Читать книгу: «Три подруги и древнее зло», страница 9

Глава XVII

Забег продлился недолго.

Домчав до ближайшей подворотни, мы нырнули под арку, пересекли пустынный двор и скрылись за дверью, которая была входом в старый пятиэтажный дом. Весь подъезд целиком выкупила какая-то фирма, жильцы съехали три месяца назад и с тех пор квартиры пустовали, благодаря чему у всех, кто был в курсе расселения, появился открытый доступ к выходу на чердак.

Громко топая, мы вбежали в парадную, которая была по старинке просторной и с такими высокими потолками, что замена лампочки здесь наверняка превращалась в целый ритуал.

На нас обрушилось не только эхо собственных шагов, но и плотный запах, который было очень трудно описать, но который всегда быстро появлялся в опустевших домах. Возможно, так пахло одиночество.

Тяжело дыша, словно только что участвовали в скоростном перетаскивании рояля, мы с подругой прислонились к приятно прохладной стене и попытались перевести дух. Дверь я предусмотрительно за нами захлопнула, воспользовавшись ещё не демонтированным и на удивление исправно работающим замком, который свободно можно было отпереть только изнутри. А вот находясь снаружи для устранения препятствия требовался ключ.

– Слушай, – срывающимся голосом начала подруга, лишившаяся того последнего, что радовало её в этом мире – вина. – Если Макс знал, где искать Русю, то зачем его ребята за нами следили?

Я отерла пот со лба и выдвинула свою версию:

– Скорее всего, адрес стал ему известен недавно. Но, как мы уже поняли, источник информации ввел его в значительное заблуждение. Возможно, Максик это подозревал или предполагал, а потому решил, так сказать, подстраховаться на тот случай, если мы свяжемся с музой по телефону и договоримся о встрече где-то в городе. Он хотел знать обо всех наших контактах и передвижениях.

– Плохая идея шарахаться по городу, в то время, как полгорода ищет тебя, – резонно заметила Ниса.

– Вот именно на такие случаи человечество и придумало маскировку, – криво усмехнулась я. С трудом отодрала себя от стенки, проявив недюжинную силу воли, и ступила на первую ступеньку лестницы. Шагать предполагалось до самого последнего, пятого этажа. – В случае с Русей это могли быть парики, макияж…

– Ага, фальшивая грудь и накладной нос, – поддержала меня Ниса, начавшая подниматься следом по лестнице. – Мы же не в цирке, а в реальной жизни! Тем более, Руськину шевелюру ни один парик не спрячет, если только налысо брить.

Я пожала плечами, глядя исключительно себе под ноги.

– Типичное мужское мышление.

Нашу беседу прервал звук. Громкий, яростный. Такой, словно бешенный слон попытался проломить стену.

Мы с подружкой замерли, немного не дойдя до третьего этажа.

– Это с первого, – шепотом сообщила она.

Я молча кивнула, продолжая прислушиваться и ожидая повторной попытки выбить цельнометаллическую дверь. Но она не последовала.

– Думаешь, это они?

– Нет, блин, Винни Пух! Мед ищет! – скривилась я и продолжила подъем. – Конечно, они. Кто же еще?

– Не знаю. Бомжи? – проворчала за спиной Ниса.

– Местные уличные жители культурнее нас с тобой, да и сил у них на выбивание дверей нет, это тебе не псы Макса, у которых мозгов меньше, чем у соседской кошки. А она дрыхнет в посуде!

– Но куда мы делись они уже сообразили, – сделала правильные выводы Ниса.

– Естественно, – громко фыркнула я, останавливаясь перед последним лестничным маршем для кратковременной передышки. – Потому что вариантов не много. Направление, в котором мы удрали они видели, а прошерстить все местные дворы с их обонянием вообще не проблема.

– Тогда что мы здесь делаем? – возмущенно уперла руки в боки Ниса. – К чему все эти забеги по окопам?

– Мы делаем Максу больно, – заявила я, но быстро поправила саму себя: – Вернее, не больно, а скорее… досадно. Чтобы сделать ему больно надо очень сильно постараться, кожа-то бегемотья, а душа – и того хуже.

– Раздражает? – с сочувствием и правильным пониманием ситуации поинтересовалась подружка.

– Не спрашивай, – качнула я головой. – Бесит так, что аж зубы болят.

И, начав преодолевать оставшийся отрезок пути, стала рассуждать вслух:

– Гриша сообщил нам о перестрелке, простимулировав рвануть к Фирусе. Сам последовал за нами, а когда понял, что мы пытаемся сбежать, очень сильно разозлился. Слишком сильно, я бы даже сказала, неоправданно сильно.

– Ага, на пару с твоим бывшим начальничком. Так разозлился, что для следующей встречи лучше запастись хорошей медицинской страховкой, – запыхтела банши. Потом умолкла, уткнувшись мне в спину. – Ты чего встала?

– Всё, пришли, – сообщила я и потянула на себя хлипкую, зачем-то обшитую деревянными планками створку, петли которой успели изрядно проржаветь. Дверь поддалась не сразу, но когда поддалась, заскрипела так, что стало больно ушам.

– Да, разозлился, – повторила я, переступая через высокий каменный порожек. – Но это не так важно, как то, что он к этому моменту уже знал, где мы спрятали Русю. И хотя адрес был не совсем правильным, направление было верным.

– Непонятно только, как он прознал, – Ниса обогнула меня с правой стороны и пошла вперед. Она смело шагала по припорошенным пылью старым деревянным балкам, опасно похрустывающим под ногами, и пригибаясь, чтобы не задеть своей светлой макушкой стропильную конструкцию двускатной крыши.

– Адрес был известен только троим: тебе, мне и самой Русе. Я никому не говорила, ты, уверена, тоже, значит, остается два варианта, – выжидая, пока подруга доберется до противоположной части чердачного помещения, предположила я. – Либо сказала сама Руся, либо сказал тот, кому сказала она.

Ниса остановилась, обернулась и удивленно моргнула.

– А зачем ей это делать? Самой себя подставлять? Она ведь не дура и понимает, что Макс её ищет не для того, чтобы на кофе с ликером пригласить.

– Ты ей веришь? – задала я встречный вопрос. – После всего, что она натворила, ты веришь её словам?

– Она затеяла большую игру, по пути втянув в неё слишком много людей: тебя, меня, своего любовника, Макса, Гришу, даже Лозовского. И по итогу проиграла. Поэтому… наверное, нет.

– Вот и я не верю, – грустно улыбнулась я и шагнула вперед. – Но вот, что я знаю точно – в конце улицы, там, куда вез нас Гриша, находится старая недостроенная гостиница. Проект заморозили ещё два года назад, успев возвести лишь стены, да накрыв их крышей. Сейчас этот недострой никому не нужен, стоит, разрушается постепенно.

– Вряд ли Макс думает, что Руська поселилась в условиях, которые хуже, чем жизнь в коробке из-под холодильника под мостом, – поморщилась Ниса, подавая мне руку.

– Вот-вот, но почему-то везли нас именно туда. Потому что больше там ничего нет. За гостиницей пустырь. А на пустыре одни ежики да муравьи. И здесь у меня вновь два варианта, – я перепрыгнула через последнюю балку, выпирающую над полом и оказалась рядом с банши.

– Ну? – вопросительно вздернула она брови.

– Кто-то договорился там с Максом о встрече. Либо сама Фируса за нашей спиной ему позвонила, не предполагая, что он решит приобщить нас к данному мероприятию, превратив его практически в митинг. Либо кто-то другой, кто хорошо осведомлен о ситуации, решил ею воспользоваться, назвав имя нашей музы.

– Ни один из вариантов мне не нравится, – мрачно заявил Ниса и развернулась. Пригнувшись, она поднырнула под опасно накренившуюся стропилу, а после толкнула неприметную маленькую дверцу в самом углу чердака.

Эта дверь была самодельной и ни на одном из планов этого дома её не было. Я о дверце знала давно, как и Ниса. Ещё в школьные годы моя семья прожила в этом доме четыре месяца, пока в нашей квартире делался ремонт, и мы с Нисой часто ныряли на чердак, зависая здесь часами. Однажды бабушке настолько надоело бегать за нами из подъезда в подъезд, что она попросила дедушку что-нибудь с этим сделать. И он не придумал ничего лучше, как просто соорудить дополнительную дверь, чтобы бегать было поближе. Бабушка от подобной затеи пришла в ещё меньший восторг, чем от нашей привычки прятаться среди пыли и куч старого хлама, но вскоре мы вернулись обратно в свои пенаты, а эту квартиру, принадлежавшую давно осевшей в доме престарелых дальней родственнице просто периодически сдавали.

Выбравшись с чердака, мы с Нисой шустро сбежали по ступенькам и оказались на лестничной площадке пятого этажа соседнего подъезда. Самым примечательным было то, что из-за нестандартной планировки дома, возведенного полукругом, и некоторым весьма необычным решениям бывшего главного архитектора города, который затеял застроить этот район максимально плотно, вход конкретно в этот подъезд находился с торца здания и снаружи выглядел так, словно был частью другого, рядом стоящего дома. А потому, даже если Макс распорядится караулить нас во дворе, то всё, чего его сподручные смогут дождаться, так это обещанного на сегодня синоптиками дождя. Да и то не факт.

– Стой! – ухватилась за мой локоть Ниса у самой двери нужной нам квартиры. – Мы же… мы же не бросим её, правда? Да, она поступала плохо, даже по отношению к нам. Но она все равно наша подруга. Помнишь, как в том старом сериале? «Мы с первого класса вместе…».

– Ага, – заулыбалась я. – «И за все, что мы делаем, мы отвечаем тоже вместе». Вот только мы вместе не с первого класса, и бандитская романтика привлекательна только в фильмах, и Руся – не Саша Белый. Ей придется многое объяснить и исправить.

Сложив пальцы в кулак, я стукнула по хлипкой дешевой створке, созданной из трухи и картона. Потом ещё раз, и ещё раз. Три раза со строго одинаковыми промежутками. Это было что-то вроде нашего кодового сигнала.

– Тишина, – приложив ухо к двери и прислушиваясь, сообщила Ниса.

– Может быть, спит? – я вновь постучала в том же ритме. – Хотя… ей же не пять лет, чтобы на дневной сон укладываться.

– Кажется, там никого нет, – растерянно пробормотала банши и отстранилась от двери.

Мы переглянулись. На лице Нисы читалась тревога пополам с недоумением. Я ощущала те же эмоции.

– Она могла выйти за продуктами, – подруга изо всех сил пыталась мыслить здраво и найти хоть какое-то объяснение происходящему.

– Мы ей неделю назад забили холодильник продуктами, – хмуро напомнила я.

– Может быть, она всё съела? – развела она руками.

– Если только завела себе ручного тигра, – не удержалась, закатила я глаза, а после схватилась за ручку двери, дернув на себя.

Неожиданно… створка поддалась.

– Вот черт, – тихо прошипела я, предчувствуя самое худшее развитие дальнейших событий. Когда дверь, которая должна была быть запертой, вот так вот открывалась, это почти всегда означало наличие свежего трупа.

Сердце тяжело ухнуло и заныло.

Глава XVIII

Ниса вошла первой, я следом, отставая лишь на полшага, потому что прихожая была маленькой, узкой и темной. Обе мы оставались начеку, внимательно присматриваясь и чутко прислушиваясь. Но, заглянув в кухню, проверив единственную жилую комнату и даже тщательно проинспектировав сдвоенный санузел, мы немного успокоились.

– Здесь никого нет, – облегченно выдохнула Ниса, замирая у входа в туалет.

Я пошла дальше и для верности заглянула в унитаз, а после подергала шторку, отгораживавшую ванную.

– Ты же не думаешь, что она смылась в канализацию, верно? – скептично оценила подруга мои действия.

– Присмотрись, – посоветовала я, оглядываясь по сторонам. – Ничего не смущает?

Ниса завертелась на месте.

– Шторка для душа влажная, – указала я, не выдержав её бестолковости. – А это значит, что недавно здесь кто-то мылся.

– Руся, – моргнула банши. – Кто ещё здесь мог мыться?

– Не факт, – качнула я головой и ткнула пальцем на унитаз. – Стульчак поднят.

– И что?

– Ты у себя дома стульчак часто поднимаешь? – скривилась я.

– Вообще никогда не поднимаю, – фыркнула подружка.

– А кто так делает? – продолжала я подводить её к той догадке, что появилась у меня, едва я только увидела прислоненное к крышке унитаза пластиковое сидение.

– Откуда мне знать? – пожала плечами банши.

– Блин, Ниса, мужики так делают! – не сдержавшись, рявкнула я. – Они поднимают стульчак, чтобы не забрызгать в процессе справления нужды!

– Да откуда мне знать, как они нужду справляют? – заорала в ответ подруга. – Я-то не мужик!

– Ну я же знаю!

– И вот я даже не хочу знать, откуда ты это знаешь! – предупредила меня подруга. – Не хочу даже начинать думать в этом направлении!

– Потому что ты в принципе сегодня думать не хочешь! – огрызнулась я в ответ, протиснулась мимо неё и прошествовала обратно в комнату.

Смотреть там было не на что. Обстановка не менялась со времен построения Великой китайской стены, сводясь к раскладному дивану и старенькому шифоньеру. У окна стоял небольшой журнальный столик с пустой вазой из-под цветов, а по бокам от него высились два потертых кресла. Но мой взгляд, все-таки кое за что зацепился.

– Смотри, – указала я пальцем на разложенный диван, обращаясь к подошедшей подруге.

– Подушки, – кивнула банши, рассматривая постель. – Вижу. И что?

– Их две, – озвучила я очевидный факт. – Зачем Русе две подушки? Тем более, что когда мы приходили сюда в последний раз, диван был сложен, и подушка лежала только одна. Я это помню, потому что показывала Фирусе, как разложить сию конструкцию. Там справа механизм иногда заедает и надо подвижную часть чуть вверх дернуть.

– Может быть, ей стало неудобно спать на половине дивана? А вторую подушку она положила, чтобы во сне с первой не скатываться, – предположила Ниса, продолжая недоверчиво поджимать губы. – У меня так часто бывает.

Я ничего не ответила, подошла к шифоньеру и распахнула скрипнувшие створки. На деревянных полках лежали вещи музы, те самые, которые я лично ей привозила из дома – несколько футболок, пара спортивных брюк, ветровка и нижнее белье. Все было на месте.

Закрыв безнадежно болтающиеся дверцы, я потопала на кухню и начала заглядывать в шкафчики, выдвигать ящички и в целом тыкаться во все углы.

– Что ты ищешь? – наблюдая за мной со стороны, вяло поинтересовалась Ниса.

– Что-нибудь, – проворчала я.

– Очень лаконично.

– Что-нибудь, – продолжила я свою мысль, ныряя под небольшой обеденный стол, – что подтвердит мою теорию.

– А какая у тебя теория? – ласково откликнулась подружка. Кажется, она начала подозревать у меня наличие душевного расстройства.

– Что здесь был какой-то мужик, – сдавленно проговорила я, выбираясь из-под стола и зажимая в пальцах то, ради чего старалась. – Который провел здесь достаточно много времени. Причем, с согласия нашей драгоценной музы.

Я продемонстрировала Нисе свою находку.

– Что это?

– Часть винного колпачка, – присмотревшись, пояснила я. – Ну, знаешь, та верхушка, которая снимается при помощи отрывной ленты и открывает доступ к пробке.

– А-а-а, точно, вот, даже фирменный значок остался, – всматриваясь в кусочек черной пленки с золотистым кругляшком, радостно закивала банши. – Я знаю этого производителя, дорогие напитки выпускает, мне такие не по карману.

И она бросила на меня короткий взгляд исподлобья.

– А вот если бы кое-кто платил побольше…

– Не начинай, – прервала её я. – Итак, что мы имеем? Пропажу подруги, чей телефон мы отобрали ещё до того, как привезли сюда, следовательно, связаться с ней не можем. Пустую квартиру с признаками присутствия в ней неизвестного мужчины и отсутствием следов борьбы. Слухи о происшествии, в котором, предположительно, была ранена Руся. Преследующего нас вожака местных оборотней и всеми силами регулярно мелькающего на горизонте Макса, которому кто-то слил не совсем верный адрес, где отсиживается наша подруга. Всё? Или я что-то упустила?

– Вроде всё, – с сомнением подтвердила Ниса. – Но как-то очень запутанно.

– Ты сказала, что слышала о вчерашней перестрелке, – припомнила я. – А где, говоришь, она была?

– В районе Льдозавода, – медленно протянула Ниса. – Но точного адреса я не знаю.

– Если там действительно Фирусу засекли, то возникает другой вопрос: что она делала в районе Льдозавода? И зачем туда поперлась? Далековато отсюда будет. Какие у неё могли быть там дела, если она нам клятвенно обещала сидеть в квартире и не высовываться? – я задумчиво закусила губу, а после психанула: – И что за мужик здесь был, в конце-то концов?!

– Ага, мужик, которого ты придумала, – хмыкнула подруга. – Стульчак на унитазе Руська могла сама поднять, чтобы вылить что-то, например, скисшее молоко. Диван она тоже разложила сама, потому что спать на одной, основательно продавленной чьей-то здоровой задницей половине тесно. А для больше удобства положила вторую подушку.

– А вино откуда? – прищурившись, напомнила я. – Мы ей такого не привозили.

– Сама купила, – отрезала Ниса. – И сама выбухала. В такой ситуации я бы тоже не отказалась немного поднакидаться.

Я пригрозила подруге кулаком, выразительно округлив глаза.

– Если только на моих похоронах.

– Да поняла я, поняла, – расстроилась она.

Мы пошли к выходу.

– Кажется, сбежала наша муза, и не одна, а с любовником, – со вздохом пробормотала я, стоя на лестничной площадке и запирая дверь запасным ключом, прихваченным из квартиры.

– Бредовая идея, – фыркнула Ниса под наш бодрый топот по ступенькам вниз. – Бежать ей некуда. В каждом даже самом маленьком городе есть своя стая оборотней. Связь между группами у них отлично налажена, стоит только Руське засветить где-нибудь свою мордашку, как об этом в тот же день узнает Гриша, а сразу после него – Макс. Единственный вариант – за бугор податься, но загранник её дома остался, в этом я практически уверена. У Руси просто не было времени его забрать и вряд ли она носила его с собой в тайном кармане. По поводу любовника тоже вилами по воде писано. Где бы она его нашла в такой ситуации? Если только это не сосед по лестничной площадке.

– Нет, дом этот дореволюционной постройки, – отвергла я хилую версию. – Здесь в основном бабульки живут, да семейные пары с детьми, которым в наследство квартиру оставили те же самые бабульки, только нынче уже покойные.

– Не, Руська на алиментного мужика в жизни не посмотрит, – заверила меня Ниса. Хотя я и сама об этом прекрасно знала. Мужчины, которые успели хотя бы однажды побывать в местах регистрации брака для Фирусы просто не существовали. – Кроме того, если она решила свалить в закат, то почему дверь квартиры оставила открытой?

– Чтобы лишить нас удовольствия её выбить, – пожала я плечами.

– Ага, а своё нижнее белье подарила на память? – рассерженной лисой запыхтела подружка. – Нет, что-то здесь не складывается.

– Сама вижу, что не складывается, – с нескрываемым недовольством согласилась я, стягивая с волос порядком поднадоевшую кепку и распуская волосы. Кепку я сунула под мышку, а вместо неё накинула на голову шейный платок, прихваченный из квартиры. Нисе досталась панамка, обнаруженная в комоде. Панамка очень удачно прикрыла подружкину заметную белоснежную шевелюру. Новый образ подруге категорически не нравился, что выражалось в её недовольном кряхтении и неразборчивом бормотании, которые я стоически игнорировала.

Достигнув первого этажа, мы толкнули дверь и оказались на достаточно оживленном проспекте. Воспользовавшись пешеходным переходом, перебежали на другую сторону, я вышвырнула кепку в мусорку, а после мы шмыгнули в булочную, где помимо булок ещё и наливали кофе.

Устроившись с картонными стаканчиками за стойкой у окна, Ниса вызвала такси. Ожидая машину, мы зорко поглядывали по сторонам, отслеживая возможное появление знакомых, и уже порядком поднадоевших морд. Я на восемьдесят процентов была уверена, что Макс уже находился где-нибудь далеко отсюда. Потому что по поводу наших отношений не обманывалась – не будет он носиться за мной по захудалому спальному району, заглядывая под каждый куст. В подъезд за нами его ребята попасть не смогли, а про проход на чердак и выход из дома с другой стороны никто из них не знал. Так что, максимум, что сделал бывший друг это оставил дежурных под аркой у входа во двор в ожидании нашего яркого появления.

Мои размышления прервал оживший телефон подружки, который сообщил, что нас ожидают. Выбросив тару с недопитыми напитками, мы понеслись к обозначенному оранжевыми шашечками автомобилю и уже через минуту следовали по проспекту в сторону центра, наслаждаясь приятной прохладой, создаваемой кондиционером в салоне.

– Куда едем? – лениво перекатывая жвачку во рту, поинтересовался водитель и высунул локоть из приоткрытого окна.

Сперва я хотела отправиться к торговому центру, но после передумала. И назвала домашний адрес Фирусы.

– Не думаешь, что нам сейчас опасно там появляться? – понизив голос, тревожно вопросила Ниса.

– Нам сейчас везде опасно появляться, – отмахнулась я. – Быстро проверим её квартиру, а потом вернемся на работу.

– А твоя машина?

– Попрошу Стаса её забрать, – нашлась я, потому что самой мне ехать категорически хотелось.

– А что ты собралась делать в квартире Руси? – не унималась подруга, вновь беспокойно вертясь на одном месте и жутко этим раздражая.

– Хочу проверить, на месте ли её документы, – ответила я, отворачиваясь.

– А если нет?

– А если нет, – грустно улыбнулась я, – значит, нашу подругу мы увидим очень нескоро. Возможно, вообще никогда не увидим.