Читать книгу: «А может по-соседски?», страница 12
Засовывая руки в карманы, Оливер усмехнулся.
– Она забавная.
– Я же говорил. ― В ответ усмехнулся Терренс, делая точно такое же движение, и давая мне понять, насколько они похожи. Оливер был шире брата в плечах, крупнее и выше ростом, но в остальном они были, как две капли воды. По повадкам, манерам ― да вообще по всему.
– Ты не против, если я переговорю с Терренсом? Это займет не больше пяти минут.
Почему он спрашивал меня об этом?
– Эмм… нет.
Вот как―то неуютно было отвечать. Будто бы я какая―то подружка его брата, и Оливеру нужно обязательно получить моё согласие, чтобы прервать наше эээ… свидание. Не нравилось мне это.
Оливер отвел Терренса в сторону, а я тут же отодвинула от себя макароны. Аппетит пропал, но кофе я всё―таки допила. Было бы кощунством не допить. О чем они говорили я не слышала. Но видела выражение их лиц, и оно уже о многом мне сказало. Что бы они не обсуждали, это абсолютно точно было неприятно им обоим. Как и обещал, Оливер вернул Терренса ровно через пять минут. И нет, я не засекала. И да ― собиралась прямо сейчас уйти. Куда ― понятия не имела. Но оставаться тут не могла.
– Ну, мне пора. Было приятно познакомиться, Саманта.
– Не останешься на ужин? ― Вырвалось у меня. И оба мужчины перевели на меня глаза.
Вот же блин.
Предложила так, словно действительно была девушкой Терренса. Оправдывая глупый вопрос Оливера насчет того, не против ли я, если они поговорят наедине. А ещё я вроде как собиралась уйти, но сделала всё, чтобы остаться. Ну не дура ли?
– Да, оставайся. ― Внезапно подхватил мой сосед. ― Уверен, ты нормальную еду сто лет не ел.
– Это твоя―то еда нормальная? ― Усмехнулся Оливер, и Терренс сделал выпад, который Хардинг старший с легкостью отразил, сделав захват. Оба брата рассмеялись, и я улыбнулась, внезапно понимая, какими теплыми были их отношения. И это мне понравилось. Я вновь почувствовала, как ухнуло сердце, и это мне не понравилось. ― Видела бы тебя мама, герой. Снова задираешься.
– Ты остаешься или нет? ― С улыбкой спросил Терренс, и Оливер кивнул.
– Ладно, так и быть, попробую твою стряпню. ― А затем ткнул в него указательным пальцем. ― Но только потому, что Саманта предложила.
– Конечно. ― Усмехнулся он. ― На большее я и не рассчитывал.
А я не рассчитывала даже на это. Сидеть на кухне вместе с Терренсом Хардингом было непривычно и… странно. Однако, сидеть на кухне вместе с ним и с его братом одновременно было странно вдвойне. Но мне понравилось. Я поняла это не сразу. Лишь, когда в очередной раз до слез рассмеялась от шутки Оливера. А затем после ― когда рассмеялась от шутки Терренса. И смеялась, пока не выбилась из сил.
– Терренсу было шесть, а мне восемь, когда мы с родителями поехали в Эдинбург, и они решили сводить нас в ботанический сад. Он тогда здорово увлекался лягушками и всякими земноводными. ― Заметил Оливер, кивая на брата. ― И вот в одном пруду его заинтересовали кувшинки. Ты ведь знаешь, как лягушки прыгают с одной на другую? Так забавно, отставляя назад задние лапки. ― Я кивнула. ― Так вот Терренс тоже это знал. Более того ― решил попробовать.
– Нет! ― Открыв рот, расширила глаза я.
– Да! ― Смеясь, продолжал Оливер. ― В общем, кувшинки не выдержали его веса. Он весь вымок. А мама с папой ещё долго пытались объяснить администрации, почему в одной из их кувшинок теперь зияет огромная дыра, по форме напоминающая ребёнка.
– Я не верю, что ты это сделал! ― Посмотрела я на Терренса, и он усмехнулся.
– Оливер любит портить мою репутацию перед прекрасными дамами.
– Я не считаю, что это как―то портит твою репутацию. Ты был ребенком. И это забавно. ― Улыбнулась я.
И, глотнув кофе, Оливер кивнул.
– Полностью согласен. И знаешь, ― шепнул он, чуть придвигаясь, ― у меня полно таких историй.
– И все они обо мне.
Оливер вновь усмехнулся.
– Я же не виноват, что ты постоянно делал забавные вещи.
– А ты смотрел, как я их делаю, и ничего с этим не делал.
– И пропустить веселье? ― Усмехнулся Оливер. Терренс качнул головой, а я улыбнулась.
– Мы с сестрой тоже часто подтрунивали друг над другом. Только это занятие больше любила я, чем она. Хотя Кэрри старше.
– Бедная Кэрри. ― Усмехнулся Терренс. ― Зная твой характер, представляю, как нелегко ей пришлось.
– Эй! ― Возмутилась я, но затем рассмеялась вместе со всеми.
– Ладно, теперь мне и правда пора. ― Оливер взглянул на наручные часы, и я сделала то же. Почти одиннадцать. Я и забыла, что уже так поздно. ― Спасибо за ужин. ― Посмотрел он на Терренса, а затем перевел взгляд на меня. ― И за общество. Было очень приятно с тобой познакомиться.
– И мне. ― На этот раз я широко улыбнулась. И была максимально искренна.
Общество Оливера действительно оказалось на удивление приятным. И что ещё удивительнее ― мне было легко. Не только с Оливером, но и с Терренсом. С ними обоими.
Совсем у меня с головой плохо, да?
Я спрыгнула со стула, чтобы проводить Оливера до двери.
– Увидимся. ― Сказал он, а затем внезапно притянул меня к себе и крепко обнял.
От неожиданности я хихикнула и поймала себя на мысли, что, скорее всего, испытаю неловкость. Но ошиблась. В медвежьих объятиях Оливера я расслабилась уже через секунду. А, когда он приподнял меня, взвизгнула и рассмеялась сильнее.
– Оливер, опусти меня! Я тяжелая!
– Ты? Да мой пёс весит больше. ― Усмехнулся он, но на пол меня всё―таки поставил.
– Твой пёс ― рекордсмен?
– Нет, но боюсь, он к этому стремится. ― Вновь усмехнулся Оливер, и я не смогла сдержать улыбки. ― Береги моего братишку, карамелька. ― Шепнул он и прежде, чем я отреагировала, спросил. ― Ты ведь не против, если я буду так тебя называть?
Это было странно. Очень странно. Учитывая, что мы с Терренсом не были близки в том понимании, в котором подумал Оливер. И близки становиться не собирались. Но Оливер понравился мне, как друг и человек, поэтому я кивнула.
– Конечно.
– Я позвоню. ― Они с Терренсом сцепили руки, а затем приобнялись, похлопав друг друга по спине.
И вот мы остались наедине. Веселые, расслабленные и сытые. И я понятия не имела, что говорить и делать дальше. А больше ― что делать. Ну не оставаться же у него ночевать, в самом деле…
– Чего―нибудь хочешь?
– Эмм… нет. ― Ощутив легкую дрожь по рукам, я растерла их. Пиджак я сняла ещё в середине ужина, оставшись в белом шелковом топе на тоненьких бретелях. И теперь об этом сожалела. ― Всё нормально.
Терренс кивнул, а затем прошел обратно в кухню. Я услышала, как включилась вода и загремела посуда. Но так и осталась стоять в коридоре, пытаясь придумать, куда себя деть.
– Если хочешь, можем глянуть какой―нибудь фильм. ― Услышала я его голос, и тут же в голове пронеслись слова Кэрри: «Если ты никак не можешь понять, что чувствуешь к Терренсу, проведи с ним вечер. Сходите в кино или на ужин. Развлекитесь. Пообщайтесь на совершенно отвлеченные темы. И, если в конце вечера тебе захочется его поцеловать ― значит всё по―настоящему. И либо ты делаешь шаг вперед…». Так, достаточно.
Только этого мне сейчас не хватало.
– Вообще―то, я бы отдохнула. Глаза слипаются.
И это было полнейшим враньем. Я не хотела спать. Но ещё больше не хотела оставаться с Терренсом наедине, в обстановке, в которой, возможно, в конечном итоге перестану себя контролировать. Так что легче было соврать, чем испытывать судьбу.
Терренс не ответил. Точнее, сделал это не сразу. Он закончил с посудой, и только потом вышел.
– Уверена?
Нет.
– Да. На работе был трудный день.
Мой голос понизился до шепота, потому что Терренс подошел ко мне практически вплотную. Я ощутила запах его парфюма ― насыщенный, головокружительный. И мне это понравилось. Он подействовал на меня слишком сильно. И это мне не понравилось.
– Могу предложить вариант, как расслабиться.
Моё тело отреагировало на его слова моментально. По низу разлилось приятное тепло, и я почувствовала предательскую пульсацию, которую ― как и ожидала ― не смогла контролировать.
– Терренс…
– Да, Саманта?
Блин. И почему моё имя из его уст звучит настолько сексуально?
Ещё шаг ко мне, и я забыла, что должна дышать.
– Я… должна идти…
– Куда?
Каким бы неправильным не казался мне этот вопрос, он был настолько логичен, что я даже не знала, какой ответ с моей стороны будет хоть немного благоразумным.
Терренс сделал шаг, и я поняла, что, отступив, ожидаемо уперлась в стену. Бежать было некуда ― причем совсем. Да и отчего―то я сомневалась, что это поможет.
– Терренс…
– Да, Саманта?
Ну вот, опять. Хардинг уперся ладонью в стену у моего лица, и наши глаза встретились. Это была только моя ошибка, и я об этом знала.
– Мне действительно пора. ― Прошептала, понимая, что ещё немного, и я не смогу даже это.
– Ты правда устала? ― Неожиданно просил он, и я кивнула.
К моему удивлению ― и немного даже разочарованию ― Терренс отодвинулся и отошел. Я снова задышала, хотя предпочла бы этого не делать. Потому что не чувствовать рядом Хардинга мне не нравилось. Как бы я не пыталась доказать и себе, и ему противоположно обратное.
Когда я уже практически пришла в себя, Терренс вернулся с кухни вместе с моим пиджаком.
Я, конечно, всё понимала, исполнять желания женщины ― это здорово и похвально. Но он что, действительно собирался это сделать? Просто выставить меня за дверь зная, что мне некуда идти? Да, в некоем роде я сама просила его об этом, но ведь делала это несерьезно!
– Твой пиджак. ― Сказал он, протягивая его мне. ― И твои ключи.
Услышав, как где―то близко звякнула связка, я замерла. Мои ключи? Но это не могли быть мои ключи. Свои я где―то оставила, и была абсолютно уверена, что не у Терренса дома. Присмотревшись к связке, я поняла, что права. На них не было брелока в виде эмблемы лейкерс. Моего брелока. А значит, это просто не могли быть мои ключи. Однако… нужно было быть полной идиоткой, чтобы не сложить два и два и не понять, что в какой―то мере Терренс ничуть не шутил.
– У тебя всё это время были запасные ключи?! ― Вскрикнула, от изумления приоткрыв рот. А затем быстро забрала из его рук связку. ― Почему ты сразу не сказал?!
– И пропустить всё веселье? ― Усмехнулся Терренс, и я метнула в него электрические молнии.
– Ты просто засранец, Хардинг! Самый настоящий!
– Сочту за комплимент.
– Это не комплимент! Это факт!
– Комплимент может быть фактом. ― Улыбнулся Терренс.
Я хотела было ответить, но замялась. Затем тряхнула головой и бросила на него суровый взгляд.
– Не морочь мне голову. Откуда у тебя вообще запасные ключи? От моей квартиры! Ты что, маньяк?
Он снова усмехнулся, и опьянение Терренсом Хардингом, которое я испытывала ещё пять секунд назад, бесследно испарилось.
– Я похож на маньяка, Барнс?
Вообще―то нет, но…
– Заказал у парней из аварийной службы ещё одни на случай, если ты ненароком запрешь свою дверь с той стороны или потеряешь ключи, как сегодня.
– По―твоему я настолько неуклюжая?
– А разве нет?
Возмущенно открыла рот, чтобы возразить. И, даже понимая, что спорить с этим трудно, ответила:
– Нет!
Схватив сумочку, разозлено направилась к двери, а затем открыла её и практически вылетела в коридор.
– Да ладно тебе, Барнс! Чего ты злишься! Хороший ведь получился вечер!
И это было абсолютной правдой. Как бы мне не хотелось думать иначе.
– Ну прости. ― Услышала я над своим ухом, когда уже поворачивала ключ в замке. ― Мне показалось, что у тебя был очень хреновый день, и подумал, что тебе не помешает чья―нибудь компания.
И оказался прав. На самом деле, я и не злилась. Как―то прошло что ли…
– Эй. Ну правда. Извини.
Я выдохнула, а затем повернулась к Терренсу.
– Проехали. ― Чуть успокоилась, а затем добавила. ― Спасибо, что сделал запасные. Это было весьма… предусмотрительно. Просто у меня действительно был трудный день. А ты попался под руку.
И это тоже оказалось правдой. Ну… в какой―то степени.
– Насчет завтра, Барнс… ― внезапно начал он, ― …я мог бы подвезти тебя до Рочестера, если хочешь.
Я даже сморгнула, не сразу соображая, что мне не послышалось.
– Подвезти? То есть, ты предлагаешь мне поехать с тобой?
– Ты сказала это так, словно я худший вариант из возможных. ― Усмехнулся Терренс.
– Нет. Нет, не худший… ― Учитывая, что вариантов у меня в принципе не было. Кроме того, единственного, от которого, если быть честной, я слегка приходила в ужас. ― Но ведь тогда тебе придётся убить на меня все выходные, ты это понимаешь? Потому что обратно билетов тоже нет.
Он улыбнулся.
– Я всегда взвешиваю прежде, чем предлагать. Уедем вместе. И вернёмся тоже вместе. ― Когда я ошарашено сморгнула, он усмехнулся. ― Расслабься, Барнс. Я не стану смущать твою семью своим появлением. Сниму номер в гостинице и погуляю по городу. Кроме того, неподалёку живут мои друзья, я найду, чем заняться.
Я немного помолчала, обдумывая его слова. Нужно бы было согласиться сразу, но любопытство всё―таки взяло верх:
– А как же твои планы?
Мой вопрос вовсе не был попыткой узнать, были ли у Терренса планы на эти выходные. Мне вообще было на это плевать. Да. Совсем плевать.
– Не волнуйся, мои планы никуда не убегут.
Мне всё так же плевать. И я совсем не злюсь. Совсем. Совсем не злюсь.
– Отлично. Выезжаем в восемь.
Он хотел что―то сказать, но я неожиданно захлопнула перед его носом дверь.
Не убегут никуда его планы. Конечно, не убегут. Скорее побегут следом! Длинноногие такие планы. С сиськами пятого размера и пухлыми ярко―красными губами. А ещё и задницей как у Ким!
– Знаю я твои планы. ― Проворчала, бросая пиджак и сумочку на диван и практически влетая в открытую ванную. ― Не волнуйся, Барнс. Мои планы никуда не убегут. ― Передразнила, а затем завязала волосы в пучок, уперлась ладонями в тумбу и подняла глаза на зеркало.
Это была я, и не я одновременно. Я злилась ― да. И это было вполне нормально. Но причина, по которой я злилась, скорее походила на бред. Я делала вещи, которые раньше никогда не делала. И чувствовала то, что чувствовать была не должна. И это совершенно мне не нравилось.
В любом случае зацикливаться я на этом не собиралась. Как и отказываться от помощи Терренса. Попасть на день рождения племянницы было важнее всего остального. А показать свою гордость я могу и позже. Например, после того, как мы вернемся. Новая неделя ― новая жизнь, так говорят?
Кивнув собственным мыслям, я забралась под прохладный душ, а затем отправилась собирать вещи.
Глава 16
― Готова?
Я хлопнула дверью, а затем потянулась к ремню безопасности.
– Это нелогично.
– Нелогично? Что именно? ― Не понял Терренс, и я решила пояснить.
– Ты говорил, что глупо иметь в Нью-Йорке машину, и быстрее передвигаться на метро. А у самого огромный черный Тахо1.
Терренс усмехнулся, а я ощутила насыщенный запах парфюма в салоне.
– Я люблю комфорт и прохладу ― а в метро этого нет. ― Ну, с этим не поспоришь. ― Ещё, в отличие от тебя, я не спешу на работу. И могу приходить на неё, когда захочу. ― И с этим пришлось согласиться. ― К тому же, ты прекрасно знала, что у меня есть машина. И сегодня она тебя выручила.
– Знала. Но именно сегодня мне представилась возможность, наконец, ткнуть тебя в это носом.
– Ткнула? Довольна? ― Вновь усмехнулся он.
– Сойдет.
– Вот и договорились, ― улыбнулся Терренс, а затем вырулил со стоянки.
Дорога до Рочестера должна была занять около шести с половиной часов. И, если честно, я понятия не имела, что мы с Терренсом будем делать всё это время. Разговаривать? Вряд ли для этого найдется достаточно тем. Петь песни? Мы были не настолько близки. Молчать? Неуютно и немного… странно. Хотя, возможно, это был самый приемлемый вариант из возможных.
В любом случае, думать об этом мне не пришлось.
Терренс заговорил сам, как только мы выехали из города.
– Тот придурок больше не пытался до тебя домогаться?
– Что?
Признаюсь, дошло до меня не сразу.
– Твой бывший.
– Джордж?
По всей видимости, я так забавно хлопнула глазами, что Терренс даже улыбнулся.
– У тебя есть ещё придурок-бывший, который пытался до тебя домогаться?
– Эм… нет. Он больше не появлялся.
– Хорошо. ― Ответил Терренс, и его лицо стало серьезнее.
Странно. Обычно при подобных обстоятельствах мужчины наоборот расслабляются. Хотя, с чего бы ему расслабляться? Мы ведь не встречались. Я не была для него важна. Так что…
– Не думаю, что он ещё когда-нибудь появится. ― Понятия не имею, зачем сказала это, но сказала. Неоспоримый факт. Терренс посмотрел в зеркало заднего вида, затем перестроился и спросил:
– Почему ты так в этом уверена?
– Потому что это Джордж. ― Ответила я так, словно это всё объясняло. Ну, для меня, по крайней мере, объясняло. ― Он такой. Слабохарактерный, привыкший плясать под чужую дудку. Он не умеет бороться за то, чего хочет. Поэтому никогда и не боролся. За него всегда всё делал отец. Начиная от поделок в детском саду и заканчивая поступлением в Йель. У него всегда были деньги. Точнее, у его отца они всегда были. И Джорджа это вполне устраивало. Когда у тебя есть всё, чего ты только пожелаешь ― к чему напрягаться?
– И поэтому ты думаешь, что он не стал бы бороться за тебя?
– Я не думаю, Терренс, я знаю.
– Почему?
– Потому что, если бы Джордж хотел бороться за меня, он бы сделал это в тот самый вечер. Он бы не позволил мне всё закончить и уехать. Он бы вернул меня, и заставил бы дать нашим отношениям шанс. Если бы Джордж хотел бороться за меня, он бы узнал, где я, приехал бы, а после забрал бы меня домой. И случайно встретив в клубе четыре месяца спустя не спросил бы: «ты переехала?».
Я усмехнулась, вспоминая ту сцену в клубе пару недель назад. Тогда она меня не задела, но теперь я ощущала какое-то неприятное чувство внутри. И оно грызло меня, хотя было не должно.
– Он мудак, Саманта. ― Услышала я. ― А ты не заслуживаешь мудака.
Я повернулась, чтобы посмотреть на Терренса, но его мысли было трудно прочитать. Мужское лицо оставалось таким же непроницаемым, как обычно. А это означало, что меня ожидала ещё одна бессонная ночь, до утра которой я опять буду пытаться понять этого человека. Зачем? Я не знала. Просто по-другому не получалось.
Следующие двадцать пять минут Терренс разговаривал по телефону с Оливером. Они обсуждали какие-то дела по работе, поэтому буквально через три минуты я перестала вникать. Ещё следующие минут пятнадцать он по очереди обзванивал персонал «TheCity» ― раздавал текущие задания и вносил изменения в график. Из-за «неотложных дел», как выразился Терренс, приходилось кое-что переделывать. И как я поняла, под «неотложными делами» он имел в виду меня и нашу поездку. Которую, кстати говоря, сам предложил. И зачем?
– Зачем ты создал себе проблемы? ― Спросила я, когда он закончил разговаривать с Итаном ― приятным пареньком из бара, который весь вечер пытался не дать мне напиться.
– Что?
– Ну ты предложил мне помощь, хотя это означало проблемы для тебя. ― Пояснила я. ― Тебе пришлось решать важные вопросы по телефону, менять расписание и просить людей менять свои планы, чтобы поработать сверхурочно.
– Эти люди только рады дополнительной работе, Саманта. Им нужны деньги. А сверхурочная работа хорошо оплачивается. ― Ладно. Согласна. ― А решать важные дела по телефону ― не ново для меня. Мы с Оливером делаем это постоянно. Тем более, что он остался в баре за главного. И на нём в принципе больше обязанностей, чем на мне.
Ну… вроде бы тоже логично.
Однако, что-то меня всё-таки смущало.
– Почему ты бросился мне помогать? Просто так?
– Ты настолько разочаровалась в людях?
– Что?
Терренс усмехнулся.
– Думаешь, человек не может помочь просто так?
– Нет, может, просто… ― я осеклась, но Хардинг всё равно понял мою мысль.
– Просто не такой, как я, верно?
И вот с одной стороны мне вроде бы всё ещё хотелось выкрикнуть «да», а с другой ― не поворачивался язык. И я совсем не представляла, почему. В любом случае, комментировать это мне не пришлось. Мобильный Терренса вновь зазвонил, а я принялась отвечать маме и Кэрри, сообщений от которых за прошедшие полтора часа накопилось довольно прилично. Ещё через два часа мы проголодались, поэтому остановились в придорожной забегаловке, купили кофе и сэндвичи, перекусили в машине, а затем поехали дальше. Я думала, что последний разговор поселит между нами неловкость, но ошиблась. Те два часа перед забегаловкой Терренс говорил со мной, как ни в чем не бывало. И я старалась делать то же. Вымотанная за прошедшую неделю, довольная и сытая, я даже не заметила, как задремала, удобнее устроившись на сиденье. Из задних колонок доносилась прекрасная песня Стинга «каждый твой вдох». И где-то между строк «во сне я вижу лишь твоё лицо» и «…ничто не способно тебя заменить» я окончательно провалилась в сон.
Проснулась от того, что машина резко затормозила. Точнее, сделала это какими-то не совсем обычными рывками. И мне это совсем не понравилось.
– Черт. ― Выругнулся Терренс, и это не понравилось мне ещё больше.
Но прежде, чем я успела открыть рот, он вышел из машины, нервно хлопнув водительской дверью.
Крышка капота взлетела вверх, окончательно перекрыв мне обзор. Решив, что не хочу выходить и ещё больше раздражать итак раздраженного Терренса, я просто выдохнула и, откинувшись на сиденье, стала терпеливо ждать. Когда он вернулся в машину, его лицо стало ещё более хмурым, чем до этого.
– Что случилось?
– Заглохла.
– Почему?
– Скорее всего, окисление клемм. ― Я хлопнула глазами, и Терренс объяснил. ― Неисправность электрооборудования. Нужна диагностика.
Я огляделась, замечая, что мы находимся где-то на трассе, и что поблизости нет ни одной живой души. Не говоря уже о ремонтных мастерских.
– И что делать?
– Попробую вызвать эвакуатор. ― Терренс взял мобильный и снова вылез из машины.
На этот раз я вылезла вместе с ним.
Взглянула на часы ― половина второго ночи. На улице глаз выколи ― почти ничего не было видно. Лишь ту малую часть, которую освещали автомобильные фары. Ночевать на трассе ― так себе перспектива, радовало лишь то, что, если, это всё-таки случится, я буду не одна.
Ночная прохлада приятно обдувала, но я инстинктивно запахнула кардиган, потому что, по правде говоря, была жуткой мерзлячкой. Именно поэтому перед отъездом напялила свои самые теплые джинсы и самые теплые ботинки, которые нашла. Ну и ещё потому, что погода в Рочестере была совсем не такая, как в Нью-Йорке. И потому что в январе, помимо минуса, там часто лежал снег.
Я как раз наслаждалась ночной тишиной, когда услышала:
– Да, спасибо. Я понял. Перезвоню.
– Ну что? ― Спросила я, открывая глаза и всё ещё надеясь на хорошие новости. Хотя по лицу Терренса видела, что у него для меня их нет.
– Рочестер в часе езды отсюда. ― Это ведь неплохо, да? ― Они видят наши координаты, но могут приехать не раньше, чем через два часа. Возможно, три. Впереди авария, так что…
– Так что неизвестно, как скоро они до нас доберутся. ― Закончила то, что было итак очевидно.
А вот это уже плохо.
– Они сказали, что в миле отсюда есть приличный мотель. И что мы можем остаться в нем до утра. А затем, когда пробка рассосется, они пришлют за нами эвакуатор.
Стоп, что? Мотель?
– Мотель? ― Повторила я с настороженностью в голосе и явным удивлением во взгляде.
– Мотель, Барнс. ― Усмехнулся Терренс. ― Это такое место, где останавливаются на ночь.
– Я знаю, что такое мотель. ― Шикнула, запахиваясь ещё сильнее. ― И я определенно туда не хочу.
– Тогда ты можешь остаться ночевать в машине. Чего на трассе я тебе делать категорически не советую. Но ― решать тебе. Лично я иду в мотель. Туда, где есть кровать и душ. И, возможно, кофе.
Я открыла было рот, чтобы сказать ещё что-нибудь ехидное, но передумала. Мне не нравилась мысль оставаться на трассе. Тем более без Терренса. Зато нравилась мысль провести эту ночь в постели, предварительно приняв душ и, возможно, чего-нибудь перекусив. А ещё мне нравилось, что Терренс всё это время будет рядом. Ну, в другом номере, естественно.
– В этом мотеле точно чистая вода, не воняющая отходами?
– Мне обещали, что мотель приличный. ― С улыбкой ответил Терренс. ― А в приличных мотелях обычно чистая вода, не воняющая отходами.
В любом случае, это лучше, чем ночевать на трассе. Особенно без Терренса. Ну я уже говорила.
Поэтому, взяв из машины всё самое необходимое, мы пошли туда, где, как полагали, находится тот самый мотель. Долго идти не пришлось ― и это хорошая новость. Мотель совсем не понравился мне своим видом ― и эта новость плохая. Но, как часто повторяла моя мама: «не суди книгу по обложке», и я изо всех сил постаралась это сделать. К моему удивлению, внутри придорожный мотель оказался довольно симпатичным. В чем-то даже немного уютным. Приятная женщина в холле оформила нас, а затем выдала ключи от двери на втором этаже. Терренс настоял на общем номере по трем причинам:
А) Он отвечал за меня, и поэтому я должна была постоянно быть у него на виду;
Б) Платить за два номера неразумно, если можно потратить деньги только на один;
И наконец, В) Я могла хоть раз просто не спорить?
Никакие из моих аргументов «против» не сработали. И в итоге мне пришлось смириться.
Как только я вошла в номер, все мои прежние представления о придорожных мотелях разлетелись в щепки. Я никак не предполагала, что комната окажется настолько приличной. Мебель была старенькой, но казалась довольно крепкой. Если где-то что-то ломалось, хозяева всеми силами старались устранить неудобство. Это было видно по заново обшитому креслу в углу и новым ножкам у стульев (те различались по цвету и материалу дерева). Стены были выкрашены в приглушенный кирпичный, на полу был расстелен светло-серый ковер. Шторы на окнах ― ему под цвет. В номере стояло две лампы, телефон, чайник и даже небольшой холодильник ― что вообще стало для меня шоком.
Ванная оказалась достойная. А главное ― чистая. Ни в номере, ни в самом мотеле я не ощутила ни одного постороннего ― неприятного ― запаха. Наоборот, мне казалось, что в воздухе пахло лавандой.
Раньше я искренне считала, что в мотелях просто не может быть ничего приличного. Что их держат и используют лишь с одной ― довольно грязной ― целью. И что само слово «мотель» олицетворяет всё самое грязное, незаконное и тошнотворное. Но сегодня поняла, что мыслила слишком узко.
А ещё поняла, что мама была права, когда говорила не судить книгу по обложке.
Но, наверное, я ей об этом не скажу.
Я сидела на кровати (кстати, в номере их оказалось две) в позе лотоса, и ждала, пока Терренс выползет из душа. Пока я мылась, он заказал нам два салата и кофе, а ещё что-то вроде стейка. Хотя я очень сомневалась, что в придорожном мотеле готовили стейки.
– Что ты с таким усердием печатаешь? ―Услышала я, но головы не подняла.
– Пишу Кэрри, что застряла в придорожном мотеле из-за того, что у меня заглохла машина, поэтому приеду только утром.
– У тебя? ― Спросил он, и я замерла, но всего на какую-то долю секунды.
– Я не говорила ей, что планы изменились.
– Точнее, ты не говорила ей про меня.
– Зачем? Ты ведь всё равно не собираешься знакомиться с моей семьей.
– Детка, им лучше знать, что ты не одна и в безопасности. Если уж ты сама боялась оставаться тут на ночь, что будет с твоей мамой, когда она об этом узнает?
И правда. Если Кэрри расскажет маме ― а она расскажет ― та с ума сойдет от беспокойства. Но ведь… погодите, он назвал меня деткой?
Я вскинула голову и открыла рот, чтобы сказать, что вовсе я не боялась, но слова так и застряли где-то на подлете. Все мысли напрочь покинули голову, когда я увидела мускулистую, чуть влажную после душа грудь, сильные крепкие руки, узкие спортивные бедра и тугой соблазнительный живот. Терренс смотрел на меня, сжимая в руке полотенце, а я взгляда не могла оторвать от…
– Почему ты не оделся?
– Детка, я оделся. ― Усмехнулся он, заставив меня растерянно сморгнуть.
– Нет, не оделся.
– Оделся.
– Не оделся.
– Саманта. ― Посмотрел он на меня, когда я в очередной раз открыла рот. ― Я оделся. В любом случае, пара боксеров и спортивные брюки ― это всё, что я взял с собой из машины.
Терренс бросил полотенце на стул, а затем подошел к своей кровати.
– И скоро я сниму и их тоже.
– Как это снимешь? ― Моя голова повернулась следом за ним, а затем это сделало и всё тело. ― Ты серьезно?
– Вполне. Дома я сплю в боксерах.
– Но ты не дома!
– Это не значит, что я должен отказывать себе в удобстве. ― Ну, тоже верно. ― Тебя что, смущает моё тело?
Я фыркнула, понимая, что прокололась.
– Вот ещё. Какое мне до него дело?
Опустила глаза, чтобы не проколоться больше, но было уже поздно. И я это знала.
– Посмотри на меня. ― Я не шелохнулась, но ощутила, как Терренс подошел к бортику кровати. ― Саманта, посмотри на меня. ― Повторил он, и я зачем-то подняла на него глаза. ― Ты боишься меня?
– Нет. ― Прошептала, понимая, что ответила не очень-то и убедительно.
– Тогда в чем дело?
– Ни в чем.
Собиралась встать с кровати, возможно, выйти и немного проветриться ― ведь свежий воздух обычно помогает привести в порядок мысли, да? ― но Терренс перехватил моё запястье, а затем осторожно потянул назад.
– Детка, что случилось?
Ну вот опять.
– Ничего. ― Ответила, понимая, что не имею сил ни злиться, ни спорить. ― Не мог бы ты меня отпустить?
– Нет. Пока ты не расскажешь мне, что случилось.
– Я же сказала ― ничего.
– Это не правда.
Усмехнулась ― но больше как-то нервно.
– Откуда тебе знать? Ты что, сканер?
– Нет. Но я вижу, когда человека что-то тревожит. А тебя определенно что-то тревожит.
Моя реакция на тебя ― вот, что меня тревожит!
– Терренс, отпусти…
– Не отпущу.
– Терренс…
И прежде, чем я сказала что-то ещё, одним мощным рывком он притянул меня к себе. Я судорожно выдохнула, а затем упала в его раскрытые объятия. Мои губы оказались близко к его губам. Слишком близко. И я поняла, что не дышу. Опять.
– Терренс…
– Ты вся дрожишь, ― заметил он очевидное, и я выдохнула:
– Здесь холодно.
Его губы растянулись в соблазнительной полуулыбке. И я ощутила, как мужские руки скользнули по ткани моего топа, а затем начали собирать его, обнажая спину.
– Маленькая лгунья.
– Терренс…
– Ты ведь тоже что-то чувствуешь, признайся. ― Прошептал он, заглядывая мне прямо в глаза. ― Ты хочешь этого, Саманта. Хочешь, но сопротивляешься.
Я хотела запротестовать, но пальцы Терренса, пробравшиеся под топ, вынудили приоткрыть рот и прерывисто вдохнуть.
– Не сопротивляйся. ― Так же тихо продолжал он. ― Просто отдайся моменту.
Так я и сделала. Отдалась. Прикрыла глаза и позволила Терренсу усадить меня к себе на колени. А затем ощутила, как его губы накрыли мои.
Может быть, дело было в том, что машина заглохла, и мы оказались в придорожном мотеле, а эвакуатор должен был приехать за нами только утром. Может быть, в том, что Терренс был прав, а я просто устала отрицать очевидное, тем более, что знала ― то, что случается в мотеле, навсегда остается в мотеле. Может быть, в том, что его тело было слишком восхитительным, а я нуждалась в восхитительном теле и соответственно ― в не менее восхитительном сексе. И понимала ― Терренс мог дать мне и то, и другое. И я могла его об этом даже не просить.
