Читать книгу: «Как сбылись мечты», страница 9

Сергей ехал по Третьему транспортному кольцу в Северо-Восточном административном округе. Вернее, аккуратно и очень медленно передвигался в потоке соседних машин, когда телефон радостно оповестил о сообщении. Самые долгожданные слова за неделю. Или за месяц. Радость и облегчение пришли к нему одновременно с пониманием смысла ее послания. Он, конечно, прочитал много больше, чем сказали сухие строчки сообщения, и откинувшись на сиденье, прикрыл глаза.

Оле было хорошо. Она знал, что именно в эту минуту он увидел ее «Я согласна!». Да, получилось двусмысленно, Оля смущенно, немного загадочно улыбнулась. Но он все-все понял – она ни на минуту в нем не сомневалась. В себе. И в них. Больше не сомневалась. Все происходило очень правильно. Просто не как всегда и не как у всех. Но она привыкла и принимала свою жизнь такой, какой она складывалась. А складывалась она все лучше и лучше, если принимать за отсчет ту точку, от которой Оля шла.

Оля и Сергей вышли из спортивного центра смеясь – Сергей так забавно рассказывал байки из своего боевого прошлого, что Оля не могла удержаться. А он, видя ее счастливые глаза, был просто в ударе. Они сегодня хорошо потренировались – оба выложились максимально и теперь довольные собирались домой. Оля была как огурчик, а вот он почему-то устал, а еще начало болеть плечо – так было всегда, когда он перетруждал его.

Оле было легко и весело. Тренировка с Сергеем помогла ей вспомнить, как хорошо она чувствовала мышцы, могла рассчитывать силу и точность удара – словно и не было этих пропущенных лет. Такого заряда бодрости она не получала уже давно. Оля была благодарна Сергею – он как мог берег ее, но и поблажек не делал, и на какой-то миг Оля увидела в нем своего бывшего тренера, который воспитал ее волю и характер. Оля видела, что, несмотря на то, что Сергей шутит и вовсю веселит ее, он явно тратит сил больше, чем нужно. И, как ей показалось, у него болело плечо. И Оля отважилась: «Сергей, я ведь живу недалеко – как Вы смотрите на поздний чай с лимоном?» Все, она сказала это и замерла.

Сергей смотрел на нее и молчал. Неужели она предлагает ему чай? На кухне? В зале? На балконе? Мысли понеслись вскачь, и он забыл про плечо. Сегодня во время тренировки, чтобы хоть как-то контролировать себя, он представлял, что всего лишь тренер в школе, что у него самая перспективная ученица за всю историю школы. Когда он предлагал ей тренироваться вместе, ему казалось, что он придумал отличный способ увлечь Ольгу, но сейчас понял, что организовал пытку для себя самого. Касаться или не касаться, если да, то как лучше, замечает ли она его реакцию, что чувствует при этом сама – миллион мыслей не давали ему сосредоточиться. И вот она предлагает чай. А что? Он согласится, а там он придумает, что делать.

На кухне Оля включила верхний свет в гарнитуре, от этого комната была залита светом как бы из-под потолка, отчего вся кухня находилась в легком полумраке. Вкусный чай, согревающий. Он не хотел ехать домой – так бы и сидел здесь, с чашкой в руках, глядя как она в домашнем джемпере и с полусобранными волосами кладет в чашку сахар, стоя у подоконника напротив него.

Оля видела, что Сергей напряжен и расслаблен одновременно. Она сама чувствовала себя так же. Первая радость привыкания друг к другу теплом наполняла все тело. Но чай нельзя было пить бесконечно, а Оля не хотела отпускать его таким и в сотый раз спрашивала себя Оля почему. Почему ее маленькая кухня без стеснения вместила его крупную фигуру так, что хотелось наливать ему чай, кормить ужином. Чего еще ей внезапно захотелось? И Оля придумала – это было дерзко и неожиданно, но сегодня она сыграет по-крупному.

– Сильно болит плечо?

Сергей вздрогнул – он до сих пор не привык к тому, как легко она распознавала его болевые точки.

– Есть немного, пройдет.

– Я могу сделать массаж, – сказать это оказалось очень просто.

Сергей посмотрел на нее. Взгляд скользнул по ее рукам. Он знал, что они сильные. Будут ли они нежными – о, да, он готов это узнать прямо сейчас.

– Да, спасибо, не откажусь.

Оля поставила чашку на стол и подошла к нему:

– Если Вам удобно, то лучше положить руки на стол.

– Хорошо, как скажете, – улыбнулся Сергей и, положив руки на стол, немного склонил голову. Оля приблизилась еще немного и встала за его спиной. Какое-то время она колебалась – ей казалось, что она не справится. Она никогда специально не училась делать массаж, все началось случайно – вызвалась однажды помочь коллеге помассировать плечи, когда ту продуло на сквозняке, и с тех пор все началось. Правда, до этого момента она делала массаж только коллегам-женщинам. А сейчас перед ней был мужчина. И это был Сергей. Она стояла позади него и снова ощущала необычность происходящего – они всегда менялись местами. И каждое новое действие рождало отклик. Вот и сейчас он снова был открыт для нее, и вся его фигура была наполнена ожиданием.

Сегодня была пятница, в этот день недели сотрудникам было разрешено одеваться более неформально, и Сергей был в тонком темно-зеленом пуловере поверх обычной белой рубашки. Оля осторожно положила ладони на мягкую шерсть и ощутила сильные мышцы. Да, Сергей красив – призналась себе Ольга. И эта красота была по-настоящему мужской. Светло-русые волосы, светлые брови, серые глаза, широкие плечи – как былинный богатырь на иллюстрациях к древнерусским сказаниям. Но к обычной силе в его облике добавлялось врожденное благородство, всесторонне развитый ум и проницательность. Все эти качества и делали Сергея Александровича необыкновенно привлекательным в глазах женщин. Оля и сама не осталась равнодушной к нему. И поэтому сейчас она немного волновалась.

Он остро чувствовал ее присутствие рядом. И ее руки. Она еще ничего не сделала, но ее тепло через руки передавалось ему. Внезапно он захотел, чтобы между ними было как можно меньше преград. Разве массаж делают в одежде? Сергей усмехнулся – что бы она сказала, если бы он решил снять рубашку? О, он бы хотел увидеть ее реакцию. На это он не отважится, но вот пуловер ему совсем ни к чему.

– Ольга, не возражаете, если я сниму пуловер?

– Снимете?

– Ну да, он же мешает.

«Мне – нет, – в панике подумала Оля, – я всегда так делала, все было в порядке». Конечно, она знала, что так массаж не делают, но если он начнет раздеваться – то что будет потом…? Сергей воспользовался ее замешательством, мягко повел плечами – Оля убрала руки, встал со стула, отошел на два шага в сторону и через голову снял пуловер.

Оля стояла, едва дыша. Он так свободно вел себя! И так легко снял с себя вещ в ее кухне, будто уже делал это много раз или собирается делать…

– А можно куда-нибудь положить, – он протянул ей пуловер.

– Да, давайте сюда.

Он стоял теперь уже лицом к ней. Ворот рубашки расстегнут на три пуговицы, рукава слегка примяты, ее кипенно-белый цвет оттеняет слегка смуглую кожу. Оля вздохнула, повернулась и положила пуловер на столешницу. Сергей вернулся на стул, а Оля теперь уже немного смелее опять положила руки на его плечи и начала легко проводить пальцами вдоль шеи. Массаж начался. «Удобно?» – поинтересовалась она. Ему было не просто удобно, он начинал засыпать. А Олины чудесные пальцы уже массировали его плечи.

Оле нравилось делать массаж – она хорошо чувствовала состояние человека, те мышцы, которые нуждались в отдыхе и расслаблении. Вот и сейчас она почти чувствовала боль в правом плече Сергея, хотя он отлично держался. Интересно, это старая травма.

– Сергей, Вы растянули плечо?

– Да, несколько лет назад. Ходили в горы с друзьями. Удержался, но плечо всегда напоминает о себе, если бывают нагрузки.

– О, тогда будем беречь, – задумавшись проговорила Оля.

– Спасибо, буду признателен.

– Я сказала вслух?

– Ну да. – Плечи немного подрагивали – Сергей тихо смеялся.

Оля тоже улыбнулась, и ей стало очень хорошо.

Медленные и плавные движении завораживали. Он чувствовал каждый ее пальчик, который скользил вдоль шеи вверх к затылку, вниз по плечам, словно теплые воды омывали его. Очень хотелось спать, но одновременно чувствительность обострилась до предела. Он думал о том, насколько далеко она осмелится сегодня зайти, и готов ли он ей это позволить. С ней он попал в сказку, ему очень нравилось это состояние, и он не хотел его испортить. Наоборот, процесс притяжения стал для него намного увлекательнее, чем обычно. И хотя он верил, что близость с Олей будет непохожа ни на что, испытанное им раньше, он хотел, чтобы к этому моменту они пришли вместе. А сейчас он желал испытать все те чувства, которые вспыхивали в его душе, когда Оля в очередной раз делала для него то, что до нее никто не делал или делал, но совсем не так.

Руки осторожно спустились к локтю, перешли на предплечье, массируя мышцы, круговыми движениями вернулись к плечам, потом с нажимом опустились снова.

Она понимала, почему скульпторы и художники воспевали физическую красоту, силу и здоровье – в этом было что-то первобытные, естественное и правильное. В его руках была уверенность, спокойствие и надежность – еще немного, и она готова была мечтать о том, чтобы эти руки обняли ее крепко-крепко и не отпускали никогда.

Оля, увлекшись, не рассчитала угол наклона и случайно коснулась грудью его головы. Сергей сглотнул. «Все хорошо, спокойствие, – мысленно призвала себя к порядку Оля, – он не заметил, он почти спит». Но она знала, что это не так. Казалось, что их сердца бьются в унисон, на каждое движение ее рук откликались его кожа, его нервы. Она поймала себя на мысли, что хочет его сейчас легко обнять, положить голову на плечо и так застыть, глядя в окно в ночное небо, на котором уже успели зажечься первые звезды.

Плавно и глубоко вдоль позвоночника – она легко надавила, и каждая косточка стала заметной. Сергей едва не застонал в голос – такими сильными были ее движения, они словно глубоко-глубоко проникали под кожу и оставались там. Стало даже немного больно, но вдруг она провела по его спине обеими руками, словно гладила крылья бабочки, обводя контур, тихо-тихо, едва касаясь кончиками пальцев. Тепло разливалось по спине и плечам, в голове не было ни одной связной мысли. Оля, что же ты со мной делаешь? Сердце бешено колотилось. Массаж превращался в ласку – Оля вспомнила, как правильно коснуться, чтобы легкость вернулась в мышцы.

Быстро и медленно, легко и глубоко, едва касаясь и не отрывая рук – Оля вложила в движения растущее томление и ожидание будущих прикосновений. Несмотря на тренировки, кисти начали уставать, движения были уже не такими ловкими и быстрыми. Оля поняла, что пора заканчивать массаж, и, намереваясь сделать завершающие движения, опустила обе руки к груди Сергея.

Казалось бы, он должен был разомлеть, но, почувствовав, что она заканчивает, Сергей снова вернул себе собранность, слегка приподнял голову и увидел Олино отражение в стекле – она за его спиной, голова склонена к его голове, руки, скользящие по ключицам. Отражение вспыхнуло в сознании, как образ на фотографии, и он не выдержал.

Оля почувствовала, что ее руки больше не свободны. Их накрыли ладони Сергея. Она мягко вздохнула, когда теперь уже его большие пальцы, легко удерживая, скользнули по косточкам на запястьях. Прохладные сильные ладони скользили по ее предплечьям, и все труднее было держать себя в руках. Оля чувствовала, что она больше не хозяйка положения, да и никогда ею не была. Просто Сергей чутко улавливал ее импульсы и никогда не переступал ту черту, которую она сама обозначила. Но сегодня в мягкой тишине начинающейся осенней ночи грань между сном и реальностью, желанием и возможностью, запретом и дозволенностью размывалась, соприкасались два мира – темный и светлый, легкий и заполненный. Он остановил движение ладоней чуть выше локтей, скользнул в изгиб локтя, затем легким тянущим движением сомкнул безвольные Олины руки у себя на шее.

Олино сердце билось возле его затылка, а она даже не делала попыток освободиться. Таким правильным и естественным было то положение, в котором она сейчас находилась, ощущая его. И вдруг Сергей повернул голову, немного высвободив ее правую руку, но не отпуская совсем. В его взгляде Оля прочитала безусловное желание. Не в силах опустить глаза, она смотрела, не отрываясь, как он, выпрямившись, улыбнулся ей и легко прикоснулся губами к ее губам, обещая. Она инстинктивно приоткрыла губы, и тогда он отпустил себя.

Сергей уже ничего не контролировал, но если бы он почувствовал, что она отдаляется, то смог бы ограничиться простым касанием, но когда ее губы вкуса кофе с молоком встретились с его губами, он растворился в ощущениях мягкости, тепла и чувственности, ее неповторимого аромата, который снился ему ночами. Медленно, словно наслаждаясь каждой крохотной кофейной каплей, он ласкал ее губы, мягко обводя контур.

И Оля отвечала ему – она тянулась к нему, завороженная его томной нежностью, влекомая силой его страсти, в ответном порыве своей души, которая еще не пробудилась до конца, но вот-вот готова была принять его.

Сначала Оле казалось, что его губы знакомятся с ней, узнают ее, неспешно и основательно – она поняла его и отвечала ему, так же стараясь узнать его. Но знакомство закончилось очень быстро – теперь он целовал ее, крепко и властно прижимая к себе, каждой клеточкой своего тела пытаясь запомнить ее образ. И Оля уже не вспоминала о том, что была сдержанной и спокойной, контролирующей свои эмоции, слова и движения – ее руки взлетели вверх к его плечам, от чего он задрожал, углубляя поцелуй, притягивая ее к себе еще ближе, почти вжимая в себя, скользя руками по ее лопаткам, опускаясь все ниже. Если бы кто-то другой на его месте позволил себе так много, Оля не задумываясь, отпрянула бы, и все бы прекратилось, но с ним она становилось слишком свободной и стремящейся к новым неизведанным вершинам – ей хотелось чувствовать его руки на своем теле. «Везде? – вскрикнул внутренний голос. – Да», – едва переводя дыхание, призналась себе Оля.

Она не уставала открывать в нем силу – внутреннюю, стержневую и, безусловно, физическую, которая сейчас была под контролем – его руки бережно касались ее, она не беспокоилась о том, что останутся синяки. Но его чувства… – здесь она знала, что он в смятении, что для него самого происходящее в новинку, несмотря на его опыт.

Оля всегда понимала, каким выглядит Сергей в глазах других женщин. Впервые мелькнула мысль о том, что есть другие женщины и есть она. Оля задавала себе вопрос: хочет ли она быть очередной в его списке, или хочет стать Ею, единственной.

Однако действия Сергея были красноречивее его слов. В том, как обнимал ее Сергей, не было ничего обычного, проходящего. Словно дорогую статую, свою лучшую работу, работу мастера, он нежил ее в своих объятиях. Касаясь нежно и мягко там, где было тонко, сильнее и глубже там, где она хотела его силы и властного напора, он оставлял ее жаждущей и одновременно наполненной.

Без каблуков она доставала ему до ключиц – именно здесь замерли ее руки, скользившие по его груди. На мгновение она остановилась и решилась поднять глаза. Он ничего не произносил, только смотрел прямо, не отрывая взгляда – и она читала в его глазах: да, пожалуйста, сделай это, скорее, я хочу чувствовать твои руки, чувствовать тебя.

С каждой расстегнутой пуговицей она открывала для себя не только его тело, она открывала часть его сердца – ту, куда он еще не решался никого пускать. Но перед нею он не хотел быть в броне из фальши и обыденности, для нее он хотел быть настоящим и ранимым, зная, что она примет его и бережно исцелит все шрамы в его душе.

Она чувствовала, что руки сильно дрожат. «Совсем не как в романе», – промелькнула мысль. Она чувствовала себя школьницей, впервые увидевшей «Дикую орхидею», смущенной и не знающей, что делать с новыми знаниями о том, как прекрасны различия между мужчиной и женщиной.

Сергей не мог дождаться, когда она поможет снять рубашку, и сам, тихо отведя Олины руки, снял ее. Он видел ее смущение – румянец начинал заливать ее щеки, и он неизвестно чему обрадовался: ему хотелось расцеловать ее в щеки от того, как она вела себя с ним и одновременно научить тому, как он хотел бы, чтобы она вела себя только с ним.

Оля прочитала немало романов – хороших и не очень, откровенных и поверхностных, смотрела фильмы, слушала рассказы – и боялась отсутствия своей реакции на все описания и образы: да, красиво, да завораживает, но не более, и ей казалось, что она неправильная и бесчувственная. Но когда она увидела, как поднимается и опускается под ее ладонями грудь Сергея, почувствовала, как упруго перекатываются мышцы, когда он обнимает ее, какой горячей кажется его кожа на ощупь, она сразу поняла, что обратного пути нет, только этот мужчина сможет пробудить ее чувства, вынести их на свет из далекой норки, куда их еще девочкой спрятала Оля.

«Что ты чувствуешь? Скажи, я хочу это знать», – такой родной голос, немного низкий и срывающийся почти на шепот. Сейчас она слышала в нем целую гамму эмоций – тихую радость, сдерживаемую страсть, легкие ноты страха от того, что ждет их впереди, единение… Один его голос был способен разбудить в ней желание. Желание близости его души. И тела, которое выражало его чувства. И то, что узнавала среди их феерии Оля, наполняло ее восторгом и доверием к этому конкретному мужчине, без которого эти минуты настоящего стали бы мгновенным прошлым.

Такой простой вопрос, а Оля не могла ответить сразу. Она редко могла даже сформулировать свои желания, не то что озвучить. Но ему она хотела сказать сейчас все-все. Кожа стала невероятно чувствительной, особенно там, где она хотела его прикосновений. Она начинала чувствовать себя лелеемой и хранимой – без этого она не смогла бы открыться ему по-настоящему. А она этого хотела, очень хотела.

Оля приподнялась, легко обняла его за шею. Сергей поддерживал ее спину, большие пальцы чувственно и одновременно успокаивающее гладили лопатки, и внимательно смотрел в ее глаза. И то, что Оля увидела в их глубине, развеяло остатки всех сомнений. Она наклонилась к нему, легко прижалась щекой к щеке и прошептала: «Я хочу открыться тебе, хочу, чтобы ты открывал меня, хочу, чтобы мы вместе открывали новый для нас мир».

Сергей хорошо помнил те моменты, когда просто слыша ее голос по телефону, мог думать только о том, как будет целовать и обнимать ее, и не мог сосредоточиться на том, что именно она говорила ему. Но сейчас он испытывал ни с чем не сравнимое – она голосом касалась его изнутри, расцветала в нем радугой, и он жадно впитывал ее тепло.

Он тянулся к ней, искренне желая доставить ей удовольствие. Касаясь легкими движениями ее плеч, он скользил к локтям, возвращался круговыми движениями к ключицам, массировал их, и Оля растворялась в его нежности. Она терялась в его ауре, полностью подчиняясь ему, ведомая его инстинктами. И она хотела этого. Привычка управлять и контролировать забылась – она была в сознательном, а сейчас Оля жила первобытными желаниями подчиняться сильному мужчине. Мужчине, которого желала. И это не угнетало, а радовало. В ее душе рождалась истина – познание того, как нежная и чувственная частичка, данная каждой женщине при рождении, раскрывается в любви и заботе. И разгорается ярким светом, освещая и даря счастье.