Читать книгу: «Ковер», страница 3

– Проснешься утром, сними меня со стены. Я приготовил подарок тебе.

Вовка проснулся рано-рано, как только смог рано. Всю ночь он, спящий, не выпускал из головы последние слова ковра, и спящий был преисполнен любопытства. Нетерпеливо, но бережно, как будто имел дело с живым человеком, снял выцветшие тканевые петли ковра с гвоздей. Сложил его на кровать и с все нараставшим разочарованием оглядел стену. Никакого подарка на ней не висело. Он отодвинул диванчик, под него тоже ничего не упало. Он уперся ладошкой в должное быть сухим и шершавым покрытое известью стеновое бревно. Рука его скользнула нежданно внутрь холодного студня. Вовку передернуло от омерзения. Он отскочил, вытер руку об одеяло. Посидел, подумал, взял ручку, ткнул ею в стену, еще и еще. Ручка легко, как нож в растаявшее масло, пронзала необычной структуры дерево. При этом следов не оставалось. Вовка проверил, вся ли стена такая. Оказалось, нет. Участок под ковром размером метр на метр. Видно, это и есть подарок ковра, решил он. И раз так, ничего плохого ожидать не приходилось. Вовка смело погрузил пальцы в стену. Как он и ожидал, сантиметров через сорок – толщина стенового бревна – студень закончился, рука ощупывала пустой воздух. Вот это подарок! Вовка решил, что ковер подарил ему потайной выход на улицу. Руку, как и ручку, ничего не пачкало. И он захотел испытать проход. Зачем-то перекрестился и как в воду, зажмурившись, нырнул в отверстие. Тотчас очутился по ту сторону стены, выпал с изрядной высоты. Вскарабкался на завалину: влезть назад в комнату. Прохода не нашел, вся стена была твердая. Дома же с вечера заперлись. Конечно, можно было постучать в окно, открыли бы. А как объяснишь, что оказался на улице? Вовка с час, пока не ожил дом, бегал и прыгал по саду. Утро выдалось сырым и холодным, а он в домашнем, в тапочках.

Проход в доме закрылся тоже. Сухое твердое дерево.

«Ради того, чтобы один раз выскочить на улицу, я трудился всю неделю», – горько думал Вовка. – «Это, наверное, чудо, но такие чудеса мне вовсе неинтересны. Хотя, чего еще можно ждать от ковра?»

Вовка сидел в классе, вялым, ватным мозгом впитывал едва сотую часть того, что говорила учительница. Он, как и остальные здесь, пребывал в полусонном, сомнамбулическом состоянии. Внимание остановить было не на чем: учительница строго следила, чтобы никто не рисовал, не беседовал, не рассматривал ничего и никого, кроме нее. Где-то в министерствах верят, что ребенок может сорок пять минут беспрерывно слушать, читать, выполнять задания. Легко и радостно. Может быть, и есть такие, только не в Вовкином поселке. У них в седьмом классе кое-кто и читать-то умеет кое-как, а им законы механики, и формулы, и Ньютона.

Учительница мелом на доске выводила уравнения, когда Вовка закрыл глаза ладонями, нажал на них в попытке взбодриться. О ужас! Он продолжал видеть белые неровные буквы и цифры на зеленой доске, будто глаза оставались открытыми. Вовка несколько раз открыл-закрыл глаза ладонями, затем веками. Ничего не изменилось. Когда он подносил руки к глазам, то видел их отчетливо, стоило же им полностью скрыть свет, как прорезалось новое видение, словно рук и век не было вовсе. Учительница заметила Вовкины манипуляции, отреагировала на них в своей обычной манере. Криком и руганью. Вовка, привычный, вовсе и не заметил оскорблений. Больше его занимала иная проблема: что это с ним происходит. Весь день он всячески испытывал себя. Поле зрения закрытых глаз несколько отличалось от открытых, как если бы они смещались на пару сантиметров выше. То есть видели не глаза, а голова, лоб, мозг сам по себе, шестым чувством. Вовка решился открыться во всем отцу.

– Папа, что-то неладное со мной творится, – оторвал он отца от вечернего отдыха с книгой. – Для начала, ковер, что висит у меня на стенке, превратился в человека, такого коврового. Я не знаю, сон это или не сон.

Вовка замолчал, ожидая реакции отца. А именно, усмешки над детскими бреднями. Однако отец выглядел заинтересованным.

– Продолжай. Что он тебе сказал?

– Он потребовал от меня, чтобы я прочел учебник, мыл всю неделю полы и убирал мусор с улицы. Затем он сделал выход на улицу в стене, прямо сквозь стену, на один раз. Я вылез через него на улицу и час мерз в саду. Но не это меня беспокоит. Я теперь вижу с закрытыми глазами.