Читать книгу: «Золотой корень Адау-Разрушителя. Книга первая», страница 7
–Тебе тоже не стоит мараться, чего доброго окажешься беспомощным. Офе Хлеп! – крикнула во всю глотку королева. Её голос утонул в урагане, кроме самой себя, её никто не слышал. – Где ты дурёха?!
Офе Хлеп как обычно, пряталась за шлейфом платья королевы. Может быть, поэтому её до сих пор не засосало в воронку. Быстро сообразив, что от неё требуется, она подскочила вверх. Её тут же поймал ветер и запихал в себя, как нильский крокодил кролика.
Терпения у Магмы было немного, зато злости хоть отбавляй и силы в руках не меньше. Она взялась за шлейф и дернула его так, будто это был ее собственный непослушный хвост.
Офе Хлеп выкатилась кубарем и распласталась на полу. В её руках что-то было. Усевшись, она немного приоткрыла ладонь и схватилась за тонкие прозрачные волоски. Затем извлекла полурастворившийся в воздухе шарик и двумя руками потянула его в разные стороны. Шарик лопнул, как мыльный пузырь. Оттуда посыпались бумажные свёртки одинакового размера, которые в миг одновременно заголосили:
Хирург от скуки, не выдержав томленья зла,
Впустила губы, зубы, руки в чело невинного раба.
Калиптра, бабочка – вампир, да, да, её дела,
Страданье, муки, раскаянье, разлуки – узор её крыла.
-А-а вот в чём дело! – произнесла Магма, – Наконец-то ведьмы отвлекутся от дел насущных. Офе, собирай меня в дорогу, будем разбираться.
Королева важно отстранила Вампала в сторону, хотя места, чтобы пройти было предостаточно, и направилась в свои апартаменты. Вампал понял, о чём шла речь и попытался остановить Магму.
–Но для чего же ехать, торопиться, каратели сами её доставят!
–Вампал, дружочек, ты меня удивляешь, общественность требует мести и лучше всего продемонстрировать её с максимальным эффектом. Ведьмы разъярены отсутствием людей, ты помнишь?
–Я сам всё сделаю, как обычно. Слетаю на место преступления, накажу виновницу и делов – то. – потирая ладони, ответил он.
–Нет. Это должна сделать я, пусть ведьмы видят, как я расправляюсь с теми, кто посягает на тело человека. Они должны оценить мою жёсткую государственную политику и хоть на какое-то время умолкнуть со своими забастовками.
–В таком случае… я прошу Вас королева выполнить мою небольшую просьбу.
–Да?
–Человек, прибывший около месяца назад… меня от него з-знобит.
–А что случилось?
–Разве его нельзя убить? Найдём Сохре ещё кого-нибудь? А? – заискивающе произнёс Вампал.
–Убить? Нет! Ты меня разочаровываешь. Вот-вот сбудется предсказание. Варгаров уничтожит королеву мантикор, после …делай, что хочешь. Что же мы стоим, по мётлам! – скомандовала она.
Прибывших в провинцию троллей встречали на центральной площади, подобной древнеримскому амфитеатру, где вместо ступенеобразно возвышающихся рядов сидений, были очищенные от старой древесной коры, сучья. Они были припаянными к одному громаднейшему дереву, в количествах, не поддающихся подсчёту. Эдак думали тролли, потому что, в силу своей тупости, в детстве учились считать до десяти, ну или до двенадцати, в зависимости от того, кто, сколько съедал на обед порций мяса. Некоторая часть женщин главного тролля Хилада, со своими массивными телами умудрились уместиться на двух – трёх паветвях, королеве ведьм и её родственницам хватило одной такой поверхности. Отсюда можно было наблюдать за белыми облаками, медленно плывущими в низине, и за простором лесных массивов и долин, выглядывающих за ними. Рассмотреть же ствол громадного дерева и его основание считалось невозможным, тем более что у прибывших едва ли хватало глаз даже на то, чтобы окинуть взором всю крону дерева, где и была сооружена арена.
У главного тролля было много жён, но навстречу ведьмам вышли только те, которые были им названы. А назвал он, разумеется, тех, кого помнил, то есть десятерых от начала счёта и десятерых от конца. Они сжимали в руках острые ножи, выглядели голодными и ужасно недовольными.
Солнце, словно жёлтая муха нависло над ними и страшно припекало головы. День был воистину жаркий, деревья раскалились добела.
–Что это за место? – спросил Александр у Сохры. Той ночью ему пришлось вернуться обратно в замок. Сохра так невыносимо орала, что разбудила всех ведьм, которые в конец и сами были готовы ринуться на его поиски, лишь бы она умолкла.
–Здесь не стоит даже и думать о ней, пожалеешь. – злорадно сказала Сохра и нарочно задела его хвостом черных волос. – Тролли не умеют колдовать, зато они прекрасно отлавливают беглецов и с таким же успехом поедают их. Мы в Акбаль – в жилище деревянных ведьм и троллей. Зелени, как видишь, здесь нет. Земляные ведьмы давно уже покинули эти края. Ствол дерева, как и его ветви, с тех пор полностью высохли. Деревянные не переносят троллей, но без земляных они бессильны.
–Разве такое бывает? Корни просто обязаны быть в земле, а иначе … за что они будут держаться? – удивился Александр. Он посмотрел на каменное лицо Сохры и сам, не веря в свои слова, спросил:
–Дерево…оно что в воздухе?
–Не совсем. Акбаль обладает мощным корневищем, живущим своей жизнью. Некоторые его корни поддерживают связь с землей, но в них, абсолютно точно, нет ни одной деревянной ведьмы.
Варгаров вспомнил дерево и лес рядом с ним, с вздымающимися, как у осьминога ногами – корнями. В первый раз он увидел его издалека во владениях у земляных ведьм.
Тем временем, в одном из многочисленных сухолистий открылась кривая дверь, из черного дупла показалась одна из жен главного тролля. По выражению её лица, излучавшему крайнюю озабоченность, было видно, что она серьёзно относилась к своим обязанностям. Походившая на один большой крыжовник, она медленно, с оглядкой на дупло, где повылезало несколько голов троллей, приближалась к гостям. В руках она несла существо, издалека напоминавшее крупную змею. На самом деле – женщину, но необычную даже для тех мест. Заключённая отбрыкивалась от мускульных рук и громко голосила о том, что всех уничтожит. Отдав змею в распоряжение королевы, женщина -тролль заняла место среди своих сородичей. Пленница, несмотря на свой солидный возраст, изрыгала проклятья, скалила белыми зубами и подпрыгивала на месте, дико оглядываясь на присутствующих ведьм. Она вела себя так, будто видела перед собой всепрощающую родню, позволявшую ей безобразничать как маленькому дитя. Когда рыжая копна волос в последний раз взлетела вместе с ней в воздух и приземлилась намокшей от пота, Магма вдруг заговорила:
–Калиптра, давно ли мы с тобой виделись?
–Отпусти меня…– прохрипела ей в ответ заключённая. – Мне можно, ты знаешь!
–Всё когда–нибудь меняется. Мужчин практически в королевстве не осталось! И без тебя жить трудно.
Магма посмотрела на бурый комок, с торчащими в разные стороны руками и ногами человека, и бросила бесу:
–Все на экспертизу.
–Вау! – пришел в восторг бес.
–У нас каждый человек на счету, даже мёртвый. – перебила открывшую было рот Калиптру, королева.
Она собрала в себе всю злость и приподняла подбородок, когда заключила:
–Ты будешь наказана за своё преступление, в подземелье её.
–Но я так страдала по человеческим мукам…– вдруг протянула заключённая. Её прежде грязное платье вдруг само по себе прокрасилось в нежно зеленый цвет, а лицо стало таким милым и печальным.
–Вампал, меня не изменить …-тихо и ласково произнесла она, – Ты же знаешь… Такова моя натура…
Калиптра попыталась улыбнуться. Её глаза дико шарили по округе в поисках путей для отступления. Увидев человеческие останки, вместо отвращения испытала радость. С быстротой молнии она очутилась возле них. Обмакнув палец в кровяной комок, она поднесла его было к губам, но не успела, кто-то варварски сбил её с ног. Калиптра ударилась головой и захрипела, подавившись собственным пальцем. Ей с трудом удалось приподняться на локти.
Как она сразу не заметила его? Красивый, высокий, импульсивный – то, что надо! О-о, да-а, вкуснее не найти! А как он раздувает ноздри и таращится на меня красными… глазами!
Красными?! – это последнее, о чём она успела подумать. Калиптра почувствовала опасность и возбуждение. Она впервые за много лет испытала эту смесь, тело задрожало от предвкушения, она распылялась всё больше.
Странное на ней было платье. Прошло всего несколько минут, а оно уже трижды поменялось в цвете. Теперь Калиптру было трудно отличить от дерева, кожа и платье стали бежевыми.
Ведьмы боязливо отошли подальше от юноши, только бес крутился возле него. Он невесть откуда взял снадобье и дал ему выпить. Вместо облегчения, Варгаров почувствовал невыносимую боль в груди. Лютая ненависть, словно яд, смешалась с кровью юноши и не только к Калиптре, ко всем ведьмам сразу. Его волосы встали дыбом, глаза загорелись, как два фонаря, вызвав поначалу у не знавших ведьм, восторженные оклики. Он думал о своей злобе, распиравшей его изнутри.
Тут ведьмы услышали хруст костей и разрыв человеческой ткани. Горловой рык из самого ада взорвал воздух. Обрывки сорочки оголили горы вздувшихся мышц и густую шерсть на прежде статном загорелом теле юноши. Тень юноши стала тенью огромного зверя.
Невидимое дыхание, горячее, жгучее, коснулось всякой ведьмы, и всякая, даже совсем юная, подсознательно вспомнила предрешающий их судьбу рёв, медленно переходящий в шипение и тихий гул. Каждая клеточка ведьмы пропиталась слепым страхом, насытив мозг до тех пределов, когда он готов был вспыхнуть и превратится в пепел.
Ужас охватил Магму, сердце когда-то сильное, впервые в жизни затрепетало. Она впилась когтями в собственные руки и расцарапала их до крови.
Один вид белого зверя с густой красивой шерстью, черной подводкой вокруг глаз, и розовыми кончиками ушей, загнал ведьм в тупик. Встарь таких, как он называли файрлаками, что могло значить только одно – смерть.
Хищника, однако, интересовала только Калиптра. Он тряхнул головой, желая избавиться от вздыбленной шерсти. Кончики ушей устремились на вампиршу. Собрав складки у носа, он оскалился. Белые обнаженные клыки вроде рва блеснули раньше чем Калиптра успела увернуться. Он прикусил её зубами и с силой тряхнул, вампирша откатилась к ногам побледневшей Магмы.
Короткий рывок, и зверь исчез с удаляющимся глухим и сиплым лаем.
***
Казалось, прошла вечность. Во рту остался горький привкус от снадобья, которым накануне напоил его Вампал. Варгаров приоткрыл глаза и молча созерцал прозрачное небо сквозь частые сухие ветви– руки и ни о чём ином, кроме его необычного сна не думал. Во сне он побывал в шкуре животного, дикого и жадного до сырого мяса. И совершенно точно был сбит с толку теми ощущениями, казавшимися теперь не такими уж и отвратительными. Неудержимое желание разорвать вампиршу не иссякло. Очень странный сон. Не исключено, что во всем виновато снадобье беса.
Варгаров попробовал приподняться. Он лежал на спине с поднятыми кверху ногами, опирающимися в ствол могучего дерева Акбаль, на верхушку которого была надета шапка густых ветвей.
Больше всего ему хотелось верить в то, что он опять бродил во сне.
Не вставая, Варгаров принялся разглядывать дерево. Во-первых, оно имело здоровенные корневища, узлы которых начинали виться от единственного в округе ствола, концы корневища впивались в землю. Прямо от них росли молодые кустики и деревца – вместе они образовывали редкий лес. Во-вторых, под деревом ничего, кроме глубокой черной пропасти и летучих мышей, взлетающих по спирали и опускающихся вновь в пропасть, не было. В -третьих, он находился у подножия дерева, на срубе, где-когда-то, очевидно, был корень. Его поверхность была покрыта зеленым мхом и древесными грибками, от того и скользкая. Сразу приподняться ему не удалось.
Тотчас Варгаров понял – путь к спасению отрезан: гладкий ствол дерева, словно отполированный, без коры и зазубрин, поднимался ввысь и терялся в облаках; под ним разлеглась бездна, черная и устрашающая, от созерцания которой кружилась голова. Не стоило и пытаться достать единственного в дереве углубления, размером с его ладонь, и вскидывать затем ногу на первую и единственную ветвь – дальше помощи ждать неоткуда. Голос отчаяния вырвался наружу. Его отчаяние походило на скуление собаки и очень скоро смешалось с другим звуком, точнее с голосом, появившимся из ниоткуда и канувшим в никуда.
Варгаров почувствовал на себе взгляд. Развернувшись, он лицом к лицу столкнулся с мужчиной средних лет.
Мужчина также, как и Варгаров чуть было не потерял равновесие. Он испугался, попятился назад, к краю, и предупреждающе сказал:
–Если ты сделаешь хоть один шаг, то я выброшусь!
Голос незнакомца звучал потерянно. В то же время, его маленькие глазки, на озарённом фосфорическим блеском лице, носились от одного угла к другому и оценивали обстановку, а его круглые оттопыренные ушки, прикрытые кудрявыми бакенбардами, бешено колотились, и словно антенны принимали доступные только для них сигналы. На окаменевшем и печальном лице поселись две глубокие морщины, они срастались у подножия носа и заявляли об их обладателе, как о человеке, практичном и устремленном.
–Неужели вы тот самый! – вырвалось у Варгарова.
В нем он узнал оживленного графиней ледниковых ведьм морга.
–Горбина отпустила тебя?!
–Ты знаешь Горбину?
Незнакомец так удивился, что даже отошел от края подальше. Было видно, что он перестал опасаться юношу.
–Но, как?! Ты на самом деле живой? Этого не может быть! Я помню тебя! Хорбот! Так тебя зовут?! Как ты здесь оказался?
У Варгарова было столько вопросов, что они потеряли всякую очередность.
Не представляясь и не отвечая, Хорбот стукнул в еле заметный бугорок на дереве. Не таков он был, чтобы терять время попусту. По всей видимости, морг попал в нужное место, потому что дерево в той части съёжилось от боли, затем зашевелилось и из ствола повылетали, как из бутылки пробки, деревянные ведьмы. Они все, как одна, принялись протирать деревянными кулачками глаза и озираться по сторонам в поисках обидчика.
–Это тролль, сомнений нет. – проскрипела одна из них, увидев перед собой существо с двумя головами, в то время как перед ней стоял Хорбот, а позади него торчала голова Варгарова.
Зрение у ведьм действительно было неважным.
–Да-а-а… – подхватили другие.
–Он заплатит нам!
–Да-а-аа.
–Ой. – ойкнула ведьма, на ее шее повис Хорбот.
–Ой. – сказала другая, Хорбот закинул ногу на спину другой ведьмы и стукнул в дерево еще раз.
–Днем ведьмы слеповаты. Взбирайся смелей.
–Вряд ли я смогу. – ответил Варгаров, вспомнив то, как ведьмы реагируют на его прикосновения.
Некоторое время он наблюдал за тем, как после очередного удара из дерева выглядывали полусонные ведьмы, а Хорбот передвигался руками, повиснув на шее, от одной к другой.
Наконец, Хорбот взобрался вверх и исчез из виду. Ведьм становилось все больше и больше. «Что за собрание?» – подхватывали, вновь явившиеся ведьмы тех, кто распространял версию об обнаглевшем тролле.
Варгаров набрал воздух в грудь, схватился за талию первой попавшейся в руки ведьмы, и принялся взбираться по ним, как по лестнице, какой-нибудь крутой бойлерной. Где-то на середине пути, ведьмы, побывавшие в руках Варгарова, сообразили, что на самом деле они испытывают нестерпимую боль и только тогда принялись в той же последовательности горланить.
В целом, можно сказать, что ему удалось взобраться на макушку Альбы без особых трудностей.
–Почему бы тебе не присесть. – первое что он сказал озабоченному на вид Хорботу.
–Мне удалось бежать.
–Это я уже понял. – ответил Варгаров.
–Не для того, чтобы медлить. Я попал в ад и теперь намерен выбраться отсюда.
–Я тоже этого хочу, поверь мне! – обрадовался Варгаров, увидев в собеседнике единомышленника.
–Поверь и ты мне! – парировал Хорбот, – муки, уготовленные в этом мире для человека, сравнимы лишь с огнем в котле, вечном и неумолимом. Я намерен тебе кое-что показать, следуй за мной.
–А объяснить? Пообщаться, откуда ты, как сюда явился, как ты себя в таком облике чувствуешь?
Хорбот ничего не ответил. Он нахмурил брови и бесстрашно отправился к отверстию, тому самому, откуда недавно выходила жена главного тролля, неся в руках Калиптру.
Внутреннее пространство древесной пещеры, заполнялось спутанным эхом и могильной темнотой, уступая место слуху и осторожности. Пробираясь по покатой дорожке и опираясь на чистые и гладкие стены древесного грота, Варгаров в слепую следовал за Хорботом. Заразившись его храбростью, он, не дрогнув вспомнил об опасности быть застигнутыми троллями.
Дневной свет давно остался позади. Лишь иногда, лучи солнца, словно стальным ножом прорезали сквозь древесину щель и растворялись во мраке.
Хорбот остановился на расчищенной пологой как плато площадке. На стене напротив расположилась древесная раковина похожая на гигантское человеческое ухо, окаймленное зелёным мхом и нежно-розовой плесенью. Морг принялся отковыривать мох и крупными пластами откидывать в сторону, и небезнадежно, в одном, особо сыром, подгнившем месте, древесина дала трещину, и оттуда вырвалось мертвецкое дыхание и красное пламя от множества факелов.
Хорбот задумчиво обернулся к Варгарову и строго предупредил:
–Только тише.
Варгаров с готовностью мотнул головой, прищурив левый глаз, он посмотрел в отверстие. Поначалу он ничего не понял. Огромное глубокое помещение, где было куда светлее, чем снаружи, примечательным не казалось. Однако, присмотревшись, прямо перед собой, он увидел мужчин, сидящих неподвижно – в позе лотоса. Пугающее безмолвие царило вокруг. Их оголенные торсы были усеяны икринками из маслянистой структуры, в них что-то плавало и испускало пузырьки. Все это было необычным, противоестественным, ужасным.
–Что это с ними?
–Зачастую человек используется не одной ведьмой, поэтому на его теле к сроку деления клеток образовывается великое множество прозрачных сфер, равных, в конечном счёте, числу совмещений, – наглядно изображая руками, сказал он, – А внутри, еще не рожденные ведьмочки.
–Не-ет. – потрясенно произнес Варгаров. – Этого не может быть! Этого не должно быть!
–Ночь любви с ведьмой заканчивается – рождением нового поколения ведьм. Представь себе, что будет, если ведьмы найдут способ вернуться в мир людей! Это еще не всё. – продолжил Хорбот. – Эти люди – умрут сразу, как только ведьмочки начнут вылупляться. Сначала они разорвут их кожу, а затем они вонзятся своими маленькими, как у пираньи зубками в руку, ногу, шею, да куда угодно, – Хорбот посмотрел на Варгарова обезумевшими глазами, -… и будут пить кровь!
–Всё это очень, очень … – не находя слов, произнёс Варгаров.
–Так все и было, несколько веков назад ведьмы жили среди людей. За их злодеяния люди сжигали ведьм особым огнём, а их ловлей занимались ополчения из Охотников на ведьм. В те времена ведьмы размножались с невероятной скоростью! Сейчас у людей есть ты!
–Что?! – переспросил Варгаров, слышавший на самом деле каждое его слово. – Зачем ты мне об этом рассказываешь?
Варгаров мучила совесть, ведь некоторых мужчин он уже видел, когда их вели Косорукие ведьмы мимо кафе и он нечего не сделал для них. Одному не справиться – единственное, что он находил себе в оправдание.
–Ты имеешь доступ к их … ну, – жестикулируя ладонями охват талии, с намёком на близкий контакт с принцессой, сказал Хорбот. – Они тебя не убили! Этой большой плюс!
–Это поправимо. – отчаянно взглянув последний раз на группу подопытных, ответил Варгаров. – Допустим, обратного пути, исключая котел «Проникновения», в мир людей нет. Наверняка, никто из ведьм и не знает, как этот путь найти снова? Разве не так?
–Да, но разве тебе не показалось подозрительным, что в этот раз тугаты охотились именно за тобой, а не за очередной партией мужчин?
–Я думал об этом. Поэтому больше склоняюсь к тому, что дело здесь не в везении и не в случае. Есть у меня кое-что.
Варгаров запустил руки в карманы брюк и с трудом извлек оттуда пожелтевший от времени пергамент в полиэтиленовом файле.
–Его передавали от отца к сыну. Перед смертью дед со слезами пожелал мне удачи и вручил пергамент. Он сказал, что я должен буду уничтожить Золотой корень и спасти людей. Но я не понял, о каком корне вообще шла речь и, что значило спасти людей. Я подумал, дед – в предсмертной агонии и кивнул ему, в знак своего согласия. – сокровенно ответил Варгаров, – …здесь указана дата.
Они вместе склонились над багрово-чёрной рукописью.
31 октября – разгул ведьм и бесов.
Человеческая кровь – секрет жизни.
Золотой корень – сердце Зла.
-Одно по крайней мере высказывание я уже видел. – сказал Варгаров. – «Человеческая кровь – секрет жизни.» – написано на табличке у горы ученых ведьм, где Горбина ставила свои эксперименты.
–Хм… Написано, с медицинскою точностью. – подметил Хорбот.
–Может быть, дед говорил о спасении именно этих людей? – складывая пергамент в карман, подумал вслух Варгаров.
–Их уже не спасти. – серьезным тоном ответил Хорбот. – Кто-то что-то замышляет. Ведьмы жаждут, когда им представится возможность пользоваться людьми в любое время и в любом месте. Тебе же известно об этом?
–Да, Горбина, кажется, что-то рассказывала.
–Тот, кому было выгодно тебя похитить, знал о тебе больше, чем ты о себе. Выясни, что это как можно раньше, чтобы не было беды… – таинственно произнес Хорбот, но тут же сморщился, – А чем это здесь пахнет?
–Ну… – Варгаров замялся.
Ему неудобно было говорить о различных запахах, тем более что запах морга донимал его уже битый час. Зато Хорботу было не до шуток. Он уставился на древесную раковину. Им обоим показалось, что они видели на ней глаза.
–Отвратительный запах!
В последнее время обоняние у Варгарова намного улучшилось и, теперь, он мог различать в однородных запахах свои тонкости.
–Хм. И правда… – заключил юноша, поводив носом в округе. Подумав некоторое время, у него бешено заколотилось сердце. – Я знаю, чей это запах!
–…. я тоже, бежим! – дёрнув за рукав юноши, вскрикнул морг и тут же исчез в тоннеле.
Левый глаз у Варгарова, наблюдавший за движением раковины, заплыл темной пеленой. Хотя, скорее всего, виновато в этом было не его зрение, а теряющая форму раковина. Она медленно, словно змея сползала вниз и перевоплощалась в нечто несуразное.
Вампал встал на ноги и злобно посмотрел на то место, где только что стояли Варгаров и Хорбот.
Варгаров спотыкался, он еле успевал за мертвенно-бледными пятками Хорбота, которые то и дело сворачивали из тоннеля в тоннель. Оставалось удивляться тому, как Хорбот легко разбирался во всей этой древесной схеме. Их не пугали ни жуткие, скользкие стены, ни всякие скрытые от глаз твари, попадающиеся под ноги, ни узкие и низкие проходы. Испытывая необъяснимое доверие к Хорботу, Варгаров слепо следовал за ним, хотя причина бегства для него еще оставалась неясной. Наконец, Хорбот остановился и принялся не хуже какого-нибудь лесного следопыта прощупывать каждый выступ грубой оболочки дерева.
–Только не говори мне, что ты опять что-то нашел? – проговорил уставшим голосом Варгаров .
–Этот бес… он живо разберётся со мной и-и… с тобой… как только поймёт, что мы были в потаенном месте. – тихо и заговорщицки произнес Хорбот. Его улыбка при этом поползла вверх и оголила черные зубы, – Конечно, ты можешь подумать – мне бояться нечего? Но знаешь, от этих ведьм чего угодно можно ожидать! Они могут превратить тебя, к примеру, в жабу, сохранив при этом человеческий разум…
Варгаров не стал возражать и тем более переубеждать, пусть лучше считает себя человеком, чем кем-либо другим.
–Я думаю о том, как нам отсюда выбраться, здесь слишком темно. – спустя некоторое время сказал Хорбот и непринужденно добавил, – вполне возможно – мы заблудились. Для беспокойств причин нет, однако…
–Однако, как ты можешь так спокойно говорить, я думал, ты знаешь что делаешь?
Морг предпринял попытку приободрить Варгарова, он сидел, сгорбившись на корточках, и морщил лоб в раздумьях:
–Нам с тобой некуда торопиться. Ты и я – отличная команда.
На лице Хорбота не отражалось никаких чувств, зато его рука по–прежнему шарила по дну грота.
–Но я не могу оставаться здесь, сколько угодное время. У меня есть свои планы! – возразил Варгаров.
–А! Вот он! – не обращая внимания на Варгарова, сказал Хорбот, выдернув из деревянного основания крупный сорняк. В одно мгновение на месте этого растения образовалась огромная трещина, а внутри чёрное «не что». Имело ли это пространство границы и отчего оно там возникло? Думать над вопросом было некогда. Варгаров услышал короткое: «Бум!»
Без каких-либо объяснений Хорбот с силой ударил в стены, но ничего не произошло. Так, представилось Варгарову, потому что никакого впечатления это на него не произвело. Не оборачиваясь, Хорбот руками прощупал в стене небольшой деревянный бугорок. Дотронуться до него он не успел, бугорок отпрыгнул в сторону. Хорбот рассердился. Он по локоть засунул руку в дупло, навстречу бегающему бугорку, и вытащил оттуда чью-то деревянную руку.
–Я полагаю, мы на границе с земляными ведьмами. – вдумчиво произнёс Хорбот, – если мои расчёты верны, где-то здесь будет выход.
Морг с любопытством повернул голову в сторону деревянной ведьмы, у которой не только рука – все тело было покрыто тонким слоем сухой перепончатой кожей. Её лицо из песка, исказилось в улыбке, в глазах блеснуло озорство, а язык медленно, из полуоткрытой губы, сам по себе, пополз к Варгарову. Её попытка была предотвращена на полпути.
Тем временем, сидевшая на полу деревянная ведьма, кажется, приходила в себя. Её крошечные глазки бегали от Хорбота к Варгарову и обратно, поначалу она даже улыбалась и облизывалась. Варгаров уже привык к такой неоднозначной реакции, ведьмы почему-то воображали себя его избранницами.
В тоннеле было темно и лишь изредка пролетали, гоняясь друг за другом, маленькие волосатки. Деревянная ведьма вполне неплохо ориентировалась. Тут её как будто что-то осенило: лицо из маленькой кошачьей моськи превратилось в злобную рысь; волосы из деревянных палочек слились в единый длинный кнут. В прыжке она готова была скользнуть в дерево. Хорбот предвидя её намерения, мгновенно схватил за горло и молча принялся тереть головой об стену.
–Но? – только и сказал Варгаров.
Негустая шевелюра ведьмы вспыхнула, озарив присутствующих ярким огненным пламенем. Недолго думая, морг закинул ее в то самое «не что» -в чёрную глубокую яму. Ведьма обо что-то гулко ударилась.
–Что ты делаешь? – спросил юноша, терпение которого было на исходе.
–Ведьма знает, как отсюда выбраться.
Варгаров заглянул в трещину. Никаких признаков о добровольном изъявлении идти с ними на контакт он не заметил. Наоборот, ведьма принялась истошно орать, ругаться на своём деревянном языке, похожем на треск тысяч ломающихся веток, метаться, натыкаться на препятствие, как муха об стекло, падать, вставать и повторять все заново.
–Хм…теперь она в ловушке. Я рассчитывал на другое. – сказал Хорбот.
–Что мы будем делать? – спросил Варгаров.
–Надо спасать. – сказал морг запустив голову в трещину.
Кажется, Хорбот и сам не верил своим словам, вслед за которыми пронеслось тупое эхо. Ему с трудом удалось пролезть сквозь отверстие. Он вновь схватился за её горло и ведьма обмякла. Воспользовавшись временной тишиной, Хорбот осветил догоравшими прутиками с головы ведьмы то место и сделал вполне полагаемое заключение:
–Здесь, есть четыре угла и четыре стены, они холодные и шершавые, вероятно мы внутри какой-то огромной металлической емкости, что-то на вроде короба.
Варгаров сел на край трещины, спустил ноги и в который раз спросил:
–Теперь-то что?
–Не знаю. – ответил Хорбот.
Пока он говорил, ведьма очнулась и с силой бешенной рыси рванула вверх. В один прыжок она достигла ног Варгарова, схватила его за штанину, и они вместе полетели на дно. Ударившись, юноша тут же встал на ноги и завопил невнятное.
Хорбот слушал вполуха и больше удивлялся не Варгарову, а ведьме.
–В жизни не встречал такой тупой ведьмы. – заорал он. – Теперь нам отсюда не выбраться!
В порыве собственной злости он совсем забыл о Варгарове, к тому времени уже покрасневшему от крика.
–Я знаю это место! Нам надо отсюда выбираться! Срочно! Это тюрьма для манктикор, они нас съедят! Я знаю! Послушай меня!
–Я и забыл, что люди так слабы. – спокойно ответил Хорбот и добавил, – Здесь никого кроме нас нет, но в одном ты прав, нам надо отсюда выбираться.
–Как никого? Мантикоры должны быть здесь… я знаю… я сам видел…их не могли освободить! Мы под землей! Мы в западне!
Варгаров не умолкал, припадок не кончался. Деревянная ведьма, заслышав о земле, затрещала пуще прежнего. Хорбот не выдержал и как мог, ударил кулаком в стену, чтобы эти двое успокоились. Короб забряцал глухим и одновременно оглушающим эхом.
–Звенит! – обрадовался Хорбот. – Значит, в этом месте стена землей не прикрыта, осталось решить вопрос как эту железяку вскрыть. А ну-ка потеснитесь!
Хорбот совершенно случайно или по привычке взглянул на деревянную ведьму, проверить, не собирается ли та предпринимать попытки к бегству. Однако, её прежде чёрные непроницаемые глаза вдруг расширились и заплыли белыми бликами. В её зрачках он увидел три отчетливые тени.
–Хи-хи-хи!
Позади, чуть выше головы Хорбота, раздался чей-то голос. В открытой дверце в лучах яркого солнечного света торчали головы земляных ведьм с беззрачковыми глазами, вернее с отсутствующим взглядом. Варгаров вспомнил дверцу в коробе – при первой встрече с земляными ведьмами он столкнулся с мантикорой, вышедшей именно из этого короба.
Все вокруг наполнилось жутким шипением:
–Они попались!
–Да …– вторили земляные ведьмы своей начальнице.
–На хищении!
–Да…
–Мантикор нет!
–Не-ет…
–Вон, воровка! – показывая пальцем на деревянную ведьму, сказала одна из земляных.
–Воровка…
–И её слуги!
–Д-аа…они все получат по заслугам!
На лице деревянной ведьмы заплясали черные тени мести, ее тонкая, белая полоска зубов превратилась в черный квадрат, губы сомкнулись в трубочку и издали мерзостный звук, похожий на шелест ползущей по траве змеи. Она по горькому опыту знала, чем это может закончиться.
–Как будто им мало Золотого корня! – продолжала давить земляная ведьма.
–Похитительница! Украла Золотой корень и мантикор!
–Наш корень…
–О нет! – спохватилась одна из земляных ведьм. – Нас обвинят в измене Магме! И вправду, где мантикоры?
–Их не-ет …
–Что вы с ними сделали?! – завыли они хором.
Долго не разбираясь, они захлопнули за собой дверцу и как раз в том момент, когда деревянная ведьма кинулась опрометью на них, чтобы как следует побить их за ложь.
В следующую секунду короб пришёл в движение. Это его с шумом вытащили из земли ведьмы. Внутри со стороны стен стали ощущаться толчки, посрёбывания, кряхтения. Ведьмы напирали снизу, переворачивали короб набок, перекидывали по воздуху, волокли невесть куда. Пленники потеряли равновесие и опору в ногах. Смешавшись со стенами, они представляли собой неразрывный круг белых, коричневых и черных пятен.
