Читать книгу: «Отец в золотистой обертке», страница 7
Наступила пауза, но Дэниел молчал и продолжал смотреть на собеседника.
– Сейчас я работаю с НАСА. Проект межпланетного космического зонда P-2006. Я отвечаю за траекторию и управление. Это потрясающий проект! Мы провели зонд мимо Плутона, а теперь направили к следующему объекту в поясе Койпера. Теперь у нас масса данных, с которыми будут работать все, кого это интересует…
Он соврал, поскольку уже не работал с этим гражданским проектом. Но если кто-то усомнится, то проверит и найдет его имя в списке недавних сотрудников, и тогда неправда не будет выглядеть вопиющей. При упоминании проекта P‑2006 глаза Дэниела сощурились. Это заметил Рингер и несколько оживился. Но хозяин перебил его вопросом:
– Мистер Рингер, что для вас наука?
– Не понимаю.
– Наука для вас – слава или бизнес?
Рингер нахмурился. Спала напускная радость. Его глаза из-под приспущенных век смотрели холодно.
– А вы невежливы, Дэниел Торрес. Если бы не авторитет вашего отца, то я бы даже не заговорил с вами.
– Дверь там, мистер Рингер.
Гость нервно выдохнул, закрыл ладонями лицо, помассировал его, затем передвинулся ближе к столику. Он плохо спал эту ночь и усталым чувствовал себя с самого утра.
– Я буду с вами честен, мистер Торрес. Я обычный человек, и меня интересуют деньги. Слава в меньшей степени. Вы и сами знаете, что наука – это прибыльный бизнес для таких, как мы с вами. Взять хотя бы патенты вашего отца.
Рингер метнул на него испытывающий взгляд. Дэниел никак не отреагировал.
– Я предлагаю вам бизнес, сотрудничество, финансирование. Мы можем работать официально, если угодно. У меня много связей, даже среди военных, поэтому от заказов не будет отбоя. Половина моих коллег доит завышенные бюджеты, не принося пользы, я же, в отличие от них, правильный прагматик. И все это стоит немалых денег.
Дэниел неторопливо принес еще кофе, сел в свое кресло и спросил:
– Почему вы решили, что я нуждаюсь в ваших деньгах?
– Я не знаю тех, кто бы отказался от денег! Построить научный центр, заниматься своим любимым делом – и при этом не считать деньги! Это ли не идеальная жизнь для такого человека, как вы? Известное на весь мир имя!
– Я подумаю над вашим предложением, – ответил Дэниел, показывая, что разговор окончен.
– Мистер Торрес, вы ведете себя, как девица, – от ласкового тона Рингера не осталось и следа. – Что за бред! Я предлагаю вам деньги и славу, а вы?! Полно народу ходят за мной по пятам, лишь бы я выслушал их сопли и вложил хоть немного денег в их безнадежные проекты. Обивают пороги венчурных фондов, организуют стартапы, идут на краудфандинг, лишь бы наскрести хоть немного для начала. Всем нужны деньги!
Рингер перешел на эмоциональную жестикуляцию. Дэниел сохранил спокойствие и произнес:
– Назовите предмет спора. Почему вы уверены, что у меня есть то, за что вы готовы заплатить?
Гость порозовел от злости:
– Я знаю многое про вас, даже больше, чем вы думаете! И я знаю, что вы скрываете, – Рингер выждал паузу, словно отчитывал школьника. – Ваш отец построил яхту. Таких яхт сотни на западном побережье. Но яхта Райана напичкана специальным оборудованием и новейшими разработками. Я сейчас не буду перечислять возможности этой уникальной яхты. Но поверьте, я все досконально изучил. Она способна достигать космоса. В ночь с 12 на 13 мая этого года "Вега" покинула Землю.
Дэниел почувствовал себя так, будто получил удар в живот. Усилием воли он заставил свое лицо не изменить выражение. Лишь на секунду сузились зрачки.
– 4 июля, – продолжал Рингер, – "Вега" была замечена около межпланетного зонда P-2006, который приближался к Плутону. Еще предстоит выяснить, что она там делала и как повлияла на сбой в системе. 16 октября яхта вернулась на Землю. Браво, мистер Торрес! "Вега" способна спрятаться от всех, но не от меня! Теперь вы понимаете, что это значит?
Дэниел взял паузу и пошел за третьей чашкой кофе.
– Мистер Торрес, если вы будете пить столько кофе, вы сожжете сердце, – усмехнулся гость, чувствуя, что попал в точку.
– Простите, мистер Рингер, но после того, как я побывал на Альфе Центавра, могу проснуться только после 3 чашек.
Рингер еще больше разозлился и произнес:
– Так это был пилотируемый полет?
– Какой?
– На Плутон!
– Не знаю, вам виднее, вы же видели НЛО, не я. Или вам приснилось? – издевался Дэниел.
– Мистер Торрес, шутки в сторону. "Вега" представляет собой опасность стратегического значения. Если она попадет в руки русским или китайцам, то мир никогда больше не останется прежним. Их оружие станет угрожать безопасности американского народа, а также всего мира. Вы скажете, что это высокопарные слова, мистер Торрес. Но поверьте мне, военные и Конгресс думают только такими понятиями. И когда я представлю им сведения, закрутится маховик, и вам больше никто не будет предлагать сотрудничество. Вас обвинят в госизмене, а разработки Райана Торреса обратят в пользу Америки!
Рингер встал, бросил на журнальный столик визитку, отряхнул брюки, посмотрел на свои начищенные туфли, дошел до двери, обернулся и надменным тоном сказал:
– Надеюсь на твое здравомыслие, Торрес. Не хочу создавать тебе проблемы. Будь хорошим мальчиком и не зли меня. Я предлагаю тебе покровительство. Ты все равно не удержишь это в тайне. Твой отец подложил тебе бомбу, и ты сейчас даже не знаешь, что с ней делать. Ты слишком слаб для "Веги", парень.
Он вышел, хлопнув дверью. Задребезжало стекло. Дэниел повертел в руках визитку и снова бросил на стол. Затем оделся, вышел на улицу, сел в машину и поехал в кафе неподалеку, где позавтракал, все время не спуская глаз со стоянки через окна кафе. Явной слежки не было, но Рингер как-то нашел его в Балтиморе. Дэниел поехал в мастерскую по ремонту авто. Деловитый мастер в испачканном комбинезоне поднял машину клиента на подъемнике.
– Я хочу посмотреть кое-что, – объяснил Дэн, осмотрел машину снизу и достал небольшую пластиковую коробочку.
Она была прикреплена к переднему бамперу изнутри. Дэниел открыл ее. Внутри батарейка и узнаваемый модуль спутниковой навигации. Усмехнувшись, он поставил коробочку на место. Это и был тот маячок, по которому Рингер отслеживал перемещения Дэниела. Его могли подсунуть, когда машина стояла у дома Бейкера. Рассчитавшись с механиком, Дэн поехал домой.
Там он сразу же написал в мессенджере Бейкеру и Санчесу о случившемся и попросил о встрече этим же вечером. Затем открыл ноутбук и принялся работать. Ему всегда было чем заняться.
ГЛАВА 9
Вечером, когда стемнело, Дэниел на такси отправился к Бейкеру. Январский снег, выпавший прошлой ночью, почти растаял. Лишь на газонах оставались небольшие белые островки. Таксист провел машину только ему известным маршрутом, виляя по узким улицам вечернего Балтимора. Бейкер и Санчес вышли из дома и сели в такси.
– Что случилось, Дэн? Санчес оплатил аренду телескопа в пустыне, и ему пришлось все бросить, – спросил Бейкер.
– Мне очень жаль, но дело действительно важное, – ответил Дэниел.
Они поехали в кафе на окраине и сели за дальний столик. Заказали кофе и какие-то пирожные.
– У меня был Рингер сегодня утром, – сообщил Дэн.
Его спутники выглядели крайне уставшими. Услышав о Рингере, они переглянулись.
– Что он сказал? – поинтересовался Бейкер.
– Ему известно о "Веге", полете на Плутон, старте и возвращении. Он назвал точные даты. Каким-то образом Рингер отследил это. Да, и за мной слежка, иначе как он нашел меня в Балтиморе?
– Видишь, Дэн, я и отцу твоему говорил это, – Бейкер наклонился вперед, словно желая поведать важную тайну. – Полеты в космос весьма опасны не потому, что вакуум и холод убивают. Это несанкционированные полеты. Космос вооружается, и любой объект там становится потенциальной мишенью. Удержать в тайне такой проект, как "Вега”, – сложно. И никто не даст гарантий, что следующий полет состоится.
Дэниел слушал старого ученого и молчал. Не то чтобы Бейкер сказал что-то новое. Все прекрасно понимали, что творение Райана – игрушка будущего. Они минуту сидели в тишине, каждый думая о своем. Наконец Дэниел произнес:
– Я полагаю, что меня заметил только Рингер. У него что-то есть, более прогрессивное, чем общеизвестные системы. Когда я возвращался, ни один радар не ”светил” в мою сторону. Радиопоглощающее покрытие прекрасно справлялось. Только там, когда я искал зонд, пришлось включать радары на яхте. Возможно, их излучение и обнаружил Рингер. Радары были направлены на зонд, а Рингер поймал “отраженку” от корпуса зонда. Но как он засек меня на старте и при возвращении? Меня волнует и другое. Рингер угрожает посвятить в это дело военных и Конгресс.
Бейкер покачал головой и ответил:
– Эта крыса хочет денег. Другого слова не подберу.
– Мой отец засекретил разработки. И пока не наступит лучшее время, о раскрытии технологий не может быть и речи.
– Хм, я советую спрятать эту дорогую игрушку и не летать никуда больше. А ты что скажешь, Алистер? – престарелый ученый повернул к нему голову.
Санчес зевнул, погладил бороду и сказал:
– Я согласен. Ее нужно надежно спрятать.
– А что потом? Для чего она вообще создавалась? – горячо произнес Дэниел. – Что мне со всем этим делать? Иногда я злюсь на отца. Вместо того, чтобы ему самому со всем этим разбираться, он повесил все на меня. Как мне быть?
– Эй, дружище, что за паника? – приободрил его Бейкер.
– Первым делом я ее спрячу, а потом решим, что делать. Если надо будет взорвать, я ее взорву своими руками.
Алистер Санчес заказал виски и выпил залпом. Придвинувшись ближе к столу, он положил на него локти и сказал:
– Нельзя забывать, что существует вариант согласиться. Почему нет? Усилия Райана вряд ли сделают мир безопаснее. На носу новая гонка вооружений. Тысячи ученых не спят ночами, чтобы придумать более изощренное оружие. Гражданские спутники на самом деле двойного назначения, все эти программы освоения космоса, организации – все сделано для войны и все работает на военных. Лучшие умы, даже не зная этого, в конечном счете работают на военную промышленность. Какая разница, откроют эффекты сейчас или потом? Их однозначно откроют. Давайте дадим ход. И будь что будет. Мы все равно уничтожим себя, рано или поздно. Как наркоман или алкоголик, как самоубийца, прыгающий с моста. Мир не остановить словами или воззваниями к совести. Хватит пребывать в сладком самообмане младенцев, опекаемых матерью. Младенец думает, что появился на свет, который будет его любить, как любит мать. Ха-ха! Черта с два!
Санчес закончил свою речь на такой высокой ноте, что несколько человек в зале оглянулись. Дэниел молчал. В тот вечер они так и не решили, что делать.
Рингер проснулся от сигнала мессенджера. Он посмотрел на экран, но не мог сфокусироваться. Зрение было уже не то, что в юности. Рядом спала Моника, с которой они вместе работали в лаборатории прикладной физики. Появившись в его жизни, как торнадо, она влилась в нее, избавив от чувства одиночества сразу после разрыва с женой. Ее правильные черты напоминали ему какую-то актрису. Какую именно, он не помнил.
Рингер принял душ и, освеженный, прочитал сообщение: “Мистер Рингер, добрый вечер! Яхта "Вега", принадлежащая Дэниелу Торресу, находится на острове Кенгуру”. Далее шли географические координаты и фотография. Это было сообщение от другого детектива, работавшего в Австралии. И, как обычно, недотепа-детектив забыл про разницу во времени. У него там вечер. Рингер набрал в ответ: “Молодец! С меня премия! Приглядывай за ней, скоро прилечу”. Взглянув на фото яхты, он поначалу не нашел в ней ничего примечательного. Сообщение приподняло настроение, испортившееся после недавнего разговора с Дэниелом.
Моника продолжала спать и не слышала, как Рингер вышел из дома. Этим утром состоится встреча по передаче четвертого спутника заказчику. В общем-то, плевое дело. Из-за некоторых проволочек сдачу проекта приходилось откладывать несколько раз, но, наконец, все готово. Единственная деталь – он предусмотрительно спрятал программу, которая смогла распознать "Вегу", оставив этот бонус в своем распоряжении.
Военные не любили опозданий – и этим раздражали. Когда Рингер приехал на базу ВВС, его с нетерпением ждали, поглядывая на часы. Наверняка они уже были здесь за час до назначенного времени, как будто предстоит полномасштабная военная акция. К военным Рингер относился как к бездельникам, чем и объяснял их нетерпеливость. Когда людям нечем заняться, они везде появляются раньше положеного.
У ворот Рингера встречали те самые два офицера, приходившие к нему раньше. Казалось, они были неразлучны по жизни. Старший из них, с капитанским званием, натянул улыбку, показав стиснутые зубы. Позади толкались с десяток военных инженеров, которым предстояло рассказать вводную информацию. Делегация прошагала в комнату, откуда производилось управление спутниками.
Рингер уверенно вошел первым. В комнате уже хлопотал Скотти, раскладывая по столам документацию – несколько высоких стопок сшитых брошюр, отпечатанных на глянцевой бумаге. Когда все разместились в пространстве комнаты, Рингер предупредил о запрете видеосъемки, аудиозаписи и фотографирования. Затем, начиная с идеи о превосходстве американского оружия, темы, которая безошибочно вдохновляла любого военного, Рингер стал рассказывать о системе. Он говорил много и подробно, умышленно загоняя в угол слушателей интеллектом и сумасшедшей осведомленностью. Там, где военным требовалось просто показать, на какую кнопку нажать, он пускался в дремучие дебри фундаментальных принципов. Через два часа интеллектуальных пыток присутствующие были вымотаны тщетными попытками ухватить нить рассуждения ученого.
– Я вам рассказал только самые верхушки, самые начальные сведения, знакомые всем со средней школы. Все остальное подробно описано в этих инструкциях, – Рингер указал на большие стопки бумаг на столах. Военные понимающе закивали с тихим ужасом в глазах.
Капитан вывел ученого из комнаты и крепко пожал ему руку. Рингер постарался сделать то же самое, но только прищурился от боли, проклиная эту дурацкую офицерскую привычку.
– Мистер Рингер, вы справились! Поздравляю! От лица моего командования я заверяю вас в нашей лояльности к вам. Мы хотим и дальше работать именно с вами. Только прошу вас, помогите моим парням, особенно в первое время. Ну, знаете, освоиться со всеми этими сложностями. И вы же понимаете – ваши счета нами не обсуждаются. Мы оплатим все, что вы пришлете.
Рингер ответил, массируя руку:
– Ценю доверие. Безусловно, проект у меня в приоритете. Не беспокойтесь. Система работает в автоматическом режиме. Только нужно следить, чтобы никто ничего не менял в настройках. Пусть ваши парни держат свои руки подальше от системы.
Рингер откланялся и направился на выход. Холодный сырой ветер заставил его поднять воротник пальто. Пройдя асфальтированную площадку, он сел в машину. Пришло уведомление о зачислении на счет крупной суммы денег. Это за четвертый спутник. На эти деньги можно безбедно прожить где-нибудь на берегу океана всю оставшуюся жизнь, попивая виски со льдом в компании местных девиц. Но такая перспектива для него – тихая незаметная смерть. Особенно теперь, когда "Вега" практически в его руках. Пребывая в хорошем расположении духа, словно фермер, получивший богатый урожай в награду за ежедневный изнуряющий труд, он поехал домой, где его ждала Моника.
Он не любил ее. Моника не умела готовить, была, как он считал, грязнулей и носила короткую стрижку, но зато превосходно могла выполнить любое его поручение. Правда, только за определенную сумму – и дороже средней цены по рынку. Вдобавок у нее был скверный характер независимой женщины. Ее проект по опреснению океанской воды для неразвитых стран, над которым она работала в паре с подругой, профессором биологии, продвигался крайне медленно, хотя, по ее словам, она присутствовала в проекте душой и сердцем. Рингер не предлагал ей работать на него. Их союз – это симбиоз двух одиноких своевольных людей, которые вместе, пока им не надоест. Только нечто неуловимое влекло их друг к другу. Родственность душ? Ощущение свободы? Гормоны? Они часто и подолгу разговаривали о бизнесе в сфере науки. Моника черпала знания, как прилежная студентка, параллельно читая книгу “Богатый папа, бедный папа”. Иногда прилежная студентка была не согласна – и спорила до хрипоты и слез, до напускной обиды и легкого рукоприкладства. Рингера забавляли такие моменты. За шесть месяцев знакомства Моника несколько раз бурно ссорилась с ним, но никогда не уходила от него, быстро забывая обиды, словно ничего не произошло.
– Я лечу в Австралию, – зайдя в дом, бросил Рингер с порога.
Моника стояла перед зеркалом в прихожей. Не поворачиваясь к нему, она произнесла:
– Зачем? Устал, что ли?
– Бизнес, дорогуша.
– Давай, давай, вали, – без злости сказала она. – Ключи мне оставь, я буду жить здесь.
– Летим со мной?
Моника посмотрела на него как на идиота. Она всегда так делала, когда не знала, как реагировать. Рингер ходил по комнате в поисках каких-то бумаг. Она снова занялась собой, ничего не ответив.
– Мне нужен надежный партнер, – бросил Рингер, уходя в спальню.
Когда он вернулся в гостиную, она его ждала с улыбкой на лице:
– Летим! Я только соберу вещи и возьму крем от загара. Там сейчас такое пекло!
– Тебе это не поможет, – попробовал пошутить Рингер.
– Замолчи и не выводи меня из себя, умник! А то не поеду, – властно произнесла Моника и пошла в гардеробную. Рингер уже хотел послать ее ко всем чертям, но она скрылась из виду. Он выругался, сел на диван и через смартфон зашел на сайт авиакомпании, чтобы узнать, во сколько рейс.
В это время Дэниел сменил машину и снял другой дом в южной части Балтимора, местечке Лансдаун, неподалеку от железной дороги. В этой части города улицы по старинке утыканы столбами, на которых полно проводов. Расположившись в небольшом домике, Дэниел первым делом организовал рабочее место за столом у окна. За время отсутствия накопилось много дел с документами, которые следовало решить в кратчайшие сроки, а также посетить две компании в Вашингтоне и Нью-Йорке. Он планировал справиться за несколько дней и заняться научной работой совместно с Бейкером. Если бы не встреча с Рингером, пребывание в Штатах заняло бы минимум год. Но теперь Дэниел оценивал, насколько быстро противник найдет "Вегу". Яхта стояла на открытом причале на побережье. Безопаснее будет перегнать ее в закрытый бокс, подальше от берега и как можно скорее. С этими мыслями Дэниел открыл ноутбук, проверил подключение к интернету и погрузился в работу.
На следующее утро он был в Вашингтоне и неожиданно быстро справился с делами. Город кипел своей неутомимой энергетикой. Дэниел еще не успел полностью привыкнуть к жизни на Земле. Да и вряд ли это удастся – забыть то, что он видел там. Эту легкую дымку Плутона, неведомые границы тьмы и света, дневной туман, остроконечные горы и тишину. Внутри звучал голос безмолвного космоса, многозначительный и скудный, величественный и простой. И от этого даже более громкий и правдивый, чем вся эта суета на Земле. Он скучал по нему. И в этом контрасте между Землей и космосом была неповторимая прелесть. Именно в контрасте.
Дойдя до парка Меридиан Хилл, он вошел внутрь и сел на скамейку. Справа незыблемо возвышался памятник Жанне д'Арк. Напротив него группа детей шумно болтала, перебивая друг друга. Седовласая старушка сидела у фонарного столба, мимо проехала группа подростков на роликах в разноцветных куртках. Щебетали птицы. Прыгали белки. Светило Солнце. Дэниел любовался людьми и суетой, которую они создавали все вместе, той неторопливой рекой бытия. И в ответ в нем звенела тоска по космосу. И от того становилось невыносимее осознание, что "Вегу" придется спрятать. Будто это нечто постыдное, нечто противозаконное. Словно он занимался чем-то преступным и должен скрывать, заметая следы. А посягающий на его права Рингер выглядел праведным карающим мечом добродетели и олицетворением заботы о государственных интересах.
В это самое время Рингер вот уже 10 часов летел на высоте 13 километров в самолете гонконгской авиакомпании. Рядом на сиденье ворочалась Моника. Им не удалось как следует выспаться в самолете. Вечером прошлого дня они в спешке упаковали сумки, бросили их в пикап Рингера и рванули в Нью-Йорк, где сели в самолет до австралийской Аделаиды. Рингер взял бизнес-класс, где было просторно и сиденье откидывалось полностью, но его спутница всю дорогу имела недовольный вид. Рингер же, наоборот, наслаждался полетом. Он знал, куда и зачем направляется, какая светлая мечта зовет его в страну кенгуру и кроликов, жгучего солнца и пустыни. От этого улыбка не сходила с его тонких бледных губ, подернутых дымкой надменности и превосходства.
Вечером они выбрались из прохладного самолета в жару Аделаиды. Моника перестала дуть губки и сменила настроение на приподнятое, отчасти из-за того, что за счет спонсора побывает в Австралии. В отличие от нее, Рингер по прилете стал серьезнее. Ему предстояло многое сделать – и при этом не получить солнечного удара. В аэропорте он сразу купил себе солнцезащитные очки, самые темные, и ковбойские шляпы из соломки им обоим. Они сняли комнату в отеле неподалеку от аэропорта, и Моника вытащила Рингера на прогулку по ночному городу.
На следующее утро на арендованном автомобиле они отправились в Кейп-Джервис. В поездке Моника впервые увидела скачущих вдоль дороги кенгуру. Их было много, большие и маленькие, они забавно прыгали, иногда бросаясь наперерез машине. Рингер объяснил, зачем в Австралии некоторые машины оснащены “кенгурятниками”. Она делала вид, что не знает. Всего через час они добрались до Кейп-Джервиса, небольшой деревушки на побережье, откуда баржа перевозила грузы до острова Кенгуру.
Сам остров был прекрасно виден с побережья и располагался совсем недалеко. Рингер оплатил переправу и заехал на баржу с большой надписью сверху “Не курить!” Они вышли из машины и поднялись на верхнюю палубу, откуда можно любоваться видами. Нетерпение Рингера возрастало, ведь с каждым километром он становился ближе к разгадке. Ему казалось, что остров, лежащий перед ними огромным валом, приближается непростительно медленно.
– В этих водах полно акул-убийц, – услышал он таинственный голос пожилой женщины.
Рядом стояла пара преклонного возраста. Старушка показывала пальцем на воду перед собой. Стоявший рядом худой старик никак не реагировал на ее слова. К ним подошли парень с девушкой, у которой спереди на широкой лямке висел фотоаппарат. Их заинтересовали последние новости об акулах. Старушка улыбнулась, показав безупречные зубы, и с театральным энтузиазмом зашлась в рассказах. До слуха Рингера доходили отдельные фразы: “кровища”, “челюсти”, “нельзя купаться по ночам”.
Когда они подплывали к острову, их встретила красивая голубая лагуна с белым песком на пляже, расположенная с левой стороны от причала. Рингер позвонил детективу и уточнил, куда нужно подъехать. Они с Моникой сели в машину и прокатили по острову еще 40 километров. К их удивлению, здесь кенгуру было еще больше, чем на материке. Из-за неожиданно выскакивающих животных ехать пришлось медленно, а по обочинам встречались мертвые тушки.
Вдоль побережья острова раскинулись пляжи, на которых любители серфинга ловили волну, семьи отдыхали под зонтами, молодежь играла в мяч, а дети возились в песке. Все эти люди вели неспешную жизнь, на которую Рингер не был способен – и втайне презирал бездельников, прожигающих жизнь под ультрафиолетом. Он приехал сюда не за отупляющим отдыхом. Рингер вел автомобиль, а Моника копалась в сумке и то и дело настраивала кондиционер. Дорога огибала большую лагуну, и на противоположном берегу Рингер наконец заметил несколько судов разных размеров, стоящих у причалов. Сердце глухо застучало, но с виду мужчина оставался холоден. Он снял солнцезащитные очки, чтобы лучше рассмотреть лодки, и, кажется, увидел среди них "Вегу". Прибавив газу, он пролетел оставшиеся километры за пару минут и резко затормозил у берега. Его встречал детектив – худощавый невзрачный тип неизвестного возраста, который поздоровался с ним и махнул рукой в сторону яхты. Рингер даже не посмотрел на него. Он смотрел на "Вегу".
На деле яхта выглядела в сто раз великолепнее, чем на фото. Серебристый цвет выделял ее из всего окружения. Она не была ни частью природы, ни частью океана, ни частью чего-то человеческого. Она была какая-то неземная. Обтекаемый, напоминающий пулю корпус словно подчеркивал, что ее стихия – скорость. Уверенные линии при всей своей простоте подчеркивали гениальность конструктора. Плотная посадка на воду создавала впечатление, словно она не просто плавала на поверхности, но держалась за нее мощным днищем. Опытный взгляд Рингера заметил детали конструкции, выдающие ее тайное предназначение. Вдоль корпуса заметны закрытые люки, расположенные, словно отверстия двигателей ориентации. Необычные утолщения вдоль бортов. Очень мало прогулочных поверхностей, типичных для яхт, где стояли бы шезлонги, навесы и зоны отдыха. Практически нет окон, только несколько иллюминаторов по борту и переднее тонированное стекло кабины. В одном месте проглядывала слегка подпаленная плазмой краска. Такое обычно происходит при входе на высокой скорости в верхние слои атмосферы. Это была она!
Яхта была слишком огромна для самостоятельного взлета с Земли. Ее длина почти сравнима с «Шаттлом». Рингер пребывал в сильнейшем замешательстве. У него появилась масса вопросов, на которые не терпелось получить ответы. Он стоял и смотрел на чудо, невозможный факт, то, что взрывает мозг, не оставляя надежды на возвращение в прежнее состояние. Возможно, больше никогда в жизни Рингер не столкнется с чем-то более грандиозным. Это ее он обнаружил приборами около Плутона, неуловимую и дерзкую, бросившую вызов всему человечеству. И теперь она была здесь, и Рингер стоял и смотрел на нее, как влюбленный юнец на причину своих тайных воздыханий.
Детектив откашлялся:
– Сэр, здесь недалеко есть отель, я могу проехать с вами и показать.
– Классная яхта, – безразлично заключила Моника, придерживая шляпу на голове из-за ветра, налетевшего на гавань.
Рингер наконец оторвался от зрелища и сел в машину. Они проехали буквально сотню метров и остановились около двухэтажного мотеля на пару десятков номеров. Детектив оставил их, рукой указав в ту сторону, где располагалось ближайшее кафе. Мотель был обшарпан и местами имел следы беспорядочного ремонта. Рингер тщательно осмотрел обстановку, стряхнул с брюк пылинки и брезгливо поморщился. В таком заведении можно встретить пауков темной ночью у себя в постели. Выгрузив вещи в номер, они отправились в местное кафе неподалеку.
Хозяин кафе, смуглый парень со щербинками на лице, радушно показал меню и умилился, услышав их американский акцент. Они заказали местное блюдо из кенгурятины, еще какой-то ерунды и сидели совершенно одни среди десятка пустых столиков.
– Что это за яхта? – поинтересовалась Моника.
– Ее построил один ученый, а теперь она принадлежит его сыну, – ответил Рингер.
– Ты ради нее прилетел сюда?
– Да.
– Хочешь купить? – она игриво посмотрела на него.
Рингер усмехнулся, но не ответил. Жара спадала, на небе не было ни одного облачка, они сидели под большим зонтом с надписью “Кока-кола”, и слабый ветерок трепал его выцветшие края.
– Ты сказал, что будет работа. Что я должна буду делать? – она вытерла рот салфеткой.
– Ты просто со мной, в этом и есть твоя работа, – усмехнулся Рингер.
– Что это значит?
Ученый снова не ответил. Закончив есть, он откинулся на спинку стула и, ковыряясь зубочисткой в зубах, смотрел вдаль. Отсюда была видна только часть залива. Большие и маленькие катера и яхты на водной ряби неторопливо двигались туда-сюда. Рингеру предстояло ждать наступления позднего вечера, чтобы позвонить Дэниелу. Из-за разницы во времени. Штат Мэриленд пока спал крепким сном.
– Ты не ответил мне, босс, – Моника пощелкала пальцами перед его лицом. Он снисходительно посмотрел на нее, словно решил расстаться с ней, когда дело будет сделано.
– Найди мне в этой деревне мастера с инструментами. Скажи, что понадобится все, чтобы вскрыть арестованное помещение.
– Ты хочешь вскрыть яхту? Ты рехнулся! – ее глаза округлились.
– Нет, постой, не говори, что нужно вскрыть, скажи, что нужны слесарные работы с выездом.
– Ты хочешь впутать меня в криминал? – Моника встала из-за стола. Ее голос звучал пугающе громко.
Рингер властно приказал:
– Сядь и замолчи!
Женщина осталась стоять, требуя объяснений.
– Это на крайний случай. Но мы должны быть готовы, – сказал Рингер. Он отвел глаза и поморщился. – Я не хотел тебе говорить – я здесь от имени спецслужб США.
– Каких спецслужб? Ты же ученый и бизнесмен!
– Моника, прошу тебя, потише, – зашипел Рингер.
– Ты привез меня сюда для этого? Я не согласна впутываться в это дело! Рингер, ты переходишь границы! Я тебя сдам! Я увольняюсь! – она решительно схватила свою сумочку и пошла прочь.
Хозяин кафе сделал вид, что ничего не слышал и не видел.
Наступил вечер, и Рингер, оставив машину у мотеля, пешком отправился туда, где стояла у причала "Вега". Редкие прохожие не обращали на него никакого внимания. Приблизившись к яхте, он снова не мог оторвать от нее глаз. Так мальчишка смотрит на болид «Формулы-1», когда удается подойти ближе. Он осмелел, прошел по доскам причала и встал к яхте вплотную. Из-за сумерек его фигура словно растворялась в воздухе. Немного помедлив, Рингер поднялся на яхту, прошел по небольшой площадке на корме, взобрался по лестнице и встал напротив входа в кабину. Дверь заперта. Спустившись, он быстрым шагом вернулся к мотелю, сел в машину, чтобы его никто не слышал, и позвонил Дэниелу.
– Доброе утро, мистер Торрес! – начал Рингер, сделав несколько глубоких вдохов. Его голос звучал так, словно он желал сказать нечто важное перед смертью. Взвешено каждое слово.
– Рингер? Откуда у вас мой номер? – услышал он голос Дэниела.
– Для меня это не секрет. Надеюсь, вы все понимаете. Понимаете, с кем имеете дело. Вы давно не ребенок, мистер Торрес. Пять дней назад я был у вас. Я вам сказал, как восхищен вашим отцом. Я считаю, что продолжать дело вашего отца – важнейшая для меня задача. И я предложил вам финансирование и содействие.
– В обмен на что? – спросил Дэниел.
– То, что мне нужно, не имеет ничего криминального или нечестного. Меня интересует заработок на проектах, которые будут продолжением дела вашего отца. С большой вашей долей. При этом вам не нужно будет следить за всем. Я сам все сделаю. Я знаю, как научные разработки способны приносить большие деньги. И теперь я звоню, чтобы получить от вас согласие. Ведь вы согласны на мое предложение?
