Читать книгу: «Мона. День сурка с демоном»

Шрифт:

I. B. Zimmermann

Mona – Und taglich grust der Erzdamon (#1)

* * *

Эту книгу я посвящаю команде «Письменный секрет».
Спасибо за ваши смелость и энергию.
Даешь больше ф(а)нтази!

Дневник

Представь себе, что все мифы и легенды возникли не на пустом месте. А потом кто-то заявляет, что ты ведьма и должна присматривать за всей этой сверхъестественной ерундой.

Мир действительно в плачевном состоянии.

Повсюду зомби.

Глава 1. Ведьма-надзирательница

Ей очень хотелось использовать свои колдовские силы. Только штраф за магию удерживал Мону от того, чтобы создать какое-нибудь пламя, освобождающее пространство. В автобус набилось столько народу, что перед ней встал выбор: прижаться лицом к окну или уткнуться в подмышку мускулистого мужчины перед ней. От запаха его дезодоранта щекотало в носу, но есть вещи и похуже, чем кедр с мускусом. Например, два зомби, которые цеплялись за поручень возле двери автобуса и раскачивались туда-сюда на каждом повороте. Судя по степени разложения и зловонию, это бывшие утопленники.

Мона раздраженно вздохнула и тут же об этом пожалела. От спертого воздуха перехватило дыхание. Нужно продержаться еще всего две остановки. Поездка казалась ей вечностью. Ехать на автобусе из Оффенбаха-на-Майне во Франкфурт было утомительно, но так как в метро она часто садилась не в ту сторону, другого выбора не оставалось. Мона не обманывалась насчет своей удачливости, помня, как часто в студенческие времена опаздывала на автобус или поезд. И как бы хорошо она все ни планировала, как бы рано ни просыпалась, жизнь вставляла ей палки в колеса. Иногда даже машины взлетали, а на прошлой неделе уличного мима стошнило на ее туфли.

Любой, кому так не везет, рано или поздно сдается, однако сегодняшний день слишком важен, чтобы обращать внимание на подобные неприятности. Мона провела все мыслимые ритуалы для хорошей кармы, которым научилась. На связке с ключами висели пухленькие свинки, приносящие удачу, и пластиковая кроличья лапка. По пути к остановке она трижды постучала по каждому куску дерева. К сожалению, молитвы для ведьм бесполезны. Пока казалось, что все ее усилия приносят свои плоды и она приедет вовремя.

С резким рывком автобус затормозил, и первый закон Ньютона буквально дернул Мону на пожилую даму, которая тут же недовольно уставилась на нее. Сквозь толстые стекла очков в девушку впились покрасневшие глаза, и Мона поспешно пробормотала:

– Извините!

Робко улыбаясь, она выдержала пристальный взгляд женщины. Мона отлично себе представляла, какие выводы та сделает по мрачным татуировкам, черным волосам и соответствующим украшениям. Звенящий шепот: «Вечно эти готы» – она предпочла не комментировать, и, к счастью, старушка снова отвернулась, продолжая при этом бурчать себе под нос что-то неприятное.

После громкого пронзительного сигнала дверь закрылась, и автобус опять набрал скорость. Мона нервно косилась на выход. Еще одна остановка. Почти справилась. На поручне прямо перед дверью болталась забытая рука, настойчиво напоминая Моне о ее сегодняшнем задании. Если она не получит должность охранника мумий, то ей грозит дежурить на улицах. Тогда ее будут звать, если зомби в очередной раз где-нибудь забудут части тела, в мясо для шаурмы вселится дух, у напившегося вампира застрянут клыки или оборотень начнет спариваться с пожарным гидрантом. При одной мысли о работе патрульной ведьмой у Моны побежали мурашки по телу. Нет, увы, без разницы, выписываешь ты штраф автомобилю или чересчур низко летящему кровопийце – в результате все всегда заканчивается бланками, формальностями, рутинными процедурами, актами и протоколами. Скучная, нетворческая задача.

К сожалению, выбор профессий у Моны был небольшим. Как ведьме, ей необходимо было состоять на государственной службе, и, зная, что ее ожидает, она специально два семестра изучала искусство проклятий. Так ей не только посчастливилось провести некоторое время в Египте, но еще она имела право проводить исследования. И это собеседование – ее шанс. Мона занималась одним проклятием, и оно привело ее прямиком в Мифоисторический музей, полный интересных реликвий.

Объявление следующей остановки выдернуло ее из суматошных мыслей. Судорожно оглянувшись, Мона уперлась взглядом в подмышку здоровяка. Гора мускул преграждала путь, и ей не оставалось ничего другого, кроме как постучать ему по плечу.

– Э-э-э… – тихо начала она, но этот тип не шелохнулся, продолжая молча пялиться в свой смартфон. – Простите? М-мне нужно выйти?

Она и сама не поняла, почему сформулировала срочное требование в виде вопроса. Голова гиганта со сверхъестественно развитыми мышцами рук медленно повернулась.

– Можешь, пожалуйста, подвинуться? – более настойчиво попросила Мона, но мужчина сначала посмотрел вниз, прямо на ее обувь – черная кожа, массивная платформа. Брови у него приподнялись, когда взгляд пополз вверх по легинсам с паутиной. Потом он задержался на татуировке-змее у нее на декольте, и Мона вновь почувствовала то самое искушение: достаточно просто щелкнуть пальцами, и несколько языков пламени освободят ей место, а ему отобьют охоту глазеть. Ее нервозность смешивалась со злостью.

– Мне надо срочно выйти и…

Автобус неожиданно резко затормозил, и Мона изо всех сил постаралась не врезаться в эту гору мяса. Очевидно, на углу у музея много кому нужно было выходить, и в проходе внезапно столпилось больше людей, чем вообще могло бы влезть в автобус. Мона раздраженно вытянула шею. Да быть такого не может! Она уже стояла возле двери, а выйти все равно никак не получалось. Ее просто задавили. Послышался неприятный писк – сигнал того, что двери скоро закроются. Мону охватила паника, руки сжались в кулаки. На эту встречу опаздывать нельзя – это ее последний шанс: либо она станет ведьмой-надзирательницей для той проклятой мумии, либо мамочкой для зомби на улицах Франкфурта на ближайшие несколько лет. Финансовые аспекты второго варианта были едва ли не хуже, чем грозящая бумажная волокита. Возможно, ей не разрешат остаться в квартире, придется переехать куда-нибудь на край света или обратно к матери? Нет, ни за что. Ее самостоятельность, ее стиль жизни! Сердце Моны пропустило удар… кулаки мгновенно вспыхнули и запылали.

– Каааак, как, как, каааак? – раздался рядом с ней пронзительный визг.

Гора мышц шарахнулась назад, врезалась в пожилую женщину и сбила двух подростков. Мона торопливо встряхнула ладонями и спрятала их под локти. Пальцы покалывало. Если ее сила выйдет из-под контроля именно сегодня, то…

– Ведь-ма-ма, ты ве-ве… – начал мужчина, указывая на нее. Мона растерянно смотрела на него, думала, что сказать, и уже собиралась достать свое удостоверение, как вдруг заметила закрывающиеся двери автобуса.

Не только в салоне, но и у нее в голове произошла цепная реакция. Толчок парня, падающие подростки – в автобусе, как костяшки домино, опрокидывались детские коляски, корзинки с покупками и многоразовые бутылки. Откуда-то по воздуху пролетел хрипящий череп зомби. Воцарился чистый хаос, и тем не менее… двери продолжили закрываться, уже зашипели колеса, пальцы Моны тоже… Нет, она не переедет обратно к родителям!

– Дерьмо проклятое!

Она щелкнула пальцами.

Послышался грохот.

Автобус тряхнуло. Мона снова еле устояла на ногах. Бормотание, ругань и кричащий водитель. За это ей позже придется отвечать. Опять. Но сейчас важно лишь одно. Мона нырнула в двери и вырвалась из длинного автобуса, у которого лопнули все шины. Переполох в салоне оказался слишком масштабным, и никто не бросился за ней, когда она целенаправленно зашагала в сторону Мифоисторического музея, при этом нервно встряхивая еще горящими пальцами.

Глава 2. Уход за мумиями

Мона была ведьмой.

На первый взгляд этот факт казался увлекательным, но для нее он стал просто работой, которая привела ее сегодня к служебным дверям узкого коридора Мифоисторического музея во Франкфурте-на-Майне. Раньше ей нравилось бывать в этих стенах, доверху наполненных знаниями, и она даже не подозревала, сколько страшилищ за стеклянными витринами только и ждали, чтобы когда-нибудь она смахнула с них пыль. Что еще хуже – скоро ей на плечи ляжет ответственность за проклятую мумию.

Часы посещения подходили к концу, однако в проходах за открытыми для посетителей залами все равно царила пустота. Мона, к ее собственному удивлению, пришла слишком рано и теперь слонялась по узкому коридору перед кабинетом руководителя музея. К счастью, тут обнаружилась небольшая скамейка. Сердце Моны подпрыгивало в груди до самого горла. Ничто так не нервировало ее, как ожидание перед важным разговором, который решит все.

Несмотря на то что ее прислало ведомство, директор мог ей отказать. Надеждой Моны была предстоящая выставка. Уже через несколько дней должна открыться новая египетская секция, поэтому им срочно требовался специалист для мумии – таков закон.

Сонотеп был проклят, и хотя его проклятие еще не исполнилось, это могло произойти в любой момент, так что на всякий случай его обязана охранять ведьма. По крайней мере, сейчас Мона была им нужна. Тем не менее первое впечатление решит, останется ли она здесь надолго: законодательные распоряжения – это, конечно, прекрасно, но ей все равно предстояло зарекомендовать себя во время испытательного срока. Для нее самой оставалось загадкой, как ее могли назначить на эту должность. Ее, молодую ведьму девятой инстанции. Просто смешно. Этого едва хватало, чтобы чистить туалеты в доме с привидениями.

Не то чтобы Мона боялась сверхъестественного, с этим она справится. Страх у нее вызывало нечто другое. Монстры, зомби, мумии и призраки в первую очередь означали одно: бумажную работу. Единственное, на что уповала Мона, – это предполагаемое бездействие фараона, которое облегчило бы ей бездумное заполнение формуляров.

Хотя… Мона уже не первая ведьма, работавшая на Мифоисторический музей. Это место уже истощило несколько ее предшественниц, причем без всяких мумий. Кроме того, все те ведьмы уволились по собственному желанию и под откровенно плохими предлогами. На самом деле ничего хорошего это не значило. Но если обычные ведьмы и колдуны блистали достижениями в искусстве проклятий, заклинаниях и очищении, то Мона обладала совершенно иными талантами, которые впервые в жизни могли принести свои плоды.

Ведьмы вроде Моны не рождались после зачатия во время эффектных церемоний, их не избирали высшие силы, они не слышали ангельских песнопений, и никто не присылал им сов с письмами, которые потом забивали весь камин.

Нет, Мона просто родилась с активным экстрасенсорным даром. Анализ крови, который уже не первый год делали всем новорожденным, выявил у нее врожденный дар. Не самый приятный талант, когда у простуженного младенца из носа текут не сопли, а бьет струя огня и в итоге поджигает садовый столик. Барбекю-вечеринки приобретали совершенно новый смысл.

Магическим геном обладали все люди, однако активным он становился редко. Колдовские силы передавались по наследству, и еще бабушка Моны могла рассмотреть в молочном мареве стеклянного шара больше, чем обычных белых медведей в тумане. Впрочем, способности старушки в те времена никто не оценил по достоинству. Ее просто считали чокнутой, потому что, увы, в своих шарах ведьмы и колдуны видели лишь вчерашние новости, а кто будет слушать бабку, которая всегда рассказывает только о главных событиях прошлого?

Магия – это не мощный дар, а скорее задача, к тому же абсолютно скучная. На то, что смертные называли мистическим и волшебным, ведьма реагировала закатыванием глаз. Обучали колдовству разочаровывающе пресно. Весь мир обходился единственным Университетом магии в Италии, который тесно сотрудничал с церковью. Одна часть учебного процесса состояла из пространного религиоведения, а другая напоминала химию с полным отсутствием логики.

«Магистр алхимии и колдовства» – в дипломе это смотрелось просто фантастически. Золотые буквы, над которыми гордо красовался черный ворон. Но бытовая алхимия позволяла Моне разве что создавать шампунь из овощных отходов. Что ж, волосы от него действительно приобретали шелковистый блеск… если не обращать внимания на побочные эффекты: гораздо больше чешуи у бодро щелкающих зубами рептилий на голове. Но это все мелочи.

Для чего можно применять подобные рецепты, Мона не знала. Да и само колдовство – сплошной хаос из заклинаний и интуиции! Иногда кто-нибудь превращался в задницу с ушами, если она сердито грозила пальцем у него перед носом, но, когда доходило до дела, ее руки лишь устало рассыпали искры, вместо того чтобы спасти день с помощью чар. Алхимия и колдовство – Мона редко пользовалась тем и другим, однако на задачу, поставленную перед ней с рождения, это никак не влияло.

В современном мире, полном демонов, оборотней, вампиров, призраков и зомби, ведьмы и колдуны прежде всего служили одной цели. Они должны были следить за всеми остальными сверхъестественными существами – нечистью.

Те, кто обладал даром, по сути, являлись магическими надзирателями. Простой нечисти, как правило, приходилось один раз в неделю отмечаться в соответствующем пункте уполномоченного ведомства и один раз в неделю звонить по телефону своим ведьмам или колдунам-надзирателям. Самый обыкновенный надзор за магическими созданиями. Только более могущественных существ вроде медуз, оборотней или полтергейстов поручали тем, кто состоял на особой государственной службе. Для такой работы действительно требовались выдающиеся способности.

Мона к ним определенно не относилась, что ее совершенно не беспокоило, так как она не испытывала желания копаться в грязном белье какого-нибудь драуга. Хотя большинство из них, насколько ей было известно, обычно даже не носили штанов.

Из раздумий ее вырвал раздражающий писк, и Мона мгновенно вскочила на ноги. Смартфон напоминал о предстоящем собеседовании, и она в панике уставилась на светящиеся цифры на часах. Все или ничего, сейчас надо произвести впечатление.

Она осторожно подошла к двери кабинета и постучала.

– Войдите, – послышался из-за деревянной двери глухой старческий голос.

Поспешно открыв дверь, Мона шагнула в кошмар из натурального дуба и пыли. Ко всему прочему в помещении стоял странный запах. Гигантский письменный стол захватил все пространство маленького кабинета, а шкафы для документов уходили под потолок. Устаревший монитор с лучевой трубкой и подозрительно большое количество кабелей подсказало Моне, что внедрение цифровых технологий тут застряло на «Windows 98».

На столе директора высилась подтверждающая последнюю мысль стопка бумаги. Всего один взгляд, и Мона моментально сообразила, с какой личностью будет иметь дело. Этот мужчина – приверженец старых обычаев, сторонник сортировки документов, человек с моральными принципами и чинно оформленными номенклатурными карточками. Люди вроде него читают утренние газеты и распечатывают персональные странички своих аккаунтов на Фейсбуке¹. Как и профиль Моны, который лежал рядом с ее резюме. Она совершила ошибку, когда отправила ему все в электронном виде.

– Проходите-проходите! – махнул он ей рукой, не поднимая головы. Напряженно вытаращив глаза, мужчина смотрел на мятый листок у себя в руках, потом внимательно изучил ее документы и кивнул. Тонкие волосы, строго зачесанные вперед, раскачивались при каждом движении, по раздувающимся крыльям большого носа невозможно было сделать какие-либо выводы. Он казался плотно сбитым, но неожиданно подтянутым, как будто самостоятельно перетаскивал с места на место экспонаты своего музея.

Мона медленно села и прочистила горло.

Директор же лишь бормотал себе под нос, пока его взгляд бегал по оценкам и характеристикам Моны.

– Интересно, в самом деле…

– Э-э-э… – начала она, но умолкла, потому что директор явно ее игнорировал. Периодически он останавливался на некоторых строчках и что-то бурчал. Погруженный в собственные мысли, он провел рукой по захламленному столу, промахнулся мимо стаканчика с желтыми маркерами, и его пальцы нащупали соседний. Мона удивленно вскинула брови, увидев, что это банка с колбасками.

Не моргнув и глазом, он вытащил одну из стеклянной банки для консервов и начал писать куском мяса. Розовая кожица качнулась у него перед носом и капнула жиром на бумагу.

– О! – воскликнул мужчина и нахмурился. А после минутного замешательства протянул колбаску Моне. Та беспомощно болталась перед ее лицом. – Может, хотите? Хороший протеин!

– Н-нет, спасибо! – промямлила Мона, изо всех сил борясь с тошнотой. Теперь она поняла, откуда в кабинете такой сильный немецкий запах.

Директор пожал плечами и с удовольствием откусил холодную колбаску. Продолжая жевать, начал по буквам читать имя Моны, распечатанное бледными чернилами на промокшей бумаге.

– Вот черт, совсем расплылось. И что тут такое? Мони?

– Меня зовут Мона, – поправила она.

– Ах да, вижу. Тогда это… Мона Русла Каасси…

– Урсула Кассандра!

Он оттопырил нижнюю губу. Из раздувшихся ноздрей торчал волос. Мона уже просто не знала, куда смотреть, поэтому следила взглядом за маленькой мухой, которая ползла по столу на запах воды из-под колбасок.

– Мхм… – пробурчал директор. – Значит, Мона Урсула Кассандра Носф… Нооо… Носфера… ага! Носферату, как вампир? – В его голосе прозвучало предвкушение, однако Мона покачала головой.

– Нет, моя фамилия пишется с буквой «Х» в конце, и она тоже произносится.

– Носферах? – Густые брови директора сошлись над переносицей и образовали глубокие складки.

– Носфератух через «тух». Не «ту», – четко подчеркнула она.

– Ту? Какую ту?

Судя по всему, этим она окончательно перегрузила мыслительный центр мужчины, и у Моны вырвался протяжный вздох. Снова покачав головой, она набрала воздуха в легкие.

– «Н» как «насилие», «О» как «огонь», «С» как «смерть», «Ф» как «фляжка», «Е» как «едкий», «Р» как «расстройство», «А» как «аммиак», «Т» как «труп», «У» как «ужасный», «Х» как «хам».

Брови директора снова приподнялись, на секунду он задумался, скрипнув зубами. Тот факт, что собеседование Моны вот-вот провалится из-за ее фамилии, не предвещал ничего хорошего.

– Понимаю. Понимаю, – сказал он наконец. – Значит, вы с лордом Носферату все-таки не родственники?

– Да, – коротко ответила она, но вновь поймала его рассеянный взгляд.

– Ну так что? – нетерпеливо произнес руководитель музея, и Мона растерянно вздрогнула.

– Что «что»?

– Вы – не – родственники? – Его глаза бегали по ее документам, не отрываясь от расплывшихся чернил.

Мона отчаянно боролась с желанием закатить глаза.

– Нет, – попыталась она изобразить вежливый тон, однако директор, похоже, опять не понял. Повисла затянувшаяся пауза. Мона видела, как с каждым вздохом директора двигаются пуговицы на его голубой рубашке. От запаха дешевого лосьона после бритья, смешавшегося с колбасной водой и плохо проветренным помещением, у нее разболелась голова.

– Ладно, еще раз с самого начала… Госпожа Носфератух через «х» и не родственница лорда Носферату. Верно?

– Да, – сухо откликнулась Мона, удержавшись от любых саркастичных комментариев. К этому она привыкла. Этот вопрос постоянно ее преследовал, особенно во время учебы. Она ведьма, все ведь сходится, в родстве с могущественным вампирским лордом. У нее всегда были наготове соответствующие остроумные ответы.

Нет, он моя мамочка.

Да, мы правда родственники. Бла-бла-бла!

Ну и по классике: Носфератуй уже отсюда.

– Жаль, – оборвал ход ее мыслей голос директора, и он пожал широкими плечами. – Как бы то ни было… Вы разбираетесь в мумиях?

– Да, вполне.

– Вы провели семестр за границей, в Египте, верно?

– Да. – Это же написано на листке прямо перед тобой, мысленно добавила Мона. Шесть месяцев тишины и покоя среди спящих мумий. Шесть месяцев теории проклятий и никому не нужных чар, которыми никто сейчас не пользовался и не мог их применить. Так что ее работа заключалась в правильном оформлении обнаруженных экспонатов, изучении новых проклятий, а именно это и доставляло ей огромное удовольствие.

– Значит, вы знакомы с легендой о Сонотепе?

– Да, а также знакома с его проклятием! Ноктюрн, неактивный, произнесен по его вине его же матерью. – Мона еще раз кивнула в подтверждение, потому что директор подозрительно на нее посмотрел. Впервые он взглянул на нее осознанно. Хороший знак, теперь он отнесется к делу внимательнее.

Она провокационно отбросила с лица одну из коротких черных прядей. Помимо своих довольно скромных документов, визуально Мона хорошо подготовилась к собеседованию. На прошлой неделе специально сходила в парикмахерскую, чтобы подкрасить черным цветом волосы – длинный прямой боб. Бледное тело покрывали татуировки в виде языческих символов. Страдающие ангелы протягивали ладони в мольбах, вокруг ее рук вились картины великих мастеров, а белая утка в костюме матроса виляла хвостом между двумя обнаженными акробатками, изогнувшими тела под неестественными углами. Что ж, все совершают ошибки молодости, в том числе и ведьмы. В ушах Моны сверкали сережки-полумесяцы, зеленые глаза тоже соответствовали избитым стереотипам. Черный лак на ногтях, черная помада… в виде исключения ее готический образ придется кстати, потому что, как говорится, «встречают по одежке». Все в ней буквально кричало: «Ведьма!».

Впрочем, директора это, похоже, не особенно убедило, хотя теперь вид у него стал более задумчивый.

Увы, Мона нуждалась в этой работе, на нее наседало ведомство, и беспокойство о собственном будущем вынуждало ее дружелюбно улыбаться этому крупному мужчине. Пожалуйста, только не патруль. Пожалуйста, только не зомби. Монотонно заводить протоколы на нежить – подумать страшно. Неразговорчивых людей ей и так хватало каждый день в городских электричках. Так что она бы предпочла заботиться о мумии.

Рано или поздно Сонотеп очнется, и тогда ему потребуется ведьма-надзирательница. Он, конечно, несколько тысяч лет не шевелился, однако фамильные проклятия ходячих мертвецов могли исполниться в любой момент. Мона знала свое везение и подозревала, что встретится с принцем в первую же ночную смену. И тогда ей предстояло объяснять четырехтысячелетнему египтянину, что такое смартфоны, интернет и бабл-ти. Вот что ее по-настоящему пугало.

– Итак, ведомство назначило вас к нам, хотя… ваши оценки и имеющийся опыт… Вы ведь только-только окончили магистратуру, – наконец нарушил тишину директор. Мона даже знать не хотела, что он за это время вычитал на размоченной колбасной водой бумаге, даже не двигая глазами.

– Э-э-э, верно, однако в Египте я немного набралась практического опыта. – Ложь, от которой у Моны на мгновение сжалось горло. Она нервно покосилась на свои пальцы. Такое ощущение, что они вот-вот загорятся. По суставам пробежала боль. Ей очень нравилась археология, но с проклятой мумией она до сих пор никогда не встречалась. Ее потолок – заколдованная самка сфинкса, которая после тысячи лет службы хранительницей храма была рада, что не нужно больше декламировать загадки, испытывая непрошеных гостей. Мона занималась ее реабилитацией и вместе с ней разучивала тексты из путеводителей.

– И вы третья ведьма за год, лучше уже явно не станет!

Мона вздрогнула и насторожилась. Краем глаза она заметила слабое свечение на кончиках пальцев и торопливо встряхнула рукой.

– Уверяю вас, я – правильный выбор, – соврала она, ощущая, как на щеках появляются ямочки от натянутой улыбки.

– Вас также рекомендовали нашему ответственному археологу, профессору Копролиту. – Директор продолжал критично изучать бумаги.

– Ах вот как? – А вот это Мону удивило. Кто бы осмелился ее порекомендовать? Любой, кто хоть раз видел, как она колдует, скорее высказался бы за очищение.

– Один друг и коллега из Египта. Доктор Атта, по-моему. Один из ваших учителей?

Мона сглотнула и почувствовала, как к щекам приливает кровь. Доктор Атта у нее не преподавал. С мужчиной с дикими глазами, длинными каштановыми волосами и очаровательной улыбкой она когда-то познакомилась в баре недалеко от дома, где жила в Каире, после двух бокалов начала флиртовать, а потом чуть не подожгла, когда они целовались на заднем сиденье автомобиля. При одной лишь мысли об этом по подушечкам пальцев Моны вновь разлился жар. Судя по всему, он на нее не обиделся, несмотря на то что от испуга, стыда и страха она просто его бросила. Ей уже больше двадцати, но она по-прежнему не контролировала свою огненную магию, так что с отношениями никогда ничего не получалось.

Правда, его рекомендация подарила ей шанс получить эту должность, потому что на самом деле Моне не хватало опыта для подобной работы. Доктор Атта знал ее тайну, знал о ее нестабильных силах… что-то подсказывало Моне, что именно поэтому он ее и рекомендовал. Очевидно, его слова имели определенный вес, никак иначе объяснить решение ведомства Мона не могла.

– Хорошо!

От его громкого возгласа она вздрогнула.

– Э-э-э?

– Ничего не попишешь, вы нам нужны. Нам срочно требуется ведьма-надзирательница!

Она лишь нервно сжала губы и кивнула.

– Сможете приступить завтра же? До открытия выставки остались считаные дни, и вам надо освоиться как можно скорее!

– К-конечно! – промямлила Мона. На такое она не рассчитывала, но все лучше, чем ждать заветного звонка, гадая, приняли ее или нет.

– У вас есть какие-нибудь вопросы? Возражения? Госпожа Носфератух! – требовательно позвал он, и на фамилии Моны через стол полетели капельки слюны.

– Э-э-э… – растерянно протянула она, пытаясь для начала собрать мысли в кучку. У нее было заготовлено несколько вопросов, однако ход собеседования совершенно сбил ее с толку.

– Ну что ж!

Мона в недоумении моргнула, глядя на внезапно протянутую ей руку. Потом неуверенно скосила глаза на свои пальцы. Свечение и сопутствующее ему покалывание пропало. Так быстро, как только возможно, она пожала его лапищу.

– Благодаря вам нечисти в нашем милом маленьком музее несладко придется! – Мужчина самоуверенно упер руки в бока. Теперь Моне приходилось изо всех сил бороться с беспокойством. Что он сейчас сказал? Нечисти. Что это означает? Об этом речи не шло.

Директор с довольным видом рассмеялся и встал.

– Посмотрим, кто из ночных сторожей сегодня дежурит в этом отделе, думаю, господин Гоненцоллерн на месте, он сразу все вам тут и покажет. Вы нужны мне завтра, понятно? Время не терпит!

– Э-э-э… Какой Гогенцоллерн?

Когда Мона вышла из кабинета, он стоял прямо перед ней, видимо, уже ждал. Как и у большинства вампиров, у него была безупречная кожа, в его случае – белоснежная с розоватым оттенком. Он был одет в комбинезон без рукавов: судя по всему, это часть униформы охранников музея. Блестели светлые волосы, глаза глубокого синего цвета напоминали океаны. Его окружало облако аромата корицы, а на губах играла грязная ухмылочка. Однако, к удивлению Моны, он так же ярко подводил глаза карандашом, как и она сама, и у него на ногтях она заметила такой же черный лак. Мона нервно моргнула под его пристальным взглядом. Мужчина облизал губы, и ей стало ясно – игра началась.

– Вижу, вам уже выдали документы. Тогда позвольте поздравить, моя дорогая! – Он изобразил легкий поклон. – Разрешите представиться… Борис фон Гоненцоллерн.

Она фыркнула, и его растерянный вид вызывал у Моны неконтролируемый смех.

– Борис! – вырвалось у нее. Уголки его губ дернулись. – Извиняюсь. И ты один из… из Гогенцоллернов? – быстро добавила она.

– Ради Дракулы, нет! Го-н-енцоллерн. Через «н». Над нашей виллой развивается максимум радужный флаг. – Вампир демонстративно взмахнул рукой, тем самым закрывая тему, а Мона покраснела и улыбнулась. – А как зовут вас, милая леди? – Его голос едва заметно дрогнул, он пытался поддерживать свою скользкую ухмылочку. Вызывающе рисовался перед ней, специально выпячивая острые зубы.

– Мона Носфератух. Пожалуйста, зови меня Мона… Как будто с твоим вампирским слухом ты не слышал все, что происходило в кабинете.

Борис наигранно рассмеялся:

– Думаешь, я такой бестактный? Да чтобы я подслушивал, тсс. Госпожа Носфератух через «х».

Закатив глаза, Мона усмехнулась.

– Понимаю, господин Гоненцоллерн через «н». – Все вампиры одинаковые, по крайней мере те, которых она знала. Старые, заносчивые, раздутое эго, слишком тесно в штанах и слишком пусто в голове. Но Мона приветливо улыбнулась, поскольку черный чокер у него на шее, браслеты с концертов на запястье и темная футболка с логотипом метал-группы, торчащая из-под форменного комбинезона, показались ей многообещающими. Кроме того, ей требовалась помощь этого кровопийцы, да и с опасной нежитью связываться не стоило. Не в первый рабочий день.

– За хорошую совместную работу! – Они протянули друг другу руки. Почти одинаково холодные пальцы соприкоснулись на неловко затянувшееся мгновение. Мона увидела, что он быстро проверил ее пульс.

Борис незаметно принюхался:

– Ведьмой пахнет!

– Ага, – торжествующе откликнулась она. Значит, за ним она тоже будет присматривать – ради своей же собственной безопасности. Вампиры абсолютно невосприимчивы к колдовству. Хотя за свою шею можно не волноваться: вампиры не любят вкус ведьминской крови, а на крайний случай у нее есть горящие руки.

Но почему кровосос в принципе не спал до заката?

1.Здесь и далее: деятельность социальной сети запрещена на территории РФ по основаниям осуществления экстремистской деятельности (согласно ст. 4 закона РФ «О средствах массовой информации»). – Прим. ред.