Читать книгу: «Сын Солнца», страница 24
Я попытался вытянуться в седле, отталкиваясь ногами от стремян, чтобы хоть как-то размять ноги. Мы шли в гору и поднялись уже довольно таки высоко. Снежные шапки на макушках величественных горных великанов уже казались такими близкими, но всё ещё недосягаемыми. Я поднял лицо к небу, и на меня упала крупная капля дождя. За ней сразу же ещё одна и ещё. Небо затянулось грозными тучами, отчего потемнело вокруг. Я закинул на голову капюшон моего нового плаща, который намедни подарила мне Лада.
В утро нашего отъезда проводить нас собралась практически вся деревня. Естественно, пришла и Лада вместе со своими родителями. Её родители долго благодарили меня за спасение их дочери, хоть я и пытался им объяснить, что моя роль в истории спасения их дочери совсем скромная. Я и вправду не считал себя её спасителем. Их дочь, как и меня самого, спасли анархисты и Соломон. А я всего лишь не оставил Ладу. По мне в этом не было ничего героического, ведь так поступил бы любой человек на моём месте. После этого отец Лады крепко пожал мне руку, пожелал удачи и заверил, что я всегда могу рассчитывать на его помощь и поддержку, что отныне я ему как сын и могу в любое время приходить в его дом как в свой. Душевный порыв отца Лады глубоко задел меня, но я, конечно, не собирался пользоваться столь щедрым гостеприимством и лишь от души поблагодарил его за широкий жест и приятные слова. После этого он увёл свою жену, которая просто стояла рядом с ним и не могла сдержать своих слёз, оставив нас с Ладой наедине. С минуту мы просто молча смотрели друг на друга. За столь короткое время мы с ней очень сблизились. Я часто думал, что у меня могла бы быть младшая сестрёнка, но она так и не успела родиться, погибнув в утробе нашей матери в той самой аварии. Теперь в этой милой голубоглазой девочке я видел свою сестрёнку. Глядя в её искренние по-детски наивные глаза, мне хотелось защитить её от всего вселенского зла.
– В деревне поговаривают, что вы можете больше не вернуться, – еле слышно промолвила она и опустила голову, слеза скатилась по её румяной щеке.
– Выше голову! – хотел я её приободрить, легонько приподнял её головку и вытер слёзы на её лице, – Ты же видела, я заговорённый, смерть меня не берёт, тьфу на эту костлявую старуху с косой.
Я улыбнулся ей, и она тихо засмеялась в ответ.
– И Ярик твой обязательно вернётся, – продолжил я, увидев приближающегося к нам будущего жениха, – Я бы точно вернулся, если бы меня ждала такая красавица.
Лада смущённо заулыбалась, пряча взгляд, и даже покраснела.
– Ну ладно, иди, попрощайся с женихом. Вон он стоит, ждёт, – кивнул я в сторону Яромира.
– Это тебе, – протянула она аккуратно сложенную плотную ткань и поспешила объяснить, – Плащ! В дороге незаменимая вещь.
– Точно незаменимая, – согласился я, принимая из её рук подарок, – Благодарю, Лада!
Она ещё раз улыбнулась мне на прощание и тихо промолвила:
– Береги себя, Аркаим!
Каждый раз когда я вспоминаю её улыбку мне становится как-то тепло на душе. И сейчас, несмотря на проливной дождь, под этим плащом я чувствовал себя как под защитным куполом. Дождь хоть и был довольно сильным, но оказался не продолжительным. Даже не успел превратить дорогу в слякоть. Впрочем, как это и бывает после летнего дождя, уже через мгновение вышло солнышко и запели птицы.
– Удача нас ждёт, – решил я поделиться своими мыслями с богатырями, в большей степени от того, что затянувшееся молчание становилось для меня гнетущим.
– Знаки какие-то заметил? – лишь Яромир проявил интерес к моим словам.
– Ага. Дождь же был. И когда мы из деревни выезжали тоже дождик накрапывал. Мне всегда сопутствует удача, когда дождь.
– Надеюсь, что так оно и есть, – наконец хоть что-то вымолвил Ратибор, – Ведан рассказал, как ты прогнал бесов по дороге к нам.
– Но это не я их прогнал, – поспешил я возразить, – Думаю, это волхвы нам тогда помогли.
– Ну конечно, – ухмыльнулся Ратибор, – Видимо, в тебе действительно заключена древняя сила предков. Ну что ж, будем считать дождь доброй приметой, не хотелось бы неожиданностей, когда прибудем на место, – заключил богатырь.
– А далеко ещё ехать? – решил я спросить, воспользовавшись моментом, пока Ратибор разговорчив, но он как будто бы и не услышал моего вопроса.
– Даст Бог, к вечеру на месте будем, – ответил за брата Воислав.
И дальше мы снова ехали молча, каждый в плену своих мыслей. Не знаю, о чём думали Ратибор с Воиславом, по их серьёзным лицам это было совершенно непонятно. Но могу предположить, о чём думал юный Яромир. Невзирая на затянувшуюся поездку, он продолжал улыбаться как влюблённый подросток. Не сомневаюсь, что он думал о Ладе и в своих фантазиях, наверняка, уже успел не только посвататься, но и жениться и детей нарожать. Он прятал свою улыбку от своего сурового наставника, но не от меня. Меня он совершенно не стеснялся, а я заряжался его позитивом. Когда я только впервые увидел Яромира и Ладу вместе, то сразу же решил, что они идеальная пара. Более идеальной мне просто не доводилось встречать в своей жизни. Поэтому совершенно не удивительно, что большую часть мыслей Яромира занимала Лада. Себя я никогда не видел идеальным мужем и семьянином, да и вообще хоть каким-либо мужем, но ничто человеческое не чуждо было и мне. Думы о прекрасных женщинах, конечно же, не редко посещали мою голову. А в последнее время это были думы об одной конкретной женщине. Безусловно, это была Михаэла. В последние три дня эта юная прекрасная анархистка просто не выходила у меня из головы. Накануне моего отъезда мы проболтали с ней весь вечер. И с того самого вечера я не мог перестать о ней думать.
Я сидел на крыльце Святозара, рассматривая только что подаренную мне уздечку, и собирался уже уходить. Но тут приоткрылась дверь избы и оттуда вышла Мила. Такой я её никогда не видел. Она была в длинном белом платье, а её голову прикрывал такой же белоснежный платок. Я привык видеть её в образе воинственной анархистки, в джинсах, майке и с пистолетом на поясе. А тут передо мной предстала совершенно другая Мила. Я невольно рассмеялся, увидев её в таком необычном наряде.
– Что смешного? – спросила она, изображая обиду и злобу, но тут же и сама рассмеялась вместе со мной, – Дарья, жена Святозара, сказала, что негоже ходить мне как распутной девице и выдала вот эту одежду. А мне нравится, даже чувствую себя по-другому.
– Вообще, если честно, тебе очень идёт. Просто не ожидал тебя увидеть такой, – признался я.
– Да уж… – смущенно выдохнула Мила, – Святозар сказал, что ты здесь и мне захотелось увидеть тебя.
Она присела рядом со мной. Я оглядел её с ног до головы. Она была бесподобна и просто неотразима. Я уже не смеялся, а восхищался её красотой. Её привычная повседневная одежда, хоть и не была развратной, не могла скрыть её природной красоты и привлекательности. Сейчас же помимо этого я видел в ней женственность, чувственность, чистую непорочную красоту.
– Чего так уставился? – прервала мои любования ею Мила.
– Да так. Ты очень красивая, – не удержался я от комплимента.
– А раньше не замечал что ли? – рассмеялась она.
– Почему же не замечал. Я заметил это ещё до того как увидел тебя. Я даже принял тебя за ангела, услышав в первый раз твой голос.
– Да ладно тебе, прекрати, – слегка засмущалась она, – Не люблю романтических соплей. Это выглядит смешно и глупо.
– Так я и не распускаю сопли, – категорично возразил я, – Я же находился в бреду, когда вы пришли отбивать нас у падальщиков.
– Ну, если только так, – снова рассмеялась она и заправила выскочивший локон волос обратно под платок, – Аркаим, а ты когда-нибудь влюблялся? – неожиданно повернула она разговор в другое русло, чем застала меня врасплох и заставила задуматься на пару секунд.
– Да как-то не довелось, всё не до этого было, – признался я, – А ты?
– Шутишь? Ты же видел мир, в котором мы живём, тут не до игр в любовь, – она призадумалась на секунду и снова повеселев продолжила, – Удивительно, как ты не нашёл свою любовь. Ты же говорил, что в ваше время шла активная пропаганда свободных отношений, царила свободная любовь.
– Это да, – улыбнулся я ей, – Я бы не сказал, что не находил свою любовь. Я находил её периодически, а иногда даже за деньги.
– Это как?
– Ну-у, в наше время были такие женщины… – я запнулся на секунду, подбирая слово, которое было бы ей понятным, – Жрицы любви! Ты им деньги, а они тебе взамен любовь.
– Проститутки что ли? – быстро сообразила она и недовольно поморщила нос, – Так они и сейчас есть. Только вместо денег они берут еду, одежду или что-нибудь ещё, что может представлять ценность. Лэд говорит, что в обществе, где люди вынуждены бороться за выживание с себеподобными, всегда будут воры и проститутки.
– Пожалуй, он прав, – согласился я с мыслью учителя анархистов, – У нас тоже не только за деньги продавались. Кто-то продавался за вещи, только они почему-то не считались проститутками. Наверно потому что мы жили во время культа вещей и секса… – сделал я паузу, вспомнив разговор с Яниной, – Какая любовь, Мила? Мы любили только когда хотели потрахаться. Мы любили большие сиськи, упругие задницы, толстые кошельки, но только не самого человека. К чёрту человека! Если он не имеет сексуального тела или какого-то положения в порабощённом деньгами обществе, то никто и любить его не станет.
– С ума сойти! – удивилась и возмутилась Мила, – И ты таким был?
– И я. Но я не пытался прикрывать свои похотливые желания словом любовь. Я никогда и не пытался искать любовь. Я искал тела для удовлетворения своих потребностей. Вот так выйдешь в общество и смотришь на девушек, оцениваешь их, – тут я стал изображать как будто рассматриваю толпу девушек, – Вот эта вроде ничего, это так себе, вот с этой тоже, в принципе, можно с голодухи, но не стану…
Мила весело посмеялась над моей клоунадой.
– Ты говоришь о женщинах как о товаре на прилавке в магазине, – брезгливо поморщилась она.
– Не подумай, что я циничный и бездушный. Женщинам нравилось, когда их оценивали мужчины. Они сами специально вели себя как товар, чтобы потенциальный покупатель мог оценить подороже. Если бы ты в таком наряде вышла на улицы наших городов, то тебя просто засмеяли бы.
– И как же я должна была бы выглядеть, чтобы не стать всеобщим посмешищем?
– Ну, во-первых, боевой окрас на лице, называемый макияжем. Обязательно юбку покороче, достаточно чтоб едва зад прикрывала. Грудь хотя бы чуть-чуть должно быть видно. Окружающие должны иметь возможность оценить тебя. И в твоих интересах, чтобы оценили как можно дороже. Таковы правила этой безумной игры. В принципе, не удивительно, что наше общество породило такое количество извращенцев и насильников.
– Ужас какой. Сумасшедшее, психически больное общество, – Мила пребывала в состоянии лёгкого шока от моего рассказа, а после небольшой паузы спросила, – А мужчины?
– Да и мужчины были не лучше. Для них тоже были созданы шаблонные модели, и каждый стремился им соответствовать.
– Шаблонные модели? То есть все стремились быть одинаковыми?
– В этом и заключался смысл нашего существования. Подходящим лозунгом для моих современников было бы что-то типа «Никакой индивидуальности! Долой личность! Да здравствует стадность!» Если ты не соответствовал общепринятым нормам, то считался изгоем, неправильным человеком. Из каждого ребёнка мы делали не личность, а модель, соответствующую принятым стандартам. Мне кажется, что именно в этом заключалась основная задача наших школ, детских садиков, университетов. Оболванить ребёнка на самом деле не так уж и сложно, если заставить его жить в обществе таких же болванов. Для этого достаточно заменить его детские мечты на общепринятые цели, стандартные для всех болванов. Такие как красивое тело, хорошая работа, машина, квартира ну и тому подобное.
– И ты стремился соответствовать этим стандартам?
– Наверно, на каком-нибудь этапе моей жизни так оно и было, всё-таки я же тоже рос в этом обществе. Но у меня всегда это получалось очень плохо.
– Наверно, у меня тоже не получилось бы соответствовать этим стандартам, – решила Мила.
Мы посмотрели друг другу в глаза и засмеялись.
– Пожалуй, что не получилось бы. Поэтому ты мне сразу же очень понравилась, – не смог я удержатся. Глядя в её чарующие глаза признание само соскочило с моего языка.
– Тебе сейчас не о девушках надо думать, – засмущалась Мила и поправила рукой платок на голове, – Возможно уже завтра тебе придётся бороться не только за свою жизнь, но и за всех нас, – со всей ответственностью напомнила она мне зачем мы, собственно, здесь.
– Впервые в своей жизни я думаю о девушке и вовсе не о том как затащить её в постель. А ты говоришь, чтобы я думал о предстоящей героической смерти, – с небольшим упрёком высказался я.
– Ну почему же сразу смерти. Я хочу, чтоб ты думал о том, как вернёшься победителем, – тут же реабилитировалась Михаэла.
– Куда вернусь? Мне и возвращаться-то некуда. Я обычный бродяга и так было всю мою взрослую жизнь. С восемнадцати лет я просто бесцельно скитаюсь по миру. Я не обзавёлся ни домом, ни семьёй, ни работой. Чему очень рад. Я не сожалею о том, что не оброс вещами, от которых в конечном итоге сам бы и зависел. С одной стороны хорошо, куда бы не пришёл, я везде дома. Но иногда становится грустно от осознания того, что тебя никто и нигде не ждёт. А ты говоришь вернуться. Куда мне возвращаться?
– Ну хотя бы ко мне, – еле слышно прошептала она, стеснительно отводя от меня взгляд, – Уж, я-то точно буду тебя ждать.
Я пристально уставился на неё, ожидая, что она ещё что-то скажет. Но она молча глядела куда-то в сторону. После непродолжительного молчания она резко посмотрела на меня, и я всё понял по её прекрасным глазам и без слов. Если до этого момента мне казалось, что она что-то недосказала, то сейчас я понимал, что никаких слов здесь и не требуется. В тот миг я почувствовал, что далеко не безразличен ей. Воспоминания об этот волшебном мгновении будут наполнять мою душу чувством счастья, любви и радости даже за пределами земной жизни. Мне нестерпимо захотелось поцеловать её, страстно впиться в её нежные губы, крепко прижать её к себе… Но это было бы некрасиво и неуважительно, учитывая что мы находились возле дома старейшины деревни, в которой издревле царило целомудрие. Мила почувствовала порыв моей не безгрешной души и решила избавить меня, да и себя тоже, от искушения.
– Уже поздно. Мне, наверно, пора. А то некрасиво получается, я же всё-таки в гостях, – Мила виновато улыбнулась. Ей не хотелось уходить, но засиживаться допоздна и вправду было бы неправильно.
– Да, конечно, – неохотно согласился я.
Мне не хотелось её отпускать, я обеими руками сжал её ладони вместе.
– Завтра увидимся, – прошептала она, её ладони незаметно выскользнули у меня из рук, и она словно мимолётная тень растворилась в дверном проёме.
Я ещё несколько минут стоял возле дома в одиночестве, мечтательно глядя на небо, а потом ещё пол ночи не мог заснуть и ворочался в постели.
Как и обещала, утром Михаэла пришла нас проводить. Она была последней с кем я говорил перед тем как покинуть деревню нордиков.
– Я плохо спала ночью, – тихо заговорила она, подойдя ко мне, – Меня не покидает дурное предчувствие… Мне кажется, что больше не увижу тебя…
– Не позволяй дурным мыслям оседать у себя в голове, гони их прочь, – попытался я приободрить её, – Знаешь, мне всегда было всё равно, что со мной будет. Куда бы не закидывала меня судьба, я никогда не задумывался о своём будущем. Конечно же, я всегда пытался выжить, но и смерти при этом не страшился. Я был готов умереть в любую секунду и не сожалел бы об этом. Так было до вчерашнего вечера.
– И что же изменилось? – спросила Мила, очевидно догадываясь, что я хотел сказать.
– Теперь я не хочу умирать. Я хочу увидеть тебя снова.
– Мы ведь ещё увидимся, правда? – дрожащим голосом спросила она и капельки слезинок скатились по её щекам.
В первый раз я увидел её такой. Хрупкой, беззащитной, плачущей. Сердце моё больно сжалось. Мне хотелось как-то её приободрить, обнадёжить, но и лгать ей в такой момент я не желал. Я не мог ей пообещать, что обязательно вернусь, хоть и очень хотел. Ведь я даже не представлял куда мы идём и что меня ждёт. И она, глядя на меня, тоже прекрасно понимала, что сейчас не время для лживых обещаний. В какой-то момент я понял, что хочу ей сказать и уверенно заговорил:
– Ты можешь мне не верить, но наш мир не единственный, а смерть это не конец пути. Я уже умирал и блуждал по этим мирам. Но блуждал в них бесцельно и бессмысленно. А теперь я знаю, что если покину этот мир, то мои скитания уже не будут бессмысленными. Я буду искать в них тебя, в каждом мире.
Мила посмотрела на меня взглядом полным любви. На её изумрудно-серых глазах блестели слезинки. Не удивительно, что я принял её за ангела в нашу первую встречу, она и вправду была прекрасным добрым милым ангелом. Она всё понимала и с трудом сдерживала свои эмоции. Ей трудно было говорить, поэтому потребовалось пару мгновений, чтобы собраться. Михаэла сглотнула застрявший в горле ком и дрожащим голосом ответила мне:
– В каком бы из миров я не оказалась, я буду ждать тебя.
– Невероятно! – восторженно воскликнул Яромир и отвлёк меня от мыслей, – Это они и есть?
– Да, Ярик, это и есть те самые Звёздные Врата Междумирья, – заулыбался Ратибор, глядя на изумление и радость своего юного ученика.
Всего в нескольких метрах от нас возвышалась постройка из камней. Внешне это совсем не было похоже на ворота. Огромное каменное кольцо, которое издалека казалось будто висит в воздухе. Подъехав поближе, я внимательно осмотрел конструкцию. Кольцо было собрано из громадных идеально ровных и гладких камней. Каждый камень в высоту был не меньше моего роста. В диаметре кольцо, собранное из этих камней, достигало более десяти метров. Каменное кольцо вовсе не парило в воздухе, как это мне показалось издали. Оно было собрано на устойчивом подиуме из такого же идеально гладкого камня. Больше всего меня поразила целостность и устойчивость этой конструкции, ведь камни лежали друг на друге образуя идеальную окружность и при этом ничем не были скреплены между собой. Я попытался пошатнуть какой-нибудь из камней, но ни один из них даже не шелохнулся. Ещё в каждом из камней с внутренней стороны кольца были вырезаны небольшие отверстия, некоторые в форме ромба, а некоторые в форме равностороннего треугольника. Я просунул палец в несколько таких отверстий и обнаружил, что они оказались намного глубже, чем длина моего пальца. Но больше удивило меня то, насколько гладкими были стенки этих углублений, словно я трогал поверхность зеркала.
– Впечатляет! – выразил я своё восхищение.
– Да! Вот только почему-то нас никто не встречает, – выразил тревогу Воислав.
– Не беда, – успокоил своего брата Ратибор, – Подождём их здесь, устроим привал неподалёку. И не надо там лазить! – прикрикнул он сердито, увидев как рьяно бросились изучать древний артефакт я и Яромир.
Мы не заставили его повторять дважды и поспешили помочь разбить лагерь на ночлег. Уже начало темнеть, мы разложили костёр, чтобы приготовить себе ужин, как вдруг возле нас появились три старческие фигуры. Я даже не заметил с какой стороны они подошли, они словно материализовались возле нашего костра из ниоткуда. Трое старцев в старых одеяниях с длинными растрёпанными волосами и бородами из-под густых бровей суровым взглядом молча рассматривали нас. Если бы я встретил их где-нибудь на дороге, то принял бы за бездомных бродяг. По сути они и были бродягами. И хоть у них и не было дома, всё же сейчас мы находились у них в гостях. Ратибор своим зорким соколиным взглядом первым заприметил их. Он поднялся с места и поприветствовал их низким поклоном.
– Добрый вечер! – своим зычным голосом пробасил богатырь.
Воислав и Яромир поднялись сразу же вслед за своим старшим товарищем и так же отвесив поклон поприветствовали старцев. Я задержался на пару секунд, разглядывая неизвестных, но быстро сообразив что надо делать, тоже поспешил последовать примеру богатырей. Я резко вскочил с места и почтительно поклонился до пояса в сторону старцев. Старики словно по команде все трое одновременно кивнули нам в ответ.
– Здравствуйте! – старческим голосом произнёс тот, что стоял посередине с посохом в руках.
Ратибор жестом пригласил их занять места у костра. Старики расселись, а за ними и мы тоже.
– Значит, вы и есть лучшие воины севера? – уже твёрдо произнёс тот, что был с посохом, теперь его голос не звучал по-стариковски.
– У народа севера много хороших воинов, мы лишь одни из них, – скромно отвечал ему Ратибор.
– Ты, стало быть, Ратибор, а это Воислав и юный Яромир, – старец останавливал свой пронзительный взгляд на каждом из богатырей, когда называл их имена, – А ты, соответственно, тот самый хранитель, – впился в меня проникновенным взглядом старик, – Как звать тебя?
– Аркаим, – представился я.
– Как город, – подхватил второй старец.
– Это Велизар, – представил его тот что с посохом, – А это Далемир, – указал он на другого старца, – А меня зовут Святослав. Ну, теперь, когда мы познакомились, можно и к делу перейти. Святозар рассказал вам, что нам всем вместе предстоит сделать?
– В общих чертах, – говорил за нас Ратибор.
– Завтра на заре мы начнём обряд, – продолжил Святослав, поняв, что нам, в общем-то, ничего и не известно, – На каком-то этапе тёмные попытаются нам помешать. Ваша задача защитить нас, не позволить им сорвать проведение обряда. Ваши ружья будут там бесполезны. Поэтому вот возьмите это, – он указал на обвязанный верёвкой рулон ткани, который уже протягивал Далемир.
Ратибор принял дар волхвов и сразу же развернул окутывавшую сам дар ткань. Внутри оказались три меча.
– Это мечи заговорённые против нечисти, – пояснил Святослав.
– Ух, ты! – не удержался я, – Я уже видел один такой заговорённый. Только это была катана, а не как эти мечи.
– Меч Агния, – заключил Велизар.
– Да, да! Он самый! – встрепенулся я.
– Славный был воин, – с нотками прискорбия протянул Велизар.
– Кстати, этот меч помог нам тогда на трассе, ну когда вы ещё прогнали бесов. Да и скажите уже всем, что это были вы, а то некоторые приписывают эту заслугу мне.
– Но это и вправду твоя заслуга, – улыбнулся Велизар, который оказался самым разговорчивым из этой тройки, – Неужели ты думаешь, что волхвы обладают такой силой?
– А я, значит, обладаю? – скептически я посмотрел на старца.
– Ты даже не представляешь какие возможности в тебе заложены, – снова улыбнулся разговорчивый волхв.
– Ну хватит разглагольствовать, – оборвал его Святослав, – Завтра он и сам всё узнает.
Этот был, по всей видимости, старший из волхвов и говорил только по делу. А вот Далемир вообще за весь вечер не вымолвил и словечка. Его словно и не было с нами.
– А что мне надо будет делать? Сердце моё бешено заколотилось, до меня, наконец, дошло, что завтра предстоит самый важный день в моей, в общем-то, бестолковой жизни.
– Для начала тебе нужно хорошенько отдохнуть. Нам всем нужно отдохнуть, – решил Святослав.
– Честно говоря, я думал волхвов намного больше, – после некоторой паузы высказался Ратибор.
– Так и есть, – отвечал Святослав, – Для обряда достаточно троих. Остальные волхвы будут обеспечивать безопасность. Они уже окружили это священное место, чтобы завтра с первыми лучами Солнца создать вокруг нас защитное поле. Поэтому можете спать сегодня спокойно, нет необходимости нести дозор, этой ночью вам ничего не угрожает.
– Если волхвы создадут защитное поле, то зачем тогда нужны мы? – не понимал Ратибор.
– На случай если бесам удастся прорвать защиту. Нельзя недооценивать силу и мощь тёмных.
Наконец-то, подоспел ужин. Воислав приготовил походную богатырскую похлёбку, которая получилась у него просто на объедение, я никогда раньше ничего подобного не пробовал. Яромир в это время запёк в золе несколько картофелин, совсем как мы делали это в детстве. А Далемир приготовил какой-то отвар из растущих на этой земле трав. Травяной отвар обладал не только восхитительным ароматом и насыщенным вкусом, но и весьма расслабляющим и успокаивающим эффектом. Однако, чтобы спокойно предаться безмятежному сну, мне необходимо было избавиться от тревоживших мой рассудок вопросов.
– Разрешите спросить ещё кое о чём? – обратился я к волхвам.
– Конечно, спрашивай, – сказал Святослав, посмотрев на меня своим суровым пронзительным взглядом, словно читая мои мысли.
– Я же был не последним хранителем, когда улетал на Марс?
– Одним из последних.
– А до меня их было вообще целая куча, верно?
– Верно, – подтвердил Святослав.
– Тогда почему было не прогнать тёмных захватчиков намного раньше? Зачем было доводить планету и человечество до такого состояния?
– Ох, – тяжело вздохнул старец, – Велизар, не хочешь просветить юного хранителя?
– С удовольствием, – тут же подхватил Велизар, – Видишь ли, Аркаим. Мы не могли разгадать послание древних предков, заключённое в хранителях. Да и сейчас не можем…
– Тогда как же собираетесь открыть Врата?
– Врата сами способны прочесть код и расшифровать его. Нужен только живой носитель этого кода. Мы могли бы открыть врата в любой момент, но сначала нужно было их восстановить. Камни, составляющие Врата, были раскиданы и утеряны. Много веков нам потребовалось, чтобы найти все камни. Но даже когда нам удалось собрать все части в одном месте, мы всё равно не торопились восстанавливать Врата. Дело в том, что мы не знали к чему это может привести. Мы и сейчас не знаем, что нас ожидает после открытия Звёздных Врат. Но нам не так давно открылась тайна изгнания демонов обратно в их мир с помощью Врат.
– Если я правильно понимаю, к тому времени когда у вас всё срослось, живых хранителей на Земле уже не оставалось? – уточнил я, на что Велизар утвердительно закивал головой и я продолжил, – А что бы вы делали если бы и я тоже умер?
– По правде говоря, когда мы отыскали способ изгнать нечисть, мы пребывали и в радости, и в печали одновременно. Ведь у нас появилась возможность очистить Землю, а мы не были способны воспользоваться ей. Может быть, в будущем нам и удалось бы разгадать эту тайну, но твоё появление избавило нас от этой нужды, – с доброй улыбкой на устах старик закончил своё повествование.
Я хотел было ещё о чём-то его спросить, но на моём состоянии сказались трёхдневная скачка и отвар Далемира. Усталость взяла верх над любопытством и я, укутавшись в плащ Лады, погрузился в сладкий сон. Всю ночь мне снились красочные сны, мой внутренний мир был объят восторгом и ликованием. К сожалению, на утро я не мог вспомнить даже маленькой детали из своих ночных сновидений. И всё же я проснулся в бодром расположении духа, воодушевлённый и вдохновлённый на подвиги. Я чувствовал в себе огромную силу и непоколебимую уверенность в себе. Я умылся ледяной водой из родника, что был неподалёку от нас и получил от него дополнительный заряд энергии. Я был настолько заряжен и полон сил, что даже не было необходимости в завтраке. Поэтому я ограничился лишь волшебным отваром Далемира, который он уже с самого раннего утра успел приготовить. Волшебный отвар и не менее волшебная родниковая вода передали мне силу матушки Земли. Я чувствовал её в себе. Я чувствовал, что способен вершить любые, даже самые непосильные дела. Вот только до сих пор не знал, что же конкретно от меня требуется.
– Солнце полностью взошло, можно начинать, – сказал Святослав, задумчиво глядя на светило.
Волхвы направились к Вратам, и мы поспешили последовать за ними. Трое богатырей и я молча наблюдали как волхвы ведут подготовку к обряду. Родниковой водой они омыли камни у основания ворот, затем обильно полили водой подиум, на котором держалось могучее кольцо. Подготовка заняла достаточно много времени, я даже успел заскучать.
– Займи своё место, Аркаим, – пригласил меня Святослав, когда подготовка к обряду была закончена. Все трое волхвов стояли лицом к Вратам.
– И куда же я должен встать? – робко спросил я, подойдя к ним поближе.
– Ложись сюда! – Святослав указал рукой на подиум.
– Прямо на мокрые камни? – уточнил я с тенью сомнения в голосе.
– Не бойся, так надо, – Велизар по-дружески похлопал меня легонько по спине.
Раз уж я проделал такой громадный путь, глупо было бы испугаться холода мокрых камней. Я залез на подиум и растянулся на нём во весь рост. Остывший и охладевший за ночь плоский ровный камень стал ещё более холодным от родниковой воды. Холодок пробежался по моей спине и заставил меня непроизвольно вздрогнуть.
– Нужна кровь, – тихо произнёс Святослав и достал из-под своего старинного балахона нож.
– Так, стоп! – вскрикнул я и поскорее поднялся со своего каменного ложа, – Весьма занимательные у вас обряды. Это что же получается? Я жертвенный алтарь сатанистов променял на ваш?
– Успокойся! – грозно и сердито сказал Святослав, – Никто не собирается тебя убивать, дурная твоя голова.
– Нам достаточно совсем немного крови, чтобы Врата смогли считать код, – пояснил Велизар.
– Информация заключена в моём ДНК, верно? Может мне достаточно просто плюнуть, зачем же сразу кровь пускать?
– Возможно, ты и прав. Но мы хотели бы сделать всё так, как описано в обряде. Сам понимаешь, сейчас не время для экспериментов, – продолжал уговаривать меня Велизар и, видимо, посчитав, что привёл достаточно весомые доводы, взял нож из рук своего товарища и протянул его мне.
– Ладно, будь по-вашему, – неохотно согласился я и стал закатывать рукав правой руки, – Нет, лучше давайте левую порежем, – подумал я вслух и стал закатывать левый рукав.
Волхвы терпеливо ждали. Я принял нож из рук Велизара и слегка надавил им на левую руку ближе к локтю. Нож оказался очень острым, едва я надавил, как тут же закапала кровь.
– Вот сюда, – Велизар указал на неглубокую канавку, высеченную посреди подиума.
Канавка была настолько неглубокой и еле заметной, что изначально я даже не увидел её. Я стал капать кровью на эту канавку. Красный ручеёк потёк по канавке прямо под основание Врат.
– Достаточно! – всё ещё сердился Святослав.
Я зажал правой рукой порез. Святослав жестом повелел мне снова лечь. Я вернул ему нож и лёг на камень так как лежал до этого. Волхвы стали что-то неразборчиво шептать. Шептал с другими наравне и Далемир, которого я принял поначалу за немого, но как оказалось ошибся. Я в последний раз взглянул на бесстрашных, отважных воинов севера. Они стояли чуть подальше, за спинами волхвов. Теперь с мечами в руках они уже практически ничем не отличались от тех самых сказочных богатырей. Я улыбнулся им, хотя никто из них этого не заметил, и переключил своё внимание на старцев. Волхвы то поднимали руки к небу, устремляя свои взгляды к восходящему отцу-Солнцу, то соединяли кисти рук на своей груди в районе солнечного сплетения, то опускали руки вдоль тела и пристально смотрели на Звёздные Врата. Я прислушался к их бормотанию, но по-прежнему не мог разобрать ни слова. Действия волхвов можно было принять за утреннюю молитву, но это было совсем не так. Они не молили Господа о пощаде или милостыне, не унижались и не пресмыкались перед ним от страха, что тот их покарает. Нет! Они говорили с Создателем, испытывая безграничную искреннюю любовь и уважение. Старцы не просили о помощи, они обнажали свои чистые души, раскрывали свои помыслы, чтобы полностью раствориться в вечном хаосе мира.
