Читать книгу: «Как гончар Хани решил жениться», страница 5
IX
И вновь допоздна не спали в Нижнем Городе двое его жителей. Под шелковицами в саду Хани пересказывал учителю сегодняшний день, и повествование его было, по всей видимости, не радостным.
– Нет, Учитель, это нехорошее чувство! Это смесь злости с бессилием и чем-то ещё, чему я не знаю названия. Раньше со мной такого не было ни разу. Хочу забыть его скорее!
– «Нехорошие» чувства – это тоже часть тебя, мой мальчик. Забыть проще всего, если бы это было возможно. Ведь ты не звал это чувство нынче, но оно тебя настигло без спросу и может вернуться. Значит, нужно научиться управлять им и не прятаться, как ребёнок от грозы. Вспомни хотя бы, что вызвало его у тебя? – говоря с Хани, Дервиш отматывал равные куски от мотка верёвки и, отрезая, складывал их на столе. – Когда первый раз сегодня ты ощутил, что злость заполняет твоё сердце?
– Когда мы после обеда вышли в сад втроём, Учитель. Один только Великий Маг сопровождал нас, и мы были с Шамсиёй практически наедине. Но нам почему-то совершенно не о чем было разговаривать, а ведь когда мы гуляли все вместе, постоянно было весело и интересно. А тут она всё время убегала куда-то, и я, пытаясь заботиться о ней, остерегал её, когда она вставала на самый край обрыва или перевешивалась через ограждение к самой воде. Но, видимо, она ждала от меня совсем другого, потому что была недовольна и сказала, что я говорю, «как её старая нянька». Моим желанием должно было быть, чтобы эта прогулка никогда не кончалась, а я всеми силами души рвался обратно в дом.
– Ты испытал раздражение к девушке только потому, что всё пошло не так, как ты изначально предполагал? Ответь честно самому себе.
Гончар надолго задумался, ещё ниже опустил голову и еле слышно сказал:
– Нет. Не только, Учитель. Возможно, я просто привык за эти дни, что мы всё время вместе, и, когда нас разлучили… Когда мы разделились… Мне так стало не хватать присутствия…
– Кого, Хани?
– Её сестры!
– А откуда же ощущение беспомощности? Ведь, как я понимаю, прогулка была недолгой? Что могло произойти за это время?
– Вот это и есть то, чему я не знаю ни названия, ни объяснения! Мне просто было невыносимо, что она там…
– Она там что? Ну, говори.
– Что она там осталась с мужчиной, который умнее, сильнее и вообще во всём лучше меня! – почти выкрикнул Хани в лицо Хакиму.
– Вон оно как, – задумчиво продолжал отматывать верёвку Дервиш. – А ведь это сильно похоже на ревность, сынок. А ревность – ближайшая соседка любви. Как же солнце и свет жизни твоей? Ты передумал? Не так хороша Шамсия, как тебе представлялось в мечтах?
– Она хороша, Учитель! Она очень хороша: красива, грациозна, блистательна, умна. Я стараюсь поспеть за ней, и иногда у меня получается. Но при ней я постоянно как будто сдаю экзамен.
– Да, если всё время смотреть на солнце, то глаза застилает слезами, и они перестают видеть. А что тебе её сестра?
– Шахрият – она и луч солнца, когда замерзаешь, и порыв ветра, когда одолевает зной. Она – глоток воды, если мучает жажда, и надёжная опора, когда подкрадывается усталость. Она всегда вовремя и никогда не в тягость. Я уже не помню, как жил, когда её не было рядом.
– Ну, вот и славно. Если в душе твоей смута, то на сердце намечается определённая ясность. От главной ошибки, ты, кажется, уже сам себя уберёг, а всё остальное решит наступающий день. Спокойного сна и до завтра! Приходите все вместе, я жду вас, сынок.
X
В саду у Дервиша Хакима с утра было шумно. Изменить что-либо в отношении отца, тревожащегося о своих дочках и скрепя сердце отпускающего их в Город, было немыслимо, и, как бы ни убеждали они Хафиза, каждый день тот отправлял вместе с ними в дорогу полдома слуг и служанок. Во дворцах сопровождающим всегда находили место вдали от господ, и до вечера те только радовались внезапно выдавшимся дням отдыха. Но, когда войдя в сад Хакима, все увидели, что старик, видимо с самого рассвета, занят подвязыванием деревьев, тут же бросились ему помогать. Да и апартаментов у Учителя, если честно, всё равно не наблюдалось. Слуги и господа быстро перемешались между собой и разбрелись по всему саду.
– Вот сколько помощников у меня сегодня! – радовался Хаким. – Ждал я вас, ждал, детушки! И день был назначен. Но ведь природа – она ждать не будет, отложить нельзя. Плоды зреют на глазах, такая жара в этом году. Многие ветки почти к земле склонились, так что пора уже. Пора! Спасибо вам.
– Скажите, дедушка, а что меняется, когда мы просто связываем ветки вместе? – спросила у Учителя Шамсия. – Ведь ни яблок, ни айвы на них от этого меньше не становится!
– А вот посмотри сама, девочка. Когда для одной ветки груз не под силу, вместе они легко держат общую тяжесть. А если совсем худо, то мы им поможем и подставим рогатину, чтобы урожай успел вызреть и сохраниться. Ну, возьми еще верёвочек, и ступайте в тень, дети, чтобы солнышко не напекло. А ко мне, кажется, ещё гости прибыли, только что калитка хлопнула. Пойду встречу.
В пёстром халате и островерхой чалме, с распростёртыми объятиями и своей постоянной усмешкой, по тропинке навстречу Дервишу направлялся не кто иной, как Великий Маг Кадир.
– Приветствую тебя, Великий Учитель! Хе-хе! Да, я смотрю, у тебя тут вовсю кипит работа. Ну и пусть молодые потрудятся, а мы с тобой пока посидим под шелковицами да поговорим по-стариковски. Пустишь ли незваного гостя? Стол-то цел ли?
– Конечно, цел, да что ему сделается-то! Тут рады всем гостям. И давно ли ты в старики записался? Может, твоего любимого малинового шербета принести с холода, Кадир?
– А не откажусь!
Когда мудрецы уселись на лавке за столом, Великий Маг продолжал свою речь:
– Вот ходил я по базару да и решил после завернуть к тебе, Учитель Хаким. Все в гончарном ряду волнуются, спрашивают, куда пропал Хани. Я их успокоил, сказал: «Никто его за море не сманил, скоро получите своего гончара в целости и сохранности, да ещё краше!» Хе-хе!
– Тебя, наверно, отец девушек подослал, да, хитрец?
– Нет, Учитель, я сам не удержался! – из уголков прищуренных глаз Кадира задорно разбежались лучики морщинок. – Уж больно любопытные вещи происходят! Да ты и сам, наверно, уже всё понял. Особенно не хочу я пропустить тот момент, когда сюда Великий Визирь примчится.
– Как? А Хани мне не говорил, что правитель и сегодня собирается оставить свои городские дела. Неужто так зацепила его судьба этих двух молодых людей, что он столько дней подряд только ими и занимается?
– Не двух, ох не двух, Хаким! Не всё-то ты, оказывается, видишь. Да и я, если честно, ещё чуть-чуть понаблюдать должен, – маг ненадолго замолк и, покачав головой, продолжил. – Ничего и никому не говорил Великий Инсар о сегодняшнем визите. Но, если я прав, то, помяни моё слово – ещё до заката он будет здесь! Так что жди ещё одного незваного гостя.
День прошёл в заботах и отдыхе, работа в саду сменилась посиделками вокруг стола. По просьбе Шамсии Хани пересказывал свои базарные истории, веселя собравшихся, а Маг и Дервиш вспоминали былых героев и их славные дела. И вот закат уже начал рисовать на небе своими вечерними красками и все стали прощаться, выйдя за калитку на дорогу. Учитель чуть слышно сказал на ухо Кадиру: «В этот раз ты что-то перемудрил, Маг!», но тот только ухмылялся в усы, как всегда. И тут же из-за поворота дороги сначала появились клубы пыли, а потом все увидели, что по направлению к ним мчится всадник на белом коне. Подъехав ближе, Великий Визирь осадил своего скакуна и, спрыгнув на землю, стремительно направился к сёстрам. Потом, видимо опомнившись, он на полпути остановился и поклонился хозяину и Магу.
– Приветствую вас, мудрецы! Я по делам был в Нижнем Городе и решил заглянуть сюда в надежде, что гости ещё не разошлись.
– Прошу тебя, повелитель, пройти в мой дом и отдохнуть с дороги, – Хаким не сразу смог побороть свое удивление, но долг гостеприимства сейчас сам говорил за него.
– Нет, нет, Учитель, благодарю тебя, я спешу, – Инсар повернулся ко всем собравшимся. – Я только хотел узнать, всё ли остаётся в силе на завтра, и кое-что рассказать госпоже Шамсии.
– Да, завтра встреча в доме Хафиза состоится в назначенное время, и мы все трое выскажем отцу наши наблюдения, – ответил за всех Великий Маг. – Отойти ли нам сейчас в сторону, повелитель? То, что вы хотите сказать Шамсии, предназначено только для её ушей?
Шамсия стояла смущённая и даже немного напуганная. Она как будто бы и ждала слов Великого Визиря, но одновременно и страшилась их. Сестра подошла к ней вплотную и приобняла за талию. Вместе они словно приготовились к какому-то удару или обороне.
– Нет, это вовсе не тайна! – Великий Визирь нервно постукивал по ладони кнутом. – Сущий пустяк, безделица. И вообще могло подождать до завтра, но раз уж я всё равно здесь… Твой подарок. Птица. Она никуда не улетела и сегодня впервые запела, ещё до рассвета. Я думал, тебя это порадует.
– Да, конечно, это радует меня, – Шамсия медленно подбирала слова и посматривала на сестру, как бы ища у той поддержки. – Но меня огорчает то, что моя бывшая пленница так рано разбудила вас, господин Инсар, и не дала выспаться.
– Не стоит сожалений! – произнёс Визирь, вскакивая обратно в седло. – Тем более, что я этой ночью ни на минуту не сомкнул глаз. Увидимся у купца! – крикнул он всем и снова растворился в дорожной пыли.
Великий Маг победоносно поглядел на Дервиша и, не дожидаясь, пока остальные придут в себя, помахал всем прощально рукой:
– Увидимся у купца! – и направился к ожидавшей его невдалеке повозке.
– Проводи нас, Хани, – попросила Шахрият, – только обещай, что сегодня мы не будем обсуждать ничего из произошедшего. И так уже слишком много слов было сказано. Вы позволите, мы украдём вашего ученика, Великий Учитель?
– Не только позволяю, но и настаиваю на этом. Сегодня можешь не возвращаться ко мне, Хани. До завтра. Увидимся у купца!
Так неожиданно завершился третий день смотрин.
