Читать книгу: «Крысы в сапогах», страница 3

Глава 2 – Во славу Тирениса

Иногда, чтобы не проспать важное событие в жизни, лучше вообще не ложиться. Так думал Лейт, тяжело ступая по улицам утреннего города. Рассвет только вступал в свои права, а бродячие животные уже вовсю сражались за жизнь. Коты дрались между собой за тушку голубя, собаки грызли друг друга за выброшенные объедки возле таверн. Жизнь в своей вечной борьбе встречала это утро мириадами звуков. И каждый звук, будь то лай разъяренного пса или агрессивное шипение кошки отдавалось резкой болью в голове Лейта.

–Что ж я маленьким не сдох. – С жалостью к самому себе промычал Лейт, подходя к дверям «Черной кошки». Охранников на пороге не было, те заступали на смену под вечер, но юноша смог заприметить пару отстранено державшихся знакомых парней. Папа Эгрон охранял «Кошку» денно и нощно.

Внутри, за барной стойкой стоял отвратительно бодрый турранец и как ни в чем не бывало протирал алой тряпкой и без того чистые бокалы. Лишь легкая краснота его глаз выдавала ночной недосып.

– А! Блудный сын вернулся. – Варр злорадно усмехался, глядя на то, как Лейт хмурясь и щерясь, пытался удобно усесться на стул.

– Варр… Дружище! Налей мне Мертвого пива. Я умираю… – С мольбой в голосе попросил юноша.

– Деньги вперед, малыш. Правила ты знаешь.

Лейт, несмотря на головную боль и подкатывающую тошноту, ловко, щелчком пальцев подкинул золотую крону в сторону бармена. Варр с легкостью поймал монету и стал что-то колдовать с напитками.

– Агерра еще не проснулась? – Поинтересовался Лейт.

– Я ее не видел, но думаю, что она уже встала и готовит комнату для занятий.

– Эх… Ну, почему она просыпается так рано? – В сердцах промычал Лейт.

– Потому что жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на сон, мой мальчик. – Менторским тоном бросила Агера, спускаясь с лестницы.

Лейт тихо выругался и постарался изобразить на лице милую улыбку. Только вот она никак не вязалась с синяком на скуле и мешками под глазами.

– Так я его и не тратил на сон. Все думал о наших занятиях! Учитель! Рад вас видеть!

Перекаченный турранец тихо прыснул в пудовый кулак от столь бездарной наигранности.

– Варр, сделай мне травяного чаю и достань плитку имперского шоколада. – Агерра проигнорировала приветствие нерадивого ученика и села за столик, что находился на приличном расстоянии от Лейта.

– Учитель! Я не проспал, как и обещал. Готов к занятию! – Продолжая тупо улыбаться, законючил Лейт.

– Лейтерри, для начала выпей пива и почисти зубы. Я вижу и чувствую своим носом, как тебе плохо. – Агерра поморщилась и раскрыла свежий выпуск местной газеты. – Думаю, Варр тоже чувствует этот невероятный «дух молодости», но он слишком вежлив и профессионален, чтобы делать тебе подобные замечания.

Турранец, уже не скрываясь, хохотал и щерил во весь рот свои отвратительно ровные и белые зубы.

– Как скажете, учитель. – Лейт тяжело вздохнул, набил трубку табаком и закурил. – Варр, долго ты там еще будешь возиться?

– Уже иду!

Турранец, как и требовал того этикет, сперва обслужил госпожу. В зале повис тягучий запах чайных трав и яблочного табака. Затем он поставил долгожданный бокал с янтарной жидкостью перед Лейтом.

– Пей, Мертвое пиво любого поставит на ноги.

– Спасибо. – Благодарно кивнул Лейт и сделал большой глоток. На сердце сразу стало как-то легче.

На какое-то время в зале повисла тишина, изредка прерываемая перелистыванием газеты и мерным стуком чайной кружечки о блюдце.

Лейт вспоминал прошлую ночь. Рыжая лютнистка не давала покоя его мыслям. Никогда в жизни он не испытывал ничего похожего. Ему хотелось быть с ней постоянно, слушать ее дыхание, чувствовать запах ее волос, согревать своим взглядом ее фигуру. Даже ночная попойка не смогла выбить из души ноющее чувство тоски и грусти. Единственное, что его сейчас утешало, так это то, что Клеора спрятала его рисунок у себя под сердцем. А, значит, не все было потеряно.

Также Лейт беспокоился за друга. Черный Брут крепко прижал отца Вателя, и чем это обернется для Пьяного крота и так было известно. Вряд ли дела пойдут в гору даже с его новым рецептом. Просто наивный поваренок боролся с превратностями судьбы как мог – на кухне. Он не сдавался и жил надеждой. Но в Далинграде с его преступными кланами сражаться в одиночку было сродни самоубийству. Жаль, что Лейт был птицей не того полета, чтобы помочь другу. А папа Эгрон вряд ли захочет портить отношения со «стальными крысами» только из-за сомнительной просьбы своего пусть и талантливого, но всего лишь ученика. Не тот повод. Да и риски слишком большие.

Так, за мрачными мыслями, Лейт не заметил, как осушил бокал пива. Боль в голове исчезла, а на смену ей пришла долгожданная бодрость. Юноша посмотрел в сторону Агерры, та лишь подняла руку и указала пальцем на потолок, мол, поднимайся, сейчас начнем.

Затушив трубку и благодарно кивнув Варру, Лейт отправился наверх. Пока он поднимался, до него доносилось тихое женское сопение. Девочки после тяжелой ночи старались наверстать крупицы сна. Юноша порадовался, что сегодня ему не придется заниматься стиркой.

Учебная комната напоминала Лейту зал какого-нибудь вельможи из Туррана. Шторы красных оттенков тонким шелком развевались на ветру. Потолок из бежевого камня походил на купол давно забытого храма, но не создавал давления. Наоборот, он вселял легкость и настраивал на рабочий лад. Вместо стульев повсюду лежали мягкие подушки всех расцветок и форм. Столов также не было. Единственное, что бросалось в глаза посреди этого восточного великолепия, так это абсолютно черная, как мокрый уголь, учебная доска. Она напрочь выбивалась из общего интерьера.

Лейт уселся на одну из подушек и стал ждать Наставницу. После мертвого пива ему стало гораздо легче. Спать на удивление не хотелось. В голове поселилась легкость и ясность.

Прошло несколько томительных минут, как в комнату вошла Агерра. Лейт только сейчас обратил внимание, что его наставница была одета в черный шелковый халат, который только подчеркивал пламя ее длинных волос.

– Ну что ж… – Сказала она, подходя к доске. – Сегодня мы затронем тему инклюсных минералов. Думаю, ты вряд ли вчера успел прочитать тот трактат, который я тебе посоветовала.

Агерра с вопросом в глазах уставилась на своего нерадивого ученика.

Лейт лишь кивнул и развел руками.

– Хорошо. Тогда, чтобы начать, скажи мне, что такое инклюс и с чем его едят? Учитывая твое опасное ремесло, что-то ты должен знать.

Лейт почесал затылок, вспоминая уроки Эгрона о ценности вещей. Каждый вор должен знать, что стоит красть, а что обходить стороной.

– Согласно легендам о сотворении мира, инклюс является результатом дыхания великого девятиглавого дракона. Когда мир был совсем юн, он ничем не отличался от пустыни. Существовали лишь вулканы, камни, горы и редкие ручьи. Единственные создания, что бороздили просторы Керна – были демоны, гуи и джины…

– В верном направлении мыслишь. – Перебила Агера, поправляя очки на переносице. – Но это лишь религиозная трактовка сути данного минерала. Какова его практическая ценность?

Лейт потер переносицу, напрягая память.

– Опять же. Благодаря инклюсу, с религиозной точки зрения, демоны и прочая нечисть – редкие гости в нашем мире. Инклюс – это своего рода печать для жителей с той стороны.

– И это тоже верно, Лейт. Но мне бы хотелось услышать от тебя, почему этот камень так ценен?

– Искуссники? Мифические заклинатели стихий? По слухам, инклюс им необходим для развития. – Сомневаясь, ответил юноша, глядя на то, как Агера довольно потирает фиолетовый камушек в ладони.

– Вот теперь, правильно. – Наставница улыбнулась. – Смотри.

Маленький камушек в ее руках вспыхнул синим пламенем и поднялся в воздух. Подчиняясь воле Агеры, минерал стал парить по всей комнате пока не упал на голову шокированному Лейту.

– Что это сейчас было?! – Лейт поднял камень с пола и стал его внимательно рассматривать.

– Это было легкое проявление Искусства. В столице добрая половина жителей обладает минимальным талантом для управления инклюсной энергетикой. Там и жизнь кипит по другому. Люди управляют энергией в быту и на работе. Понятное дело, большинство их способностей ограничивается лишь телекинезом, но есть также и артефакторы, которые создают поистине удивительные вещи. Что же касается самих Искуссников, то их существование – далеко не слухи. В столице есть целая гильдия таких умельцев. Правда, они мало кого принимают к себе. – С огорчением вздохнула Агерра. – Слишком большой конкурс. Человек должен обладать определенными способностями и сильной волей, чтобы вступить в их ряды.

Сказать, что Лейт был удивлен, это ничего не сказать. Он всю жизнь прожил в Далинграде – в самой дальней и отсталой провинции княжества. Здесь велась львиная доля раскопок инклюсной руды. Но все его знания о ней были невероятно поверхностными. Религиозная и воровская точка зрения на инклюс тесно переплетались друг с другом. Лейт лишь знал о том, что данный минерал является оберегом от нечисти, и что он дорого стоит на черном рынке. Этих знаний хватало. Но самое удивительное, многие Далинградцы, сами не понимали, что живут на источнике силы мифических заклинателей, в существование которых Лейт не верил до сегодняшнего дня.

– Почему я это тебе все рассказываю, мальчик мой? – Агера задумчиво посмотрела в потлок. – Просто, каждому возрасту – свое знание. Думаю, для тебя это сейчас актуальное знание. Более того, я бы хотела провести эксперимент.

– Какой эксперимент? – Напрягся Лейт.

В последний раз, когда они с Агерой занимались научными изысканиями он лишился бровей, а затылок зудел несколько недель, не переставая.

– Да не переживай ты так! – Улыбнулась, Агера. – Согласно общим сведениям, работа с инклюсной энергией недоступна людям, награжденным гетерохромией. Вот я и хочу это проверить.

– То есть, ты хочешь выяснить, есть ли у меня дар к магической руде?

– Да!

– Это интересно! Что от меня требуется?

– Вот книга! – Агера достала из под подушки, на которой сидела, увесистый томик. – Сперва ты ее прочтешь. Даю тебе, скажем, неделю. А уже после этого мы приступим к эксперименту.

«Руководство и практическое пособие по использованию энергии инклюса» – Прочитал Лейт, забирая из рук наставницы драгоценный учебник.

– Спасибо, Агерра. – Лейт благодарно поклонился наставнице. – Но я удивлен, что об искуссниках и инклюсе так мало информации.

– Не за что. – Отмахнулась учитель. – Это и неудивительно. Знания об искуссниках, инклюсных рудах и о прочих удивительных вещах нашего мира блуждают исключительно в образованной среде и столице. Радуйся. Твой багаж знаний скоро будет сопоставим с моим. А это значит, что ты сможешь претендовать на получение степени пастока в столичном университете.

Лейт усмехнулся эти словам.

– Я что-то смешное сказала?

– Нет. Просто каждый из вас, что ты, что папа Эгрон стараются сделать из меня своего продолжателя. – Лейт ловко подкинул инклюс в руке. – Образованный вор – это ведь новая каста в преступном мире. Своего рода, революция. Но я пока не знаю, куда заведет меня судьба. Мне нравится красть и облапошивать богатых олухов. Но мне также нравится учиться и узнавать что-то новое.

Агера тепло улыбнулась и обняла Лейта за плечи.

– Мальчик мой. Ты просто очень талантлив. А мы с Эгроном лишь шлифуем алмаз, чтобы он стал еще краше. Свою судьбу ты определишь сам, а знания никогда не бывают лишними.

– Понимаю, Агера. – Лейт обнял наставницу в ответ.

– А если понимаешь, то и отлично. Следующая тема – инклюсная арифметика. Ты должен в этом немного разбираться.

Лейт сразу же помрачнел. Точные науки не были его коньком.

– Не делай такое лицо, Лейт. Тебя будто бы стража сейчас схватила.

– Я весь внимание. – Обреченно вздохнул юноша и уселся поудобнее.

***

Храмовый квартал нижнего города тонул в солнечном полотне. Здесь пахло не так, как на площади. В воздухе часто слышались нотки различных благовоний и таявшего воска свечей. Этот запах нравился Лейту. Он напоминал ему, что в самых темных уголках мира всегда есть место надежде. Именно сюда люди приходили помолиться, попросить что-то у богов или просто переждать бурю. Храмовый квартал, пожалуй, был самым безопасным местом в городе. Многие романтики ножа и топора боялись гнева богов, а потому никогда не промышляли возле девяти священных обителей.

Лейт не спал уже больше суток, а дела не ждали. Занятия с Агерой вконец его вымотали. Что-то он запомнил, что-то он забыл, как только покинул учебную комнату. Но крохотный камушек инклюса теперь постоянно висел у него на ремне в маленьком мешочке. Усталость и похмелье сковали все мышцы, двигался Лейт тяжело, и он мечтал поскорее вернуться домой и прыгнуть в койку. Но ему требовалось исполнить последнюю просьбу Грена. Тиренис ждал платы за своего оступившегося последователя.

Храмовая площадь была поделена на девять обителей, расположенных полукругом. Было людно, да так, что руки чесались кого-нибудь обокрасть. Львиная доля народа собралась вокруг бедно одетого жреца. Он что-то проповедовал. Лейт подошел ближе, чтобы послушать.

– Помните! Не забывайте, кто подарил нам дорогу жизни. Девятиглавый дракон Декагон сверг демонов в иной мир и своим пламенем одушевил неодушевленное! Мы все его дети и мы должны быть послушными. Не думайте, что прародитель покинул наш мир. Он разделился на девять персон, девять ликов. Все вы знаете их. Хеврит, Родарий, Горенгар, Тог, Ора, Тиренис, Ремуар, Кулур и Фатум. Они до сих пор среди нас. Они наблюдают за нами! Где бы вы ни были, не слушайте ересь культа Фиалкового огня. Они – великие грешники и лжецы!

В толпе одобрительно загомонили, кто-то даже аплодировал. Но интерес Лейта тут же исчез. Религиозная вражда его не интересовала, а историю о создании мира он уже слышал сотни раз.

Храм Тирениса по сравнению с другими выглядел менее помпезно. Серые колонны и стены из черного камня придавали храму мрачный вид. Кровля крыши искрилась на солнце серебряной черепицей. И это было единственное яркое место на здании. Многие из почитателей Тирениса вели ночной образ жизни в силу их ремесла, поэтому тяжелые дубовые двери в его обитель были всегда открыты. Перед входом стояла огромная статуя из того же черного камня. Это был стройный мужчина в дорожном плаще. Его облик буквально олицетворял всё то, к чему стремится любой вор: грацию, ловкость, богатство и удачу. В одной руке он держал каменный мешок с настоящим золотом. В другой – золотую подкову. Лицо статуи прикрывала медная маска, изображающая усмешку и хитрый прищур.

Подойдя к статуе, Лейт упал на колени и коснулся лбом каменного пола, как того требовал обычай.

– Великий, я пришел к тебе с мольбой в сердце за душу твоего верного последователя. – Лейт встал и бросил пару золотых крон в каменный мешок божества. – За успех он платил кровью и золотом, как и полагается. Пусть дух Вшивого Грена посетит твои чертоги и обретет в них покой.

Медная маска Тирениса блеснула в лучах солнца и Лейт посчитал это добрым знаком, несмотря на то, что его кошелек окончательно прохудился и теперь в нем лежало не больше пяти серебряных крон.

Обрадовавшись, что долг уплачен, Лейт еще раз низко поклонился Богу торговли и темного ремесла.

За колонами храма что-то мелькнуло. Но Лейт был спокоен. Традиции Храмого квартала оберегали его не хуже аддентарских1доспехов. Перед статуей появился грузный мужчина в серой хламиде почитателя Тирениса.

– А… Юный Лейтерри – бедный двоедушник. – Протянул толстый жрец. – Уплачиваешь долг?

Лейт встал с колен, отряхнул штаны и посмотрел незваному гостю прямо в глаза. Вернее, в один глаз, серый, как трактирный дым , но при этом живой и пронзительный. Левую глазницу жреца скрывала черная повязка на пиратский манер.

– И почему это я бедный, одноглазый Барри? – Лейт кивнул в знак приветствия. – У меня в отличие от некоторых все глаза на месте, а, значит, я в каком-то смысле даже богаче тебя.

Лейту не нравилось его прозвище и он не любил, когда к нему так обращались. Вот и сейчас не сдержался, и на привычное обращение к себе нагрубил жрецу.

– Больше, не значит – богаче, юноша. – Жрец отрицательно помотал головой. – Скоро ты это поймешь, если доживешь, конечно. Сам знаешь, наше ремесло спокойными деньками не блещет.

Когда Барри говорил, Лейт невольно кривился. Три подбородка, как наполненные водой бурдюки, отвратительно колыхались в такт каждому слову жреца.

– И то верно. – Согласился Лейт. – Зачем пожаловал?

Жрец противно засмеялся.

– Это я – то пожаловал? Ты в моей обители, парень. Я здесь хозяин. Ты – гость.

Ссорится с одноглазым Барри не входило в планы Лейта. Да и вообще, вражда со жрецом Тирениса – крайне дорогое удовольствие. Ставкой может быть жизнь. Поэтому Лейт вежливо, насколько мог, поклонился толстяку и постарался ретироваться.

– Спасибо за гостеприимство, уважаемый Барри, но у меня куча дел, так что я должен уйти.

– Не так быстро, юноша. – Жрец подошел к каменному мешку Тирениса, засучил рукава и нагло достал оттуда две золотые кроны, недавно брошенные Лейтом. – Мне было видение и ты должен меня выслушать.

Это «Должен» сразу не понравилось Лейту. Но он ничего не мог поделать. Могущественнее преступных кланов в Далинграде были только жрецы Девяти ликов. Их уважали. Их любили. И их боялись.

– Тогда я слушаю, уважаемый жрец.

Барри, играясь с золотыми кругляшами, мерзко усмехнулся.

– Для Тирениса твоя плата – слишком незначительна. Он не примет две жалкие монеты в качестве уплаты долга. – Жрец бросил золотые кроны к ногам Лейта. – Сам знаешь, ходить в должниках у него долго нельзя: дела пойдут на убыль, здоровье пошатнется, конкуренты сожрут.

Лейт не стал унижаться и наклоняться за деньгами, лишь стоял и молча слушал. Золото или серебро он всегда сможет украсть. Не обеднеет.

– Не буду ходить вокруг, да около, юноша. В видении Тиренис указал на тебя. Скоро в городе будет жарко из-за одного предателя. Этого гада ты и должен обчистить. Украсть у него самое ценное, а украденное возложить на алтарь нашего Бога.

Лейт громко выругался, не стесняясь медного лика Тирениса. Одноглазый Барри рассмеялся еще противнее, чем до этого.

– В смерти Вшивого Грена я не виноват.

– Тиренис это знает.

– Долю с награбленного я отдал его отцу.

– Тиренис и это знает.

– Так чем же я прогневал Бога? – Уже начиная закипать, спросил Лейт. – Или тут кроется твой личный интерес, жрец?

Одноглазый Барри недобро сощурился.

– Ты считаешь, что служитель Лика способен использовать влияние Бога ради удовлетворения каких-то своих личных амбиций?! Ты в своём уме, щенок?!

– Пахнет именно этим! – Не стал сдаваться, Лейт.

Барри еще какое-то время сверлил гостя недобрым взглядом, а затем просто исчез с поля зрения. Сказать, что Лейт был удивлен, это ничего не сказать. Затравленно озираясь по сторонам, он пытался отыскать толстую тушу прыткого жреца… Тщетно.

– Никогда не смей сомневаться в слуге Тирениса! – Голос Барри прогремел со спины, но Лейт не успел среагировать на угрозу. Жрец ударил Лейта ногой под колени и юноша со стоном рухнул на пол. – Богохульник! Твой долг только вырос!

Воровская коса Лейта натянулась, как струна лютни… От боли в глазах заплясали искры. Лейт боялся, что с него сейчас стянут скальп, но самое удивительное, ничего не мог сделать. Руки не слушались, ноги – тоже.

– За что?! – Только и смог выдавить из себя Лейт.

– Кайся!

– Каюсь! Виноват! Да отпусти ты меня!

Хватка, что прочно удерживала Лейта на месте и трепала его волосы, ослабла, а спустя какое-то мгновение и вовсе исчезла.

Подняться на ноги Лейту стоило больших усилий. Одноглазый Барри, как ни в чём не бывало стоял, облокотившись о колону храма, и придирчиво рассматривал отросшие ногти на руке.

– Хорошо, что ты раскаялся. Иначе неизвестно, что бы с тобой было.

Думать об этом Лейту совершенно не хотелось. В горле пересохло, а затылок болел так, будто по нему прилетел увесистый валун.

– И всё-таки, многоуважаемый жрец, почему я? Я вроде как не переходил дорогу Тиренису.

– Ну, смотри… Отец Вшивого Грена вчера повесился, а твои деньги он не принял. Считай, долг не уплачен в полной мере. Это во-первых… А во-вторых, неисповедимы пути Тирениса.

– Как повесился? – Охрипшим голосом спросил Лейт. В душе у него всё похолодело.

– А вот так! Взял стул, связал петлю, и вздернулся!

– Как же так…

– Ты идиот? Или только прикидываешься? Человеку просто больше незачем было жить.

Лейт понял, что оказался в ловушке гораздо более прочной, нежели божественные путы. На сделку с совестью он бы не пошёл.

Барри пристально смотрел ему в глаза, и долго выдерживать этот взгляд было невозможно. Жрец оказался далеко не простым служителем храма. Его плотоядный взгляд пугал, на миг Лейту даже показалось, что перед ним сам Тиренис… Как тут можно было сопротивляться?

– И кто же моя цель? – Окончательно сдавшись, спросил Лейт.

– Черный Брут.

***

Определенно, Лейту не везло в последнее время. Мало того, что заработал фингал на всю физиономию, так еще и жрец воровского Бога обязал перейти дорогу самому кровожадному «папе» Далинграда. Черный Брут с врагами не церемонился. О его вспыльчивости и крутом нраве ходили легенды. Кличку «Черный» он заслужил отнюдь не за цвет кожи или волос. Просто старина Брут не чурался мокрухи, был любителем пыток и мог сам обучать будущих палачей хладнокровию и беспощадности. Он объединил под своей рукой самый отпетый сброд города и вершил по-настоящему черные дела. Более трудную жертву для Лейта было найти сложно.

Отказаться же от воняющего самоубийством дела Лейт не мог. Священные долги нужно возвращать даже ценой жизни. Ходили слухи, что люди, отказавшиеся выполнять поручения Богов сходили с ума и лишались посмертия. Лейт в это слабо верил, но он знал, каким влиянием обладают жрецы. Один из них был способен превратить его жизнь в кошмар, если не уничтожить его. Поэтому Лейт отправился туда, где мог получить хоть какую-то помощь или совет.

Папа Эгрон жил в торговом квартале нижнего города неподалеку от храмового. Он любил прикидываться зажиточным купцом и быть поближе к своим возможным жертвам. Он мастерски играл свою роль, и это не удивительно, ведь в свое время он долго путешествовал в актерской труппе и успел нахвататься знаний о настоящей игре. Лейт же часто жалел о том, что не освоил полностью науку лицедейства. До Эгрона ему было далеко.

Дом главного «романтика» находился слегка на отшибе квартала. Белокаменный уютный особняк, каких тут было полно, дышал благополучием и изобилием и возвышался над стеной из серого кирпича. Красная черепица на солнце отсвечивала огненными сполохами, а на крыльце, как всегда стоял Гарен Сивый – телохранитель, прикидывающийся дворецким. Его цепкий взгляд зацепился на Лейте.

– Лейт Двоедушник. – Сивый криво ухмыльнулся. – И кто тебя так отметелил?

– Приветствую, Сивый. – Лейт скривился. – Поверь мне, тому, кто это сделал, намного хуже.

– А это правильно. – Гарен тряхнул своей седовласой гривой, продолжая внимательно следить за обстановкой на улице. – Зачем пожаловал юноша?

– Эгрон у себя?

– У себя.

– Можно войти?

– Зависит от того, зачем ты пришел.

– По срочному делу, Гарен. Хватит играть в злого привратника, впусти меня. – Лейт направился к двери, пытаясь обойти Сивого, но тот молниеносно толкнул его в плечо. Юноша покачнулся, но не упал, лишь отошел на пару шагов назад.

Как-то слишком часто в последнее время его били. Лейт боялся привыкнуть к такому отношению и начинал уже нервничать, но он прекрасно понимал, что с Сивым лучше не ссориться.

– Прости, Лейтерри. Не велено сегодня пускать посетителей. – Сивый поднял руки в знак извинения и натянуто улыбнулся. – Эгрону нездоровится, он даже Агеру не захотел видеть, а она – целитель знатный.

– Я понимаю, Гарен. – Ни чуть не обидевшись, кивнул Лейт. – Хотя бы можешь ему передать, что я пришел по очень срочному делу. Это связано с Черным Брутом. Может, он впустит меня.

– Ого! – Присвистнул Гарен. – Ладно. Стой здесь. Никуда не уходи, никого не впускай.

Сивый также молниеносно скрылся из виду. Лейт только пожал плечами и уселся на плетенное кресло, наблюдая с веранды за прохожими.

Гарен cчитался одним из сильнейших мечников Далинграда. В далеком прошлом он был капитаном стражи, после – воевал с Кунтарцами в мелких конфликтах. Когда вернулся на Родину, ему не нашлось места, поэтому стал промышлять наемником меча и топора, пока не получил заказ на Эгрона. Об их встречах на злачных улицах города ходили легенды. Эгрон всегда каким-то чудом умудрялся обхитрить бывалого охотника за головами и ускользнуть от его меча. К дружбе их привело взаимное уважение и случай.

В одно время у Гарена были большие проблемы с деньгами, он должен был немалую сумму местному ростовщику Пипу Монете, что ходил под Эррадом Последней Улыбкой, который по совместительству являлся лидером «Черных». – Отпетые негодяи со своим кодексом чести. Заказные убийства – их главный профиль. – Вспомнил слова Эгрона Лейт. С такими ребятами даже Гарен бы не справился. А вот у Эгрона в те дни золота было с избытком. Ему настолько понравились целеустремленность и биография Сивого, что он тайно оплатил все его счета. Конечно же, об этом узнал Гарен и в следующей их стычке предложил свой меч Эгрону. Тогда еще обычный вор отказался от предложения, но внес свое: «Мечи я всегда могу украсть, мне этого не надо, но у честного вора всегда мало друзей. Друг бы мне сгодился.» Так и началось их сотрудничество.

Лейт уже успел заскучать, он пересчитал всех прохожих, прикидывая сколько у кого сможет стянуть, заприметил всех черных котов и голубей, дворовых псов, прокрутил в голове тысячу нелепых мыслей, когда, наконец, вышел Сивый и предложил войти в дом.

Внутреннее убранство особняка кричало о своей богатой природе – тут было и каменное дерево, и золотая посуда, и древние артефакты, и дорогие предметы искусства. Иной человек подумал бы, что у хозяина дома нет вкуса, но есть огромные деньги, которыми он кичится направо и налево. Но Лейт знал, что Эгрон на все это великолепие не потратил и медяка. Все это были трофеи его воровского ремесла.

– Он на втором этаже. – Сивый незаметно наклонился к уху Лейта.– На балконе, выходящим во двор.

– Как и всегда. Его любимое место.

– Не всегда. Раньше, когда ты еще в пеленки мочился, он любил сад.

– Не буду спорить. Тебе виднее, кто куда мочился, Сивый. – Съязвил Лейт, но вовремя исправился. – Я в самом хорошем смысле.

Гарен лишь угрюмо вздохнул и махнул рукой, мол иди уже, бедолага, жалко об тебя руки марать.

Сверху по лестнице тянулся неприятный и резкий запах. Лейт невольно сморщился. Воздух был пропитан канализационными миазмами. Интересно, что тут случилось?

Второй этаж в отличие от первого больше напоминал не сокровищницу, а библиотеку. Повсюду стояли книжные стеллажи, сгорбившись от изобилия томов и фолиантов. Дальняя дверь, выходящая на балкон была настежь открыта. Сквозь зеленные шторы, развевающиеся на ветру, угадывался знакомый силуэт.

– А… Лейтерри – мальчик мой. Давно мы не виделись. Возьми ароматическое масло и платок, прикрой ноздри. Я тут, малость, захворал. – С балкона в комнату донесся басистый, с ленивой хрипотцой, голос.

На журнальном столике стояла бутыль с душистым маслом. Лейт тут же воспользовался предложением. Черный платок из шелка, который ему подарила Агера, наконец – то пригодился. Дышать стало гораздо легче.

Дядя Эгрон сидел в уютном плетенном кресле. В одной руке у него была початая бутылка Турранского вина, в другой – кусок надкусанного сыра. Обычно светлое лицо с игривыми карими глазами сейчас омрачалось смущением и волнами мучений. Когда – то черные, как смола каменного древа, волосы побила беспощадная седина. Прическа у столь уважаемого вора была стандартной – конский хвост с обрамленными прядями у висков.

– Садись. – Эгрон кивнул на соседний стул.

Лейт повиновался.

– Ну, Лейт, рассказывай, что случилось? – Эгрон сделал большой глоток из бутылки и громко испортил воздух.

Лейт сильнее прижал платок к носу и чуть не рассмеялся.

– Так, сынок. Если кто-то об этом узнает, я тебя скормлю уличным псам… – Эгрон закусил сыром, шутливо погрозил Лейту бутылкой и снова испортил воздух. – А затем пойду в святилище Тирениса и прокляну.

– Да уж… Не велика угроза в силу сложившихся обстоятельств. -Подумал юноша, но все же состроил озабоченное выражение лица.

– Я – не трепло, учитель. Я, наоборот, ценю, что вы в таком состоянии смогли уделить мне время. Кстати, с чего это всё? – В неопределенном направлении махнул рукой Лейт.

Эгрон поставил бутылку на стол и задумчиво почесал бороду.

– Сдается мне, что это отравление. Вчера утром мы с Гареном зашли к булочнику Азару. Ну, ты знаешь его, он делает лучшие в городе рогалики с мясом. – Эгрон поправил рукава своей черной рубахи и, корчась от неудобства, посмотрел на цветущий во дворе сад. – Я каждое утро завтракаю этими демоновыми рогаликами и запиваю их травяным чаем. До этого все было прекрасно, а сегодня утром я чуть не ушёл за Грань. Оказалось, один из пирожков был отравлен. Благо, Сивый вовремя спохватился и вызвал алхимика Боэтти с Каменной улицы.

Старый вор вздрогнул от воспоминаний и продолжил. – Меня чудом спасли, Лейт. А то, что я сейчас воняю на весь торговый квартал – это всего лишь побочное явление от противоядия. Говорят, терпкое вино и твердый сыр помогают справится с газами… Вот я прячусь, пью и порчу воздух. Пусть все думают, что я скопытился.

– Мудро. – Подытожил Лейт. – Ну и кто отравитель? Вы уже вышли на него?

– Да Хеврит знает кто, мальчик! Половина города спит и видит, как я уйду в тень. Мое наследие – лакомый кусочек для всех пап Далинграда.

– Да уж… Азара еще не схватили?

– Нет. Отправил ребят, чтобы проследили за ним. Не хочу пока привлекать внимания. Пусть недруги думают, что все идет по их плану.

– Если нужна помощь, вы знаете, что на меня можно положиться, учитель. – Сказал Лейт и задумчиво посмотрел на вишневое дерево в саду.

Эгрон снова пустил газы, громко выругался и залпом осушил бутылку вина. Утирая бороду от рубиновых капель, он внимательно посмотрел на своего ученика.

– Не надо тебе впутываться в эту авантюру, сынок. Сам разберусь, иначе все в городе начнут судачить о том, как старый Эгрон стал терять хватку.

– Как скажете…

– Ты мне лучше скажи, что там за дела с Черным Брутом? Во что ты вляпался?

– Может, я просто пришел проведать своего наставника? – Усмехнулся Лейт, отвлекаясь от сада.

– Чепуха! Я в твоем возрасте плевать хотел на учителей, наставников и занудных стариков. Молодость создана для того, чтобы совершать ошибки и вляпываться в неприятности. Во что вляпался ты?