Читать книгу: «Пиксельный паладин», страница 4

А, вы хорошо знали Аню?».

«Не очень», – подумав, ответила Ева. «Мы учились в одном институте, на разных курсах, иногда встречались в компаниях, поддерживали переписку. Она, ведь из богатой семьи, меня всегда удивляло, что ведет себя при этом, она на удивление просто. У нее не было, вот этих: зайнайских заскоков, как у богатеньких.

Я действительно не очень хорошо ее знаю, но достаточно для того, что бы знать, что в тот город, она просто так бы точно не поехала», – Ева специально не стала писать в прошедшем времени, да и много чего добавлять не стала. Затем «Шаман» пообещал устроить ее туда на работу и пропал. Ева не особо расстроилась. Ну, ведь не действительно же ее кто-то в качестве частного детектива пытался нанять? Это чья-то шутка? Не смешно тогда. Кто-то пытался таким образом выяснить, что она знает? Что ж, она и так могла сказать, если бы кто прямо спросил – ничего она не знает. И, лезть во все это ей не особо хочется, даже из дома выходить. Но, вскоре ей действительно пришло приглашение на собеседование. Так этот «Шаман» не шутил что ли? Страница, с которой ей писал этот «Шаман» оказалась удалена, а попытки его отыскать ни к чему не привели.

Демонология для начинающих

– Не смотри на меня так, как будто я сейчас открою тебе какую-то вселенскую истину, – отмахнулся Даниил. – Мы долго думали, с чего начать твое обучение, учитывая, что времени на это у нас в обрез. Поэтому «демонология», для начала вполне сгодится, – хмыкнул он.

– Почему демонология-то? – признаться, чего-то подобного я и ожидал, наверно. Призраки, идюли… что бы и с демонологии не начать-то?

– Ну, оно не совсем в привычном тебе понимании, просто так легче и быстрее усвоить, то, что надо. В тюрьме наше образование, как-то мало кого волновало, что не странно. Поэтому так спрошу – тебе знакомо понятие «вавилонской башни» или то же разъяснять надо?

– Знакомо, – фыркнул я, он меня совсем за идиота держит? Хотя, если бы не тень со своими загадками, конечно. – Люди начали говорить на разных языках.

Я как человек – ни во что не верующий, библейские темы предпочитаю обходить подальше. Сам не совсем понимаю почему, ведь я действительно атеист.

– Люди всегда говорили на разных языках. Слышал о классификации психов: «серийный» не «серийный» и так далее?

– Слышал, – отмахнулся я, на мгновение, выглянув в окно. Скука! Блин, любят они ходить вокруг да около.

– Представь себе, что демонология – это то же самое, даже покруче. Тут тебе и: «серийные», и «несерийные», «некрофилы», «коллекционеры» маньяки с описанием всевозможных повадок, прочая нечисть, только написано все это крайне иносказательно.

Хотя я полагаю, что истоки иносказательности связанны как раз с распространением религий. Ведь ни чего подобного нормальный, богобоязненный человек совершить просто не может. А, значит это – происки демонов.

И, не надо на меня так смотреть, я то же поначалу не верил, что демонология – это буквально, одна из лучших классификаций всевозможных маньяков. Если не веришь, возьми и прочитай про любого маньяка: могу тебе сразу сказать, его действия будет или непосредственно похожи на сигил какого-то демона или напоминать описание.

Возьми любой фильм ужасов – и заметишь то же сходство. Подавляющая часть ужастиков – часто описание какого-либо сигила. С другими посложнее, крайне редко встречаются фильмы где – действительно довольно сложно разобраться какой демон или демоны имеются ввиду. Я таких фильмов всего несколько знаю.

В общем, из описания, хоть и сильно иносказательного все же примерно понятно, чем данная тварь промышляет и что делает. Топит жертв, душит… кхе, ну и так далее. Худшие психи – это которые что-то строят. Что-то строит: значит за чем-то или за кем-то прячется, сваливают свою вину на невиновных, знакомо? Я так понимаю, имеются в виду перевертыши – «идюли».

Впрочем, клонил я не к этому, когда люди врут – им бывает стыдно, ну, тут речь не про «идюль», естественно. Эти-то уверенны, что говорят правду: подумаешь, наоборот – правда, же.

Есть признаки: чешут нос, например, когда что-то вспоминают, сморят в одну сторону, когда придумывают в другую, часть этих признаков можно скрыть – это да. Но, при лжи человек все равно проявляет эти признаки – это бессознательные действия, неконтролируемые сознанием. Вот тут мы и подходим к самому интересному.

Представь себе, что в каждом из нас живет самый страшный маньяк и социопат из всех известных – ид. Но, вместе с ним, так же в каждом, ладно в большинстве людей, есть еще и другая сторона это: самый строгий судья, цензор и палач – сверхэго. Именно оно обычно и не дает внутреннему психопату «выйти на свободу».

Даниил то же подошел к окну: – Человек подает те самые: неосознаваемые признаки-знаки, не только когда врет. Также можно понять, когда кто-то сердится и старается это скрыть, переживает и прочее. На самом деле большая часть поведения: то есть мимика, жесты и прочее человека является им самим – неосознанной.

Но ид и сверхэго, в отличие от тебя самого, способны замечать, считывать и запоминать данные знаки. Может, звучит как бред, но это то же правда, можно сказать, начиная разговор с кем-то ты, подпорогово уже понимаешь на каком языке говорит оппонент и подаешь ему знаки на том же языке, если сам его понимаешь, конечно. При чем данный диалог происходит незаметно для тебя самого: в мимике, жестах, интонации, полунамеках и полутонах.

Большинство людей, примерно, одинаково владеют языком ида и сверхэго. Но, очень редко, встречаются и те, кто, по каким-то причинам, способен говорить только на одном языке. Такие люди просто не понимают и не воспринимают знаки, обращенные к противоположным началам. Есть те, кто говорит только на сверхэго и есть те, кому знаком только ид. Некогда Фрейд вывел язык ида и это, правда – все именно так и работает, только это не вся правда. Есть еще и сверхэго. Теоретически число людей говорящих только на иде или только на свехэго должно быть примерно одинаковым, но… что-то где-то пошло не так.

– И, я, каким-то образом, понимаю это еще до того, как начинаю общаться с человеком?

– Понимаешь, но не осознаешь. Люди, которые общаются на сверхэго и иде – это разные типы людей, способные на диаметрально противоположные поступки. Поскольку мы как-то пропустили ту фазу, когда подростки учатся разбираться в людях самостоятельно – нам, даже это, понять более сложно, чем обычным людям.

Поэтому первое чему надо бы научиться – это сознательно понимать, на каком языке говорит твой собеседник. Если сам ты ид не воспринимаешь – то, нужно просто научиться понимать его знаки. Вскоре ты поймешь, что эти «знаки» буквально повсюду. Человек все та же примитивная скотина, какой была на заре цивилизации. И, с тех самых пор, по сути, ни чего не изменилось.

– Да, какой в этом толк? – звучит все это немного бредовенько, что бы больше не сказать. Но, если вдуматься, начинаешь понимать, что, кажется, так оно и есть. – Какой смысл, от понимания этих «знаков»?

– Просто ты их не видишь, не понимаешь и не воспринимаешь. Люди, как правило, считывают их бессознательно. В сознание же приходит, ну, что-то вроде «озарения» либо – долгие тягостные раздумья. Тот, кто говорит на иде, оставляет знаки для тех, кто воспринимает только ид, и наоборот стало быть. Так как – тот, кто говорит на сверхэго не поймет знаков ида, но, может до чего-то додуматься, по сути, не понимая, что этим хочет сказать ид.

В общем, если сильно утрировать, то это – два дебила, которые бесконечно пытаются говорить друг с другом на разных языках, и которые даже в каком либо «знаковом» эквиваленте не в состоянии друг другу объяснить, что им, друг от друга надо. Социальная среда настолько различна, что одни и те же жесты и символы – несут в себе разные, для них, понятия. Ну, вот так как-то.

– Я думал, что «символы» для всех обозначают одно и то же, – нехотя высказался я.

– Это если ты их сознательно воспринимаешь – то да, – отмахнулся Даниил. – В противном случае любой символ бессознательно будет рассмотрен через призму ида или сверхэго. И, соответственно, получат разные значения. Иду свойственно сводить все к низменным инстинктам, сверхэго же не заметит ни чего подобного, даже там где оно есть.

– Хоть бы пример привел, – пробубнил я. – Мне вот, до сих пор не понятно, где искать эти «знаки».

– Да, везде: это часть вербального и невербального общения с архаичных времен.

– Мне, вот это сейчас – ни фига не сказало, – честно признался я.

– Ладно, смотри, у меня есть пара загадок, со «знаками». – Даниил потянулся к лежащей на столе папке. Поначалу мне было интересно, что там такое и зачем он ее притащил. Но, потом разговор и так принял неожиданные для меня обороты: демонология и призмы «ида», «сверхэго». Он открыл папку, что это? Фото с мест преступлений? Не круто… но, ожидаемо. От меня то он чего хочет? – Как ты уже видишь, – фыркнул Даниил, – это фотографии с мест преступлений, дела довольно простые. Как и любое, или почти любое дело их можно раскрыть с помощью тех самых знаков. В нескольких делах есть отсылки к «иду», одно на «суперэго». Вот, найди эти знаки и интерпретируй. Не надо строить кучу предположений – нужно понять. Дела можно раскрыть только по фотографиям, демонология в помощь. Все – валяй.

Издевается он что ли? Как, в общем, должны выглядеть эти «знаки»? Что это? Что нужно искать? Статуэтку фиолетового кота в аквариуме? Ну, найду я ее, допустим, что это значит?

– Там есть дело тени? – как бы, между прочим, спросил я, просто для того, что бы что-то спросить. Я все еще даже в его существования-то не верил. И, между тем, это все же что-то для меня значило, только показывать этого я не хотел.

– Нет, – ответил Даниил, – это посложнее будет.

– На сколько?

– На много, – уклончиво отвел он. – Когда дело касается и ида и сверхэго, это – всегда намного сложнее. И, даже так – все не так просто. Давай, открывай статью про него, я тебе кое что покажу.

А, может, я не хочу этого делать? Любой вопрос, касающийся тени был для меня подобен хождению по тонкому льду. На грани веры и неверия, когда отрицание и атеизм вдруг сталкивались с тем, чего не могли объяснить ни разум, ни логика.

– Я эту статью, наверное, наизусть знаю. Любую статью про него с любого сайта.

– Что-нибудь понял?

– Нет.

– Вот то-то и оно, то, что кто-то что-то знает, не значит, что он это понимает. Давай открывай, смотри только на числа. В стух: дата рожденья.

Я назвал числа.

– Дата смерти.

Это на пытку похоже. Я назвал числа.

– Первый адрес. Только числа.

– Адрес после переезда. Что-нибудь заметил – нет?

– Теперь число, когда…

– Вот, черт, – прошептал я. – Адрес, это же дата его смерти, только числа переставлены. А, адрес после переезда – это когда он, предположительно убийство совершил, прямо то же число, только числа по-другому. Это же совпадение?

– Нет, – кивнул Даниил, – скоро ты начнешь думать, что совпадений не бывает.

– Предостережение?

– Ну, если только для него самого.

– А, если серьезно? – запротестовал я. Мне что одному не понятно, что это значит? – Человек жил по адресу, который совпадает с датой его смерти! А, другой адрес – по сути, дата совершенного им убийства, ну, как считается. По сути это видело не мало народу, но, что все они считают, что это – просто совпадение? – на самом деле не знаю, что я так распереживался. Если бы я заметил это раньше, то – то же бы считал, что это: интересное совпадение и не более. А, сейчас – я просто не знаю, что думать.

– Это, знак, разумеется, – пожал плечами Данил.

– Да, неужели? И, что это значит?

– Цифры идут не по порядку, по идее это должно означать, что и там что-то не так, – сам бы я, конечно, до этого не додумался. – Мы, полагаем, что преступление было совершенно в прошлом, разумеется, но спланированно в будущем. Наша история началась именно с этого, пока он плохой – «идюли» хорошие.

– И, закончится она, только если мы докажем, что он был не виновен?

– Да.

– Это невозможно, – хмыкнул я, откинувшись на спинку стула. За последнее время не было ни одного более резонансного дела, чем это. А, сам, тень, при жизни, вел себя так – будто и не пытался облегчить задачу. Наверно, единственный способ начать разбираться в знаках, а я – честно признаться: ни чего не понимаю.

За этим разговором следовал не самый лучший период моей жизни, когда я днями смотрел фильмы ужасов, читал про маньяков, книги по психологии, чуть ли не выучил наизусть все сигилы, но так и не нашел ни чего общего. Дела, которые мне подсунул Данил я так же не мог раскрыть: ни по фотографии, ни как-либо по-другому. Вроде бы все и так ясно, просто зная, его я предполагал, что все не то, чем, кажется. А, значит все не так уж просто, хотя, может и излишне усложнять не надо. Нужно просто найти какие-то знаки, а я не знаю где и что искать. Даже загадки тени теперь казались легкотней, подготовительным курсом.

Затем я все-таки начал замечать сходство с сигилами или описанием демонов и фильмами ужасов. Вскоре я уже относительно без проблем начал понимать, какой конкретно демон в каком фильме имеется в виду, даже если речь шла уже не только о фильмах ужасов. Начал понимать, что повадки маньяков так же напоминают сигилы демонов. Научился раскрывать преступления в фильмах через демонологию, это действительно работало, как бы глупо не звучало. Раскрыл одно из дел предложенных Даниилом. Начали с Егором потихоньку разбирать дело тени. Лиза пыталась научить меня понимать тень и управлять им. Пока так и не смог заставить или уговорить его сдвинуть стул. Да, в фильмах ужасов демоны более сговорчивы.

Решил встретиться со своей «дочерью». По какой такой, блин, логике «дочь» может быть старше меня, скажите на милость? А, еще у меня и девушками-то ни чего не было… ну, ладно: «дочь», есть «дочь». Поскольку других детей у меня не было, я был счастлив и такому родству. Ну, если когда-нибудь встречу несуществующих воров в законе, с радостью оторву тот орган, через который у них проходят мысленные процессы – левую пятку, стало быть, наверное.

От «дочери» узнал о себе, что я козел, которого «не существует» и, что она то же мечтает, мне что-нибудь оторвать. Да, что за привычка у всех кого я встречаю заявлять мне, что меня не существует? Плохая привычка… лишний повод начать злиться на местных недокоролей. Зачем они, в общем, нужны? Ни чего не делают, ни с кем не борются, ни кому не помогают, ну, кроме «идюль» разумеется. Это не так? Может и не так, ну, мне что-то не помогли, более того, усердно продолжают делать вид, что меня и моих проблем не существует.

– Попробуем так, – рядом с Егором появился призрачный силуэт и направился в сторону девчонки. Рядом с девушкой на миг появилось что-то вроде светлого облака: бестелесное и безликое. В одно мгновение облачко приобрело очертания неведомой твари, ощетинилось в нашу сторону злобной, клыкастой мордой и растворилось в воздухе вместе с призраком Егора.

– У нее то же есть… что-то вроде тени?– удивился я.

– У нее их много, – выдохнув, ответил Егор. – Но, эти не настоящие, настоящую она редко показывает и редко бывает в настроении говорить.

– Я хочу уметь так же.

– Учись, – хмыкнул Егор. Это только сказать легко, на самом деле, я в это даже не верю. На самом деле даже не особо понимаю что я так расстроился? Я же понимаю, что это не моя дочь и даже не его. Они даже ни как связаны не были. Надо все-таки найти способ с ней поговорить. Может, тогда я пойму что эти «идюли» к ней прицепились? И при чем здесь тень, в общем?

– Она умеет управлять тенями? – обидно, я то – нет.

– Нет, не умеет, – пожав плечами, ответил Даниил. – Может, уже пора начать называть его по имени? А, то всегда: «этот», «тот», «тень»?

– Не, я – не готов, – отмахался я. Начать называть его по имени, значит: персонализировать. И, тогда, возможно, со временем, я и сам поверю, что он не просто моя выдумка. Справедливости ради стоит заметить, что сам себя по имени я то же до сих не называл, почти ни когда не откликался и терпеть ни мог, когда ко мне так обращались. Ну, и кто кого придумал? Он меня или я его? Опять, эти нездоровые мысли…

Да, да, я помню, мне все равно придется разбираться в его истории, – ну, не очень у меня пока с этими дурацкимим знаками. И способ их понимания оставляет желать лучшего. Я уже начал относиться к демонологии, как к альтернативной знаковой системе: примитивной и со своими заморочками, но, быть от этого демонологией, она не перестала. Я даже еще более укрепился в собственном скепсисе. Справедливо спросить: «альтернативной» чему? Здравому смыслу разумеется.

С большим интересом перечитал письма, адресованные некой Еве. Метафоричность зашкаливает. Странно, но возникает ощущение, скорее что это какая-то абстракция, далекая и нереальная, способ обращения к самому себе? То он злится, то, кажется, ревнует, то и сам в ее существование не верит. По началу, я, наверное и сам так же общался с тенью. А, еще он писал, что «настоящее» их знакомство произошло, произойдет именно там: в парке на скамейке, буквально через пару дней.

А, если мы попробуем с ним связаться с помощью кого-то другого, то он и письма напишет кому-то другому? Почему для этой квантовой ерунды нужна именно эта «ЕВА», а ни какая-нибудь Машка-Глашка, из соседнего подъезда? – Может, это, в общем, всего лишь метафора?

– Может, – Егор на мгновение отвлекся от планшета. – Скоро узнаем.

– Почему я не могу попробовать с ним связаться, тень-то его за мной шатается.

– Не можешь.

– Да, почему?

– Ты хоть немного изучал квантовую физику?

– Немного изучал, все зависит от того, насколько «немного» имеется в виду, – честно признался я, на всякий случай отвернувшись от Егора. Можно подумать, что эта: Ева – ее изучала, – даже обидно.

– Есть такая «квантовая ерунда», как – теория одного электрона. Первые полагали, что теоретически это объясняет, как информация, может, передаваться от одной частицы к другой быстрее скорости света: моментально. Во всей вселенной есть всего один электрон, а все остальное это – случайные колебания суперпозиции. «Квантовая ерундовина» основана на предположении, что между людьми то же может быть, что-то наподобие подобной связи. Как и частицы люди могут связаны через время и пространство…эта связь, может быть прямой или обратной: это – паразиты идюли.

– Которые просто приписывают себе суперпозии, – хмыкнул я. – Из всего того, что ты сейчас сказал, следует, что и я могу попробовать с ним связаться.

– Нет, – ответил Егор, – не можешь.

– Потому, что письма написаны Еве? А, может, он написал эти письма не ей, а нам, сама-то она к нему не придет. А, с дочерью я могу попробовать так связаться?

– У тебя, в общем, нет детей, – напомнил Егор, – у тебя даже девушки, кажется, ни когда не было.

– У него то же не было детей, чертовы недокороли, придумали х… какую-то. Подожди, я понял: эти недокорогли, они так же связаны с «идюлями». Если огребут те, то в конце – концов достанется и им. Они то же «идюли». Поэтому они ни чего и не делают.

А, еще это значит, что, если рассматривать как некую суперпозицию его самого, то выходит, что я могу связаться со своей дочерью.

– Ладно, может, попробуем, – отмахнулся Егор. – Только кого ты там сейчас собрался рассматривать как суперпозицию? Мне что-то непонятно. У этого «его», наверно, имя есть? – вот, уже в открытую издевается. – Давай, давай, я знаю, что у тебя какой-то нездоровый бзик на эту тему. По части имен…

На мгновение я ощутил, как легкий холодок пробирается по спине, как по рукам ползут мурашки и, наверное, даже, что-то даже легкого страха. И впрямь нездоровая какая-то ерунда. Чего я боюсь-то? Расстаться со своим скепсисом? Это не так просто. Я готов поверить, что существует какая-то квантовая технология, с помощью которой можно связаться с человеком, живущим в другом времени, но, кажется, до сих пор – не готов назвать его по имени. Я не готов поверить, в то, что за мной шатается не плод моей собственной фантазии, а призрак? Нет, призраков не существует, «квантовое состояние».

Не, я так ни когда ни к чему не приду. Нужно по другому. Тогда, давно, в то время, живой, обычный человек, которого звали…

– Ромул, – выдохнул я.

– Сказал, прямо таким тоном, как будто демона собрался призвать, – хмыкнул собеседник. – Древнеримский царь? Или какой-то другой Ромул? Ладно, – хмыкнул он, искоса взглянув на меня. – И, так прогресс. Какое-то время мы стараемся не называть теней по имени, потому что в них не верим и избегаем собственного, просто потому что не привыкли к его звучанию.

И, что такого в этом Ромуле?

– Не знаю, – отмахнулся я, нашел кого спросить. – Вы сами говорите, что пока он плохой они – хорошие. Значит, что-то есть. Реинкарнация Ромула? У него то же была тень? Да, не знаю я! Подожди, я понял: Лиза говорила, что «квантовое состояние» идюлей движется назад во времени. Он должен был стать кем-то, что помешало бы идюлям, но, этим кем-то он так и не стал. Выходит, что идюли, «приписали» себе его позицию? Место в жизни? Что-то еще? Так?

– Ну, в общем – так.

– А, на него списали то, что натворили сами. Поэтому надо доказать, что он был невиновен, что бы они отдали то, что им… и так не принадлежит?

– Только не думай, что идюлей совесть мучает и они спят и видят как вернуть все на свои места. Готов попытаться разобраться дальше в деле Ромула?

– Не сейчас, – я отрицательно покачал головой. Ну, не готов я. Не знаю почему, просто не готов. И, это я еще не знал, что ровно с того дня, мне, довольно часто начнет сниться один и тот же странный сон про спящего человека. Что в нем странного? Не знаю, просто странно. На моем диване спал какой-то человек, больше похожий на разлагающийся труп. Но, кто-то усердно убеждал меня, что он вовсе не мертв, он просто спит. Но, сон его разума способен породить самых страшных из всевозможных чудовищ. Тут я начинал злиться на идюль, которые все говорят наоборот и человек вовсе не похож на спящего.

Спящий же становится больше похожим на человека. Его глаза начинают двигаться под закрытыми веками. Он вздрагивает, кажется, ему снится кошмар. Он открывает глаза и тут я просыпаюсь.

– Хватит тянуть, – посоветовал Егор, – времени и так уже нет.

Я знаю, знаю, просто немного позже, – ну, не понимаю я этих знаков, черт. Это бессмыслица какая-то. Не понимаю на что нужно обращать внимания. Пытаешься выделить что-то одно, ускользают многое. Пытаешься разобраться в деталях и вязнешь в них, переставая понимать в чем дело. Не признаюсь же я ему, что я и так уже какое-то время пытаюсь что-то понять. Но любая тория просто рассыпается. Ни одна зацепка ни куда не ведет. Свидетелей нет. Вина самого Ромула крайне спорная. По моему он скорее вел себя, как человек, который и сам толком не понимал, в чем, в общем, здесь дело. И, тень ни как не помогает, может он и сам до сих пор не знает. А, если так, то куда уж мне? – Рассказал бы побольше про то, как понимать эти ваши знаки, дурацкие. Может я и сам разберусь, ну, когда-нибудь… И, как вы, блин, тенями управляете? Этот, блин, ни чего не хочет делать.

– Это потому, что он думает, что ты – идиот, – вполне серьезно ответил Егор.

– Я то же так временами думаю, но это не помогает, – честно признался я.

– Научишься понимать, просто не сразу. Сразу это не приходит: нужно уметь обращать внимание на все, но понимать, что важнее.

Через теней можно научиться видеть и слышать. Но, мы ими не управляем и они не управляют нами. Мы не рабы и не хозяева. Тени приходят к тем кто равен им самим или противоположен, но равен. Перестанешь быть равным и «квантовое состояние» просто уйдет – в лучшем случае.

Но, так просто бывает далеко не всегда. Эти «квантовые состояния» могут быть и не так безобидны, как кажется. Как бы это странно не звучало, но первые предполагали, что в их среде есть какая-то иерархия. Каждое квантовое состояние оно не просто так – само по себе, а как-то связанно с другими. Возможно, эта «квантовая фиговина» как ты говоришь, что-то нам все-таки прояснит. Ну, если мы все-таки заполучим, единственного оператора, который смог связаться с Ромулом.

– Ты обещал, хотя бы дать попробовать поговорить с дочерью, – напомнил я.

– Да, нет у тебя детей.

– Других дочерей у меня то же нет.

– Йокарные ж идюли! Вместе с недоворами этими без бубенчатыми.

– Какими? – не понял я. При чем здесь бубенцы какие-то? – Без каких бубунцов?

– Без мужских, – шикнул Егор, – без каких еще? Если бы у них были хоть какие-то бубунцы: идюль бы своих не покрывали и не перевешивали на других все их выходки. Не было бы всей этой Санта-Барбары, когда, по «ихнему» видишь ли как-то считается кто кому сын, брат, сват – фиг разберешь. Но легче же всю эту ерунду нагородить, чем на более менее мужской поступок сподобиться. А, потом еще и врать, что это они страдали, а вовсе ни кто либо другой. Страдальцы…

Гневные тирады вовсе не приближали меня к разговору с моей дочерью: – Так, что надо сделать? – перебил я его.

– Ты ни чего не делаешь, тень злится, рано или поздно тебя поглотит его ярость. Речь уже не о том, произойдет это или нет. А, о том – когда произойдет. Поскольку у илюль все наоборот, то они, ну, хоть понятно, почему, считают, что те кем они пожертвовали ради собственного блага, их квантовые формы – очень, блин, добрые.

На самом деле это – ни фига не так. Их пожирает ярость, а Ромул – это и вовсе воплощение этой ярости.

– Я понял, – кивнул я, – ладно, давай начнем изучать дело Ромула.

Может хоть это, хоть немного приблизит меня к ней. Имя Ромула по прежнему звучит как-то странно, не привычно.

– Извините, ребята, – вы комнату вошла Лиза. – Срочный разговор.