Читать книгу: «Подпольная Фабрика Смузи», страница 2
— Ты не поверишь, что я вчера узнал! — сказал Макс. — Ты не видишь ничего необычного в том, что я ем?
Степан окинул взглядом выбор коллеги, после чего спросил:
– Ты недостаточно взял себе цианида?
– Стейк! Я ем стейк на завтрак!
Макс довольно заулыбался и сфотографировал свою еду новым телефоном от Соцсети. Затем он принялся нарезать мясо ножом: из стейка потекла кровь. Макс спросил:
– Ты не хочешь узнать, почему я его ем именно сейчас?
– Нет!
– Потому что, оказывается, человеческий организм заточен именно на переваривание говядины! Я как это вчера услышал, так сразу понял: нельзя медлить ни секунды! Тут же пошёл и взял себе стейк, а потом ещё один! Теперь только их и ем, представляешь?
Степан положил сырник в рот. Было вкусно, но он уже не мог получить от еды никакого удовольствия. Разочарованно прожевав кусок, Степан спросил:
– Это же вроде раньше была такая форма пыток, нет?
– Ха-ха, Степан, пора бы тебе читать что-то более актуальное! Это миф, не было такой пытки!
На часах Макса прозвенел будильник, и тот закинулся парой таблеток.
«Зато тебя слушать точно пытка».
– А что, кстати, с твоими вредными привычками? – продолжил Макс. – Бросил их?
– Угу, осталась лишь одна – завтракать с тобой.
Макс покачал головой и продолжил есть стейк. Степан воспользовался паузой, достал телефон и увидел в новостях следующее:
«Неизвестные надругались над штаб-квартирой Соцсети в Санкт-Петербурге».
Степан приподнял бровь и продолжил читать. В материале говорилось, что прошлой ночью на Башню кто-то направил мощный проектор и наложил на здание изображение пениса. Орган идеально лег на фасад. Судя по многочисленным фотографиям пользователей Соцсети, пранк было видно практически из любой точки города. Получилось весьма эффектно.
Сам того не ожидая, Степан заржал. На него изумлённо посмотрел Макс. Не прекращая смеяться, Степан показал ему телефон. Тот, прочитав новость, фыркнул:
– Тоже мне, член на всё здание налепили! Явно кто-то интеллектом не блещет!
– По-моему, это гениально!
Степан прочитал, что полиция нашла проектор в лесу, в трехстах метрах от Башни. Устройство было вставлено в пузо манекена Петра Первого, сидевшего на пеньке. У Петра на спине был листок с надписью: «ПРЯЧЬТЕ ВАШИ ОКНА, КАВАРДАК ИДЁТ К ВАМ».
«Блин! Как я мог такое пропустить? Почему всё самое интересное пролетает мимо меня?»
Внезапно Макс спросил:
– Вот, Стёпа, знаешь, о чём я думаю?
Макс сделал паузу, но Степан никак не отреагировал на это: он продолжал смотреть фотографии.
– Совсем скоро большинство людей останутся без работы из-за автоматизации. Чем они будут заниматься? Их же не переучишь!
Степан пробормотал:
– Удали меня из друзей, плиз.
– Думаешь, автоматизация кого-то не коснётся? – продолжил Макс. – Ошибаешься! Я, например, теперь слушаю только музыку, генерируемую искусственным интеллектом. Зачем нужны музыканты, когда программа пишет уникальную музыку специально для тебя? Это будущее!
Степан замер. У него перед глазами появилась картина: число его подписчиков упало с семидесяти пяти сначала до пятидесяти, потом до двадцати, до десяти, а затем и вовсе до одного – его самого. А потом не стало и его.
«Фляга. В левом кармане фляга. Фляжечка моя. Достать её? Нет! Слишком палевно. Потом. Потом».
Тут Степана осенило. Он включил в своих наушниках специальный шумоподавляющий режим и испытующе посмотрел на Макса.
Рот биохакера открывался, но до Степана доносился лишь невнятный гул. Глубоко вздохнув, Стёпа закрыл глаза и улыбнулся.
Тишина. Лёгкий шум от прибоя. Макса нет. Никого нет. Только белый песок и голубая вода.
Степан медленно открыл глаза и с наигранной улыбкой сказал:
– Мне пора, мой органический друг. Пойду автоматизацию автоматизировать!
Макс ему что-то ответил, но Стёпа, не обратив на это внимания, направился к выходу из столовой.
По пути в лифт Степан включил репортаж про вчерашнюю выходку с Башней. В кадре показалась журналистка в деловом костюме. У неё были длинные русые волосы и пронзительный взгляд. По какой-то причине Степану она показалась знакомой. Журналистка говорила:
– До сих пор доподлинно неизвестно, кто организовал пранк или, иными словами, розыгрыш, этой ночью. По предварительным данным, это сделал Иванов Иван 1981 года рождения, который был известен в нулевые годы своими масштабными розыгрышами. Пранкер, однако, обвинения отрицает. Он заявил, цитата: «Ничего я с вашими членами не мутил! Я занятой, солидный человек! А если бы это был я, то я бы всё равно ничего не сказал, потому что не люблю, когда меня бьют по лицу», конец цитаты.
На видео показалась фотография какого-то лысого мужика в жёлтых очках. Высунув язык, он показывал быка пальцами, приложенными ко лбу.
Журналистка в кадре подошла к какому-то деду бомжеватого вида и спросила:
– Это правда, что Вы видели хулигана вчера ночью?
Дед кивнул и раскрыл рот, но вместо речи раздался писк цензуры. Журналистка спросила:
– Кто же это был?
– Какой-то псих с шухером на башке! Этот, – снова раздался писк цензуры, – бродил туда-сюда, парикмахерскую, видать, искал!
– Вы видели, как он поставил проектор? Или, может, как он нёс манекен Петра Первого?
– Нет, но это точно был он!
Посмотрев в камеру, журналистка поджала губы и сказала:
– Расследование продолжается, мы будем держать вас в курсе. С вами была Нестерова Лена, до скорых встреч!
«А, Лена! Ничего себе она изменилась! Как раз недавно думал о ней, забавно. Интересно, как она поживает? А кто этот Иван?»
Степан не заметил, как дошёл до рабочего места. Остановившись около него, он вбил на телефоне в Соцсеть.Поиск «Иванов Иван пранки».
– Друг мой юный, приветствую тебя! – раздался голос около Степана.
Программист приподнял голову и увидел Василия.
– Юный? Мне же двадцать девять, – сказал Степан.
– Не возраст, а мудрость значение имеет, друг мой. Приходи через пятнадцать минут на групповую процедуру в кабинет мой для повышения продуктивности.
– Что? В начале рабочего дня? А можно – я понимаю, что сейчас радикальную вещь скажу, но всё же – можно я просто буду работать? Если меня никто не будет отвлекать, то я, возможно, буду более продуктивным?
Василий вздохнул, слегка закатив глаза. Затем он сказал:
– Степан. Жалобы поступают от коллег твоих по поводу характера твоего. Если и дальше избегать их будешь и язвить им, то к горю придёшь ты. Необходимо процедуру провести ради блага твоего же.
– Жалобы?
– Истинно так, – ответил Василий.
– Никогда не слышал. Кому это я язвлю? Кто жалуется? Макс? Катя? Дизайнер какой-нибудь? – спросил Степан.
– Что есть, то есть, – уклончиво ответил Василий и направился в сторону своего кабинета.
Степан косо оглядел коллег, избегавших с ним визуального контакта.
«Стопудово это был кто-то из дизайнеров».
Степан плюхнулся за стол, из-за чего фляга с пивом в кармане его кофты палевно булькнула.
«Не сейчас, фляжечка Степановна. Потерпи чуть-чуть».
Его коллеги уже начали собираться в кабинете Василия, готовясь к процедуре. Макс в этот момент тоже зашёл в офис и, улыбаясь своей голливудской улыбкой, сказал Степану:
– Готов к процедуре, Стёп? Медитация и психология помогают ничуть не хуже, чем активные добавки!
– Процедуры! Добавочки! – гримасничая, повторил за ним Степан.
Макс непонимающе взглянул на коллегу, после чего направился в кабинет Василия. Степан посмотрел на Катю, программистку из отдела безопасности, сидевшую в противоположном конце офиса. Она была для него неким мерилом адекватности в Башне: никогда не следовала каким-то трендам и ни к кому не подлизывалась. Степан всегда смотрел на её реакцию, когда хотел убедиться в том, что происходившее на работе казалось бредовым не только ему.
И вот сейчас по её усталому лицу можно было понять, что процедуры Василия уже сидели у неё поперёк горла. Заметив, что Степан смотрит на неё, она улыбнулась. Тот неловко улыбнулся в ответ и посмотрел на флягу в своём кармане.
«Что ж, хотя бы эта красотка на моей стороне. Ну а ты что думаешь, фляжечка? Может, пора с тобой сблизиться? На самую малость. Просто чтобы с ума не сойти».
Степан, осторожно озираясь по сторонам, достал флягу и тут вдруг заметил кое-что странное.
Оказывается, что на его столе лежал незнакомый ему чёрный беспроводной наушник. Судя по потёртостям, ему было много лет: он ярко выделялся на фоне стерильного высокотехнологичного офиса. У наушника на корпусе был небольшой чёрно-белый экран.
Степан поднял наушник над головой и огляделся по сторонам. Никто не обратил на него внимания. Пожав плечами, программист повернулся к своему компьютеру и с удивлением заметил, что тот почему-то не был заблокирован. Но это было далеко не самой странной деталью. Степану пришло оповещение из Соцсеть.Банк, хотя до следующей зарплаты оставалась ещё неделя.
Почувствовав неладное, программист заглянул в свой электронный кошелёк и увидел там нули. Их было неприлично много, и стояли они не в конце числа, как положено, а в начале.
– Какого чёрта? – пробормотал Степан.
Он перезагрузил кошелёк несколько раз, но ситуация не наладилась.
Внезапно чёрный наушник громко зазвонил дебильной весёлой восьмибитной мелодией, из-за чего Степан дёрнулся. Парень поднял устройство и прочитал на его маленьком экране: «Вам звонит Император Нортон Второй».
«Вашу мать!»
Глава 2. Вождь Гаража
Чёрный наушник неизвестного происхождения продолжал настойчиво трезвонить. Степан с сожалением понял, что эта дебильная мелодия звонка надолго въестся в его мозг. Коллеги программиста начали укоризненно посматривать на него.
Заныкав фляжку с пивом в ящик, Степан поднял наушник и увидел, что у того на корпусе отчётливо был виден затвердевший жир с чьего-то уха. Парень с отвращением протёр устройство об штанину, затем надел его вместо своего белого. Приняв звонок, Степан не придумал ничего умнее, чем произнести:
– Алё?
– Степан Станиславович Петров, – раздался в ухе искажённый программой мужской голос. – Известно ли тебе, хто я?
Степан огляделся по сторонам, ища подсказку. Потом ответил:
– Нет!
– Правильный ответ. Зато я тя знаю! Думаю, ты не хотов увидеть то, шо я хочу тебе показать, но выбора у тя всё равно нет. Ты же хошь вернуть своё бабло, верно?
Степан побледнел и замер. Затем его осенило: дрожащими руками он открыл на своём компьютере вкладку с сайтом полиции.
– На твоём месте я бы этого не делал, – продолжил голос в наушнике. – Полиция в деле. Даже не думай хитрить, иначе бабла не видать.
Чертыхнувшись, Степан заблокировал компьютер и прошептал в наушник:
– Кто ты?
– Твой новый лучший дружбан. Если хошь вернуть желанное, те придётся выполнять всё, шо я ховорю. Времени осталось совсем мало. Встань.
– Что, прямо сейчас?
– Да.
«Что за “Матрица” ещё, чтоб её за ногу, блин», – подумал Степан и встал из-за своего стола.
– Слева лифт, он сейчас уедет, – продолжил голос из телефона. – Тебе туда. Реще!
Степан оглянулся: в пятнадцати метрах слева от него двери лифта открылись, и оттуда вышла пара бородатых дизайнеров.
– Но…
– Молча. И не попадись на хлаза менеджменту. Они не на нашей стороне. Реще!
Степан огляделся. Убедившись, что Василия нигде не было видно, он рванул к лифту. Это был чуть ли не бег с препятствиями: один маркетолог – приятель Макса – именно сейчас решил встать на голову и чуть не заехал Степану босой пяткой по носу. Программист увернулся и успел заскочить в лифт как раз в тот момент, когда двери начали закрываться.
В лифте Степан оказался вместе с Катей, которая читала что-то в телефоне. Она приветливо улыбнулась программисту.
– Тебе на первый эташ, – продолжил голос в наушнике. – Около тя девушка. Вишь?
Катя заметила, что Степан пристально смотрит на неё. Программист поспешно отвёл взгляд.
– Да, – тихо ответил Степан.
– Сделай ей комплимент.
Степан сморщился и громко спросил:
– Что? Зачем?
Катя повернула голову в его сторону. Программист, неловко улыбаясь, указал на наушник.
– Это кодовый сихнал, – продолжил голос. – Похвали её работу.
«Они что, заодно?»
– Делай. Иначе бабла не видать, – продолжил голос.
Степан почувствовал, как вспотели его ладони. Кашлянув, он сказал:
– Эм, Катя?
Девушка посмотрела на него. У неё были большие голубые глаза и милые ямочки на щеках. Степан сказал:
– У тебя, эм, хорошая работа. В смысле, ты сделала хорошую работу. Недавно совсем. Неделю назад. Две. Или три.
Девушка вопросительно приподняла бровь. Не услышав продолжения, она сказала:
– Спасибо…
– Д-да.
– Замечательно, – продолжил голос в наушнике, – как выйдешь из лифта, дуй к столовой.
Степан закрыл потеющее лицо рукой.
«Чёрт, угораздило же мне выставить себя неадекватом перед единственным нормальным человеком в офисе!»
Внезапно Катя повернулась к Степану и сказала:
– Знаешь, а я ведь вчера как раз думала о том, как редко люди в восточноевропейских странах делают комплименты друг другу, даже по рабочим вопросам. А почему? Ведь это просто приятные слова, ни к чему не обязывающие.
Степан улыбнулся одними зубами. Катя заговорщически улыбнулась и спросила:
– А ты ведь тоже сбежал с ритуала Василия? Ума не приложу: почему нам просто не дают поработать?
Степан закивал так, что у него защемило шею. Скорчившись, он положил на больное место ладонь.
– Скажи ей, шо у тебя дела, – сказал голос в наушнике.
– У меня дела, – выдавил Степан.
– А, понимаю, – ответила Катя.
– Скажи, шо у тебя смузи бродит.
Степан замешкался.
– Ховори! И затем в столовую, реще!
– У меня смузи бродит, – буркнул Степан и побежал из лифта, оставив удивлённую Катю позади.
По пути в столовую ему казалось, что абсолютно все идущие мимо люди смотрели на него с осуждением. Степан с опаской поглядывал на камеры наблюдения, висевшие на каждом шагу.
«Как он следит за мной? Может, он с Соцсетью заодно? А может, мне попросить помощи у охранника? Нет, рискованно!»
Степан вбежал в столовую, где уже готовились к обеду.
– Слева холодильник, – продолжил голос в наушнике.
Степан подскочил к двухметровому холодильнику, забитому бутылками смузи.
– Сколько там бутылок «ПРОСВЕТЛЁННОГО САХАРКА»? – спросил голос.
– Зачем Вам?..
– Сколько?!
– Семнадцать.
– Так и думал. Возьми оттуда пиво.
Степан непонимающе поднял бровь и сказал:
– Н-но тут его нет. Ведь по правилам в Башне любой алкоголь запрещён.
Голос замолчал на несколько секунд. Затем он спросил:
– Серьёзно?
– Да.
Степан услышал, как из наушника раздался какой-то странный шум. На программиста косо смотрели сотрудники столовой, а где-то вдалеке на кухне возился Даврон. Степан сделал вид, что выбирает смузи.
– Ладно, – продолжил голос. – У стойки с закусками лежат сухарики. Возьми их. Реще!
Степан с опаской оглянулся по сторонам и подошёл к закускам. Взяв бумажный пакет, он насыпал туда горсть ржаных сухариков.
– Больше!
Степан послушно насыпал ещё несколько горстей. Сухарей в пакете стало так много, что они посыпались через край.
– Махсимальный успех, Степан. Теперь на выход, реще!
Степан обернулся и, внезапно, встретился лицом к лицу с Максом. Коллега поднял руки и воскликнул:
– Степан! А ты почему не на ритуале? Меня Гурмит отправил за ягодами годжи.
– Я, эт, как бы…
– Повторяй за мной, – сказал голос в наушнике. – «Я хотел тебе кое-что сказать».
Степан побледнел, глядя на Макса. У того медленно приподнялась бровь.
– Ховори! – продолжил голос из наушника. – Иначе всей операции конец, Степан! У нас нет выбора, слышишь?!
Степан воскликнул:
– Ладно! Я хотел тебе кое-что сказать.
– «Я махсимально благодарен тебе за то, шо ты мне рассказываешь про правильную жизь», – продолжил голос в наушнике.
Степан зажмурился, а затем повторил за голосом. Макс с удивлением заморгал.
– «Ты открываешь для меня волшебный мир идеальной жизни. Я не представляю, шо делал бы без такого мудрого человека, как ты. Ты мой лучший друх: самый классный и клёвый».
Степан скривился так, будто его язык превратился в лимон. Вздохнув, он сокрушённо повторил за голосом из наушника. Макс в удивлении открыл рот, положил руку себе на грудь и сказал:
– Стёпа! Как приятно это слышать! Я именно этого и добивался…
– Скажи, шо тебе пора идти. Смузи бродит, – продолжил голос. – И на выход, реще!
– Смузи бродит! Нужно идти, – буркнул Степан и побежал в сторону выхода.
– Приходи на следующий слёт биохакеров! – крикнул Макс вдогонку.
Весь красный, Степан выбежал на улицу, где ему в лицо тут же ударил поток холодного воздуха. Программист зашипел в микрофон:
– Ты, больной ублюдок! Зачем мне это всё нужно было говорить?
– Степан, инохда для достижения желаемого людям просто нужно сказать то, шо они хотят услышать, и не важно, правда это или нет, – ответил голос. – Тебе нужно следовать моим инструкциям!
Степан помолчал секунду, а затем спросил:
– Я же получу свои деньги обратно?
– Конешн!
– Ладно.
Из наушника вдруг донёсся звук харканья. Затем голос продолжил:
– Теперь перейди шоссе, лезь в дырку, там направо, налево, направо вдоль теплотрассы, потом направо, прямо мимо баньки, налево и прямо до «Продуктов». Дальше немножечко прямо до развилки, я там буду сидеть тебя ждать на пеньке. У тебя две минуты, торопись!
– В дырку? На пеньке? Продукты? – спросил Степан, но его собеседник уже вышел из разговора.
Программист чертыхнулся и побежал в сторону шоссе. Бег для Степана сам по себе был событием, ведь он и спорт были понятиями несовместимыми. Похоже, что его план не заниматься фитнесом до тех пор, пока все не станут киборгами, давал сбой.
Оказавшись у шоссе, Степан заметил пешеходный переход неподалёку. Подбежав к нему, он сначала нажал на кнопку на светофоре, но потом решил не терять времени и перебежал через дорогу. Он оказался перед высоким обветшалым забором, на котором кто-то недавно написал красными буквами «ПИРУЙТЕ ДАЛЬШЕ, СОЦСЕТНИКИ». Эту надпись регулярно закрашивали, но анонимный граффитист не сдавался и всякий раз выводил её заново.
По левую руку Степан увидел дыру в заборе. Через неё открывался вид на совершенно другой мир: с деревянными домами, мусором на дороге и сомнительными градостроительными решениями. Степан пролез сквозь этот своеобразный портал в совок и шагнул на деревянную тропинку. Он заметил, что как только он оказался по ту сторону забора, ветер стих, словно и не было его вовсе. Степан перескочил через железнодорожные пути и побежал мимо старых обветшалых домов.
Программист глянул через плечо: футуристичная Башня выглядывала из-за забора, совершенно не вписываясь в окружающий Степана пейзаж. Казалось, что это было и не здание вовсе, а космический корабль каких-то инопланетных захватчиков, победить которых можно было разве что с помощью лома и глубоких познаний в физике.
Пару минут Степан бежал, в панике поворачивая в случайных местах. Вскоре стало ясно, что он потерялся. Он успел заметить в одном из домов бабульку с оранжевым котом в руках: старая карга с неодобрением смотрела на программиста.
Наконец Степан увидел обветшалый продуктовый. Обогнув его, программист побежал по тропе и, к своему облегчению, вскоре увидел крупного мужчину, сидевшего на пеньке. Подбежав поближе, Степан смог разглядеть незнакомца получше.
Стёпа ожидал увидеть бандита в маске, террориста в религиозной одежде или какого-нибудь продажного депутата. Но человек на пеньке не был похож ни на одного из них.
«Чуб? Серьёзно? Кто такое вообще сейчас носит?»
Действительно, у незнакомца на макушке был светлый чуб, прям как у казаков. У него были жёлтые очки, а в ухе – большая золотая серьга. В одной руке он держал книженцию с названием «Истоки зла, или Тайна коммунизма», а в другой было, словно череп Йорика, надкушенное яблоко. Незнакомец был в тельняшке и в спортивных синих штанах с белыми полосками, а на его плечи была наброшена кожанка.
Когда Степан, тяжело дыша, подошёл поближе к мужчине, он повернулся и грубоватым голосом воскликнул:
– Во-от ты хде! Мистер затышки в ушах!
– Я, ты, ох, это, там, ох, – только и ответил Степан.
Незнакомец убрал книжку в широкий карман своей кожанки, а затем сказал, громко чавкая яблоком:
– Отдышись давай! А то не хватало, шоб ты тут ещё сдох! Спортом бы тебе почаще заниматься, дрыщ-то какой!
Стёпа хотел возразить, но не смог: он скрючился, тяжело дыша. Пока он хватал ртом воздух, мужчина продолжил бесяче чавкать. Степан заметил, что на ногах у незнакомца (боже, какие у него были волосатые пальцы!) были потрёпанные пляжные шлёпки.
– Это ведь ты мне звонил? – выдавил из себя Степан.
– Уху! Шо, как те закос под Морфеуса? – сказал мужчина.
– Где мои деньги?
Мужчина выплюнул кусок яблока и воскликнул:
– Ну нате! Ни привет, ни здрасте, а сразу про бабло! Да не парься ты о них! Ща дойдём до однохо места, и всё номана будет.
– Они мне нужны сейчас, – дрожащим голосом ответил Степан.
Мужчина смачно харкнул на землю, а затем сказал:
– Лан, понимаю: стресс и усё такое. Шестно скажу, я б тебе ща бабло вернул, ваще запросто! Но ты ж убежал бы тут же! Так шо потерпи маленько!
Степан недоверчиво осмотрел собеседника. По лицу мужчины было сложно понять, раздражённый он или радостный, планировал он убить Степана или просто похлопать по плечу. Надёжнее всего было предполагать худшее.
– Ты кто вообще? – спросил Степан.
Мужчина обиженно взглянул на программиста и сказал:
– Ты шо, не узнаёшь меня?
Степан покачал головой, а потом воскликнул:
– А, точно!
Чубатый улыбнулся и сделал вид, что внимательно слушает.
– Ты тот самый стареющий пранкер, да? – спросил Степан. – Которого в новостях показывали?
– Эй, слыш! Я в полном расцвете сил!
– Как там тебя? Илья? Илья Иванов?
Шантажист фыркнул, надул грудь и громогласно сказал:
– Иван! Иванов Иван! Эт ж запомнить проще простохо! Успешный пранкер, независимый художник, бунтарь, борец за свободу и справедливость!
– А! Эм, пранкер, да? – спросил Степан, неуверенно улыбаясь. – То есть это всё прикол? Меня что, на видео снимают?
– Снимают, блин! Шо за поколение пошло: лишь бы жопой холой вилять, да? Сухары принёс?
– Э, да.
– Сюда давай! И наушник тож. Шо, думал, я те в подарок ехо дал?
Степан достал из кармана пакет с сухарями и протянул его вместе с наушником Ивану. Тот с довольной рожей взял всё и рыгнул, небрежно прикрыв рот рукой. Затем он закинул горсть сухариков в рот и, сморщившись, сказал:
– Хипстерские сухари, блин, какое же дерьмо.
Степан, замешкавшись, спросил:
– А почему я? Зачем я тебе понадобился?
– Ты веришь в судьбу, Степан? – важно спросил Иван.
– Нет.
Причмокнув, Иван ответил:
– Ну и хрен с тобой, я тож. Лан, нам пора.
– Куда?
– В Хараж. Там у нас штаб!
– Штаб? Штаб чего? Соцсети?
– Какой нафих Соцсети? Кое-шехо хораздо круше!
Иван встал и зашагал по тропинке в сторону леса, продолжая хрустеть сухарями. Степан оглянулся: вокруг никого, кроме них, не было. Он нервно закусил губу и поплёлся за пранкером.
Иван достал из кармана телефон с разбитым экраном, врубил на нём техно из 90-х и начал пританцовывать. Степана эта музыка начала крайне сильно раздражать.
– Как те музон? – спросил Иван.
– Вот я и познакомился с одним из тех, кто включает музыку с телефона.
– Трек узнал?
– Нет.
– Тьфу, задротище, ты ваще на дискачи ходил? Эт ж «Бомфанк Эм-Си»!
Степан недовольно огляделся по сторонам, пытаясь придумать, как можно вернуть деньги, не связываясь с таким придурком.
Некоторое время они шли молча. Когда музыкальный трек закончился, Иван резко поднял палец вверх и заявил:
– Пришло время посвятить тя в ужасную тайну!
– В какую?
– Именно я устроил пранк во время новоходнехо поздравления!
– Поздравление? Ты о чём?
Иван обиженно взглянул на него и воскликнул:
– Тот, шо со свиньёй!
– Это мне должно о чём-то говорить?
– Серьёзно? Эт ж на Новый Ход поздравление было: там ещё свинья транслировалась на фоне Кремля на всю страну! И хрюкала, мол, шо свиньи в 2023 году будут жить в триста раз лучше!
Степан покачал головой. Иван укоризненно посмотрел на него и спросил:
– Ты шо, дед? Фихли ты не в теме никакой движухи?
– Сам ты дед. Сколько тебе там лет?
– Скока надо!
Иван молчал секунды четыре. Этого, видимо, ему показалось много, поэтому он снова заговорил:
– Стёп, Стёп!
– Ну что ещё?
– А ты веришь в иллюминатов, которые пытаются поработить шеловешество?
Степан пару секунд думал над ответом. Затем всё-таки ответил:
– Нет.
– А в рептилоидов, хоторые борются с иллюминатами за власть над миром?
Степан неуверенно засмеялся.
– Шо, нет што ли? – спросил Иван. – Блин, тохда те с Эдиком тяжеловато будет. Ну лан, разберётесь!
Степан покачал головой. Про Эдика ему и знать не хотелось.
Они продолжили путь, уходя всё дальше в лес. Степан понял, что за все годы жизни в Башне он ни разу не заходил так далеко. Кашлянув, он спросил:
– Так что это за штаб? Почему мы туда идём?
– Хараж! Штаб нашей хруппировки «Хавардак»! Я с Эдиком выихрал ехо у хипстеров на спор пару месяцев назад!
– Группировки «Кавардак»? Так ты, значит, один из тех самоубийц, которые протестуют против Соцсети?
Иван фыркнул:
– Протестуют против Соцсети? Я шо, похож на дебила? А, ты эт тока Эдику не ховори, лады?
– А что это за Эдик ещё? Вожак твоей группировки?
Внезапно Иван заржал и так сильно хлопнул Степана по плечу, что тот вскрикнул.
– Ха, шоб Эдик был вожаком? Ну ты жжёшь, номаный юмор у тя! Спорим на косарь: хлазом морхнуть не успеешь, как мы станем лучшими друзьями! Прям как по махии дружбы!
– Ну да, конечно, – ответил Степан. – Я знаю тебя полчаса, а у меня уже столько причин тебя ненавидеть, что я сбился со счёта. И зачем ты заставлял меня говорить моим коллегам всякую чушь?
– Не чушь, а комплименты!
– Да всё равно! Они что, связаны с тобой? А, погоди. Это тоже было частью пранка, да?
Иван не отреагировал, лишь принялся ещё более активно подтанцовывать под мелодию. Степан раздражённо сжал зубы.
«Как ещё такой дебил мог получить доступ к камерам Башни, чтобы следить за мной? И как я мог на это купиться?»
Через пару минут они вышли из леса на опушку, а затем дошли до большого ангара. Выглядело здание давно заброшенным, оно явно нуждалось в ремонте. Может, раньше это был гараж для военной техники?
Иван подошёл к большой исцарапанной двери ангара, выключил музыку на телефоне и потянул на себя дверь. Она с протяжным скрипом распахнулась.
– Прошу в мою обитель, о достопоштенный хосподин, – кривляясь, сказал Иван. – Махсимально успешный Хараж для Вашего элитнохо общества!
Степан сделал шаг в сторону входа, но потом остановился. Его ноги отказывались идти вперёд. Степан почувствовал, как на лбу выступил холодный пот.
Внутри ангара было совсем темно.
– Эм, я туда не пойду, – сказал Степан.
Иван, прищурив глаза, улыбнулся.
– Стёпа-Стёп-Стёпыч. Понимаю, какой-то там мужик с клёвой пришоской ведёт тя в свой Хараж. Стрёмная жесть! Я б на твоём месте тоже ща бы к маме просился!
Степан вопросительно посмотрел на Ивана.
– Доверься мне! – воскликнул пранкер, взяв его за плечо. – Ты мне потом ещё спасибо схажешь! Здесь с тобой нихто нишо плохого делать не будет! У меня ж это, как ехо, шувство жести не атрофировано! Ты скажи: я тя хоть раз обманывал?
– Ты буквально только что украл все мои деньги.
– Да шо ты про бабло своё? Я ж не маньяк там какой-то, или извращенец, или политик! Доверься, йопт!
Иван, широко улыбаясь, похлопал программиста по плечу и зашёл внутрь Гаража. Степан, сжав кулаки, остался стоять снаружи.
«Бежать сейчас? Может, ну эти деньги? Но как же остров? А кому сказать? Полиции? Но они ведь заодно? Или это всё-таки просто пранк?»
– Слыш, тебе нужно твоё бабло или нет? – голос Ивана гулко раздавался в ангаре. – Заходи, не ссы! Можешь не разуваться!
Степан глубоко вздохнул и шагнул внутрь.
Иван громким щелчком выключателя зажёг свисавшие с потолка лампы, и те тускло замерцали.
Помещение было затхлым, но не прям кошмарным. На полу повсюду валялся строительный мусор и старые бутылки. В воздухе отчётливо чувствовалась пыль, от которой хотелось чихать. Судя по саже снизу на стенах, на полу когда-то разводили костры.
Степан тайком достал телефон и убедился в том, что там включён режим определения геолокации. Зайдя в приложение Соцсеть.НайдиМеня, он с сожалением увидел, что в его списке друзей было всего три человека и все они не появлялись в сети уже как минимум несколько недель.
Голос Ивана эхом разносился по помещению:
– Ох, Стёп! Ты даже не представляешь, наскока этот день важный для тя и для всех нас!
– Для всех нас? – спросил Степан.
Иван не ответил. Степан увидел, что стены украшали выцветшие календари 1996 года с девушками топлес на фоне тропического пляжа. На каждой фотографии кто-то старательно вырезал ножницами соски, оставив остальное нетронутым. Видимо, цензура.
– Ещё более задрипанного места не мог найти? – спросил Степан. – Дно какое-то.
– Именно! Шоб оттолкнуться от дна, нужно опуститься на нехо! А вон там, короше, – Иван указал в дальний угол помещения, где, кроме мусора, ничего не было, – будет максимальный успех! Запомни это место!
Степан не стал уточнять у Ивана, что в его понимании было успехом и, в частности, успехом максимальным. Всё внимание программиста было сосредоточено на том, чтобы не наступить на что-нибудь тёплое и влажное.
Иван зашагал по эдакой тропинке чистоты посреди мусорных завалов, ведущей в дальний конец помещения. Степан пошёл следом.
– Круто, да? – спросил Иван, довольно улыбаясь. – А ведь раньше Хараж был просто в дерьмище! Везде мусор! Дохлые крысы! Бомжи костры разводили! Как будто апокалипсис! Слёт любителей российского рока середины 90-х!
Пока Иван это говорил, у него из-под ног выскочила жирная крыса. Степан отпрянул и спросил:
– А разве сейчас что-то изменилось?
– Обижаешь! Мы ж провели интернет! А потом ещё намутили туалет! И фабрику смузи восстановили! Всё теперь охонь! Охонь!
– Фабрику смузи?
– Ды! – воскликнул Иван и махнул в сторону лестницы вниз. – Она нам досталась от тех самых хоре-хипстеров, которые тока и делали, шо понтовались да упарывались. Шо за дурь они вытворяли, капец!
Степан недоверчиво оглядел лестницу вниз. Ему не хотелось даже думать о том, что могло происходить на нижнем этаже. Вскоре они подошли к стене, на которой зачем-то было написано красной краской «СТЕНА». Иван трижды ударил по ней ногой. Стена отодвинулась: оказалось, это была скрытая дверь.
– Видал, Стёп? Прям Шерлох Холмс! Сам намутил! – воскликнул Иван, широко улыбаясь.
За дверью Степан увидел тёмный коридор. Они прошли по нему до конца, потом повернули направо и увидели ещё одну дверь. В ней была щель на уровне глаз.
Иван принялся долбить по двери кулаком, выстукивая какую-то мелодию. Степан узнал её: в последний раз он слышал её где-то в начале 2000-х в фильме про бандитов.
Через несколько секунд щель открылась, и там показались чёрные, подведённые тенями глаза. Было непонятно, мужские они или женские. Глаза осмотрели гостей, и через секунду щель закрылась.
