Читать книгу: «Унесенные в сети», страница 10
– Да! У нас с тобой разный язык, и разные культуры, и разные оперы.
– Если бы ты действительно любил меня, как это было в начале, это было бы совсем не важно.
Английская невеста
Марина вернулась домой зализывать раны. Ей было тяжело, было плохо. Она по-настоящему влюбилась и ее отвергли. Надо было как-то это пережить и понять, как жить дальше.
Дома её ждал сын, и она могла и хотела растворить всю свою энергию в заботе о нем. Она принялась много и вкусно готовить.
Через месяц сын Сергей объявил, что уезжает жить в Лондон.
Это было тоже, как ушат холодной воды. Марина пыталась узнать подробности и в несколько приемов ей это удалось.
В какой-то компьютерной игре Сергей познакомился с русской женщиной, которая на восемь лет старше его, у которой двое детей от двух разных мужей, и она работает программистом в Англии.
В глубине души Марина надеялась, что ее сыну откажут в визе, что он сам одумается, и терпеливо не комментировала ситуацию.
Но сын все-таки уволился с работы, получил туристическую визу и уехал. Марина осталась совсем одна.
Мало того, что ее бросил Андреа. Ее и сын теперь насовсем бросил. И, что касается сына, она теперь изводила себя раздумьями, что это – благо или беда.
Избранницу сына звали Лидой. Судя по фото и информации на ее странице в социальной сети, Лида была красивой и образованной – выучилась заочно на матмехе Санкт-Петербургского университета. По тому, что удалось выведать от Сергея, ее родители не были богачами, но в свое время наскребли дочке небольшую сумму для старта и реализации ее мечты. Сразу после петербургской средней школы Лида уехала покорять Лондон. Работала горничной, официанткой, училась в колледже. Ей жилось очень трудно – в прямом смысле голодно и холодно. Две подружки, которые отправились вместе с Лидой к туманным берегам, не выдержали и вернулись в Россию – одна через месяц, другая через полгода.
Лида точно знала, что хочет в жизни – жить в Англии, иметь работу, родить двух-трех детей, любить и быть любимой.
Два раза в год в возрасте, когда ей было от двадцати до тридцати лет, она приезжала в Санкт-Петербург на сессии в университет, сдавала экзамены, вдоволь ела и отмыкала в родительской ванне, расходуя столько воды, сколько захочет. Встречалась с друзьями, ходила на дискотеки, в музеи и театры. Русские мальчики ее не интересовали. Она будет жить в Лондоне. И точка.
В тридцать лет она уже имела гражданство Великобритании, работу в солидной АйТи-компании, и снимала с друзьями таун-хаус в пригороде британской столицы. И в один из дней Лида обнаружила, что беременна. Отцом ее будущего ребенка был ровесник, сосед по дому и коллега по работе Фил.
Узнав о ребенке, Фил предложил жениться, и Лида согласилась. В тридцать лет самое время рожать. Жилье есть, пособие по беременности и родам будет. Она справилась со всем. И жила так, как ей нравится. Нельзя сказать, что это было легко. Декретный отпуск в Англии очень короткий. Надо нанимать няню, душа все время болит за оставленного дома с няней ребенка. Хорошо, что сын Роберт почти не болел. Но надо было работать и работать. Много и упорно. Чтобы было, на что жить, содержать семью, отдыхать и развлекаться. И даже путешествовать в теплые страны. Фил беспрекословно выполнял все желания и реализовывал любые идеи своей русской жены. Она скажет: пойдем в кино – значит, идут в кино. Возьмем няню – конечно, возьмем. Поедем отдыхать в Испанию – замечательная идея, и деньги на это есть. Просто у Фила не было своих идей и амбиций, он во всем соглашался с женой и просто ее любил и во всем ей доверял. Как ни странно, в какой-то момент Лиду это стало раздражать. Она поняла, что ее муж – существо скучное и безвольное. И ей такой больше не нужен.
Вторым избранником Лиды стал Фабио. Тот был очень милым итальянцем, приехавшим учиться в университет, но так никуда и не поступил, перебивался случайными заработками. Фабио необыкновенно красиво пел в музыкальной группе в одном из лондонских пабов, куда Лида иногда заходила с подругами. К тому времени, как Лиды поняла, что и это не вариант для семейной жизни, она опять уже была беременна, да, Сонечкой. Фабио какое-то время помогал своей так и несостоявшейся семье, а потом куда-то исчез. Справедливости ради заметим, что деньги на Сонечку он регулярно присылал, и папашей оказался в меру ответственным.
Что именно сильная и умная, красивая и целеустремленная Лида нашла в ее сыне Сергее, Марина так до конца и не поняла. Да, ее Сережа и самый красивый, и самый умный. Но таких вокруг и в Лондоне, и в Санкт-Петербурге – легион. Так или иначе, на Сергея теперь ляжет ответственность за двух чужих детей и за взрослую женщину, которая привыкла все решать сама. На риторический вопрос – хочет ли она, Марина, чтобы Лидочка и ей родила внука или внучку, однозначного ответа пока не было.
Работать в Лондоне по туристической визе было нельзя. Сергей хлопотал о рабочей визе и пока большую часть времени сидел с Лидиными детьми и постепенно превращался в домохозяйку.
В поисках утраченного
Конечно же, Марина изо дня в день пыталась понять, почему они расстались с Андреа, что и как она делала неправильно, ведь счастье было совсем рядом. Оно было! С бабочками в животе и с потрескавшимися от поцелуев губами. Как же теперь щемило в груди, когда она вспоминала дни, проведенные вместе. Их чудесные путешествия в Виареджио, в Пизу, в Вольтерру, Чинква-Терре и Портофино, в Лукку и Ливорно, в Сиену и Гроссето.
Хорошо, что она в то время была непослушной и много фотографировала на телефон, теперь можно рассматривать эти чудесные картинки. А вот на этом фото, например, Андреа приготовил свежевыжатый сок из грейпфрута и наливает его ей в красивый фужер. Марина, вернувшись в Санкт-Петербург, купила соковыжималку для цитрусовых и теперь каждое утро пьет грейпфрутовый или апельсиновый сок в одиночестве. И скороварку купила. Скороварку имени Андреа, она так её и называет. При этом ресторанчики, где они были в приезд Андреа в Санкт-Петербурге, она обходит стороной, чтобы не расплакаться. И как она выпустила из рук свое итальянское счастье, в какой момент? Может быть, виной всему ее чрезмерная гордость, нежелание идти на компромиссы и бороться за свою любовь. Но она никогда и не умела бороться, ей особо не приходилось. Впрочем, если учесть предыдущую долгую семейную жизнь, то там как раз было более, чем достаточно, этой самой борьбы за сохранение отношений. При этом там было понятно, ради чего эти компромиссы и эта борьба – общий сын, общий дом, совместно прожитые перипетии судьбы на фоне истории общей страны, и одинаковые планы на будущее, и взгляды на жизненные ценности, и еще куча всяких крупных и малюсеньких – ради чего.
А что произошло сейчас. Она полюбила не только мужчину-итальянца, но и Тоскану, и Италию. И эта великолепная красивая страна с её традициями, климатом, кухней, кофе, музыкой, архитектурой и итальянским языком как само собой разумеющееся прилагалась сладким бонусом к её мужчине. Не стало мужчины, не стало Италии. Нет, разумеется, Италия, как страна, осталась, где стояла. Просто она была «здесь», а стала «там». Италия больше не лежала со всеми её притягательными возможностями под ногами Марины. То есть можно, конечно, в любой момент отправиться в Италию по турпутевке, или самой купить авиабилет и забронировать гостиницу, но ведь это же совсем это не то! Марина не хочет быть там туристом, теперь она хочет там жить.
Продать квартиру, купить студию в Италии, но на что там жить. И главное, где именно. Италия без любимого мужчины тоже не слишком выразительная мечта.
Какое-то время Марина питала иллюзии, что Андреа одумается и захочет ее вернуть. Не потому ли она почти полтора месяца после отъезда из Флоренции из последних сил была инициатором и поддерживала их исключительно дружественную переписку, которая, по существу, теперь была ни о чем – поздравления с праздниками и милые смешные смайлики. Две-три фразы о погоде и о каких-то совершенно незначительных событиях в жизни. Что поделать, но все ее «значительные» события остались в Италии. Марина все больше и больше убеждалась, что там каждый день был как месяц. А здесь, в Санкт-Петербурге, дни тянулись быстро и однообразно. В один из дней она не получила никакого ответа и даже смайлика на свое письмо, и больше писать не стала.
При этом Марина уже настолько серьезно заразилась Италией, что отчетливо понимала – она никогда не встретит достойного мужчину в Санкт-Петербурге. Требования у нее высокие – в российскую глубинку она ни за что не поедет, нищего и необразованного мужчину не приветит и не потянет, старика не полюбит. А финансово устойчивые мужчины – петербургские или московские интеллектуалы и ровесники не заинтересуются Мариной, захотят молодую и очень красивую – таких вокруг них незамужних барышень полным-полно. Причем на молодость падки не только разведённые, но и вдовцы. И особенно вдовцы.
Масла в огонь подлила статистика из Интернета – как оказалось, в России вообще из-за высокой смертности мужчин по причине сердечно-сосудистых заболеваний, те, кто хотя бы гипотетически мог составить партию нашей героине, умер примерно год назад… По статистике.
В Италии – другое дело. Там неженатых мужчин огромное количество. Особенно в провинции. Они и в молодости не спешили жениться, а в зрелости и подавно. При этом молодые итальянки падки только на очень богатых. Или на своих ровесников.
Прошел примерно год, прежде чем Марина более или менее смирилась с потерей Андреа. А еще с тем, что её единственный и любимый сын живет не с ней, а в Лондоне.
Благодаря пробивному характеру Лидочки, Сергей получил рабочую визу в Англии, и работает теперь в Макдональдсе. Несколько часов в день. Потому что там удобный график и можно больше времени проводить с Лидочкиными детьми – забирать их из школы и детского сада. Марина пишет сыну длинные письма ни о чем, и в них никак и никогда не комментирует сложившуюся ситуацию и ни во что не вмешивается – на этот раз дала себе слово и сдерживается из последних сил.
За этот год Марине удалось погрузиться в работу, сделки с недвижимостью в городе чуть активизировались, и она, как в лучшие свои рабочие годы, с энтузиазмом зарабатывала деньги. При этом времени для осуществления своей глубинной и самой важной мечты – встретить нового возлюбленного из Италии – она не теряла, завела аккаунт на итальянском сайте знакомств и начала поиски своей новой судьбы. По вечерам и выходным дням.
Поначалу русская невеста пенсионного возраста была мало интересна тем итальянцам, которых она могла бы рассматривать в качестве объектов для реального знакомства, поэтому Маринины обиды следовали за разочарованиями.
В Интернет-поисках возлюбленного Марина утешала себя тем, что, в любом случае, не тратит напрасно время, а практикуется в итальянском языке и сравнивала себя с золотоискателем, который промывает кучи песка в поисках крупицы золота.
При этом песок сыпался и сыпался. И очень часто был слишком грязным. К ней нередко подкатывали мужчины из Сицилии. При этом после первого и второго письма, наполненных приветствиями и учтивостями, как правило, следовали подробные описания их мужских достоинств или крайне пошлые и оскорбительные предложения. Также не везло с мужчинами, проживающими в Риме и Милане. Летать туда на свидание и потом, в случае чего, из Санкт-Петербурга, конечно, было бы удобнее всего и, главное, дешевле. Но те, кто вступали в переписку, сплошь оказывались врунами, убавляя себе годы и добавляя образование. К тому же под масками жителей этих городов особенно часто скрывались интернет-мошенники. Это хорошо, что Марина научилась быстро их распознавать. И фотографии научилась проверять на правдивость, прогоняя через поисковик Гугл. Ведь сколько случаев, когда недобросовестные мужчины используют в своих аватарках чужие фото. А так, вставил фото из сети в «картинки-Гугл» – и смотри, кто это на самом деле. Известный испанский артист, или турецкий подданный, или аферист из серии «их разыскивает полиции за интернет-мошенничество». Если повезет, и фотография подлинная, по ней можно выйти на страничку пользователя в Фейсбук. Такая кропотливая исследовательская работа была ей интересна. А еще позволяла Марине не тратить лишние эмоции и экономила время на ожидание встречного интереса.
Так или иначе, но Марина все-таки вступила в переписку с архитектором-дизайнером интерьеров из Флоренции по имени Винченцо. Собственно, она потому и выбрала его из нескольких претендентов на продолжение знакомства, что он жил во Флоренции. Уж, слишком полюбилась ей Тоскана. И она там многое теперь, знает, и во многих городах и городочках была. Это теперь не просто регион Италии – это «её Тоскана». И год рождения, и семейный статус и еще много другой полезной и благоприятной информации нашла Марина об этом человеке в сети. Похоже, он был искренним в своем резюме на сайте знакомств, и скрывать ему было нечего.
Итак, Винченцо был ровесником Марины, специализировался на дизайне интерьеров квартир и офисов, никогда не был женат и не имел детей. Зато, судя по его письмам и рассказам по скайпу, имел большой дом и повышенный интерес к русской культуре.
Беседы с Винченцо об искусстве вообще и итальянской живописи в частности, настолько захватили русскую любительницу прекрасного, что не прошло и двух недель с даты нового знакомства, как она почти забыла про свою глубокую сердечную рану, нанесенную ветренным бабником Андреа.
Сборы были недолгими, потому что лететь предстояло по наезженному маршруту. Марина теперь была опытная путешественница и не стала откладывать поездку в Тоскану на встречу с новым мужчиной в своей судьбе. Она знает, что с собой брать из багажа, и как там жить, в этой Италии… и особенно в Тоскане, и тем более во Флоренции.
И снова: здравствуй, Флоренция!
На видео в скайпе Винченцо выглядел вполне симпатичным. В жизни мужчина оказался худышом с огромным орлиным носом, невысокого росточка, с редкими седыми волосами, из которых предательски выползала розовая лысинка. «Андреа, по сравнению с ним, просто мачо!» – была первая мысль, пришедшая Марине в голову. Вторая мысль была: «Ну, и пусть! Главное, чтобы человек был хороший! А он, наверняка, хороший!»
Винченцо по итальянской традиции при встрече чмокнул Марину в обе щеки. На парковке их ждал новенький симпатичный спортивный купе-Мерседес.
«Неплохо!» – подумала Марина, заняв пассажирское кресло в авто. Она приготовилась к тому, что теперь постоянно будет сравнивать нынешнего кавалера с предыдущим. Увы, первое, исключительно внешнее, впечатление было однозначно не в пользу Винченцо. Зато машина у него классная! Один-один!
Третье впечатление – дом Винченцо. Это был просторный двухэтажный таун-хаус в весьма респектабельном квартале Флоренции. Четыре спальни, точно и не сосчитать, потому что, смотря что признавать спальней, а что кабинетом или библиотекой, уютная просторная кухня-столовая, большая гостиная. На каждом этаже по ванной комнате. Все небанально и тщательно продумано. Мебель и светильники – модные, дорогие, в стиле хай-тек. Огромные картины на стенах в жанре абстракционизм. Причем довольно высокого уровня исполнения. Как позже выяснилось, картины – подарок его брата – модного итальянского художника. Заметно, что хозяин – профессионал в дизайне и тщательно продумывал каждый элемент интерьера. Денег на жалел. Дом дизайнера – практически его визитная карточка.
Жить в таком доме, мечта любой женщины! А уж, Марина, так та хорошо разбирается в недвижимости.
И еще здесь у дома был сад. И в эту пору, в марте, когда в Санкт-Петербурге застряли промозглые холода и дождь со снегом, в Тоскане во всю хозяйничала весна – из набухших почек пробивались нежные листочки, цвела магнолия, персики и вишни. Первоцветы радовали своей красотой и сад был – само очарование! Ухоженный, оформленный по всем правилам ландшафтного дизайна. Посреди сада стояла беседка с ротанговыми столом и стульями. Неподалеку от беседки– мангал. Совершенно новый, похоже, им ни разу не пользовались. Три-один, в пользу Винченцо, благодаря дому и саду… Нет, даже сразу десять-один в пользу Винченцо!
Deja vu10 – Винченцо суетился на кухне, готовя обед, Марина сидела за столом у стенки, наблюдая за его движениями.
«Так, да не так! Почувствуйте разницу! Найдите отличия…» – размышляла русская любительница всего итальянского. Движения у плиты Андреа, были точными, выверенными, как у фокусника, он готовил все сам. Винченцо доставал из холодильника пакетики из кулинарного отдела супермаркета, вскрывал упаковки и всего лишь разогревал магазинную еду. Суетился, искал то одно, то другое, беспорядочно открывая дверцы модных кухонных шкафчиков. В какой-то момент даже разлил весь соус на пол. Неловко стал его вытирать новеньким ярким тканевым кухонным полотенцем. Когда варил кофе, сначала, рассыпал немного кофе из банки на стол, а потом он у него и вовсе убежал, забрызгав всю плиту.
«На кухне Винченцо больше напоминает меня, чем Андреа, десять-два, все равно лидирует Винченцо» – вынуждена была признать Марина.
Раздельный сбор мусора на кухне Винченцо был организован без фанатизма. В закрытом шкафчике под раковиной стояло всего два аккуратных небольших ведерка-контейнера: для органики и для неорганики, все просто и понятно.
Цепкий женский взгляд обнаружил чистоту и безупречный порядок во всем доме. Из разговора с хозяином, Марина выяснила, что раз в неделю к нему приходит убирать, стирать и гладить домработница-украинка.
После обеда они отправились гулять в старый город. В первое время Марина очень боялась, что встретит на улице предателя Андреа. На всякий случай, она не держала Винченцо за руку. Так, она просто тут прогуливается, сама по себе, имеет право. Но потом отвлеклась от этих опасений. Как же интересно рассказывал профессиональный архитектор-дизайнер про каждое здание, каждую скульптуру, каждую надпись, высеченную в камне. Сколько новых деталей и нюансов увидела Марина. Даже там, где она прежде было и все видела. И у Давида. И у кабанчика. Одиннадцать-два! Только с Винченцо ей совсем не хотелось целоваться. Да он и не лез. Даже за руку держаться не хотелось.
Поздно вечером, после ужина в траттории, а она захотела поужинать в «Джорджии», Марина отправилась в отведенную для нее спальню. Сама мысль о близости с хозяином чудесного дома была ей неприятна. Нет, только не сегодня… Словно прочитав ее мысли, итальянец предложил:
– Тебе нужно привыкнуть ко мне, не будем торопиться… Нам некуда спешить.
– Конечно! У нас достаточно времени, чтобы привыкнуть друг к другу! – охотно согласилась гостья.
Марина долго не могла уснуть. Во-первых, было безумно холодно. В этом далеко не бедном и изысканно обставленном доме слишком усердно экономили электроэнергию. Отопление включалось автоматически всего на три часа. Ночи были еще очень холодные, и дом сильно выстужался. Хозяин предупредил ее об этом заранее, и даже снабдил несколькими тяжелыми одеялами. Марина все равно мерзла и чувствовала себя принцессой на горошине. Во-вторых, она была уверена, что как бы ей не нравилась Флоренция и дом Винченцо, и его роскошный сад с магнолиями и персиковыми деревьями, в котором все сейчас в цвету, представить себя в объятиях этого мужчины для нее было совершенно невозможно. Но, может быть, случится какое-то чудо, и она передумает? Ой, вряд ли! Что из этого следует? Она проведет неделю в Тоскане, насладится весной и красотой окружающего мира и вернется домой. Ничего страшного не произошло. Счет Винченцо против Андреа обнулился. Причем тут дом и сад, если ты не хочешь спать в одной постели с этим мужчиной. Зачем? Кто тебя заставляет? Ради чего? Тебе что, есть нечего дома, или жить негде?
Всю ночь тяжелые мысли терзали Марину. Она пыталась сформулировать для себя и для Винченцо объяснения, почему она никогда не будет с ним заниматься любовью. Будущая пламенная речь строилась на следующих аргументах – он прекрасный человек, умный, интеллигентный, талантливый, даже немного симпатичный, но она не испытывает к нему физического влечения, ну, абсолютно никакого! А без этого, они могут оставаться только друзьями.
В ванной комнате всю ночь было открыто окно и принять утренний душ Марина не решилась, зуб не попадал на зуб, и, выскочив стрелой из туалета, она надела на себя всю самую теплую одежду.
Она думала не только про себя. Интересно, а как ее сын Сергей адаптируется к английскому быту и режиму неуемной европейской экономии. У местных жителей это привито в нескольких поколениях. Лида то, наверняка, давно к этому привыкла. Привыкнешь, конечно, когда за все платишь из своего кармана. Надо отдать ей должное, Лида трудяга, работает с утра до ночи. А Сережка то ее, жил на всем готовом. Лампочку лишний раз не выключит, когда находится дома, все электроприборы задействованы на полную катушку. И вода в Англии дорогая. А Сергей каждый день должен принимать ванну или душ. Наверное, ссорятся теперь из-за этого… Ладно, привыкнет как-нибудь. Лида его натренирует. Она же тоже должна все это понимать.
Марина вышла к завтраку совершенно не выспавшейся и разбитой. При этом ей было наплевать, как она выглядит, и что под глазами темные круги.
– Доброе утро, красавица! Какая же ты все-таки красивая! Ты такая элегантная…. Я так счастлив, что ты появилась в моей жизни! – лепетал Винченцо, наливая ей в чашку бурденский, даже по виду, кофе.
Голос… Марина поняла, что ко всему прочему, ей не нравится слишком высокий тембр и скрипучесть голоса Винченцо. Она знала, что женщины очень чувствительны к запаху партнера. В данном случае, она не могла ничего об этом сказать, никакого особого запаха от Винченцо она не замечала. Но, чтобы так не нравился голос, это что-то новое. Самое ужасное в данное конкретное время было смотреть на ноги этого мужчины – два кривеньких жгута, облаченные в сильно обтягивающее черное трико.
Марина приготовилась сказать свою речь, заготовленную ночью, переведенную на иностранный итальянский язык и несколько раз отрепетированную, чтобы произнести все с нужными акцентами и деликатно. Но Винченцо её опередил:
– Ты знаешь, в молодости у меня были бурные романы. Я жил с женщинами и по три года, и даже однажды пять лет. Потом много работал, ухаживал за престарелыми родителями, было не до женщин. Когда остался совсем один, понял, что одному плохо! Это неправильно! Я до тебя ведь знакомился с разными женщинами. Домой, правда, в последние несколько лет никого не приводил. Они все были итальянки. Больше того, все из Тосканы. Мы встречались с ними в каком-нибудь ресторане. Это было раза три, нет даже четыре! Мы ужинали с очередной женщиной в романтичной обстановке. Вели интересные беседы. И знаешь, чем все заканчивалось, когда я предлагал поехать ко мне?
– Чем?
– Они мне все говорили: «Винченцо, ты очень эрудированный и порядочный мужчина, ты симпатичный и достоин самой лучшей женщины! Но я не испытываю к тебе физического влечения. Ты хороший! Но не для меня! Давай останемся просто друзьями!»
– Неожиданно, – согласилась Марина.
– А зачем мне новые друзья? У меня старых достаточно. В нашем возрасте не стоит заводить новых приятелей. Я мечтаю про любовь и страсть, и только их я готов впустить в свою размеренную жизнь! Как можно сразу после трех часов, проведенных вместе, безапелляционно заявить, что ты не испытываешь ко мне физического влечения? От чего оно может возникнуть за три часа? Ты же меня совсем не знаешь! Надо привыкнуть.
– Женщины могут свое влечение и влюбленность распознать довольно быстро. Их интуиция редко подводит, – попыталась возразить Марина.
– Но ведь бывают ошибки? Надо же попробовать привыкнуть? Надо же дать шанс мужчине проявить себя со всех его самых лучших сторон? Он достоин, как минимум, слабой надежды?
– Достоин, – по причине раннего утра и не агрессивного поведения хозяина смилостивилась Марина.
– Куда ты хочешь поехать сегодня? – спросил своим высоким скрипучим голосом Винченцо, благоразумно сменив тему разговора.
Марина хотела съязвить и ответить, что – домой! Но удержалась! И последовала своему всегдашнему принципу – сделала глупость, доведи ее до конца.
– В Монтепульчано. Говорят, там очень красиво! И там вино!
– А хочешь, поедем в Виареджио? Или в Пизу? Или в Вольтерру! В Сиену? Там тоже очень красиво!
– Нет! – поспешила с ответом Марина. – Нет! Я там была! В прошлом году. Нет! Есть еще столько интересных и новых для меня мест в Тоскане, которые стоит посмотреть.
Пусть ее считают туристкой. Ей все равно!
– Хорошо! Тогда планируем сегодня Монтепульчано и Виньони. А потом, в другой какой-нибудь день, Перуджу. Если хочешь, еще Ареццо?
– С удовольствием, – откликнулась Марина, одолеваемая сомнениями, не уехать ли из этого чудесного дома уже завтра.
– А еще в воскресенье мы можем поехать на карнавал! Ты была когда-нибудь на итальянском карнавале? Это грандиозно! Лучше всего, конечно, в Венецию или в Виареджио.
– Нет, в Венецию далеко. В Виареджио на карнавале я как раз была в прошлом году, там классно! Но тоже далековато и второй раз не хочу. На карнавал поехала бы, но в любое другое место.
– Можно в Фойяно-делла-Кьяна.
– Я понятие не имею, что это и где это! Но согласна! Хорошо!
Они мчались на красивом автомобиле вдоль красивейших полей и холмов Тосканы. Останавливались, чтобы полюбоваться пейзажами.
Монтепульчано и окрестности – и в самом деле нереальной красоты места. Куда ни глянь – всюду открыточные виды. Даже ранней весной. Лазурное небо с редкими белоснежными облачками и ослепительное солнце. Симпатичные мелкие речушки и высокие холмы, на них старинные замки или борго, ровные аллеи из кипарисов и больше почти никакой зелени по сезону, а еще – виноградники, виноградники, виноградники… Поля с коротышками черенками-лозами чередуются с полями лоз среднего возраста и старыми полями, видавшими виды и подарившие миру уже тысячи тонн вина.
Город Монтепульчано – это извилистые, тянущие вверх на холм, старинные средневековые улочки сплошь с палаццо принцев и вельмож. Повсюду ботеги и энотеки – заведения, где принято и приятно дегустировать продукцию местных фермеров и виноделов. Вина «резервные» и «благородные». Божественные вина! И никто не ограничивает их объем. Если и есть где-то Винный рай – да вот он здесь, в Монтепульчано!
Все было изумительно. Винченцо вел себя галантно и говорил без умолку. Он постоянно предлагал сфотографировать Марину у того или иного дворца или фонтана.
– Ты выложишь эти фото в Фейсбук, будет очень красиво! – к месту и не к месту предлагал итальянец.
Впрочем, фотографировал Винченцо тоже так себе, кадр был выстроен бестолково и часто не к месту перекрывался пальцем фотографа.
Несмотря на это, в знак благодарности Марина решилась взять итальянца за руку. Лишь бы он не стал сжимать и поглаживать ей пальцы. Он не стал.
Винченцо указал куда-то вдаль:
– Вон, видишь, это гора Амиата. Вулкан. Он спит уже две тысячи лет, но из-под земли бьют горячие источники. Это подземные речки выходят на поверхность в нескольких местах. Здесь много спа-отелей. Термальных бассейнов. Ты видела фильм Тарковского «Ностальгия»?
– Я-то видела! А вот ты откуда знаешь Тарковского?
– Я очень люблю его фильмы. Смотрел все. От «Иванова детства» до «Ностальгии».
– А мне не очень понравилась «Ностальгия». Слишком все статично. И занудно, – высказала свое мнение Марина.
– Ты не была в Виньони? Ты ничего не поняла! Поехали!
И вот они уже у большого городского термального бассейна в Виньони. Марина вспоминает своего любимого артиста Олега Янковского, и как тот обходит этот бассейн со свечой. И всё потому, что обещал это сделать какому-то сумасшедшему местному жителю.
– Как бы я хотела искупаться в этом термальном бассейне! Ведь помнишь, в фильме здесь сидят блаженствующие горожане. Это же очень полезно для здоровья. А почему сейчас висит табличка, что купаться запрещено… Почему?
– Всегда было запрещено! Исключения сделали только для съемок фильма. Так нужно было, – пояснил Винченцо.
– Как обидно! Такая волшебная вода без дела простаивает. Где же людям оздоравливаться?
– Здесь вокруг повсюду отели с такими же ваннами и бассейнами. Вот в этом, справа, кстати, и жил твой Янковский со своей переводчицей.
Марина увидела все, что было в фильме, но эту реальность заполняла совсем другая атмосфера. Статика из кино перестала быть занудством и преобразовалась в спокойствие и умиротворенность.
– Бесплатных термальных бань не было и нет. Кинообман… За все надо платить – сделала вывод Марина.
– Пойдем, я тебе покажу!
Они вышли на окраину Виньоне, оставив позади спа-отели. Винченцо подвел Марину к ручейку, отсвечивающий легкой ржавчиной и источающий легкий запах радона. Они неторопливо пошли вдоль ручья, который становился все шире и шире, а потом распался на множество маленьких рукавов, которые потом исчезали, падая с обрыва.
– Какая волшебная красота! Жаль, что не видно самого водопада, только слышен его звук! А храм с картинами Пьеро-делла-Франческа тоже здесь тоже неподалеку?
– Нет! Это далеко. Но мы обязательно увидим работы Пьеро-делла- Франческа, когда будем в Ареццо, – пообещал Винченцо, – там целая капелла им расписана.
Итальянец изо-всех сил старался понравиться Марине. Он спешил показать ей как можно больше разных городов и видов. Готов был везти ее куда угодно – в Перуджу, в Рим, на Сицилию. Лишь бы быть с ней рядом. Она без всякого энтузиазма согласилась на Перуджу и Ареццо. И чем больше Винченцо старался, тем отчетливее она понимала, что ей все безнадежно скучно, что прекрасные палаццо и средневековые соборы перемешиваются в ее памяти в бесформенную кучу, она не помнит, что видела в Монтепульчано, а что в Ареццо или Перудже. Все таверны одинаковы, везде похожее меню.
Они съездили на карнавал в Файяно-делла-Кьяно. Это была жалкая пародия и уменьшенная копия карнавала в Виареджио. Все вокруг было не так, как ни заставляла себя Марина радоваться тому, что ей показывают, всё было скучно, и она ничего не могла с собой поделать.
Ее просто передернуло, когда на третий вечер Винченцо перед тем, как попрощаться с ней перед сном и разойтись в разные спальни спросил:
– А можно я сегодня поцелую тебя в губы?
По-итальянски губы это labbra, и эти скрежещущие звуки, словно зубья пилы, скользнули по её позвоночнику.
– Нет! В другой раз! Я не могу, – Марина поспешила скрыться в своей спальне уже не беспокоясь, насколько на нее обидится хозяин.
Разумеется, ее слегка терзали мысли, но не сомнения, а сколько русских женщин, даже гораздо более молодых и красивых, чем она, мечтали бы оказаться сейчас на ее месте и вцепиться в этого Винченцо изо всех женских сил. А ей это абсолютно не надо. И пусть дома её никто не ждет, разве что поднадоевшая работа и новые поиски любви в ненавистном виртуальном мире.
