Читать книгу: «Унесенное прошлым», страница 5

Глава 9. События

Я проснулся и не увидел Тину. Такое было впервые. Поднялся наверх – но ее там тоже не было. Меня охватило волнение. Нет, я знал, что она от меня не уйдет, но куда можно было исчезнуть ранним утром? Я посмотрел на лестницу, и она спускалась до земли, значит, Тина спустилась с дерева, но собиралась скоро вернуться.

– Тина!!!!!! – прокричал я несколько раз, но ответа не было. – Это же лес, – подумал я, тут можно напороться на кого угодно. Я помрачнел и заволновался. Взобравшись на верхотуру, я взял снайпера и пошел чесать округу. Я проверил племя, дорогу, лесные опушки. Повернув к обрыву, к ущелью, до которого было метров пятьсот, я наконец увидел, как Тина закидывает лиану вниз, в ручей.

– Молодец, – подумал я, – но всё – равно она у меня получит, хотя сам не знал, за что. Продолжая смотреть, я видел, как она медленно вытаскивает лиану, с привязанной скорлупой, размером с ананас или яйцо. И тут, на моих глазах, произошло непредвиденное: земля под Тиной рухнула вниз. Тина оказалась сидящей на самом краю обрыва, ноги висели над обрывом. Я замер и затаил дыхание… Подтянувшись на руках Тина пыталась отползти назад. Самое главное ей удалось, ноги, наконец, были на земле. Она отползала дальше и дальше, пока не остановилась. Но не встала, а осталась сидеть. Похвальное самообладание!

Как ястреб, я слетел с дерева и бросился туда.

– Тина, – заорал я, – ты что делаешь? Первый раз я повысил голос до такой высоты. Я действительно был взбешен, еще чуть-чуть – и я бы потерял моего дорогого человека и единственного переводчика. – Тина Виктор вместе, – продолжал кричать я, – Тина одна плохо. Зачем??? Тина не смотрела на меня, опустив голову, она вдруг зарыдала, слезы текли по ее лицу, груди, животу. Я не знал, от чего она плачет, или от моего наезда, или от прошлого испуга. А может и от того, и от другого.

Тут я заметил кровь на правой стопе. Я приподнял ее миниатюрную ножку и увидел большой разрез на большом пальце: от ногтя до конца пальца. Ничего очень страшного я не увидел, обычный порез. Мне нужна была аптечка. Я сделал вид, что ухожу и услышал: – Виктор простить Тина. Никогда больше, вместе всегда…

Я сделал вид, что не услышал и побежал к дереву. Взобравшись наверх, я нашел аптечку и побежал к Тине. Я был поражен, что за это время она смогла проползти метров десять в сторону дерева.

Увидев меня, она заплакала опять, но уже без рыданий. По ее лицу не было заметно, больно ей или нет.

Я открыл аптечку. Взяв воду из ручья, я промыл порез. Он оказался не таким глубоким, чтобы накладывать швы, да и все равно у меня не было ни ниток, ни скоб, чтобы зашить или закрепить порез. Оторвав кусок бинта, я смочил его в бутылочке с йодом, и крепко держа ногу, замазал рану. Тина даже не ойкнула. Тем же бинтом я перетянул палец и завязал концы. Больше всего я боялся неизвестных мне микробов, которых тут могло водиться множество. Я вообще не имел понятие, есть ли тут болезни, какие и как их лечат.

Тина уже не плакала, она виновато смотрела на меня. – Я хотеть пить, и тебе пить. Прости Тина! Больше еще никогда. – Она смотрела на меня умоляюще. Да и что собственно она такого сделала? – Подумал я. Просто пошла за водой. Только забыла, что это – не то утоптанное место в племени Кора, где брали воду всегда.

Сердце у меня сжалось, а самое главное – Тина была жива и сидела напротив меня.

– Хорошо, – сказал я. – Никогда. – И обнял ее.

Рана была к счастью не на подошве, а сверху. Я взял Тину за локоть и попробовал, чтобы она встала. Сделав шаг вперед правой ногой, она немного поморщилась, но продолжала медленно идти в сторону дерева. Я составлял ей компанию. – Пару дней – и она сможет бегать. Отделалась легким испугом, – думал я. Тина сама смогла взобраться по лестнице и даже захотела наверх. Тут, позабыв про ногу, она повалила меня, и стала целовать в губы, грудь, живот. Я понял, что таким образом она просит прощение. Я остановил ее и сказал: – Забыть сегодня. Забыть Тина одна. Только Тина и Виктор. – Да, забыть, – подхватила она. Я люблю Виктор очень много. Всегда вместе, всегда.

Тут мы услышали какие-то глухие голоса, но я не понял, откуда они идут. Я взял автомат и свесился вниз, Тина тоже просунула голову между листьев. Неожиданно, буквально рядом прошли два охотника с копьями и скрылись в чаще. – Кора, – шепнула Тина. – Так вот почему всегда не хватало двоих, – вспомнил я.

– Виктор, Тина хочет знать еще слова. – Ну, дает, – подумал я, – других не заставишь, а эту не остановишь. Она уже говорила достаточно полно, по крайней мере, я ее понимал, и она – меня тоже.

Как всегда мы сели друг против друга и я начал театральное представление, сочетаемое с мимикой, уже знакомыми словами, и всеми средствами, которые мне приходили в голову. С каждым разом становилось труднее. Одно дело объяснить слово «вода», другое дело, например, глагол «чувствовать». Но дело продвигалось, бездонная ниша памяти Тины наполнялась новыми словами. А я не уставал удивляться такой феноменальной памяти. Мы не заметили, как солнце пересекло зенит, значит, мы занимались много-много часов.

Снова послышались голоса, мы выглянули: охотники возвращались без особой радости. На копье у одного висело животное, похожее на зайца или кролика, только с очень маленькими ушами и без хвоста.

– Тина, – сказал я, – Кора много людей, это кушать сегодня? Все??? Я действительно не верил, как племя, в котором было больше тридцати человек, будет ужинать сегодня этим маленьким зверьком.

Тина опустила голову, видимо, ей все-таки было жалко свое племя. – Это есть, больше нет. – Кушать дети. А взрослые только смотреть.

Может на детей этого хватит, а вот все остальные лягут спать голодными. Мне стало жалко больше женщин, чем мужчин, некоторые были беременны, другие кормили грудью. Но помочь им я ни как не мог. Тем более, что мы оба находились в таком же положении.

– Хочешь кушать? – спросил я.

– Да, – простодушно ответила Тина.

У меня на уме был тот трехлетний сухой паек из будки. Одна надежда была только на тушенку. Только она могла «выжить», но это надо было проверить. Сейчас Тина меня никуда не отпустит, во-первых – поздно, а во-вторых, она ходила с трудом и не могла бы составить мне компанию. Но как только она начнет нормально ходить, мы слазаем туда.

У меня у самого крутило в животе. Оружия полно, а во рту ни крупинки, солдат называется. Даже стыдно.

– Виктор можно смотреть ружье? – спросила Тина. – Да, только держи крепко, – ответил я и прилег. Или меня разморило, или что, – но я начал дремать. Тина передо мной водила снайпером туда-сюда и тихо восхищалась.

Прошло, наверное, более часа, когда я услышал взволнованный крик: – Виктор, Зеба. Ничего не поняв, я вскочил и взял у Тины снайпер. Тина показывала пальцем точно в то место, где она брала сегодня воду. Я настроил прицел и увидел какую-то странную птицу, летящую вдоль расщелины в сторону Кора. Причем она летела не выше и не ниже линии обрыва, и с земли ее вообще трудно было заметить. Рассмотрев внимательно – я усомнился, что это – птица. Перьев не было, между телом и крыльями были розовые перепонки. Но больше всего меня поразила её голова с длинным клювом и острыми зубами. Птица была громадна, особенно, когда расправляла странные крылья. Их величина не соответствовала размеру туловища, то есть они были огромны. Клюв был красный, не острый в конце, а как бы с крючком, как у коршуна.

– Зеба кушать людей, – тревожным голосом добавила Тина. – Она идет кушать Кора. Надо предупредить людей.

Я оценил обстановку. Бедное племя и не подозревало, что к нему подкрадывается смерть. С другой стороны, как я мог успеть предупредить их, если птица летела уже в ущелье на территории Кора. Я мог бы попробовать убить этого летающего дракона из снайпера только когда он вылетит на ровное место.

Я занял позицию. Было видно пока лишь птичье крыло. Я перевел взгляд на племя и с ужасом увидел, что одна женщина на краю расщелины опускает лиану, чтоб набрать воды. Но было уже поздно: неожиданно вылетевшая из расщелины птица схватила ее и взмыла вверх. Все члены племени мгновенно побежали прятаться по пещерам, никого не волновала эта женщина, остался сидеть один вождь. Птица спланировала и приземлилась прямо недалеко от вождя. Став на лапы, и наклонив голову, она отрывала куски мяса от безжизненного тела и глотала их. Ко мне она стояла задом, и ее голова почти все время была наклонена. Хуже не придумаешь. Надо было ждать, пока она не повернется. Мой палец уже лежал на спусковом курке, я следил за каждым ее движением.

В один момент, когда она рванула кусок мяса, тот вылетел у неё изо рта и отлетел влево. Птица повернулась ко мне боком, и это было то, что нужно. Я всадил ей в голову не одну, а две пули, и она рухнула на землю. Рядом с ней была лужа крови. Я жалел об одном, что не смог спасти женщину. Но в этом не было моей вины, я сделал все, что смог.

Тина обняла меня за шею так сильно, что чуть не задушила. Ее радости не было предела. Было видно, что она гордилась мною.

За все это время я заметил одну особенность: смерть для них была делом самым привычным. Никто не уделял внимание покойникам, их просто сбрасывали в пропасть. Никто не горевал по погибшим. Все воспринималось естественно, каждый знал, что может погибнуть в любую минуту и где угодно. Так и тут, о погибшей женщине не вспомнил никто. Все смотрели на птицу в предвкушении настоящего ужина. Да, судя по размерам, – сегодня хватит на всех. А что завтра? Неважно, главное, что сегодня есть еда. Все равно меня это коробило. У них не было чувства жалости или соболезнования, а вот чувство голода было развито отлично. Я был уверен, что останки женщины были уже сброшены в ущелье.

Откуда не возьмись, из пещер повылазили все. Готовились костры, птицу кромсали вдоль и поперек. Так как у нас ничего не было поесть, я сказал Тине:

– Сегодня будем кушать с Кора.

– Не хочу. – Замотала она головой. – Я Кора не хочу туда ходить.

– Но ты хочешь кушать?

– Хочу, но не с Кора.

– Тина, только сегодня и все. Виктор тебя очень просить. Брать мясо и уходить.

Тина задумалась – Хорошо. Но только быстро уходить. – Согласилась она. Я не понимал, почему, живя много лет с Кора, она их так сейчас ненавидела. Может, это было связанно со смертью отца? А может она их всегда ненавидела? Причину могла знать только Тина, но мне не хотелось лезть ей в душу с расспросами.

Темнело, я увидел, что трапеза началась. Было видно, что племя расселось кругом вокруг костра.

Мы с Тиной спустились, прошли лес и медленно пересекли дорогу. По лицу Тины я видел, что это для нее – наказание. Но она молчала. Подойдя к костру, я поприветствовал всех. Вождь показал на меня и на птицу, и вопросительно на меня посмотрел. Я понял, о чем он меня спрашивал. Я кивнул головой в знак согласия. Тот сделал поклон головой и показал на жареную дичь. Я подошёл к птице, достал нож и отрезал, как всегда, три солидных ломтя. Кто-то посмотрел на нас и продолжил жевать, а кому-то кроме еды вообще все было безразлично.

Тина стояла в темноте, даже не выходя на свет костра, и ждала меня. Как мы появились, так мы и исчезли.

Взобравшись наверх и усевшись на втором ярусе, мы дожевывали не очень мягкое мясо. Странно, вроде бы это была птица, то есть дичь, а птичье мясо всегда мягче. Значит, это была какая-то смесь. Зато желудки быстро успокоились, и потянуло на сон. Поговорив немного и обсудив события за день, мы распластались в разные стороны, думая каждый о своем. Потом соединились, и, устав, уснули, обнявшись.

Не знаю, какой черт меня поднял, но через час я проснулся и лежал с закрытыми глазами, обдумывая одну очень интересную идею, которая, как всегда, неожиданно пришла мне в голову. Я же – человек, с высоким умственным развитием. Это надо использовать. Я просчитывал разные варианты, все за и против. Получалось, что за. Завтра мы попробуем провернуть очень хитрую операцию. Я уже просчитал все детали и не сомневался в удаче. Интересно, – подумал я, – как к этому отнесется Тина? Мне показалось, что нормально, а там будет видно. Только после этого я смог опять заснуть.

Глава 10. Соглашение

Я проснулся первым, вчерашняя мысль крутилась в голове и искала выхода. Тина спала с невинным лицом. Я пошевелился, и она сразу вскочила. Мне нравилось, что она всегда просыпалась с улыбкой. И мне нравилось, что она меня так сильно любила.

До армии у меня были девчонки, может они были и по красивей, чем Тина, но ни одна не была так чистосердечна и преданна, как Тина. Я давно заметил, что Кора – это не ее племя. Во-первых, она отличалась внешностью. А во-вторых – умом. Да зачем говорить, – просто выстроить все племя в шеренгу и только слепой не заметит исключение: Тину. А на счет памяти при изучении слов – равных ей не было и близко. Может она родилась в другом племени, а потом отец забрал ее с собой в Кору?

Я стал перечислять в уме и другие ее достоинства, и постепенно Тина превращалась в святую, а это – было уже слишком. Я срочно начал перечислять ее недостатки, и она потеряла лик святых, а стала хорошей, просто классной девчонкой. К тому же, в этой игре, а так я называл мое нахождение в глубоком прошлом, она была мне законной женой, хотя такого понятия у них не существовало. Мне не только отдали ее официально, но и ее отец благословил и обнял нас. От этих мыслей меня оторвал Тинин голос:

– Виктор, идти вода, вместе? – спросила она.

– Конечно. Я не хочу искать тебя потом внизу, где вода.

Мы дошли до обрыва, но остановились уже за метр. Бросили лиану и вытащили «ананас». Конечно, таким образом воды терялось больше, но мы были в полной безопасности. Я предполагал, что в Кора место для забора воды стояло на камне или плите. А здесь было ничего не известно. Ближе к краю могла быть обычная земля, как та, которая обвалилась в первый раз.

Обмыв лицо (Тина научилась этому у меня), мы попили свеженькой водички и расслабились. Насколько я понял, – никто никогда не умывался и не мылся, как наши чукчи. Да и воды не было, чтобы помыться, а о мыле никто и представления не имел. Поэтому я научил Тину только умываться, но это – уже был прогресс.

– Виктор, учить слова, – попросила Тина. – Идти дерево. Как всегда, – подумал я. Не то, что мне это было в тяжесть, а просто педагог из меня был никакой, и я никогда даже не думал стать учителем. Теперь же я им стал, и надолго.

Я вспомнил фразу, по-моему, из Библии: Время разбрасывать камни, и время их собирать. А может наоборот? Или: что посеешь, то и пожнешь. Я надеялся пожать результат этих бесчисленных часов, которые я проводил, обучая Тину. Мы поднялись на дерево и процедура продолжилась. Мы услышали опять голоса снизу, но уже знали, кому они принадлежат. – Хорошей охоты, – пожелал я от души.

Когда часов через пять наш урок закончился, я неожиданно сказал Тине: – Идти гулять, море. Она не сразу поняла, о чем речь. Слово море она знала, но видимо подумала о спуске вниз через лес, ведь она говорила, что там есть море. Но это бы заняло у нас несколько дней.

Я объяснил ей, что имел в виду то море, которое рядом, которое шло вдоль дороги к Акира. Она удивилась, но согласилась сразу. – Тина – можешь принести это? – я показал на скорлупу в форме ананаса.

– Дорога, и там их много. Идти и брать! – ответила она.

Я собрал оружие, и мы спустились на землю. Выйдя на дорогу, мы повернули направо, в сторону Акира. Лес еще немного сопровождал нас по правую сторону, а потом резко открылся вид на море. Было видно, что у берега очень мелко, море выбрасывало куски пены, волн не было. Меня поразил цвет: зеленовато – коричневый. И очень мутное. Почему-то я считал это морем. Слово океан сочеталось у меня со штормом, огромными волнами, а тут волн почти вообще не было. Тихо и спокойно. Только цвет воды странный. Какой угодно, но не синий. Может все зависит от флоры и фауны этого моря?

Тина смело спустилась и пошла, вдоль берега, что-то высматривая. Наконец она подняла какой-то предмет. Я подбежал и увидел у нее в руке «ананас», только не отрезанный, а как большое яйцо. Точно такой же, как и у нас.

Вынув нож – я срезал верхушку, перевернул, и оттуда посыпались маленькие семечки. Значит, это было не яйцо, а какой-то фрукт или овощ. Очистив <яйцо» – я показал Тине, чтобы шла за мной. Наконец я увидел большое белое пятно на берегу. Я взял щепотку и сказал Тине: соль. Надо соль, сюда. – Зачем соль? – спросила Тина. – Сыпать на мясо и кушать. Я потом показывать. Собирать соль сейчас.

Тина, конечно, ничего не поняла, но за 5 минут мы наполнили яйцо и пошли обратно. Мы зашли в море помочить ноги. Вода была очень теплая.

Забравшись на дерево, мы прилегли. Послышался шум голосов. На этот раз охотники возвращались без добычи, с поникшими головами. Я поспешил спуститься и поприветствовал их. Мое появление было как снег на голову, они всматривались вверх, мол, откуда я свалился, но ничего не увидели. Пожимая плечами и о чем-то бурно переговариваясь, они продолжили путь.

– Кора не кушать сегодня, – грустно произнесла Тина. – Плохо, очень плохо. Дети, женщины.

Наконец я решился. Я посадил Тину напротив и начал серьезным тоном. Было видно, что она поняла, что разговор очень важный. – Еще бы, подумал я, не спать и всю ночь думать.

– Тина, ты веришь Виктор?

– Да, очень, – незамедлительно ответила она.

– Ты веришь Виктор никому не делать плохо?

– Да, очень, – повторила она, напряженно вглядываясь мне в лицо и пытаясь понять, о чем будет разговор.

– Тогда ты сделаешь, что я тебя просить?

– Да, я сделаю много, все. Просить, что хочешь, сделать все, умереть,…

– Подожди, умереть не надо, – улыбнулся я. – Что я буду делать без Тины? – Теперь уже улыбнулась она. Начало было хорошее, даже веселое, но…

– Тина и Виктор идти к вождю Кора, – начал я. – Тина помогать Виктор слова. Я говорить свои слова тебе, ты говорить свои слова вождь. Он говорить тебе свои слова, а ты говорить мне его. И так говорить.

Тина с трудом переварила, услышанное, и спросила: – Зачем? Все, что было связано с Кора, ей было неприятно, но мне нравилось, что у нее было сердце, и она переживала за голодных женщин и детей.

– Мы делать хорошо Кора, Кора делать хорошо Тина и Виктор. Когда говорить вождь – ты все понимать.

Я видел по лицу Тины, что поход к Кора ей, как удар по голове. Но я не сомневался, что женское любопытство всегда возьмет верх. К тому же на нее возлагалась миссия переводчика с самим вождем, а это было что-то вроде практического занятия, даже вроде экзамена после полученных от меня уроков. Такого нельзя было упускать.

Задумавшись и взвешивая все «за» и «против», Тина встрепенулась и, наконец, спросила: когда идти в Кора?

– Сейчас, – ответил я, как ни в чем не бывало, прикинув, что два охотника уже успели предстать перед вождем с поникшими головами. Тина нервно заерзала, было видно, что она волновалась не на шутку!

Я как всегда повесил автомат на плечо и спустился на землю. Тоже сделала и Тина. На этот раз она держала меня за руку и сжимала ладонь. Я представлял, каково ей, опять идти в Кора, да еще разговаривать с вождем.

– Все хорошо, Тина, не бойся, – я старался ее успокоить.

– Да, – был ответ.

Мы пересекли дорогу и уже шли по земле Кора. Вождь был на месте и, как всегда, сидел под нависшим кустарником. А сразу же вспомнил, как другой человек, когда-то сидевший там же, встретил меня в первый раз. Вождь выпрямился, увидев, что мы явно направляемся к нему.

Подойдя, мы оба его поприветствовали.

– Тина, спроси, он знает, кто я?

Тина перевела, выслушала ответ и сказала: – Он много слышать о тебе: Акира, Зеба.

– Тина, спроси, что сегодня кушать Кора.

– Он ответил, кушать ничего.

– Спроси, хочет ли он и Кора кушать каждый день?

Я увидел недоверие на лице вождя.

– Он говорит, ты смеяться над ним.

– Скажи, что я говорю серьезно.

– Да, – перевела Тина.

– Скажи, что я могу это сделать. Тут Тина посмотрела мне в глаза и спросила: – Как?

– Тина, переводи, потом узнаешь.

– Он говорит, если правда, – тут она замялась, – он отдаст тебе несколько женщин.

Это уже крайне не понравилось Тине, а я улыбнулся: такого я не ожидал. Но я посмотрел на Тину, как бы задавая немой вопрос, и увидел, что она расстроилась.

– Мне не надо женщин, – сказал я Тине. Та перевела с огромной радостью, и даже посмотрела на меня с чувством благодарности.

– Что тебе надо?

– Кусок жареного мяса и свежая вода. Каждый день.

– Где я возьму мясо? – с ухмылкой спросил вождь.

– Я буду давать тебе его каждый день.

Видимо, вождь не поверил и переспросил. Тина повторила.

– Тина, спроси у него, он знает громкий звук, какой издает мое оружие?

– Да, он знает. Больше таких звуков здесь нет.

– Скажи ему, что если он услышит один или два таких звука – пусть сразу посылает людей к нашему самому высокому дереву.

Тина перевела.

– Он не знает, какое дерево, – перевела Тина.

Я оглянулся и увидел одного из сегодняшних охотников, точившего копье. Я показал на него и сказал Тине: позови его. Тот немедля подбежал.

– Пусть он объяснит вождю, возле какого дерева он меня сегодня видел.

Охотник начал что-то лопотать, показывая в сторону леса.

– Тина, переводи. Когда люди Кора придут к дереву, – я им покажу, где мясо. Может быть много мяса или нет, но оно будет. Они его заберут, пожарят, отрежут кусок и вместе с водой принесут к тому же дереву, оставят рядом и уйдут. Мясо должно быть теплое, прямо с костра, жареное и хорошее, а вода – свежая.

– Все будет так, если будет мясо. – Перевела Тина вождя.

Вождь повеселел, хотя искорка недоверия продолжала светиться в его глазах. Но он – ничего не терял.

– Тина, переводи. Если к дереву не принесут мясо и воду, или они будут плохими – завтра мяса не будет.

– Конечно, конечно, – перевела Тина.

Вождь встал и взял меня за плечи, я сделал то же самое. Наверное, у них так заключались договора.

Мы поклонились, развернулись и пошли обратно. Прейдя дорогу, Тина остановила и прямо впилась глазами мне в лицо. – Что Виктор обещать вождь? Виктор говорить правду? Где Виктор взять мясо?

– Тина мне не верить? – сделав обиженное лицо, спросил я.

– Верить, верить, но как? Тина не понимать. Тина думать, ты ходить в лес искать и убивать? Там плохо, много больших и страшных зверей, кушать людей. Я умереть, если ты идти в лес один, – тут она опустила голову мне на грудь и заплакала. – Виктор, мы хорошо вдвоем. Мы вместе. Зачем этот лес? Зачем Кора?

– Тина, тебе не жалко детей и женщин, которые нет кушать? Да, они – Кора, но они могут умереть, если нет кушать.

– Мне жалко их. Но я не виновата, что Кора нет кушать. Почему я могу потерять Виктор из-за Кора нет кушать?

– Тина, девочка моя, Виктор не ходить в лес, Виктор с тобой. Всегда.

Она недоверчиво посмотрела мне в глаза, и мы двинулись домой.

А вообще-то мой план был удивительно прост. Я не раз осматривал лес из снайпера и видел много животных, или их следы (качались кусты, трескалась ветка) Те два охотника, во-первых, делали много шума, разгоняя дичь, продираясь сквозь кусты, во-вторых, копьем можно было убить какую-то мелочь, если повезет. Но не большого зверя, мяса которого хватит на все огромное племя.

Племени Кора грозило медленное вымирание от голода. А может даже и быстрое. Я не помнил, сколько дней человек может прожить без еды. То ли дело я, у меня был снайпер и автомат. Снайпер я хотел приберечь, хотя в будке еще было несколько рожков к нему. К автомату у меня и в будке бел целый ящик рожков, с ними можно было одолеть любое племя.

Кстати, недалеко от дерева я видел довольно утоптанную траву, что-то похожее на тропу. У меня свободен целый день. Вся моя работа – пару выстрелов. Тем более, не слезая с дерева. Вычислить добычу снайпером, а убить – автоматом.

Тина задумчиво сидела на среднем ярусе, переваривая ситуацию, а я полез наверх. Взяв снайпера, я посмотрел на Кора.

– Ого, – воскликнул я, – да там целое собрание. Все мужчины обступили вождя и внимательно слушали. Я догадывался о теме разговора.

– А зачем тянуть, – вдруг подумал я. Взяв снайпер и АК, я спустился на средний ярус, сделал в листьях приличную щель и залег. Время шло, я боялся задремать. Наконец послышался шорох, метрах в двухстах. Потом на поляну выбрался странный зверь, типа буйвола, только гораздо крупнее и весь волосатый. Шерсть доставала до земли. Он остановился, повел ушами и огляделся. Обратно в кусты он точно не пойдет, хоть бы в мою сторону, или наискосок. Я уже оценил его снайпером и взял в руки АК.

Буйвол не спешил, он с удовольствием пощипывал травку. Но каждый шаг он делал в мою сторону. Однако метров через пятьдесят поляна кончалась, и начинались кусты опять. Это было пределом. Я ждал, когда он достигнет кустов, а там до меня оставалось чуть больше ста метров. Время шло, и буйвол уткнулся в кусты. Он развернулся и в этот момент я дал очередь из автомата прямо вдоль тела.

Сработано было четко, буйвол повалился на бок и не пытался встать. Перепуганная Тина застала меня в лежачем положении, с автоматом, и пыталась заглянуть в щель, чтобы узнать, кто на нас напал.

– Все хорошо, Тина, – успокоил я ее. – Конец.

Не прошло и десяти минут, как у дерева послышался разговор. – Быстро сработали, – подумал я и спустился. Трое мужчин вопросительно смотрели на меня. Я показал рукой, куда идти, и они быстро наткнулись на тушу. Правда я им не позавидовал: втроем тянуть такой вес, но они были рады, и это придавало им силы.

– Виктор убил зверь с дерева? – спросила Тина.

– Ну конечно. И теперь Тина и Виктор кушать и пить каждый день, на дереве. Никуда не ходить, вода не доставать.

Мы поднялись наверх, и я дал Тине снайпера. – Очень большой зверь, Виктор молодец, я всегда верить Виктор. – Она прижалась ко мне, не выпуская снайпера. – Мясо, огонь. Сегодня Кора кушать. Виктор делать, что Кора кушать, – с гордостью произнесла она. Мы стояли и смотрели по сторонам. Тине до сих пор не верилось, что все было так быстро и просто, и я никуда не уходил.

Темнело, только отблески далеких костров иногда освещали пещеры и людей.

– Кора уже кушать, – сказала Тина и отдала мне винтовку. – Делать костер, жарить зверь и сидеть вокруг.

Краем уха я услышал какой-то шорох внизу. Я догадался, что это, и предложил Тине спуститься. Внизу, у дерева была расстелена небольшая хорошая шкура. На ней был прислоненный к дереву «ананас» с водой и огромный кусок сочного жареного мяса. Тина смотрела на это и не верила глазам.

– Договор выполнен, – подумал я. – Теперь каждый день вода и питье – с доставкой на дом. Такой кусок мяса мы за раз не съедим, останется на завтра. И вождь оказался честен: хорошее горячее мясо и свежая вода.

Мы забрали все наверх. Перед тем как Тина хотела укусить мясо, я ее остановил, достал соль и чуток посыпал сверху.

– Очень вкусный зверь, – сказала Тина, попробовав кусочек с солью, затем укусила мясо без соли. – А этот – как всегда. Виктор убить два зверя?

Я рассмеялся. Мой план удался, Тина была молодцом как переводчик. Что еще надо от одного дня?