Читать книгу: «Охотник», страница 6
Мельф ухмыльнулся, смотря на доброе лицо Кёртиса и убеждающий голос.
– Ну, или я разомнусь, а-то все уходят рано, даже капля крови не падает.
– Я не хотел, честно! Меня заставили, сказали, что отрежут мне яйца! Их было много! Я, я…
– Что ты сделал? – спросил Мельф с загорающимися глазами.
Шляпник хихикнул, но тут же всхлипнул, прокашлялся.
– Это, это… действительная печальная потеря для всех нас. Она была одной из светочей Ориона…
– Кого ты убил?! – закричал Мельф, вкручивая в горло клинок.
Шляпник поднял глаза с расширенными зрачками, из открытого рта потекла слюна. Он безумно засмеялся. Мельф ударом в висок уговорил его прилечь. Тяжёлый сапог прижал лицо шляпника.
– Ты нас подставил? – спросил Мельф.
–Передавай привет, – показывая зубы, сказал шляпник.
Клинок вошёл в шейные позвонки, как игла. Мельф хладнокровно вытер кинжал об одежду шляпника. Кёртис видел, как Мельф запрыгал на голове покойника, пока шляпа не вмялась в красную лепёшку бывшей головой. Мельф сел на труп.
– И что теперь? – спросил Кёртис.
Мельф поднял печальные злые глаза. Он вскочил, быстро пошёл к лестнице.
В кладовке сопит и пускает слюни трактирщик. Он не подозревает, что через минуту зайдёт скалящийся Мельф. Внимание сосредоточенно на белом облаке с отрядом голых девушек. Дряблое тело в середине прекрасной женской плоти, царские благоухания, чувства, захватывающие сполна даже в придуманном мозгом мире. Глухая боль вибрацией проникла в сон.
– Вставай, – мягким голосом сказал Мельф, маня пальчиком. – Видишь ли, ты проспал пару дней. Я, как хороший человек, не смог бросить тебя здесь, думал о тебе, переживал. И, с печалью в сердце, решился прийти, помочь.
Трактирщик захлопал ресницами.
– Вставай, придурок, иначе башку тебе пробью! – закричал Мельф.
Мельф схватил за шиворот, потащил в винный погреб. Кёртис привстал, увидев брыкающегося на буксире хозяина трактира. Тело кубарем скатилось по ступенькам.
Щиплющее вино действует хуже воды. Голова болтается, но Мельф держит крепко. Он повернул кран.
– Твой братец дохлый, если не хочешь повторить его судьбу, то говори.
Мельф ударил трактирщика по щеке.
– Не ндо, пжлст. Я всё скжу.
– Кончено скажешь, иначе я использую весь свой извращённый ум. И поверь, это будет больно. Что вы сделали?!
– Это не я! Я только отвечал за выход из города!
Вино под напором прочистило трактирщику душу.
– Не зли меня.
– Север! Север! Его дочь убили, я не знаю, как её зовут. Рорка подставили! Всех вас!
Мельф повернул кран, закатил глаза, приятно хрустнул шеей. Трактирщик брыкается, пытается вопить, но льющееся вино перекрывает рот. Мельф повернул кран. Трактирщик мотнул головой.
– Я больше ничего не знаю! – крикнул он.
Мельф с размаха влепил ободряющую пощёчину.
– Мы должны были уйти. Это всё!
Мельф швырнул трактирщика в сторону, взял кружку в форме бочки. Трактирщик с дрожащими руками смотрел, как Мельф пьёт вино. Кружка упала на каменный пол, кинжал, поздоровавшись, вышел.
– Не убивай! – крикнул трактирщик, прикрываясь.
Мельф угрожающе двинулся на содрогающееся тело.
– Я же всё сказал! Пощади! Сделаю, что хочешь!
Кинжал в изящной руке виртуозно перевернулся.
– Прошу, – сказал трактирщик, зажмурившись.
Тихое приближение смерти остановилось. Трактирщик приоткрыл глаз, увидел поднимающийся по лестнице силуэт. Он вздохнул, расслабился. Жизнь спасена, кровь сохранена.
Он поднялся, как разваливающийся старик, стряхнул с жилета пыль. Лестница заскрипела под тяжёлыми шагами. В погреб спустился тот, второй, с фальшиво-сострадательным лицом. Следом, свистя грустную мелодию, спустился первый.
Мельф вложил кинжал в руку Кёртиса.
– Давай, – сказал он.
Кёртис посмотрел на лезвие, как на змею.
– Я не буду этого делать.
Он замотал головой, кинжал воткнулся в пол. Мельф со вздохом поднял кинжал, со вздохом вложил кинжал в ладонь Кёртиса.
– Будешь-будешь. Главное не думать.
Трактирщик шумно сглотнул, его подбородок зашатался.
– Вы же! Вы же! Не надо! – завопил он.
Мельф похлопал его по плечу.
– Тихо-тихо. Успокойся. Ты же нам всё рассказал? Вот, нахрена ты тогда нам нужен? Всё, хватит повидлу делать. Режь его.
Трактирщик прикрылся скрещёнными руками, проорал что-то невнятное. Кёртис с Мельфом посмотрели на него, как на дурака.
– Херали ты встал, тыкай и дело с концом, – сказал Мельф.
– Нет, – сказал Кёртис.
– Нет?! Ах, нет?! Зачем ты тогда выполз из своей засранной норы?! Жил бы, ловил рыбу, пялил бабу, вывел спиногрызов. Ковырялся бы в земле и всё. Никаких моральных терзаний и прочего говна. Но ты не остался. Так будь, сука, добр, отрежь ему башку!
– Нет, – злясь, сказал Кёртис.
– Ладно, тогда ладно, – сказал Мельф, почёсывая нос. – Ты же слышал про того живого мешка? Рорк всем эту историю рассказывает, хвалится, гнида, – Мельф, скалясь, провёл ладонью по дрожащему лицу трактирщика. – Ты это, наверное, тоже слышал, слухи, как ветер. Таки вот, я подумал, а почему бы не побить рекорд? Как раз случай подходящий!
Кёртис посмотрел на стену, будто ища выход.
– Это глупо, лишняя кровь не к чему, – сказал он. – Он больше не нужен, давай оставим его.
Мельф взвыл, смотря в потолок.
– Оставим?! Ты что, сопляк, разума лишился?! Он же сдаст нас! Ты тупой или как? По горлу чик, и пойдём к Рорку, на голых баб смотреть.
– Он не с ними.
– Да-да, – сказал трактирщик, – я только помогал с выездом. Не убивайте… пожалоста.
Мельф ударил в живот, трактирщик осел.
– Заткнись, будешь рот раскрывать, ускоришь отделение конечностей. Хотя… сдеру кожу и натру солью. Уху-ху! Соль есть? О, вино же! Всё, я передумал, давай нож.
Кёртис выставил вперёд ладони, шагнул назад
– Стой-стой-стой. Давай отведём его к Рорку.
Мельф принял скорбное выражение лица.
– Точно, ты прав, да. Давай, вдруг, мы что-то не знаем и сделаем непоправимое. Да, надо отвести к Рорку.
Кёртис слегка улыбнулся, убедить получилось, попытки, переживания, но вышло. Это дар. Трактирщик незаметно вздохнул. Мельф поднял его, указал на лестницу.
– После вас, – сказал Мельф, поклонившись.
Трактирщик пошёл следом за Кёртисом, но упал от удара в висок. Кёртис упал от удара под колено. Мельф выхватил кинжал в падении.
– Ты что, сука, меня надуть хотел?! – закричал Мельф, крутя кинжалом перед носом Кёртиса. – Думаешь, умный? Умные заканчивают едой для червей. Ты же не хочешь, чтобы Рорк узнал, что его нового малыша прирезали на задании?
Кёртис стиснул зубы.
– Не хочу.
– Вот и отлично. Тогда слушай и выполняй. А я приказываю, убей его!
– Зачем убивать, если можно сделать выгоду?
Мельф выпрямился и шлёпнул себя по бёдрам.
– Ну вот опять. Я про убийство, он про выгоду, – Мельф приблизился к Кёртиса. – Ты ми-ня па-ни-ма-ещь? Ээээ! Я га-ва-ри-ть, у-би-ть я-во.
– Я не буду.
– Не будешь?! А ты что, думал, тут пироги пекут? Это канава кишащая пауками и змеями. Не съешь ты, съедят тебя, а ты кушать ещё не научился.
Трактирщик, слушая спор бандитов, загорелся надеждой, что один зарежет другого, а убежать от одного легче, чем от двух. Но ничего не произошло. Трактирщик понял, что либо сейчас, либо его расчленят живьём.
Он, почти не дыша, лягнул Мельф в зад, рванул к лестнице. Мельф вскочил, лестница под его ногами быстро проскрипела. В трактире пустота. Входная дверь ещё шатается. Мельф бросился наружу, но увидел лишь пустующую улицу, монолитные, как горы, здания и сверкающие звёзды.
Рорк вытащил сигару изо рта, распахнул халат, показывая достоинство.
– Серьёзно? – спросил он.
Мельф почесал нос. Стоять с виной на плечах перед свалкой подушек и пялится на голого мужика не прельщает.
– Вы упустили какого-то засранца?
Кёртис покашлял.
– Так получилось, мы вытаскивали из него информацию и…
– Стой-стой, – сказал Рорк, тряся сигарой, – а почему не убили?
Кёртис посмотрел на поднявшего брови Мельфа.
– Ладно, это, конечно, хорошо, что вы узнали, у кого убили дочь и кого подставили, но почему не спросили, кто подставил?
Мельф очаровательно улыбнулся.
– Мы как раз этим и занимались, но тут вломились двое. И всё пошло ко дну. Я кинулся на одного, другой кинулся на него. И тот убежал, – Мельф печально кивнул.
– Так! Хватит! – закричал Рорк. – Идите и узнайте кто. Если это Восток, то он сдохнет в муках. Всё, валите отсюда.
Выйдя за двери Кёртис спросил:
– А ты вправду хотел его на куски покромсать?
– Я на мясника похож? Пошутил немного, вот и всё. Но теперь эту суку…
Пройдя до фонтана Кёртис опять спросил:
– Ты правда хотел научить меня… кушать?
Мельф посмотрел на него, как на слабоумного.
– Ты что, дурак? Нахер ты мне сдался? Шуток не понимаешь что-ли…
Кёртис шутки понимает, но оказавшись в чужой обстановке перестал что-либо понимать. Он, как одинокий корабль, попавший в шторм. Его прибило к острову, наполненному дикарями, готовыми убивать просто так.
Если он отсюда не выберется, то умрёт.
Глава 7
В креслах возле костра сидят два толстяка в дорого расшитых халатах, держа бокалы с вином.
– Мелорий, что вы хотите этим сказать?
– Герберт, вы же всё прекрасно понимаете. Армия соединённых городов победят, они, как шакалы окружили льва, отгрызают кусок за куском. Лев огрызается, мечется из стороны в сторону, но противников слишком много, нападёшь на одного, укусят сзади за лапу.
– Выходит, вы быстро переходите на другую сторону.
– Что вы, что вы! Это всего лишь правда жизни, работаешь с теми, кто стоит выше, или вообще стоит. Красная империя огромна, но теряет города каждую недели, а то и чаще. Они пятятся назад, прижимаясь к столице, продавая внешние города, крепости, землю. Я выбираю сильных, мне не нужны союзники, которые готовы отдать тебя в руки врага.
– Значит, вы всё-таки не любите зелёных?
– Герберт, друг мой, я вырос на юге, под жарким солнцем, среди смуглокожих, где пьют сладкое вино, а не горькое пиво, женщины одеты в туники, а не балахоны, где нет людей, которые обворовывают тебя, называясь посланниками бога, священниками. И это абсолютно законно, этот сброд именует себя церковью. Я, как южный человек, категорически отказываюсь это понимать. Союз городов наполнен разными народами, разными культурами, наверное, это к лучшему, но я не могу переступить через себя, через принципы.
– И всё же вы теперь работаете на них?
– С ними, Герберт, с ними. Это большая разница.
– Но итог один: вы поставляете им оружие. Мелорий, разве вас не задевает, что вы, можно сказать, продаёте жизни своего народа.
– Я продаю лучшие мечи, луки, стрелы с изогнутыми наконечниками, крепкие и лёгкие щиты. И продаю тем, кто готов платить. Красная империя не хочет этого делать, из-за слишком больших потерь, видимо, но это не значит, что я должен потерять своё положение. Сейчас в мире две силы, это соединённые города и красная империя. Зелёные теснят красных, забирают города, людей. Не хотят платить одни, будут другие. Это просто.
– Не понимаю вас. Вам не нравится союз городов, но вы способствуете их победе.
– Гербрет, война касается меня лишь в одном плане, деловом. Я живу на юге, продаю мечи через половину мира, воспитываю детей, развлекаюсь с молодой женой. Если придут зелёные, то вряд ли что-то измениться. Юг останется югом навсегда, даже война не в силах его изменить. Я рад, что родился там, это прекрасное место.
– Будь на вашем месте, Мелорий, я бы думал иначе.
– Вы почти на моём месте.
– Ох, нет, продавать еду и оружие это разные вещи. Еда нужна любому человеку, будь он конюхом или воином. Хлеб важен тем, что может прокормить целый полк. Это самое примечательное. Как-то я разговаривал с одним из генералов насчёт продовольствия. Я спрашивал о солдатах, нравится ли. На что он мне сказал, что им не должно нравиться, они должны жевать, проглатывать, а потом идти в бой.
– Ничего удивительного, Герберт, ничего. Это война, здесь нет места жалости.
– Здесь речь не о жалости, Мелорий. Высшие чины считают солдат мясом, живым, ходячим, выполняющим указания, и готовым проситься на меч ради защиты. Я поставляю обеим армия продовольствие, и не считаю это предательством, но и не бросаю своих людей на смерть.
– В чём-то вы правы, Герберт, но могу ручаться, обе стороны считают вас предателем, ибо ненавидят друг друга и считают, что либо с ними, либо против них. Я не сторонник такого подхода, мне нравится равновесие, когда есть сильная сторона, она может что-то предпринять, попытаться что-то захватить, но она не одна в мире, есть другая, которая может её остановить. Наворачиваются слёзы, когда видишь, как две силы сталкиваются в бою длинною в несколько месяцев, а иногда и годы!
– Мелорий, мне кажется, или нам нравятся одни и те же представления? Азовский делает отменные спектакли!
– Да, Герберт, он гений, создаёт историю, которой будут восхищаться ещё много поколений. Я приучаю детей к красоте слова, высочайшему искусству, и постановки Азовского подходят к этому, как нельзя лучше.
– А вот вы знали, что он приверженец союза городов? И всегда высказывает нелестно в адрес красной империи, считает, что юг зачах.
– Умеете вы, Герберт, сломать нотку восхищения. Естественно я знаю о резких разговорах Азовского, но люблю его истории, а не высказывания о зелёных или красных. Равновесие нужно везде, и в каждом.
В комнату ворвался стражник, грохоча доспехами.
– Надо уходить! Живо! – закричал он.
Мелорий хмуро посмотрел на него, допил бокал вина. Герберт даже не взглянул в сторону стражника.
– Скорее же! Господин! Надо уходить!
Мелорий разбил бокал о пол.
– Что с тобой такое?! – закричал он. – Зачем ты нацепил доспехи?! Что ты себе позволяешь?! Я тебя не ради дурачества нанял!
– Господин, в дом ворвались какие-то люди, убивают всех, кого видят. Я последний стражник. Нам надо уходить отсюда, как можно скорее.
Мелорий медленно, как хамелеон, покраснел.
– Это что, шутка?! Кто может ворваться в мой дом?! Думай что придумываешь! Я на встрече с уважаемым человеком! Сгинь!
Стражник остался стоять с приоткрытым ртом и испуганными глазами. Мелорий рыкнул, пошёл вперёд, замахиваясь. Мгновенно стрела пробила стекло, воткнулась в то место, где пол секунды назад стоял Мелорий. Он резко остановился, посмотрел на торчащую стрелу в стене.
– Ложись! – крикнул стражник, повалив Мелория.
Герберт замер с бокалом у рта, почувствовал вибрация от кресла, нащупал в левой части груди изогнутый наконечник. Он уронил полупустой бокал.
– Предатель, – прошептал Герберт на последнем дыхании, и больше не двигался.
Мелорий широко раскрытыми глазами посмотрел на труп Герберта.
– Теперь вы мне поверили?! – крикнул стражник.
– Да, – тихо сказал Мелорий. – Вытащи меня, пожалуйста. Я прошу, вытащи меня отсюда. Вытащи!
Мелорий вцепился в руку стражника, как клещ.
– Тогда пообещайте, что будете делать всё, что скажу. Без препирательств, в ту же секунду.
Мелорий сглотнул.
– Хорошо, но и ты пообещай, что вытащишь меня живым.
– Обещаю, что вытащу вас отсюда живым.
Стражник дрыгнул рукой, чтобы Мелорий отцепился, но толстяк не собирался.
– Да отпустите же!
Мелорий положил дрожащие руки на пол, стражник пополз к двери.
– Куда ты? – шёпотом спросил Мелорий. – Куда ты? Стой!
Мелорий пополз за ним, но из-за большого пуза вышло неуклюже. Стражник обернулся.
– Я придумал ещё одно правило, – сказал он, – теперь вы ничего не делаете и не говорите до тех пор, пока я не скажу.
Мелорий ужал рот, кивнул. Стражник подполз к двери, выглянул.
– Чисто, пойдёмте.
Мелорий встал на колено, подпёр его ладонью, чтобы легче подняться.
– Нет! Нет! – зашипел стражник – Ползите-ползите.
Мелорий со злостью глянул на него, но лёг и пополз.
В коридоре тихо, красная ковровая дорожка ведёт к извивающейся, как змея, лестнице. Стражник встал, за ним Мелорий.
– У нас есть небольшой шанс, – сказал стражник, – пока они переворачивают дом, мы попробуем уйти через крышу.
– Как это, через крышу?
– Помните правила? Легко через крышу, спрыгнем на крышу соседнего здания. Так мы их запутаем, они будут искать здесь, а мы будем далеко и в безопасности. Послушайте, выполняйте всё, что скажу, это очень важно и от этого зависит ваша жизнь.
– Хорошо, я понял.
– Отлично, сейчас тихо идём к лестнице, поднимаемся на крышу. Главное не паникуйте, держите себя под контролем.
Мелорий кивнул. Стражник, пригнувшись, пошёл вперёд, осматривая каждую дверь. Толстяк плёлся за ним, как вялая сарделька. На лестнице никого не оказалось, стражник показал пальцев наверх. Они вышли на захламлённый чердак с паутиной и пылью. Мелорий кашлял через раз. Стражник подошёл к наклонённому окну.
– Прекратите кашлять, вы можете привлечь внимание.
– Я, кха-ха, постараюсь, – сказал Мелорий, зажимая рот рукой.
Стражник открыл окно, на чердак проникло пение сверчков, шум ветра, быстрые шаги по кустам.
– Сейчас мы залезем по крыше наверх, потом на другую сторону, там перепрыгнем и уйдём.
Мелорий панически покачал головой, шагнул назад.
– Нет-нет, я не полезу, я высоты боюсь.
Стражник обернулся.
– Как не полезете? Тогда вы умрёте!
– Я высоты боюсь!
– А лучше будет, если умрёте, захлёбываясь кровью? Или думаете, что вас пощадят?
– Точно! Они же меня могли, но не стали. Значит, я им нужен живым.
– Вам просто повезло, если бы не случайный шаг, вы бы уже попивали вино с вашим другом.
– Но как же… я не могу, я боюсь высоты.
– Забудьте про страх, не думайте о высоте.
– Я же могу сорваться…
– Всё, хватит, нас могут услышать. Лезьте первым.
– А может вы?
Стражник схватил Мелория за локоть, подвёл к окну, подтолкнул.
– Смелее, времени почти не осталось.
Мелорий схватился за раму окна, задрожал, как лист на ветру.
– Ну же!
– Тут не за что хвататься!
– Вставляйте пальцы меж стыков!
– Что?!
Стражник вылез, схватился за гребень окна, обернулся. Мелорий боялся даже отпустить руку от чудесной рамы. Стражник схватил его руку, положил на гребень.
– Я не могу, я не могу.
– Можешь! Лезь, или умрёшь!
Рядом с Мелорием воткнулась стрела, он рывками пополз вверх, перебирая конечностями, словно примат. Стрелы пошли друг за другом, но в стражника и Мелория не попали.
Стражник забрался наверх, посмотрел на другую сторону крыши. Мелорий дёргано поднимался, подгоняемый стрелами.
– Быстрее! Быстрее!
– Я стараюсь! – хрипло крикнул Мелорий.
– Давай руку!
Стражник схватил за запястье обоими руками, потянул изо всей силы.
– Когда скажу, прыгай! – крикнул стражник.
– Что?!
Стражник вытянул Мелория на другую сторону, тот покатился, как шар, стражник побежал по крыше.
– Прыгай!
Мелорий ничего не смог сделать, окоченел, как труп. Он просто со скоростью колеса упал на балкон соседнего здания. Стражник приземлился рядом.
– Вставай, – сказал он.
– Я не могу, – тихо сказал Мелорий.
– Вставай! Нам надо скрыться, пока не пришли убийцы.
Стражник обвёл его руками вокруг ходящей ходуном талии, задержав дыхание, поднял.
– Я спасаю вашу жизнь! Будьте так добры, помогите хотя бы чуть-чуть!
Мелорий выдохнул, кивнул. Открылась дверь, вышел полуголый мужик.
– Чё это такое?
Стражник приложил по уху, отпихнул. Мужик упал, схватился за покрасневшее ухо. Мелорий двинулся за стражником, как хвост.
Они вышли в коридор, спустились по лестнице. У выхода из угла выскочил обмотанный, как мумия, убийца. Он ударил стражника в шею, повалив, вытащил длинный изогнутый меч.
Мелорий в испуге шагнул назад. Убийца двинулся к нему, размахивая мечом. Стражник очухался, ринулся на защиту, прикрываясь предплечьями. Меч высекал искры о металл. Стражник отвёл меч в сторону, ударил в живот, убийца согнулся, выронил меч.
– Бежим! – крикнул стражник.
Мелорий побежал, подпрыгивая, как шар на коротких ножках. Синий свет от уличных фонарей освещает маленькую площадь. Стражник убегал с пугающей скоростью.
– Стой! Погоди! – крикнул Мелорий, вздыхая через раз.
Стражник обернулся, не сбавляя темпа.
– Что такое?! Бежим! Нам надо скрыться!
– Я больше не могу…
Мелорий остановился, упёр руки в колени. Стражник рыкнул, вернулся.
– Погоди секундочку… я больше не могу, – отдыхиваясь, сказал Мелорий.
– Потерпите ещё немного, иначе нас найдут и всё будет зря. Вы же хотите выжить?
Мелорий поднял взгляд.
– Очень.
– Тогда немного постарайтесь. Видите переулок? Это спасение. Укроемся там до того, как нас заметят, считайте, ушли. Хорошо?
Стражник хлопнул по плечу, Мелорий вздохнул, расправляя плечи, побежал. Стражник скрылся в тёмном переулке, вне досягаемости фонарей. Через минуту доковылял Мелорий, прислонился к стене. Стражник копошится в куче древесины.
– Что ты делаешь? – отдышавшись, спросил Мелорий.
– Не знаю как у вас, на юге, – сказал стражник, откинув трухлявую дверь, – но у нас есть канализация, и сейчас пытаюсь открыть один из входов.
– Я не полезу в это зловонное место, – уперев руки в бока, сказал Мелорий.
Стражник отвлёкся, выпрямился.
– Помните первое правило? Вы должны подчиняться, чтобы выжить.
– Подчиняться?! Ты чего себе напридумывал? Я тебя нанял, заплатил много денег, чтобы защищал, а не указывал! А теперь придумай что-нибудь другое, я не полезу в канализацию, там много крыс и сыро.
– Вы думаете, что мы ушли?
– Но ты же сказал…
– Они же не глупые, прямо сейчас они идут сюда, по следу, а вы только тяните время. Канализация единственный путь отхода.
– Тогда чего ты стоишь! Открывай быстрее!
Стражник пошатал указательным пальцем.
– Два правила, – сказал он.
Мелорий повесил голову, кивнул. Стражник развернулся, продолжил откидывать куски дерева. Мелорий краем глаза смотрел за улицей, выглядывая из-за угла.
– Пойдёмте, – сказал стражник, раскопав ход.
Мелорий подошёл, окинул взглядом узкую кованую дверь достающую стражнику до пояса. Стражник схватился за колесо, повернул с натугой.
– После вас, господин.
Мелорий исподлобья глянул на стражника, встал на четвереньки, пополз в канализацию, но застрял. Стражник поставил сапог на ягодицу, надавил.
– Что ты себе позволяешь! – крикнул Мелорий.
Он разорвал халат и содрал кожу в нескольких местах, но пролез. Канализация встретила темнотой и вонью. Под лязг доспехов залез стражник.
– Здесь темно… как мы будем идти? – спросил Мелорий.
Стражник встал, подошёл к стене, наощупь нашёл факел, вытащил из кармашка мешочек пыли, немного посыпал, слегка подувая. Факел разгорелся, как костёр. Стражник взял факел в правую руку.
– Идите за мной, точно повторяйте мои движения, здесь узкий проход, можете свалиться в дерьмо.
Стражник пошёл вперёд, к простой, без перил, лестнице. Мелорий остался стоять, но через секунду бросился вдогонку.
Проходя по узкой каменной дорожке, Мелорий прикрыл нос халатом. Он смотрел на отблеск огня в реке жижи. Стражник шёл, не обращая внимания на душащий запах, ровно дышал носом, изредка поглядывал назад.
– Я и представить не мог, что здесь плавает целая река дерьма, – гнусаво сказал Мелорий.
– Надо идти быстрее, скоро факел потухнет.
Стражник вёл через зловонный лабиринт, поворачивал, Мелорий уже подумал, что они ходят кругами, что заблудились, но стражник нашёл выход, такую же маленькую кованую дверь. Стражник выбросил факел в жижу и полез за толстяком.
– Что это за место? – спросил Мелорий, стоящий в воняющем не хуже чем канализация, переулке.
Сверху открылось окно, дряхлая женщина выплеснула помои.
– Теперь понятно, почему так воняет, – сказал Мелорий.
– Это бедный район. Крепитесь, вы увидите ещё немало подобного.
– Я не собираюсь смотреть на бедноту. Мы ведь ушли? Теперь моей жизни ничего не угрожает?
– Сейчас да, но будет лучше уйти из города.
– Отлично.
Мелорий брезгливо переступил через помои, пошёл к выходу из переулка, прикрывая рукавом нос. У самого конца, он обернулся.
– Ах, да, я тебя выгоняю и не заплачу. Радуйся, что останешься жив.
Мелорий далеко не ушёл, его остановила тройка бандитов на пустом перекрёстке.
– А ты чё ночью лазишь? – спросил тощий мужик с подбитым глазом. – Храбрасти догуя? Ща укоротим.
Мелорий попятился, споткнулся, упал. Троица заржала, тощий подошёл, присел на корточки.
– Значица, так, отдаёшь всё, чо есть, и гуляй скока хочешь, храбрец.
Тощий скривился, зажал нос.
– Чем от тя прёт, дядя? Гавна поел?
Мелорий грозно свёл брови, встал, поправил потрёпанный халат.
– Я уважаемый человек, обедал с королём этого города, его охрана ходила за мной по пятам, пылинки сдувала. А теперь, отведите меня к главным воротам, и я оставлю ваши головы.
Троица захлопала глазами, расхохоталась до безумства. Тощий медленно выпрямился, наклонил голову. Мелорий не почувствовал удара, даже не понял, как опять оказался на земле и почему идёт кровь из носа.
– Ты шут, от гастей короля не вонят навозом, они харошо одеты и не рвутся к гавным воротам, как крысы, посреди ночи. А теперь гани монеты, дядя.
Мелорий дотронулся до сломанного носа, ненавистно посмотрел на тощего.
– Ни за что, – дрожа от гнева, прошептал Мелорий.
Тощий ударил ногой в лицо.
– Меси его!
Троица накинулась, как обезьяны, размахивая конечностями. Мелорий закрыл лицо руками, сложился в клубок.
Стражник подоспел на выручку, с разбега ударом ноги опрокинул тощего на спину, ударил другого, а третий убежал сам.
– Ты чё! – крикнул тощий, нелепо поднимаясь.
Стражник добавил сапогом в глаз.
– Понял, – сказал тощий, зажимая глаз.
Он встал и побрёл, шатаясь из стороны в сторону. Стражник подошёл к Мелорию, присел на колено. Мелорий лежит весь в крови с размазанным лицом, трясущимися руками дотронулся щеки, но ничего не почувствовал. Стражник поднапрягся, подхватил и понёс Мелория.
Он очнулся через пару часов, лёжа на соломенной подстилке в коридоре, в окружении криков агонии, боли, страданий. Подошёл стражник без доспехов с чашкой бледного супа.
– Где я? – спросил Мелорий дрожащим голосом.
– Это дом обездоленных, больных, я принёс сюда, потому что больше не нашёл места, – сказал стражник, передавая в трясущиеся руки чашку.
Стражник присел рядом.
– Вы скоро поправитесь, лицо будет опухшим, фиолетовым, но сможете ходить.
Мелорий приподнялся на локте, отхлебнул супа.
– Гадкий, безвкусный.
– Но полезный, надо выпить, чтобы выздороветь. Он содержит всё, чтобы встать на ноги.
– Не могу, сейчас вырвет.
– Постарайтесь.
Мелорий отвёл чашку от лица.
– Я благодарен тебе, что ты меня спас. Знаешь, думаю, ты был дарован судьбой, чтобы защитить меня, но я, дурак, сопротивлялся этому. Как в спектакле Азовского. Всё было предначертано, ты спас мою жизнь уже много раз, позаботился обо мне, хотя мог давно бросить. Как только выберемся, отплачу тебе. Будь уверен, я сдержу слово.
– Не стоит, поберегите силы.
– Стоит, ты достоин лучшего. Я сделаю тебя личным стражником, озолочу, может, даже женишься на одной из моих дочерей. Они красивые, не беспокойся.
Стражник ухмыльнулся, тихо засмеялся.
– Не смейся, думаешь, что я так говорю, чтобы ты не бросил меня? Нет, я помню долги, делаю, что обещаю. Проси что хочешь. Выполню всё.
– Я хочу, чтобы вы допили суп и собрались с силами, как можно скорее.
Мелорий хлебнул супа, скривился.
– Хорошо, можешь не просить, – сказал Мелорий. – Может, не можешь, но всё же, я сделаю тебе добро, как и ты. Как говорит герой в спектакле «Белые крылья»: добро не должно стоять, а должно двигаться, переходить от человека к человеку, а иногда и зверю. Твоё добро теперь внутри меня, и надолго не задержится.
Стражник посмотрел в сторону.
– Хорошие слова, – сказал он.
– Азовский понимает, что должен сказать герой.
– А как вы считаете, автор в ответе за слова героя?
Мелорий открыл рот, замер.
– В какой-то мере, – сказал Мелорий через пару секунд.
– Это значит, да?
Мелорий допил чашку, поставил.
– Это трудный вопрос, чтобы вот так сразу отвечать.
Стражник взял маленькую соломку, покрутил.
– Насколько я помню, в этом спектакле герой в конце мстит брату убийством, бежит от гнева отца, бросая жену и новорождённого ребёнка. А семью начинают презирать в обществе, на улицах плюют в лицо, забрасывают камнями.
Мелорий смотрел в одну точку на полу, слегка прикусив край губы.
– Так как? – спросил стражник. – Автор в ответе?
Мелорий перевёл взгляд на него.
– Определённо, – сказал Мелорий, растягивая слова, – нет. Герой живёт в своих условиях, автор задаёт условия и героя, но что скажет и сделает герой, это зависит от героя.
– А мне говорили, что всё совсем наоборот.
Стражник взял чашку, поднялся.
– Отдыхайте, через пару часов приду.
Мелорий опустил голову на сухую, скудно посыпанную, солому. Голова закружилась, со лба потёк пот, во рту прошлась армия кислинок. Он закрыл глаза, глубоко задышал.
Сна не было, только чёрное душащее полотно с длинными, как прут, искрами. Мелорий проснулся, словно выжитый лимон. Губы пересохли, изо рта ужасно пахнет, а тело ломит.
Через пару минут подошёл стражник.
– Как ощущения? – спросил он.
Мелорий сел, покряхтев.
– Неплохо, если считать меня развалиной. Как с лицом?
– Всё довольно неплохо.
Мелорий аккуратно провёл подушечками пальцев по вздутым щекам, надавил.
– Больно.
– Она пройдёт, главное, что всё цело.
– Глаза словно стянуты. Непривычно.
Грязный мужчина в рванье прошлёпал по коридору. Мелорий заметил на голых ногах скрюченные чёрные ногти.
– Вы можете идти?
– Думаю, да.
Мелорий ухватился за протянутую руку, подтянулся, как старик. В голову ударил ток, в глазах потемнело, Мелорий зашатался, как маятник. Стражник подхватил, удержал.
– Я чувствую слабость во всём теле, но идти смогу.
– Вы уверены?
– Я не хочу спать, а когда человек не хочет спать, он силён, даже если слаб.
Стражник подхватил под руку. Они медленно двинулись по узкому коридору, Мелорий смотрел по сторонам, видел кричащих, привязанных к стене людей, с культяпками вместо рук, с изуродованным лицом, детей с огромной, как воздушный шар, головой, с почти горизонтальными зубами. В душе царил хаос и отвращение, искры проходили по телу, били, как разряд тока. Он отводил взгляд, как только видел глаза калек.
Стражник шёл, смотря строго вперёд, как монолитный страж, проводящий очередную душу из обитания увечий, будто вёл на свет через сгущающуюся тьму.
– Почему они здесь? – шёпотом спросил Мелорий.
Стражник удивлённо на него глянул.
– Им больше некуда идти, никого не осталось, а если и осталось, то от них отказались. Это место сосредоточения безумной боли, душевных страданий, утрат, как телесных, так и внутренних. У этих людей ничего нет, кроме воображаемого мира. Страшно, не правда ли?
– Ужасно, меня… мне плохо даже от одного взгляда на них.
– Таких мест много, что в этом городе, что в остальных, что на юге, что на востоке. Везде страдают. И ничего не меняется.
– Но… почему они такие? Что случилось?
– Вы действительно хотите знать?
Мелорий оступился, но стражник подхватил.
– Хочу.
– Кто-то родился с этим, никогда не знаешь, что может сотворить природа. Кто-то приобрёл увечье в течение жизни, как духовные, так и физические. Бывает, хватает взгляда, чтобы устрашиться участи этих людей, и осознать насколько ты удачливее.
