Читать книгу: «Покаяние у Райских Врат», страница 2
Изредка, в этих Вратах открывалось, что-то наподобие маленького окошечка, куда влетала чья-то душа. Сами Врата не распахивались, видимо они открывались по торжественным случаям, для выхода Всевышнего. Мою душу, душу Гарика ЗеБры, внутрь пока не приглашали. Наверное, Спаситель пока не решил, достойна ли она пропуска в Райские Кущи. В этот момент в моей душе зазвучала мелодия. Это был куплет из песни, несравненного Александра Вертинского, которую маэстро спел в 1952 году.
– И, меняя легко свои роли и гримы.
– Растворяясь в печали и жизни чужой,
– Я свою – проиграл, но зато Серафимы
– В смертный час прилетят за моею душой!
Всё верно. Если Создатель решит, что моей душе можно в райские кущи, значить за ней прилетят Серафимы. В ожидании вердикта Всевышнего моя душа расположилась под красивым кустом, отдалённо напоминающим розарий, только гораздо красивее и необычнее. Этот розарий тянулся вдоль всей стены и скрывался из виду. Моей душе ничего не оставалось кроме Покаяния пред Всевышним, с надеждой, что он примет его, отпустит мне все мои земные грехи. Последует приглашение туда, куда все люди на Земле, мечтают попасть после своей кончины, и это маленькое окошечко откроется и для моей души.
Итак, в моём подсознании снова закрутился Калейдоскоп воспоминаний. Воспоминаний о содеянном в мирской жизни, в этой обители греха. Об удовольствиях и наслаждениях, о жизни праздной, и жизни в заботе о хлебе насущном, об испытаниях, победах и поражениях.
Первым делом, моей душе предстояло разобраться, какие бывают грехи, различной ли они тяжести и сколько их.
Грехи наши тяжкие
Доказано и подтверждено ходом всей истории человечества – нет безгрешных людей, как не бывает прилива без отлива и ночи без дня. Первородный (прародительский) грех совершили, находясь в Эдеме, прародители Адам и Ева, искушаемые дьяволом, они вкусили от запретного плода, по своей воле. Последствием нарушения запрета стали повреждённость природы человека, изгнание из рая, утрата доступа к древу жизни и смерть. В формальном понимании грех заключается в ослушании Божьей воли, нарушении запрета «от дерева познания добра и зла не ешь от него» (Быт. 2:17). Суть первородного греха заключается в принятии Адамом и Евой высокомерной мысли «будете как боги» от змия. Той же самой мысли, которая возникла у херувима Денницы, перед тем как он стал дьяволом, там она выразилась словами «буду подобен Всевышнему».
Грехи бывают разные, тяжкие и не очень. Проступки, которые многие принимают за грех. Бывает грех во имя победы справедливости. Тогда как к нему относится? Это как святая ложь. Такая ведь существует.
Очень точно о грехе выразился Роберт Пенн Уоррен, в своём нашумевшем романе «Вся королевская рать», который был удостоен Пулитцеровской премии 1947 года. Это история жёсткого политика, не брезгующими никакими методами для достижения своих целей; в основу книги легла биография губернатора штата Луизиана Хью Лонга. В 1971 году роман был экранизирован в СССР. Блестяще сыгравший роль губернатора, Георгий Жжёнов, устами своего героя Вилли Старка очень точно подметил – Человек зачат в грехе и рождён в мерзости, путь его – от пелёнки зловонной до смердящего савана. Ищи. Всегда что-то есть.
Понятия смертных грехов восходит к Новому завету – Первому посланию от Иоанна – Если кто видит брата своего согрешающего грехом не к смерти, то пусть молится, и Бог даст ему жизнь, то есть согрешающему грехом не к смерти. Есть грех к смерти: не о том говорю, чтобы он молился.
Семь смертных грехов – круги Ада: гордыня, жадность, гнев, зависть, похоть, обжорство и лень. Семь смертных грехов, а также непростительный грех (богохульство) противостоят семи добродетелям. Но, ни о них пойдёт речь. Также в западных христианских традициях, как поступки достойные сожаления порицаются грехи, которые взывают к Небесам о мести.
Издревле, маститые художники, скульпторы, поэты и писатели посвящали свои творения этой теме. В 1480 году Иероним Босх создал выдающееся полотно «Семь смертных грехов и четыре последние вещи». В том же XV веке, в рукописи Уолтерса было опубликовано Фолио «Святой дух и семь смертных грехов». Позже в 1819 году французский художник Жан Огюст Доминик Энгр назвал одну из своих картин «Паоло и Франческа», которых «Ад» Данте описывает как проклятых за прелюбодеяние. В 1896 году швейцарский художник и график Альберт Анкер, рисует свой натюрморт «Излишество», отражающий грех – чревоугодие. Множество фильмов разной эпохи посвящены этой теме. Знаменитый немецкий драматург, поэт, прозаик и театральный деятель Бертольд Брехт совместно с композитором Куртом Вайлем в 1933 году поставили балет «Семь смертных грехов».
И вот теперь моя душа, примостившаяся под райским кустиком, ещё не исполнившая Покаяния, не прошедшая Чистилища и не совершившая реинкарнацию, ожидала от Создателя решения о своей дальнейшей судьбе. Воспоминания, как рой пчёл кружатся у летка улья, кружились в моей душе, создавая удивительный эффект радуги. Ведь радуга на самом деле круглая, а не полукруглая как мы привыкли её видеть на Земле. Последние видео и фото, сделанные с международной космической станции, это убедительно доказывают. Сейчас же, душа моя выхватывала некоторые из них, из этого прекрасного круга, где воспоминания менялись с калейдоскопической быстротой. Отслеживала их, по мере того, как эти виртуальные картинки становились всё более чёткими, приближая воспоминания, которые в этом случае становились особенно яркими и отчётливыми. Моя душа, душа Гарика ЗеБры, решила посетить те места, которые она считала наиболее значимыми из его многогранной жизни. Она приняла решение, совершить Покаяние в этих местах за самого Гарика, поскольку он не сделал этого при жизни, а теперь не мог совершить это физически. В её возможности и желании было совершить, что-то вроде паломничества по местам жизни Гарика, где поступки его были не всегда правильными. Побывать там. Покаяться и попросить прощения у людей и Господа, за проступки которые Гарик совершал, часто не задумываясь над тем, что творит. Его главными грехами, как считала душа, были гордыня, гнев, похоть.
Только один момент, при его жизни, по мнению самого Гарика ЗеБры и его душе сейчас, не давал покоя – Почему хулиганство, не встало в один ряд с семью смертными грехами? Ведь от этого зла погибло, было покалечено множество людей, включая детей, женщин, стариков? Причём это были, в основном, безвинные люди. В этом необходимо было разобраться.
The Hughligans {Хулиганы.}
Откуда же всё началось, хотя бы в первом приближении? А может быть это, были какие-то особенные люди? Почти неприкасаемые, с «голубой» кровью? А содеянное этими людьми было не столь опасно и трагично? Не было столь пагубно для человека, как остальные семь?
Название представляет собой каламбур, от Хью и хулиган, по словам лорда Хью Сесила (позже лорда Квиксвуда), одного из лидеров фракции консерваторов. Хьюлиганы были группой депутатов, недовольных руководством лидера консерваторов Артура Бальфура. Сесил был младшим сыном предшественника Бальфура на посту лидера консерваторов, маркиза Солсбери.
Уинстон Черчилль был «заводилой» этой группы и другом Сесила, вплоть до своего ухода из Консервативной партии в 1904 году. В парламенте, в начале карьеры, он ассоциировался с фракцией консерваторов во главе с лордом Хью Сесилом и “the hughligans.” Во время своей первой парламентской сессии, Черчилль выступал против военных расходов правительства и предложения Премьер-министра Джозефа Чемберлена о повышения тарифов, которые предназначены для поддержания экономического господства Великобритании. Что бы спровоцировать Чемберлена, Уинстон и Хью, садились на видном месте. Не снимали котелков с головы, курили сигары, топали ногами и стучали тростью по полу, не давая, Премьер – министру сосредоточиться и спокойно произнести речь. Отец Уинстона, Рэндольф Черчилль в своей биографии отмечал – Позже они иногда проявляли возмутительность в своих парламентских манерах, и критики окрестили их Хьюлиганами или хулиганами. После падения консервативного правительства в 1905 году, выживший The Hughligans стал ожесточённым противником Бальфура (лидера консерваторов), которого они считали недостаточно воинствующим в оппозиции к Либеральному правительству Герберта Генри Асквита, Премьер-министра Великобритании. Хьюлиганы наиболее известны своим инцидентом в июле 1911 года, во время конфликта из-за реформы Палаты лордов, когда Сесил и Смит организовали разрушение Палаты общин, не давая Герберту Асквиту выступать одному в течение получаса. Этот инцидент смутил Бальфура и ускорил его уход с поста лидера Консервативной партии, что и было намерением Хью Сесила.
На других членов парламента самое сильное впечатление производило то, что «хулиганы» образовали нечто вроде «суперклуба.
Обычно группа собиралась в четверг вечером в гостиной у Хью Сесила, но случалось, что они отправлялись на уик-энды в Бленхейм или какой-то другой аристократический замок. Консуэло, графиня Мальборо, описывала эти «хулиганские ужины» в Бленхейме, которые затягивались до глубокой ночи из-за увлекательных выступлений Уинстона. «Хулиганам»» также нравилось бросать вызов наиболее реакционно настроенным представителям аристократии, и она была не прочь понаблюдать, как молодые «хулиганы» сотрясают кресла, в которых восседают члены партии тори. Чтобы заявить о своей политической независимости, молодые «хулиганы» несколько раз встречались с прежним либеральным Премьер – министром лордом Роузбери, иногда проводя уикенды в его загородных домах в Суррее и Бакингемшире.
Что касается Хью Сесила, то он всё-таки стеснялся своих приятелей – «хулиганов», достаточно вольно толкующих представление о гостеприимстве. Черчилль говорил, что их друг испытывал массу неудобств на светских вечерах из-за их выходок. Более того, щепетильный Хью очень часто вынужден был извиняться за «хулиганов» – Мои коллеги – с сожалением должен признаться – вели себя прескверно – писал он гостям. «Единственная разница между святым и грешником в том, что у всякого святого есть прошлое, а у каждого грешника будущее», писал о них Оскар Уайльд. Желая заварить кашу, покруче и как можно сильнее взбаламутить воду, Уинстон с большой гордостью распространял название кружка, который с его лёгкой руки стал называться «хулиганами». Он убеждал своих друзей в группе, что они должны развивать в себе «бесценные для политика качества – жажду набедокурить».
Оказалось всё просто. Так шалят и развлекаются аристократы. Никаких насильственных действий начиная от рукоприкладства, или чего похуже мы не наблюдаем. Правильно пел незабвенный В. В.Высоцкий – Это всё придумал Черчилль в восемнадцатом году. Да, именно Уинстон Черчилль, был «энерджайзером» этой группы. Его смелость, воля и напор, в купе с именем своего друга дали возможность образоваться этому слову – The Hughligans. Только это произошло значительно раньше в 1900 году, чем слова выдернутые мной из контекста песни известного барда. А вот во что трансформировалось позже это слово, и какое значение приобрело, нам всем известно. Конечно, к семи смертным грехам оно не может иметь никакого отношения.
Что касается, Гарика ЗеБры, то моя «карьера» начиналась маменькиным сынком. Моя мама пыталась вырастить из меня «плюшевого мишку» – отличника, любителя классической музыки, театра и балета. Это соответствовало её представлению об аристократах и джентльменах, всегда совершающие правильные поступки. Ей удалось это лишь наполовину. Музыкальную школу я бросил под надуманным предлогом – я сломал стопу в дворовых хоккейных баталиях. Стопу, а не руку и бросил нелюбимую мной «музыкалку» на четвёртом году обучения. Эх, родная моя мама! Хулиганы зародились именно от аристократов и джентльменов с их обходительностью и утончёнными манерами.
Мой отец, хулиган, сын деревенского сапожника, был грозой колхоза Булаево, что в Казахстане, и всегда меня наставлял – Сынок, бей сразу с правой. Первым. Никогда не жди. Батя был для меня непререкаемым авторитетом. В семнадцать лет он ушёл добровольцем на фронт. Вернулся тяжело раненым и контуженным. Контузия сказалась. Мама рассказывала, что он ставил рядом с кроватью топор и среди ночи будил её – Гала, смотри он опять там стоит! После этого вскакивал с кровати, хватал топор и крушил абсолютно пустой угол комнаты. Жильцы архангельской коммуналки, конечно, всё слышали и сторонились его. Он был награждён многими орденами и медалями, но больше всего гордился только медалью «За Отвагу», которую получил за ликвидацию немецкого снайпера. На фронте их называли «кукушками», так как чаще всего они занимали позицию на деревьях, устроив там «гнездо».
С первого класса, в семь лет, мама мне строго-настрого запретила драться с дворовыми пацанами. Сказала – Если позовут один на один, говори – мама не разрешает! Надо мной все смеялись. Дразнили. Так продолжалось до одиннадцати лет. Я частенько ходил с «фингалом» под глазом. Мне «навешают», а я не отвечал. Потом я попал на стадион в городе Павлодаре, в Казахстане. Шли соревнования по боксу, и я записался в секцию. Мне очень повезло. Я ведь Везунчик. Я попал в руки мудрого наставника Рафаэля Гашевича Вахитова.
Было тогда такое общество «Трудовые резервы». Тренировались мы в зале профтехучилища. Оказалось, что папа передал мне по генетике – чувство дистанции и координацию. А также феноменальную реакцию. В секции, во время спаррингов, ребята мне говорили – Гарик, у тебя реакция как у кобры. В тебя хрен попадёшь, ты мелькаешь. Это приучило меня бить из не стандартных положений и посылать кулак под разными неожиданными углами. В секции мне поставили удар. Лучше всего получался левый боковой. Тренер меня год не выпускал на ринг. Мудрый был человек. Боялся за меня. Рафаэль Гашевич, позже, возглавил сборную общества «Трудовые резервы» Казахстана. Я тоже достиг определённых высот и вышел в «большую» жизнь через дворы, кое с каким опытом. Я намеренно, не буду останавливаться на вопросах, как пригодились мне в дальнейшем эти навыки. Кому интересно, о некоторых случаях я подробно писал в своей книге «Фрактал. Осколки». Здесь же остановлюсь на одном происшествии, да и то, по другой причине.
Был у меня дружок, Миша Зиллер. Здоровый такой парняга. Амбал, так раньше мы называли таких. Кучерявые рыжие волосы, голубые, вечно смеющиеся глаза, бездна юмора и подколов. Метр девяносто ростом и сто десять килограммов весом. Мишаня работал в самом центровом месте города Москвы – «Парикмахерская N1», что напротив Центрального Телеграфа, на улице Горького 4, ныне Тверская с тем же номером дома. Сейчас здесь салон «YVES ROCHER». Зиллер был мастером от Бога, имел «Золотые ножницы» – престижную премию Европейского конкурса парикмахеров. Их миниатюрная копия красовалась на его халате. Записаться к нему на стрижку или укладку было практически нереально. Мишу знала и обожала вся модная тусовка столицы. На противоположном конце большого зала, мужского отделения, работал его друг, худенький и стройный, кучерявый и тоже рыжий Мишка Цвейман. Юморист и балагур, каких ещё поискать. У Мишани Зиллера было хобби. Ходить вечерами по ресторанам и драться. То ли руки у него продолжали чесаться после работы, то ли силы оставалось много после трудового дня, возможно хулиганские гены гуляли по Мишкиной крови. Не понятно. Иногда и меня он приглашал на свои хулиганские выходки.
Как то, поздним вечером, я приводил свою «голову» у него в порядок. Сделав укладку, он подмёл пол у кресла от остатков моей шевелюры и молвил – Гарик, дружище, давно не виделись. Приглашаю тебя поужинать в «Белград-2» на Смоленке. Там и девочек «снимем».
Шёл декабрь 1979 года. Страна готовилась принять XXII Летние Олимпийские игры 1980 года. Масса иностранцев прибудет в столицу. В преддверии игр в Москве бурно расцвела элитная проституция. «Ночные бабочки» облюбовали валютные бары и дорогие рестораны, где отдыхала избранная публика. Таких девочек называли на итальянский манер – «путаны».
– Я как юный пионер всегда готов! – отозвался я.
– Но, сначала заскочим в кафе «Лира» к богеме и набьём кому-нибудь рожу – предложил Мишаня. Я был не против. Меня ещё держала своей железной хваткой тоска, по недавней несостоявшейся свадьбе с «Финикийкой» и требовала выхода (об этом ниже). Я тоже был не прочь найти приключения на свою ту самую точку, на которую сажают, когда «выключают» свет в драке или на ринге. И мы двинули в «Лиру».
Знаменитое на всю Москву кафе «Лира» находившееся на углу Пушкинской площади, через двадцать пять лет уступило своё место первому в стране «Макдональдсу». Пик популярности кафе пришёлся на 1970 годы, времена хиппи. Простой интерьер и скромное меню, но главным, что привлекало молодёжь, был бар, где предлагали различные коктейли. Тогда это было в новинку. Самым легендарным был коктейль «Шампань-коблер».
Перед входом в кафе «Лира» всегда стояла длинная очередь. Часто места в зале были, но на входе стоял суровый швейцар дядя Костя, осуществляющий фейсконтроль. Последний обычно преодолевался с помощью рубля, который моментально скрывался в его лапе. «Машина времени» отразила эту традицию в своей песне «Кафе Лира». В кафе частенько случались потасовки и драки. Играла «живая музыка». Здесь же снимали один из эпизодов культового сериала «Семнадцать мгновений весны», где к Штирлицу пристаёт подвыпившая дама-математик. Здесь оборвалась карьера талантливого боксёра дважды чемпиона Европы (1965, 1967 годов) Виктора Агеева. В 1968 году за драку в кафе он был исключён из сборной СССР и лишён звания мастера спорта, позже угодил на четыре года в тюрьму.
Вот в это кафе мы и двинули с Мишаней искать приключения. Дядя Костя, не взяв с нас входной таксы, подобострастно и услужливо распахнул перед нами стеклянную дверь заведения. Дело в том, что его сын регулярно пользовался услугами Миши Зиллера. «Золотые ножницы» приносили дивиденды всегда и везде. Мы прямиком направились к барной стойке. Взяли по модному коктейлю и Мишаня, взглядом хищника, стал высматривать добычу. Вскоре он увидел, как трое, принявших на грудь уже не одну дозу горячительного, пристают к четверым сидевшим за столиком парням и девушкам. Неспешной походкой царя зверей, обладатель «ножниц» приблизился к ним и бросил, небрежно через губу – Могу я вам быть чем-то полезен?
– Давай вали отсюда фраерок – послышалось в ответ.
– Без проблем блатота, но только вместе с вами. Жду вас у писсуаров в туалете. Мы направились в заведение первыми. Вошли. Миша сразу встал за входной дверью, которая открывалась вовнутрь. Я расположился у кабинок. Через минуту дверь распахнулась и первый из вошедших, увидев меня, произнес – А где же сам герой? Мочится от страха? Тут подошли остальные. Когда третий из хулиганья переступал через порог, сто десять килограммов Мишиного веса перешли в кинетическую энергию его ноги, которая захлопнула дверь, сметая с пути последнего из троицы. Раздался звук упавшего тела. Двое наших визави оторопели. Дальше всё произошло на третьей космической скорости. Мишаня, воспользовавшись замешательством, со всей дури врезал ближайшему к нему ногой в пах. Раздался вопль и «боец» повалился на пол. Заводилу мы били вдвоём. Сильно и больно. Через пять минут мы не спеша покинули поле «битвы», сказав на фейсконтроле – Дядя Костя, распорядись, что бы прибрали в туалете. Мы там немного наследили.
Поймали «мотор» и помчались в «Белград-2», в ресторан. Перед входом в заведение на площадке второго этажа стояли и курили две «путаны». Они смерили нас оценивающим профессиональным взглядом, каким выбирают в магазине одежду, висящую на плечиках. Улыбнулись и отвернулись, продолжая говорить о своём. В «шумном зале ресторана» не было шумно. Оркестр ещё не начал свою работу. Это было солидное заведение, с соответствующей публикой. Конечно, к нам тут же подлетел, как ангел на крыльях, метрдотель.
– Мишенька, дорогой! Не балуешь нас, не балуешь.
– Валера, коплю на иномарку.
У моего товарища был принцип – Понтов не жалеть. Бабки попридержать.
Нас усадили за козырный стол, с которого тут же исчезла табличка «Забронировано». Заказав бутылку армянского коньяка «Арарат» и закусон мы стали осматриваться по сторонам. Рядом с нами расположилась странная компания. За составленными в ряд четырьмя столами сидело двадцать крутого вида пацанов. Все в чёрном и одна красивая девчонка. С братвой всё было понятно. Это они. Но причём здесь эта красотка? В это время нам с большой помпой принесли закуски и две икорницы с красной и чёрной икрой. Метрдотель со сцены объявил – Михаилу и его другу, презент от ресторана! Соседний стол разом обернулся и оценивающе посмотрел на нас. Мы стали ужинать. Через полчаса заиграла музыка, народ стал потихонечку выходить на танцпол. Мы уже осушили полбутылки и не заметили, как красотка подошла к нашему столику. Она стояла и сверлила меня своими зёлёными глазами с накладными ресницами.
– Пригласите даму танцевать! Я оторопел. Посмотрел на Мишаню. Он тоже был удивлён. Мы переглянулись. Я медлил, оценивал последствия. Зеленоглазая, видя моё замешательство, продолжала
– Это братва из Магадана. Отдыхаем. Мой брат – за старшего. Проблем не будет.
Когда мы шли с ней танцевать, вся братва смотрела на нас. Я понимал, что пятна крови мальчуганов из «Лиры» на моих серых брюках видны с любого ракурса.
– Как тебя зовут? – прошептала мне в ухо, зеленоглазая, плотно прижавшись ко мне в танце.
– Гарик я.
– Ух-ты! С таким именем у меня ещё пацанов не было!
– А ты что их коллекционируешь?
– Это моя слабость. В Магадане холодно. Нормальных мужиков нет. Или шахтёры или алкаши или сидельцы. Ну и бандюганы, конечно.
– Да, выбор у тебя не велик! Тебя как зовут?
– Любонька. Как Любу Успенскую. Как ты вошёл сегодня, я сразу поняла, ты мой сегодня.
– Вот так прям сразу?
– Завтра вечером мы заканчиваем гастроли и возвращаемся. Опять холод, темень и грязь. А откуда у тебя кровь на брюках?
– Пока ехали сюда на дороге авария. Помогал вытаскивать пострадавшего из машины – соврал я первое, что пришло на ум.
– А врать Гарик, ты не мастер. У тебя брызги крови. Это изо рта или носа, когда кого-то бьют руками или ногами. Кроме того, у тебя на левой руке сбиты костяшки пальцев.
– Ну, ты и фантазёрка! А сам подумал – Глазастая!
– Танцевать мы больше не будем. Танцевать – только время зря терять. Пообжимались и хватит. Я сейчас съезжу, поменяю сапоги и ещё кое-что. В двенадцать ночи, куда мне к тебе приехать?
– Вот это скорость принятия решений – подумал я.
– Метро «Чистые пруды». Буду ждать у выхода, где разворот трамваев.
– Хорошо, сладенький. И она легонько укусила меня за мочку уха.
– Да, дружка с собой прихвати. Бог любит троицу!
Музыка смолкла. Я проводил её за стол к братве. Поблагодарил за танец. Никто даже глазом не повёл. Сел к себе и рассказал всё обалдевшему Мишане.
– Гарик, это кидалово. Команда «Динамо» в полном составе. Давай поспорим на флакон «Арарата».
Мы ударили по рукам.
– Дружище, я всё равно там живу в гостинице Постпредства Казахской ССР. А ты со мной прогуляешься. Воздухом перед сном подышим. Полезно, говорят.
Мы допили бутылку. Поболтали и не заметили, как наша фея удалилась. Через полчаса, захватив три бутылки шампанского, мы отчалили в пункт назначения. Посольств союзных республик тогда не существовало. Были Постоянные Представительства. Приезжая в столицу, я всегда останавливался в ведомственной гостинице Постпредства Казахской ССР по адресу Чистопрудный бульвар, 3А. Трёхэтажное здание, пряталось за красивым частоколом вечнозелёных елей. Внутри гостиница было выполнена в стиле итальянского дворика. Всё очень стильно. Я частенько прилетал в Москву, работать в диссертационном зале Ленинской библиотеки. Все администраторы гостиницы были мною «прикормлены», знали, что я холостяк и с особым пиететом отношусь к женскому полу. Меня всегда ждал одноместный номер.
В полночь мы с другом встали на часах у выхода из метро «Чистые пруды». Начало декабря. Сыпал лёгкий снежок. Выпитый час назад коньяк, потихоньку покидал организм. Подмораживало. Наконец наша фея появилась. На ней были классные двухцветные сапоги для верховой езды. Она взяла нас под руки, как старых знакомых, и мы направились к моему убежищу. Конечно, маленький одноместный с узкой односпальной кроватью был тесноват для нашей компании. Первая бутылка шампанского пошла на ура. Вторая разбередила нашу фантазию и возбудила. Была использована вся площадь номера. Включая санузел. Кувыркались до утра. Допив третью бутылку «шампуня» мы усталые угомонились и завалились бочком, прижавшись как селёдки в банке, друг к дружке, на узкой кроватке. Засыпая, зеленоглазая фея в сапогах для верховой езды молвила – Гарик, знаешь, а у тебя сладкая сперма! Мишаня задышал чаще, сдерживая смех.
Через три дня я возвращался в Алма-Ату, в свою альма матер. Заскочил привести волосы в порядок к Мишане на Горького 4. Владелец «Золотых ножниц», смывая шампунь с моей головы, прокричал через весь большой зал парикмахерской своему компаньону-хохмачу Мише Цвейману
– Мишустя, ты в курсе, что у Гарика член как дыня?
– Что такой большой?
– Да нет, такой же сладкий!
Весь зал взорвался от хохота. Это было цунами смеха. Я сидел красный как рак.
Через три месяца я снова был в стольном граде. Первым делом позвонил Мише. Вместо весёлой трели моего друга, я услышал мычание, всхлипывания и хрипы. Разобрал только – Приезжай. Я рванул на Динамо, где он снимал квартиру. Когда открылась дверь, я содрогнулся. Огромное опухшее лицо разных оттенков радуги, преобладали цвета – от сине – черного до малинового. Вместо глаз щёлочки. Огромные растрескавшиеся надутые губы, готовые лопнуть, передних зубов нет. На подбородке и над левым глазом свежие швы. Мишаня шепча сквозь выбитые зубы, распухшим языком поведал, что в ресторане «Арагви» нарвался на двоих с кастетами. Теперь, пищу и воду принимает через коктельную трубочку.
Я сбегал в магазин и аптеку и принёс другу всё необходимое. Затем отправился в Храм Покрова в Филях или «Нарышкинское барокко», получившего своё название по фамилии заказчика первого подобного храма. Поставил множество свечей, заказал сорокоуст за здравие. Долго стоял на коленях перед образами у алтаря, молился и каялся, просил прощения у Господа нашего Иисуса Христа. Бил поклоны и благодарил Всевышнего, что меня не оказалось в тот вечер в ресторане рядом с Мишей.
Гарик ЗеБра и Жан Клод Ван Дам
На этом, мои эксперименты по поиску приключений завершились. Да и Михаила тоже.
Хулиганы это не только драки, потасовки и поножовщина. Это, прежде всего образ мыслей, манера поведения и разговора, натура человека и если хотите – смысл жизни. Только имея в характере стержень бунтарства, несгибаемого бойца, можно чего-то добиться в жизни. Это как из старого анекдота. Армянское радио спрашивают – Чем отличается фаллос от жизни? Ответ – Жизнь жёстче! Вы замечали, что забияки, задиры и хулиганы как правило, небольшого роста и не выдающегося телосложения, так как главное не это, а Дух. Дух бойца и победителя, Дух вожака и Дух лидера.
Мой знакомый, звезда голливудских блокбастеров Жан-Клод Ван Дамм, спортивный боец, супер накачанный, а, по словам его телохранителя, в драках себя не показал. Он скорее спортсмен и актёр, чем боец. Это фото с Жан Клодом сделано в ночном клубе UP & DOUN, самом крутом «ночнике» в то время. Там был устроен приём в его честь после боёв в «Олимпийском». Он привёз с собой двух бойцов: девушку чемпионку Европы и парня рекордсмена Мира. За одним столом, рядом с ним и его братом, сидел Михаил Евгеньевич Де Буар с женой Натальей и Тимур Умеров с супругой Ириной. Мы с женой Снежаной, сидели за соседним столиком. К нему многие стеснялись подойти. Звезда! Мне же было всё равно, кто передо мной – министр, академик или звезда Голливуда. Для меня не было авторитетов. Иногда, девочки спрашивали меня – Гарик, ты что, такой наглый и самоуверенный? Я им отвечал заготовкой – Это не самоуверенность, мадам, а спокойная уверенность в собственных силах. С Ван Даммом, меня выручил мой английский язык. Я сразу сказал ему – Жан Клод, ты классный парень, но мой английский не такой классный. Говорю с ошибками, но буду стараться. Ему это понравилось. Вечером, перед его отъездом, был фуршет в баре «Библиотека» отеля «Балчуг Кемпински», с видом на Кремль. Там, мы с Жан Клодом, договорились открыть совместный спортивный магазин в Москве. Я был очень рад. Мы обговорили общие детали и он мне дал контакты двух своих помощников Richard и Kristin, номер телефона и факса для связи с ними. Звезда и компания улетели. Через месяц я нашёл отличное помещение для магазина на Ленинском проспекте, о чем ему тут же сообщил. Но, в его жизни уже возникли, как это часто бывает со звёздами Голливуда, запрещённые препараты. Произошёл тот нашумевший случай в знаменитом Парижском отеле с ним и его женой, в результате которого Жан Клод прервал на длительный срок свою карьеру в Голливуде и вынужден был пройти курс реабилитации. Но обо всём этом как-нибудь в другой книге.
Всегда побеждают духовитые. С годами, у некоторых духовитость может уходить. Тяжким грузом наваливаются года и болезни, проблемы и трудности. Но есть стоики, которых жизнь сломить не смогла, как не пыталась. Они как старое виски, коньяк или вино, с годами только крепчают. Да, разбитые суставы болят и ноют ночами и в непогоду, но Воля не даёт угаснуть факелу жизни. Он не гаснет, не слабеет, не колышется на ветру. Приходит время, и он просто разом прекращает эту гонку с жизнью, судьбой и небесами. Но, те на кого этот огонь, смог оказать влияние, ещё долго вспоминают о нём, хранят в своём сердце и приводят в пример детям и друзьям.
Пожалуй, наиболее характерным отличием хулиганов, особенно в стадии становления этого движения была да и есть, по сей день – кепка. Или кепи, кому как нравится. Впервые она упоминается в первой половине XIX века. Кепка (фр. Kepi, швейц. – нем. Kappi, от лат. Cappa – головной убор) – форменный головной убор с широким и плоским козырьком, твёрдым околышем, мягкой тульей. Была предназначена для ношения во время походов и нестроевой службы. Но, нас интересуют кепки восьмиклинки. Этот стиль зародился несколько позже, в конце XIX столетия. В России она сразу приглянулась разносчикам газет, беспризорникам, мошенникам и хулиганам, чья жизнь была непредсказуемой, связанной с опасностями. За что и получила прозвище кепка-хулиганка, которое за ней прочно закрепилась. Такую кепку носил вождь мирового пролетариата Владимир Ленин. Хулиганы и бунтари всего мира полюбили этот фасон. Владимир Высоцкий и Дэвид Бэкхем, Гарик Сукачёв и Джонни Депп, Адриано Челентано, Сергей Есенин и Джейсон Стетхем. Список можно продолжать…
