняла. Спасибо, что ты идешь мне навстречу.

– Я хочу, чтоб ты была счастлива.

– Это очень ответственный шаг – ребенок. Особенно тот, который уже потерял родителей или от которого они отказались… Нужно, чтобы мы оба были уверены.

– Я постараюсь…

– У тебя подготовка докторской в разгаре, у меня бизнес только организуется… Я очень ценю твое желание. Но давай повременим, хорошо?

– Хорошо, – Сергей взглянул на нее, и с души его рухнул тяжелый камень.

Кажется, он и сейчас не был готов к переменам. Разобраться бы с тем, что валилось на него, как из ковша экскаватора…