Читать книгу: «Город под свинцовым небом», страница 6

Глава VII

Дальнейшие события совсем не запомнились. Вроде кое-как добрёл до дома, всё ждал, что вот-вот остановят жандармы и предъявят за труп на заднем дворе химзавода, если тот бедолага всё же не очухался. Или, чего ещё хуже, за сворованный контейнер. Тут всё, сразу расстрел. У нас город ведь за счёт руды и существует. Сталь – это так, вдовесок, чтоб населению было чем заняться.

В итоге ночь я почти не спал. Что-то до самого утра не давало покоя, но вовсе не страх. Нервничал, наверное, перед скорым отбытием.

Ровно в восемь я уже стоял на заветной улице, прислонившись стеной к холодному бетону какого-то здания. Заветный чемоданчик, немного подумав, я оставил там же, в шкафу. Достал лишь остаток денег и был, можно сказать, налегке. Человек с багажом в закрытом городе вряд ли останется незамеченным.

Кислотный дождь накрыл весь город, сведя видимость на улицах к минимуму, отчего меня не видели, но и я сам едва разбирал, что происходил по ту сторону дороги. Было довольно холодно, но это не так важно.

К Марте я зайти так и не смог. Духу не хватило вновь посмотреть в её полные тоски глаза. Прямо как тогда, когда она осталась без мужа. И сейчас, когда она лишилась сына. Страшно было снова стоять как истукан, не в силах утешить. Надеюсь, она простит меня.

Наконец, из-за здания напротив неспешно выехал грузовик. Он раз в несколько дней привозил продовольствие на склад и теперь, уже разгруженный, собирался отбывать обратно. Других вариантов у меня не было и потому, быстро перебежав дорогу, я встал у машины. Водитель выпрыгнул из кабины и, укрываясь от дождя, заспешил в администрацию пищеблока, но столкнулся со мной.

– Ну, чего встал? Дай пройти! – сказал он недовольно, попытавшись обогнуть препятствие.

– Вы Артур?

– Да-да, я, дай пройти.

Ему на вид было лет тридцать. Чёрная борода, смуглое, морщинистое лицо, кожаная куртка – выглядел он довольно серьёзно, однако от дождя бежал как от огня. Меня же это не волновало совсем. Вода давно стекала по волосам обильными ручейками на лицо и плечи. Однако сейчас были проблемы поважнее.

– Стойте! – я схватил уже обошедшего меня мужчину за руку. – Тут…

– Да что тебе, мать твою, надо?!

Его настолько сильно достала моя назойливость, что он, забыв про ливень, схватил меня за грудки и впечатал в стену.

– Курить нет, денег нет! Если ты сейчас же не отстанешь, я тебя по асфальту распластаю, понял?!

– Да, – Мне даже не хотелось сопротивляться. – Вам письмо.

Я достал из внутреннего кармана ещё не успевший намокнуть конверт и протянул Артуру. Он недоверчиво посмотрел на него, после чего отпустил меня и, взяв письмо, отошёл под козырёк здания. Я же остался стоять там же, у стены, нервно наблюдая, как мужчина читает послание ломбардщика. Я знать не знал, что старик там написал, но очень надеялся на помощь. Уже совсем не хотелось думать о подлости и обмане. За всю жизнь этой гадости повстречал столько… По горло.

Артур чиркнул невесть откуда взявшейся зажигалкой, и конверт загорелся, вмиг превратились в пепел на мокром асфальте.

– Значит, так… – он был уже гораздо спокойнее. – Сейчас я иду внутрь за пропуском, вернусь через несколько минут. Жди где-нибудь рядом и, прошу тебя, не попадайся никому на глаза. Усёк?

– Да. Жду здесь, на глаза не попадаюсь. Это я умею.

– Ну вот и славно.

Он как-то недобро улыбнулся и скрылся за железной дверью, а я отошёл на своё старое место по ту сторону дороги. На улице до сих пор никого не появилось. Видимо, только идиоты в такую погоду выходят из дома. Я, к примеру.

Никакой подлости не произошло. Не прибежали полицейские, меня никто не скрутил и не избил. Артур, как и говорил, вышел через несколько минут со свёртком каких-то бумаг в руке, закинул их в кабину и подозвал меня.

– В общем, слушай сюда, э-э-э....

– Марк.

– Ага. В общем, Марк, сам понимаешь, чем мы занимаемся. Дело опасное. Удобств не будет, поедешь в кузове.

Я и не рассчитывал на комфортную поездку, потому совсем не возражал. Машина была старенькая: обычный зелёный грузовик с крытым брезентом кузовом и написанными красной краской на бортах номерами. Артур помог мне залезть внутрь, после чего поднялся сам.

– Я только выгружен, так что прятаться особо негде, – он задумчиво осмотрелся. – Вот, иди сюда. Ляжешь за брезент.

Помимо обломков ящиков и прочего мусора в дальнем углу и впрямь оказалась пыльная стопка сложенных листов брезента. Двух метров длины с лихвой хватало укрыться за ними полностью.

– Давай, полезай. Пока едем, можешь немного расслабиться, но как будем на КПП – чтоб носу не высовывал, понял?

– Понял, понял… – бурчал я, пролезая между листов. После этого Артур столкнул на меня верхнюю часть кучи, и стало совсем темно.

Прогремели шаги по стальному полу кузова, щёлкнули запоры борта. На пару секунд стало тревожно тихо, но вскоре монотонный шум дождя разбавил рёв двигателя. Грузовик тронулся, и мы покинули территория продовольственного корпуса.

Глава VIII

Шёл второй час езды. Львиную долю пройденного времени мы потратили на КПП. Грузовик подолгу осматривали, и ни один из служивых не догадался заглянуть под кучу брезента в углу кузова. А я лишь лежал без движения всё это время, страдая от затёкшей спины, вздрагивая при каждом шорохе брезента у заднего борта. На последней заставе какой-то молодой офицер всё-таки залез внутрь, и я даже забыл, как дышать. Весь сжался от страха, молясь, чтобы пронесло. Однако, Артур быстро его увёл, и вот уже долгое время было спокойно. Машина катила по асфальту, размеренно гудя двигателем. Страх понемногу отступал, начинало клонить в сон.

По моим прикидкам, основанным на рассказах старика Борланда, до места высадки оставалось ещё порядка пяти километров, когда машина вдруг остановилась. Я счёл это за очередной КПП и продолжил лежать без движения, однако до сих пор не раздалось ни голосов, ни скрипа ограждений. Хлопнула дверь грузовика, раздались шаги и чья-то рука с шумом легла на металлический борт кузова.

– Приехали – сказал снаружи водитель, и я поспешил покинуть своё укрытие.

Душа трепетала от нетерпения. Вот она – свобода! Всего пара километров разделяет меня от новой, счастливой жизни, где нет вечных патрулей и грязных подвалов, где нет страха не проснуться на утро, загнувшись от неизвестной заразы. Где человеческая жизнь хоть чего-то стоит.

Однако, что-то не давало покоя. Такое паршивое чувство, скребущее на душе, будто ничего хорошего ждать не стоит. Я спрыгнул на дорогу и осмотрелся. Вдалеке чернело пятно города с бессчётным количеством возвышающихся над ним труб, источающих едкий дым, что заволочил всё небо на протяжении многих километров. Он остался позади, и, казалось, даже дышать теперь стало свободнее.

Артур стоял около кабины с сигаретой в зубах и смотрел куда-то в сторону. Я подошёл, но он никак не отреагировал. Лишь на миг опомнился и стряхнул выросшую на папиросе горку пепла.

– Ну чего, устал? – спросил я, прогоняя дурные мысли.

– Ага…

– Красота! Свобода! Чувствуешь? Совсем не так, как в городе!

– Ты бы это… Не кричал особо.

– Ладно-ладно. Так что, мы уже приехали?

Он стрельнул окурок и впервые за весь разговор посмотрел мне в глаза. И взгляд у него был до боли хмурый. Виноватый.

– Приехали, мужик… Приехали. Ничего личного, ладно?

– В каком смысле?

Я даже понять ничего не успел. Взревел мотор в противоположной от города стороне, и чистый, нетронутый воздух свободы разразился поганым шумом казённого громкоговорителя.

– Всем оставаться на своих местах, работает полиция! – рявкнул офицер.

Я заглянул за наш грузовик – из подъехавшего служебного внедорожника метрах в пятидесяти от нас уже повалили люди в форме и с автоматами. Я даже немного удивился, что на меня одного – грязного, безоружного голодранца – вызвали такой отряд. А потом начала доходить вся сложность ситуации. Водитель стоял в сторонке, освободив место для служивых и якобы совсем меня не замечая.

– Ах ты мразь!.. – прошипел я, соображая, что можно сделать.

Уже слышался топот тяжёлых сапогов по асфальту недалеко от грузовика, приближались большие неприятности в форме. Я, недолго думая, рванул в поле. Метрах в пятистах впереди располагался лесок, где можно было спрятаться. Оттуда уже пешком. Лишь бы добежать…

– Стой, урод! – закричал кто-то сзади.

– А хрен вам! Я не для того всё это устроил, чтобы в шаге от свободы сдаться!

Кричал будто не я, а какой-то безумец, пробудившийся внутри. Ноги в драных сапогах бешено прыгали по неровному полю, я спотыкался, но всё продолжал бежать. Сбивая ноги и обдирая руки об жухлую траву. Сзади кто-то начал отсчёт. Пять… Четыре…

Толчок. Что-то мощно ударило в спину, мир покачнулся, а земля вдруг подпрыгнула и с силой ударила меня по лицу. До заветного леса оставалось совсем немного, и я пополз. Цепляясь не за кочки, а за жизнь окровавленными руками. Снова удар. Уже не такой сильный, но силы после него разом ушли. В этот раз куда-то ниже. Я собрал всю жизнь, что оставалась у меня в руках, и кое-как перевернулся на спину.

Я уже не видел ничего. Ни довольное лицо Артура, о чём-то говорящего с офицером. Ни бойца с автоматом в паре метров от меня. Ни тяжёлого сапога, что уткнулся мне в рёбра. Только небо. Чистое, упоительно голубое небо. Борланд рассказывал однажды, как оно выглядит, но одно дело услышать, и совсем другое – увидеть самому. Это невообразимо красиво.

«А ведь даже до одного не досчитали, падлы…» – выдало вдруг угасающее сознание.

Спину жгло. Что-то струйками полилось из меня на сырую землю, силы окончательно покинули тело. Но это было совсем не важно. И пусть это конец, я был по-настоящему, впервые за всю жизнь счастлив. Ведь я умирал не на мокром городском асфальте. Я умирал под голубым небом, как победитель. Под голубым небом свободы.