Читать книгу: «Прикасаясь к сердцу», страница 5
18
«Ты была для пустыни водой,
Но наполнила сердце мне тьмой».
Слова вспыхнули, осветив на миг полумрак. Парень открыл глаза, снял наушники, которые сжимали его голову как тиски, и вопросительно посмотрел сквозь стекло на Виталика. Звукооператор радостно оскалил белоснежную улыбку и поднял оба больших пальца вверх.
Женя облегченно вздохнул. Тяжелый день наполовину был позади, новый трек уже почти записан. Теперь остались всего лишь поход на очередной званый ужин отца и интервью для молодежного журнала.
Парень взял со стола свою кружку, в очередной раз заполненную кофе пугливой ассистенткой Машей. Эта девушка была слегка полноватой и круглолицей, при любом столкновении с Женей старалась быстрее отвести глаза. Она приходила на работу рано, заплетала свои волосы в две тонкие косички и принималась за свои маленькие, никому незаметные обязанности. Женя часто наблюдал за ней, за ее жизнью, казавшейся ему бесцельной.
Черный напиток был торопливо выпит, и еще на пару часов сонливость прошла. У Жени всегда были проблемы со сном, именно в ночное время слова начинали кружиться в ярком калейдоскопе, связывались в строчки, куплеты, мешали уснуть. Дневной сон был обычно неглубокий и больше истощал парня, чем дарил облегчение. А в последнее время ко всему этому присоединились кошмары, настолько реальные, что после пробуждения было необходимо время, чтобы прийти в себя.
Выйдя из звукоизоляционной кабинки, Женя взял со стула свою толстовку и незаметно от Виталика, который уже углубился в ноутбук, обрабатывая новый материал, направился к заброшенной лестничной площадке в дальнем отделе этажа.
Эта лестница, в отличие от основной, вела наверх, к двери, за которой была крыша. Ключ к ней парень пару лет назад выкупил у охранника за ящик виски, при этом взяв обещание, что Геннадий Петрович не расскажет никому, а в особенности своему хозяину, что Женя вообще подходил к нему с такой просьбой.
К хозяину – было подчеркнуто, потому что именно он, Дмитрий Александрович Никаноров, был создателем звукозаписывающей компании «Стрела» и, по совместительству, отцом Жени, от вечного контроля которого парню часто хотелось сбежать. Парень достал из кармана ключ, ухмыльнулся своим мыслям и открыл дверь. Свободный высотный ветер затерялся в вихрах модной стрижки Жени.
Это пятнадцатиэтажное здание и люди, которые в нем работают, рано или поздно будут принадлежать ему, он уже заслужил доверие отца. К тому же, в скором времени его группа достигнет тех же высот славы, что и Дмитрий Никаноров, заслуженный певец России, в молодости.
Парень очень любил музыку, она была его отдушиной. Порой ему казалось, что окружающий мир не может пробиться сквозь его кожу, похожую чем-то на панцирь или бронежилет. Он чаще жил в своем внутреннем мире, и все вокруг поступало туда искаженным, словно преломленным призмой лучом. Этот внутренний мир Женя и пытался словами описать в своих песнях. Они поражали его фанатов, нравились критикам, но самого парня мало трогали. Он писал их для облегчения, чтобы мучительные слова не переполнили до краев, не потопили его. Чтобы не задохнуться в собственных мыслях.
Чувств, казалось, просто не было. «Перегорел» – объяснял себе парень, продолжая все так же общаться с окружающими, изображать в нужных местах удивление, радость или восхищение. И всех вокруг это устраивало. Самого Женю отсутствие ощущений не пугало, ему на это было все равно.
Взамен успешной карьеры юноше приходилось терпеть тотальный контроль отца. Тот решал, как выглядеть сыну, что есть, куда ездить, что говорить на интервью. Он редактировал слова его песен, менял по своему усмотрению жанр, чтобы повысить продажи. Их уже крутили на известных российских радиостанциях, и на данный момент Дмитрий Александрович активно продвигал группу сына «DarkLight» за рубежом.
Так Женя и жил. Пока звонок старого друга несколько недель назад не всколыхнул море бесчувственности в сердце парня. Вадим нашел ее, он ее видел. Она живет, все еще дышит и улыбается. Его счастье все еще возможно, и эта мысль наполнила Женю радостью. Выступление в клубе в тот день прошло удачнее обычного, энергия выплескивалась из солиста, и отец потом долго хвалил группу.
Старый друг, конечно, обрадовал своей новостью, но все же прошлые обиды простить ему Женя не смог. Он был отстранен и лишь попросил Вадима не спугнуть Свету и не потерять из виду, пока Женя не найдет причину на пару дней приехать к ним в город.
Парень неспешно вышел на площадку крыши. Здесь было прохладнее, чем на улице. Ветер разгулялся в полную силу, а облака были ниже, тяжелее и будто давили своей прохладой. Женя уверенно пошел прямо, дошел до края крыши и остановился.
Его взгляд устремился к горизонту, потянутому дымкой тумана. Он представлял ее. Как она идет по улице, куда-то спешит или просто гуляет, ловит восторженные взгляды прохожих, улыбается солнцу и подставляет ему свои нежные белые ладони. Она была его прекрасным, полным тайн цветком жизни, а он умудрился наступить на него впопыхах и потерять. Обида и злость преследовали его на первых порах, безуспешно он пытался с ними бороться. Лишь броня бесчувственности, в конце концов, спасла его.
Здесь, на краю обрыва, в прыжке от вечности, парень ощущал порывистое дыхание жизни. Он часто так поступал. Уходил от всех, мчался вверх по лестнице, отворял запертые от всех двери. И врывался на крышу.
Только вдалеке от земли и забот, он мог дышать свободно. Уверенно он подходил к самому краю, садился. Смотрел на непоколебимые дома, на неизменные звезды. Он знал, что в жизни его окружает множество постоянных, нерушимых, необходимых обстоятельств, но никогда он не цеплялся за них, не боялся потерять, упасть, разбиться. Все дорогое всегда оставалось с ним, в памяти и в сердце. Он привык к этому. Ничто никогда не было потеряно в его жизни. И Света, он был уверен в этом, еще не потеряна. Она все еще любит его, все еще принадлежит лишь ему.
Женя знал, что здесь его никто не потревожит, а значит, он сможет, наконец, продумать до мелочей своё освещенное счастьем будущее, насладиться свежим ветром и передать через него пламенный привет своей любимой.
Часть вторая
19
Капли дождя бьют в стёкла, застилают их густой пеленой. И теперь уже неизвестно, существует окружающий мир, или он растворился в плотном водяном тумане.
Каждый ее вдох, кажется, опасен для жизни. Она старается замедлить дыхание, закрывает глаза от страха при каждом очередном потоке воды, бьющем по стеклу. Теплый воздух из приоткрытых в испуге губ ударяется о холодные стекла, оседает на секунду и испаряется.
Ди пытается вспомнить, как она оказалась здесь, но все мысли вылетают из головы, как только она медленно поворачивается влево и встречается с уверенным, полным неведомой силы взглядом Вадима.
Что это, судьба? Смешно. Все бедствия мира, всё более размывающиеся понятия справедливости, добра, совести. Складывается ощущение, что до незначительных миллиардов населения Земли никому нет дела. Разве может кому-то понадобится вдобавок расписывать еще и каждому из них наперед всю жизнь? Нет. Ди была уверена, что все люди – лишь случайности во вселенной случайностей.
Пару недель отдохнув в деревне у бабушки, Дина теперь, в день празднования создания республики, собиралась вернуться домой. Через несколько дней у нее должна была начаться летняя практика в больнице, и до этого срока она еще хотела успеть пожить спокойно в городе, встретиться с одногруппниками, погулять, отметить окончание экзаменов и переэкзаменовок.
Возможно, она еще встретится и со Светой, во всяком случае, с утра они переписывались и договорились как-нибудь погулять. Но Дицентра и представить не могла, как неудачно выбрала время для поездки.
Едва девушка на стареньком автобусе с парой-тройкой других деревенских доехала до дороги и направилась к остановке ждать попутку, на горизонте наметилась темная, отливающая по краям сероватым цветом, туча. Вдалеке раздавались раскаты грома.
Дина надеялась, что сможет уехать в город, как обычно, на маршрутке из соседнего поселка, но большая желтая машина проехала мимо. Из окон было видно, что она полностью забита. Видимо, все хотели попасть на праздник в город. В честь этого обычно власти разгоняли над столицей тучи, и ближайшие районы встрадали от многочисленных дождевых облаков, которые к тому же умудрялись натыкаться друг на друга, разламывая страшными молниями небеса на куски.
Приближающаяся темно-бирюзовая тяжелая туча беспокоила девушку, она кусала от волнения губы, боязливо посматривала на часы в телефоне.
Деревенские голосовали на дороге, очень долго неудачно – даже машины были перегружены. Но всё же через полчаса все разъехались. На остановке осталась лишь Дина. Она, хмурясь, смотрела на посеревшее над головой небо и безуспешно пыталась останавливать редко проезжающие мимо машины.
Когда на окрестности налетел грубый порыв ветра, с земли поднялись клубы песка и пыли, а с неба начали падать первые тяжелые капли, девушка поняла, что поздно пытаться что-либо изменить. Она устало вздохнула и побрела под крышу остановки. Там она опустилась на хлипкую скамейку, поставила рядом сумку с гостинцами от бабушки. Дождь усиливался с каждой минутой, гроза уже была здесь, и вспышки молний смешались с грохотом грома. Ди вспомнила, что для защиты от ударов молнии нужно собрать волосы и стала медленно заплетать косу.
В этот самый момент, когда в руках ее скользили шелковистые пряди, а глаза были полны смирения с неизбежностью пребывания всю грозу в этой шаткой, местами дырявой остановке мимо проехала белоснежная машина, резко затормозила и медленно сдала немного назад. Автомобиль замер прямо напротив остановки, в плотных косых струях дождя, сквозь которые, казалось, надо идти, раздвигая себе путь руками.
В это время над головой взорвался раскат грома. Девушка подскочила. Она не видела водителя машины, не знала, куда он направляется, но в этот момент ей это было и неважно. Она схватила сумку, наивно прикрыла одной рукой от дождя голову и побежала к своему спасению. За пару секунд она намокла до нитки, открыла дверь и влетела внутрь.
Знакомый запах парфюма ударил по девушке. Дышать вдруг стало тяжело. Она медленно повернула голову.
– Привет, – с улыбкой произнес Вадим, таким родным, приятным голосом.
От удивления глаза девушки расширились.
– Вадим? Как ты.… То есть… Привет. Откуда ты здесь?
– Я по работе, в этом районе у нас филиал, попросили отвезти документы на подпись, – ответил Вадим. – А ты?
– А я отдыхала тут у бабушки.
Она аккуратно поправила сумку на коленях. Наступила тишина. Машина поехала.
Дине было тяжело дышать. Она смотрела вперед, на пару метров асфальта, едва различимых в тумане. Вадим молчал. Казалось, он был полностью сконцентрирован на дороге.
Вадим и Дина встретились в одно и то же время, на одной дороге вдали от города. Как такое возможно? «Невероятная случайность»– поразилась Ди. «Главное не обольщаться и не выдумывать лишнего. Он подвозит меня из вежливости. Может, я его даже обременяю. Кошмар, куда катится жизнь? Почему я все время повсюду натыкаюсь на него?»
– Эм, как у тебя дела? Всё-таки купил машину? Ты изменился с нашей первой встречи. Куда делся парень в простых джинсах и застиранной футболке?
Вадим усмехнулся.
– Он все еще тут. Вряд ли одежда так уж влияет на человека. Но когда у тебя такая девушка, как Света, стоит ей соответствовать. Работа, деньги, машина становятся просто необходимостью.
Ди удивленно подняла взгляд.
– Так менять себя из-за девушки. Это вообще того стоит? Хотя…
И она замолчала, понимая, что наверняка стоит. Хорошая девушка, как визитная карточка, характеризует парня, требует достойного обращения с собой, скрашивает вечера. Света была, из всех знакомых Ди, самой высокой планки, и по красоте, и по характеру. Удивительно лишь, что Вадим не испугался ответственности, неужели его чувства к Свете настолько сильны?
– Твое молчание меня настораживает,– с доброй улыбкой Вадим вывел Дину из размышлений. Но следующий вопрос девушки согнал улыбку с его лица.
– Значит, у вас со Светой все серьезно?
Пару мгновений Вадим, нахмурив брови, старательно следил за дорогой, которая все больше покрывалась стенами дождя. Ветер сбивал капли, и они падали, как стрелы.
Вадим и сам не знал, что и к кому он чувствует. Ему бы хотелось всё рассказать Дине, но боялся, что она его не поймет. Воронка забот затягивала, и все, что он мог – это по крайне мере сдержать данное другу обещание оберегать и держать на виду Свету.
– Да, – постарался уверенно ответить Вадим. – Все действительно серьезно. Надеюсь, ты когда-нибудь поймешь меня.
Дождь ударил мощной стеной в очередной раз, но с такой силой, что машины просто не могли продолжить свой путь и беспомощно замерли по обочинам. Казалось, лишь ветер существовал в этой серой рассыпчатой пустоте, он свирепствовал, сбивал с пути.
От такого удара у Ди сбилось дыхание. Она со страхом вздохнула, и в этот момент что-то будто переломилось со страшным грохотом.
Девушка дотронулась до стекла пальцами. «Природа плачет». Этот простой факт вызвал вдруг недоумение. И Ди почувствовала, как по щекам потекли слезы, горячие, горькие на вкус. Она повернулась к парню, он вмиг расстегнул свой ремень безопасности и притянул Дину к себе. Сердце билось в сумасшедшем ритме, опережая в несколько раз секунды непрошеного объятия.
– Когда мы познакомились, я всего лишь хотел помочь тебе. А теперь ты снова плачешь, и боюсь, на этот раз виноват я. Прости меня, Дина. Только не плачь, слышишь?
Она умолкла, уткнувшись щекой в его теплое плечо. Казалось, она вдруг почти достигла того, чего хотела. Пару сантиметров отделяло ее от парня, но это было даже к лучшему.
– Не бери… в голову, – тихо сказала она.
Потом робко прикоснулась рукой к его груди, словно прося и, в то же время, не разрешая себя отпустить.
Оба понимали, что должны прекратить объятие. Но сделать это, даже со всеми усилиями обоих, было почти невозможно.
Вадим перехватил ее ладонь, и девушка тут же отстранилась сама. В ее широко открытых глазах читался страх.
– Если у вас со Светой все серьезно.… Прикасаясь ко мне, будь осторожен. Говорят, любящее сердце не терпит пустых касаний.
Она выпрямилась и отвернулась к окну, чтобы незаметно вытереть остатки слез. Парень замер, он был заворожен ее холодностью и решительностью. С трудом он оторвал от нее взгляд, откашлялся и вновь завел машину. «Любящее сердце»– вновь и вновь, словно эхо, звучало в его голове.
Они поехали дальше, молча, в глухой серой водяной пыли пытаясь отыскать себе дорогу вперед, в жизнь.
Минут через пять, когда Ди уже успела поругать себя раз десять или больше за глупые слова, Вадим включил радио.
Облегчено вздохнув, Дина опустила голову назад на кресло и закрыла глаза.
Звучала ее любимая группа.
Если песня – жизнь моя,
Грусти ль радости полна,
Спою ее все равно
Я.
Если жизнь моя – река,
Доплыву до моря я
Преградам встречным назло
Всегда.
Жизнь не фильм,
Нет здесь ни перемотки,
И не вернуть, что уже потерял.
Пауз нет,
И не сменишь ты пленку,
Когда что делать не знаешь сам.
Если всё погаснет, и тьма нас поглотит,
Если солнце завтра лучей не проронит,
Будешь ты причиной,
Ты – моей причиной начать
Всё заново опять.
Если ветер взвоет, и пыль с небес взлетит,
Если дождь вдруг смоет нас всех с лица земли,
Будешь ты причиной,
Ты – моей причиной начать
Все заново опять.
Ди покачивала в такт музыке, а под конец даже начала немного подпевать. Наверно поэтому она не заметила, как напрягся Вадим, как побелели костяшки его пальцев на руле.
– Несомненный хит прозвучал прямо сейчас на наших радиоволнах, – прервал песню уверенный и жизнерадостный голос ведущего. – Но как сообщил представитель группы DarkLight, на этом они останавливаться не собираются. На днях они начинают очередной тур по России, в этот раз список городов расширился, среди них значатся…– и радиоведущий перечислил семь наиболее крупных городов страны.
– О Боже, они приедут к нам!– воскликнула Ди и радостно улыбнулась Вадиму.
Тот был так же хмур, как и во время песни, но все же удивленно замер от этой новости.
– В конце тура группа допишет свой новый альбом, релиз которого планируется в конце года и не только у нас, но и в Америке. Что ж, хочется пожелать удачи таким талантливым парням, ну а мы с вами продолжаем, и впереди нас ждет новый трек от Рианны, не переключайтесь.
Вадим откашлялся.
– Так тебе нравится эта группа? – спросил он у Ди, которая теперь снова задумчиво смотрела сквозь стекла на слабеющий дождь. Они уже подъезжали к городу. Девушка отвела взгляд от горизонта и с энтузиастом кивнула.
– Да, у них классные песни. А голос солиста – просто что-то… Я знаю почти все их песни.
– Можем сходить на их концерт, – пожал плечами Вадим. – Думаю, мой знакомый достанет мне бесплатно три билета.
Ди удивленно подняла брови и сложила руки:
– У тебя есть такие знакомые? Боже, это было бы так здорово!
И она вновь улыбнулась, от чего на сердце у Вадима стало немного теплее. Он одернул себя от ненужных мыслей, вежливо улыбнулся в ответ, и, как мог, постарался сконцентрироваться на дороге.
До самого города они так больше и не заговорили.
20
Когда то, что мы больше всего хотим получить, скрыто от нас наполовину, словно солнце за горизонтом, каждый сам для себя решает, закат это или рассвет.
– Ну так что, ты придешь? – Света сидела на подоконнике и нервно барабанила по нему пальцами.
– Я.. не знаю. Наверно нет, – задумчиво ответила Ди, пряча от подруги глаза. Но та была проницательней, чем Дина могла предположить.
– Там будут его друзья, мои друзья. Я хочу, чтобы ты была там. Все равно тебе сейчас нечем заняться, а так – повеселишься с нами. Да и вообще, когда ты в последний раз шашлыки ела?
Ди нервно улыбнулась и поправила прядь волос за ухо.
– То, что экзамены закончились, еще не значит, что мне нечем заняться.
– Ах да, я, конечно, забыла про твой список книг для чтения на лето, – парировала Света. – Тебя ведь не часто приглашают на такие тусовки, уж я-то знаю. Пропускать такой шанс…
У Дины словно было дежавю. Снова Света уговаривает ее на какое-то безумство. Правда, сейчас они находились не на медфаке, а у Светы дома, экзамены действительно были позади, те недели беспросветной учебы Дина даже не хотела вспоминать, как впрочем, и ту поездку с Вадимом. Неловкое и поспешное прощание у ее дома.
– Через неделю у меня день рождения. Если все же соберусь отмечать, ты придешь? – невзначай спросил парень.
Дицентра, конечно, отказалась. Он не настаивал.
«Это конец» – решила она тогда. Это нелепое приключение закончилось навсегда, так и не начавшись. Было почему-то больно от этой мысли, видимо, порой отношения измеряются не временем, а силой чувств.
А чувства были. И девушка без устали ругала себя за это. При воспоминании о Вадиме ей хотелось улыбаться, быть добрее, цвести. Она чувствовала, что становилась лучше рядом с ним. И рядом с ним ей хотелось быть. Несмотря на незначительное количество их встреч, ей казалось, что она понимает его, словно они знакомы уже несколько лет. А по его взгляду чувствовала, будто он знает все про нее, читает ее, как открытую книгу.
В тот день, с ужасной грозой и неожиданной встречей, она решила, что больше ничего не будет, весь вечер она прерывала мысли о нем и повторяла про себя снова и снова, как мантру «Всё кончено. Всё кончено».
Именно поэтому Света уже целый день пыталась уговорить подругу все же пойти на день рождения Вадима. Они решили провести его на берегу реки, где были поблизости и беседки для шашлыков, и пляж, и густые посадки деревьев. Но Дина была непреклонна. Всё ведь кончено. Тогда зачем ей туда идти?
И словно прочитав мысли, Света вдруг сказала:
– У тебя есть несомненная причина быть там! Там будет много парней, уж точно найдешь себе по вкусу.
Ди недовольно сморщилась.
– Да не нужен мне никто! Мне вообще Саша нравится, – но голос девушки дрогнул на неверном имени.
– Об этом клоуне я даже слышать больше не хочу! Если дело в нем, то ты тем более должна пойти. Так сказать, вышибать его клином,– в глазах Светы играли озорные искры.
Дина обреченно вздохнула. Ничего не поделать, подруга не отстанет, ее настойчивости и терпению позавидует любой.
Девушка кивнула, от чего Света радостно хлопнула в ладоши и, вскочив, пересела на диван.
– Что ж, остались мелочи. Распределить покупки, выбрать место и беседку, подобрать для нас наряды.
Ди ушла домой лишь поздно вечером, опустошенная, усталая. До дня рождения осталось около недели, а нужно еще найти подарок для именинника. Девушка представила, как дарит Вадиму нарядную коробку, и сердце тут же забилось быстрее от страха. «Только не это! Все кончено. Все кончено»– вновь начала повторять она про себя. Но что-то, возможно глубинное подсознание, бесконтрольное и всезнающее, успевало быстро вставить свое вежливое «не». Все еще не кончено. Еще не кончено.
