Читать книгу: «Сарматские хроники – 3. Новые горизонты», страница 12
Глава 16
…От чудовищного удара, что сотряс корпус, мало кто устоял на ногах. Аглая успела в последний момент закрыть голову руками, поэтому в борт она вре́залась левым плечом и тихо взвыла от пронизывающей горячей боли.
Драккар накренился, чуть не черпая морскую воду под многоголосые торжествующие крики на грубом северном языке. Впрочем, они почти сразу сменились проклятиями, когда стало ясно, что удар пришёлся вскользь. Богдан в последний момент успел уйти от фатального столкновения, и сейчас драккар сарматов, изгибаясь под каким-то немыслимым углом совершал отчаянный залихватский разворот, становясь борт в борт со вторым варяжским судном, взявшимся словно из ниоткуда.
Обе стороны сейчас активно готовились к бою, неясно было только, кто рискнёт пойти на абордаж первым… Викинги, на короткое время растерявшиеся было от так неожиданно ускользнувшей прямо из рук победы, сейчас уже потрясали мечами и прочим оружием над головами и орали почём зря, свирепо вращая глазами, – видимо, подобная «психическая атака» не раз срабатывала, «на опережение» лишая противника желания сопротивляться и вынуждая спасаться бегством. Волков-воинов, правда, это представление мало впечатляло. Молча готовя к бою свои клинки, они невозмутимо рассредотачивались вдоль борта, не обращая никакого внимания на беснующихся варягов.
Аглая поискала глазами Майпранга – вожак по-прежнему стоял на носу судна, наблюдая за тем, как сокращается отрезок пенящейся морской воды между кораблями. Вопреки своей обыкновенной запальчивости, сейчас он был молчалив, словно чуял, что бой предстоит непростой, про себя пытаясь найти возможные слабые места норманнских воинов. И не находил…
Женщина порывисто вздохнула – викингов однозначно было больше. Могучие, умелые воины, не знавшие пощады… Об их безумстве в бою и вероломности ходили легенды, почти затмевающие былую кровавую «славу» сарматов…
Она попыталась шевельнуть левой рукой, и движение немедленно отозвалось острой болью в плече, так, что потемнело в глазах. «Хорошо, что левая!!!» – мелькнула мысль, и Аглая чуть не рассмеялась в голос – прямо, амазонка, б…ть, ничего не скажешь!!! Перехватив поудобнее лёгкий клинок, она прижалась спиной к борту, решив, что уж одного-то северного головореза точно успеет забрать с собой в страну небытия.
Лёгкий толчок возвестил о том, что борта судов наконец соприкоснулись. Аглая прикрыла глаза – сейчас начнётся… Однако лязганье оружия, свирепые крики и прочие звуки боя вопреки ожиданиям не приблизились, а слышались сейчас где-то в отдалении. Женщина открыла один глаз, затем второй, и в изумлённом восхищении уставилась на разворачивающуюся перед ней картину.
Воины-волки опередили… На долю мгновения, на короткий взмах меча… Они атаковали ПЕРВЫМИ, и сейчас варяги, несмотря на численное преимущество, вынуждены были обороняться на своей же палубе!… Мало того, сарматский драккар довольно резво отходил в сторону, и полоса воды между судами быстро увеличивалась…
– Богдан, что ты делаешь??? – Аглая, забыв про боль в плече, кинулась к рулевому. – Они же ТАМ остались!!!…
– Знаю я, что делаю! – буркнул кормчий, не переставая ворочать тяжёлым кормилом. – Я не даю псам северным на наш драккар перемахнуть!… А вот и подарочек им, проклятым! Держись!!!…
То, что корабль пойдёт в атаку, Аглая поняла за секунду до удара. Поняла – и, что было силы, вцепилась в кормовой борт. Богдан не промахнулся, она вообще очень сомневалась, что он когда-нибудь промахивается… Таран достиг цели и, с треском ломая дерево, продырявил норманнское судно аккурат посередине, а затем, не ме́шкая, дал задний ход.
В пробоину хлынула вода, однако «мясорубка» на варяжской палубе, казалось, закипела с удвоенной силой, несмотря на то, что судно опасно накренилось. В этом месиве уже трудно было разобрать отдельные фигуры, и лишь время от времени мелькавшие тёмно-красные одежды говорили о том, что волки-воины ещё на ногах.
Аглая, судорожно вцепившись в борт, во все глаза смотрела на тонущий корабль, пытаясь разглядеть Майпранга. Вожака нигде не было видно – то ли, как всегда, орудовал в са́мой гуще схватки, то ли… Нет!!! ЭТОГО случиться не могло!!! Не здесь и не сейчас…
Богдан развернул судно, бормоча под нос одному ему известные заклятья, и драккар медленно направился в сторону уже почти погрузившегося в морские волны корабля, чтобы подобрать уцелевших. Море в том месте словно кипело, постепенно окрашиваясь красным – даже в воде бойня не прекращалась ни на минуту…
Аглая ме́льком бросила взгляд на варяжский флагман. Тому было не до них – он удирал во все лопатки, пытаясь уйти от дромона, где наготове были сифоны с огненным зельем. Воины Марка Ласкариса знали своё дело, методично разделяя вражеские корабли, чтобы уничтожить их поодиночке.
– Твою ж мать!!! – возглас Богдана заставил её вздрогнуть.
Резко обернувшись, она замерла от ужаса, – между их драккаром и тонущим судном из морских волн вздымался третий корабль викингов…
***
…Майпранг оттолкнулся от уходящей из-под ног палубы, вложив этот толчок в силу удара, и его противник – дюжий бородатый варяг – отправился вслед за своим кораблём, пуская кровавые пузыри. С рёвом налетел следующий, и сармат, с разворота полоснув его клинком по горлу, ухмыльнулся – не умеют эти вояки северные драться молча, всё бы им глотки драть!!! Ну, да это только на́ руку…
Он повёл глазами поверх пенящихся волн – волки-воины, один за другим избавляясь от врагов, постепенно теснились всё ближе к вожаку. Так и договаривались – подобрать их с драккара будет не в пример легче!…
Чужой корабль, возникший словно по чьему-то злому нагово́ру, перекрыл дорогу сарматскому судну, а заодно и обзор. С низкого борта немедленно полетели стрелы, с одинаковой точностью разя́ и своих, и чужих – люди, барахтающиеся в воде, были хорошей мишенью, а смерть в бою считалась у викингов единственно возможным почётным исходом, независимо от способа…
Чуть приподнявшись, Майпранг набрал полную грудь воздуха и тут же нырнул поглубже, уворачиваясь от стрел, пронзающих водяную толщу и искренне надеясь, что его примеру последуют остальные волки. Краем глаза он заметил несколько фигур в тёмно-красном, повторявших его манёвры, и немного успокоился. Третий варяжский драккар не отличался большими размерами и глубокой осадкой, и проплыть под его днищем на противоположную сторону большого труда не составляло.
Днище… Тёмные, хорошо просмолённые доски внахлёст… Сармат подавил желание ткнуть в эти доски мечом – глупо!!! И пробить – нипочём не пробьёшь, и клинок сломаешь…
Он сделал ещё пару толчков и вынырнул на относительно безопасном расстоянии от вражеского судна. Рядом в волнах появилось ещё несколько голов – волки-воины успели последовать за вожаком. Шумно фыркая и отплёвываясь, над поверхностью показался Скилур, и у вожака отлегло от сердца.
Но вот Ипполита нигде не было видно… Майпранг нахмурился – парня было откровенно жаль! Перед атакой на варяжское судно он заметил его у борта среди своих воинов – молодой Аргир уже разжился неплохим клинком и хмуро разглядывал врагов, потрясавших оружием.
«Не лезь, парень! Не твоя это битва!!!»
«Ты считаешь ромеев трусами и предателями, вожак???»
«Не всех! … Но я знаю Романа Дука! И знаю, зачем твой отец в компании с ним явился в Царьград!…»
«Значит, я отвечу за грехи и промахи моего отца! И докажу тебе, что Аргиры способны не только на подлость!…»
Молодой византиец гордо вздёрнул подбородок и сверкнул глазами, а потом пошёл в атаку одним из первых…
На войне – как на войне, чтоб её!!!…
Майпранг глубоко вздохнул и огляделся. Невдалеке маячил ИХ драккар. Борта судна щетинились стрелами – викинги отстреливались в обе стороны, кто бы сомневался! На корме удалось разглядеть могучую фигуру Богдана, которого Аглая закрывала большим щитом. Вожак усмехнулся – живы!!!… Но из шестерых волков-воинов, остававшихся на вёслах, четверо сейчас лежали мёртвыми… А усилий двух гребцов было – увы! – недостаточно, и, несмотря на отчаянные манёвры кормчего, их корабль сейчас представлял собой очень удобную неповоротливую мишень…
Майпранг в несколько гребков достиг драккара и по-кошачьи вскарабкался на борт. Поймав восторженно-счастливый взгляд Аглаи, он удовлетворённо улыбнулся – ради этого сто́ило сражаться и побеждать!!! Подхватывая тяжёлые щиты, валявшиеся здесь же на палубе, он принялся водружать их на край борта в ряд, и в них немедленно со свистом вонзилось несколько стрел – противник подошёл совсем близко… Оставшиеся в живых сарматы, забираясь на корабль, сразу бросались за вёсла, и драккар уже довольно резво разворачивался к варяжскому судну укреплённым бортом.
– Когда только стрелы у вас, псов, закончатся??? – буркнул Майпранг и, пригнувшись, ринулся на корму.
Дав лёгкого тычка Аглае, чтобы спустилась вниз, в укрытие, он перехватил из её рук тяжёлый щит и встал рядом с рулевым, наблюдая, как неприятельское судно заходит справа для тарана.
– Богдан! Уходим!!!…
– Погоди, вожак! У меня тут для них… тоже подарочек припасён!!!… Братцы, по моей команде… ЗАДНИЙ ХОД!!!…
Могучий бас Богдана перекрыл и плеск волн, и крики нападавших, и свист десятков стрел. Воины-волки враз дружно налегли на вёсла, и драккар шустро попятился кормой вперёд, уходя от удара и подставляя противнику укреплённый нос вместо уязвимого для острого тарана борта. Но был ещё и подарочек…
Только сейчас Майпранг увидел, в какой опасной близости их корабль находился от подводных рифов, располагавшихся грядо́й вдоль всего левого борта. Малейшее неверное движение – и никакого тарана не потребовалось бы!… Но викинги в запа́ле погони не были столь внимательны, и сейчас их драккар с оглушительным треском вреза́лся в самую гущу подводных скал. Коварство Каменистой бухты пришлось как нельзя кстати…
***
…Когда-то он считал византийские корабли лучшими – непобедимый флот империи громил почём зря противников всех масте́й, не говоря уже о пиратах, а летописцы с удовольствием смаковали эту тему в своих трудах…
Марк с досадой стукнул кулаком по борту. Драккар снова и снова оказывался быстрее и маневреннее, а великолепный, хорошо оснащённый и вооружённый дромон мог похвастать разве что своей неповоротливостью! Хуже всего, что то был ВАРЯЖСКИЙ драккар…
Лодки оказались лёгкой мишенью. Став жертвами «греческого огня» и вспыхнув факелами прямо посреди морской глади, они вселили в византийцев уверенность в близкой победе, которая сейчас ускользала из рук вместе с гибким маневренным норманнским судном.
Марк бросил взгляд в сторону – там кипело сражение между сарматским кораблём и превосходящими силами противника, однако опьянённые жаждой кровопролития и слишком уверенные в своей непобедимости викинги совершили-таки пару непростительных ошибок… Бесславная гибель варяжского драккара, налетевшего на рифы, впечатляла, но окончательно озверевшие северные воины продолжали атаковать судно Майпранга вплавь. Приглядевшись, катепан просиял, заметив среди фигур на палубе Аглаю. Все разговоры и объяснения – потом, главное – жива!!!… Впрочем, радостная улыбка на его лице быстро сменилась тревогой – он не мог не заметить, что волков стало едва ли не вдвое меньше…
Прикрикнув на гребцов, Марк дал пару указаний рулевому и почти бего́м направился к носовому сифону. В этом месте, огибая очередную гряду рифов, варяжский корабль вынужден был чуть замедлить ход. Если и давать залп огненного зелья – то именно здесь и сейчас!!!
Стрелки́ уже спо́ро разворачивали «пламенный рог», расположенный на носу, в сторону норманнского корабля. Ещё пара мгновений, и в направлении викингов полетела первая порция «греческого огня». Вода вокруг кормы драккара вспыхнула, и пламя принялось жадно лизать просмолённые доски. Отчётливо слышались гортанные крики варяжского предводителя, подгонявшего своих гребцов, которые из кожи вон лезли, лишь бы уйти из опасного места. Дромон плавно обогнул огненное пятно и вновь устремился в погоню, готовясь к следующему, возможно, решающему залпу, одновременно тесня́ противника ближе к рифам и не давая тому выйти на чистую воду.
Среди византийцев послышались радостные крики, и Марк, обернувшись, увидел приближающуюся со стороны города небольшую флотилию. Впереди хо́дко двигался дромон, ненамного уступавший размерами его кораблю, а по бокам и сзади виднелись три-четыре судна поменьше. Подмога – ну, надо же!!! Неужели придворные военачальники опомнились и решили-таки поучаствовать в сражении??? Небось, даже «победить врага» у них получится!…
Катепан смачно сплюнул в пенящиеся морские волны и дал отрывистую команду, не терпящую возражений. Дромон продолжил преследование, загоняя варяжский корабль в замысловатую ловушку среди скал…
***
…Бьор Железнорукий с побелевшим от ярости лицом, вцепившись обеими руками в борт, наблюдал за настигавшим драккар византийским судном. Он доберётся до этого ромея!!! Доберётся и голыми руками вырвет ему горло, с наслаждением наблюдая, как гаснет жизнь в ненавистных глазах!!!…
Тревожный крик рулевого отвлёк его от красочных мыслей, и, обернувшись, Бьор увидел рифы – справа, слева, повсюду! Ловушка, каменный капкан… Ромей подождёт – начать, пожалуй, следует с собственного кормчего!!!
В два прыжка преодолев расстояние, хёвдинг одним могучим ударом сбил с ног незадачливого матроса. Тот свалился на палубу и больше не подавал признаков жизни, а Бьор схватился за кормило, выравнивая драккар и направляя его в узкий просвет между скалами. Он до сих пор чувствовал под пальцами хруст костей черепа бывшего подручного, но не это сейчас занимало его мысли – по заливу в их сторону резво шли византийские корабли… Великий О́дин!!! Неужто ты отвернулся от своего подданного? Неужто именно сейчас припомнил ему какие-то мелкие грешки и неудачи???…
Приветственные крики со стороны ромейского корабля внезапно сменились воплями ужаса и оглушительным треском ломающегося дерева. Бьор обернулся, и его лицо исказилось злорадной усмешкой – подошедший дромон, не ме́шкая, успешно таранил преследовавшего его наглого византийца. Миклагардский союзник не подвёл…
***
… – Пранг!!! Смотри!!!…
Вожак одним из двух клинков снёс очередную косматую варяжскую голову и, пнув обезглавленное туловище в морские волны, обернулся. Аглая, как и было велено, в схватку не совалась и жа́лась сейчас поближе к Богдану, показывая правой рукой куда-то вдаль, поверх острой кромки рифов. Сармат пригляделся – там, ближе к берегу, темнело пятно, быстро направлявшееся к выходу в пролив. Лодка!!! Та, третья варяжская лодка, что успела улизнуть из-под огня дромона!…
Разглядывать её манёвры времени не было – северные воины атаковали драккар с обеих сторон, круша́ острыми топорами и тяжёлыми мечами всё, до чего могли дотянуться – людей, щиты, борта́… Корабль раскачивался из стороны в сторону, пробивая себе дорогу сквозь мешанину тел, но на смену погибшим врагам появлялись всё новые и новые, цеплялись за борт, опираясь ногами на спины погибших товарищей, и рубили, рубили, рубили…
Скилур, перехватив у одного из убитых варягов обоюдоострый топор взамен своего, сломанного в схватке, меча, орудовал им направо и налево, обрубая руки, хватавшиеся за борта, пробивая головы… Палуба драккара, скользкая от крови, дрожала под натиском людских тел, но слуги Одина, при всей своей звериной ярости и одержимости, были смертны, а значит, победимы!!!… Воины-волки, едва стоя на ногах, шатаясь и уже не обращая внимания на собственные ранения и увечья, медленно, но верно одерживали верх.
– Богдан! Дуй наперехват!!!… Чую – не простая это лодочка!!!…
Кормчий в очередной раз шевельнул тяжёлым кормилом, бурча под нос что-то про волчье чутьё и про то, что сарматы – все, как один, – родятся на свет сразу без башки и без ума. Драккар направился в узкую протоку между рифами, среза́я путь и оставляя за собой в воде жуткую дорожку из окровавленных тел.
Волчье чутьё не подвело – при ближайшем рассмотрении выяснилось, что помимо пятерых, вооружённых до зубов северных воинов, в лодке имелись и «гражданские». Полноватый, пышно одетый мужчина средних лет и три перепуганные женщины…
– Вожак!… Я так понимаю…
– Ты всё ПРАВИЛЬНО понимаешь, кормчий! Это василевс с семейством – они не на драккаре варяжском были, а на берегу укрыты…
Открытие не порадовало разве что самих варягов – поняв, что улизнуть на сей раз не получится, они замедлили ход и выхватили тяжёлые мечи, а кое у кого мелькнул в руках и ставший уже привычным обоюдоострый топор, наподобие того, что держал сейчас Скилур. Один из викингов, не особо церемонясь, приставил лезвие меча к горлу императора и бросил красноречивый взгляд на Майпранга, безошибочно определив его среди прочих как вожака. Заплаканная женщина постарше, сидящая рядом с супругом, испуганно вскрикнула и в ужасе закрыла рот руками, а кто-то из воинов безжалостно и грубо схватил её за растрёпанные каштановые волосы.
– Вот псы!!! – процедил Богдан. – Не прикончат же они своих заложников???
– Кто знает, кормчий! – негромко произнёс Майпранг, не сводя прищуренного взгляда с варягов. – Эй, вы, храбрецы!!! Вы, поди, самые славные воины в своре своей, раз вам доверили баб охранять!!!
Если до варягов и не дошёл полностью смысл сказанного, то насмешливая интонация противника преодолела все языковые барьеры. Один из викингов сплюнул сквозь зубы и коротко что-то бросил на своём грубом языке.
– Вот и я говорю! – невозмутимо согласился Майпранг. – Бравые вояки!!! Псарь ваш про вас не забудет? Косточку сахарную бросит???…
Среди воинов-волков послышались приглушённые смешки, в ответ на которые норманн, державший за волосы императрицу, выдал целую тираду слов, среди которых вряд ли нашлась бы хоть пара приличных, прочие поддержали его «высказывание» гортанными криками.
– И то верно! – кивнув, вступил в разговор Богдан. – Грозные вояки!… А что, вожак? Быть может, заберём их с собой? На цепь посадим – становище охранять…
Это заявление вызвало со стороны сарматов уже откровенное веселье, а викинги окончательно рассвирепели. Аглая нахмурилась, не особо понимая – к чему так открыто их провоцировать, как вдруг взгляд её мимолётом зацепился за какое-то движение. Скосив глаза в сторону и стараясь ничем себя не выдать, она увидела, как Скилур и два воина-волка, перемахнув через борт на корме, осторожно и бесшумно спустились к воде.
Отвлекающий манёвр в виде словесной перепалки и взаимных оскорблений уже готов был перейти в открытые боевые действия, когда так же, без лишнего шума, сарматы вынырнули позади лодки и напали «с тыла». Практически одновременно Майпранг, выхватив короткий клинок метнул его вперёд, и варяг, державший императора, осе́л, выпучив глаза и пытаясь руками удержать кровь, хлынувшую из распоротого горла. Побледневший василевс, к чести сказать, в панику не ударился, а лишь крепко обнял жену и прижал к себе дочерей, молча разглядывая сарматов и, очевидно, прикидывая шансы на спасение в этой не внушающей доверия компании.
– Ваше императорское… гм… величество! Вам и Вашей семье больше ничто не угрожает! – Аглая незамедлительно вступила «в переговоры», справедливо полагая, что, завидев среди воинов женщину, византийское венценосное семейство несколько расслабится.
Так и случилось. Брови василевса изумлённо полезли вверх, а его заплаканная супруга и обе молоденькие девушки уставились на Аглаю так, словно она была привидением. Впрочем, румянец довольно быстро вернулся на их лица.
– Я… Мы благодарны за наше спасение!… Если это спасение… , – с небольшим акцентом произнёс император по-русски.
– Это оно, будьте уверены! – ободряюще усмехнулась Аглая, и тонкие губы императрицы тронула слабая улыбка. – Мы немедленно доставим вас обратно в Константинополь…
– Рад приветствовать, господин! – Майпранг приложил руку к груди и коротко кивнул.
В глазах василевса промелькнуло что-то, похожее на узнавание.
– Сарматы… , – промолвил он, и лицо его окончательно прояснилось.
– К Вашим услугам! – с достоинством кивнул вожак.
– Что за…??? Что там происходит??? – недоуменный возглас Богдана прервал обмен любезностями, и Аглая, чуть не обогнав Майпранга, бросилась на нос.
Впереди, на выходе в пролив, происходило нечто, из ряда вон выходящее, – флагман подошедшей на подмогу небольшой византийской флотилии таранил судно Марка Ласкариса…
– Я знаю… Знаю, кто нас пре́дал… , – прошептала женщина…
