Читать книгу: «Сирена vs Дракон», страница 3
– Не нужно. Это от чистого сердца.
– Сказала, верну! Твои "благородные" родственники после того, как забрали все наши деньги, вернули мне кое-что. Так что я не бедствую и в твоих подачках не нуждаюсь.
– Я понял, но всё равно не возьму ничего.
– Тогда просто уйди, – отвернулась к стене.
Больно видеть его, и осознавать, что он мне не безразличен.
– Хорошо, я уйду. Выздоравливай, Миди.
Дверь хлопнула, поднесла руку, прижала к щеке, она хранила его тепло и запах.
Боги! Что я творю! Он не просто дракон, а племянник главного монстра, учинившего расправу над моими родственниками. Говорят, он владеет какой-то темной силой, против которой ни одна сирена не устояла, и он запретил нам встречаться.
Мне нужно держаться подальше, что от одного, что от другого. А это будет очень непросто.
Проснулась от топота маленьких ножек, как будто детских. Откуда в академии дети?
Приподнялась на кровати. На улице уже стемнело, было трудно что-то рассмотреть, какая-то тень стояла рядом. Подтянула одеяло ближе к себе. Она не замечала меня, бегала по комнате. В один момент тень попала под свет луны, и тогда я смогла его рассмотреть: ростом с трёхлетнего ребёнка, седая борода. Увидев меня, он растворился в воздухе.
Кто это мог быть? Маленький человечек больше был похож на домового.
Встала с кровати, накинула халат, пошла в ванну. От липкого пота волосы спутались, прилипли к лицу, на мне словно тонна грязи. Ещё бы, столько дней не мыться.
Ноги тряслись, плохо держали, голова кружилась. Опираясь на стенку, чтобы не упасть, медленно шла к ванной.
Приняв душ, почувствовала себя человеком. Я выспалась и теперь бродила из комнаты в комнату, задыхаясь. Мне казалось, что я в темнице, мне нельзя выходить, чтобы не попасться на глаза Тасмин, идеальная квартирка не казалась больше волшебной, а жизнь в академии оказалась не такой сказочной, как я ее себе представляла.
Переодевшись, решила прогуляться, не всю же жизнь мне здесь торчать. Закрыла дверь, ходила по коридорам, ища выход.
Услышав шаги: спряталась в проёме двери. Надеюсь. в приглушенном свете меня никто не заметит.
– Слышали, профессор Кюри, ещё трое студентов пропали без вести? – голос принадлежал мужчине, но его я не знала. Хотя, кроме гоблина и профессора Кюри, я тут никого не видела. Выглянула, попыталась рассмотреть мужчину, у него странный вид: волосы по плечи, сюртук древних времен, зелёные глаза и чёрные губы. Самое интересное в его облике: трость с набалдашником в виде черепа, которую он нес под мышкой. Впереди профессоров летел голубой шар, освещая дорогу.
– Да, я слышала, профессор, – печально сказала Кюри. – Это ужасно. Непонятно, почему президент на это никак не реагирует? Хотя, директор Аманатидис написал ему письмо, но в ответ пришла отписка: вроде, мы всё делаем, а результатов ноль.
Пропадают студенты? Я впервые об этом слышу, ничего такого не писали в газетах.
Профессора прошли мимо меня, не заметив. Шла следом за ними и вышла в знакомый мне холл.
Дверь на улицу была открыта, и я беспрепятственно покинула академию.
Шла по дороге, вымощенной серым камнем, мимо ровно подстриженных кустов, к шумевшему морю.
Я столько лет жила без него, что сейчас с жадностью глотала освежающий воздух. Сняв туфли, шла по мокрому песку, оставляя следы, которые стирали набежавшие волны.
Ходят легенды, что отец сирен бог Форкий, а мать Муза. Умение превращаться в птицу нам подарила Деметра. Если это так, то любовь к морю у нас в крови.
– Стой, красотка, – обернулась, сзади меня шёл Фабио, тоже босиком.
– Привет, – улыбнулась ему.
– Привет. Смотрю, тебе лучше?
– Да, немного. Не хочется спать, и так долго провалялась.
– Да уж. Я приходил к тебе, но дракон меня не пустил, мы чуть не подрались.
– Из-за чего?
– Он подумал, что я твой парень, – возмутилась. Не слишком ли много он на себя берёт? Что значит, не пустил?
– Что ты погрустнела? Достал тебя этот "золотой мальчик?"
– Нет, всё в порядке, – нахмурилась, только мне удалось отвлечься и на тебе!
– Нет, не в порядке. Ты сейчас закипишь. На, охладись, – он пнул воду, брызги попали на меня.
– Ах, ты! – обрызгала его в ответ. Фабио не ожидал такого, вытер мокрое лицо.
– Ты! Маленькая нахалка! – побежала от него. – А ну, стой! – обернулась, Фабио догонял меня, рассмеялась, побежала дальше.
– Стой! Догоню, хуже будет! – он зло рычал.
Догнал, поднял меня на руки и понес к морю. Брыкалась, пытаясь вырваться.
– Что ты задумал? Куда ты меня тащишь?
– Искупаться, непонятно что ли?
– Фабио! Не смей! – он зашёл по колено в воду, задорно улыбнувшись, разжал руки, и я упала в воду.
– Зараза! – вынырнула, убрала волосы с глаз, отплевываясь. – Ну всё! Ты труп! – запрыгнула к нему на шею, пытаясь затянуть его в воду.
– Ну, что красотка? Сил не хватает? – сделала ему подножку, и мы вместе нырнули в воду.
Пока он ругался и вытирал лицо, уличила момент, убежала на берег.
Фабио догнал меня, повалил на песок, притянул за шею к себе.
– Весело с тобой, только я теперь весь мокрый. Погоди, – он провёл свободной рукой по одежде, и она высохла. Потом так же по моей.
– Здорово. Я тоже так хочу научиться.
– Научишься. Профессор Кюри учит этому на первом курсе.
– Если я доживу до этого урока.
– Ты про Тасмин?
– Да. Ты знаешь?
– Об этом вся академия перешептывается. Её и раньше не любили, а теперь просто боятся.
– Да, строптивая особа.
Мы лежали на песке смотрели на звёздное небо.
– Смотри, показываю на движущуюся точку, – зажмурившись, загадала желание.
– Что ты загадала?
– Не скажу, а то оно не сбудется, – единственное моё желание – сдать вступительные экзамены.
В течение трёх месяцев нас будут готовить, искать наш талант, если не сдам, то вылечу и конец моим мечтам об образовании.
На небе какое-то чёрное пятно, движется к нам навстречу.
– Что это в небе? – Фабио проследил за моим взглядом.
– Не знаю, что-то черное, непонятно отсюда.
Через какое-то время я смогла рассмотреть, это был дракон.
Ко мне вернулись мои детские воспоминания, которые я безуспешно пыталась забыть.
Точно такой же дракон спускался к нам с мамой, когда мы пытались спастись.
Сжалась в комок, уткнулась в грудь Фабио, тело била мелкая дрожь, не хватало воздуха, пыталась вдохнуть его.
– Миди, что с тобой? – приподнял подбородок, заглядывая в глаза
– Дракон… Я ненавижу их…
Черный дракон сел на скалу, его очертания размылись и им оказался Алонзо.
Наши глаза встретились, словно не было между нами сотни метров, он с тоской смотрел на меня так, что сердце дрогнуло, остановилось, потом забилось, как бешеное. Его взгляд остановился на руке Фабио, обнимающей меня за шею. Глаза Алонзо почернели, вспыхнули, он сжал руки в кулаки.
Я первая не выдержала нашей борьбы взглядами. Встала, обняла себя руками, пошла в сторону академии. Я чувствовала, он продолжал смотреть на меня. И это невыносимо!
– Миди! Постой, – меня догнал Фабио. – Ты туфли забыла, – он нагнулся, поставил их рядом со мной.
– Спасибо, – придерживаясь за плечо Фабио, надела обувь.
– Давай, я тебя провожу? Уже поздно, если Тасмин увидит, что ты не в комнате, может закончить то, что начала.
– Спасибо, я буду тебе благодарна за помощь. Не следовало мне выходить, но так хотелось прогуляться.
– Я понимаю, жаль, что тебе в соседи досталась самая капризная ведьма.
– Мне вообще "везёт по жизни".
– А что ты так изменилась в лице? Никогда раньше не видела драконов?
– Видела, только тогда… Они принесли мне одно горе.
– Погоди. Ты Мидэя? Единственная уцелевшая сирена? Та самая?!
– Да, – смутилась, отвела глаза.
– Я же в конце первого курса писал реферат про вашу семью. И тогда я впервые получил выговор.
– А что, так плохо написал?
– Да нет, вроде нормально. Просто у мэра пунктик насчёт вас и пренебрежительного отношения к президенту он не терпит. И жалеть сирен не позволяет.
– А что ты там написал?
– Что это варварство – убить женщину таким путём. И это недостойно мужчины.
– Да, согласна с тобой. Они в открытую не могли победить сирен, только так исподтишка. Слушай Фабио, сегодня кто-то по моему дому бегал. Невысокого роста с бородой. Не знаешь, кто это мог быть?
– Домовой, он убирается. А ты что, его видела?
– Да, недолго. Потом он растворился в воздухе.
– Так-то его никто не видит, – говорят, не к добру увидеть домового. Или из дома выгонит, или умрешь.
Отлично! Только этого мне не хватало!
Глава четвертая
Следующий день: день закупок. Я вместе с Кевином и Фабио поехала в центр покупать учебные принадлежности. Профессор Кюри выдала мне огромный список. Ребята просто составили мне компанию, им ничего не нужно было, они купили всё раньше, пока я болела.
До города добирались на такси. Я расплатилась, и мы вышли из машины. Оглядывалась по сторонам, я впервые в большом городе. В детстве, мы с мамой ездили по большим городам, но я видела их только из окна машины.
По узким, тесным улочкам, прогуливались люди разных наций: оборотни, эльфы, гоблины шли рядом с обычными людьми.
Парни подхватили меня под обе руки, и привели в книжный магазин. В нос ударили запахи свеженапечатанной бумаги, дерева, они перемешивались с запахом дорогих духов. Похоже, не я одна покупаю всё в последний момент.
– Миди, – Кевин и вертел в руках набор: тетради и ручки. – Тебе обязательно нужно взять это.
– А что это?
– Ручка, она сама записывает всё в тетрадь.
– Да, – согласился Фабио, – профессора очень быстро диктуют, и ты просто не успеешь всё записать.
– Хорошо, берём.
К нам подошла Фея, приветливо улыбаясь, она представилась:
– Я, Клэр. Рада приветствовать вас в нашем магазине. Что вы хотели?
– Вот, – передаю ей список необходимых книг и канцелярии.
– Подождите, пока я все соберу. Можете сесть на диванчик.
Нам предложили чай, я села между Фабио и Кевином, смотрела, как Клэр, летает между стеллажами, берёт книги с верхних полок, долетая до самого потолка.
– Счастье, наверное, так летать?
– Завидуешь? – спросил Кевин, делая глоток ароматного чая.
– Да. Все мои родственники умели, я одна такая, "неформат. "
– Ничего, я тоже не умею. Оборотни привыкли ходить по земле.
– Мы раньше с мамой ездили на пикник. Я с замиранием сердца смотрела, как она превращается в гигантскую птицу, мечтала, что скоро смогу так же летать, как и она. Но мечты, так и остались мечтами. Может, поэтому меня не убили, поняли, что я не представляю угрозу? – воспоминания детства, приносили радость и горечь. Кевин пожал плечами.
Фея привезла нам тележку с книгами.
– Всё собрано. Проходите оплачивать на кассу.
– Ого! Как много! – озадаченно смотрела на забитую доверху тележку.
– Здесь учебники в двух частях, чтобы вам несколько раз не приезжать сюда.
Я оплатила покупку, денег в кошельке совсем не осталось, придётся съездить в банк, снять ещё наличные.
– И как я это потащу? – смотрела на стопку книг.
– А на что тебе друзья? – Фабио открыл рюкзак, стал складывать.
– Они все не поместятся.
– Поспорим? – он продолжал складывать, рюкзак даже не увеличивался в размерах.
– Он что у тебя, бездонный?
– Да.
– Серьёзно?
– Я придумал его еще в начале первого курса.
– Я тоже себе такой хочу. Научишь?
– Замётано, подруга, – подмигнул Фабио. – Что сейчас, куда пойдем? – у Кевина заурчало в животе.
– Я бы поесть не отказался. Есть тут место поприличнее, и чтобы не сильно дорогое?
– Конечно. Я знаю шикарное место. – ответил Фабио.
Кевин, взяв меня за руку, повел на выход. У самой двери столкнулись с Алонзо и его сестрой. Он вёл под руку красивую девушку. Длинные ровные волосы, дорогая одежда, и она так липла к нему, преданно заглядывая в глаза.
Мы остановились друг напротив друга.
Он с другой! Крепче сжала руку Кевина. Воздух в один миг стал тяжелым, напряженным. Девушка прижалась к его плечу, и я почувствовала острую боль в груди.
– Я смотрю, тебе лучше, Миди? – Алонзо скривился. – Вчера с одним обнималась, сейчас с другим. Какая ты всё-таки ветреная особа, как оказалось.
– Почему тебя, собственно, должно волновать, с кем я обнимаюсь, с кем провожу время?
– Потому что ещё неделю назад ты это делала со мной.
– Смотрю, ты тоже недолго переживал по поводу нашего расставания, – перевела взгляд на ничего не понимающую девушку.
– Речь не обо мне! А о тебе! Все вы, сирены, ветреные особы. Ты такая же, как твоя мать! Прав был дядя, ты мне не пара.
– У тебя нет никакого права говорить так о моей семье! – подошла к нему, вплотную прожигая его взглядом, полным ненависти. – Весь ваш драконий род и мизинца ее не стоит. Мама всю жизнь была верна моему отцу!
– Ха-ха-ха! Верна! А замуж за него так и не вышла?
– Я не хочу с тобой обсуждать это. Ты мне никто! Можешь и дальше плясать под дудку своего ненаглядного дяди. Ребята, пойдёмте, – подхватила их под руку, и мы вышли на улицу. С жадностью хватала воздух, задыхалась. Во мне бушевали сразу несколько чувств: ревность, обида, злоба, ярость.
Так теперь всегда будет? При каждой нашей встрече буду выходить из себя?
Обидно, девушка-то красивая, и ей нравится Алонзо, она его ревнует, это было понятно по её перекошенному лицу.
– Миди, ты как? – озабоченно спросил Кевин. Попыталась изобразить улыбку на лице, но скорее получилась гримаса.
– Так! Срочно идем в кафе! – сказал Фабио. – Там такое потрясающее пирожное, любое плохое настроение улетучивается.
Мы шли куда-то в горку, проходя мимо моего банка, попросила зайти. Деньги-то закончились. Потом долго плутали мимо трехэтажных жилых домов, долго поднимались по ступенькам. На самом верху обернулась. Отсюда как на ладони был виден весь остров.
– Красота!
– Да, – согласился Фабио.
Голубое прозрачное море окружает остров, к берегу пришвартованы белоснежные яхты.
– Вон там, – показывал Фабио, – площадь Аделаиды Освободительницы. Названа в честь твоей бабушки. Она освободила город от демонов, пожирающих людей, и в её честь назвали площадь. Там каждые выходные проходят вечеринки. Надо будет как-то сводить тебя туда. В эти выходные будет праздник в честь Деметры. А там, – он показал на белоснежное здание с позолоченными крышами и статуей Деметры, – её храм.
На окраине острова были видны башни академии, густой лес, пляж с белоснежным песком.
– Всё! Хватит любоваться! Я сейчас с голоду помру, – в подтверждение слов, у Кевина заурчало в животе.
– Пошли, голодающий, – улыбнулась, подхватила друзей под руку.
Мы вошли в кафе, я хотела занять место у окна.
– Нет, не сюда. – остановил меня Фабио, вывел нас на террасу.
Сели на белоснежный диван со множеством подушек. Фабио нажал кнопку на столе, и перед нами появилось светящееся меню, где можно было посмотреть еду в проекции. Я проводила пальцем по нему и блюда менялись. Хихикнув, с восторгом посмотрела на ребят.
– Нет, ты точно деревенская! Такое меню уже лет десять во всех кафе. Ты никогда не видела, что ли?
– Никогда.
Выбрала себе салат с морепродуктами, стакан сока и обещанное, обалденные пирожные.
– Ты прелесть, Миди, – улыбнулся Фабио, когда я, мыча от удовольствия, поглощала пирожное.
– Кстати, забыла спросить, Кевин, как у тебя обстоят дела с твоим планом по завоеванию Тасмин?
– Никак, – он равнодушно пожал плечами, сделал глоток молока. – Ты же не думаешь, что после того, что она с тобой сделала, я продолжу бегать за ней?
– Но она тебе понравилась…
– Нет уж, спасибо. Ты была права, она не для меня.
С блаженной улыбкой откинулась на спинку дивана, греясь под теплыми лучами.
– Я на минуточку. Фабио, не подскажешь, где тут дамская комната?
– Ах, да. Возвращаешься в ресторан, доходишь почти до выхода, поворачиваешь налево.
– Спасибо.
Посетители все прибывали, внутри кафе почти не было места, видимо, не мы одни проголодались.
Дошла до выхода и хотела уже повернуть налево, как моё внимание привлёк женский смех.
В кафе вошел Алонзо вместе с той девушкой. Он, что-то ей рассказывал, она смеялась, прижимаясь к нему всё ближе. Увидев меня: замолк, помрачнел.
Надо же, из всех кафе, что разбросаны по всему острову, они выбрали то же самое, что и мы.
Девушка перестала смеяться, переводила взгляд с меня на него, а мы никого не замечали, неотрывно смотрели друг на друга. И опять я тонула в этих глазах цвета теплого шоколада.
Сбежала! Я смогла!
Зашла в дамскую комнату, долго брызгала себе на лицо водой, пытаясь прийти в себя.
Что-то не то со мной творится. Это даже не влюблённость, болезнь какая-то. Когда его нет, я думаю только о нём, когда он рядом, меня к нему тянет, как будто он за веревки дёргает.
Умом понимаю, что не быть нам вместе, а глупому сердцу не объяснить, оно за меня всё решило.
Дверь хлопнула, обернулась, там стоял Алонзо, тяжело дышал, как после пробежки.
– Что ты… – не успела договорить, он припечатал меня к раковине, и накинулся на мои губы.
Я сопротивлялась, колотила его руками, но он только сильнее сжимал меня в тисках, под его напором сдалась, ответила на поцелуй. Обняла его за шею притягивая ближе к себе. Мне так необходимо чувствовать его. От одного поцелуя ничего же не случится?
Он налетел на меня, как ураган, и я не смогла устоять.
– Миди я… – он виновато смотрел на меня. – Прости, не сдержался, – а потом просто ушёл, ничего не объяснив.
Вернулась к друзьям. А там он, со своей девушкой. Она что-то говорила, смеялась, а мы ничего не замечали, смотрели друг на друга.
– Миди, ты как? – спросил Кевин. – Ужасно выглядишь, как будто тебя каток переехал, – да, почти так и было.
– В точку. Я так себя и ощущаю. Ребята, пойдёмте, – жалобным голосом попросила их. Не могу видеть Алонзо с другой.
Фабио взял меня за руку, Алонзо переключил взгляд с меня на него, словно готов был четвертовать соперника. Друг, заметив его взгляд, победно улыбнулся, обнял меня за шею и прошептал:
– Что, встряхнем "золотого мальчика?" – так и увел, обнимая за шею.
Когда мы вышли на улицу, набросилась и на него.
– Что ты творишь?
– Ничего. Пусть поревнует.
– Это игра что ли такая?
– Миди, успокойся. Я просто хотел помочь.
– Мне не рассказывай! Больше было похоже на то, что у тебя какой-то личный счёт с Алонзо, и ты сделал меня орудием мести.
– Это не так, Миди. Я же вижу, как ты по нему сохнешь, он по тебе, а сам с другой.
– Я сама ушла от него. Знаю, что он меня любит, но нам нельзя быть вместе! Не мучай его больше, ему и так тяжело. Надеюсь, со временем, это у нас пройдёт.
Мы вернулись в академию. Мадам Кюри выдала нам форму.
Жилетка и юбка серого цвета, белая блузка. Пока не определятся наши стихии, мы так и будем ходить в сером.
Красная форма – стихии огня, василькового цвета – воды, воздуха – синий, земли – коричневый. Носить эти цвета – это принадлежать к особой касте избранных, выделяться из серой массы обычных магов и волшебников, и это моя несбыточная мечта.
Форма села идеально, крутилась у зеркала, не веря: я студентка ЭМА. Я уже здесь! Не упущу эту возможность. Раз меня приняли, значит, разглядели во мне что-то.
На следующий день проснулась, как только взошло солнце. Чувствовала необъяснимое волнение. На завтрак ко мне зашли ребята, принесу кучу еды. Я-то не позаботилась об этом, не подумала о такой мелочи.
Пока учёба не началась, мы питаемся дома, потом заработает столовая.
Фабио жарил яичницу, мне отдельно, без бекона, Кевин разливал чай в кружку.
– Что сегодня будет?
– Линейка. Нас построят, директор будет толкать речь, первокурсникам устроят экскурсию по академии. Остальные курсы будут сидеть по аудиториям. Скукота, в общем.
После завтрака вышли на улицу, там уже все построились на лужайке возле академии. Первый курс – серая масса – стояла слева; второй курс – разноцветные, справа; третий, так же в форме из пяти цветов – посередине.
Профессор Аманатидис вышел, и вся галдящая толпа затихла.
Я впервые вижу его, на нём стильный черный костюм, он стройный, подтянутый, с ровно подстриженной черной бородой и цепким взглядом. На вид ему лет тридцать, а сколько в действительности, непонятно. Потом были напутствие от профессоров.
Когда речи были сказаны, и мы стали расходиться, к нам подошла Тасмин, вместе с компанией ведьм.
– Вы посмотрите, девочки, какая тварь живучая! Скажи, как тебе удалось выжить?
– Может, ты не особо старалась?
– Да нет, я на тебя наложила сильную порчу.
– Отвали, придурочная! – Кевин вышел вперед, прикрывая меня собой.
– А то что? Что ты можешь, малыш? Хочешь ещё, чтобы я тебя подпалила? – она рассмеялась.
– Что я могу? Глотку тебе перегрызть, у меня на это сил хватит. Будешь ещё нападать на Миди, так и сделаю.
– Ух! – она округлила глаза. – Вы слышали, девочки? – она повернулась к своей свите, те засмеялись. – Как страшно то! Да кто ты такой, чтобы угрожать дочери самой верховной?
– Смотри, корону не потеряй, – съязвила я.
– Это кто у нас там из-за спины тявкает? Как потерять корону? Как ты что ли? Бывшая принцесска!
– Что тебе надо-то, Тасмин?
– Чтобы вы сдохли! – её глаза поменялись, стали полностью белыми, она зашептала этим своим загробным голосом. Из-под земли как дымка выползли серо-зелёные твари, некогда бывшие людьми, взяли нас в круг, и водили хоровод вокруг нас.
Что, опять что-ли?! Но почему в этот раз я их вижу?
Профессора ушли, студенты стояли, перепуганно перешептывались, боясь вмешаться и попасть в немилость к Тасмин.
– Миди, держись, Я за профессором, – крикнул Фабио и убежал.
Искала взглядом в толпе студентов Алонзо, но ни его, ни его сестры не увидела.
Я опять на грани смерти? Нет, в этот раз нельзя! Мне нужно защитить Кевина. Он тут вообще не при чём. Кевин, единственный мой друг, так отважно встал на мою защиту.
Я увидела, как из меня выходит голубой шар, он окутал меня, я попыталась его расширить, захватить Кевина. У меня получилось!
– Как ты это делаешь? – спросил Кевин и коснулся рукой шара, он завибрировал.
– Не трогай! Не знаю, сколько ещё смогу удержать его.
Мертвяки бились о шар, пытались залезть сверху и снизу, и ничего. Тасмин испуганно смотрела на меня, похоже, она не ожидала такого. Она что-то говорила, но мне ничего не было слышно, мы находились как в вакууме, из-за шара до нас не доходил ни один звук.
Прибежал Алонзо, он что-то говорил Тасмин, тряс ее, я его таким злым видела впервые.
Тасмин махнула рукой, мертвяки пропали. Она обессиленно упала на землю.
Я не чувствовала угрозы, убрала шар.
– Зря тебя тогда не убили! – злобно шипела она, сиди на земле. – Они сделали огромную ошибку! Я все силы на это заклинание потратила, а тебе хоть бы хны! Тварь!
Мне не было дела до её пламенной речи, я едва стояла на ногах, пошатнулась от слабости.
– Миди… – я почти упала, когда меня подхватил Алонзо.
– Что ты творишь? – кричала Тасмин. – Она враг нам! Орден тебя не простит!
– Заткнись! – угрожающе прошипел Алонзо, он нес меня к академии.
– Девочка моя, всё хорошо будет. Прости, не доглядел за этой чокнутой.
Последнее, что я видела – это как к нам навстречу бегут профессор Кюри и директор Аманатидис, а потом темнота.
Очнулась в своей комнате, рядом со мной сидел Алонзо, увидев, что я открыла глаза, улыбнулся. Позади него стояли директор Аманатидис и профессор Кюри. Услышала их разговор:
– Чудо, что девочка спаслась, в который раз! – говорила профессор. – Как у неё получился защитный шар? Она не только себя защитила, но и Спейса тоже.
– Сегодня, на суде, буду требовать лишить Тасмин сил. – говорил профессор.
– Вряд ли у вас получится. Сам Элифас просил о снисхождении для этой ведьмы, и мадам Лаво этого не допустит.
– Я выступлю со стороны защиты, – нейтральным голосом сказал Алонзо.
– Ты пойдёшь против воли дяди? – удивилась я.
– Да. Я в прошлый раз чуть с ума не сошёл, когда ты так долго не приходила в себя. Тасмин должна ответить за свои поступки, она раскидывается проклятиями налево и направо.
– О каком ордене она говорила? – Алонзо помрачнел.
– Я не могу тебе рассказать, это не моя тайна.
Тайны! Загадки! Столько недосказанности между нами, столько смертей.
– Ты можешь идти, – безжизненным голосом сказала ему. – Ни к чему тебе здесь быть, мне уже легче.
– Но, Миди…
– Всё, извини, Алонзо. Мне ещё на суд собираться. Во сколько он, кстати, будет? – спросила профессора Кюри.
– В пять часов вечера. Но я не советую тебе вставать, ты еще очень слаба. Столько сил потратила.
– Я сказала, приду! Я сама буду защищать себя.
К пяти часам вечера, я вошла в зал. Фабио и Кевина не пустили, объяснили это тем, что будет закрытое заседание. Тасмин выглядела спокойной, уверенной в своей победе, будто её на пикник позвали. Рядом со мной сел Алонзо.
– Как ты себя чувствуешь?
– Нормально. Не стоило тебе идти против дяди.
– Я хочу тебе помочь, – взял мою руку, ободряюще сжал, Тасмин скривилась.
Двери зала хлопнули, я почувствовала леденящий душу холод, липкий страх расползался по всему телу, обернулась, увидела его: Элифаса Пикинджилла. Белые как снег волосы, острые скулы, нос с горбинкой. Он прошелся по мне холодным взглядом голубых глаз, тонкие губы растянулись в улыбке. Его можно было бы назвать красивым, если бы не опасность, что исходила от него.
Моё горло сжало тисками, легким не хватало воздуха. Я просто задыхалась от ненависти, к этому человеку. Он организовал восстание, из-за него умерла мама. Как и все остальные, я должна выказывать ему уважение?
Не выдержала, опустила глаза, ещё секунда, и я набросилась бы на этого убийцу, разорвала его в клочья.
– Миди… – Алонзо положил руку мне на плечо.
– Не трогай меня, пожалуйста, я сейчас совсем неадекватна.
Элифас сел за стол, напротив нас, задумчиво вертел в руках кольцо с драконом, смотрел на меня. Ни одной эмоции на его лице, просто холодная маска.
Последней, в зал вошла элегантно одетая дама, лица её не было видно, только красные губы видны из широкополой шляпы. Она шла лёгкой походкой, с гордой царской осанкой, села рядом с Элифасом, сняла шляпу. Тасмин похожа на маму, такие же чёрные волосы были собраны в аккуратную прическу, зелёные глаза безразличным взглядом окинули зал, увидев меня, с интересом заблестели. Она наклонилась к Элифасу, что-то прошептала, смотря мне в глаза улыбнулась кончиками губ, той улыбкой, от которой мороз по коже. Он тоже посмотрел на меня и кивнул.
Директор Аманатидис объявил начало заседания. Вызвали Тасмин, она не была похожа на себя – обычную надменную стерву. Скромно опустила глаза, нервно теребила края платья и поведала душещипательную жалобную историю, вывернула всё наоборот, что это я агрессор, напала на неё в комнате, и всем известно, какими опасными могут быть сирены. Она, "бедняжка", была вынуждена защищаться, и сегодня тоже, я просто продолжила нападать на неё.
Выходили её подруги и говорили одно и то же, что я опасна для общества, я первая начала, и они так боялись за "бедняжку" Тасмин. Другие свидетели говорили то же самое.
Мадам Лаво довольно улыбалась, осуждающе смотрела на меня.
– Это ложь! – прошептал Алонзо.
– Как я смогу опровергнуть это, мое слово против кучи свидетелей. Кому они поверят? Тем более, они заранее всё решили, для них я козёл отпущения. В комнате мы были вдвоём, слово сирены, род которой признан опасным для общества, сироты и слово дочери многоуважаемой ведьмы, приближённой к президенту.
Слово попросил Алонзо, но толком ничего не мог сказать, только то, что Тасмин шептала проклятье, а он пытался остановить, и меня в защитном шаре, одни эмоции, их к делу не пришьешь.
Вызвали меня, смотрели снисходительно, моя речь уже не имела значения.
Расспросили о моём первом дне, но подтвердить, что с моей стороны угрозы не было, я ничем не могла.
– Мидэя, – начал расспрос Элифас, – расскажите о сегодняшнем инциденте.– Я бы это так не называла. Тасмин угрожала мне и моему другу, и когда начала шептать проклятие, из земли выползли мёртвые…
– Что? – перебила Лаво. – Ты их видела?
– Да.
– Не может этого быть! Ты нам врёшь! Видеть их под силу только очень сильной ведьме, коей ты не являешься.
– Я не знаю, почему так получилось, но я видела их.
– Опиши. – попросил Элифас.– Они похожи на дым, с человеческими очертаниями, серо – зеленого цвета, выползли из-под земли, водили хороводы, когда у меня получился защитный шар, они бились о него, искали брешь в защите.
– Невероятно… – они обменялись с Элифасом, не понимающими взглядами, тот помрачнел. Меньше всего мне хотелось привлекать к себе его внимание.
– Я же говорила! – воскликнула Тасмин. – Она опасна! – ведьмочка злобно смотрела на меня.
– Ты можешь сесть, Мидэя, – сказал Элифас. Они перешептывались с директором. Он, похоже, спорил с ними.
– Прошу комиссию рассмотреть еще одно доказательство. – попросил директор. – Неделю назад я установил «Око».
– Директор, разве я не запретил вам это делать? – Элифас злился, его голос был нарочито спокойным, но я уловила гневные нотки.
– Да это так. Поэтому я и не хотел обнародовать это.
– Вы понимаете, что это вам с рук не сойдет? – угрожающе спросил Элифас.
– Понимаю, но стали пропадать студенты, и я должен был принять меры.
– Я против того, чтобы запись была обнародована, – заявила мадам Лаво.– Вы рассматриваете только те доказательства, которые говорят в пользу вашей дочери? Я могу подумать, о вашей предвзятости к делу, – слова Аманатидиса вывели из равновесия невозмутимую ведьму.
– Вы забываетесь, директор! Я всегда сужу честно. Раз вы настаиваете, хорошо, показывайте свою запись.
Аманатидис нажал на какую-то кнопку, посередине зала возник светящийся экран, голограмма. Мы увидели мою комнату, как я выпроводила Тасмин, «Око» даже показало тех мертвецов, что облепили моё тело, и как я потеряла сознание. И следующий случай, всё, как я описывала.
Директор начал говорить.
– «Око» может рассмотреть тип колдовства. И теперь мы видим, что Миди говорила правду. В связи с этим, я требую ограничения сил Тасмин, я предлагаю надеть на неё браслет, блокирующий проклятия.
– Директор, но это пагубно повлияет на её здоровье и магию, она просто может перегореть. – возмущалась Верховная.
– На месяц. От этого большого вреда не будет, это должно послужить ей уроком. Тем более, это не первый случай, когда Тасмин нападает на других. Даже на вашу подругу.
– Хорошо. – неожиданно согласился Элифас. – Ставьте браслет.
– Но, господин президент… – начала Верховная.
– Нет. – он остановил её движением руки. – Мы должны судить честно.
Тасмин выглядела испуганной, браслет ограничит её силу, его ставят только матерым преступникам.
Все стали расходиться, Алонзо взял меня за руку.
– Миди, ты не могла бы оставить нас? – как ни в чём не бывало попросил Элифас.
– С огромным удовольствием, – развернулась и ушла подальше от этого мерзкого типа.
Услышала часть их разговора, Элифас ругал Алонзо за то, что он вступился за меня.
«Ты же знаешь, что сделала её мать с твоими родителями?»
На этом месте мне стало интересно, но Элифас, отвел его в сторону, и остальную часть разговора, я не могла разобрать.
