Читать книгу: «Zen 1001. Технофильская ересь», страница 2

– Да, да, режьте как обычного цыплёнка!

Механический рёв нарастал. Старые обои на стенах стали похрустывать. Казалось, что страшная гудящая машина прорвёт их с минуты на минуту и ворвётся в комнату.

Собравшись с силами, Генри пододвинул к себе тарелку и неуверенно коснулся птички столовым прибором. Послышалось чваканье, на тарелку полилась отвратительная кровавая жижа. Поджаренные птичьи окорочка зашевелились, Генри с ужасом и надеждой посмотрел на остальных участников трапезы. Семья его возлюбленной сидела спокойно, словно наблюдала подобное каждый день. Исключение составляла лишь мать, глаза которой исполнились одержимостью, а из приоткрытого рта вывалился покрытый пеной язык. Окорочка конвульсировали, извергая потоки загустевшей крови. Маслянистые бардовые пузыри раздувались и лопались, орошая брызгами белую скатерть. Напряжение достигало критической отметки.

В комнате отдыха доктора Ямака зазвонил телефон.

– Мдя? – он поднял трубку, вытирая бороду от белой пудры.

– Доктор, кажется, я безнадёжно болен, – послышалось из динамика.

– Не переживайте, уважаемый, у меня полно лекарств, – успокоил меня Док и поставил фильм на паузу.

– Я тебя не сильно отвлёк?

– Ну что ты! Я уже закончил с учениками, сижу, пересматриваю «Голова-ластик».

– Дэвид Линч? Классика. Ты его… э-э-э… просто так смотришь?

Док выдержал многозначительную паузу, после чего взял из коробки очередное печенье и зачерпнул им пудру.

– Дээээ, я тут… сладостями балуюсь. А что стряслось-то?

– Не могу больше, – я выдохнул и опустил голову. – Гнусная реальность этого мирка просто невыносима. Ли гоняет по городу на моей тачке, СМИ поливают меня жидким поносом, а сам я целый день не могу избавиться от последствий поедания каких-то адских растений с пашкиного подоконника.

– Я рекомендую эвтаназию.

– Спасибо, доктор! Я знал, что на Вас можно положиться, – я засмеялся, откинувшись на спинку кресла. – На самом деле я как раз хотел предложить нечто подобное. Давайте сегодня соберёмся у меня в клубе? Все – ты, я, Ли, Пашка, Стася? А? Сто лет ведь не собирались.

– Ты без машины?

– Без.

– Тогда обзванивай всех, я заеду вечером, – сказал он и повесил трубку.

* * *

– Господин, директор, у нас чрезвычайная ситуация! – на экране интеркома появилась испуганная физиономия охранника.

– Я оторвал от стола отёкшее заспанное лицо и сфокусировал взгляд на дисплее.

– Господин, директор… – голос охранника дрожал.

– Да что случилось? – я отлепил от щеки глянцевый календарь.

– Штурмуют! Немцы…

– Кого штурмуют? Ты что, идиот?

– Война… спуститесь…

Я хлопнул по кнопке «end call» и выругался.

«Видимо, не стоит так частить с корпоративами», – жужжало в моей голове, пока кабина лифта опускалась на первый этаж.

Подтолкнув медлительную дверь, я сделал уверенный шаг по направлению к неизвестной угрозе. Холл был пуст, двухметровый охранник прятался в кабинке у турникета. Из коридора высовывались носы зевак. Настроение упало до максимально низкой отметки.

– Где немцы, бля?! – кричал я, озираясь. Внимание привлёк шум, доносившийся со стороны крыльца.

– Танк… – послышалось из кабинки.

– ЧЕГО??? – я был растерян, забыв о роли директора.

При всём желании рассказать, что я бросился в атаку, как разъярённый лев, вынужден признаться, что первая моя реакция была далека от этого. Оказавшись на улице, я увидел виновника массовой паники – от этого ноги мои потяжелели, словно их погрузили в тазик с бетоном. Да и стоило ли шевелиться, когда перед твоим носом, вертя массивной башней, разъезжал монструозный танк времён Второй мировой войны?

Одурманенный мозг отказывался соображать, взгляд зацепился за некую несуразицу – вместо того, чтоб крошить и уродовать мраморный тротуар, гусеницы танка парили в полуметре от земли. Присмотревшись внимательнее, я понял, что передо мной всего лишь макет – хоть и детализированная, но всё-таки копия устрашающего когда-то оружия. Возмущённый столь дерзким розыгрышем, я сорвался с места и, нарочно бравируя перед подчинёнными, стал приближаться к большой пластмассовой шутке. Тем временем, башня, загудев, повернулась и внезапно для всех выстрелила в неизвестную цель. Стекла задрожали от ударной волны, земля ушла из-под моих ног. Вдалеке что-то взорвалось.

Морщась от дыма, я сидел у крыльца собственного офиса и беспомощно шевелил губами.

– «ИС 2», – прочитал я медленно.

Танк опустился на землю, издав шипящий звук. Задняя стенка приподнялась, будь это дверь дорогостоящей спортивной машины.

– «Иосиф Сталин», – услышал я голос Дока, – самый мощный и бронированный советский танк периода второй мировой войны!

Доктор вышел из кабины и картинно приставил руку ко лбу.

– Прямое попадание! – доложил он с уверенностью. – Этот Макдональдс больше не будет отравлять организмы наших детей!

– Но… кхе…, – ко мне наконец-то вернулся дар речи, – там же люди.

– Всё в порядке, – доктор Ямак поправил ворот халата и осмотрел свои чёрные лакированные туфли, – я позаботился о том, чтобы перед выстрелом там никого не было.

На крыльцо начали стягиваться любопытные зрители.

– Вы зачем мне охранника напугали, товарищ военный? – спросил я, поглядывая на сотрудников через плечо.

– Минутку! – Док нырнул в кабину танка и появился с кожаным портфелем в руках. – Так, где наш больной? – деловито поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, зашагал ко входу. Переступив через меня, он, кряхтя, взошёл по ступеням и приблизился к импровизированному укрытию охранника. Бедолага по-прежнему находился в состоянии глубокого стресса, ведь, скорее всего, это был первый и последний раз, когда он вживую сталкивался с военной техникой в действии.

– М-м-д-я… – обойдя турникет, Док достал из портфеля квадратный клочок бумаги размером с ноготь и без единого слова заставил молодого человека проглотить лекарство. – Вот та-а-а-к, молодчинка. Богатырь глупо улыбался.

– И-о-с-и-ф С-т-а-л-и-н…

Доктор погладил его по голове, как гладят ребёнка, недавно отучившегося писать в штаны.

– Не надо бояться мой маленький, все мы умрём, – обнадёжил он пациента, после чего вышел на улицу.

К этому времени мне удалось вернуть себе спокойствие и рассудительность. Отряхнув брюки, я поднялся на ноги и обратился к своим подчинённым.

– Господа, ваш рабочий день окончен. Завершайте дела и отправляйтесь домой, – в ответ блеснуло пару улыбок, однако радоваться сокращённому дню открыто никто не рискнул. – Прошу любить и жаловать – мой хороший друг, Руководитель Департамента психоделических исследований – доктор Ямак!

Я взял Дока за плечо, в то время как восхищённые зрители импровизированной военной постановки осыпали его овациями. Поблагодарив всех и раскланявшись, он дождался, пока я схожу за вещами, и после непродолжительного ознакомления со своей игрушкой усадил меня в кабину. Антигравитационный двигатель сработал мягко, разглядывая салон, я и не заметил, как машина оторвалась от земли и заскользила прочь от места происшествия.

Поводив пальцем над приборной панелью, Док нашёл нужную иконку и включил радио.

«Сегодняшнюю программу поздравлений продолжит юное дарование по имени Ванечка. Семилетний внук желает поздравить горячо любимую бабушку».

– Дорогая бабушка! – прогнусавил ребёнок. – От всей души желаю тебе здоровья, счастья и долголетия! В этот знаменательный день я дарю тебе песенку, которая называется «Osom – Xaggittariuss».

– Ксаджитариус… – проговорил я вполголоса, продолжая обдумывать события этого дня. В голову пришло пару интересных идей, я достал записную книжку и карандаш.

– По-моему, у меня изменился почерк, – предположил я, разглядывая написанное с расстояния вытянутой руки.

– Ага. На «Times new roman», – подтвердил Док. – Просто не надо слушать так много Грешилова.

– Хм… – я задумался. – KinDzaDza… кто это?

– Читал, что это всего лишь собачка, нажимающая лапами случайные клавиши на синтезаторе.

– Я знал…

Некоторое время мы всерьёз обсуждали возможность существования такой разумной и одарённой музыкально собаки, вскоре наш высокоинтеллектуальный диспут был прерван очередными глупыми поздравлениями.

– Совсем забыл! – спохватился Док. – Ребята, напечатавшие этот военный экспонат по моему заказу, предусмотрели забавнейшую функцию!

Доктор выключил радио и открыл плейлист проигрывателя.

– При желании я могу синхронизировать внутреннюю акустическую систему с уличными громкоговорителями.

– Да ладно!

Док пробежался по дисплею, на экране высветилась надпись:

 
Global synchronization enabled
 

Затем появилось название трека:

 
Fluke – Atom bomb
 

В кабине зазвучало творчество старых английских электронщиков. – Проверяй! – Док открыл люк, чтобы я смог высунуть голову.

«Baby’s got an atom bomb

A motherfucking atom bomb

Twenty megatons

You’ve never seen so much fun»!

Просторные улицы столицы, сверкающие витринами в свете вечерней иллюминации, заполнились музыкой, словно пересохшие устья реки во время тропического ливня. Трек из легендарного альбома «Risotto» как нельзя лучше вписался в радостную пятничную суету.

«Baby got a poison gas

Baby got a heart attacks

Baby got a pain on tap

Baby gimme some of that»!

Удивлённые прохожие вертели головами в поисках источника звука, трое девчонок, возвращающихся из школы, бросили планшеты на лавочку и принялись беззаботно приплясывать. Наш антигравитационный танк собирал изумлённые взгляды, водители уступали нам дорогу, даже если для этого им приходилось выезжать на встречную полосу. Ветер прижимал к лицу мои чёрные солнцезащитные очки, волосы развивались, как у солиста начинающей рок-группы во время припева. Доктор Ямак получал наслаждение от происходящего, держа штурвал, он шуршал в коробке с печеньем свободной рукой.

– Оставь мне, троглодит! – вернувшись на своё место, я одёрнул тонкую руку Доктора и сам полез за сладостями. К счастью, он был не против разделить угощенье. Достав со дна коробки последнее печенье, я зачерпнул им добротную кучку сахарной пудры и отправил в рот целиком. В следующую секунду мои вкусовые рецепторы парализовало от невыносимой горечи. Губы онемели, а язык превратился в кусок размороженной сосиски. Медленно повернув голову влево, я встретил взгляд Доктора – он посмотрел на меня так, словно надо мной вот-вот застегнётся чёрный полиэтиленовый пакет.

* * *

– Хэй, крошка, ты не против, если я составлю тебе компанию?

– Ш-ш-што? – «крошка» отвлеклась от разглядывания больших наручных часов.

– Чё как, говорю? Чё скучаешь одна? – парень сел на высокий стул у стойки бара.

– Да вот степуху ещё не дали, а так выпить охота… – девушка опустила взгляд и кокетливо потеребила бретельку.

– Бедняжка! – улыбнулся юнец. – Бармен, дай нам два «лайта» со льдом.

Парень быстро ловил волну, его уверенность в себе и привлекательность, по его собственному мнению, были просто обескураживающими.

– «Лайта»? – пропищала незнакомка голосом тупой блондинки. – Мож, чё покрепче?

– Джин-тоник?

– Виски?

– С содовой?

– Без. Постой, – девушка коснулась пальчиком губ собеседника, – позволь мне заказать, – попросила она и, не дождавшись одобрения, шепнула бармену на ухо.

Молодые люди молчали до тех пор, пока на стойке не появилась их выпивка. Парень спустил на нос свои широкие клубные очки – двухсотграммовый стакан виски со льдом казался всё таким же огромным.

– А я вот люблю большие размеры! – похвасталась студентка, заметив нерешительность молодого человека. – Просто я закрываю глаза и представляю себе, что это сладенький сироп от кашля! Она взяла стакан в руки. – Смотри как легко! Оп! – хлопнув длинными ресницами, девушка опустошила виски ровно наполовину. Довольная собой, она шумно выдохнула и отвернулась от бара. Дизайн главного танцпола не пытался произвести впечатление шика и роскоши – напротив, обтёсанный паркетный пол, старые кирпичные стены и тусклое освещение создавали ощущение оторванности от цивилизованного мира. Древние часы над сценой, будто бы снятые с самого Биг Бена, показывали одиннадцать вечера, клуб «Movie» быстро наполнялся посетителями.

Тем временем, юный охотник за юбками покосился на потенциальную цель – та занималась разглядыванием катающегося по полу газетного листа. Воспользовавшись моментом, он поднёс стакан к губам.

– Подаришь мне балалайку? – услышал он в самый неподходящий момент.

– Кхо! Кхо! – по его розовым щекам покатились слёзы.

– Чёт, ты слабый совсем! – заметила незнакомка и с нарочной лёгкостью допила свой виски.

– Кхо… а мне казалось, что девочкам уже надоели эти балалайки… кхо… такая банальщина.

– Да ты чего, паря! – девушка толкнула нового знакомого в плечо. – Балалайки рулят! – она подсела вплотную. Вторжение в интимную зону заставило молодого человека непроизвольно отодвинуться.

– Смари! – с этими словами хулиганка расстегнула молнию на своём чёрном обтягивающем пиджаке, вывалив наружу свою основную гордость. Между загорелыми грудями, подобно сверхновой, сверкал тончайшей работы медальон, шедевр был выполнен в виде русского народного инструмента.

– Вау… – произнёс парень одними губами. – Огромный!

Смущённый таким напором, он отсел на соседний стул.

– Первый раз вижу, чтоб кто-то мог вот так просто взять и выпить вискарь! Знаешь, это ведь уже не модно…так пить, – пробубнил кавалер обиженно.

Девушка повернулась лицом к танцполу.

– Кое-кому всегда было насрать на моду… – сказала она полушёпотом, глядя, как из темноты коридора появляются четыре мужские фигуры. – А вот и мои друзья!

– Гол! Хуй! Штанга! – дикарь в шляпе выбежал вперёд четвёрки и с разгона пнул волочащуюся по танцполу газету. Бумага облепила туфель, футболист поскользнулся, грохнувшись на пятую точку. Друзья переступили через него, как через бревно, не отрываясь от беседы.

– Кстати, меня зовут Стасей! – незнакомка протянула руку, – к сожалению, я вынуждена признаться, что гожусь тебе в бабушки, – сообщила она, потеряв по дороге свой молодёжный сленг. Почувствовав себя одураченным и, в общем-то, лишним во взрослой компании, молодой человек откланялся и затерялся среди веселящегося люду. Я проводил его взглядом, пытаясь понять, как выгляжу в его глазах. В далёкую пору, когда я был молод не только душой, но и телом, мы посвящали себя протесту, бросали вызов сложившимся устоям, много делали назло обществу из чистого принципа. Но каковы идеалы молодёжи, выросшей на почве свободы и вседозволенности? Забыв об окружающих, я погружался в пучину собственных мыслей, я ощутил себя плывущим в стремительном течении страстей, в клубе начинался коллективный трип, люди объединяли энергии в стремлении к удовольствию. Я тонул, но кто-то или что-то пыталось меня вытащить…

– Да что с тобой?! – Стася махала перед моим лицом чёрной перчаткой. – Чего вы уже наелись?

– Э-э-э, – я очнулся, – чёртов Док подсунул мне чистый DXM в виде сахарной пудры.

Стася приветливо улыбнулась.

– Ничего нового, кстати, где он? – я обнаружил, что наша компания сократилась до двух человек.

– Исследует другие танцполы, – подруга взяла меня за руку, словно ребёнка. – Присаживайся, пропустишь со мной по стаканчику.

– Я-я-я, думаю, что можно взять по коктейлю и выпасть в ближайшем чилл-ауте.

– Валяй, дорогой! Хозяин-барин.

Вооружившись бокалами с мохито, мы отправились в путешествие по извилистым коридорам ночного клуба. Подыскав уютное местечко, мы уселись на подушки вокруг большого кальяна, продолжив беседу под расслабляющий восточный downtempo.

– Ты молодец, – сказала Стася. – Собрать всех нас вместе, как в старые добрые…

– Да-а-а.

Мы опустили глаза, вспоминая былые подвиги.

– Выглядишь потрясающе, – заметил я без преувеличения. – Хотя это ещё не повод дурачить молодёжь.

На Стасином личике появился оттенок смущения.

– Да он сам подкатил, клянусь!

Я потянул коктейль через соломинку.

– Как движется бизнес? Твои глупые балалайки уже на каждом углу.

– «Balalife» растёт, дорогой. Люди хотят балалайки, скоро и ты украсишь ими свой интерьер.

– Не дождёшься! – засмеялся я. – Не знаю, чем ты промываешь им мозги, но на меня эта хрень не действует. Почему ты не учредила компанию, распространяющую что-то полезное?

– Это личное, – тихо сказала Стася. – С тех пор, как я поняла принцип, решила проверить его на какой-нибудь сложной и немного безумной задаче, например, продавать самый бесполезный в мире товар.

Я выдохнул сладкий дым кальяна.

– Надо же? Мне стоило догадаться.

– Стареешь. А, между прочим, обороты у нас зашкаливают. Осенью планируем запускать электронную сеть дистрибуции «E-Balalife».

– «E-Balalife», – повторил я, улыбаясь, – «E-Balalife»…

* * *

Стеклянная кровля разъехалась в стороны, распахнув над нами усыпанную звёздами холодную бездну космоса. Приближался рассвет, бережно постриженная зелёная поляна была заполнена посетителями клуба, мы сидели вчетвером бок-обок на берегу реки. Уставший от ночного гулянья народ собрался чуть поодаль, все мы ощущали единство, коллективный трип подходил к своей кульминации. Не было Пашки, Дока, Стаси и Ли, не было меня и сотен других людей, всё пришло к единому, все стали одним любящим, могущественным солнечным существом. Стирались условности – пол, раса, возраст, незнакомые люди прижимались друг к другу, испытывая предельную близость. Волны Любви проникали в скрытые уголки сознания, обнажая и высмеивая наши глупые и наивные пороки. Зачем быть корыстным – ведь забрав у другого, ты забираешь у самого себя? Зачем быть враждебным, ведь нет ничего внешнего, нет ничего отделённого – ты враждебен по отношению к самому себе. Нет смысла хитрить, красть, обманывать, бессмысленно накапливать блага – дарить Любовь, вот что имеет ценность. Понимание этого пришло сегодня ко многим участникам действа, я был доволен. Сквозь влажную утреннюю дымку я увидел восходящее солнце, словно в знак одобрения, оно сверкнуло мне тёплой отцовской улыбкой».

Закончив последние строки, Марк снял с головы перемотанные изолентой беспроводные наушники. Издаваемый ими звук был таким громким, что вещал рекламу на всю его маленькую комнатушку.

– … принесёт вам гарантированную победу в февральской лотерее рабочих мест! Мечтаешь работать в иностранной компании? Хочешь получить гражданство за рубежом? Хватит мечтать, регистрируйся на сайте…

– юноша ударил по иконке «СПАМ». Это был не первый раз, когда кому-то удавалось взламывать его радиочастоту. Что мог поделать он, простой пользователь, если сами производители электроники умышленно создавали уязвимости в защите, получая за это приличные гонорары в конвертах?

Марк извлёк из груды хлама пульт от окна и повернул регулятор.

Transparency – 0 %-7%-18 %-91 %-100%

Оконное стекло стало прозрачным. На улице шёл снег. СНЕГ! Пусть грязный, жёлтый, но всё-таки снег! Когда-то снег в январе был чем-то обыденным, но календарь показывал 2142 год, а это значило, что в Киеве всю зиму будет лить проливной дождь. Молодой человек подошёл к окну и взял с подоконника электронный бинокль. Прямо под его домом, борясь с непогодой, пробирались двое полицейских и патрульный бот. Марк завороженно следил, как плавно тот переставляет свои вывернутые назад ноги, как останавливается, сканируя территорию, как вертит пулемётом, торчащим из сплюснутой башни, словно ядовитое жало.

– «K.O.B. Systems», – разобрал он надпись на роботе. Снег посыпал уличные фонари, отчего тени мерцали, появляясь и исчезая.

– За… зачем здесь понадобилась техн… – он не успел закончить, как ночную тишину нарушила длинная пулемётная очередь.

Поэзия большого города

«Oops!

… I did it again.

I played with your heart.

Got lost in the game.

Oh, baby, baby»…

Пятилетняя девочка в розовом костюме из латекса танцевала на сцене, повторяя вымученные движения. Плохая координация несформированного тела превращала танец в пародию, а детский голос, хоть и прошедший многократную обработку, звучал всё так же пискляво. Шоу пользовалось большой популярностью, концертный холл был переполнен, восторженная публика толкалась в проходах, обсыпая певицу овациями.

– Блин, они ей си… сиськи имплантировали что ли? – Марк распахнул поеденный молью плед и, щурясь, подошёл к монитору. – Ну, реально ж сиськи! Хотя, может и просто ваты под низ натолкали. Был бы у меня нормальный проектор, а не эта двухмерная рухлядь.

Борясь с лёгкими угрызениями совести по поводу собственного безделья, он выключил TV-плеер и открыл файл с рукописью романа. Беглое прочтение первой главы оставило в целом дурное впечатление. Такое же дурное, как и сама идея писать продолжение к забытому произведению столетней давности. Подумав о том, что более важной задачей является выяснение подробностей вчерашнего ночного происшествия, Марк в десятый раз убедился в отсутствии какой-либо информации в Сети и со спокойной душой вернулся на диван.

«Не можете приучить малыша носить на улице фильтр? А как сильно вы беспокоитесь о его здоровье?» – спросила пожилая женщина с экрана с видом авторитетного медика.

– «По официальным данным за 2141 год более четверти обращений в больницу так или иначе связаны с пребыванием на открытом воздухе без защитной экипировки. Не подвергайте ребёнка угрозе, устанавливайте дыхательный имплантат «Ozone AF3» прямо сейчас!» – На дисплее появилась зелёная ветвь папоротника. – «Корпорация Stirolbiotech – подарите своему ребёнку новую жизнь!»

Лицо Марка приобрело скептическое выражение, а рука потянулась к пульту.

«Рекомендовано Министерством здравоохранения Восточнославянской Таможенной Федерации», – протараторил диктор, будто бы предвидя, что зритель собирается переключить канал. К счастью, искать новостные сводки долго не пришлось, ведь новости давно стали ключевым продуктом массового потребления.

«Тем временем, ситуация на международной арене усложняется. Сегодняшним утром архиепископ и митрополит Папа Римский заявил о скором назначении нового Экзарха Западной провинции, призванного реализовать разработанные им планы по укреплению веры и распространению католицизма не только в подконтрольных землях, но и за их пределами. Папа Римский заверил, что избрание кандидатуры Экзарха будет проводиться легитимно, в полном соответствии с Кодексом канонического права. Позднее в течение дня поступили заявления глав Объединённых Стран Америки и Восточнославянской Таможенной Федерации.

– Мы не допустим какого-либо вмешательства в политические, социальные или духовные дела славянского народа, – заявил спикер Верхней палаты парламента Федерации. – Любые формы открытой и тайной деятельности Церкви Новой Эпохи на нашей территории будут безжалостно пресекаться.

– Распространение радикального католицизма в Римском альянсе привело к сворачиванию гражданских прав и свобод населения, – прокомментировал президент ОСА. – Наша армия находится в режиме полной боеготовности, и если придётся, мы, несомненно, остановим это антидемократическое религиозное нашествие».

Марк с отвращением досмотрел выпуск новостей, как никогда изобилующих бесконечной политической трескотнёй о «новых» планах по выходу из экономического кризиса (обычно все планы сводились к «вынужденному», но «временному» увеличению рабочей недели и уменьшению социальных выплат).

– О ночной перестрелке ни слова… – констатировал он вслух. Привычка разговаривать с самим собой выработалась у Марка непроизвольно как результат многолетнего проживания в одиночестве. В редкие дни хорошего настроения, а особенно в такие, когда он мог позволить себе немного выпивки, ему приходила мысль завести отношения с девушкой или хотя бы что-нибудь предпринять для поиска второй половинки, но хроническое отсутствие денег, врождённая робость и странноватые увлечения не вписывались в воспетый телевидением образ завидного жениха. С одной стороны, яркая и запоминающая внешность, высокий рост, спортивное телосложение и острый ум ещё со школы привлекали немало достойных поклонниц, готовых простить широкоплечему красавцу все недостатки. С другой, по непонятной для себя самого причине молодой человек отторгал не только симпатичных кандидаток, но также потенциальных друзей и знакомых. В свои 27 лет он освоил искусство одиночества не хуже оставшегося без родных доживающего пенсионера. Среди соседей по общежитию, большая часть которых состояла из алкоголиков и выходцев из неблагополучных семей, он слыл чудаком и тихоней. Лишь иногда соседи слышали, как он разговаривает сам с собой или включает старинную электронную музыку, похожую на бессмысленный шум. Поговаривали, что и сам Марк не разбирался в этой какофонии и коллекционировал записи с одной целью – поддержки своего виртуального магазина антиквариата (наивной и бесприбыльной затеи, служащей в качестве прикрытия от назойливых социальных органов, давно мечтающих отправить тунеядца на работу).

Впрочем, несмотря на характерную отчуждённость, называть Марка изгоем было бы ошибочно. Благодаря его простодушию, открытости и постоянной готовности шутить над собой, люди тянулись к нему непроизвольно. Как бы там ни было, но настоящая дружба, понимание и родство душ сложились у Марка лишь с одним человеком. Человеком, с которым, по иронии судьбы он никогда не встречался. На самом деле Марк даже не знал его имени, только ник, используемый в Сети. Он называл себя Wolf и жил где-то в Странах Америки. Познакомившись на одном форуме, посвящённом боевым искусствам, юноши обнаружили в своих вкусах и мировоззрении множество совпадений, с тех пор между друзьями сложилась традиция вести регулярную переписку.

Марк сел за компьютер и прислонил ладонь к палм-сканнеру, залогинившись в киберпространство, в народе именуемое Сетью. Аватар материализовался в виртуальной среде, пылающей рекламными баннерами, указателями к магазинам, порно-сайтам и другим тухлым развлечениям. Марк взлетел к «облакам», где располагались врата в Социальную сеть. После непродолжительного сканирования боты напомнили пользователю о задолженности, но всё же впустили его внутрь. Пролетая мимо публичных форумов, Марк прибыл в личную комнату, где провел следующие несколько минут за чтением свежих рассылок.

Взглянув на короткий список друзей, он нашёл в нём долгожданную надпись:

Wolf – online

Вызвав своего друга с помощью чата, Марк договорился о встрече у «высохшего дерева» на окраине сайта.

Wolf не показывал своего лица, маскируясь под аватарами несуществующих животных. Сейчас он воплотился в отталкивающего вида двуногого зверя с волчьей головой.

– «Хеллоу, бро!» – написал Марк по-английски, зная, что Wolf не использует микрофоны и камеры.

– «Хай!» – ответил он, прочитав текст на всплывшем облачке.

– «Ты в порядке? Как твоя травма стопы?»

– «Заживает, дружище, заживает. Ещё неделя, и смогу вернуться к наработке своего любимого удара»

– «Маньяк:) Слава богу, мне никогда не придётся с тобой спарринговаться. Приколись, у меня под окнами вчера разгуливал патрульный робот от «K.O.B. Systems».

– «Bullshit!»

– «Серьёзно! Дальше – больше. Откуда ни возьмись, появились чуваки в противогазах и начали поливать патруль из гранатомётов!»

– «Ты сказал в противогазах?»

– «Да, это такая старинная маска с фильтром от химического оружия. Понятия не имею, откуда и зачем они достали эти экспонаты. Представляешь, они напали на механизированный патруль прямо под моим окном!»

Какое-то время Wolf обдумывал прочитанное, зависнув в полуметре над поверхностью виртуальной лужайки.

– «Unbelievable. Конечно, можно предположить, что это обычные бомбилы, но достать армейское вооружение не так уж легко, да и технику против них задействовали неспроста. Думаю, полиция знала о готовящемся теракте или что-то в этом роде. А чем всё закончилось?»

– «Ну, механоида они не подбили, естественно. Я так понял он вообще неубиваемый. Робот гнался за ними до поворота, дальше я не видел. Не знаю, может это была Церковь Новой Эпохи, сегодня по новостям передавали, что они там всё «веру укрепляют».

– «Ага, видал такое. Они были в мантиях?»

– «Не. В широких штанах, наподобие индийских. И все как один в противогазах», – Марк поводил руками вдоль тела, обрисовав контуры увиденной им ночью одежды.

– «Забавно…»

– «И главное – по новостям ни слова. Это меня больше всего удивляет, кстати».

– «Да уж. У кого-то должны быть веские причины, чтобы прикрыть рот журналистам».

Марк спохватился, взглянув на часы.

– «Слушай, у тебя там утро, а у меня уже к вечеру дело. На тренировку пора, давай потом спишемся?»

– «Валяй! А то будешь отжиматься:)»

Освободившись от клемм, Марк свернул в охапку снятое с верёвки недосушенное кимоно и затолкал его в потрёпанный спортивный рюкзак. Туда же были отправлены резиновые шлёпанцы – времени на упаковывание в отдельный пакет не оставалось. Из верхнего ящика стола юноша взял недавно приобретённый голофон и, отогнав мысли о нехватке денег на аренду жилья, с гордостью защёлкнул браслет вокруг запястья. Драньё, именуемое одеждой, складировалось во встроенном в стену шкафу. Марк водрузил туда руку и выудил светлые джинсы, радиоуглеродный анализ которых мог бы поставить в тупик исследователей Туринской Плащаницы.

Короткая матерчатая куртка с высоким воротом, ботинки на толстой жёлтой подошве и волосы, выкрашенные в огненный цвет – Марк покрутился у зеркала и добавил последний штрих – перед выходом нужно было обязательно взъерошить ежик, благо, жирные волосы позволяли обходиться без средств для укладки. Уже на пороге молодого человека, так лихо преобразившегося в городского панка, пронзила интуитивная мысль. Не теряя времени на раздумья, он повиновался желанию и, пройдя обутым по пропаленному пластиковому линолеуму, взял из тайника жменю грибов. «Съем после занятия, как раз дома «догонит», – подумал он и выскочил на площадку.

От попыток поймать фортуну за хвост, вызывая лифт, Марк с уверенностью отказался, выбрав надёжный метод спуска на первый этаж с помощью лестницы. Бежать с десяток минут по пыльным надколотым ступеням было не бог весть каким удовольствием, но жителям верхних этажей приходилось проводить значительно больше времени в ожидании единственной рабочей кабинки.

Юноша защёлкнул на голове свои чёрные беспроводные наушники в форме циркулярных пил, защитив восприимчивые уши от вездесущего радио. Остановившись на секунду, он выбрал нужную музыку в плеере (по плану было прослушивание очередного «антиквариата»).

Через несколько минут он спустился в холл первого этажа, заваленный поломанной пластиковой мебелью. Краем глаза Марк заметил несколько завистливых взглядов, сосредоточенных на голографической надписи, парящей над его предплечьем: «Queens of the stone age – The sky is fallin’». Обладатель дорогостоящего голофона щёлкнул по браслету, название трека исчезло. Тихий и мелодичный вокал заглушил противный скрежет радио, круглосуточно извергаемый натыканными в каждом углу громкоговорителями. Марк не просто любил музыку, будь это рок, dubstep или psychedelic, он впускал её внутрь, позволяя заполнить всё тело, как наполняют кровь молекулы кислорода. Не раз юноша замечал, что, проникаясь музыкой, он каким-то необъяснимым образом синхронизировал окружающие события с музыкальным ритмом, будто участвовал в съёмках фильма. Так и сейчас, стоило ему застегнуть на затылке фильтр и шагнуть на улицу, как к вокалу добавилась мощная гитарная партия. Завороженный таким совпадением, Марк на секунду остановился и посмотрел на небо.