Читать книгу: «Легендарная кража», страница 2

Четыре часа я провёл на карачках, наблюдая мерзости, происходящие в его кровати. И всё это время меня мучали два вопроса: как мне после этого спать, и почему никого из этих бедных юношей и девушек всё ещё не стошнило. Благо, под утро этот похотливый жеребчик успокоился, и я смог закончить работу.

Домой я вернулся после рассвета полный усталости и ужаса, выпил с горла бутыль мёда, упал на кровать и попытался заставить себя уснуть. На чердак ввалилась злая Виктория, сжимая в руках метлу. Выглядела она прям как церковники описывают ведьм, но мне было не до смеха. С криками "Иоганн, чтоб тебя, иди и развейся" и парой ударов по голове, меня всё-таки выгнали на улицу.

Не могу вспомнить Лиман при свете дня. Не уверен, видел ли я его когда-нибудь таким живым. Даже на самых широких его улицах, кажущихся в ночи необъятными, днём не протолкнуться. Необъяснимым образом это захватывает дух и вызывает безумный дискомфорт. Лишь в переулках Лиман не меняется: мне посчастливилось застать два ограбления, изнасилование и попойку дешёвым элем. Жаль, что именно эту часть города я знаю слишком хорошо.

Подслушал несколько слухов. На удивление, я тоже был среди них. Люди даже знают моё имя, а в историях, несмотря на солидный налёт выдумок, есть и что-то правдивое. Хотел бы я знать, значит ли это, что я недостаточно хороший вор, или что я становлюсь "легендарным". В любом случае, эта слава меня пугает. Надеюсь, что хотя бы о сегодняшней работе истории никогда не будет.

Четверг, 20 июля 1673 года.

Стал чаще выбираться на улицу. Осуждающий взгляд Виктории сменился на недоумевающий, но наконец-то я увидел на её лице улыбку. Забавно. Уже, наверно, десять лет, как мы знакомы, а она не утратила свою девичью красоту с этой невинной улыбкой. Напоминает дни, когда я и сам мог позволить себе улыбнуться. Надо пробовать радовать её почаще.

Из-за работы и дневных прогулок осталось меньше времени на выпивку. Уверен, старый Варнава в панике, ведь своей трезвостью я лишаю его как минимум трети заработка. Бедняга. Хоть бы не объявил меня в розыск.

Улицы Лимана всё так же давят на меня, но, по крайней мере, глаза уже не так болят от солнечного света. Интересно, если бы меня увидел священник, стал бы он размахивать крестом перед моей рожей и поливать святой водой? Думаю, лучше не проверять.

Сегодня гулял по рынку. Почувствовал там себя как дома, вокруг сплошь ворьё: кто-то срезает кошели, кто-то завышает цены втрое для бедняг, которым и так нечего есть, а кто-то "берёт пожертвования" на охрану.

В конце дня проходил мимо прилавка с выпечкой. Меня окликнула его хозяйка.

– Эй, господин, не проходите мимо! Возьмите пирога.

"Господин"… К кому угодно на этом рынке это обращение подошло бы лучше, чем ко мне. Но, к сожалению, вокруг не было никого другого.

– Нет у меня денег, – пробормотал я.

– Берите так. А если понравится, приходите ещё.

Я впал в ступор. Почему она предлагает мне что-то бесплатно? Может, я ограбил её когда-то, умудрился засветиться, и пирог отравлен? Я повернулся, чтобы взглянуть на неё, и увидел девушку с протянутым мне пирогом и добродушной улыбкой. Я взял пирог и, ничего не сказав, спешно ушёл оттуда. Меня терзала паранойя. Возвращаясь домой, сделал крюк, чтобы удостовериться, что за мной нет слежки. По пути срезал толстый кошель возле таверны, иначе этот день закончился бы слишком добродушно.

Попробовал пирог. Его яблочная начинка пробрала аж до костей. Сложно вспомнить, когда я пробовал что-то вкуснее. Подождал пару часов и угостил Викторию, ей тоже понравилось. Она спросила, где я его достал. Ответил, что украл с прилавка какого-то мерзкого хрыча. Почему я ей соврал?

Воскресенье, 23 июля 1673 года.

С того похода на рынок перестал выходить из дома. Перестал работать. Дни и ночи напролёт думаю об этой девушке. Почему она была так добра ко мне? Разум рисует её образ: волосы и глаза шоколадного цвета, во взгляде сияет жизнерадостность, но в то же время и видна тень печали.