Читать книгу: «Глас бесптичья», страница 25

Ⅴ

– Нынешнее десятилетие выдалось занятным. Теперь может показаться, что мы в крайне невыгодном положении, но так интереснее, – заметил Сфорце. – Коби сбежал, и рычаги воздействия на «Кригард» практически исчезли, инцидент в Лайде вскоре получит огласку, так как ты не можешь быть уверена, что никто не выжил. Это вынуждает меня признать, что далее бездействовать я не могу.

Реза лежала на мягкой софе и, закрыв глаза, вполуха слушала Эйриха. Она знала, что он не злится и не переживает, а лишь проговаривает вслух мысли, занимавшие его.

– Это прекрасно, – отозвалась она. – Если ты, наконец, выйдешь из тени, триумф нам гарантирован.

Сфорце ухмыльнулся.

– Возможно, ты права, но я планировал сделать это несколько позже, – сказал он. – Тогда бы мы могли быть уверены в победе, сейчас же…

– У нас лишь слегка понизились шансы, – перебила Реза, – Не более того. Да, бегство Ацфела неприятно, но ведь в нём есть и плюсы. Ты никогда не был рад тому, что мы принуждаем его делать что-то, для него не свойственное. Теперь тебя не будет лишний раз донимать совесть. Более того, мне кажется, ты притворяешься озадаченным, и в глубине души рад, что он сбежал. Ведь это ты приказал мне оставить его в покое и не вмешался, хотя, скорее всего, догадывался о его намерении. Нет, Сфорце, ты доволен, вот только, не пойму, зачем разыгрывать эту трагедию.

Бледный эовин ухмыльнулся.

– А ты проницательна. Пусть мальчик, так ненавидевший меня, посмотрит на мир за пределами этого здания и решит – такой уж я плохой, как он думал, или нет. Мне было интересно, по-прежнему ли ты понимаешь меня. Что ж, принцесса, ты как всегда права.

– Значит, ты намеренно создал эти трудности? – спросила Реза.

– Пусть, я логичен и терпелив, но иногда и мне хочется привнести в жизнь хаос. К тому же, эти, как ты выразилась, трудности весьма условны. «Кригард» сыграл свою роль и более нам не нужен, утечка информации о Лайде усилит наших врагов, но не гарантирует их победу, зато, в итоге наша игра станет интереснее.

– И рискованнее, – напомнила Реза. – Хотя, конечно, ты это осознаёшь лучше меня.

– Как там Максим? – вдруг спросил Эйрих, желая переменить тему разговора. – Ты возлагала на него большие надежды. Мне интересно, оправдались ли они.

– Он не хочет помогать нам, – с притворной печалью в голосе ответила Тиен. – Мальчик считает, что он человек высокой морали и не имеет права множить человеческие смерти. Странно, что он не задумался об этом, когда уничтожал Лайд.

– Очень жаль. А что со вторым?

– С первым, ты хотел сказать. Сначала я подобрала бедняжку Инстерниса, а затем уже Максима.

– Он более лоялен к нам, так?

– Ага, – Реза кивнула. – Он мечтает о силе, равной моей. Он думает, что связавшись с нами, сможет сполна удовлетворить свои садистские наклонности. Видел бы ты, как он смотрел на порождения моей субреальности. О, он именно тот, кто нам нужен.

Эйрих встал с трона.

– Конечно, Максим Раапхорст ценнее этого безумного офицера, но Граус может стать важным звеном в грядущем действии, если всё пойдёт прахом.

Эовин немного помолчал и произнёс:

– Надеюсь, когда Арпсохор падёт, и все формальности касательно правительства утрясутся, мы сможем найти создателя птиц, которых ты доставила с поля боя. Мне чертовски интересно, что за человек этот Евгений Раапхорст.

– Хочешь, чтобы он присоединился к тебе? – догадалась Реза.

– Почему нет? – Сфорце кивнул. – В конце концов, поддержка столь гениального эовина станет ещё одним гарантом нашего успеха.

***

Тито фон Райэлл приближался к рабочему кабинету императора без всякой спешки, будто визит к правителю был для него так же обыден, как чашка кофе с утра. В руках, заложенных за спину, глава «Клингенрайс» держал какие-то бумаги. Слегка потирая их указательными пальцами, старик щурился от удовольствия, и в душе его, казалось бы, давно переставшей откликаться на проявления внешнего мира, поднималось приятное томное чувство. Впрочем, оно родилось не от радости за ближнего, нет. Его первопричиной являлось злорадство, тёмное предвкушение грядущей бойни. Миновав с десяток членов личной охраны императора, Райэлл достиг нужной двери и постучал. Оказавшись в кабинете, эовин поклонился и сел в кресло напротив рабочего стола. Атерклефер что-то писал и, казалось, не замечал главу «Клингенрайс». Тито приготовился ждать, но император, не отрываясь от бумаг, спросил: «Принес?»

– Да, разумеется, – старик кивнул.

– Очень хорошо, – протянул правитель. – Более не задерживаю.

Райэлл торопливо встал. Он собирался покинуть Ричарда, но вдруг его посетила какая-то мысль.

– В чём дело? Тебе что-то нужно? – спросил Атерклефер, заметив, что эовин замешкался.

Тито виновато улыбнулся.

– Позвольте мне присутствовать при подписании этих документов. Я покончу с собой, если пропущу столь важное событие!

Ричард ухмыльнулся.

– Оставайся, – сказал он. – Мне по нраву твой настрой, ведь приказ действительно важный. Война длится уже довольно. Наша мощь позволяет закончить её прямо сейчас, но… Как, по-твоему, Райэлл, почему мы до сих пор не взяли столицу Арпсохора? Ведь дорога от Лайда открыта.

– Исчезновение Грауса полгода назад? – предположил Тито.

– Нет, – отмахнулся император. – Инстернис был весьма талантливым офицером, этого нельзя отрицать, но ни он, ни безымянная катастрофа, случившаяся при Лайде, не являются причинами нашего промедления. Дело в том, что мне хочется показать нашему народу, что нынешняя война – не просто очередная Веха, не просто рядовое событие, а нечто важное.

– Очень мудро, – промурлыкал Райэлл. – Однако, многие были бы счастливы, если бы вы несколько ускорили события. Вы ждали долго, и люди, полагаю, всё поняли.

– Да, – Ричард кивнул. – Далее тянуть я не буду, – император перевёл взгляд на бумаги, принесённые Райэллом. – Приказ о взятии столицы вражеского государства. Конечно, это лишь формальность, но до чего приятно уделять внимание мелочам, когда основная масса работы уже сделана. Проект с захватом Арпсохора практически завершён. Сначала он, а затем – «Кригард».

– Значит, всё-таки вы планируете избавиться и от военного концерна? – старик насторожился.

– Его помощь была весьма кстати, но больше я не позволю помыкать собой ни Коби Ацфелу, ни его скрягам – директорам.

Ричард помолчал и продолжил:

– Раньше я не мог подступиться к концерну из-за внешней поддержки, которую ему оказывали государства с других материков, но как только я получу ресурсную базу Арпсохора, мне достанет сил, чтобы подчинить «Кригард» и его покровителей.

Тито кивнул.

«Сфорце будет доволен», – подумал старик, и его губы расплылись в радостной улыбке.

Вскоре Атерклефер подписал документы, и на весь Дексард прогремела весть: «Столица Арпсохора, великий Вольтат, вскоре будет захвачена!»

Ⅵ

«Мне больно смотреть на этот мир. Мне больно осознавать, что человек слаб. Мне больно видеть, что всё, к чему мы прикасаемся, превращается в прах… Мы не умеем любить, мы не умеем укрощать себя, мы не умеем смотреть на звёзды, мы не умеем прощать и быть верными. Всё, на что мы способны сейчас, это возводить искусственные рамки, выстраивать глупые системы и прятаться за бездушной логикой, чтобы хотя бы слегка подчинить внутренний хаос. Мы боимся его, боимся самих себя, но не признаёмся в этом. А, между тем, страх дремлет в каждом, и кого-то он толкает на безумства, преступления, гнев и злобу, а кого-то беспощадно сковывает цепями бездействия, лишь единожды нарисовав образ гипотетического будущего. Но, как бы то ни было, и вседозволенность, и строгие рамки одинаково ломают человека. Нельзя быть счастливым, постоянно ограничивая себя, ровно так же, как нельзя быть счастливым, бездумно погружаясь в бездну страстей и животной дикости. Мы далеки от баланса, а потому слабы и потому главный плод нашего существования – это смерть. Надежды нет… Есть лишь хаос. Однако, это не остановит меня. Я доведу безумие до конца. Я возведу его в абсолют, и пусть зло пожрёт само себя. Люди по-прежнему останутся слабыми и своенравными эгоистами, но, по крайней мере, я отсрочу их смерть как вида. Надеюсь, после того, что произойдёт, они поймут, насколько я прав».

Раапхорст стоял на балконе центральной башни, и с помощью подзорной установки наблюдал за тем, как у горизонта клубится снег.

– Атерклефер решился, – произнёс черноволосый мужчина. – Этого стоило ожидать. Дексард тянул слишком долго. Интересно, что они предпримут, ведь очевидно – вести бой, как раньше, невозможно. Они уже поняли, что птицы им мало помогут, а значит, их план атаки должен включать в себя и человеческие силы.

Мужчина ухмыльнулся и вернулся в лабораторию. Здесь стало пусто с недавнего времени. Эовраны находились в специальных искусственно созданных зонах, имитирующих природную среду обитания птиц, сотрудников Евгений отпустил, как только завершил проект, а двуглавое чудовище, некогда бывшее заключенным в стеклянную капсулу, было выпущено на свободу.

– Эрез, – промолвил Раапхорст, – как только ты выполнишь свою миссию, я подарю тебе покой. Такое создание не должно жить рядом с людьми. Я призвал тебя лишь для одного – убийства, и после окончания войны ты станешь не нужен…

– С кем-то разговариваешь? – внезапно раздался знакомый голос.

Евгений обернулся и заметил в дверном проёме Коби Ацфела.

– Да так, с последнего ума схожу, – Раапхорст ухмыльнулся. – Думал пойти отдохнуть, но воспоминания не отпускают. Слишком много я натворил здесь. А как ты? Я думал, сегодня у тебя уроки стрельбы…

Коби кивнул.

– Да, Адел уже дал мне пару уроков и констатировал, что я безнадёжен. Леон тоже бился, но, увы… Пока что я попадаю куда угодно, кроме мишени, – сказал он.

– Что поделать… – Раапхорст сощурился. – Но, хочу признаться, сам я стрелок ещё хуже. Я могу вскрыть организм, посмотреть, что внутри, зашить его, и никто даже не поймёт, что была проведена препарация. Но, сколько бы я ни бился, разобраться с устройством оружия мне не удаётся. А мой брат, напротив, ничего не понимает в биологии и медицине, но просто непревзойдённый стрелок и механик.

Евгений помрачнел и закрыл глаза.

– Не волнуйся. Ты увидишь его, ведь… Ведь мы победим! Иначе и быть не может, – сказал Коби.

– Ты оптимистично настроен, – Раапхорст через силу улыбнулся. – Но ты прав, я сделаю всё, чтобы спасти Максима, чтобы защитить и его, и… И вас тоже. Тебя, Леона, Невелис, Пьера и Адела.

Ацфел улыбнулся.

– Я передам это… – сказал он. – Им будет приятно.

– Только попробуй, – рассмеялся Евгений. – Если они узнают об этом, я сгорю от стыда. Так уж я устроен – излишняя откровенность не для меня. И, кроме того…

– Раапхорст! – неожиданно раздался высокий женский голос. Обернувшись, друзья заметили принцессу.

– Я искала вас! Весь дворец обошла, а вы здесь. Иногда поражаюсь сама себе. Как только я могла не догадаться…

– По-моему места более подходящего для меня нет, – эовин рассмеялся. – Я люблю высоту и одиночество.

– Хамите? – девушка поджала губы. – Не ожидала от вас. А ведь именно я уговорила Грефа принять вас во дворце, когда вы только явились. И после этого вы платите мне такой возмутительной грубостью…

Евгений перестал улыбаться.

– Простите, я не хотел вас обидеть, – сказал он. – И, если вы действительно так помогли нам, то примите мою искреннюю благодарность. Это неоценимая помощь, и клянусь, я не забуду этого.

Мужчина дотронулся до белой девичьей ладони и поцеловал её тыльную сторону.

– Не тревожьтесь, не так уж я и обижена, – девушка усмехнулась. – Скажите, можем ли мы поговорить наедине? Мне было бы приятно, если бы вы уделили мне немного времени.

– Я пойду, – тотчас нашёлся Ацфел. – Надо уговорить кого-нибудь продолжить мои тренировки. Надеюсь, никого не подстрелю…

Юноша поклонился и вскоре скрылся в дверном проёме. Как только входная дверь хлопнула, Алисия вальяжно прошлась по лабораторному залу. Дотронувшись, до одного из секвенц-проекторов, который не успели убрать, она посмотрела на Раапхорста и улыбнулась.

– Быть может, выйдем на балкон? Давно здесь не была и уже забыла, какой отсюда открывается вид, – промолвила она.

– Прошу, – Евгений подошёл к девушке и подал ей руку. Та чуть наклонила голову в знак согласия, приняла помощь и вскоре вместе с эовином шла к балконным дверям.

Их разговор был полон любезностей, приятных слов, лёгких шуток, и потому Раапхорст, расслабленный и спокойный, не сразу смог ответить, когда Альстрайм призналась ему в любви. Сначала мужчина решил, что это очередная шутка принцессы, но позже понял – нет, девушка была серьёзна. Она стояла, у края балкона и внимательно следила за реакцией эовина, а тот молчал, судорожно пытаясь найти ответ. В сознании отчётливо звучал голос совести, кричавшей о брошенной Елене, о разрушенных мечтах и о том, что отречься от них – значит предать не только несчастную девушку, но и себя. Однако, вместе с этим голосом Евгений слышал шёпот самолюбия, который, конечно был тише, но отчего-то именно к нему Реаапхорст хотел прислушиваться.

«Возможно, это мой шанс… – подумал мужчина. – Если я не смог построить счастья с Еленой, то, может быть, смогу сделать это здесь…»

– Ты боишься? – спросила Алисия. – Если причина в моей семье, то можешь не волноваться. Ни отец, ни мать не смогут отказать мне, ведь я единственная их дочь. И, кроме того…

– Это здесь ни при чём, – перебил Раапхорст. – Простите мне мою грубость, но сейчас не время. Враг близко. Ваша страна в огне, каждый день погибают люди, и пока мы не можем думать о личном счастье.

– Это эгоистично? – ничуть не обидевшись, спросила девушка. – Если так, то ты… вы правы. Простите… Простите и забудьте!

Она развернулась и решительно зашагала прочь. Раапхорст закрыл глаза.

– У меня ещё будет время подумать об этом, а пока… Пока мне надо взять себя в руки и сделать то, чего от меня ждёт императорская чета – защитить столицу и остановить чудовищ, притворяющихся людьми.

Ⅶ

Сражение продолжалось неделю, но чаша весов не склонялась: ни Дексард, ни Арпсохор не могли одержать победу. Птицы, встретив достойный отпор, гибли тысячами, а потому армия вражеской страны вскоре пустила в ход оружие, купленное у «Кригард, и на поле битвы зазвучал танковый грохот вперемешку с оружейными очередями. Теперь, когда каждый солдат Дексарда подвергался опасности, командование захватчиков стремилось как можно скорее ворваться в Вольтат и разграбить его, чтобы в будущем иметь шанс оправдаться перед правительством и народом за громадные жертвы. И хотя Дексард всеми силами форсировал события, столица Арпсохора держалась неприступно. Объединённые страхом, жители Вольтата явили невероятный пример мужества и самопожертвования. В первые же пару дней большая часть припасов – провизии, одежды, медикаментов – была переведена гражданским населением в распоряжение действующей армии, причём, добровольно. Кроме того, прекратились мелкие и крупные преступления, что немыслимо для военного времени, да ещё и в осаждённом городе. Однако, факт оставался фактом – ни одного заявления о мародёрстве, убийстве или ещё о чём-то подобном за все дни осады.

Так продолжалось полторы недели, но генеральное сражение так и не было дано. Тенеран Альстрайм ежедневно посылал за своими приближёнными, чтобы разработать план контрнаступления, однако, министры не могли дать согласия, в глубине души веря, что дело можно решить без битвы. Император взывал к их здравомыслию, но старики, за исключением Грефа и военного министра, были слишком трусливы, а потому считали, что бездействие или капитуляция – составляющие самого лучшего решения. Потеряв надежду на двенадцатый день осады, император, наконец, решился использовать оружие Евгения Раапхорста.

***

– Значит, пора?

– Да, Леон, пора. Завтра мы должны дать сражение, которое станет финалом и нынешнего конфликта, и тёмной эпохи Дексарда. Звучит пафосно, но что поделать… В любом случае, мне нужна твоя помощь.

Евгений закрыл глаза и вздохнул.

– Я помогу…

– И я тоже. Вы не заставите меня стоять в стороне, – вмешалась Невелис.

– Ты поможешь императорской чете. Оставайся при них, – ответил Леон.

– И без меня есть, кому их защитить! – воскликнула девушка. – Будет странно, если я предложу свои услуги.

– Тогда попытайся сдружиться с Алисией Альстрайм, – Евгений улыбнулся. – Эта особа может быть полезной. Да и ты будешь в безопасности.

– Но…

– Невелис, слушайся, – оборвал её Леон. – Я знаю, что ты тоже солдат и желаешь принести пользу, но прошу, не рискуй. Ради меня…

– А что насчёт нас? – поинтересовался Адел. – Мы тоже должны с кем-то подружиться или всё-таки вы доверите нам настоящее дело?

Раапхорст усмехнулся и приблизился к Фриншлайту, Врею и Ацфелу. Они стояли у восточной стены лаборатории.

– Ты можешь поступать так, как пожелаешь, – сказал эовин. – У тебя достаточно навыков, чтобы сражаться, но Пьеру и Коби я советую остаться во дворце. Вы не справитесь с тем, что происходит сейчас за стенами Вольтата, это не в ваших силах. Конечно, вы свободные люди и имеете право выбора, но лучше послушайте меня.

Молодые люди кивнули в знак согласия. Им нечего было возразить. Раапхорст был прав.

***

Крепостные стены Вольтата дрогнули. Танки, рассредоточившись по равнине, усеянной снегом, обстреливали город, и воздух дрожал от их залпов. То и дело, на землю падали крупные каменные осколки, реже – люди, кричавшие от страха, с искажёнными в предсмертной судороге лицами. С каждым часом сдерживать наступление становилось всё сложнее – Дексард пустил в ход все свои резервы, невзирая ни на рискованность атаки «в лоб», ни на позднее вечернее время. В этот час солдатам больше хотелось есть и спать, чем штурмовать один из самых неприступных городов континента, но делать было нечего. Им было приказано идти вперёд, и воины, собрав в кулак всю свою волю и злобу, с остервенением шли.

Евгений Раапхорст вновь находился в стенах лаборатории и наблюдал за действиями врага с помощью мощной подзорной трубы. Рядом с мужчиной находился Леон, облачённый в чёрные одежды тайной канцелярии Арпсохора.

– Пора, – сказал он. – Мы должны ударить неожиданно.

– О, иначе и не получится, – усмехнулся Евгений.

Секундой позже раздался псионический голос.

«Эрез, – позвал он. – Пришло твоё время. Отбрось их от городских стен».

Солдаты Дексарда не заметили, как с неба, подсвечиваемого у запада оранжевым заходящим солнцем, на них обрушилось гигантское чёрное тело. Ревя, словно безумное, существо врезалось в средоточие захватчиков, и в воздух взметнулось огромное облако из снега, пыли и огня. Люди пришли в замешательство. Экипажи массивных неповоротливых танков растерялись. Они не видели цель, не понимали, кого следует атаковать, медлили и тем самым обрекли себя на смерть: чудовище Раапхорста было неумолимо. С того момента, когда его презентовали в лаборатории, оно многократно выросло и стало сильнее. Теперь двуглавый монстр рвал всё вокруг на части в порыве животной ярости. Он слышал голос своего создателя и покорно выполнял его приказы, будто в благодарность за подаренную жизнь. Так танки один за другим были уничтожены. Пехота и офицеры бежали, а оставшиеся эовраны, перестав слушаться даже самых могучих эовинов, летели прочь, поражённые и испуганные мощью своего титанического собрата. Эрез был велик, словно олицетворение ненависти Раапхорста, и не поразиться его могуществу было невозможно. За самый короткий промежуток времени битва за Вольтат была выиграна Арпсохором, и конец войны теперь был как никогда близок.

– Только и всего, – Евгений улыбнулся. – Я рад, что многие бежали. Иначе, Эрезу пришлось бы убить всех и каждого.

Леон нахмурился.

– Этот монстр силён, – сказал он задумчиво.

– Не беспокойся, – догадавшись о мыслях друга, промолвил Раапхорст, – я не собираюсь держать его в этом мире подле себя, как ручного зверя. Рано или поздно, его придётся убрать. К тому же он… Что это?

Что-то почувствовав, Евгений осёкся и снова прильнул к подзорной трубе. Немного повернув её вправо, мужчина пригляделся и недовольно пробормотал: «Эт-то ещё что такое? Кажется, этого я не планировал».

– Что ты видишь? – спросил Леон.

– Восточные ворота… Только что оттуда выехал странного вида танк. Не похоже, чтобы он принадлежал войскам Вольтата.

– Мне спросить об этом у Тенерана? – предложил Леон. Евгений утвердительно кивнул. Он и сам бы хотел поговорить с императором, но сейчас ситуация на поле боя требовала его ежесекундного внимания.