Читать книгу: «Шаг, это много», страница 10

Глава. – 8. Там, на двенадцатом этаже!

В себя пришлось приходить долго и муторно. Почему-то, сначала, вернулись физические ощущения, а уж потом слух и зрение. Я лежал на мягкой, где-то даже удобной поверхности полулёжа. Мелькнула легкая надежда того, что мы уже дома, но она быстро разбилась о едва слышимый, женский шёпот, Викин шёпот. В груди будто сжалось само сердце, глаза открывать не хотелось. Головой понимал, – это всего лишь слабость после потери сознания и чрезмерной траты сил, – надо всего лишь немного подождать и всё придёт в норму. Но, я не хотел, чтобы всё приходило в норму, не хотел возвращаться в этот офис ада под названием «планета Земля». На душе стало настолько тоскливо, что тело вновь замутило, накатила свинцовая усталость и я опять вырубился, так, и не пошевелившись, не издав ни звука и в целом, никак не выдав своё временно присутствие там…, где я не хотел находился.

Когда сознание, несмотря на отторжение, всё же нагло выкинуло в реальность, я сразу открыл глаза и попытался осмотреться. Голова повернулась в сторону едва-едва, словно шея превратилась в плохо смазанные петли, проржавевшие и скрипящие от каждого прикосновения. Неплохо меня, так, вымотало ускорение.

– Попей. – Раздался, почти бархатный шёпот над самым ухом, и, я не стал противиться, приоткрыв рот. К губам прикоснулась прохладная фляжка. Как бы я не старался увидеть хоть что-то, выходило скверно, утро так и не наступило.

– Где мы? – Прошептал я, после нескольких больших глотков воды, провалившихся комом по горлу в желудок. На мгновение почудилось, что рядом мама, ещё живая, добрая и красивая, как весна. Отец её всегда, и называл, – Весна, – а она, скромно улыбаясь говорила, чтобы он прекратил, но я всегда видел по её глазам, что ей нравиться отцовское обращение.

– В микроавтобусе, возле дома стоял. – Пояснила Вика, всё так же оставаясь едва различимой тенью. Помолчала, а потом вдруг добавила с волнением в голосе. – Серёжа, утра нет.

– Чего? – Не понял я, с первого раза.

– Утра нет. Солнце не всходит. – По голосу было слышно, что ещё чуток, и она заплачет.

– Может, мы во времени потерялись? – Спросил я с надеждой, но, слабой, не больше той, что была в виде сна о доме.

– Нет, Серый. – Отозвался Стас, почти нормальным голосом. – Сколько мы бродили, плюс ты провалялся часов пять, не меньше.

– Здесь даже солнца не видно… Говорят…

– Здесь нехуй ловить, но… Но мы…

– Мы в собственном ритме, мутим то, что помогает жить нам.

– Пропитаны бытом и пылью… Здесь без мазы…

– Сказку сделать былью и время шепчет "i'll kill you",

– Но мы мутим то, что помогает жить нам.

Едва слышно пропел Макс, потерянный где-то в густоте кресел микрика.

– Херню не неси. – Огрызнулся Стас на его творчество.

– Разговаривать не боитесь? – Спросил я, привстав на локтях с опушенной спинки кресла.

– Это же не наши колымаги, это «Мерс», тут звукоизоляция получше чем во многих квартирах.

– Я подумал, точнее мне почудилось, когда очухался, что мы уже на месте, дома.

– Ха, губу раскатал. – Искренне развеселился старый мент. – А мне по подъезду, двенадцать этажей, самому топать? Ребята, конечно, молодцы, быстро учатся, но я бы предпочёл с тобой туда лезть, да и не бросать же тебя было. Опять же, кто-то нести тебя должен, а это сразу, минус ствол.

– Мда, раскатал, согласен. А, что, думаешь там много проблем будет?

– Как пить дать. Ты сам подумай, что будут делать люди, когда на их глазах родственники начнут превращаться в монстров, а потом попытаются их сожрать?

– Попытаются на лыжи встать? – Спросил Макс, всё так же из дальнего угла.

– Верно, кровушка, и рванут, естественно в подъезды. Так, что я уверен, – там целое скопище этих тварей.

Перед глазами всплыла сцена, которая произошла ещё в самом начале этого ада. Женщина с малышом на руках, летящая с верхних этажей, голова, взрывающаяся кровавой бомбой. Не все убегали через подъезды, кто-то, в желании быстрой смерти своему ребёнку, бросался из окна. Это, должно бы чудовищно страшно, когда любимый человек, минуту назад бывший добрым, красивым, а может самым лучшим, превращается в мерзкую тварь, с таким сильным желанием убить, что прыгает вслед за тобой.

– В детстве, мы с другом наливали воду в обычный целлофановый пакет и бросали с балкона вниз, с высоты девяти этажей, а однажды, на пике идиотского веселья, сбросили такой пакет на машину, просто так, ради прикола. Пакет упал прямо на лобовое стекло, покрыв его трещинами по всей ширине, из машины выскочили два мужика и начали бегать по этажам, в попытке узнать, кто же те суки, что сотворили такое, а мы сидели как обосравшиеся мыши. Хватило на всю жизнь, не страха, скорее стыда. Но, было красиво, «бам» и брызги во все стороны.

Меня передёрнуло. Зачем я сказал это в слух, сам до конца не понял.

– Ты чего несёшь, Серый? – Потрепал меня по плечу Стас. – Не оклемался ещё?

– Я поняла, о чём он. – Сухим, старческим голосом прошептала Виктория Игоревна. – Серёжа, не делай так больше, а то я подумаю, что ты сошёл с ума. Не, как Максим, а по-настоящему. Не пугай меня, хорошо?

– Простите, я не специально. Голова кругом идёт, последнее ускорение вытянуло всё.

– Кста, круто кстати было! – Проговорил Макс, наконец-то пересев поближе. – Честно, вот без звездежа, я чуть в штаны не нассал ещё в зале, когда увидел сколько их. А, когда этот разбийник влетел, так думал ещё и обоссусь. Но, ты его проткнул так, как я свою бывшую не протыкал.

Встряхнув головой, я попытался сбросить сонливость и легкую слабость, всё ещё чувствуемую в теле.

– Что это была за тварь?

– Хер её разберёт. – Задумчиво произнёс Макс. – Но, если мы ещё такую чертовку встретим, то ноги в руки и валить с позиции спринтера, сверкая пятками. Кста, мы долго ещё тут тусить будем? Жрать хочется, аж не в моготу, а тушняк в горло не лезет.

– Серый отойдёт, так и двинем. Ты, как, кстати? – Наклонилась прямо перед моим лицом тень Стаса.

– Минут десять, дрёма слезет. – Не соврав ответил я.

Где-то вдалеке, послышались глухие, но раскатистые эхом выстрелы. Я, было, дёрнулся, но Вика удержала меня за плечо.

– Всё нормально, постоянно стреляют. Два, три выстрела, а потом затихают на пол часа, а потом, опять, снова.

– Может сигнал подают? – Моментально произнёс предположение рот, вновь без моего участия. Что-то со мной не так. Интересно, если мысли озвучиваются самостоятельно, не обращая внимания на твоё сознание, это какой диагноз? Шизофрения, или, что покрепче?

– Может, но мы об этом не узнаем. – Не стал строить догадки Стас и взял командование на себя. – Ладно, пока Серый приходит в норму, собираем шмотки, проверяем оружие и магазины, ничего не оставляем, тут.

– У меня всё с собой. – Бодро ответил Макс, постучав при этом по прикладу Вепря. Опять грохнул выстрел, где-то вдалеке. – Я вот, что думаю, – кто эти люди, что стреляют фейерверки в новый год, ночью?

– В смысле? Все стреляют. – Поддержал разговор Стас, не переставая шуршать вещами.

– Не-е-е, я не о том. Конечно, блин, все стреляют, но, вот, кто выходит стрелять ночью? Смотри, мы, когда праздновали, всегда чокались шампусиком, быстро одевались и выходили на улицу со всеми, и, это несмотря на то, что бабушка ходила с трудом, из-за больных ног. Выходили все соседи, у нас пять этажей было, все друг друга знали. Потом, когда старше стал, праздновал у бывшей, у друзей, одна фигня, – все выходят после курантов и бокальчика на дорожку. Долбили из всех стволов, ржали, мёрзли и назад, к столу. Но, и тут самое интересное, всегда, везде, кто-то начинает пускать салюты, в час ночи, в два, в четыре. Причём не просто так, на отебись, пернул в небо и свалил, а со всей дури, от души, от сердца.

– И, зачем тебе это? – Непонимающе спросил Стас.

– Человечество, того, всё. И, теперь, даже спросить не у кого. Вот ты, когда выходил на улицу?

– Я, лет пятнадцать, как не праздную новый год.

– Блин, не нуди, а до этого….

– Выходили сразу, ребёнку показать, когда все стреляют.

– Вот, и я про тоже самое. Вик, а вы когда?

– Сразу.

– Серёгу можно не спрашивать, по-любому у вас ошивался. Как теперь узнать, кто эти уникумы, почему они выходили позже всех?

– Да, млять, тебе-то это зачем? – Не выдержал Стас.

– В глаза им посмотреть, понимаешь, всегда интересны люди, которые творят какую-то дичь.

– Я, вот, на тебя смотрю и, млять, ничего интересного не вижу, поверь на слово.

– Говна лопата, одним словом, ни чего в тебе нет интересного. У меня мозг пытливый, потому и интересуюсь такими вопросами.

– То есть, вот эту хрень, что ты сейчас нёс, ты называешь пытливостью ума?

– Конечно, нетривиальные вопросы, интересные задачи, это и отличает умного человека от простой рожи автоматной.

– Заканчивайте, я, вроде, в норме. Надо двигать.

– Во, капитан америка, только и талдычит, – пора, вперёд, выдвигаемся. Серый, будешь таким же нудным, превратишься в нашего полисмена.

– Хватит трепаться. Стас, ты же наблюдал за двором всё это время?

– Обижаешь.

– И?

– Тишина, как в морге.

– Охринеть сравнение. – С Максом, что ли, наш старикан переобщался, куда его несёт при Виктории? – Ну, тогда по старой схеме, вприсядку до двери парадной, света нет, значит домофон не работает и магнитный замок открыт. Справа лифты, слева лестница, дверь на каждый этаж, по идее, там вообще должно быть пусто.

– Твои бы слова, да богу в уши, Серый.

Первым делом, когда я, нырнув из микроавтобуса за спиной Виктории оказался на улице, ощутил успокоение, словно лишние килограммы упали с плеч. Через мутную хмарь облаков, отдающих чем-то металлическим, явственно светилась луна. Даже не сама луна, а лишь её легкий, стеснительный контур, и, это значило многое. Луна не светит сама по себе, луну мы видим лишь по отражению солнечного света, а значит, солнце есть, где-то там, за горами, оно есть.

Ещё одним наблюдательным, оказался Стас. Он выразительно оглянулся на нас и указал рукой в то место на небе, где спутник земли пытался подать нам знак, что, мол, – ребята, не всё потерянно, мы тут, я, солнце, звезды, вселенная, вы только держитесь там.

Может, мне показалось, но все, как-то приободрились, движение стали ровнее и чётче, а может это лишь моё восприятие подкинуло дров в топку настроения. Неважно. Цепляясь взглядом за все подозрительные окна, выступы и непонятные в темноте силуэты, сродни альпинисту, хватающемуся твёрдой рукой за каждый надёжный выступ, мы, шаг за шагом подкрадывались к заветной двери четвёртого подъезда, жилого комплекса Амбассадор.

Я никогда не видел такой темени. Хм, – не видел темени, как будто темноту можно разглядеть. Но, всё же, я не смог бы увидеть, и собственных рук если бы не пожары в далеке, там, возле торгового центра. Благо тут ничего не загорелось, толи, то говно, из которого строили те здания, было хуже этого говна, толи не было никаких аварийных ситуаций, ну, или умышленных поджогов. Уверен, что, как только люди чухнули боязнь огня мутантами, то стали использовать данный щит, не жалея собственных домов и имущества. Хотя, я помню, как вели себя эти твари в спортивном магазине, – как только почувствуют человека, несутся сломя голову, и плевать им на огонь и прочие мелочи, да даже на саму смерть, если они вообще её боятся. Так, что, это метод работает только при спокойном состоянии изменённых, тогда, – да, они улепётывают от огня, словно чёрт от ладана.

Каждый случайно задетый мусор, неосторожно пнутый камушек отзывался зловещим эхом в колодце многоэтажек, выстроенных в форме запятой. Отчасти, я понял Стаса и его слова о морге, трудновато будет придумать слово, подходящее лучше. Морг, он и есть морг.

К тяжёлым дверям парадной с новомодными видеофонами, сканерами отпечатков и прочей ересью, наш отряд подкрался без приключений. Было немного страшновато подниматься по лестнице, выходя на открытую площадку подъезда, но тут тьма играла нам на руку. У мутантов не было теплового зрения, это мы выяснили опытным путём.

На первый взгляд, могло показаться, что пустить Стаса первым, в незнакомое помещение, было, немного, рискованным шагом, однако, он парень тёртый, и основная масса проблем с ориентацией, может возникнуть лишь на первом этажэ. И, честно говоря, нет там замудрённых коридоров, переходов и поворотов, – вход, шесть лестниц вверх, налево коридор прямой как спица, и всё, дверь ведущая на лестницу. А, вот направо, уже другая история, там две площадки с лифтами, разделённые поворотами, два пассажирских лифта и один грузовой, тамбур для отгрузки крупных вещей и проход к стояку мусоропровода. Эту часть буду прикрывать я, как замыкающий, и, чувствую задницей, что там наверняка кто-то есть.

Дверь открылась, не издав не единого звука, даже малейшего скрипа, буржуи, одним словом. Сразу же, сквозняком, ударил в лицо запах смрада, сырости и чего-то ещё, схожего с болотным духом. Луч фонарей освещал первую, малую лестницу, ведущую к лифтовой площадке, но радости это не приносило. Запах отбивал малейшее желание соваться в этот бетонный мешок.

Пришло чувство волнения и липкого страха, чего не было, даже в школе. Неизвестность всегда пугает больше, нежели точное понимание обстановки. Стас вошёл быстро и не мешкая, а значит, так же струхнул, иначе бы не кидался вперёд, словно в холодную воду. Зайдя следом, мы синхронно включили фонари, на улице пользоваться ими опасно, а тут, в самый раз. Стало даже слегка спокойней.

Стукнув Макса по плечу, прошептал ему на ухо: -

– Старайся светить в потолок, он белый, отражает хорошо. Стас освещает впереди, я сзади.

Кивнув, он поднял ствол карабина вверх, отчего света существенно прибавилось.

Поднявшись, ступая аккуратно, будто бы путь наш пролегал через минное поле, мы поднялись по короткой лестнице и выстроились в привычную линию. Стас шёл медленно, я, недолго думая, развернулся лицом к лифтам и начал пятиться задом, попутно показав Виктории жестами, что я собираюсь делать. На всякий пожарный, чтоб она понимала и знала, что я не вижу происходящего впереди.

Дверь ведущая на основную лестницу, жадно скрипнула давно не смазанными петлями. Ну, да, кто ей пользовался, кроме уборщицы. Благородные люди предпочитают лифт, и вот она, будто мстя за все эти годы, славно, так оторвалась на нас.

Страх вновь накатил стыдливой волной. Фантазия разыгралась не на шутку накидывая образы мерно плетущихся на свет моего фонаря мутантов, пока лишь ради любопытства, но, это пока, скоро они выйдут за угол, увидят меня и издадут свой фирменный, сковывающий душу, крик охоты.

Встряхнув головой, тем самым прогоняя разбушевавшиеся воображение, уткнулся спиной в руку Виктории, а обернувшись, увидел её испуганное лицо. Стас с Максом уже зашли за порог, а вот Вика встала и отвернулась, показывая мне всю гамму своих эмоций, от страха, до отвращения. Заинтересовавшись, бросил на пару секунд своё наблюдение за спиной и заглянул за её плечо.

За эти дни мы насмотрелись многого, но привычка так и не спешила вырабатываться, хотя, вроде, уже давно пора. Стены, потолок, перила, маленькие окна, ведущие во двор, всё выло вымазано кровью. Отпечатки людских ладоней и лап мутантов, дополняли картину омерзительного кошмара. Не торопясь, Стас осветил всю панораму, давая нам возможность насладиться ей на всю катушку, задержал луч в самом углу, где мирно лежала часть человеческой руки, примерно по локоть. Наверно не увидели в темноте, обычно сжирают всё, под чистую. Поймал себя на мысли, что слишком спокойно рассматриваю место, где убили, даже не убили, а растерзали, сожрали заживо, толпу людей. Именно толпу, потому-как пол, был залит глубокой, вязкой лужей, засохшей сверху коркой, но ещё влажной внутри, крови, это было видно по отпечатком ног Стаса, чьи ботинки погружались подошвой на пару сантиметров, не меньше.

Я быстро положил свою руку на плечо Виктории, своим примером показав, что надо дышать глубоко, успокоиться и просто идти вперёд. Может быть её настолько сильно напугала эта картина, а может она представила, что это кровь не только её соседей,

Кивнув и простояв несколько секунд с закрытыми глазами, она набрала в грудь воздуха и шагнула внутрь, как в пропасть.

Бросив ещё один взгляд назад и не обнаружив там никаких признаков изменённых, зашёл следом и плотно закрыл за собой дверь. Ноги сразу же поехали в стороны и это оказалось мои пределом, – к горлу подступила тошнота, а плечи слегка передёрнуло. Психика начала давить с ещё большей силой, отказываясь передвигать ноги дальше, по этому красному катку.

Стас рывком подтянул Макса к себе, на первую ступень лестницы и пальцем указал на место возле перил, потом указал на себя и тыкнул в стену. Макс, не споря, кивнул и опять поднял ствол вверх, даруя нам свет, который, в данной ситуации, наверное, был излишним. Мы с Викторией поступили похожим образом, разделив места на лестнице, только её я поставил возле стены, а сам встал ближе к краю. Думаю, так удобней будет контролировать происходящее внизу и вверху.

Мы все понимали и помнили, что мутанты не воспринимают обычные шумы, как, что-то интересное, однако один фиг шли осторожно, боясь лишний раз шаркнуть, стукнуть подошвой или брякнуть оружием. Страх словно взял нас за руку, хотя мы уже не раз вступали в бой, даже шли сознательно в атаку, но эта чёртова неизвестность и грёбанная темнота с мертвенной тишиной, будь он не ладна.

К пятому этажу мы поднялись без каких-либо приключений, крови становилось всё меньше с каждым лестничным пролётом. Создавалось впечатление, что люди сбегали вниз, на самый первый этаж и там их убивали, как на бойне, но почему они не могли пробежать дальше, к лифтам и на улицу, оставалось загадкой.

Я старался не светить наверх совсем, дабы не привлекать внимания мутантов, которые, возможно, стоят там зависшими, не понимая, как им выбраться из этой ловушки и присоединиться к миграции своих сородичей. В очередной раз, когда я опустил голову вниз, меня с силой толкнула Вика, явно переборщив, да так, что я чуть не свалился вниз.

Откинувшись назад, даже не посмотрел в её сторону, не стала бы она так делать ради пустяка, да и с такой силой, что-то, явно, произошло у Стаса. И, я оказался прав, – мент замер с поднятым кулаком, у последней лестницы перед площадкой пятого этажа. Найдя меня взглядом, быстро показал жестами, – за дверью враг, много, слышу. Мне оставалось лишь кивнуть и ответить, что, – понятно, но надо подниматься дальше. Стас обречённо кивнул и, на всякий случай напомнил нам, о важности соблюдения тишины прижатым к губам пальцем.

Мимо проходил не дыша, в буквально смысле, стараясь держаться от опасной двери подальше, почти прижимаясь к перилам.

Не знаю, как это произошло, толи Стас отвлёкся на контроль этой долбанной двери, толи не высветил вовремя угол при подъёме, но, когда мы поднялись на половину шестого этажа, оставляя позади коридор с мутантами, на нас, из позиции лёжа, уставились дикие глаза изменённой твари.

Сделать никто, ничего не успел. Выстрел старого мудака лишь заткнул уже орущую пасть.

Тихий подъезд, в котором был слышен каждый шорох, взорвался звуками. Крик охоты, казалось, был слышен из каждого пыльного угла, а топот, стуки и непонятно откуда взявшийся грохот, буквально сотрясли здание.

– Бегом наверх! – Заорал я, уже не боясь быть услышанным.

Дверь на пятом этаже слетела с петель от мощного удара и, ударившись о перила, свалилась вниз. Вика и я открыли огонь одновременно, даже не целясь, просто всаживали патрон за патроном в контур проёма. Как только услышал щелчок Викиной Сайги, обозначающий опустевший магазин, с силой толкнул её на верх левой рукой, продолжая правой нажимать на спусковой крючок. И, лишь когда в свете фонаря перестали мелькать новые тени, бросился следом, меняя почти пустой рожок на новый. Сверху уже грохотал Вепрь Макса, спаренный с экономными очередями «укорота». Посторонние звуки пропали, в ушах стоял один гул и чудовищный писк, словно рядом, почти у самого уха, произвела залп ракетная установка залпового огня. Стрелять в закрытом помещении, с голыми, бетонными стенами, не имея даже простейших беруш, это ещё то удовольствие.

Ребят догнал на седьмом этаже, вовремя успев проскочить шестой, до того момента, когда и тут дверь вылетела, как пробка из бутылки шампанского. Не доходя пару ступенек до площадки, развернулся на месте, склонил чуть вперёд корпус, словно на стендовой стрельбе и сразу же снёс голову к чертям первой твари прыгнувший на площадку половины седьмого этажа. Переходить в скоростной режим, пока, не хотелось. Хотя подгоняемый страхом, и видами прыгающих мутантов она настойчиво долбилась в сознание. Надо беречь силы и свои козыри, что будет дальше никто не знает, может через минуту выскочит чёрная тварь, а может, и её улучшенная версия, та, что умеет пропадать в невидимость на короткое время. Просто так с ними не справиться, тут нужна сила Макса, моя скорость и чертова гора удачи.

Обезумевшие мутанты скакали так, что им могла позавидовать любая мартышка, – если бы не моя стрельба, сбивающая их прямо в полёте, то они могли бы очутиться на нашем этаже за два прыжка. Первый прыжок, и очередной мутант перелетает через все ступеньки, не касаясь пола он врезается в стену всем конечностями и, невероятным рывком, отталкивает своё тело в новом пряжке, по направлению к нам.

Его туша ещё не успевает отлететь от стены, как точный выстрел попадает ему в район левой щеки, заставляя тело обмякнуть и, сбившись с курса, улететь вниз, в громадную лужу человеческой крови, залившую весь пол первого этажа.

Восемь выстрелов, пять убитых изменённых и на моём направлении наступает тишина, а вот у ребят пальба идёт полным ходом. Разворачиваюсь, не переставая боковым зрением контролировать подъем и сталкиваюсь с вопросительным взглядом Стаса.

– Чисто! – Успеваю ответь я до того, как он начинает стрелять в коридор.

– Макс! Пошёл! – Кричит Стас и убегает вверх. Парень выполняет команду чётко, Вика немного запаздывает, отчего мне опять приходится её подтолкнуть. Проходя мимо разломанной двери, бросаю быстрый взгляд в коридор, откуда ещё слышно рычание и сопение, больше похожее на сильный храп. Больше десятка тел валялось на полу, заливая его свежей, но, уже не человеческой кровью, ещё двое явно были серьёзно ранены и пытались переползти изувеченные тела своих…, даже не знаю кого. Коллег? Буквально на секунду встречаюсь взглядом с одним, светя ярким лучом ему прямо в морду, тут же, по телу проноситься целая армия мурашек. Полное отсутствие сознания, мысли, даже страха или боли, одна лишь ненависть, вперемежку с голодом. Захотелось выстрелить, чтоб этот взгляд больше не смотрел на меня так, чтоб он закрыл глаза и больше никогда их не открывал, но, здравый рассудок победил, – выстрел означает, что у меня проблемы, что я вступил в бой, а это замедлит ребят, если вообще не остановит.

Следующие этажи пробежали на максимально скорости, перескакивая по нескольку ступенек сразу. Снизу доносился чувствительный топот, ощущаемый больше вибрацией, нежели наполовину оглохшими ушами. Я постоянно оглядывался, опасаясь увидеть несущихся за нами мутантов, но, пока дело обходилось одним лишь ощущением. Пробегая десятый этаж, вновь повернул голову назад, – пусто, однако, глаз зацепил, что-то в стороне, на самой площадке в тёмном углу у водопроводного стояка. Среагировать я не успел. Отделившаяся от стены чёрная тень метнулась пугающей молнией и страшным ударом пробила моей спиной этажную дверь.

По запыленному полу меня протащило до первой квартиры по коридору, это метров десять, не меньше. Спазм мышц не позволял сделать вдох, только выдох. Я в панике попытался перевернуться, но тут меня схватили чьи-то руки, сжали плечи, с силой гидравлического пресса, и подняли на верх с легкостью, как будто я был игрушкой.

Винтовка, куда-то отлетела при падении, оборвав ремешок, и теперь, светила в стену, давая насладиться чёрной, безликой рожей напротив моего лица. Первое, что перебило боль и панику от невозможности дышать, так это холод. Но, не тот холод, что щиплет кожу на зимнем морозе и, даже не тот, что заставляет тело трястись, а зубы стучать отбойным молотком. Этот холод шёл изнутри, от самых костей, похожее бывает, когда большим глотком выпьешь, что-то холодное, но, тут замёрзло не только горло и желудок, тут всё тело превратилось в морозильную установку. Остатки воздуха, из лёгких, выходили паром.

Сознание начало тухнуть. Мои жизненные силы выкачивал этот урод, а я ничего не мог сделать, даже пошевелиться. Может быть за несколько секунд, до полной потери сознания, а может, и за мгновение, голова чёрного дёрнулась от сильного удара в висок, его руки разжались, а сам он отлетел вправо по коридору, наверное, побив мой рекорд по дальности.

– Ты, как Серый? Дыши давай! Серый! – Опять меня кто-то схватил за плечи, но уже не с такой силой и стал трясти, словно это могло помочь.

– А-а-а-а-а-а! – Засипел я, когда первый глоток воздуха наполнил пустые легкие. Холод отступил, но не прошёл полностью, тело тряслось, как от удара током. Открыв глаза увидел перед собой лицо Стаса.

– Жив? – Отвлечённо спросил он и, получив в ответ едва различимый кивок, рванул в сторону, туда, куда недавно отлетел монстр. Оттуда уже доносились звуки борьбы, удары и вой. Опять вой охоты передавал место нахождение добычи, всем изменённым в зоне слышимости. Выл, закрытый в квартире, мутант, видимо услышавший человеческие голоса. Не замолкая ни на секунду, он, чудовищным грохотом, врезался в стальную дверь в попытке её выломать, но, жильцы этого дома были люди не простые и на охрану своего жилища, денег не жалели. Такая преграда ему явно не по зубам, пусть беситься дальше, плевать.

Рядом присела на корточки Виктория Игоревна, в попытке заглянуть мне в глаза.

– Дай винтовку и смотри за входом, они скоро догонят нас. – Просипел я, перемерзшим горлом.

Не успела она метнуться в сторону и всунуть в мои руки потерянное оружие, как в проёме появилась громадная тень. Согнув в обратную сторону ноги, она намеревалась достать нас в одном прыжке, но Вика среагировала мгновенно, снеся ей пол башки зарядом дроби. Удачно попала, правда сама завалилась на попу, рядом со мной, но, – фигня война, главное среагировала. А, дальше они полезли один за одним. Силы быстро возвращались, доделать своё дело чёрный не успел, спасибо Максу. Почему-то, я был уверен, что так вмазать мог только он. Всё ещё сидя на заднице, я перекрутил локтем ремень АэРки для лучшего упора и начал палить в наступающих тварей, не поднимая винтовку к плечу.

Уши вновь забило, звон усилился до головной боли, а порохом воняло так, что вновь стало трудно дышать. Стараясь страховать Викторию на перезарядке, пытался быстрым поворотом головы рассмотреть, что же происходило у мужиков. Дела у них были хреновые, даже очень хреновые.

За ту секунду, которую я с трудом смог выделить, всё, что успел увидеть, так это летающие от стены к стене тела. То Стас ударит чёрную тварь и та, с гулом ударится о стену, то она схватит его и швырнёт о противоположную с такой дурью, что бедный мент кое-как встаёт, пока на его место в драке вписывается Макс.

Через секунд тридцать, почти беспрерывной пальбы, наконец появилась долгожданная передышка. Твари просто перестали появляться в проёме, и всё, как корова языком слизала. Со слезами на глазах и першащим горлом, от скопившихся в узком коридоре пороховых газов, попытался встать на ноги, но, попытка сразу потерпела крах. Силы не восстановилось в нужном количестве, даже на это, простое действие. Не хило меня, так, подсосала тварина. Об ускорении, настолько нужном в этот момент, не приходилось даже думать. На ногах бы устоять.

Неожиданно, через стоячий, словно туман, сизый дым ко мне вновь присела Виктория.

– Не вставай! – Приказным тоном процедила она сквозь зубы, откровенно сдерживая кашель. – Я знаю, каково тебе сейчас.

– Парни, не справятся. – Качая головой ответил я и, вновь, предпринял безуспешную попытку встать.

– Да сиди ты! Ты холодный, как лёд. – Уже умоляя, прошептала она, пуская по чумазому лицу одиночные капли слёз.

Приложив свои ладони к моим щекам, Вика посмотрела мне в глаза с такой тоской и болью, что не смотря на весь кошмар, происходивший вокруг, в горле застрял ком. Дальше произошло нечто странное, – я почувствовал нестерпимый жар её рук, а после заметил и свет, исходивший от пальцев, прижатых к моему лицу. Я попытался вывернуться, но руки Виктории, будто прилипли ко мне и продолжали жечь, всё усиливая и усиливая нестерпимую боль.

– А-а-а-а-а-а. – Ничего не понимая, заорал я во всю глотку и зашёлся гулким кашлем. Не знаю сколько я корчился и кричал в невозможности вырваться из этих раскалённых щипцов, что ещё недавно, были нежными, женскими ручками, но пролетевшее время, показалось мне вечностью.

Боль отступила быстро и резко, просто пропала, также незаметно и быстро, как моргает веко. Хлоп, и всё. Вика продолжала сидеть передо мной, но уже с испуганным лицом непонимания происходящего. Но, что самое удивительное, – я был полон сил, я чувствовал себя заряженным и готовым к выстрелу револьвером.

– Ты, вылечила меня? – Промямлил я в растерянности, единственное, что пришло в голову.

– Не знаю, я сама не понимаю, как это произошло.

– Спасибо. – Искренне, наплевав на прожитую, чудовищную боль ответил я и, немедля лишней секунды, рванул к дерущимся с черным мутантом мужикам. На ходу, буквально влетая в состояние ускорения, ощутил, уже привычный, кайф от быстро работающего мозга, от гибкого и сильного тела. Да, это моя стихия, – скорость! Не нужна мне ни сила, ни телепатия, ни телекинез, только скорость!

Нож вытащил в момент подъема на ноги, прекрасно помня отличную работу холодного оружия против этих тварей. А, это была именно тварь того же типа, новый чёрный, ещё быстрее и опаснее первого. Он пробовал мерцать, путать мужиков, но, те были уже учёные. Если в первый раз они были сбиты с толку, напуганы от неожиданного нападения и новыми возможностями чёрного, то теперь всё было иначе. Как только мутант начинал пропадать в невидимость, от Макса, тут же, следовал удар в сторону его смешения. Кулак нарывался на пустоту, и казалось, пролетал мимо, однако, в последний момент будто нарывался на невидимую стенку и, сразу же, невидимость спадала с монстра, а сильный удар отправлял его в короткий полёт до ближайшей стены.

Не все было так радужно, как казалось на первый взгляд, – Стас был ранен, левая рука повисла безвольной тряпкой, а голова тельняшки, фонтанировала кровью, постоянно заливая ему глаза, потоком стекая по лицу.