Читать книгу: «Записки полковника Генштаба. Есть такая профессия…», страница 3
Глава 3.
О юности
в суворовских погонах
Оглядываясь на прожитые годы с позиции полковника Генштаба в отставке, невольно задаешь себе вопрос: «А где твои истоки, мальчишка с седыми висками?» Конечно, первым источником была семья, родители. Им довелось ковать Победу молодыми, папе – в армии, маме – в тылу.
Мне посчастливилось родиться в год 10-летия Победы над фашизмом в такой замечательной семье. Неудивительно, что уже в седьмом классе решение стать военным окончательно созрело в моей голове. Поступать в Казанское суворовское военное училище довелось еще до выхода на экраны страны знаменитого советского фильма «Офицеры». Конкурс при поступлении составил 8 человек на 1 место. К слову, после выхода фильма на экраны в 1971 г. конкурс подскочил до 13 человек.
Размещалось училище в старинном здании 1841 г. постройки бывшего Родионовского института благородных девиц, описанного еще графом Л. Н. Толстым в рассказе «После бала». Моим первым командиром взвода, офицером-воспитателем был фронтовик майор Николай Исаакович Кацевич. А первым командиром роты – фронтовик подполковник Анатолий Алексеевич Гришин, лучший строевик училища. Ему не зря было доверено начальником училища возглавить Знаменную группу училища.
Когда он, печатая строевой шаг, держа в руке обнаженную кавалерийскую шашку, выводил за собой знаменосца с расчехленным Боевым Знаменем училища в сопровождении двух ассистентов и знаменного взвода под звуки торжественного марша в исполнении училищного оркестра, восторженные взгляды мальчишек сопровождали его, пока он не занимал свое место во главе строя училища. Такие торжественные построения были, конечно, не каждый день, но они оставили неизгладимый след в душе каждого из нас, стоящего в том строю.
Но главным действующим лицом во всей суворовской жизни был, несомненно, начальник училища – генерал-майор Александр Павлович Смирнов. Этот легендарный человек, 1916 г. р., в мае 1941 г. окончил Вологодский педагогический институт. В связи с началом войны направлен в Ленинградское пехотное училище, где прошел ускоренный курс обучения. Уже осенью 1941 г. он был на фронте командиром стрелкового взвода. Провоевал всю войну с перерывом на краткосрочные командирские курсы «Выстрел» при военной академии им. Фрунзе в 1944 г. Закончил войну подполковником, командиром 148-го стрелкового полка.
Награжден четырьмя боевыми орденами, двумя медалями «За боевые заслуги», медалями «За оборону Сталинграда», «За победу над Германией». В 1946 г. его направили преподавателем математики в Тамбовское суворовское училище, затем – начальником учебного отдела, заместителем начальника Куйбышевского, а затем – Ленинградского СВУ. Казанское СВУ он принял под свое командование в 1957 г. и руководил им до 1974 г.
Он был похож в наших глазах на былинного богатыря: высокого роста, стройный, в генеральской папахе с красным верхом, в серо-голубой шинели, всегда подпоясанный ремнем и портупеей, в начищенных сапогах. Его любимым изречением было: «Посеешь поступок – пожнешь привычку; посеешь привычку – пожнешь характер; посеешь характер – пожнешь судьбу». Будучи педагогом от Бога, он многих хулиганистых мальчишек в своей жизни сумел наставить на путь истинный.
А каких замечательных преподавателей послала нам судьба! Чего только стоил преподаватель химии, майор Лев Борисович Мельников. Он умудрялся за один урок по 2—3 раза оценить каждого обучаемого. Благодаря ему, мы научились вести конспекты. В когорте его учеников значатся члены-корреспонденты Академии наук СССР, лауреаты ленинских и государственных премий в области химии.
Победы в олимпиадах уже в высших училищах обеспечивали многим курсантам-суворовцам отличные оценки по химии в дипломе. Преподаватель русского языка и литературы, заслуженный учитель ТАССР С. Я. Минкин настолько смог поднять нашу грамотность, что до сегодняшнего дня не могу спокойно пройти мимо любой ошибки в слове или предложении!
Сколько жизненных истин и мудрых мыслей мы усвоили на уроках этики майора в отставке Бурмистрова! Физически крепли на занятиях и тренировках, марш-бросках и лыжных кроссах на реке Казанка с преподавателями – майорами Лемешко и Шах-Назаровым.
Преподаватели-женщины были с нами одновременно и строги, и заботливы, как мамы. Они понимали, что наши мамы далеко, и, как могли, по-матерински опекали нас.
Раз в неделю поротно мы посещали городскую баню. Поднимали нас в «чистый четверг» в 5 утра, мы меняли постельное белье и строем шли в город. После бани старшина роты строил роту, и мы шли по проспекту, возвращаясь в училище. Раздавалась команда: «Рота, запевай!» Двое наших ротных запевал Толя Лепешев и Вадим Родионов затягивали на два голоса куплет песни «Взвейтесь, соколы, орлами!», а мы всей ротой подхватывали припев. Изумленные прохожие на тротуарах останавливались и еще долго смотрели вслед уходящим мальчишкам в черных шинелях с суворовскими погонами и суконных брюках с алыми лампасами на них…
Тогда, в советское время, военные парады были дважды в год: на 9 мая, в День Победы, и 7 ноября. В училище этому предшествовали месячные строевые тренировки к параду. Они проводились по утрам вместо физзарядки.
Непосредственно в день праздников все училище с утра было на торжественном построении. После выноса Боевого Знамени и объявления праздничного приказа начальник училища возглавлял строй. Под звуки духового оркестра начиналось движение училища на главную площадь Казани, где проходил парад войск гарнизона. После завершения парада роты уже без оркестра со строевыми песнями возвращались в расположение училища. Казанцы любили суворовцев и еще долго не расходились после, чтобы посмотреть и послушать их строевые песни.
По окончании учебных четвертей года суворовцы выезжали за город в учебный лагерь. Там довелось познать азы солдатской «науки побеждать». Первые мозоли от малой саперной лопатки, первый выкопанный окоп полного профиля, жизнь в солдатской палатке, стрельбы из автомата Калашникова, метание гранат, – все оставило неизгладимое впечатление у молодых ребят!
Получая аттестаты и знаки об окончании СВУ, так называемые кадетские «крабы», мы представить себе не могли, какое место в нашем сердце займут эти годы! Как мы были благодарны нашим преподавателям и воспитателям, когда в высших училищах и академиях отмечали нашу отличную подготовку и выносливость! Там звание «суворовец» означало знак качества!
Неудивительно видеть у знаменитых военачальников на груди рядом со знаками об окончании военных академий такие дорогие нашему сердцу кадетские «крабики». Начальник Генерального штаба России, генерал армии Герасимов, многие другие военачальники являются нашими однокашниками из Казанского СВУ. В 2022 г. будет полвека, как мы выпустились из училища. Нас раскидала судьба по всему миру…
Уже сегодня с нами нет каждого третьего из моего взвода! Но до последнего вздоха каждый из нас будет помнить, что в Казанском СВУ был тот исток, который наполнил нашу будущую военную, и не только, судьбу смыслом, зарядил нас на долгие годы энергией, помог выстоять в нелегкие смутные годы, дал силы не потерять себя в сложных жизненных ситуациях.
Огромное спасибо тебе, родная «кадетка»!
Глава 4.
Курсантские годы в Баку
Еще при оформлении личного дела для поступления в Казанское суворовское военное училище в родном городском военкомате в г. Альметьевске от моих родителей было взято письменное заявление о том, что их сын (речь, разумеется, обо мне) по окончании СВУ продолжит свое обучение в высшем военно-учебном заведении. Оно было собственноручно подписано отцом, а вот мама категорически отказалась то заявление подписывать.
Благо, что данная процедура была в домашних условиях. В итоге в заявлении оказалась подпись в строке «Мать», сделанная моей рукой. Успешно (на «хорошо» и «отлично») закончив в июне 1972 г. Казанское СВУ, мой дальнейший образовательный путь лежал далеко от родных мест.
Диапазон выбора высших военно-учебных заведений Советского Союза был огромен, но и он имел границы, очерченные разнарядкой Главного управления ВУЗов Минобороны. Если для поступления и дальнейшего обучения в военных академиях и высших военных училищах, имеющих пятилетний срок обучения, суворовцам-выпускникам требовалось сдавать вступительные экзамены, то в училища с четырехлетним сроком обучения этого не требовалось.
При этом необходимо подчеркнуть, что диплом о высшем образовании выдавался по окончании всех вышеназванных заведений. Характерно, что нагрудный ромбовидный знак белого цвета получали только после академий и училищ с пятилетним сроком обучения. Во всех остальных училищах выдавался «ромбик» зеленоватого цвета. Мой выбор военной специальности был сделан вполне осознанно. Когда первого командира взвода, офицера-воспитателя майора-фронтовика Н. И. Кацевича, уволившегося в запас, сменил в должности лейтенант Э. С. Насыбуллин, прибывший из прославленной гвардейской Таманской мотострелковой дивизии Московского военного округа, мы увидели перед собой выпускника нашего родного Казанского СВУ и Московского высшего общевойскового командного училища.
Подтянутый, стройный офицер, мастерски владеющий строевыми приемами и знанием многих военных премудростей, он сразу овладел умами мальчишек в суворовских погонах.
Поэтому было совсем неудивительно, что к выпуску из СВУ бо́льшая часть ребят нашего взвода пошла дальше учиться на мотострелков и танкистов, то есть в общевойсковые и танковые высшие военные училища, где по окончании они получали дипломы инженеров по эксплуатации колесных и гусеничных машин.
Выбор же Бакинского училища мною был сделан из-за друга Володи Гвоськова. Его родители тогда жили недалеко от Баку, а отец служил старшиной-сверхсрочником в авиаполку в Сальянах. Сам Володя грезил авиацией, но медкомиссия из-за его сердечного ритма «приземлила» мечту по небу.
Но, как говорится, стадное чувство никто не отменял. С нашего суворовского взвода изначально в Бакинское высшее общевойсковое командное училище (БВОКУ) поехало аж шесть человек! Из них двое на вторые сутки пребывания в Баку написали рапорты о нежелании здесь учиться. Они вернулись в Казанское СВУ и после головомойки у начальника училища получили новые направления уже в Челябинское высшее танковое училище. Свой отъезд из Баку они объяснили непереносимостью жаркой погоды. Да, жары в Баку, особенно в то лето 1972 г., действительно хватало. Столбик термометра достигал 36—390С. В итоге из суворовского взвода, кроме меня и Володи, продолжили учебу в Баку Борис Горлачев и Алик Айрапетов.
Выпускники суворовских училищ парадную курсантскую форму надевали уже по выпуску в Казани. Ведь до приезда в высшее училище мы свои отпуска проводили у родителей дома. По окончании отпуска наше прибытие в выбранные училища совпадали практически с завершением прохождения в высших училищах курса молодого бойца с поступившими вчерашними школьниками.
Суворовцы эту науку освоили еще в СВУ. На период прохождения курса, предваряющего принятие военной присяги, все роты и взводы нового курсантского батальона были уже сформированы и укомплектованы сержантским составом из числа поступивших из войск сержантов и солдат.
Нас, суворовцев, по прибытию в училище распределили по курсантским взводам. Всего прибыло из суворовских училищ на первый курс более 40 человек. Для коллектива курсантского батальона численностью около 300 человек эти 4 десятка, сплоченных общей кадетской идеей, составляли серьезную силу, с которой командованию нельзя было не считаться. К тому же на старших курсантских курсах было примерно такое же соотношение.
С первого дня пребывания в училище курсанты-суворовцы держались сплоченно. Видя на гимнастерке кадетский «крабик» выпускника СВУ, можно было не сомневаться в поддержке его обладателя в любой конфликтной ситуации.
Командиром курсантского батальона вначале был полковник Злодеев, а нашей второй ротой командовал выпускник Киевского ВОКУ капитан Ломейко, а нашим взводом – выпускник Бакинского ВОКУ лейтенант Фастунов.
Торжественное принятие Военной Присяги курсантами и первое знакомство с городом Баку у меня состоялось в последнее воскресенье августа 1972 г.
Отпущенные в город по увольнительным запискам до вечера после принятия военной присяги, мы со своими друзьями-кадетами ходили по Приморскому бульвару, старинным улицам города и с интересом впитывали как губки тот калейдоскоп новых впечатлений и знаний, которыми делился с нами старинный Баку.
Необходимо отметить, что в Баку тогда находилось и Каспийское высшее военно-морское училище, куда поехали учиться суворовцы-казанцы с нашего второго взвода Юра Лазарев, а с первого взвода – Виктор Тороп и Гриша Ерохин, которые в тот знаменательный день также приняли военную присягу. Их тоже отпустили в увольнение после принятия присяги в город, где и пересеклись наши пути-дорожки.
Наступившие учебные будни сразу начали прояснять ситуацию в состоянии реальной подготовленности курсантов. Если ребята поступали из войск, то они, конечно, успели подзабыть школьную программу, а пришедшие вчерашние школьники были в этом сильнее. Войсковой опыт солдат давал им преимущество в повседневной жизни.
Курсанты-суворовцы оказались более адаптированы к реалиям училища, чем вчерашние школьники и курсанты, поступившие в училище из войск. Подтверждением этого стали результаты сдачи экзаменов и зачетов по итогам первого семестра, а также по завершению первого курса обучения. Результатом стали замены многих командиров курсантских отделений-сержантов из войск на курсантов-суворовцев по завершению первого курса обучения в училище. В частности, командиром курсантского отделения после первого курса стал и автор этих строк. Так получилось, что первый курс я провел в отделении, где оказались сыновья командира курсантского батальона и его заместителя по политической части. Почти сразу после начала учебы на первом курсе у нас поменялось командование батальона и роты.
Командира батальона полковника Злодеева, уволившегося в запас, сменил подполковник Ельников, а командира роты капитана Ломейко, перешедшего на кафедру тактики преподавателем, сменил вновь назначенный командиром нашей второй курсантской роты капитан Радионов.
В моем отделении на первом курсе оказались сын нового командира курсантского батальона подполковника Ельникова Володя и сын замполита батальона подполковника Богданова Ваня. В этом же отделении был мой друг по Казанскому СВУ Володя Гвоськов. Кстати, и в «кадетке», и здесь наши койки стояли рядышком.
А еще в нашем отделении были и другие не менее колоритные личности: бакинцы Эдик Заславский и Гога Беридзе, приехавший из Смоленска Саша Полторацкий, из башкирского города Бирска – Андрей Петров, из Ростовской области – Володя Сухарев. Нашим командиром отделения на первом курсе был младший сержант Панин, поступивший в училище из войск. Заместитель командира нашего курсантского взвода на первом курсе – сержант Николай Даниленко. Он до армии успел окончить шахтерский техникум, поработать в забое и послужить в войсках. Будучи на три года старше нас, его авторитет был непререкаем. Кроме того, старшиной роты на первом курсе у нас был курсант-стажер с выпускного курса, бакинец, старшина Володя Каретин, а также стажеры-заместители командиров взводов с выпускной курсантской роты.
Эта практика стажировок в сержантских должностях на младших курсантских ротах широко практиковалась и в последующие годы учебы в училище. Могу честно сегодня признаться, что первые два года учебы в училище лично для меня были весьма комфортны и не обременительны. Общеобразовательная программа и военно-специальные предметы в основном были для курсантов-суворовцев не новы. Здесь могу повторить свой тезис о заложенном твердом фундаменте знаний в суворовском училище.
Особо отмечу нашего суворовского преподавателя химии – майора Мельникова Льва Борисовича, кроме химии, научившего нас вести конспекты! Участвуя в химических олимпиадах в БВОКУ, мне без усилий удалось заработать отличную оценку в диплом. И это относится не только к химии!
По завершении первого курса обучения в нашем батальоне была проведена реорганизация, в ходе которой сформировали спортивный взвод. В него вошел весь спортивный цвет нашего батальона! Он стал четвертым курсантским взводом нашей второй роты. В моем третьем курсантском взводе заместителем командира взвода стал сержант Валера Кондрашов. Я же стал командиром второго курсантского отделения, мне было присвоено звание «младший сержант» и затем на 3 курсе – звание «сержант».
Ушел на повышение лейтенант Фастунов, его сменил выпускник нашего училища лейтенант Кокшаров, который стал командиром также и четвертого спортивного взвода. А этому взводу довелось немало поездить на соревнования по всему Советскому Союзу! Не один спортивный кубок за призовые места в этих соревнованиях они привезли в Баку. На них, кроме учебы, лежала ответственность отстаивать спортивную честь нашего училища. И они не подвели!
Курсантский взвод делегировал в спортивный четырех человек – Борю Горлачева, Гогу Беридзе, Володю Сухарева и сержанта Панина. Наша вторая курсантская рота располагалась на втором этаже казармы, справа от центральных в то время ворот училища, где в этом же подъезде на первом этаже располагались командования нашего, а также четвертого батальонов, а над нами, на третьем этаже, размещалась 12-я выпускная рота.
Должен отметить, что взаимоотношения с выпускным курсом были очень почтительные, то есть с нашей стороны очень уважительные, а с их – покровительственные и довольно снисходительные. К тому же в нашей роте старшиной и заместителями командиров взводов были курсанты выпускной роты.
С представителями же второго и третьего курсов отношения были совсем другого рода. Этакое пренебрежение и желание доминировать «сквозило» во многих случаях пересечения интересов. Такое могло проявиться, например, в летнем кинотеатре, где скамейки перед просмотром кинофильма могли стать камнем преткновения для дележки или же в курсантском буфете.
Часто в такие моменты положительную роль в миротворческом плане играли в первую очередь взаимоотношения с курсантами-суворовцами старших курсов. Как правило, они были мудрее своих однокурсников-школьников и имели опыт «гашения» конфликтов на ровном месте.
Учеба на старших курсах требовала более вдумчивой подготовки и усидчивости. Очень показателен пример сдачи экзамена нашим взводом по предмету «сопротивление материалов». Старожилы говорили, что если сдашь успешно экзамен по сопромату, то можно и жениться. Когда первый раз наш взвод попытался «наскоком» сдать этот экзамен, после 18-й двойки полученной в ходе ее, экзамен был остановлен и перенесен на воскресенье следующей недели. Пришлось погрызть гранит науки, вторая попытка оказалась удачнее. Экзамен был великолепно сдан взводом!
Жизнь не стояла на месте. Ее новшества внедрялись и в курсантский быт. К середине нашего третьего курса в училище была завершена стройка и отделка нового курсантского общежития. В отличие от казармы проживание в ней предусматривало размещение курсантов в комнатах по четверо и двое человек в отдельных комнатах. Решением мудрого начальника училища генерала Александрова в середине нашего третьего курса мы из казармы переселились в новое общежитие. В итоге нам повезло прожить там целых полтора года (полгода на третий и весь четвертый курс)!
К тому же мы оказались счастливчиками. Нам довелось воспользоваться услугами вновь построенного клуба училища и нового учебного корпуса. Эти два объекта значительно помогали учебному процессу. Хотя они и стоили много нервов и здоровья для руководства училища. Финансирование этой грандиозной стройки – заслуга Первого секретаря ЦК компартии Азербайджана Г. А. Алиева. А вот отделкой и вводом в строй довелось заниматься и курсантам нашего курса!
Особой отличительной чертой выпускника Бакинского ВОКУ был его внешний вид. Как правило, это подчеркивала шитая на заказ в военном ателье офицерская фуражка и шитые сапожником училища Яшей хромовые офицерские сапоги и туфли. Конечно, и то, и другое выдавалось на вещевом складе перед выпуском. Но эти предметы, именно шитые на заказ, зрительно выделяли нашего выпускника!
Пошивом офицерских хромовых сапог и туфлей в училище занимался сапожник Яша. К нему была специальная очередь, расписанная почти на год вперед! Стоили его сапоги тогда в 1976 г. 70 рублей, цена же складских сапог (типовых) была 47 рублей.
«Бакинские» заказные офицерские фуражки имели большую в отличие от складских фуражек площадь и более крутую тулью. А назывались такие фуражки «бакинские аэродромы»… Когда мне довелось в 1981 г. в советском Заполярье встретить в своем полку большую группу лейтенантов-выпускников, я безошибочно сразу выделил из них офицеров-выпускников Бакинского ВОКУ!
С пошивом хромовых сапог в училище связана история выигрыша в лотерею. Получку в училище нам выдавал ежемесячно старшина роты. Однажды она была выдана вместе с лотерейными билетами. Старшина от комроты получил задачу: вместе с получкой распространить лотерейные билеты по 50 копеек за штуку. Вместо 1 рубля в получку были включены по 2 лотерейных билета. Тогда разыгрывались билеты какой-то журналистской лотереи. В тот раз мне очень повезло: один мой билет выиграл. Это была библиотечка общественно-политической литературы стоимостью 50 рублей!
Я совсем тогда не скучал по библиотеке, тем более общественно-политической литературы. Но тут ко мне обратился курсант нашей роты Володя Сухарев. Он попросил продать ему этот лотерейный билет. Я с огромным удовольствием уступил тот за 50 рублей! Добавив к этим деньгам еще 20 рублей, я тут же сделал заказ на пошив к выпуску моих первых офицерских сапог у сапожника Якова. Сапоги шились на очень удобной колодке-«лодочке» с почти зеркальными голенищами «бутылочкой». Не сапоги, конфетка! В последующем, они мне прослужили верой и правдой почти пять лет, ведь надевал я их только в воинской части и городе, оберегая их от полигонов.
О курсантских годах много воспоминаний, как веселых, так и печальных, порой даже трагических. Если рота заступала в наряд, то один из взводов нес караульную службу по охране училищных объектов. Это в первую очередь пост №1 – Боевое Знамя училища, посты по охране складов, а также парк боевых машин училища.
Парк боевых машин располагался вне общей территории училища, на удалении пары жилых кварталов, в обособленной выгороженном высоким забором зоне. Караульное помещение располагалось в самом училище. Часового для охраны парка боевых машин выставлял разводящий, а для усиления смены караула в парке разводящий брал еще одного вооруженного караульного. Команда из трех человек во главе с разводящим следовала каждые два часа в парк боевых машин по улице, согласно утвержденному маршруту, туда и обратно. Маршрут пролегал вдоль улицы с несколькими поворотами на перекрестках.
В тот злополучный день заступил в караул от нашей роты второй взвод. В три часа ночи разводящий повел смену в парк. Решив ускорить процесс, он повел смену не по улице, а кратчайшим путем – напрямую по дворам. В одном из дворов со сменой поравнялась группа мужчин из трех человек. Выхватив из рукавов металлическую арматуру, они набросились на караульных, одновременно нанеся удары арматурой по головам курсантов, сумели завладеть оружием и скрыться!
Поднятый по тревоге караул так никого и не задержал… Раненым была оказана первая медпомощь, предприняты экстренные меры по розыску преступников и пропавших автоматов. Результатов никаких! В итоге этих трех курсантов отчислили из училища и отправили в войска дослуживать до первого приказа Министра обороны о демобилизации. Не зря нам говорили офицеры-наставники, что все положения уставов писались кровью. Ведь одно нарушение-отклонение от установленного маршрута, а повлекло такие тяжкие последствия. Где-то, наверняка, эти стволы проявились, кому-то они принесли горе, и пролилась кровь! Для многих из нас это стало уроком на всю оставшуюся службу. Многие сделали из этого правильные выводы.
Вообще в войсках офицеры, выпускники Бакинского ВОКУ, имеют высокий заслуженный авторитет. И этот авторитет не голословен, а подтверждается на государственном уровне. Так, в докладе Главного управления кадров Министерства обороны России приводятся следующие факты. За время существования общевойсковых командных училищ из их стен вышло 57 Героев Советского Союза, из них 28 человек – выпускники Бакинского ВОКУ!
И это очень характерный штрих. Говоря о доверии высших должностных лиц государства, приведу лишь пример Республики Беларусь. Здесь выпускники Бакинского ВОКУ были в руководстве Генштаба Вооруженных Сил: начальник Генштаба генерал-майор П. Н. Тихановский, начальник главного оперативного управления – заместитель начальника Генштаба генерал-майор Якутенко, госсекретарь Совета безопасности Республики, а ныне – генеральный секретарь ОДКБ генерал-лейтенант Зась!
Курсантские годы в Баку заложили лично мне солидный фундамент знаний, навыков и умений. Разве можно забыть время, проведенное за городом в учебном центре училища?
Уч-тапа – это такая кузница кадров молодых лейтенантов, что даже захочешь – не забудешь никогда. Преподаватели тех лет сумели донести до нашего сознания то, что можно научить солдата в тылу, и это многократно окупится и сохранит жизнь на передовой ему и окружающим. Ведь впереди был Афганистан и другие горячие точки… Моему выпуску, к сожалению, не досталось горной подготовки, а вот брат Сергей, поступивший в училище в 1977 г., уже прошел ее полный курс.
Особая благодарность офицерам кафедры огневой подготовки, преподаватели которой сумели не только научить нас отлично стрелять, но и дать методику обучения этому подчиненных. Коньком лейтенантов-бакинцев в войсках была подготовка снайперов и гранатометчиков. Помню нашу подготовку к государственным экзаменам по этому предмету. Мы стреляли из всего, что стреляло! И при этом классно выполняли все положенные нормативы!
Результат всех госэкзаменов – отличный! И поэтому, когда в войсках на вопрос старших командиров: «А какая твоя, лейтенант, путевка в жизнь?» – не смущаясь, с гордостью отвечал: «Диплом с отличием!» Из 36 оценок в дипломе – две «четверки», остальные – «пятерки».
