Читать книгу: «История из жизни гуманитария и технаря», страница 2
– Я все сказал, Зелда.
– Ну, ну.
– Thank you, Azriel. For reading a score of four (Спасибо, Азриэль. За чтение оценка четыре), – проговорил герр Хальтс. – Ты неплохо читал, но сделал две небольшие ошибки. А так, молодец.
– Thank you, Mr. Halts (Спасибо, герр Хальтс), – ответил Азриэль.
Учитель кивнул.
– Vincent, go on. (Винсенс, продолжай)
Придвинув к себе учебник, Винсенс увидел текст и довольно много самых разных иллюстраций к нему – карикатур на нацистских политиков, флагов основных стран-участниц Второй Мировой войны, фотографий того времени.
«Гм, – подумал паернь. – У нас по истории домашка по войне была».
***
– Thank you for the lesson, goodbye (Спасибо за урок, до свидания).
– Goodbye, Mr. Halts (До свидания, герр Хальтс)
Учитель ушел, а через пару минут в кабинет вошла учительница истории – фрау Шмидт.
– Повторяем домашнее задание, – сказала она. – Винсенс, особенно ты.
– Какая неожиданность, – пробормотал он.
– Ты, конечно же, не готовился.
– А ты как думаешь, Зелда?
– Я не вопрос задала, а просто констатировала факт. Почитай учебник сейчас хотя бы.
– Не до истории мне.
– А, ну это, само собой.
Винсенс наблюдал за Шаной, Азриэлем, Вильгельмом и Хельгой, которая тоже присоединилась к троице. Они стояли в конце кабинета, у окна, и что-то оживленно обсуждали.
– Я и говорю, когда Вильгельм закончил читать свой шедевр, – доносился до него веселый голос Азриэля. – У меня, как у человека, пишущего стихи, самооценка вжих! – Азриэль махнул рукой. – И упааала.
– Да ладно, – засмеялся Вильгельм.
– Нет, нет! Я теперь понимаю, что мне еще работать и работать над своими сочинениями. Очень много и усердно.
– Могу помочь.
– О, прекрасная идея! Я не против взять у тебя несколько уроков.
– А мне надо с математикой разобраться. Да и практиковать игру на гитаре… В субботу Шана, конечно, отожгла. Настоящий рокер.
– Да ты просто маг рок-музыки, Шана! – сказала Хельга. – Сцена тебя ждет!
– Кто знает, – многозначительно покачала головой Шана. – Может быть, так и будет.
– Ну, и что, Винсенс? Интересно слушать чужие разговоры?
– Они обсуждают, как замечательно провели выходные.
– Наверное, глупо спрашивать, какое тебе до этого дело.
– Тише, Зелда.
Винсенс сконцентрировался на диалоге четверки, стараясь не пропустить ни единой фразы, поскольку сейчас даже самое, казалось бы, незначительное слово может подкинуть хорошую идею о том, как разрушить дружбу Азриэля Шаны и Вильгельма.
– А что тебе директор сказал? Ну, насчет зеркала.
– Новое купить и поставить его. Это не проблема… Тише, Зелда! Они что-то про Хельгу и Айнцеллера говорят.
– Опять Хельга?
– Смотри, они за руки держатся. Смотри, смотри!
– Подумаешь, новость, – хмыкнула Зелда. – Они же встречаются.
– Вот именно, они встречаются, – вздохнул Винсенс. Он стал еще мрачнее и даже немного погрустнел. – Хельга с ним… а не со мной…
«Очень тупо, Зелда, надеяться, что чувства Винсенса к Хельге угасли, – с тоской подумала Зелда. – Это невозможно. Он любит её, а не тебя, понятно? Понятно или нет тебе? Всё. И по-другому не будет никогда».
– Зелда, ты куда? – спросил Винсенс, увидев, как девушка быстро направилась к выходу.
– Воды попить. Я сейчас.
– Зелда пошла побить стену, – проводив её взглядом, сказала Хельга.
– Чего-чего? – переспросила Шана. – Это зачем?
– Когда Винсенс при ней начинает обо мне говорить, Зелда жутко расстраивается и идет вымещать весь негатив на задний двор школы. Там есть стена, которую используют как мишень. Ну, а Зелда иногда…
– Дааа уж…. Вот поэтому я никому никогда не советую влюбляться. Одни мучения от этого.
– Я помолчу, Шана, – загадочно улыбнулся Азриэль.
– Помолчи, помолчи, Азри. Иначе получишь.
Хельга усмехнулась. В каком-то смысле она даже согласилась с Шаной, однако столь категорично судить все-таки бы не стала. Они с Вильгельмом встречаются довольно давно, и за все время ни разу не было такого, чтобы Хельга так страдала по вине Вильгельма или наоборот. Возможно, это потому, что у них взаимные чувства. У Винсенса и Зелды же… все сложнее. Винсенс никак не может забыть Хельгу и простить Вильгельму, что девушка выбрала именно его, а самое главное, технарь не понимает, почему так случилось. А Зелда влюблена в Винсенса, она всегда рядом с ним, в любой ситуации поддерживает друга и помогает ему, но он как будто совсем не замечает ничего. Такой вот замкнутый круг.
***
– Винсенс у тебя по истории шестёрка может выйти, – фрау Шмидт, как и обещала, вызвала Винсенса к доске отвечать домашнее задание.
– Да, фрау Шмидт, я знаю.
– А почему тогда не готов? Из всех вопросов ты ответил только на один: назвал дату начала и завершения Второй Мировой войны и рассказал, кто на кого напал. Объяснишь нам, что такое холокост и поставлю пять.
«Холокост, холокост, холокост, – лихорадочно соображал Винсенс. – Сегодня этот термин мелькал в учебнике английского. Знать бы только английский… А? Не понял…»
Краем глаза Винсенс заметил, что Вильгельм взглядом указывает на первый ряд.
«Косоглазие у него развилось, – подумал он, но все же последовал совету Вильгельма. – А с этим-то что происходит? Чего его так плющит?»
Винсенс увидел, как Азриэль тыкал пальцем себе в грудь, а потом проводил по горлу ребром ладони и очень смешно закатывал глаза.
«Он о чём вообще?! – недоумевал Винсенс»
– Ну, Винсенс, – вновь заговорила фрау Шмидт. – Холокост – это массовое…
Азриэль не прекращал гримасничать, а Шана что-то быстро нарисовала на листке бумаги и как бы случайно уронила его на пол.
«Свастика? – У Винсенса было отличное зрение, поэтому он без труда рассмотрел символ. – Шана нацист что ли? Иронично, однако,… Секундочку… Стоп!»
Винсенса словно током дернуло, он догадался, о чем ему говорили Шана и Азриэль.
– Холокост – это массовое истребление еврейского народа нацистами в ходе Второй Мировой войны! – отчеканил Винсенс.
– Ну, вот! – радостно воскликнула фрау Шмидт. – Ладно, садись, пять.
Клятва
«Зачем они мне помогли? Зачем они мне помогли? Зачем они мне помогли?»
Этот вопрос назойливо жужжал в голове Винсенса весь оставшийся урок и не исчезал на последующих занятиях. На биологии, химии и литературе парень только над этим и размышлял, не пытаясь делать вид будто слушает учителя.
– Винсенс Шрайден!
– А?
Герр Майенер подошел к Винсенсу и заглянул в его тетрадь.
– Прошло полчаса, а ты так ничего и не написал! Тааак.
Литератор не терпел подобного поведения на своих уроках.
– Винсенс, тебе срочно надо навестить директора.
***
– Проклятый гуманитарный Айнцеллер, проклятые его дружки! Ненавижу!
Винсенс вышел из кабинета герра Фишера через десять минут после того, как прозвенел звонок с литературы, которая как раз была последним уроком. Как оказалось, сегодня на его «совершенную недисциплинированность» приходили жаловаться и учитель биологии, и химии, поэтому от директора Винсенс выслушал огромную нотацию, а потом получил домашнюю работу в тройном объёме и должен был её выполнить к завтрашнему дню.
– Ты какой-то нелогичный, Вин, – сказала Зелда, ожидавшая его в коридоре. – Азриэль, Шана и Вилли сегодня буквально спасли тебя, а ты их ругаешь.
– Спасли?! – Он энергично потряс листком со списком заданий. – Ты это называешь спасением? Из-за этой паршивой троицы я теперь весь вечер должен провести за домашкой, вместо того…
– Чтобы следить за ними?… Винсенс, успокойся уже, – Зелда положила ему руки на плечи. – Хватит. Твои эмоции тебя же и уничтожают. Как ты этого не понимаешь?
Винсенс лишь неразборчиво хмыкнул.
– Вот-вот. И я о том же… Знаешь, может быть, тебе стоит немного отдохнуть? Забыть на время о троице. Пойдем куда-нибудь, в парк, например. Мороженого поедим.
– А задания кто будет делать?
– То есть ты согласен?!
– Угу…
– А про домашку забудь. Завтра останешься дома и все сделаешь, а я скажу, что ты… а, придумаю что-нибудь.
– Я думал, Зелда, ты не любишь нарушать порядок.
«Ради тебя, Вин, я готова на все, – расплываясь в улыбке, проговорила про себя Зелда. – Даже если ты когда-нибудь задумаешь сделать что-то ужасное и попросишь о помощи, я без колебаний соглашусь».
– Кстати, а что у тебя с костяшками? Почему они все в ссадинах?
– Аааа, да так, ничего особенного, Вин. Просто упала. Идем в парк.
***
– Тебе какое мороженое купить? – спросила Зелда.
– Давай шоколадное.
– Отлично! Можно, пожалуйста, два шоколадных.
– Конечно. С вас три евро.
– Спасибо, держи, Вин.
Винсенс и Зелда шли по парковой аллее и ели мороженое. Зелда была вне себя от счастья. Редко выдавались такие вечера, когда они с Винсенсом вот так вдвоем гуляли. В такие моменты девушка забывала о существовании всего окружающего мира и наслаждалась каждой минутой, проведенной с другом. Они весело болтали о самом разном: о школьных делах, о новинках в мире техники, о предстоящей международной олимпиаде по физике, о скорых каникулах и еще обо многом.
– Так что ты все-таки скажешь завтра в школе по поводу моего отсутствия? – спросил Винсенс.
Они с Зелдой сидели на лавочке под раскидистым деревом и наблюдали, как медленно заходит солнце.
– Скажу, что у тебя зуб заболел, – ответила девушка. – И ты на один день отпросился.
– А поверят?
– Будь уверен, мне поверят.
– Отли… Опять они?!
Винсенс кинул хищный взгляд на проходящих неподалеку Вильгельма, Азриэля и Шану.
– Винсенс, Винсенс! – Зелда потянула его за рукав. – Не обращай внимание на них. В конце концов парк общий. Сюда все могут приходить.
Винсенс проигнорировал слова подруги. Он, как утром и днем, стал «гипнотизировать» троицу и прокручивать в голове прошедшие, бесспорно, неприятные для него события.
– Нет, ну, ты только глянь. Ты только глянь! Гуляют они спокойно.
– Вин, отвяжись от них. Ты ведешь себя как минимум странно.
– Нее, я подойду и поговорю с ними по душам!
От такой идеи Зелда вздрогнула, но переубедить Винсенса не успела. Он встал и решительно направился к трём друзьям.
– Эй, вы! – позвал их парень. – Да, вы трое.
– Винсенс, – устало выдохнул Вильгельм. – Опять ты.
– Ты подраться пришел? – Шана сделала шаг вперед, отстранив Вильгельма. – Тебе нечего делать?
Винсенс побаивался девушку и все же на этот раз ответил ей:
– Прочь с дороги, Шана! Аааай! Прекрати! Больно!
– Разумеется, больно! – заломив руку Винсенсу, сказала Шана. – Сколько уже можно, а? Ты в шпиона что ли играешь? Заканчивай давай, достал уже.
– Да пусти же ты! – Винсенс попытался вырваться, но Шана только усилила хватку. – Ааааай! Отпусти!
– Шана, хватит с него! – воскликнул Азриэль. – Идем.
– Пусть проваливает!
Девушка толкнула Винсенса, и пошла догонять друзей.
– Наверное, не надо было с ним так жёстко, – сказал Вильгельм.
– Надо было, – возразила Шана. – Ты говорил, что он не такой уж и плохой. Хм… Пока я вижу в Винсенсе агрессивного и нагловатого человека.
– Только кажется, что у него ужасных характер. Не сомневайся, это лишь оболочка. В душе Вин другой. Я точно знаю, мы же с самой начальной школы воюем.
– Довольно странно слышать это от тебя, Вилли, – проговорил Азриэль. – Ты ведь такой миролюбивый и дружелюбный. Не мне решать, но я думаю, что не в твоей компетенции о вражде говорить.
– Да так есть. Я согласен. Просто оно само собой получалось узнавать, кто же такой Винсенс. Мы же все-таки одноклассники… А вообще, я действительно всегда выступаю против любой вражды и ненависти, почему бы то не возникало.
– И твои слова вовсе не пустой звук. Тому же Винсенсу ты сегодня на истории предложил помочь… Да и с нами тоже подружился, несмотря на то, что мы евреи.
– Ооой, так это же вообще было бы смешно, если бы я на почве национальности начал на вас наезжать или даже травить! – рассмеялся Вильгельм. – Какой же это бред. Кто вообще еще так отвратительно поступает? Никто!
– Романтик, ты, Вилли, – тихо сказала Шана. – Мечтатель.
Вильгельм удивленно вскинул брови.
Шана вздохнула.
– Если бы так было, нас бы не выгнали из собственной страны.
– Чего-чего? – Вильгельм резко затормозил. – Что это значит, Шана?
– Когда мы еще жили в Тель-Авиве, – заметно погрустневшим голосом начал рассказывать Азриэль. – И учились там в школе, к нам в класс пришел один очень-очень ярый сторонник нацистской идеологии. По какой-то никому неизвестной причине он стал, без преувеличения, травить лишь нас с Шаной. Мы старались успокоить его и, к сожалению, сделали только хуже. В итоге он начал преследовать нас по всей стране.
– Этот урод превратил нашу жизнь в кошмар, – продолжила Шана. – Однажды он напал на Азри. Специально выбрал момент, когда меня не было с ним рядом! Если бы я только знала… Я бы на части его разорвала и не поморщилась!
– Шана, – улыбнулся Азриэль. – Не вини себя. Мы не можем видеть будущее или читать чужие мысли. Ты никак тогда не могла мне помочь.
Шана лишь вздохнула. С минуту друзья постояли в тишине.
– Так значит поэтому вы решили переехать в Германию? – нарушил молчание Вильгельм.
– Да. Мы подумали, что только в Европе сможем укрыться от этого придурка. И, к счастью, оказались правы.
– Это точно, – согласился Азриэль. – Здесь тот факт, что мы евреи не играет никакой роли. К нам очень хорошо относятся. Правда, Вилли?.. О, я не понял. Чего это за слезы? Э, Вилли.
Вильгельм пару раз всхлипнул.
– Вот зачем ты, Шана, заикнулась про это? – Азриэль шутливо ткнул Шану в бок. – Что ты наделала?
– А ты меня поддержал и продолжил рассказывать, – Шана тоже ткнула брата.
– А как иначе? Ты выдала нас с потрохами и расстроила Вильгельма. Теперь успокаивай его.
– Вильгельм, ну… хорош реветь. С нами же сейчас все в порядке. А ты убиваешься так, будто это ты нас травил, а потом все осознал и пришел просить прощения.
– Мне просто так… так… так больно стало. Я обещаю, что никто и никогда больше не посмеет так с вами поступать! Клянусь!
– Клятва принята, – загадочным голосом сказал Азриэль. – Тебя услышали, Вильгельм…
Парень не смог не улыбнуться.
– Ну, вот! Совсем другое дело! – Азриэль достал из кармана платок и протянул его другу. – Вот, протри очки и пойдемте еще немного погуляем. А то так и простоим до утра.
Нужен план!
– Винсенс! Ты как?
– Всё нормально, нормально.
– Аккуратно, давай, поднимайся.
Зелда помогла Винсенсу встать на ноги.
– Ты в порядке?
– В порядке, в порядке, Зелда. Все хорошо. Шана просто мне руку заломила. Ничего больше.
– О! А вот и наш любитель зеркал! Что, снова от гума схлопотал?
К Зелде и Винсенсу подошли Курт, Абелард, ученики 9в класса и Грета, ученица 9б класса. Они стали случайными свидетелями стычки Винсенса и Шаны и решили не упускать возможность «высказать недовольство» своему бывшему лидеру.
– Закройте свои поганые рты! – зашипела на них Зелда. – Лучше просто закройте рты!
– Ну, конечно! И Зелда по кличке безмолвная тень здесь, – зло усмехнулся Курт. – Только ты не спасешь его от импричмента.
– Импичмента, вообще-то, – машинально поправил его Винсенс.
– Оооо! – довольно протянул Абелард. – Винсенс в гума превращается. Ну, точно пора ему импичмент объявить! Не может он больше возглавлять нас, технарей.
– Че ты сказал?! – воскликнул Винсенс, мгновенно побагровев.
– Че слышал! – осклабился Курт. – Ты не справился со своей ролью лидера. С появлением защитников гума, – слово «защитники» Курт заключил пальцами в кавычки, – ты тут же забыл о нем. Говоря по-простому, ты испугался его новых друзей, а, вернее, новую подругу, Шану и сдал позиции. Бернард нам обо всем поведал.
– А кроме того, – вступила в разговор Грета. – Ты чересчур эмоционален, ты контролируешь себя, зачастую руководствуешься чувствами, а не разумом, что, как ты сам и говорил, для технаря подобно смерти. Такой технарь – не технарь. Твои слова?
– Точно, – кивнул Абелард. – Но, видимо, он не товарищ своему слову… В общем, ты понял, Шрайден, ты больше не наш лидер. Ээээ, ты чё делаешь?!
Винсенс словно коршун налетел на Абеларда и как безумный начал лупить его. К моменту, когда Винсенса закончили ругать, он уже «отключил» голову, потерял всякое самоуправление и подчинился гневу. Сейчас парень не отдавал себе отчет о том, что может покалечить Абеларда, просто бил своего бывшего заместителя в полную силу, вымещал всю злость и боль, накопленные за день. Однако Абелард не собирался смиренно терпеть это. Он вцепился в Винсенса и, уронив его на землю, стал ответно наносить удары.
– Винсенс!
– Аби!
Грета, Курт и Зелда прекрасно понимали, ничем хорошим драка не закончится, поэтому объединили усилия и оттащили Абеларда и Винсенса друг от друга.
– Держи, держи, его, Зелда! – сказала Грета, опасливо смотря на Винсенса. – Иначе он убьет нас всех. Аби, ты как?
– Я крепкий, не такое выдерживал, – ответил Абелард. – Он мне даже нос не разбил.
– Все, уходим, отсюда срочно, – проговорил Курт.
Зелда облегченно выдохнула, глядя вслед удаляющейся троице. Теперь надо было привести в человеческий облик Винсенса.
***
– Потерпи еще чуть-чуть.
Зелда закрыла бутылочку с перекисью и еще раз проверила, надежно ли завязала узелок, когда перевязывала руку Винсенсу.
– Вот так, отлично. Повязку сменила, раны обработала, теперь можно и чайку попить. Чайник уже вскипел, сейчас принесу. Тебе с сахаром?
– Нет, – тихо сказал Винсенс.
– Поняла.
Зелда вышла на кухню и, заваривая чай, посмотрела на часы. Было уже поздно, почти десять часов вечера.
«А мы так мало по-нормальному погуляли, – с грустью подумала девушка. – Эээх»
Зелда взяла чашки и вернулась в комнату.
– Вот, держи, Вин.
– Зеленый чай? Я не особо люблю зеленый.
– Ничего не знаю, пей. Тебе нужно успокоиться.
– Я спокоен.
Зелда громко рассмеялась.
– Да, ладно. У тебя до сих пор лицо красное, и дышишь ты все еще тяжело. Так что давай, пей.
– Угу, – пробурчал Винсенс и сделал большой глоток. – С мятой.
– С мятой. Она очень хорошо расслабляет.
– Мне кажется, даже мята не поможет мне сейчас расслабиться.
– Это почему?
– Да все то же.
Винсенс залпом допил чай и встал с кресла. Он подошел к окну, зачем-то передвинул цветок с левой стороны подоконника на правую и сказал:
– Это нельзя так оставлять, Зелда. Ни в коем случае. Нужно как можно скорее рассорить этих троих. Из-за них, в частности из-за Айнцеллера, в моей жизни все идет наперекосяк! Да ты и сама видишь. Сегодня я словно в аду день провел: потерял роль лидера, получил кучу домашки, которую так или иначе придется выполнять, знатно потрепал себе нервы, а еще мне настучали по башке и наговорили всяких гадостей, что тоже не особо приятно. И все благодаря кому? – он театрально махнул руками. – Этому мерзкому гуму!
«О, Винсенс! – с горечью воскликнула Зелда. – Как бы я хотела сказать тебе правду… Но я не смогу… Это выше моих сил»
– И как ты это устроишь? – спросила она. – Нужен план.
– В том-то и дело! – Винсенс, кажется, воодушевился тем, что Зелда была не против его желания отомстить Вильгельму. – Я весь день наблюдал за Вилли, Шаной и Азриэлем, на уроках, на переменах, слушал их разговоры, но так ничего и не придумал. Похоже, они стали непросто друзьями, а лучшими друзьями! Они с искренностью относятся друг к другу, не заметно, чтобы кто-то из них лгал или лицемерил. Ни одной зацепки!
– Гм. Возможно, не стоит копать так глубоко. Попробуй поискать ответ в чем-то очевидном. Так не бывает. Людям всегда есть из-за чего конфликтовать.
– Ты права. Гм…
Минут десять Винсенс ходил по комнате и что-то неразборчиво бормотал себе под нос.
– Что-то совсем ничего в голову не лезет! – раздраженно сказал он. – Видимо, знатно меня приложили сегодня.
– Может, в скорую нужно? – забеспокоилась Зелда.
– И чтобы потом обо всем узнали в школе? Нет. Мне и так повезло, что никто не видел, как мы с Абелардом дрались.
– Как скажешь. Но все-таки если завтра будет нехорошо, вызови врача. Здоровье в любом случае дороже.
– Я буду здоров только тогда, когда Вилли-работник получит по заслугам и когда все станет как прежде. А для этого надо хорошенько пораскинуть мозгами, которые упорно не хотят думать!
– Начни рассуждать вслух, – предложила Зелда. – Расскажи, к примеру, все, что знаешь о Вилли.
– Нуууу. Его зовут Вильгельм Зиммель. Он мой одноклассник и заклятый враг. Он гум, сочиняет стихи и рассказы, рисует, шарит в истории, много читает. Вилли достаточно мягкий и доброжелательный, но, когда необходимо, может проявить решительность и даже смелость, он общительный, веселый, чуток неуверенный в себе и ранимый. У него есть два друга…
– А кто эти друзья?
– Они брат и сестра. Азриэль и Шана Блюм. Они евреи и….
В этот момент Винсенса осенило. Он резко остановился и застыл на месте. В его голове вихрем понеслись кадры прошедшего дня: парень вспомнил текст, который они читали на английском, вспомнил, как объяснял, что такое холокост и как ему помогли в этом Шана и Азриэль, постепенно воспоминания объединялись, порождая столь долгожданную идею.
– Да! Да! Да! – радостно воскликнул Винсенс. – Зелда, я придумал! Придумал! Наконец-то! – Это будет великолепно, – его голос стал злодейски пугающим. – Великолепно.
– Ты говоришь так, будто решил захватить весь мир, – сказала Зелда. Уже по тому, что Винсенс заметно воспрянул духом, заулыбался, хотя эта улыбка была отнюдь не добрая, расправил плечи, Зелда догадалась – он придумал что-то по-настоящему ужасное. Определенно, парень не собирался ставить Вильгельму подножку или обливать его краской, как в начальной школе. Здесь что-то гораздо серьезнее.
– Это только в перспективе, Зелда, – усмехнулся Винсенс. – Пока же надо показать Айнцеллеру его место.
– Что ты задумал?
– Сейчас у меня есть только зацепка. Но, полагаю, к утру я разработаю план… Что ж. Я тогда пойду. Время не ждет.
– Давай я вызову тебе такси, – Зелда встала с кресла и взяла телефон. – Уже пол-одиннадцатого.
– Хорошо.
Пока Зелда звонила в такси, Винсенс обувался в коридоре. Парень был доволен своей идеей и настроен на продуктивную ночную работу.
– Вин, такси скоро подъедет.
– Отлично! Как и обещала, скажи завтра, что у меня зуб заболел. Ну, пока.
Винсенс открыл дверь и уже собирался выйти, но остановился, и посмотрев на девушку, сказал:
– И спасибо огромное тебе за все, Зелда.
Сомнения
– Вин, ты дома? Вин.
Зелда приоткрыла входную дверь и осторожно прошла в комнату.
– А, ну понятно, почему так тихо. Винсенс, Винсенс, проснись.
– А? Что такое?
Открыв глаза и поморщившись, Винсенс встал из-за стола, зевнул и потянулся.
– О, Зелда. Доброе утро.
Девушка хохотнула.
– Скорее добрый день! Уже четыре часа.
– Четыре часа?! – воскликнул Винсенс. – Вот это я выпал из реальности… Даа уж. Решил поспать немного. А проспал весь день.
– Ого, – Зелда осмотрела рабочее место Винсенса. – Тут ночью ураган бушевал?
Надо сказать, что и стол и прилегающее к нему пространство были завалены разорванными и целыми листами бумаги, кучей инструментов и разными другими предметами, по-видимому никак не относящимися к тому, что делал Винсенс.
