Читать книгу: «В потоке творчества: путешествия и подвижничество. Терентiй Травнiкъ в статьях, письмах и дневниках. Книга четвёртая», страница 6

Торжок

«Город, где остановилось время, – напишет о Торжке Терентий в дневнике, а потом, посетив вторично, продолжит: чтобы услышать тихие шаги вечного».

Всё течет, все изменяется, а потому, когда Тверь была деревней, а Москвы еще не было совсем, Торжок уже слыл городом. Первое упоминание о нем в Новгородской летописи относится к 1015 году, а в 1139 году там же говорится о поселении Новый Торг. Сначала город принадлежал новгородцам, позднее стал относится к Тверскому княжеству. В 1238 году Торжок две недели сдерживал монголо-татарские войска. Отчасти благодаря этому, Новгородская республика не была разорена и находилась в меньшей зависимости от Орды, чем остальные русские земли. В XV веке Торжок вошел в состав Московской Руси. Сегодня – это районный центр Тверской области, обшарпанный, запущенный, но самоотверженно хранящий дух былых столетий. Торжок – небольшой город, и для туристов он интересен прежде всего тем, что там сохранился целостным архитектурно-природный ландшафт со множеством городских и духовных построек в стиле классицизма.

Из дневника поэта-путешественника:

«…И пусть многие здания и церкви неотреставрированы, кое-где осыпалась штукатурка, Торжок был и остается притягательным для однодневной поездки, благодаря своей неповторимой атмосфере уездного города N. 19-го века, а при фантазии и должной подготовке, так к двухдневной, на что я и настроился.

Спокойны и каноничны пейзажи здесь, которые открываются с берегов реки Тверцы, притока Волги. Интересны и музеи, например, музей при Торжокском золотошвейном училище. В Торжке я обычно покупаю пирожки с творогом и, прихватив флягу с чайком, гуляю. У меня даже прибауточка родилась для этих мест: пирожок плюс творожок – получается Торжок!

Понимаю людей, влюбленных в эту жемчужинку Среднерусья, а таких я встречал немало. Славно здесь, нелюдно и спокойно, много красивого. Кроме того, в Торжке периодически проводятся различные туристические мероприятия, например, реконструкции исторических событий в восстановленном Кремле.

С монастырского холма вид на противоположный берег р. Тверцы. Доминанта района – церковь Николая Чудотворца XVIII века.

С интересом посетил музей имени А. С. Пушкина на улице Дзержинского, дом 71. Пушкин не раз бывал в Торжке, и в этом я его – ох как – понимаю. Вся экспозиция музея посвящена поездкам поэта из Москвы в Санкт-Петербург, с естественными остановками в Торжке, выставлены дорожные карты того времени и другие экспонаты, а приветливый экскурсовод душевно рассказывает о том, как эти места отражены в творчестве поэта.

Двигаюсь в самый центр Торжка – до пересечения с улицами Красная горка и Степана Разина. Площадь между этими улицами весьма колоритная, да и выбор маршрутов от нее богатый. Направляюсь вниз по улице Красная Горка (бывшая Ильинская) к набережной реки Тверцы. В начале улицы стоит высокая Ильинская церковь, построенная в 1822 году. В 1929 году, как и многие церкви, она была закрыта, а в 2005 – возвращена РПЦ.

На улице Луначарского главенствует и притягивает взгляд – церковь Климента Римского. Справа – здание Историко-этнографического музея.

Быть в Торжке и не попробовать Пожарских котлет, означало бы зря потерять время. И дело даже не во вкусе, они всегда хороши, а в том, о чем я вам вскоре расскажу, но сперва поспешим вернуться на улицу Дзержинского…

Историк и искусствовед Греч в свое время писал о ресторане гостиницы: «Когда-то славился Торжок своей ресторацией, а ресторация особыми котлетами. Проездом воспел их и Пушкин, проездом написал Карл Брюллов акварелью портрет хозяйки знаменитого путевого трактира».

Что же это за ресторация такая? Что же за котлетки? Что за хозяйка? Давайте разбираться: и вправду знаменитая гостиница Пожарского возникла в конце восемнадцатого века, когда ямщик Дмитрий Пожарский выстроил здесь постоялый двор. Вскоре двор дорос до звания гостиницы и естественно, с трактиром, а в 1811 году это пока еще ничем не примечательное заведение унаследовал сын Дмитрия Пожарского, Евдоким Дмитриевич. В скором времени все хлопоты и по гостинице, и по трактиру взяла на себя Дарья Евдокимовна, внучка Дмитрия и дочка Евдокима.

Гостиница Пожарского в г. Торжок

Сумароков восторгался: «Кому из проезжающих не известна гостиница Пожарских? Она славится котлетами, и мы были довольны обедом. В нижнем ярусе находится другая приманка – лавка с сафьяновыми изделиями, сапожками, башмаками, ридикюлями, футлярами и др. Женщины, девки вышивают золотом, серебром, и мимолетные посетители раскупают товар для подарков». Заметки Сумарокова были написаны в тридцатые, однако лавочка вошла в историю еще в 1826 году, а все потому, что Александр Сергеевич купил здесь пояса для Веры Федоровны Вяземской в надежде, что «она всю прелесть московскую за пояс заткнет» и отослал их ей с витиеватым сообщением: «Спешу, княгиня, послать вам поясы. Вы видите, что мне представляется прекрасный случай написать вам мадригал по поводу пояса Венеры, но мадригал и чувство стали одинаково смешны».

Княгиня ответила поэту: «Как можно так легко обращаться со своими прекрасными стихами и так сорить деньгами? Количество поясов привело меня в негодование, и только качество их может служить вам извинением, ибо все они прелесть».

А спустя неделю Александр Сергеевич отправил письмо другу Соболевскому, которое, собственно говоря, и послужило для гостиницы началом ее всероссийской славы: «Мой милый Соболевский, я снова в моей избе, – писал поэт. – Восемь дней был в дороге, сломал два колеса и приехал на перекладных. Дорогою бранил тебя немилосердно, но в доказательство дружбы посылаю тебе мой iti-neraire¹⁰ от Москвы до Новгорода. Это будет для тебя инструкция. Во-первых, запасись вином, ибо порядочного нигде не найдешь. Потом…

 
У Гальяни иль Кольони
Закажи себе в Твери
С пармезаном макарони
Да яичницу свари.
 
 
На досуге отобедай
У Пожарского в Торжке,
Жареных котлет отведай
(имянно котлет)
И отправься налегке.
Как до Яжельбиц дотащит
Колымагу мужичок,
То-то друг мой растаращит
Сладострастный свой глазок!
 
 
Поднесут тебе форели!
Тотчас их варить вели.
Как увидишь: посинели,
Влей в уху стакан Шабли.
 
 
Чтоб уха была по сердцу,
Можно будет в кипяток
Положить немного перцу,
Луку маленький кусок.
 
 
У податливых крестьянок
(Чем и славится Валдай)
К чаю накупи баранок
И скорее поезжай.
 

Руководство по приготовлению ухи, совет купить баранок и сомнительные комплименты в адрес ресторатора Гальяни были оставлены русской интеллигенцией без должного внимания, а вот рекомендация насчет котлет пришлась довольно-таки кстати.

В 1834 году Евдоким умирает, а спустя еще четыре года оставляет свет его супруга Аграфена. Дарья Пожарская становится единственной и полноправной владелицей гостиницы. Название, однако, не меняется. Это гостиница Пожарского, а не «Пожарской». Бренд настолько раскручен, что нет смысла даже в такой малости менять его.

Между тем дело покойного Пожарского все набирает обороты. Писательница А. Ишимова записывает в 1844 году: «В богатом Торжке и гостиницы богаты и особенно одна, которую содержит дочь Пожарского. Все диваны и кресла эластически мягки, как в одной из самых лучших гостиниц Петербурга, столы покрыты цельными досками из цветного стекла, занавески у окон кисейные с позолоченными украшениями. Но хозяйка не выдержала до конца характера изящной роскоши, какую хотела придать своим комнатам: все это великолепие окружено стенами не только не обитыми никакими обоями, но даже довольно не гладко вытесанными…

Справа от моста отреставрированная Тверецкая набережная, где в бывших купеческих домах располагаются сувенирные лавки, магазины, ресторан.

Но главная слава этой гостиницы заключалась не в убранстве ее, а в котлетах, которые известны здесь под именем Пожарских. Один раз в проезд через Торжок Императора Александра дочь содержателя гостиницы Пожарского видела, как повар приготовлял эти котлетки для Государя, и тотчас же научилась приготовлять такие же. С того времени они приобрели известность по всей Московской дороге.

До чего же красив Торжок! Извилистая река, крутые берега, покрытые пышной зеленью… мосты, купола храмов. Родной пейзаж и такой удивительный, что хочется долго-долго сидеть на берегу, любоваться и смотреть в даль.

 
Русь, невеста повенчальная,
До чего ж тебя люблю!
По земле иду нечаянной,
До земли – не достаю.
 

Углич

Древний город, история которого насчитывает около тысячи лет. Достоверно дата его основания неизвестна. Нынешний Углич входит в маршрут «Золотое кольцо России» и популярен среди иностранных туристов. Наших здесь тоже немало. Только в отличие от отечественных паломников, зарубежные прибывают в Углич в основном на роскошных белых теплоходах, тогда как наши, помимо теплоходов, автобусами или на автомобиле.

«Остановился, как всегда, на окраине города в старом деревенском доме, – читаю у Терентия, – а разве может быть иначе, когда путешествуешь „дикарем“ по России…».

В связи с большим интересом к городку, с туристическими объектами – гостиницами, музеями, туристско-развлека-тельными конторами – здесь проблем нет.

История Углича богата мрачными событиями и загадками и самый главный вопрос, который интересует каждого, кто прибывает в город с целью узнать его историю: кто убил царевича Дмитрия? Но сея тайна так до сих пор не разгадана.

Церковь Димитрия на Крови – возведенная на живописном крутом берегу Волги Угличского кремля, который обозначает место убиения царевича Димитрия Угличского.

Город Углич. Церковь Димитрия на Крови.

С начала на месте убийства царевича Димитрия в первые годы XVII века была срублена деревянная часовня. В 1630 году её сменила деревянная церковь, а в 1692 году построена существующая и ныне каменная церковь. Храм расположен на берегу Волги в северо-восточной части Кремля.

Из дневника поэта-путешественника:

«В Угличе я бывал много раз. Каким только не знал я этот город: и тихим, и провинциальным, и в запустении, и туристически развитым, и исторически богатым, и архитектурно интересным, одного я не знал, что Углич ко всему ещё – и романтический город. Бывало нагуляешься, вдоволь, набродишься вдоль Волги, помашешь отплывающему вдаль кораблю, замрешь на берегу и просто радуешься. Теперь же, когда я слышу или произношу это необычное, кажущееся немного угловатым слово «Углич», в моем сердце играет музыка с отходящего от берега теплохода, эдакий вальс в исполнении духового оркестра, и душу переполняет чувство гордости и восторга от простоты и одновременно какого-то естественного величия этой, всецело русской красоты.

Терентий в деревне Деревеньки, что под Угличем. Фото 2004 г.

Есть усталость тела, а есть усталость души.

Усталость тела лечится отдыхом.

Усталость души – работой.

Терентiй Травнiкъ

Что нужно для счастья? Кому-то кругленький счёт в банке, а кому-то – осознание того, что ты кому-то нужен, кем-то любим, чем-то увлечён в жизни. И чем дальше от большого мегаполиса я удалялся, тем больше счастливых людей мне встречалось. Вот он парадокс русской души! Русская душа – это котёл, в котором смешиваются печаль и радость, безумство и здравомыслие, героизм и слабость. Кидает эту душу из стороны в сторону, она может и низко пасть, но если бы вы знали – как высоко она, эта самая русская душа, может взлететь! Убедиться в этом легко, нужно только отправиться в путешествие и только по России…».

Валдай

Валдай помимо природной красоты изобилует источниками и купальнями, весь край соткан из густых лесов с выраженными подлесками, озер, заросших по берегам, множеством храмов, действующих и разрушенных, старых усадеб, большей частью не отреставрированных: окна забиты досками, а в некоторых случаях от стен остались только развалины. В целом, Валдай – скорее для любителей русской глубинки и именно среднерусской природы.

Из дневника поэта-путешественника:

В ту июльскую недельку, которую я провел на Валдае, погода была вполне сносная, лучше, чем в прошлом году. Довольно-таки тепло, изредка солнечно с мелкими дождичками, старательно прибивающими пыль.

Первые три московских дождливых дня из дома я практически никуда далеко не отъезжал, и все-таки собрался духом и рванул в Валдай. Приехал к вечеру, но все равно немного побродил в той части городка, где еще ни разу не был.

Спланировал на недельку. В основном мой «трэвелдень»¹¹ состоял из работы над статьями и дневниками, небольших прогулок пешком с палкой-посохом, вечернего чтения и сна. Не могу вспомнить, когда я подобным образом проводил так время, но здесь себе позволил. Скучно не было, отнюдь наоборот, мне нравилось это относительное ничегонеделание и непереживание о его последствиях.

Обычно по утрам, проснувшись пораньше, я выходил к озеру и делал там разминку, глядя на него и ведя с ним беседу. Обычно мне составляли компанию хор зябликов и комаров, подкрепленный ароматом ландышей и хвои. Пожалуй, это было одно из лучших, что могло бы обновить записи дневника именно в эту поездку.

Озеро Валдай

Если честно, я не часто встречал восторженные отзывы об этом месте, разве что от тех, кто ездил компанией погулять, да выпить на природе. В таком ракурсе, в общем-то, и не важно, какая природа, атмосфера, энергетика. А так, если и хвалят эти края, то разве что только заядлые туристы-одиночки. А вообще, Валдай это природно-чистый и православный город. Здесь есть Святое озеро, а еще производство овощных консервов «Валдайский погребок», по вкусовым качествам, поверьте, это лучшие консервы в России».

При рождении каждому дается чистая тетрадь.

Жизнь – сочинение в вечность,

что напишешь, то и поставят.

Терентiй Травнiкъ.

РЕЦЕПТЫ ТЕРЕНТИЯ ТРАВНИКА ИЗ КНИГИ «РАЗНОТРАВЬЕ»

 
Коль заболел —
Найди осину одинокую:
Подойди, обними,
Пошепчи на кору мшистую,
Спиной встань да считай
Числа свои…
Повернись лицом
К осинушке,
Обними, прижмись,
Стой и молчи —
Она хворь заберет…
Долго не стой,
Не то и хорошее
Выходить начнет…
 

Валдайская деревенька

 
* * *
Есть еще осины рыжие —
С глиною по бокам,
Они огневицу лечат.
А сказать надо так:
Осинка, осинка,
Вылечи спинку,
Вылечи ножки —
Завтра в дорожку.
Пойду по свету,
О тебе поведаю.
Вернусь, поклонюсь…
 
 
* * *
 
 
Подорожника лист
В локоть вотри —
Лесная недоль не заметит…
Кашку вотри в шею —
Лесная юдоль не заметит…
О траве не сказывай,
Спрячь да не показывай…
 
 
* * *
 
 
Собирать траву надо
С поклоном да говором,
Пошептаться с ней,
Рученькой погладить,
Понюхать,
Ко лбу прислонить…
Коль отзовется сердечно —
Так рвать надо.
Много не брать, малость малую —
На ладонь правую…
 
 
Левой рученькой бери,
Под корень не рви,
Коли не за корнем
Пришел…
 

Карелия. Кижи. Кивач

Воспринимаемый, как «настоящее восьмое чудо света» архитектурный ансамбль Кижского Погоста в Карелии, является поистине уникальным художественным достижением. Это определяется не только сочетанием двух многоглавых церквей и колокольни в единой ограде, но и тем, что необычно спроектированные, идеально пропорциональные деревянные постройки находятся в совершенной гармонии с окружающим ландшафтом.

Кижи. Фото 1997 г.

Самые несчастные те, кто хотят быть любимыми,

самые счастливые, которые любят тех,

которые хотят быть любимыми.

Терентiй Травнiкъ

В центре заповедника «Кивач» в 60 км от Петрозаводска находится водопад Кивач. Лишь в период весенних паводков Кивач вновь пробуждается, но не надолго… Водопад был мастерски воспет первым олонецким губернатором, выдающимся поэтом Гавриилом Романовичем. Державиным (1743—1816) в оде «Водопад», которая открывается словами:

 
Алмазна сыплется гора
С высот четыремя холмами.
Жемчугу бездна и сребра
Кипит внизу, бьет вверх буграми.
От брызгов синий холм стоит,
Далече рев внизу гремит…
 

На фотографии Терентий в момент своего первого посещения Карелии осенью 1986 года.

Водопад Кивач, пожалуй, самый известный водопад Карелии и второй по величине равнинный водопад Европы – высота падения воды 10,7 метра. Кивач относится к типу водопадов – падунов, когда водный поток спускается по уступам скал, как по ступеням.

К нему ведет красивая лесная дорога, по которой ежегодно на встречу с ним приходит до 30—40 тыс. туристов. Судьба водопада Кивач необычна: после отвода в конце 30-х годов части питающих его вод для нужд Кондопожской ГЭС, неистовый Кивач в значительной мере потерял свою былую дикость и «присмирел».

Первое путешествие в Карелию 1986 г.

ИЗ ПОЭМЫ ТЕРЕНТИЯ ТРАВНИКА «РАЗНОТРАВЬЕ»

 
Фрагменты, написанные им в Карелии и именно на Киваче…
 
 
Сколько ветров прошагал,
Астрагал мне помогал,
Хранил меня, да спасал…
Аромат Пиона сладкий
Неслышно мне шептал по ночам,
Подсказывал о дне грядущем…
Золотая Тыква, мягка и сытна,
Силу творить мне давала…
Где ничто между теней,
Там со мной всегда Шалфей…
 

 
Сердцу услада,
Нежности прохлада,
В жару на опушке
Облюбован Петрушкой…
Крепь стопам моим
И храбрость Подорожник дарил…
Когда засыпал и менялся,
Горечь смерти чувствовал,
Цветы Бузины к рубахе пришивал…
В долгом пути молчать
Мне Шлемник помогал…
Старые воспоминания
Мята лимонная ворошила…
Чеснок молниями
Гордыню сжигал и наземь кидал…
Душа поутру очищалась,
Так в подспорье мне
Дудник лесной был…
Ржавый Вяз мне меняться помогал,
А Лакрица лечила от одиночества…
Ставлю печать золотую
На мечты и грезы,
Возвращался каждый раз
С мешочками семенными…
А под вечер, как дела заканчивал,
Солнце за гору клонилось,
В руку правую брал траву Окопник…
 

КАРЕЛЬСКАЯ БЕРЕЗА – ДЕРЕВО С УНИКАЛЬНОЙ ДРЕВЕСИНОЙ

Карельская береза не образует отдельного вида. Это одна из форм повислой березы, славящейся уникальной дорогой древесиной. Внешне дерево ничем не примечательно: в отличие от своих родственников, выглядит неказисто, не отличается высотой и толщиной стволов. Встречается оно чаще не в дикой природе, а вблизи поселений людей.

Разновидность дерева известна под именами сувойчатой березы, свили и наплава и популярна в России с XVIII века. Ценную древесину рассматривали в качестве средства оплаты, наряду с деньгами. Наименование «карельская» было официально получено деревом в 1857 году. Есть основания отнести эту разновидность к реликтовым деревьям, обитающим на землях современной Ленинградской области и других территориях с конца ледникового периода.

В Карелии природные популяции дерева оказались под угрозой исчезновения в период Великой Отечественной войны, когда северные территории находились под оккупацией. Деревья активно вырубали, самостоятельно восстанавливаться они не успевали, из-за чего в настоящее время считаются редкими.

Из дневника поэта-путешественника:

Внизу болото, комары, вкуснейшая морошка. По краям – скалы. Следов человека нет. Дикая природа. Пробираемся с Василием по топи и выходим на более-менее сухую тропу, которая тянется дальше по ущелью. Мошка и комары – бич всех, кто дерзнул проникнуть в эти места. Это «зверье» умудряется пролезать в самые узкие щели, и кусать за самые нежные места, потому репеллент или мазь от кровососов в лесу необходимы. Что еще необходимо путешественнику? Список небольшой, но важный, а потому пишу: нож – без него в лесу, как без рук. Он вам заменит и вилку, и небольшой топорик; спички – желательно брать специальные, водоустойчивые, при отсутствии таковых обычные спички нужно поместить в водонепроницаемый пакет с клапаном; плащ или дождевик: неприятно, когда в лесу застанет дождь, можно заработать простуду, да и просушить после одежду проблемно – либо на костре сгорит, либо останется влажной; тёплый свитер, закрывающий горло – даже если ночью тепло, под утро в лесу поднимается туман, и ощутимо холодает; одеяло – также необходимая вещь, ночью можно укрыться, днём на нём можно посидеть; аптечка – не нужно брать с собой половину аптеки, стоит взять только самые необходимые препараты – обезболивающее, жгут, зелёнку, от простуды что-нибудь; еда – продукты, максимально сытные и занимающие минимум места – консервы, крупу, сухие супы, вяленое мясо и т. п.

Карельский лес

На подножном корму новичок в лесу долго не выживет, если конечно, он не лошадь. Грибы и ягоды вещь хорошая, но нужно знать, какие из них съедобные, не зная, можно легко отравиться; моток крепкой, выдерживающей вес человека верёвки, моток тонкой бечёвки, пара метров мягкой стальной проволоки.

Много в Карелии делянок – мест, отведенных под вырубку леса. Здесь пахнет лучшими в мире антибиотиками – свежей смолой и хвоей. Обычно я в таких местах сразу кору на разжег костра собираю. На этот раз мы с другом этим делом и занялись. Раньше лесной мусор в кучи складывали, сжигали. Сейчас другие способы: весь остаток колесами тяжелой техники сминается. Через несколько лет и следа от него не остается, а земле польза. Ну а пока делянка свежая, то, конечно, впечатление не самое приятное. Через 8—10 лет она уже будет переведена в территорию, покрытую лесом. Это нормальный процесс. На многих делянках уже не один раз лес валили, и что бы там ни говорили, но самодурства в лесу на севере нет, Да и получить за незаконные рубки срок можно такой, что мало не покажется.

В завершение, – читаю в дневнике Травника, – когда путешествие твое окончено: все запланированные и не только сокровища найдены, основные достопримечательности посещены, самые вкусные и необычные местные кушания опробованы и фотопленка отснята до конца, не забудь, как можно аккуратнее, уложить в багаж написанное и собранное тобой и вези домой, дабы вновь и вновь окунать себя в те счастливые моменты жизни, которые подарила тебе эта поездка. По возвращении домой напечатай и рассортируй фотографии, добавь их в альбомы, подпиши и храни свои путешествия вместе с прожитыми эмоциями не только в памяти, но и в бережно упакованных материальных кусочках черепков, былинок и камушков-воспоминаний, собранных по крупинкам в твой единый калейдоскоп странствий».

На делянке в Пудожском районе.