Читать книгу: «Пиксельный паладин», страница 7
После нескольких тестов системы Лиза пришла к выводу, что система просто зависла. И, Ева вдруг оказалась в другом дне Ромула, это был обычный день, обычного мальчишки. Единственное что ей запомнилось: странная знакомая Ромула – девочка примерно его возраста. Та, вроде бы говорила со своими игрушками, но обращалась явно к ней. Ладно, она запомнит, как зовут девчонку. Хотя в реальности, этого, конечно быть не могло, ведь это всего лишь проекции…
Следующий визит к Ромулу был, наверное, самым печальным. Вчера Ромул был маленьким, пухленьким мальчишкой, пускающим в лужи кораблики из скорлупок орехов и играющим в «дочьки-матери» с другими детьми со двора, а сегодня – чуть ли не узник Освенцима. Худой с впалыми глазами и пустым взглядом уходящим куда-то в темноту одиночной камеры.
– Привет, Ромул, – прошептала Ева, он даже слышать ее не должен был, но кажется, он слышал. Цепкий взгляд вырвался из оков небытия в поисках несуществующего собеседника.
– Ну, вот я и сошел с ума, – словно в ответ прошептал Ромул.
– Да, нет – ты в порядке, – заверила его Ева. – Я реально существующий человек.
– Хорошо, – Ромул отвернулся на бок, – а то я уже начал думать, что у меня совесть проснулась. Что странно – ведь я ни чего не совершил. И, что произошло я – не знаю, – добавил он после короткой паузы. – Совсем не знаю, меня там – даже не было.
– Зачем ты взял не себя вину?
– Элементарно: этого я то же не делал. В тот день я ездил в другой город, меня видела куча людей и на дачу с друзьями я даже не ездил. Когда меня начали обвинять, я думал, что это – шутка какая-то. Ведь меня там не было. Потом, вдруг начали говорить, что я якобы признался, хотя я этого не помню. Да, зачем мне это делать? Я и сам хотел бы найти убийцу.
Те люди, которые меня видели, так же вдруг начали говорить, что на самом деле все было не так. Я и понять не успел как оказался здесь. Откуда-то вдруг взялись якобы мои показания – которых я ни когда не делал. А, доказать что-либо мне так и не дали. Вот и все. И уже несколько лет сам гадаю, что же произошло на самом деле. Вот как все было.
– Расскажи, что помнишь, – предложила Ева. Не особо надеясь, что Ромул ответит. Показатель его доверия скакал туда-сюда. Он боролся сам с собой пытаясь понять стоит ли ей верить.
– Ты говоришь, что я не сбрендил, что ты – реально существующий человек, тогда объясни: каким таким образом мы сейчас разговариваем и я подумаю стоит ли мне отвечать на твои вопросы.
– Ответ тебе не особо понравится, – хмыкнув, прошептала Ева. За долю секунды она все же решила сказать ему правду, во всяком случае попробовать сказать. – Этой тюрьмы и всего, что ты сейчас видишь – не существует в реальности. Это просто компьютерная программа, которая генерирует один случайный день из твоей жизни.
– Это возможно? – удивился Ромул.
– Через несколько лет будет возможно, – нехотя ответила Ева.
– Значит через несколько лет меня оправдают? – но в его голосе звучало только сомнение.
– Нет, даже в моем, альтернативном, для тебя бушующем это еще не произошло…
– Тогда стоит ли стараться? – Ромул опять отвернулся к стенке. – Давай поговорим в другой раз, девушка из альтернативного будущего в которое я не верю.
– Слушай, я не знаю, когда в следующий раз окажусь в периоде времени, в котором ты просто знаешь о моем существовании. Вместе, мы может быть сможем понять, что произошло.
– Да, не знаю я что там произошло! – прошипел Ромул. – И не заключаю сделок с тем во что не верю. Даже если это правда, может эта программа сгенерирует нужный день только через десяток лет, толку от тебя? – выдохнул Ромул. – Или все, как в дурацких сериалах где я должен знать кто убийца? Или хотя бы знать, кто мог желать моим друзьям зла? Это я, конечно, знаю – все.
Ни какие допросы и протоколы даже отдаленно не передают реальную картину.
Честно сказать это – было паршивое место для учебы. Я даже всерьез думал перевестись куда-нибудь. Почему я этого не сделал? Да, денег не было. Папаша не хотел, что бы я там учился и был прав, черт бы его подрал. Я устроился на работу, стал хуже учиться и едва сводил концы с концами.
А, потом я как-то подружился с ними, их, как и меня ни где ни жаловали. Игнат был сыном богатого брокера, ну, тут все просто: из него под любым видом стремились вытрясти побольше денег. Лишь бы пожрать, выпить, погулять за его счет. Учителя стремились завалить его на экзаменах, а потом выбить взятку, думаешь я это придумал. А, вот и нет. Так и было.
Всем нужны были лишь его деньги и ни кто не торопился отдавать долги. Игнат дает деньги – он хороший, если нет, то плохой. Ходили даже слухи, что его папаша связан с мафией, а на той даче прятал их деньги. Я не удивлюсь, если окажется, что эти глупые слухи то же имеют какое-то отношение к делу. Но, наверняка – не знаю.
Игната ненавидели, презирали, перед ним лебезили, от него требовали какую-то нереальную ахинею, только потому, что он был богат. Почему он не учился в месте получше? Учился, к тому времени он от туда уже успел вылететь за неуспеваемость. И либо он учился там, либо шел работать. Игнат предпочитал учиться…
Потом, Камилла – Кэм, на самом деле она добрая и отзывчивая, но абсолютно невыносимая. И, честная, вот прямо с перебором прямолинейная. Если кто-то думает, что общаться со столь прямолинейными людьми: легко, просто и приятно – то этот кто-то ошибается.
Да, и общаться – то она, по моему, не умела, в любой момент могла сказать все, что думает, злилась на комплименты – думала, что ей врут, – хмыкнул Ромул. – Очень плохо или в общем не понимала намеков, в упор не понимала когда с ней флиртуют и поэтому всегда думала, что она – ни кому не нужна. Что на нее ни кто не обращает внимания. Еще и обидеться могла. Если в разговоре с кем-то она вдруг переставала понимать, что конкретно от нее хотят и как на это реагировать, что происходило довольно часто, на самом деле. Начинала словно "отзеркаливать" манеры собеседника, получался абсурд…
С ней и правда было не просто, Кэм нужно было сказать прямо, что она нравится, но и в этом случае Кэм впадала в ступор и потом начинала избегать собеседника просто не понимая как с ним себя вести.
Да, и общаться, в общем, с кем бы то ни было, она не особо любила, и, кажется, сама за собой этих странностей поведения даже не замечала. То, что в Кэм было что-то аутичное было понятно даже пеньку. Пеньку, может и было понятно, но, некоторым, почему-то нет…
Кажется, иногда, она сама ведет себя так же… Он сейчас ее аутистом назвал? Да, сам – аутист! Тьфу ты, блин…
– Умозаключения Кэм проходили через какие-то нереальные дебри. Она единственный человек, которого я знаю, который умудрялся решать задачи, довольно сложные, кстати, задом – наперед, если по – нормальному не выходило. Решала несколько вариантов за одну пару, но – слоило отобрать у нее калькулятор и Кэм пол часа чуть ли не на пальцах будет считать сколько будет семь на восемь.
Еще она ни когда не улыбалась, помню, что про нее постоянно ходили странные слухи: что Кэм постоянно шатается по барам, что у нее было много ребят и так далее. Я всегда думал, что это просто ложь: она просто не пошла бы в бар или куда-то на шумную вечеринку, исключение вечер с друзьями. Как я уже говорил она не понимала намеков, намекать ей на что-то можно хоть до бесконечности Кэм этого просто не поняла бы, а если бы поняла – то обиделась. Она умудрялась обижаться, даже когда просто думала, что ей кто-то на что-то намекает… нда. А потом обижалась на то, что ею ни кто не интересуется, женщины…
С женщинами, ну, с большинством, наверно, все нормально. Это – мужчины к…
– Я все слышу, – прокомментировал Ромул.
– Да, что ты там слышишь? – обиделась Ева. – Я тебе то же могу кое что
рассказать: не знаю, что меня привлекло в моем бывшем, он и не особо – то в моем вкусе был. Может просто то, что я считала его обычным парнем, он не «кидался понтами», не говорил о «внеземной любви» и особо ни о чем не заморачивался. Как-то быстро мы начали жить вместе, я не успела его узнать, как человека и это было большой ошибкой. Он ни когда меня ни в чем не поддерживал, совсем. Вот ты знаешь какого, когда тебя не поддерживают?
– Знаю, – ответил Ромул.
– Ну, может и знаешь, – подумав, ответила Ева, хотя изначально намеревалась сказать совсем ни это. – Каждый раз, когда мне нужна была поддержка или помощь, он бежал к другой, и ее, наверно, поддерживал, в отличие от меня. Я сломала ногу и с трудом ползала по дому на костылях, он – бегал к другой, умер близкий мне человек, он бегал к другой, когда я сама едва не сдохла, знаешь что он делал? Правильно – бегал к другой. Не помогал, сам ни чего не делал по дому, только копил хлам, который нельзя выкидывать, не поддерживал, не делал комплиментов, да, ни чего не делал, только на диване сидел. И, периодически внушал мне, что я плохая: плохая хозяйка, плохой человек, плохая жена и готовить не умею, ну, на счет последнего – он был прав. Готовить я не умею…
Наконец я перестала понимать, зачем все это? Да, какого фига я его, в общем, терплю? И, ушла. Последние года, четыре, наверно, между нами даже ни чего не было. Он просто сидел на диване, пропадая временами – на пару, тройку дней, наверное, к другой бегал. Я все так же фигово готовила, убиралась, иногда, занималась своими делами, даже не изменяла ему, потому, не было ни какого желания возиться с очередным…
Я просто перестала верить мужикам, если он, в общем, когда – нибудь заметит, что я все – таки ушла, наверное, то же побежит к своей другой. Надеюсь они будут жить достаточно долго, для того, что бы она успела понять, что он – просто к… и вполне несчастливо, ибо нефиг. А, то на женщин он мне тут жалуется…
– Ты меня сама просила о них рассказать…
– Да? – Ева на мгновение задумалась. – А, ну, да…
– В будущем все такие же аутисты неадекватные?
– Нет, только я, – успокоила его Ева. – Так что считай – тебе повезло. Ну, что молчишь, рассказывай дальше.
– И, ты больше ни чего не хочешь рассказать про своих бывших?
– Нет. Хотя знаешь… когда мне была нужна операция, он перевел мне денег, немного, так что бы ни на что не хватило. Ни на операцию, ни на реабилитацию, ни еду потом и мне пришлось оплачивать счета за квартиру с этих же денег… а, сам долго возмущался, что это я операцию не пошла делать.
Я пошла работать, он уговаривал меня уволиться, говорил, что исправится и поехал отдыхать с друзьями, я перестала с ним разговаривать и потом ушла. Даже то, что мне и уходить – то было некуда меня уже не особо смущало. – Видимо, Ромулу было так скучно, что даже это он слушал с интересом.
– Я не мог придумать себе просто девушку, – прошептал он, глядя в стену. – Мне надо было придумать себе это…
– Я – существую! – обиделась Ева.
– А, я и эта тюрьма нет?
– Да.
– Так если все это не настоящее – выпусти меня отсюда.
– Я не могу.
– Почему?
– Мне надо знать как прошел твой день.
– Говоришь в будущем не все идиоты? – фыркнул Ромул. – Фигово прошел мой, день. Мне было и так плохо, а потом еще ты пришла. Попросила рассказать про друзей, затем зачем-то нажаловалась мне на своего бывшего…
– Просто накипело, – выдохнула Ева, – Мне уже не двадцать лет, я бы хотела, что бы все было просто, как у всех: семья, дети, работа. Но, у меня лишь неудачный опыт и я потихонечку превращаюсь в какую-то циничную тварь…
– Ты мне сейчас предложение сделала? – хмыкнул Ромул.
– Я тебя слишком плохо для этого знаю…
– В следующий раз придумаю себе собеседника без всего этого… может, я придумал тебя, что бы самому выговориться, а не про твои проблемы слушать.
– Эгоист, – фыркнула Ева, – все мужики такие!
– Я хочу в другое альтернативное будущее, – пожаловался Ромул.
– Расскажи про своих друзей.
Какое время Ромул смотрел в сторону очень странным взглядом: – Да, я теперь ненавижу твоего бывшего!
– Я то же, что-то общее у нас все-таки есть…
– Того, про кого я хочу рассказать дальше я то же ненавижу: Миша. В каком-то европейском языке есть такое слово «Мишу» – с ударением на другой слог, вроде, ну, или как-то так звучит. Означает что-то вроде: «гнездо демонов», «обитель зла», – хмыкнул Ромул. – И, так оно и есть.
Не знаю, зачем Игнат с ни таскался. «Мишу» – просто двуличный обормот. Добывал себе пропитание тем, что разводил богатеньких и средне богатых, наивных дурочек в интернете. Ему многие зла желали, в том числе и я. Однажды он встретил девушку, которой действительно угрожала опасность, возможно, он мог помочь, если хоть что-то сделал. Но, он поступил как всегда: вытряс из нее все что мог и начал себя вести, как твой бывший, что бы она с ним общаться перестала. Та девушка действительно умерла, когда он нам рассказывал это, мне кажется он просто боялся за себя и свою поганку Ангелину и все.
Фактически он рассказал, что бросил другого человека в реальной опасности, еще и поживился на этом. И ни чего, день проходил за днем, час за часом, а с ним так ни чего и не произошло. Ему ни кто не отомстил, им не заинтересовалась полиция, не разверзлись небеса, он просто жил, как жил до этого, сомневаюсь, что его что-то там мучило.
Поганка – Ангелина, знаешь, я, в общем – то, ни кого и ни когда просто так не осуждал, не слушал и плодил сплетни, почти не врал, и просто стремился называть все своими именами. И, Ангелина действительно была той еще поганкой. Не особо понимаю, какие именно отношения были между ней и Мишу, считаю, что их отношения – это ни мое дело.
Но, Ангелина была в курсе, чем промышляло «гнездо демонов», и покуда Мишу отдавал ей часть прибыли ее это устраивало. Не знаю, где, как и когда она этому научилась, но Ангелина неплохо владела гипнозом. Если думаешь, что человека можно погрузить в транс только исключительно с его согласия, то ты ошибаешься. Ангелина ни у кого ни какого согласия не спрашивала. Она погружала людей в транс и просила рассказать о себе что-нибудь плохое, если человек ни чего плохо о себе сказать не мог, то требовала повторить за ней, что-то вроде: «я хожу в женских трусах» или «смотрю одну порнуху» и так далее. Естественно, это она записывала, а потом рассказывала об этом своим подружкам. Распускала слухи про неугодных ей и так вполне могла начаться травля, человека, который, возможно, ни кому ни чего плохого даже не сделал.
Еще был Саша, поговаривали, что у него были богатые родственники, ну, лично мне было все равно. Раньше ему вроде как и на еду не хватало, а потом вдруг начинал буквально сорить деньгами, тратить их на всякую ерунду и явно не на самых лучших женщин в мире. Он говорил, что просто делает ставки. Однако поговаривали, что он получает деньги своей племянницы, которая досталась ему с кучей денег на содержание. Говорили, что племянницу он засунул в какую-то дыру несусветную, где та, едва ли с голоду не дохнет, а деньги тратил на поганок, вроде Ангелины…
Да, знаю, я говорил, что сплетен не собираю, но… мне близка эта тема. Я то же жил в адских условиях из-за чьей-то жадности. И, правда это или нет – я не знаю. Сам Саша говорил, что у него и вовсе ни какой племянницы нет.
Еще был Сережа, ему, наверно, доставляло удовольствие постоянно допекать Кэм. На одну из таких вечеринок он заявился с какой-то девицей, я не помню, как ее на самом деле звали, помню, что она очень наглая была. Она представилась, как: Камилла, это не шутка. Что она учится – там, где учится Камилла, работает, там где работает Камилла. И, это она – Камилла, а наша Кэм – наглая тварь. И, она требует, что бы настоящая Кэм – ушла. Не один я в осадок выпал…
А, потом, потом поползли слухи, что Кэм его любовница, распространению которых Сережа ни как не мешал. И, как долго вот она, портила жизнь Кэм? Она один раз так сказала? Сережа ее попросил? Или же эта девушка так и представлялась Камиллой? Хотя сама Кэм сказала, что она действительно работала, там же где она, но очень не долго и там то же говорила, что ее зовут Камилла. Но, отвлекалась, на Катю, кажется. На самом деле не помню, как ее звали.
Остальные, такие – самые обычные, например, с нами все время тусил парень, которого я даже не знаю, как зовут, мы просто пили с ним пиво за разговорами ни о чем.
Кто им желал зла? Да, все. Я, например, думал, что ни кому не желаю зла – я желаю справедливости, уж не знаю, на сколько то, что произошло можно было назвать справедливым…
