Читать книгу: «Роман в стихах «Черный рыцарь». Часть первая. Таинственный рыцарь», страница 3

*****
Глава 13

Эльза в раздумьях.

Осталась Эльза дома

Чтоб знамя вышивать.

Она была в смущении,

В раздумьях, и в сомнениях,

Не знала девушка —

Что ж ей теперь решать.

Да, сильно юноша красавицу смутил,

И было все – признание,

И предложение, и клятва…

Уж столько наш герой

В сердцах наговорил.

Красив он, молод,

И, безусловно, он богат.

Такому зятю отец любой невесты,

Конечно, был бы рад.

Приятно было бы отцу,

Что дочка будет графская жена.

Да только Хельмут

Не его спросил, а Эльзу.

И, стало быть,

Она ответ держать должна.

Конечно, девушке внимание

Виконта очень льстило,

Она сама его, казалось бы,

Почти уже любила.

Любовь в них зародилась —

Ее не отменить.

Но их происхождение

Их отношениям

Действительно помехой

Может быть.

Ее героя засмеют,

Ее же вовсе заклюют.

Чего уж там скрывать —

Виконт завидным женихом являлся.

И дамам высшего сословия

Было бы обидно, когда бы он

«Какой-то там простолюдинке

Вдруг незаслуженно достался».

Так что же делать, отказать?

Как это может она Хельмуту сказать?

Ведь может он обидеться.

Нет, не на Эльзу – он умный человек,

И к девушке, наверняка

Претензий не было и нет.

Но он врагом себе

Объявит весь белый свет.

Он сильный – будет он справляться,

Но если Эльза даст ему отказ,

То он останется один,

И без ее поддержки должен оказаться.

Напомним – Эльза Зеельхоффер

Уж слишком добродетельной была,

Она страданий и мучений

Другого видеть не могла.

Что если, правда – эта встреча им

Не просто так была дана?

Как Хельмут верит в это,

Так и она поверить теперь должна.

Быть может в этом ее миссия

Отныне будет состоять —

Быть рядом, быть подругой,

Теплом и лаской помогать.

Уравновесить его силу

И в русло нужное направить,

Любовью и заботой

Возлюбленного не оставить.

Он – мужество, в ней – добродетель.

Он – сила. Тепло и ласка в ней.

Их вера и любовь не смогут

Не вызвать отклик добрый

У понимающих людей.

Мы без ночей не радуемся дням.

За днями ночи радостно встречаем.

Они привязаны друг к другу

Как дерево к своим корням.

И корни держат дерево

Какие бы ветра и бури не качали.

Она должна его корнями стать,

Его поддерживать, питать,

Если хотите вдохновлять.

А он ее опорой станет,

Покуда сил ему достанет.

Остаток дня в раздумьях провела,

И в мыслях этих встречи с юношей ждала.

*****
Глава 14

 
Когда солнце может опоздать.
 
 
На следующий день,
Как только солнце встало,
То обнаружило оно,
Что, сколь не удивительно,
Но за влюбленным опоздало.
 
 
Еще лучи светила
Деревьев не коснулись,
А молодые и влюбленные
Уже проснулись.
 
 
Все как обычно в этом мире-
Вода к воде течет.
А магнетическая сила
Сердца влюбленные друг к другу
Притягивает, манит и влечет.
 
 
Герой наш на коне,
В седле, с цветами.
Он едет не куда-нибудь —
К своей любимой даме.
 
 
И без цветов
Пред дамой появиться
Теперь уж точно
Не годится.
 
 
А Эльза за работой,
Ведь у нее дела.
Но, как и Хельмут встречи ждал,
Так и она любимого ждала.
 
 
Любовные истории
Всегда бывают,
Но дел текущих
Они не отменяют.
 
 
Нет живописнее картины,
Чем лес нарядный золотой.
И только красные осины
То тут, то там, как часовой
 
 
Стоят близ елок в карауле,
Следят, чтобы ветра осенние
Всю эту золотую красоту
Своими буйными порывами не сдули.
 
 
Виконт де Эжен
Всей этой красотою любовался,
И к городу он,
В мыслях о любимой, приближался.
 
 
С утра, как улей
Ротенбург гудел.
Казалось, тут у каждого
Нашлось довольно дел.
 
 
Все предстоящим праздником
Немало вдохновились.
И с каждым днем,
От всех усилий дружных
Все улицы нарядней становились.
 
 
Да что там улицы —
То поле, что перед городом,
Оно ведь на глазах меняется.
И топоры стучат, и молотки стараются —
Все новые постройки на поле появляются.
 
 
При въезде в город – заградительный отряд.
Конечно, всем пребывающим гостям
Был город Ротенбург
Всегда безмерно рад.
 
 
Однако ведь турнирным этикетом,
Как всем известно, полагается —
Вооруженный рыцарь один или с командой
Но в город в дни турнира не допускается.
 
 
«Вооружение» Хельмута
Цветы лишь составляли.
Да он и не в доспехах был,
Поэтому его не задержали.
 
 
За городской стеною
Довольно оживленно.
Никто здесь не гуляет,
Как это принято, непринужденно.
 
 
Все те, кто здесь всегда гуляют,
По большей части спят пока
И отдыхают.
 
 
Мальчишки тут и там
Снуют, мелькают под ногами,
И друг на друга нападают
И с палками, и с деревянными мечами.
 
 
В пылу азарта «чертенята»
Корзины и баулы задевают
И тут же убегают прочь,
Пока торговцы товар свой собирают.
 
 
А если уж поймают,
Сотворивших безобразие это,
То тумаков отвесят знатных,
И даже без учета этикета.
 
 
Как ручейки весной
В один большой поток
Кухарки и служанки
На базар стекаются.
 
 
Звеня хозяйскою монетой,
К хозяйскому столу
И зеленью, и снедью
Запасаются.
 
 
А также специями, о коих
Не слыхали раньше и в помине.
В которых мало кто
Что смыслит и поныне.
 
 
Осматривая город, герой наш
До площади добрался,
И здесь немного задержался.
 
 
На площади артисты
Успели балаган разбить,
Готовые причудами своими
Гостей и жителей всех веселить.
 
 
Как раз, когда конь Хельмута
У сцены справа встал,
Со сцены Арлекин, внезапно появившийся
Как черт из табакерки, вдруг закричал:
 
 
«Богатые сеньоры и вельможи.
А с ними и простые горожане тоже.
Какие кислые у вас,
Однако, нынче рожи.
 
 
Сегодня в городе
Веселый праздник объявляется,
На коем вам грустить
Никак не полагается.
 
 
Эй, старый плотник,
Оторви свой старый зад,
Иди и ты сюда —
Тебе театр тоже
Наш будет рад.
 
 
Мы нынче вам покажем
Комическое представление,
Всем горожанам здешним
На радость и на удивление.
 
 
А кто себя или соседа
В том представлении узнает —
Пускай артистов наших
В том не обвиняет.
 
 
Артист, как зеркало —
Всего лишь отражает.
Кто виноват —
Пусть на себя пеняет.
 
 
Мы вам расскажем, как граф де Жаб,
Известный всюду ловелас,
На дам чужих он слаб,
Однажды на турнир отправился —
Себя там показать и даму сердца
Новую завоевать.
 
 
А в это время в его замок,
Притом без боя,
К его графине
Прискакали сразу трое.
 
 
И там турнир
Совсем другого рода
Не на шутку разыграется…
Ну, представление начинается».
 
 
Герой наш пьесу эту
Посмотрел, повеселился.
И к дому, нам известного ткача,
Опять заторопился.
 

*****
Глава 15

 
Два любовных монолога соединяются вместе.
 
 
Увидев девушку, направился
Влюбленный к ней тотчас:
«Душа моя, красавица,
Я счастлив видеть вас…»
 
 
И девушка ответила,
Но не кокетливо, а искренне смущаясь,
При том в своем ответе
По-прежнему заботливой являясь:
 
 
«Раз вы у нас так рано,
То, стало быть, вы выехали
В ранний час?»
 
 
С присущею бравадой молодой
Ответил Эльзе наш герой:
«Да мне бы вообще и не ложиться!
С тех пор, как посчастливилось
Мне в вас влюбиться,
Все мысли лишь о вас и мне
Совсем уже не спится.
 
 
Позвольте вам преподнести
Этот букет цветов.
Я любоваться вами,
Как этими цветами,
Всю жизнь теперь готов».
 
 
Заулыбалась Эльза: «Вы в графском парке
Все цветы решили оборвать?»
 
 
Ей улыбнулся юноша на встречу:
«Да я для вас не то, что все цветы,
Звезду любую с неба готов достать.
Одно лишь ваше слово озарит
Унылое течение любого дня.
Скажите лишь, что любите меня».
 
 
Тут Эльза часто задышала,
Поднялась и отошла к окну.
Но, повернувшись, Хельмуту сказала
Как никогда не говорила никому:
 
 
«Скажу лишь, что я к вам не равнодушна.
И, так же, как и вы, о, господин виконт,
Я сердцу своему послушна.
 
 
Без вас жила – и вас не знала.
Не знала вас – по вам я не скучала.
И о богатствах ваших
Я нисколько не мечтала.
 
 
Мое богатство – моя жизнь,
Поверьте, этого не мало.
Вы о любви мне говорили,
Зерно раздумий вы в меня,
Как в землю заронили.
 
 
Любовь цветком из ваших рук
Во мне уж начинает зацветать.
И, все-таки, я девушка.
Храня благоразумие, я не могу
Ответ вам быстрый дать.
 
 
Простите, господин виконт,
Но вам придется подождать».
 
 
Приблизился к ней Хельмут…
Два монолога в диалог
Влюбленным удалось связать.
Ткач Зеельхоффер столь искусно
Не смог бы полотно любовное соткать.
 
 
Основой полотна признание Хельмута
В любви являлось.
А вот украсить кружевами —
Над этим Эльза постаралась.
 
 
Хоть в глубине души своей
Красавица уже любила,
И, все же, юноше она
Украдкой тихо говорила:
 
 
«Прошу меня не торопить,
И я смогу Вас полюбить.
Не из другого же я теста.
И буду Ваша я невеста.
 
 
Вот только чтобы сердцем
Вас своим принять,
Мне надобно сперва
Саму себя понять.»
 
 
Виконт де Эжен взял руку девушки,
Вторую руку сверху приложил:
«Давайте сменим тему», – он тихо
И спокойно предложил,
«Я вижу – вы разволновались…»
 
 
Не отводя руки, сказала Эльза:
«Вы рано выехали к нам,
И, стало быть, уже проголодались.
Прошу Вас отобедать —
Чем Бог нам посылает.
 
 
Он нас заботою своей не оставляет.
Пускай не столь изыскан стол,
И не роскошен наш обед,
Но есть, что есть – другого просто нет».
 

*****
Глава 16

 
Девушка рассуждает про турнир.
 
 
В один из дней их встреч,
Решила Эльза про турнир поговорить.
Она считала, что игра не стоит свеч,
И это так жестоко —
Публично человеку увечья наносить.
 
 
Со свойственной горячностью и прямотой
Ответил Эльзе наш герой:
«Вы так добры, вам кажется жестоким
К обеду курицу забить.
Турнир – всего лишь состязание,
И нет желания кого-нибудь увечить,
А уж тем более убить».
 
 
Но Эльза, хоть добродетельной слыла,
Однако, тоже спорить ведь могла:
«Позвольте, господин виконт,
Но все оружие участников боевое —
Мечи, копье, доспехи, все такое…»
 
 
Какую тему тронула она,
Как-будто дрогнула струна.
С участником турнира и воином
Посмела про оружие заговорить.
Наверное, надо смелой девушкою быть.
 
 
К тому же наш мужской максимализм
Во все века ведь никуда
От нас он не девается.
Будь перед вами конюх или ткач,
Иль собеседник ваш вельможею является.
 
 
Всегда мужчина полагает,
Что он-то лучше разбирается
В вопросе, коего, по разумению его,
А женщина никак уж ни касается.
 
 
Поэтому виконт сказал:
«Сейчас я убедился сам,
Хотя и раньше это знал —
Вы, женщины, о тканях, тряпках
Все прекрасно знаете.
В иголках, нитках, челноках,
Как в чаще средь ветвей, не заплутаете.
Но что касается оружия,
Искусства воинского, то в этом
Вы ничуть не понимаете.
 
 
Турнир – не место, чтобы убивать.
Там надо мастерство владения
Мечем, копьем и луком показать.
Кто на турнире состязаться соглашается,
Тот должен сразу понимать —
 
 
Турнир не бал, и менуэт никто
Здесь танцевать не собирается.
И если вы увечье получили,
То это вам урок – про навыки,
Про оборону вы забыли,
Таков для вас итог.
 
 
Оружие, конечно, боевое применяется.
Но для турнира оно видоизменяется.
На копьях наконечники тупыми заменяются,
Открытые участки тел надежно
Доспехов латами скрываются.
 
 
Да только надо ли вам в этом разбираться?
Должны вы любоваться, восхищаться,
Как, мастерски оружием владеют,
Все те, кто в этом понимает и умеет.
 
 
В оружии пусть оружейник разбирается.
Хотя бы Жак Армат,
Его побольше вас это касается.
 
 
Чтоб оценить, какие вы красивые
Знамена вышиваете —
Достаточно смотреть на них,
А не на то, какую нитку
Вы в иголку продеваете».
 
 
«Все это, может быть, и так.
Однако, опасения не пустяк.
Среди людей случаются
Интриги, зависть, склоки.
По большей части люди ведь жестоки.
Пока, как рыцарь, вы хотите
Искусством ратным удивить,
Вам кто-нибудь завидует,
Мечтая навредить».
 
 
«Помилуйте, бывает, что соперники
Перед турниром «заедаются»,
И на ристалище дерутся так,
Что искры от ударов разлетаются.
 
 
А после, на обеде званом,
Соперники на поле браном,
За кружкой пунша обнимаются,
А некоторые даже и «братаются»».
 
 
«И, все-таки, мой друг,
За вас молиться стану…»
 
 
«Чтоб победил я на турнире?»
 
 
«Нет, чтоб вы не получили рану…»
 
 
«Мне предстоит сразиться
С бароном де Буатреси.
Соперник мой заранее
Мне был оговорен,
Поскольку спор между отцом
И тем бароном был заключен».
 
 
«Я слышала – барон искусный воин…»
 
 
«Он стар и грузен, как кабанчик.
Я ж ловок и силен, к тому же
Я тоже ведь уже не мальчик.
Копьем искусно я владею,
Да и мечем его я тоже одолею.
 
 
Барон желает победить,
Чтоб избежать позора,
А я свободен от интриги.
И мне легко должно быть биться,
Не как барону, облаченному в вериги».
 
 
«И, все же, я за вас молиться буду…»
 
 
«А я победу вам добуду».
 
 
И вновь они до скорого расстались,
И на прощание за руки держались.
Отправился виконт в свой замок
Перед турниром тренироваться,
И с манекеном из соломы,
Как с будущим соперником сражаться.
 
 
А девушка осталась дома,
Фамильный стяг виконта вышивать,
Чтоб на турнире смог ее герой
Во всей своей красе предстать.
 

*****
Глава 17

 
«Собор Святого Иакова».
 
 
Собор Святого Иакова —
Величественный храм.
В главе отдельной я ему
Дань уважения воздам.
 
 
Собор, который виден отовсюду
Вельможам знатным, горожанам,
Да и простому люду,
Был возведен однажды не случайно.
И здесь история, хотя,
Она уже давно не тайна.
 
 
Святой Иаков – был апостол,
Которого все христиане чтили.
За проповеди христианские
Противники религии его казнили.
 
 
Под путеводною звездой
Монах-отшельник шел.
Апостола, казненного, останки
На севере Испании нашел.
 
 
По воле белопенных волн
Катил в себе их утлый челн.
Сей скорбный путь отшельник оборвал —
Останки бережно земле придал.
 
 
На месте погребенного апостола
Воздвигли первый храм.
И культ Святого Иакова
С тех пор и зародился там.
 
 
И место это – Компостела называется —
«Что обозначено звездой».
Такая тайна открывается
За этою словесною игрой.
 
 
Сантьяго де Компостела —
Испанский город тот,
В который всех паломников
И добрых верных христиан
Дорога истины ведет.
 
 
Он третьим городом, как Рим,
Как Иерусалим является,
Куда поборник веры истинной
В служении Господу попасть старается.
 
 
Какое отношение к Ротенбургу
Имеет сей рассказ?
Чем интересен и, главное,
Полезен будет он для нас?
 
 
Все просто. «Следование за звездой»
Всегда в традиции церквей.
И Карл Великий, будучи монархом,
Не отличался от других людей.
 
 
Паломники хранили веру,
По титулам и рангам не делились.
А на пути их «следования за звездой»
В честь Иакова соборы возводились.
 
 
Одна из тех церквей в честь Иакова Святого
Собором в Ротенбурге главным стала,
И воедино всех католиков из герцогства
С католиками всей Баварии связала.
 
 
В последствии, в соборе протестантские
Богослужения стали проходить.
Как это получилось, расскажем позже.
Сейчас об этом рано говорить.
 
 
Пока строители собора этого
Его до неба вознесли,
Все будни этого строительства
Легендами порядком обросли.
 
 
Сто пятьдесят лет для строительства не мало
По меркам даже тех далеких лет.
Историй разных много там бывало,
Для книги каждая б составила сюжет.
 
 
Одно событие легендой обросло,
Хоть доказательств было мало, впрочем.
Расскажем вкратце что произошло,
Томить читателя не будем долго очень.
 
 
Легенда эта башен двух касалась,
А каждая отдельным мастером сооружалась.
Одну из башен строил старый зодчий,
Другую – его лучшей ученик.
 
 
И некоторым людям показалось,
Свою он башню лучше мастера воздвиг.
Как это иногда бывает —
Что мастера его же ученик и побеждает.
 
 
Событие такое посчитав за оскорбление,
Шагнул бедняга-мастер на карниз.
И с башни собственной, расстроившись,
Немедля бросился он головою вниз.
 
 
Мы правду с вами вряд ли уж узнаем,
И смысла в этом никакого нет.
Полно у нас других историй,
Чем можем мы насытить свой сюжет.
 
 
Предание еще одно довольно интересное
Собор в себе всегда хранил.
И был бы я не прав, когда бы от читателя
Его в своем романе утаил.
 
 
В средневековье рыцари в походы
Крестовые за веру и Христа ходили.
И из походов этих привозили
Реликвии, чтоб после поклониться.
 
 
Реликвии такие, чтоб потомки
Добывшим рыцарем могли гордиться.
И ценность многократно повышалась,
Когда реликвия, пусть даже малая,
Принадлежащей Господу являлась.
 
 
Кровь Господа, доставленная в Ротенбург,
В специальной капсуле хранится.
Естественно, что каждый горожанин
Такой святыней дорогой гордится.
 
 
И ради ценности такой большой
Алтарь был возведен резной.
Под руководством Рименшнайдера,
Его стараниями алтарь сей возводили.
 
 
Искусным мастером по дереву и камню
Тильм Рименшнайдер в городе считался.
Заказ был сложен, но интересен,
И мастер с радостью за дело взялся.
 
 
Алтарь этот во многом необычен.
В чем-то загадочен, а чем-то символичен.
В частицу горного хрусталя
Кровь Господа Иисуса поместили,
И на кресте центральном алтаря
Меж ангелов двух закрепили.
 
 
Фигуры все и композиции
Из липы только вырезали.
Обычно это дерево простое
Для алтарей не применяли.
 
 
Но мастер рассудил, что
Лучше это дерево подходит,
Поскольку его цвет при обработке
На кожу человека больше всех походит.
 
 
Художества и разные приемы
Не нам у этих зодчих обсуждать.
Однако, есть другое, что удивило,
И будет еще долго удивлять.
 
 
Библейские сюжеты вырезая,
Сознательно, а может быть и нет,
Иуду в центр композиции поставил.
Вот это тайна, у которой
Ответа нет, спустя так много лет.
 
 
Людей нередко привлекает необычное,
Неординарное, пусть и не симпатичное.
Библейские сюжеты, без сомнения,
Все знают почти с самого рождения.
 
 
И смотрят люди, улыбаются неловко —
Сюжет известный, необычная трактовка.
Иуду резчик выставил вперед,
Как-будто бы Иисус благословляет
Того, кто его первым предает.
 
 
Все это привлекало прихожан,
Паломников, туристов, горожан.
И ведь не только интересен был алтарь,
Его резного дерева фигуры.
 
 
Сам храм является примером
Классической готической архитектуры.
И интерьер собора впечатляет
Всех тех, кто слово «красота» употребляет.
 
 
Цветными витражами и мозаикой
Собор Святого Иакова богат.
И это, без сомнения, тоже
Притягивает восхищенный взгляд.
 
 
Центральный неф собора украшен витражами
Семнадцать метров высотой.
И ощущение вознесения создается
Готическими сводами над головой.
 
 
Таков собор Святого Иакова,
И это малая лишь часть того,
Что я могу вам рассказать.
Поскольку лучше не чужим
Рассказам и впечатлениям верить,
А самому все изучать.
 
 
Зато теперь у нас сложилось впечатление
О том, где месса будет проходить.
Она уже вот-вот начнется,
Попробуем ее не пропустить.
 

*****
Глава 18

Месса

Во все века богам молились.

То урожай, то дождь людьми просились.

Богатое замужество просили, в делах удачи…

Во все века молились. А как иначе?

Перед обедом – за столом,

Перед домашним алтарем.

На силу бога положась,

Ложились спать, пред этим помолясь.

Совсем иначе все обстояло,

Когда большое дело предстояло.

Тогда все собирались молиться вместе

В торжественном, красивом

И специальном месте.

Тогда большая служба

Аббатом в храме назначалась.

И служба эта, по церковному порядку,

Была торжественной и Мессой называлась.

Священниками белые, расшитые

Одежды надевались.

Торжественно звучала литургия,

На клиросе церковном певцы старались.

А к церкви прихожане главные

Рекою пестрою уже стекались —

И герцог, и его придворные

На службу собирались.

Без шляп мужчины,

С непокрытой головой.

А женщины в мантильях

Работы кружевной.

По знатности и рангу

Все вельможи

Скамьи на службе занимали

Кто побогаче – свои ложи.

Простые горожане в дверях церковных

Толпою просто так, теснясь, стояли.

Все выхода аббата, волнуясь,

С нетерпением ожидали.

Его святейшество, Аббат Крезони,

Был по рождению итальянец,

Живя в горах Баварских,

Немного потерял он

Загар свой Пиренейский

И молодой румянец.

Но бледности аристократа

Ему сегодня придавало,

То, что его не черная сутана,

А белая одежда покрывала.

Расшитая долматика, романская фелонь,

И литургическая стола для сведущих

Могли, конечно, говорить,

Что господин аббат желает праздничную Мессу,

Не просто службу проводить.

Его святейшество занял

Положенное место,

И началась

Торжественная Месса.

Аббат слова молитвы

Громогласно произносил,

И каждый, из сложивших руки,

«Аминь» ни раз, ни два,

А многократно повторил.

«Pater noster – отче наш,

Хлеб насущный ты нам дашь.

Patris filii – божий сын,

Он страдал за нас один.

Sancti spiritus – дух божий,

Нам в делах наших поможет.»

«Амен» – вторят прихожане,

И Крезони продолжает:

«Gratia Domini, et caritas Dei —

Божья любовь нам на каждый день.

Sanctius Spiritus – Дух святой

Будет защитой в час не простой.

Братья и сестры, нам осознать

Наши грехи надо опять,

Чтобы принять с чистой душой

Бога и Сына и Дух Святой».

«Амен» – опять над залом плывет.

Хором все вместе – знать и народ.

«Бога нам надо возблагодарить —

Силы дает он нам жить и творить.

Pater noster, на небе сущий,

Бог наш единый и всемогущий,

Имя твое святится во век,

Царство твое узрит человек.

Все прегрешения прости и долги,

И от лукавого нам помоги.

Избави нас, Господи, от искушения.

Дай нам надежду – во гробе спасение.

Амен!» – аббат персты поднимает.

«Амен!» – за ним весь приход повторяет.

«Время настало, сестры и братья,

Господа в сердце принять, как в объятия.

Gratias Deo – благодарение Богу.

Бога – в сердце, благословение в дорогу.

Любезные сестры, любезные братья,

Глядя на это святое распятие,

Господу Богу хвалу воздаем —

Живем мы не бедно и сыто живем.

Господь нам, любовь свою посылая,

Праздник дарует – «День урожая».

Достойно его мы должны отмечать,

Славя Всевышнего и дань возлагать.

Амен!» – аббат произносит опять.

«Амен!» – торопятся все повторять.

«In nomine Patri’s, et Spiritus Sanctis», —

Аббат говорит, и слово его над всеми летит.

«В городе нашем турнир состоится.

Чтоб был он удачным, мы будем молится.

Господи Боже, прими под покров

Тех, кто сразится будет готов.

Quantum satis – сколько нужно

Силы им дай для ратной службы.

Избавь от соблазна и искушения —

Смерти сопернику при поражении.

Терпения и стойкости дай бойцам,

Чтоб славу добыли себе и отцам.

Да будет молитва эта услышана,

Gratias Dominus – хвала Всевышнему».

Все прихожане помолились.

Молитва общая и, все же,

В душе молился каждый о своем —

Кому что ближе и, естественно, дороже.

Теперь уже морально и духовно

Турнир все ждали,

И кто наряды новые готовил,

А кто доспехи поправляли.

*****

Глава 19

Первый день турнира.

Итак, турнир!

О нем давно мечтали.

Все зрелище себе уже

Большое предвкушали.

Зеваки на ристалище

Места удобные заняли.

Иные, все же, выезд герцога

Со свитой ожидали,

И перед замком у ворот

Толпою пестрою стояли.

Тут, я скажу вам, тоже

Было на что смотреть —

На слуг, оруженосцев и их коней…

Табарды герцогских цветов

Всем велено надеть

Поверх камзолов, взамен ливрей.

Повсюду флаги и штандарты —

На башни, на ворота водрузили.

Фанфар и труб восторженные звуки

Над замком герцога

И городом поплыли.

Вся кавалькада медленно идет,

Собой любуясь и, своим видом,

Конечно, радуя собравшийся народ.

Бегут мальчишки всадникам вослед,

Мальчишкам что – у них иного дела нет.

Согласно правилам военным,

Придерживаясь рыцарского этикета,

Отряд шагает лучников —

Все в герцога цвета одеты.

За ними арбалетчики шагают,

И каждый арбалет свой,

По правилам движения с оружием,

К бедру рукою левой прижимает.

А следом всадники,

Поднявши копья вверх,

Через забрала шлемов

Оглядывают всех.

Из замка герцог выезжает,

И ликованием толпа его встречает.

Его встречают так, как подобает,

Из страха кто, а кто и почитает.

Торжественен по случаю,

По чину – строг, богат,

Затмил любого из придворных

Изысканный его наряд.

Пурпур и золото – его цвета

А на гербе две розы —

Алая и белая вокруг меча

Обвились, как вокруг креста.

Охрана герцога мечи свои

Из ножен «освободила»,

Кольцом надежным

Его светлость окружила.

Нет, герцог Ротенбургский

Не боится нападения.

Но это дань традиции,

Часть представления.

Гербы, гербы повсюду герцога,

Ведь герцог здесь правитель.

И все приветствуют его:

«Да здравствует наш повелитель!»

И так до самого ристалища

Процессия плывет.

И там их тоже восторженно

Приветствует собравшийся народ.

Штандарты и знамена родовые

Желающих сразиться развеваются.

И люди, вокруг ристалища, перед палатками,

Все понимают – все, начинается!

Как только герцог Ротенбургский

На свой балкон взошел,

Встал и рукой махнул,

Так сразу шум толпы большой

В рукоплесканиях потонул.

Турнира этого регламент

Уже давно определили.

И решено было советом,

Чтоб в первый день

Участники стрельбой из лука

И арбалета удивили.

Ах, этот давний спор —

Бездушный арбалет иль лук,

Изящный и руке послушный…

Но чтобы в споре этом

Принимать участие,

В деталях разбираться нужно.

В мишень, из лука чтоб стрелять,

Тут надо большей силой обладать,

И руки и плече сильней тренировать.

Стрелку неопытному арбалет

Попроще будет удержать.

И сравнивать два эти вида,

Пожалуй, не годится.

Стрела легка у лука и далеко летит,

И звонок, и пронзителен ее полет.

А арбалета болт тяжел и потому ему

Не как стреле летится.

Стрела из лука дальше,

Чем болт из арбалета пролетает,

Однако болт, хоть не всегда,

Доспехи пробивает.

И в яблочко стреляли,

И в щит – мишень стреляли.

Кто в центр щита,

А кто в окружность попадали.

Иные стрелы новичков

И до щита не долетали.

И хорошо еще в тот день

Случайно никого не убивали.

У лука -дальность, скорострельность,

У арбалета – сила пробивная.

Нельзя их сравнивать, поскольку

Оружия эти характеристиками

Разными довольно обладают.

Есть сын и дочь,

Есть день и ночь…

Как можно несравнимое

Между собой сравнить?

И, все-таки, всегда есть люди,

Желающие и на эту тему,

Да с жаром поговорить.

Но мы беседы праздные

Оставим в стороне, поскольку

Пустые разговоры не по мне.

Барон де Колиньи не зря

Отрядом лучников гордился.

Каждый второй его боец

В соревнованиях достойно отличился.

Напомню также, что как герцог

Ротенбургский когда-то утверждал,

Любимый его лучник —

Анри де Штиль, не менее

Эффектно на турнире выступал.

В финале должны встретиться

От герцога Анри де Штиль,

А от барона Марк Тиль —

Два лучшие стрелка.

Но тут бегут герольды,

И просят графа де Дижона

Турнир остановить пока.

У всех на лицах недоумение,

Которое никто ничем

Не в силах объяснить —

Двух лучших лучников,

Которые должны стрелять в финале,

Поставив рядом, герольды,

Зрители, стрелки, друзья – никто

Не может отличить.

Они чудовищно похожи,

Как братья – два близнеца.

Лицо, походка и осанка тоже —

Две части одного творца.

Они до этого ни разу

Между собою не встречались.

И, на турнире выступая,

Бок о бок не пересекались.

Когда ж они в финале

Одновременно оба очутились,

У всех, кто их увидел рядом,

Конечно же, вопросы появились.

Обоих велено пред герцогом

Немедленно явить.

И появление их рядом

Маркиза с герцогом,

Аббата с герцогиней —

Весь двор, смогло

Немало удивить.

Доспехи у Анри де Штиля

Выглядят богаче, и цепь еще

На шее висит в придачу.

Высокие у обоих сапоги,

Перчатки для стрельбы из лука…

Анри де Штиль снял свой

Открытый итальянский бацинет.

И все увидели, что кроме их одежды,

В чертах лица различий нет.

На лицах всех неиссякаемое удивление,

Все ждут от герцога решения.

И Вильям Ротенбургский должен был

Какое-то решение принять.

Он не заставил себя долго ждать:

«Конечно, эти двое

Дьявольски похожи.

Причину этого узнать

Мы позже сможем.

Сейчас же эти воины

Должны стрелять.

Хотелось бы нам победителя

Средь лучников узнать».

Интрига вновь сама к нам мчится,

Держа копье наперевес.

Нам интересно – что еще случится.

У всех к турниру новый интерес.

Ну, что ж, придется им стрелять!

Как им еще свою судьбу пытать?

Они сюда за тем и прибыли

И не привыкли отступать.

По-очереди первым

Анри де Штиль стрелял

И точно в центр мишени

Конечно же, попал.

Его уже успели зрители

Овациями щедро наградить,

А он с улыбкой смотрит

На соперника, на Марка —

Сумеет ли его соперник

Успех сей повторить.

А Марк спокойно на рубеж

Стрелять выходит,

И тетиву он пальцами

Тремя до уха взводит.

Одно мгновение – стрела со свистом

Из лука Марка вылетает,

Стрелу Анри де Штиля

По середине разделяет,

И в ту же точку попадает.

Великолепный выстрел,

Тиль доказал свое умение,

И у присутствующих вызвал

Восторг и изумление.

И видят все – стрела в стреле торчит.

О чем нам это с вами говорит?

О том, что победитель не выявлен пока.

И новый выстрел им, бесспорно, предстоит.

Теперь обязан первым

Марк Тиль стрелять.

Однако, что же происходит?

Он просит у герольдов позволения —

Со стрелами щит не менять.

Прицелился он быстро и каждый,

Кто с трибуны все это видел,

Свое дыхание затаил…

А Марк, не дрогнувшей рукой,

В свою же первую стрелу

Другую в точности всадил.

И резкий, дружный выдох: «Ах!»

У всех не удержался на губах.

Как, неужели так бывает —

Стрела в стрелу, и в точности,

Второй раз попадает?

Да, вызов, безусловно, брошен.

Анри де Штиль был, как и все,

Подобным метким выстрелом

Немного огорошен.

С его лица, до этого сиявшего,

Довольная улыбка испарилась,

В глазах, прищуренных,

Какая-то вдруг искра зародилась.

Всегда привык он побеждать,

Не мог и нынче проиграть.

А тут выходит, что ему

Совсем простой стрелок,

Анри де Штилю, графу,

При всех дает урок.

Пока мы выстрела его

Все вместе будем ожидать,

Придется кое-что опять,

Читатели мои, вам пояснять —

Как вышло так, что дворянин

Средь лучников простых

Решился на турнире выступать.

Да, он был граф, тут нечего скрывать.

Но род его, былую славу сохранив,

Успел, однако, все свои богатства

И даже земли растерять.

Знал герцог всю семью

И он, из уважения,

К Анри де Штилю проявил

Свое расположение.

Анри был лучник не простой —

Он капитан стрелков.

Для герцога, как господина,

Он был на все готов.

Ни герцог Ротенбургский,

Ни барон де Колиньи

Участвовать в стрельбе из лука,

Конечно, сами не могли.

Им статус их не позволял.

Но спор был, помним,

Между ними на обеде,

И каждый победить желал.

Барону было проще —

Он лучшего послал стрелять.

У герцога Анри был лучшим,

И он не мог, конечно, отказать.

На титул, что стрелок

Анри де Штиль имел,

Никто в тот миг

Уже не посмотрел.

Всю важность положения осознавая,

Анри прицеливался долго,

Проигрывать, конечно, не желая.

Но сколь искусно с луком

Своим он обращался

Через мгновение увидел каждый,

И даже те, кто хоть немного

В нем сомневался.

Его стрела, торчащую стрелу ломая,

Вновь в туже точку попадает.

И нет ни возгласа, ни вскрика,

Лишь гробовая тишина.

Что это – мастерство стрелков?

Иль балом правит сатана?

«Турнир нам обещает интересным быть», —

Заметил герцог, первым

Всеобщее молчание нарушая.

«Но победителя, как видно,

Здесь невозможно определить», —

Продолжил он, вопрос свой

Графу Дижону посылая.

«Милорд, вы правы, как всегда», —

Граф де Дижон мгновенно отозвался.

«Ну, что ж, турнирный день окончен, господа.

По-мне, он интересным, оказался.

Продолжим день наш пиром и в замке поедим.

А завтра, думаю, на что-нибудь

Не менее занятное мы поглядим».

За герцогом весь двор собрался, поскольку

Его светлость уж с места своего поднялся.

Все зрители стрельбу из лука,

И меткость лучников с азартом по дороге

Обратно в город обсуждали.

Но некоторые себя в тот день

Вопросами другими занимали.

И если кто-то про сходство лучников

Успел и позабыть, то только не маркиз.

От герцога маркиз де Шантане

Успел задание получить – узнать он должен

В чем в этой всей истории сюрприз.

Анри и Марк, конечно, близнецами были,

(Как позже оказалось),

И тут, читатели мои, для вас завеса тайны

Хоть ненамного приподнялась.

И, все-таки, мы до поры интригу

Не станем, извините, раскрывать.

Всей правды в истории этой

Не знает даже родная мать.

Повествование свое мы будем дальше продолжать.

Ведь еще много есть того,

Что хочется вам непременно рассказать.

Оставим Ротенбург – пусть веселится он,

А после мирно отдыхает.

Нам тоже надо отдохнуть —

Второй турнирный день нас с вами ожидает.