Читать книгу: «Крысы в сапогах», страница 2

– Но ведь ты меня утешаешь. – Возразил Лейт.

– А ты разве всё потерял? У тебя есть я. – Агера поцеловала Лейта в затылок, но он угрюмо продолжал рыться в сундуке. Ему не хотелось продолжать этот разговор, и он очень надеялся, что Агера правильно его поймёт.

Так и произошло. Когда он обернулся, в комнате ее уже не было. Она исчезла также быстро, как и появилась.

Агера – красивая женщина неопределенного возраста, будучи пастоком, почему-то стала управляющей борделя. Судьба каждого человека по-своему ухабиста, но Лейт никогда не понимал, почему столь умный и образованный человек выбрал себе такое ремесло. Она могла бы преподавать в столице, заниматься алхимией и исследованиями, но почему-то оставалась в этой дыре, на окраине мира, пытаясь заменить Лейту мать, а девочкам – лучшую подругу.

«Черная кошка» – так назывался ее бордель. В Далинграде он пользовался огромной популярностью, так как девушки Агеры знали грамоту и могли поддержать разговор на любые темы. Клиентами кошки, в основном, были заезжие дворяне и богатые купцы.

Сама же Агера своих девочек в обиду не давала. В отличие от других публичных домов рукоприкладства в «Кошке» никогда не было. Агера и папа Эгрон давно уже были в отношениях, именно поэтому бордель пользовался покровительством и защитой местных воров. Любила ли она пожилого преступника, Лейт не знал. Скорее всего, да. Иначе она бы тут не осталась.

Думая об этом, Лейт, наконец, выудил из ящика альбом и карандаш. На душе сразу стало как-то легче. Его давним увлечением был рисунок. Он прекрасно помнил, когда ему было лет семь, в публичный дом к Агере пожаловал художник. Ему требовалась девушка с творческим складом ума и хорошим чувством юмора. В дневное время художник пил сладкое вино и рисовал портреты девушек, а в ночное развлекался со своей избранницей.

– Чтобы рисовать картины, мальчуган… – Говорил тот в моменты пьяного откровения. – нужно впитывать жизнь, словно лесной мох впитывает дождевую воду. Накапливая энергию жизни с ее радостями и несчастьями, ты сможешь ее вылить на холст и создать шедевр. Твори, когда тебе очень плохо. Твори, когда тебе очень хорошо. Но никогда не рисуй, когда твоя жизнь спокойная и размеренная.

Сейчас Лейту было грустно, и потому его карандаш зашуршал по бумаге, создавая образ молодой Агеры, обнимающей семилетнего мальчика. Его всегда удивляла эта магия рисунка. Он, словно, печатал воспоминания, даруя им форму и объем. Так, постепенно, плохое настроение улетучивалось, а ему на смену приходило семейное тепло – ощущение заботы и собственной ценности.

Он не помнил, сколько прошло времени. Это случалось часто за творческой работой. Минуты замирали, и жизнь – тоже, она словно готовилась к прыжку на лист дешевой бумаги. Но когда Лейт закончил, на его лице уже не было той угрюмой мины, лишь мальчишеская улыбка да фиалковый синяк на всю щеку.

Отложив в сторону карандаш, он полюбовался на свои зарисовки: мальчик выглядел счастливым, а вот лицо Агеры было скрыто в тени; размытый силуэт Эгрона и вовсе притаился на почтительном расстоянии от них.

«– Странно.» – Подумал Лейт…

Сложив альбом и карандаш обратно в ящик, Лейт подошел к окну. Ночь стелилась по улицам черным шелком, окутывая город мрачной загадочностью. Единственное, что давало ей отпор, так это редкое мерцание уличных фонарей, да тусклый свет домашних лучин. Несмотря на позднее время, в этом районе города всегда было людно. Вот и сейчас до Лейта доносились звуки ругани и потасовок, яростных криков и лающего смеха.

Он не любил Далинград. В глубине души он всегда хотел посмотреть мир, да осесть в какой-нибудь прогрессивной столице. Но его работа и долг перед Эгроном не позволяли ему витать в облаках. Двоедушников – разноглазых нигде не любят, а в этом городе Лейт имеет авторитет и покровителя. Здесь банально безопасно, хотя по его ремеслу и не скажешь.

Лейт сел на подоконник, свесив ноги на улицу, и закурил. Внизу у входа в бордель терся подозрительно знакомый тип. Он что-то возбужденно говорил вышибалам, даже ругался с ними, рискуя остаться без зубов.

Лейт выпустил колечко сизого дыма и улыбнулся, когда, наконец, разглядел фигуру незваного гостя.

– Ребята, он ко мне! Впустите его! – Крикнул сверху Лейт охранникам.

Один из верзил поднял голову.

– А ты кто такой? Пусть платит за вход и проходит. Условия для всех одинаковы.

Лейт поперхнулся дымом, когда вспомнил, что Агера наняла новых ребят для охраны. Сегодня была их первая смена, так что Лейта те еще не знали.

Положение спасла сама хозяйка борделя. Она заприметила добродушного толстяка на крыльце и приказала верзилам пропустить его.

Лейт благодарно отсалютовал Агере трубкой и не без удовольствия услышал, как она принялась отчитывать новичков в своей витиеватой манере. Какие там были эппитеты. Какие обороты. Лейт не переставал удивляться многогранности своего учителя.

Табак в его трубке уже почти истлел, как дверь в его комнату с треском распахнулась, задев вешалку для плащей. Та чудом не упала.

– Ух…Ты не мог поселиться на первом этаже? – Вместо приветствия спросил Ватель, вытирая пот со лба. – Гнилые клубни не хотели меня пропускать.

Лейт повернулся к другу и ехидно улыбнулся.

– А ты не мог похудеть, дружище? Всего – то четвертый этаж.

– Сам знаешь, кем я работаю. Наш брат худобой не отличается. – Ватель бесцеремонно плюхнулся на кровать друга и попытался отдышаться.

Судьба свела Лейта с Вателем еще в далёком детстве, когда они босиком бегали по улицам Далинграда и устраивали разные шалости. Несмотря на то, что Лейт ни в чем не нуждался в детстве, Ватель любил подкармливать приятеля различной снедью с отцовского стола. Ватель был первым сверстником в жизни Лейта, которому было плевать, у кого, какие глаза.

– Отмазки всех поваров на свете. Было бы желание, вмиг бы похудел.

– Легко тебе говорить, ты же вор. – Ватель для вескости поднял пухлый палец вверх. – Вы постоянно должны убегать от стражников, вот ты и худой, как дешевая макаронина.

Лейт с прищуром посмотрел на друга. Тот был чем-то взволнован.

Синие глаза, как васильки придирчиво уставились в потолок, пытаясь разглядеть там какой-то изъян. Легкий красный кафтан на нем был смят, как лист бумаги. Соломенные волосы топорщились в разные стороны.

– Вижу, ты торопился. Что случилось?

Ватель, наконец, повернулся к другу и громко выругался.

– Черная крона! Кто тебя так отделал, дружище?! У тебя вместо лица – слива. Жирная такая, хоть сейчас варенье делай.

Лейт лишь засмеялся от такого сравнения.

– Правда! У тебя сливовый сад на морде!

– Хватит, Ватель. – Смеясь, бросил Лейт. – Меня всегда поражали твои гастрономические сравнения. Но сегодня ты в ударе.

– А кто ударил тебя?

– Один тип. Главное, все обошлось. Через недельку, думаю, синяк сойдет.

– Ладно. Не хочешь рассказывать – не надо. – Ватель делано надул щеки и привстал с кровати. – Я к тебе с важным открытием.

– И каким же?

– Ты меня знаешь. Я – экспериментатор по жизни. – Толстяк загадочно улыбнулся и вынул из-за пазухи бумажный сверток. – Ты должен попробовать. Отец сказал, это шедевр.

– Что, даже отец похвалил? – Недоверчиво спросил Лейт.

– Этот день настал, дружище! Меня признали! – Ватель кинул бумажный сверток Лейту, тот с легкостью его поймал. – Признай и ты, что я – гений. Он еще теплый.

Открыв сверток, Лейт обнаружил булочку из слоенного теста в форме рогалика. Есть ему не хотелось, но, чтобы уважить друга, он откусил сразу половину и неторопливо зажевал, пытаясь насладиться невероятным вкусом. Нотки сливочного крема и творожной массы окутали небо воздушной легкостью небожителей. Умеренная сладость теста и начинки только разгоняла аппетит. Лейт и сам не заметил, как быстро проглотил оставшуюся часть рогалика и с надеждой уставился на друга, взглядом прося добавки.

– Кто же так ест? Ты словно удав беззубый. – Ватель укоризненно посмотрел на друга, но радостный блеск в глазах у него скрыть не получилось.

– Что это?

– Назвал в свою честь – вательник. По-моему звучит неплохо. Теперь в «Пьяном кроте» посетителей станет больше и дела пойдут в гору.

– Это невероятно вкусно, старина! Но, боюсь, люди приходят в вашу таверну выпить чего-то крепкого и закусить чем-нибудь соленым, а не сладким. Будет ли спрос?

– Эх, Лейт, Лейт… Я не собираюсь зарывать свой талант, только потому, что публика в основном пьёт брагу. Даже среди кучки гнилых яблок, всегда найдется червяк – гурман.

– И каков рецепт? – Поинтересовался Лейт. – Что за начинка?

– Ты мне друг, конечно, но свои рецепты я унесу в могилу. Не обижайся. Считай это профессиональной этикой. Я же не спрашиваю тебя, кого ты обчистил на неделе? – Толстяк самодовольно заулыбался и предложил. – Это дело надо отпраздновать! У вас в «Кошке» отличный бар на первом этаже, да и музыка живая есть. Кухня, конечно, хромает, но ничего. Я угощаю, но только выпивкой. Девки у вас дорогие.

Лейта перекосило от последнего уточнения друга. Он терпеть не мог, когда к девушкам в борделе относились, как к товару. Понятное дело, что они продавали себя мужчинам и неплохо зарабатывали на этом, но воспитание, манеры и правильное отношение к женщинам Агера плотно вбила ему в голову чуть ли не с рождения. Обстановка, в которой он рос, того требовала. К куртизанткам Лейт испытывал неподдельное радушие и всегда сочувствовал им, а порой и вступался за них перед обнаглевшими клиентами. Девушки были к нему добры и отзывчивы. Кто знает, может одна из них когда – то подарила Лейту жизнь и в силу обстоятельств не смогла его оставить.

– У нас нет «Девок», Ватель. Они – ночные бабочки, лучики солнца в ночи. Будь ласковее с ними. – Нахмурился Лейт и примирительно добавил. – Это как, если я назову вишневый пирог – щучьей икрой.

– А… Понял. Буду знать. – Смутился Ватель. – Ну, что? Праздновать-то будем?

– Такой шедевр и вправду нужно обмыть. – Лейт направился к выходу. – Но не думай, что платить будешь только ты. Сегодня у меня был хороший улов, да и к тому же ты – гость в моем доме.

Ватель лишь понятливо усмехнулся и засеменил следом.

«Черная кошка» была уникальным местом. Бордель давал приют не только одиноким мужчинам или женщинам, но и местным бардам и сказителям. На первом этаже расположился бар и небольшой помост в углу, служивший сценой. Гости часто приходили сюда только для того, чтобы выпить хорошего вина и послушать живую музыку. За многими столиками сидели одинокие девушки в ярких нарядах и ждали своих клиентов. Чтобы увести девушку в спальню, нужно было ее сперва угостить выпивкой и накормить. Это было старой традицией заведения. Многие так и не доходили до кровати, предпочитая разговор по душам, теплую атмосферу, да приятное общество красоток. Второй и третий этажи вмещали в себя комнаты для утех. А на чердаке жил Лейт и Агера. Там же находилась комната для занятий науками.

Время было позднее, поэтому внизу собралась целая толпа. Тем не менее, Лейту удалось отыскать свободный столик возле сцены. Скорее всего, Агера догадалась, что он сегодня будет пить с другом и заранее зарезервировала его любимое место. Они сели с Вателем за стол и заказали пива.

– Как славно, что Агера позаботилась о нашем досуге.

– Все таки хорошо у вас тут. – Осматривая помещение, похвалил Ватель. – Помост сцены из черного дерева. Барная стойка из янтарного камня. Сам бармен – смуглый и перекаченный тураннец. А девушки – просто загляденье. Сколько же денег вбухано! Сколько же сил и стараний!

– Не знал, что тебя интересуют перекаченные турранцы. – Съехидничал Лейт. – Второго такого места во всем городе не сыщешь. Это верно.

– Эй! Я вообще-то для дела. Сам знаешь, что турранцы – лучшие бармены на всем свете. Нам бы такого в таверну…И дела бы пошли в гору даже без моего нового рецепта.

– Кстати, о делах. – Лейт закурил трубку и выпустил колечко дыма. – Неужели у вас все настолько плохо. Мне казалось, Пьяный крот никогда не перестанет пахнуть перегаром и доброй дракой.

Ватель нервно заозирался по сторонам и доверительно наклонил голову к Лейту.

– Сам знаешь, как все устроено в этом проклятом городе. Преступные кланы крышуют добрую половину всех заведений. Ваш папа Эгрон – еще нормальный мужик. Меру знает. А наш Черный Брут из «Стальных крыс» совсем озверел и в последнее время дерет с нас в три шкуры. Вот и пытаемся выживать, как можем.

– Да уж… Не хорошо. – Посочувствовал другу Лейт, прекрасно зная о ком он говорит.

Черный Брут был редкостным мерзавцем, жадным до крови. Садист с холодным рассудком смог подмять под себя банду «Стальных крыс» совсем недавно. – Молод, горяч, плюет на традиции, и ни во что не ставит старую школу. Такие понимают только язык силы. Романтики сильны, поэтому нас пока не трогают, но все может поменяться в любой момент. – Вспомнил слова своего воровского наставника Лейт.

Друзья на минуту задумались каждый о своем. Лейт с мрачным видом курил трубку. Ватель нервно теребил в руках зубочистку.

– Ваше пиво. – Отвлекла их от мрачных раздумий официантка, поставив на стол две большие кружки с пенным. – Закуски принести, Лейт?

– Спасибо, Стелла. – Фальшиво улыбнулся Лейт и повернулся к другу. – Что ты будешь есть?

– Кусок в горло не лезет. Хочу напиться. – Вздохнул Ватель.

– Ты его слышала. Принеси нам через час графин огненной воды двойной перегонки и селедки с черным хлебом и лучком. Я думаю, самое оно!

Девушка кивнула и отправилась к барной стойке.

– Ладно. Как – нибудь выкрутимся! – Ватель поднял кружку. – За мой рецепт, старина!

– За твой рецепт, дружище!

Кружки стукнулись и друзья ощутили, как вкус холодного пива прогоняет тоску и напряжение тяжелого дня.

Народу вокруг становилось все больше, но Агера с легкостью справлялась со своими хозяйскими обязанностями. Он мелькала тут и там, и везде оказывалась вовремя и к месту. Где – то нужно было поддержать беседу с местными купцами, где-то бесплатно угостить выпивкой капитана стражи, а где-то пригрозить расправой распускающим руки мужланам. Под ее суровым взглядом нахалы становились кроткими и смиренными. Сейчас в ней было трудно разглядеть ученного человека.

Лейт сделал очередной глоток пива и не заметил, как она подкралась к нему за спину и щелкнула веером его по затылку.

– Лейтерри. – Она всегда называла его полным именем, когда была чем-то недовольна, либо сильно переживала. – Особо не налегай на выпивку. Завтра утром у тебя урок.

Ватель опасливо глянул на раздраженную учительницу друга и выбрал лучшую тактику – сидеть да помалкивать.

– Предатель – подумал Лейт, а сам повернулся к Агере и изобразил свою самую невинную улыбку.

– Учитель, мы чуть-чуть! На занятии буду вовремя, слушать буду внимательно. Обещаю.

– Надеюсь, мальчик мой. В противном случае, заставлю тебя стирать все простыни и перины борделя после сегодняшней ночи. А она обещает быть бурной!

Ватель громко прыснул пивом и закашлял, как каторжанин, страдающий от рудниковой болезни.

– Угу. – Мрачно выдохнул Лейт, отряхивая свой серый камзол от капелек пива.

– Вот и славно! – Кивнула Агера и направилась к сцене, где ее уже ждали местные барды и сказители.

– Прости, что испачкал тебя. – Раскаялся Ватель, протягивая другу салфетку. – Агера, как всегда, в своем стиле.

– Не переживай, мы все равно напьемся, старина! – Сказал Лейт с таким видом, будто шел на смертный бой.

– Именно поэтому я и ценю нашу дружбу. – Отсалютовал бокалом Ватель и сделал большой глоток. – Не считая того, что ты постоянно спасал мою задницу на улицах.

– Прекрасные были времена.

– Для кого как…

Беседу двух друзей прервало какое-то шевеление возле сцены. Барды и сказители, приглашенные Агерой стали готовится к выступлению. Там царил шутливый тон и смех, и среди всей этой суеты Лейт заприметил непонятно откуда взявшееся зеленое пятно. Он прищурился, стараясь прогнать легкий хмель из взгляда, и присмотрелся повнимательнее. Зеленое пятно оказалось шелком дорогого платья. Скользнув взглядом выше – туда, где заканчивался подол и мягкие линии бедра, он увидел в глубоком вырезе маленькую родинку на бледной коже. Голову и лебединую шею незнакомки обрамляли рыжие, как сухая осень, волосы. Их взгляды на миг встретились, хотя она просто оценивающе осматривала толпу зрителей. Ее глаза напоминали капли утренней росы, застывшей в горном хрустале. Они смеялись и искрились какой-то магией. Одна из таких волшебных искр кольнула Лейта в сердце. Именно так показалось ему. Его бросило в жар, он смущенно отвернулся и посмотрел на потолок, а потом опять – в сторону сцены. Девушка улыбалась и настраивала свою лютню. Она внимательно осматривала целостность струн и колковый блок на своем инструменте. Нежные, незапятнанные тяжким трудом, руки уверенно и одновременно ласково держали корпус лютни.

Она о чем- то говорила и перешучивалась с коллегами, не отвлекаясь от дела. Лейт пытался узнать, о чем этот пустой треп, но все было тщетно. Не смотря на близость их столика к сцене, шум и гам посетителей «Кошки» не позволял ему услышать ее голос.

– Славное сегодня пиво. – Мелькнуло в голове у Лейта, и глупая улыбка растянулась по его лицу.

Пытаясь снять с себя неведомые чары, он стал разглядывать других красоток в зале. У барной стойки ему подмигнула Стелла с самыми обыкновенными глазами. За соседним столиком мило засмеялась дама постарше, но то был самый обычный смех, лишенный какого-либо смысла. Даже Агера казалась теперь какой-то блеклой.

Он вновь посмотрел на сцену и ощутил себя живым. Лейт чувствовал себя так впервые. В ушах и висках сильно пульсировало. Он боялся смотреть в сторону загадочной незнакомки. Ему не хотелось спугнуть это наваждение. Но даже закрывая глаза, он продолжал видеть перед зеленое платье.

– Мне надо отойти. – Только и смог вымолвить Лейт своему пухлому другу и направился к барной стойке.

Варр – смуглый и перекаченный тураннец жонглировал бутылками и завлекал толпу.

– Чтобы в горле не першило, выпей пламя с бочкой пива! Чтобы дамы были с вами – вы глотните сидра, парни. Ну а, если все печально, ром исправит все легально! – Весело и задорно выкрикивал турранец.

–Тебе в пору на сцену выйти. – Вместо приветствия сказал Лейт.

– Ты знаешь мое, амплуа, Лейтерри. – Улыбнулся Варр. – Здесь моя сцена и зрители.

– Тогда налей мне пустоты и чего-нибудь яркого.

– Нашего парня посетило вдохновение?! – С пониманием бросил турранец и выудил из под барной стойки альбом и карандаш. – Чего творить изволите?

– Жизнь, как всегда. – С бравадой ответил Лейт, забрал свой инструмент и направился обратно к Вателю.

Тот, не моргая, смотрел на сцену, где рыжеволосая лютнистка уже заканчивала с настройкой инструмента. В его бокале было пусто, и он продолжал нервно теребить зубочистку.

– Знаешь, Лейт. – Обратился он присевшему за стол другу. – Теперь я хочу есть.

– Понимаю. – Усмехнулся Лейт, раскладывая на столе набор художника. Ватель перехватил взгляд друга и спросил.

– Ты ее нарисуешь?

– Да. Нарисую.

– Я готов рассказать свой рецепт, если ты отдашь мне ее портрет.

– Еще чего! Дался мне твой рецепт. – Беззлобно сказал Лейт.

– Ну, я хотя бы попытался. – Усмехнулся Ватель.

Тем временем на сцену вышел долговязый мужчина средних лет в желтом плаще и объявил выход девушки:

– Многоуважаемая публика! Перед вами сейчас дебютирует гордость нашей труппы, милая и обворожительная – Клеора. Она прибыла к нам из северных земель Киттегура, поэтому репертуар у нее весьма экзотический. Впрочем, вы и сами сейчас все услышите.

Люди в зале тут же уважительно замолчали. Их взгляды прикипели к рыжим волосам и потрепанной лютне, предвкушая вечернее шоу. Лейта почему-то кольнула ревность. Девушка в последний раз провела пальцами по струнам, подкрутила какие-то колышки и окинула толпу уверенным взглядом настоящего артиста – взглядом, который смотрит на всех, и одновременно в каждого.

– Песнь хладного моря. – Объявила девушка и улыбка с ее лица тут же исчезла.

Лейт, как и остальная публика, ожидал, что Клеора начнет свою песню с яркой мелодии, но нет. Северянка всех удивила и запела без какой – либо музыки, управляя лишь своим голосом и наращивая нужный ритм.

«В водах Хладного моря живут, не таясь,

Чудовище Кракен и его злобный князь.

Корабли, что коснулись их темных вод,

Никогда, никогда не привстанут в порт.»

Лейт слушал, как завороженный моряк слушает песню сирены, но не переставал рисовать девушку. Голос Клеоры был подобен капризу морских глубин. Он наполнял зал легкостью островного прилива и яростью могучего шторма. Ее тонкие пальцы запорхали над лютней, как потревоженные детским смехом бабочки. Мелодия подхватила ритм голоса и привнесла в песню нечто новое. Нечто, что отдаленно напоминало жизнь человека, бросившего вызов судьбе.

Песня рассказывала слушателям о том, как неведомый капитан в большой шляпе отправился в плаванье, чтобы победить подводного князя и его кракена. Плаванье было долгим и тяжелым, но все-таки капитан и его команда настигли злодеев и завязался бой. Вся команда погибла. Кракен, хоть и был ранен, но сломал все мачты. А Князь скрестил клинки с тем храбрецом, что не снимал широкополой шляпы. Бой был нешуточный. И, в итоге, капитан проиграл. Он снял шляпу, и Князь увидел перед собой женское лицо. Хозяин Хладного моря влюбился с первого взгляда, опустил клинок, а дева, воспользовавшись моментом, вонзила ему нож в сердце. Князь погиб, но у моря были свои планы на капитана. С тех пор хладным морем стала править злобная княгиня, а не князь. Вот такой вот круговорот злодеев в северных морях.

Когда Клеора закончила петь, в зале стояла гробовая и задумчивая тишина. Кто-то прослезился, кто-то с грустью смотрел на дно стакана, пытаясь найти там какой-то секрет. Рыжая лютнистка растерялась и нервно теребила подол платья. Желая помочь девушке, Лейт встал и громко зааплодировал. Тут же его кураж подхватили остальные люди в зале и поспешили поздравить девушку с дебютом. Ее пытались угостить выпивкой, осыпали восхищенными комплиментами, дарили цветы и сыпали монеты в открытый футляр из под ее лютни. Лейт довольно улыбнулся, так как портрет на его столе был закончен.

«Успел». – Промелькнуло у него в голове и он придирчиво посмотрел на рисунок. Из клочка бумаги на него игриво смотрела рыжая лютнистка. Она стояла на одном из рифов посреди пены темного моря и держала в руках свой инструмент.

– Думаю, ей понравится. – Собравшись с духом, сказал сам себе Лейт и направился к сцене. Люди уже расходились по своим столикам, а на помост готовился выйти новый музыкант. Клеора, бережно и не торопясь, убирала лютню в футляр.

– Привет. Мне очень понравилась твоя песня. – Не зная с чего начать, Лейт ухватился за самую банальную лесть. – Прекрасная история.

– Привет. – Клеора улыбнулась и защелкнула последние замки на футляре. – Спасибо.

– Это тебе. – Лейт смущенно протянул лютнистке свой рисунок.

В душе у него все кипело. Неведомый доселе страх поселился в его сердце. Он, вдруг, стал бояться сказанных слов и действий. Они казались ему невероятно глупыми и отталкивающими. Он думал, что каждое произнесенное им слово, каждый вдох могут породить отказ рыжей девушки от его подарка.

Клеора с интересом посмотрела на Лейта и вгляделась в рисунок. В этот момент она кокетливо накручивала волос на палец.

– Как интересно… Но я совсем не такая.

Лейт со смущением на лице молчал и не знал, как продолжить разговор. Он чувствовал, что нужно сказать какой-то комплимент и опровергнуть ее замечания. Ему хотелось закричать «Это правда. Ты намного лучше! Портрет не передает и сотой доли твоей красоты!». Но страх в его сердце не давал ему вымолвить ни слова.

Девушка задумчиво водила миниатюрным пальчиком по рисунку, пытаясь увидеть в нем что-то свое, что-то необычное.

– Знаешь, никогда не встречала художника с таким милым фингалом под глазом. – Усмехнулась она. – Мне казалось, ваш брат – слишком тонкие натуры, чтобы участвовать в насилии.

Лейт машинально потрогал синяк на своей скуле.

– Ах это… Ну… Я – не обычный художник.

– Я заметила. – Клеора улыбнулась и прижала рисунок Лейта к груди. – Никто никогда не рисовал мне портреты. Я сохраню твой рисунок, обещаю.

Лейт в знак благодарности склонил голову, как требовал того этикет. И уже собирался пригласить девушку к их столику, как в разговор вмешался третий.

– Милая, опять поклонники прохода не дают? – Долговязый мужчина в желтом плаще, что объявлял выход Клеоры на сцену, подошел и уверенно обнял ее за талию. – Этот юноша тебе досаждает?

– Нет, Морган. Мы просто беседуем. – Клеора незаметно спрятала смятый рисунок Лейта в глубоком вырезе декольте и сдержанно поцеловала мужчину в щеку.

Морган улыбнулся, как кот объевшийся сметаны. Всем своим видом он показывал, что Клеора принадлежит только ему.

– Как звать тебя, приятель?

– Лейт. – Спокойным и ровным голосом ответил юноша. Но в душе у него колыхнулось новое чувство, которое он никогда не испытывал. Ревность обжигала, переплеталась со страхом и желанием, а досада была вишенкой на торте в этом безумном коктейле эмоций.

– Лейт. – Покатал имя на языке мужчина в желтом плаще. – Не хочешь выпить с нами, Лейт?

– Боюсь, вынужден отказаться. Меня ждут дела. Как – нибудь в другой раз. – Юноша демонстративно поклонился Клеоре, игнорируя мужчину в желтом плаще. – Спасибо за песню.

Возможно, Лейт был слишком резок и холоден, но от этой пары он буквально убегал. Та буря чувств, что веретеном взрывала его сердце, требовала выплеска наружу. Он с трудом сдерживался. Ему не хотелось видеть Моргана и то, как он обнимает за плечи Клеору. Ему вдруг даже стало противно смотреть на сцену.

– Ну как все прошло? – Полюбопытствовал Ватель у вернувшегося друга.

– Мне нужно напиться. – Холодно ответил Лейт.

– Ну, мы за этим сюда и пришли! Сейчас уже водку принесут.

– Не здесь, Ватель. Не могу видеть ее рядом с этим болваном.

– Всё настолько серьезно?

Лейт не стал отвечать, лишь многозначительно посмотрел на друга.

– Тогда нас ждет «Пьяный крот». Для тебя, мой друг, это место станет тихой гаванью. Там не будет надзирателя Агеры!

– Пошли. – Сказал Лейт.

И двое друзей под покровом ночи покинули «Черную кошку». Один из них думал о своем новом рецепте, а другой – не мог выкинуть из головы рыжеволосую лютнистку.