Читать книгу: «Мрачные сказочки Гренлока», страница 4
Айко посмотрел на меня с уважением.
– И, заметь, я не спрашиваю зачем.
– А хочешь я скажу? – оживилась я.
– Нет.
– Ну, пожалуйста!
Айко вздохнул.
– Просто так я все равно не отделаюсь?
– Не-а! – радостно подтвердила я.
– Ну, и зачем?
– У меня диплом пропадает! Мне там такое задали! Нум Батист даже сказал, что меня втянули в какую-то опасную игру…
– Ты рассказала другому преподу? Зелин? Ты что хочешь вылететь?
– У меня не было выбора! Он сказал, что это необратимое зелье! Мы никогда такого не проходили! Как бы еще я об этом узнала?
– Дай-ка список, – заинтересовался Айко.
Выражение бесконечной скуки на его лице сменилось озабоченностью. Я потянулась к корсету и, отвернувшись, вытащила листок. Айко взял его в руки и долго и внимательно бороздил взглядом.
– Бред какой-то…
– Вот и мы так решили!
– Мы? – Айко вздернул бровь.
– Я и мои соседушки.
– Зелин, я знаю человека, который может помочь тебе бежать из страны. Так, к слову.
– Что, все так плохо?
– Ты не сдашь этот экзамен, – совершенно серьезно заявил Айко. – Половину из этих средств можно достать только на черном рынке. И если ты это сделаешь, то автоматически станешь обвиняемой в хранении запрещенных веществ. А если не сделаешь… кажется, ты говорила, что у тебя очень чувствительная к поражениям семья.
– Но что же мне делать??
– Я уже подсказал тебе путь.
Айко вернул мне злосчастный список.
– По идее, никто кроме меня и куратора не будет знать состав… – размышляла я.
– Да, и если твое зелье сработает, твой куратор может принародно объявить список, и ты отправишься этапом в Заречную колонию для ведьм и колдунов.
– А если не сработает?
– Тогда ты просто провалишь экзамен.
– Тогда может мне так и поступить?
– Это разумно, – согласился Айко. – Но ты живешь на Авесказаре. В мире, где не спрашивают почему ты проиграл, а просто закапывают тебя по самую макушку, не испытывая сожалений. Если бы ты читала историю, то знала бы, что в ГУТСе каждые лет сорок – пятьдесят происходят такие ситуации. И никто не в праве обвинить нума высшей ступени. Зато простого студента, как ты, – запросто. При этом не важно насколько богаты твои родители. Таков Устав. Поэтому, как только ты провалишь экзамены и опорочишь безупречную репутацию твоей семьи победителей, то можешь спокойно прятаться на Волчьих островах всю оставшуюся жизнь от своего дяди Геральта. Хотя, скорее всего, он просто выдаст тебя замуж в какую-нибудь отдаленную колонию и сотрет твое изображение с семейного древа. Но еще ты можешь попросить о помощи того, у кого есть разрешение на владение такими средствами. И это точно не нум Батист. Уж извини, Зелин, но это было глупо. Ты не можешь быть уверена, что он не донесет об этом в аттестационную комиссию.
Я дернула плечом, ничего не ответив.
– И у кого же есть такой доступ?
Айко отвел взгляд к потолку.
– Например, у заведующего лабораторией…
– Шикарно! Раз ты знаешь, как вывести его из себя, значит, знаешь и то, как завоевать его расположение!
На меня тут же направили осуждающий взгляд.
– И насколько же низко ты готова пасть?
– Прямо до уровня пола! В смысле готова даже полы помыть у вас до конца семестра. Вам же нужна девушка, владеющая навыками идеальной уборки?
– У нас для этого есть Арти.
Арти – это зомби, если что. Настоящий, а не как Геркулай. Айко подключил Арти к каким-то электродам, заставляющим его думать, что он уже поел мозгов. А еще он обучил его простейшим действиям – таким, как мытье полов. Единственное, что в Арти никак не получалось исправить, так это его странную тягу к костям. Точнее, рефлексивную остаточную речь, которая звучала как: «кости бы». Вот если честно, жутко, когда к тебе подкрадутся в коридоре и гулко рявкнут такое на ухо. Айко, разумеется, не приносил питомцу костей, считая это атавизмом из прошлой жизни.
– Ага, ну-ну. Неужто ФранкенАрти лучше, чем живая и нуждающаяся в помощи я?
Айко улыбнулся. В первый раз за вечер.
– Так и быть, Зелин. Я расскажу тебе как понравиться нуму Грецлаву. Но только из научного любопытства.
Я не удержалась и набросилась на него с неуместными объятиями, но сверху тут же раздалось:
– Эй! Мы же договорились!
– Я пытаюсь его задушить! – шикнула я. – Уйди, Бало! Не мешай процессу!
Наш тюремщик насупился, постоял еще немного, взвешивая все за и против, но так как был безмерно туп, то так и не смог сделать какой-нибудь вывод и ушел обратно на свой пост читать неприличные магижурналы с движущимися картинками.
Вечером, когда я вернулась домой, меня ждал Дуня, притаившийся за портиком у входа. Скрыть свои внушительные телеса и крылья у него не вышло, так что об эффекте неожиданности не могло быть и речи. Но ради его удовольствия я постояла на крыльце и даже пропела: «Ой, как хорошо сегодня, стою тут одна одинешенька, никого не трогаю… тишина, красота, цветочки распускаются…». А когда Дуня выскочил из укрытия, я картинно напугалась, изобразив падение в обморок. Дуня был счастлив, а я получила свою кость плоскозубки, добытую в неравном бою. Итого, у меня было целых четыре ингредиента из пятидесяти пяти и целых три варианта где взять еще – черный рынок, нум Грецлав и бабуленькина сокровищница. Я довольно улыбнулась, решив начать с последнего.
Сказочка пятая, про расхитителей гробниц
На следующий день я первым делом отправилась конечно же… трам-да-да-дам! В лабораторию! Мучить моего ни в чем не повинного товарища по несчастью! Увидев меня, он стал мрачен и попытался изобразить боль. Но я-то знаю, что такую расчудесную прелесть, как я, просто невозможно не любить! Поэтому я была уверена, что он притворялся. И даже эти умилительные попытки скрыться от меня в отсеке для особо опасных экспериментов нисколечко не убавили мой азарт. Тем более, что я успела ухватиться за ручку двери прежде, чем Айко смог окончательно сбежать. Пару секунд мы тупо смотрели друг на друга через стекло. При этом я улыбалась, а Айко делал вид, что у него кто-то умер. В конце концов ему пришлось уступить моему очарованию!
– У меня начинается передоз тебя, – мрачно сообщил он. – Симптомы – жгучее желание перевестись в лабораторию другого факультета.
– Во-первых: «Ничего, ничего, от счастья не умирают!» – процитировала я какую-то крысу и похлопала несчастного по плечу. – А во-вторых, ты ведь понимаешь, что я и там тебя найду?
Губы Айко разочарованно поджались.
– Мне больше нравилось, когда ты молча пялилась в визир и воровала фразы из мультфильмов, доедая мой ужин. А теперь мне приходится с тобой разговаривать.
– Если ты хотел добавить восхищение в эту фразу, то получилось не очень, старайся лучше! – воскликнула я.
Айко прикрыл глаза и покачал головой.
– Мои волосы, знаешь ли, дорого стоят! – с намеком улыбнулась я.
Осчастливленный моим появлением друг изобразил недоумение.
– Я тебя умоляю…
– Вот-вот, умоляй меня! А, кстати, что ты с ними делал?
– Так зачем, говоришь, ты пришла?
Хм… Быстрая смена темы… Я прищурилась, нащупав крупную рыбину и хорошенько ее помассировав, но, к сожалению, мне было сильно некогда, так что рыба выскользнула, напоследок шлепнув меня хвостом. Так… кажется, пора завязывать с визуализацией. Следя за переменами на моем лице, отражающими мою внутреннюю мучительную борьбу, Айко сел за стол и приготовился слушать.
– Меня посетила восхитительная идея!! – я прямо-таки горела азартом.
– Только не это… – прошептал он одними губами.
– Я тут подумала....
– Мне уже вызывать спасателей? – совершенно серьезно спросил он.
– Нет, подожди пока я все расскажу!
– Хм… Ну хорошо, – обречённо согласился Айко.
– Я подумала, что не знаю ни одного настолько же умного студента, как ты!
– Неужели? – искренне изумился он.
Его бесстрастное выражение вновь не позволяло мне определить степень сарказма. С Айко всегда было так – я без понятия, что там творилось в этом ледяном разуме.
– Да! Ты дольше всех тут находишься!
– Потрясающий вывод. У тебя блистательный ум, Зелин. И почему ты не закончила универ экстерном?
– Я специально притормаживала, чтобы увидеть, как ты, наконец, выпустишься! – немного разозлилась я. – Не сто же лет тут торчать! Мир жаждет расцвета твоего гения!
– Сколько мне по-твоему? – скривился мой друг.
– Э… ну… – я засомневалась, – я не знаю, это сложно определимо! Но когда я поступила, ты тут уже был! В общем, суть в том, что ты: «А» – умный, – я начала загибать пальцы, приглядывая, как на испытуемого подействует моя усиленная лесть, – «Б» – сильный, «В» – тебе совершенно точно нечем заняться в этот чудесный вторничный вечер, так как ты не был замечен ни в порочащих, ни в непорочащих тебя связях с внешним миром!
– Ну, разумеется… – тягостно заключил Айко. – Хоть это и подлое преувеличение.
– А ещё тебе явно понравится мое предложение!!
Айко выжидательно смотрел на меня, приподняв левую бровь, так что я даже почувствовала некоторый холодок в печенке, говорящий о том, что я волнуюсь.
– Ты пойдешь со мной в склеп моей бабушки, чтобы немножко ее огра… позаимствовать кое-чего, в общем!
Айко издал длиннющий «хм», что породило во мне хрупкую надежду, что если не моя неотразимая красота, то хотя бы эта многообещающая шалость его заинтригует.
– А почему ты не попросишь своего друга?
– Ты про моего блохастого ненаглядного? Так мы расстались. Он оказался меня не достоин, – гордо заключила я.
Айко никак не отреагировал.
– А еще он проиграл в стратегической битве за мое уважение, – повысила ставки я.
– И с кем же он дрался? – исключительно от неожиданности спросил Айко.
Я посмотрела в окно, поджав губу. Такого вопроса я не ожидала.
– С курицей.
Тут я скосила глаз, чтобы взглянуть на Айко. Он очень старательно не давал себе расплыться в похабной улыбочке.
– В его защиту могу сказать, что курица была боевая и специально натаскана на оборотней, – вздохнула я.
– О, так это было не фигуральное выражение? – еще сильнее удивился он.
– Увы.
– Сочувствую. А подруги, я полагаю, тоже недостойны? – поинтересовался Айко, очевидно в надежде на другие шокирующие подробности.
– Не то слово! – чуть не расплакалась я, разумеется, картинно. – Готовы были отправиться на омовения в святых источниках, лишь бы не составлять мне компанию!
– Разумно. Тебе бы тоже не помешало, – как бы между делом заметил Айко. – Может быть, это спасло бы тебя от глупых идей.
Я пропустила это мимо ушей, продолжая изображать истукан. Очень симпатичный, между прочим.
– Так ты идешь?
– Судя по тому, что ты уже успела всем наболтать про твою и без этого знаменитую бабушку, если не я – тебя наверняка принесут в жертву или утащат в преисподнюю… – размышлял вслух Айко, как будто на полном серьезе, почесывая подбородок и бороздя взглядом блестящий лабораторный пол.
Я снова промолчала, так как он вполне мог оказаться прав.
– Но у меня есть одно условие.
– И какое же?
– Мы не возьмем с собой твою мартышку.
– Почему это?
– Она мне не нравится.
– Это «он», и он никому не нравится, – робко возразила я.
– Мне плевать на остальных. Эта тварь меня бесит. Оставь ее дома, она только мешает.
– Ты себе и представить не можешь насколько он бесит меня! Но я не могу им управлять! Он сильно кусается, – я поежилась от травмирующих детских воспоминаний, когда я еще пыталась приручить Фуфа. – И я даже не знаю где он сейчас. Но из-за него мне не дают взять нормального няшного фамильяра, так как формально, он у меня уже есть!
Айко покачал головой.
– Не обессудь, если я ее случайно прихлопну.
– О, я бы на это посмотрела! – развеселилась я. – Это еще никому не удавалось! Можешь даже не случайно, – добавила я, прикрыв рот ладонью.
– А с чего ты вообще взяла, что эта вылазка может мне понравиться? – вдруг вспомнил Айко.
– А я не сказала? – я заманчиво сверкнула глазами. – Моя бабушка покоится в своем собственном доме по ее собственному завещанию. И у нее о-о-о-очень большая коллекция всяких зловещих штучек.
На секунду мне почудилось, что в глазах у Айко зажглись маленькие алчные звезды. Однако он сделал безразличный вид и махнул рукой.
– Хорошо, я пойду с тобой, если ты позволишь мне взглянуть на библиотеку твоей бабушки.
– Да пожалуйста!
– Договорились.
Айко неожиданно повеселел. Я-то надеялась, что он будет счастлив от одной только моей компании, но он, похоже, больше любил книги. И хотя я не питала больших иллюзий относительно его ко мне отношения, эта ситуация начинала бесить мою внутреннюю ведьму. Что ж… посмотрим сколько он выдержит супротив моего бордового платья!
***
Была густая, как гуляш, мрачная и жуткая ночь… Пахло сыростью. Противный ветерок гнулся по лысой земле и зло щекотал лодыжки… странные подвывания и шорохи слышались со всех сторон…
Вот примерно так я рассказывала об этом девчонкам, с удовольствием глядя на их округляющиеся, как алюминиевые тазики, глаза. Но, по правде, все было несколько иначе. Не сумасшедшая же я, в конце-то концов, идти грабить бабуленьку, самую, между прочим, злющую, хоть и мертвую, колдунью, посреди ночи! Особенно в компании с таким подозрительным типом, как Айко. Еще и без электричества в заброшенном доме. Как я найду свои жизненно важные ингредиенты при свете фонарика? А?
Почему я не взяла кого-нибудь из своих ста тысяч родственников и друзей, спросите вы? Во-первых, я не хотела огласки, а люди, как ни крути, не умеют держать языки за зубами. А вот в том, что Айко относится к одному со мной виду, я небезосновательно сомневалась. По мне так он больше был похож на мифические машины, о которых нам рассказывал нум Батист на «Элементарной механике». Взять хотя бы его вот это: «Хм, неплохой прикид, – минуточка молчания, – для жертвенного алтаря».
Возмущению моему не было предела! Ни один смертный не мог устоять перед бордовым платьем! Оно было длинное и нежно бархатное с тонкой газовой верхней юбкой, расшитой цветами, и ну очень выразительным изгибом декольте. Правда, мне пришлось накинуть черный плащ с капюшоном (все ж таки не лето), а потом, раз пошла такая пляска, накрасить губы черной помадой, а глаза подвести углем, на щеках нарисовать точки, и насурьмить, конечно же, брови, и нацепить чокер с черепком (отличный защитный артефакт, кстати). И колечки с костяным вороном и волком. И браслетик змейкой. Два. И сережки-мечи. И колечко в нос. Простенькое такое, с камушком. Ну, вот и при чем тут алтарь?!
А, во-вторых, Айко на самом деле был одним из самых начитанных и умных колдунов, которых я знала. Он легко мог заткнуть за пояс любого магистра Ордена Тайны. Однажды он поспорил с нашим деканом о свойствах «вечной пустоты» (это одно из самых сложных заклинаний), и с тех пор он с ним не разговаривает. Я догадываюсь, что по той же причине Айко обходят стороной почти все члены аттестационной комиссии, но, однако, я решительно не догадывалась почему же в таком случае они не выпнут его всем собором с красным дипломом и медалью. Смею предположить, что в таком случае им придется назначить его верховным магистром, а этого допустить, судя по всему, никак нельзя.
Пока мы пробирались до бабулиного дома, поросшего вокруг чертополохом и прочими колючестями, я раз сто пятьдесят пожалела о своем «прикиде». Ну, возможно, я и преувеличиваю. Скорее, сто тридцать девять раз. Но, это не так важно. Суть в том, что у моего чудесного платья был один малюсенький недостаточек – оно было сильно длинным и цеплялось за всякую дрянь. Айко несколько раз останавливался, чтобы огреть меня снисходительно сочувствующим взглядом, и пару раз высвободить из зарослей. В конце концов, когда мы добрались до дверей, я была зла, как ведьма, и действительно готова принести кого-нибудь в жертву. Например, Фуфа. Про подвывания и шорохи я не приврала. Они и правда имели место быть и ярко свидетельствовали о том, что Фуф решил составить нам компанию. Держался он отдаленно, так как с Айко у него оказалась какая-то взаимная нелюбовь, но, в отличие от всех предыдущих эпизодов, Фуф не предпринимал попыток нагадить моему другу. Ни одной! Просто крысился и дыбил шерсть, огибая его по косой дуге. Как знать, может, они тоже успели подискутировать о «вечной пустоте» пока я не вижу?
При виде бабушкиного дома глаза у Айко восхищенно заблестели. Еще бы! Он был большим, каменным, мрачным, и с башенками! Весь облепленный ядовитым плющом. Входная дверь отвратительно скрипела, а еще где-то капала вода. Тьфу ж ты! Я подняла очи к небу и изо всех сил грозно нахмурилась. Прицельно над бабулиным домом на чистом небушке повисла туча. И из этой самой тучи упала всего одна капля, и та – прямо мне в лоб! Айко украдкой улыбнулся. Я потрясла кулаками и ворвалась в дом.
Заросли плюща пробрались внутрь и окутали все его стены плотной сетью. Айко сразу же сотворил заклинания, чтобы оградить нас от посягательств кровожадного растения. На такую дерзость вьюн обиделся и спрятал все-пре-все цветочки, оставив только шипы.
В холле мне почему-то стало жутковато. В первый раз. Я не сказала об этом Айко и не упомянула в своем рассказе девчонкам. Но как-то будто даже ком начал подкатывать к моему горлу. Словно что-то противное и гадкое начало рождаться в моем теле и проситься наружу. Фу… И, кстати, это не то, о чем вы подумали.
Айко тронул меня за плечо, и я очнулась от своего мерзкого оцепенения. Но мне по-прежнему казалось, будто я слышу, как какая-то тягучая мрачная сила, окутывающая дом, ползет по его стенам из самой земли и тяжело волочится по полу, касаясь моих ног.
– Забыла, куда идти?
– Не… просто… воспоминания, знаешь… – я встряхнулась.
– Надеюсь, приятные?
– Ну, это как посмотреть… – философски протянула я.
– Пойдем, Зелин, у меня через два часа третий курс, – поторопил он. – Не хочу опаздывать, нужно еще подготовить лабу.
– Прикладники?
– Если бы… – Айко фыркнул. – С факультета теории и истории магии. Каждый раз кто-нибудь падает в обморок при виде Арти.
Я хихикнула.
– А ты еще поди специально его напоказ выставляешь!
Айко не ответил, самодовольно улыбнувшись. Мы стали подниматься по большой парадной лестнице, увешанной портретами с хитрыми господами и дамами. Меня еще в детстве не покидало ощущение, что они украдкой следят за мной и подмигивают. А вот и чистокровный вампир Тобиус, бабулин друг. На портрете у него были высокие треугольные брови и руки, сложенные домиком. Как будто он ухмылялся, увидев еще живой, трепещущий от ужаса, десерт. Странное дело, но мне почудилось, будто ногти у портрета подросли. А, может, я просто давно его не видела. Тобиус, между прочим, слыл «старовером», то есть не питался кровяной колбасой, как лорд Кекула, а предпочитал поддаваться «зову природы» и охотиться, как все вамиры далекого прошлого. За это он был объявлен persona non grata во всех странах мира, но так как вампиры умеют растворяться в воздухе, никому так и не удалось его поймать и откуда-нибудь выдворить. Именно поэтому он частенько и безнаказанно бывал в гостях у моей бабуленьки.
– Арти тот еще симпатяжка! – вспомнила я.
– Да, вот только в их курс входит ознакомление с анатомическими препаратами. А там, знаешь, всякое… и похуже Арти, который и правда выглядит не плохо, учитывая сколько времени он провел взаперти.
– Знаю! Я видела! – гордо заявила я, вспоминая внушительную коллекцию магических существ. Точнее того, что от них осталось.
– И это я молчу про циклопа Клопа, у которого до сих пор дергается веко, хотя его упокоили лет пятьдесят назад.
– А почему, кстати? Все хотела спросить.
– Не знаю насколько это правда, но говорят, что первому циклопу сильно не повезло – его ослепил какой-то пират и украл всех его овец. С тех пор циклопы очень плохо спят и у них непроизвольно открываются глаза. Трансгенерационная травма. Ну или эволюционное приобретение, если посмотреть с другой стороны. Кстати, Клопу я вставил черный кристаллит вместо глаза, – похвастался Айко.
– Чтобы напугать перваков посильнее? – заулыбалась я.
– Ну… да, – нехотя согласился мой благородный друг.
– А я не испугалась! Бе-бе-бе!
– Ага… ты у нас смелая…
– Да! Я сама отваг-А-А-А-А-А-А! – тут же заорала я, бросившись Айко на шею и полностью уничтожив свой непоколебимый образ решительной и отважной ведьмы.
Собственно, это и было «в-третьих». Я подозревала, что мне обязательно будет страшно, и мне понадобиться крепкая шея, чтобы на нее бросаться.
– Всего лишь бордюр отвалился.
Айко высвободился из моих дрожащих объятий и поднял с пола кусок лепнины.
– Ох уж эти девы…
– А чего он это… падает мне на голову? Почему что-то весь день пытается мне навредить? Это же дом моей любимой бабуленьки! Что же будет дальше??
– Дом старый… – пожал плечами Айко. – Или ты и правда думаешь, что он специально?
Айко сощурил насмешливый взгляд, и я, отвернувшись и расправив плечи, пошлепала дальше через длинный коридор в бабушкины покои. Тоже мне рыцарь… плюща и бордюров. Одолжить, что ли у нума Батиста его любимую хохлатку в счет будущего аванса? Мы с ней вроде как уже подружились. Я даже подверглась дружественному обнюхиванию с ее стороны, что я считаю своим лучшим достижением в опыте взаимодействия с опасными магическими существами. Дуня в рейтинг не входит, так как он от природы добрый увалень и пакостит исключительно из желания привлечь к себе побольше внимания.
В бабушкиной сокровищнице мне стало совсем жутко. Мы стояли на пороге. Айко воспринял на удивление серьезно мой окаменелый вид и даже внимательно вгляделся в мое лицо, а потом на стоящий посреди небольшой комнаты каменный саркофаг. На крышке саркофага сидел Фуф. Увидев нас, он заходил взад и вперед, пофыркивая и оглядываясь, а потом присел на край, свесив длинный хвост и поскребывая лапкой по резным орнаментам. Из окон бил веселый дневной свет, в котором беззаботно танцевала разноцветная пыль. Над шерстью Фуфа свет загорался наподобие пламени, как будто окружавшего его со всех сторон. Жутенькое зрелище, но ему шло.
Я вошла и огляделась. Все тут осталось так же, как я помнила. Эти занавесочки, милые канделябры, кружавчатая мебель, помпезные обои в цветочек и с птичками, даже махровый ковер с оленями, убегающими от коварных охотников. Только саркофаг здесь был лишним. И еще тонны пыли.
– Неожиданно, – заключил Айко после беглого осмотра комнаты.
– Д-да… – согласилась я. – Я думала она в склепе, а не прямо тут.
– Боишься?
Айко сложил руки за спину и испытующе всмотрелся мне в глаза. Самого его, похоже, нисколько не волновала сложившаяся ситуация.
– Нет, просто… я представляла себе несколько иную картину…
– А что теперь, – думаешь, она поднимется из гроба, чтобы схватить тебя за руку и вырвать ее из плеч?
Я сурово воззрилась на «помощничка», вознамерившись напомнить ему для чего он здесь присутствует. Однако он не знал истинной цели, и в его словах мне почему-то почудилась доля правды.
– Бабуленька меня очень любила… – сказала я больше для себя. – Так что, скорее, я переживаю за твои руки и плечи.
Я вышла в смежную залу, где бабушка хранила свои сокровища. Фуф выгнул спину и зевнул, развалившись на солнышке пузом кверху, и даже не взглянул на Айко, будто его тут и не было. Мы начали осматривать стеллажи, заполненные бесчисленными книжками, коробочками и колбочками. Я подвергла тщательному осмотру даже бабочек, пришпиленных на антикварные булавки и заключенных в дорогой багет. Айко помогал мне искать нужное из моего злосчастного списка. Пользуясь ситуацией, я доставала книги с красивыми обложками и картинками и с удовольствием пролистывала их.
«… гремледины – сила земли. Они рождаются из ее магии и выходят на свет в смутные времена. Рыцари подземелий, они одеты в кайрановые доспехи и вооружены стрелами мудрости и мечами справедливости. Главная же святыня – «камень бесконечности» – покоится в руках короля гремлединов. Раз в тысячу лет гремледины отправляют вестника на поверхность, опоенного зельем забвения. Вспомнив себя и пройдя путь очищения, вестник возвращается в лоно земли и становится Белым рыцарем, правой рукой короля. Белый рыцарь вершит судьбу мира, объявляя королю достойны ли смертные обладать дарами магии…»
Айко заглянул мне через плечо.
– Сказки читаешь?
Я повернулась.
– Да, а что?
– Бред – вот что. Камень бесконечности. Ага. Антинаучно!
– Ты живешь в магическом мире!
– В научно обоснованном магическом мире! – поправил Айко. – И зачем гремледина поят зельем забвения?
– Чтобы он сложил беспристрастное мнение, ясен пень!
– Но как он сложит какое-то мнение, если он лишен своих знаний, а, значит, не может оценить достоин кто-то даров магии или нет? Разве он не становится пристрастным, проведя много лет среди жителей света?
– Ну вот через триста восемь лет сам у него спросишь!
– Откуда такая точность?
– Бабушка мне часто про них рассказывала… – я задумалась, – очень даже часто. И по ее словам последний гремледин посетил землю шестьсот девяносто два года назад.
Айко покачал головой, не став говорить того, что думал вслух. Может, из уважения к славе моей бабушки, а, может, потому что боялся, что я обижусь и выгоню его отсюда. Я не собиралась, так как мне было страшно до чертиков, поэтому он мог нести абсолютно любую чушь. Разумеется, я тщательно это скрывала.
– Зато смотри какие красивые! – я нашла последний аргумент и ткнула пальцем в картинку с гремледином. – В детстве я мечтала, что выйду замуж за короля гремлединов, и мы будем жить в нашем уютном подземном мире, а вместо светильников у нас будут камни бесконечности. А почту от маменьки нам будут спускать в колодец, ведь наверняка ей будет интересно узнать, как я там живу.
Айко усмехнулся.
– А твою мерзопакостную мартышку тебе тоже спустят в колодец?
Я ничего не сказала, но мое внутреннее «фи» было очевидно и по моему лицу. И тут я заметила странность. Пока Айко качал головой, поворачиваясь к свету, в его глазах зажигались маленькие оранжевые искры. И в свете всех маленьких гадких мелочей, которые уже случились со мной за эти краткие полчаса, это было пугающе. Но мне могло показаться, вот только…
Когда мы проходили мимо старого пыльного зеркала, я увидела в отражении медный свет, вспыхнувший в глазах Айко, будто пламя.
– Ой-ей!
Испугавшись, я отступила назад и споткнулась об огромный раскрытый сундук, упав в него и запутавшись в тканях и свитках. Айко тут же подал мне руку, но я взвизгнула, и попыталась высвободиться самостоятельно. Айко поглядел на мои комичные попытки справиться с паутиной и кружевной шалью и насильно вытащил меня из наглых пут. Он держал меня за плечи и смотрел мне в глаза. Пламени я больше не видела.
– Ну, чего опять? Зелин? Тебя что все-таки ужалил плющ? Ты какая-то странная, честное слово!
– Да кто бы говорил… – промямлила я.
– А что со мной не так?
– А ты на себя в зеркало-то посмотри!
Айко устало вздохнул и потащил меня к ни в чем не повинному зеркалу. Встал за моей спиной и… ничего. Да что за фигня, друзья мои?
– Ну, и кто теперь странный? – спросил он.
– Видимо, мне показалось… а, нет! – искорки снова зажглись. – Вот, вот, смотри!
Айко меланхолично водил взглядом по своему отражению.
– Я ничего не вижу.
– Как это не видишь! Вон же! Вон! – я трясла руками, указывая на его глаза.
Айко повернулся ко мне и приложил руку к моему лбу.
– У тебя жар. Ничего не чешется?
– Руки у меня чешутся – съездить по твоей физиономии! И о чем я только думала!
Во время моей тирады Айко осматривал меня с ног до головы и вдруг резко опустился, схватив меня за подол платья.
– А! Отпусти, извращенец!
– Да заткнись, Зелин!
От неожиданности я послушалась. Айко осмотрел мои лодыжки и прицокнул.
– Черт…
– Что?
В голове у меня немного мутилось.
– Ты и правда ужаленная. Наступила на плющ, когда заходила, наверное. Или еще пока шли по этим зарослям. Надо было сразу повесить на тебя что-нибудь защитное… Я ведь знал, что ты обязательно вляпаешься… во что-нибудь подобное.
Да… я пожертвовала артефактами в угоду красоте моего образа. Если вы помните, они были громоздкими и вычурными, и, видимо, речи нума Батиста повлияли на меня довольно значительно, так что я позабыла об элементарной безопасности. Я опустила голову, подставив ногу к свету и трагически скривила лицо. Моя бедная красивенькая ножка! На ней расплывался отвратительный розовато-фиолетовый волдырь.
– А почему мне не больно?
– Это тебе сейчас не больно, – Айко покачал головой, прикинув, что ему придется нести меня и мои галлюцинации назад в общагу.
– Я же говорю! Дом пытается меня прикончить!
– Глупости. Банальное совпадение. Так, и что же тебе показалось? – из интереса спросил он.
– Что у тебя глаза светятся!
Айко посмотрел на меня с умилением.
– Это, верно, от счастья, – съязвил он.
– Еще бы, девушка пригласила тебя на свидание в склеп великой колдуньи!
– А у нас свидание? – Айко расплылся в издевательской улыбке. – Знатно тебя плющит, дорогая.
– Да! – вспыхнула я и пошатнулась.
Айко удержал меня за локоть, восстановив равновесие.
– С научными интересами! – выпалила я. – У нас свидание с научными инте… инте… А это еще что?!!!
Бледное желеобразное шевеление в воздухе, возникшее в проеме двери и проплывшее мимо меня к окну, заставило меня исполнить вторую за сегодня арию чистым сопрано и спрятаться за широкой спиной Айко. Вряд ли ему понравился тугой пояс из моих рук, но он не сразу попытался избавиться от него. И он, и Фуф, перегретый солнцем и выползший в тень, оба медленно и молча проводили взглядами жидкое нечто, сформировавшееся в образ старушки и поковырявшееся скрюченными пальцами в жестянке на подоконнике. Мисс Мергл, компаньонка моей бабушки, а это была именно она, а точнее, ее привидение, извлекла из жестянки сигарету и, чиркнув ногтем, зажгла ее, после чего сделала одну глубокую затяжку. Дым свился змейкой внутри нее, после чего мисс Мергл направила на меня мутный белесый взгляд.
– Ой, ну чего же так кричать, Зелин! – проворчала старушка. – Я же тебя еще вот такой знала! – она показала что-то, размером с собачку.
Я высунулась из-за плеча Айко.
– Мисс М-м-мергл?
– Уже лет четыреста с хвостиком! – захихикало привидение. – Чего пришла-то? Рано тебе еще, – проскрипела она. – Не положено. Всему свой срок.
Услышав эту новость, я облегченно вздохнула. Вот только…
– Ты тоже ее видишь? – спросила я у Айко.
Тот кивнул. А мисс Мергл вдруг произнесла что-то на неизвестном мне языке и поплыла вон из комнаты, как ни в чем ни бывало. К этому времени я уже отцепилась от Айко, и он стоял, прислушиваясь и кривя лицо. Когда привидение достигло порога, Айко внезапно сказал что-то непонятное. Привидение замерло и повернулось к нему. Внутри него шевелилась в зыбком движении белых масс литая колонна, а далекие портреты на стенах искажались уродливыми гримасами. Мисс Мергл сделала жуткую физиономию и произнесла одно какое-то слово, после чего растворилась в воздухе, рассыпав во мраке сонмы беленьких пузырей.
