Читать книгу: «Этот Ад – он как Рай, только по-адски особенный», страница 6

Глава 3

**За неделю до игры.**

Каменные стены замка, что были местами покрыты виноградной лозой, сияли от яркого света палящего солнца. Эти же величественные стены вместе с пронзающими небеса башнями отбрасывали длинную тень на Руторию прошлую, нынешнюю и будущую; чёрные щупальца, как тараканы, проникали в людские дома через в кои-то веки обновленные чистые окна, крепкие двери и любые оставшиеся щели между кирпичами, вторгаясь в жизнь простых невинных жителей.

Не было ни дня и ни ночи, когда бесконечные извилистые коридоры и беспросветные подземные лабиринты, казалось бы далекие во всех смыслах от деревенского быта, не отравляли вспаханную землю, чистые сердца и светлый разум.

Сверкающий золотой колокол маленькой церкви звучал от восточной границы до западной. Вера и свет – лучшие лекарства от монстров. Однако некоторым не повезло осознать, что Господь находился чуть дальше, за краем мира, пока истинный дьявол стучался прямо в двери.

Под потолком церкви, не тем, что скрывал солнце и облака, а тем, что был чёрным и влажным, покрытым плесенью, разговаривали священник и диакон.

– Заводи их, заводи их.

Двадцать измождённых подростков возрастом от четырнадцати до семнадцати шли вниз по старой лестнице в подвал. Верёвки сковывали и натирали их тонкие руки, пока что-то вонючее и оставляющее чёрные следы капало на головы.

Щёки и лбы грязные, а одежда рваная. Они шли с бледными и непонимающими лицами во тьме на единственный тусклый свет факела друг за другом.

– Да куда мы спешим? – спросил беспечный диакон, что был младше священника на двадцать лет. – Давай развлечёмся.

Старый седой человек с длинной бородой, одетый в чёрную рясу, резко остановился. Колонна из детей остановилась посреди подземного прохода, стукаясь друг о друга, словно домино.

Беспокойное горение огня на факеле разошлось по замкнутому узкому пространству и прервало монотонную тишину. Старик с деревянным крестом на груди повернулся к неопытному помощнику лет сорока и мягко улыбнулся сухими губами. Он подошёл к нему поближе, и по внешнему виду дряхлый и слабый дедушка толкнул свободной рукой неторопливого товарища и прижал того к стене.

Пока дети в тишине стояли и не двигались, священник приблизил факел прямо к глазам диакона и с ныне безумной улыбкой вглядывался в его обвисшее и опухшее от алкоголя лицо.

– Ты, наверное, чего-то не понимаешь, да? – начал священник, смеясь через слово. – Тебе стоит усвоить урок: они не будут ждать, понимаешь? Нет, не понимаешь… Если не привести этих…

Он взглянул на обделённых надеждой детей, в чьих глазах царила пустота. Спины сгорбленные, а плечи опущенные. В участках, не скрытых тканевыми мешками, виднелись костлявые руки и ноги с множественными порезами и синяками.

– …Если не привести их вовремя, то они развлекутся с нами.

– ....

– Ты понял меня?! – крикнул священник; его эхо устремилось во все стороны коридора.

– Да понял я, понял, сначала сплавим детей, а потом уже и напьёмся.

– Идиот…

Тот самый полный пауков, больных крыс и плесени ход, вырытый на глубине пяти метров от поверхности, являлся телепортом из желанного верующими Рая в антипатичный Тартар. Пока сквозняк студил спины, колонна смертников с опущенными головами двигалась к гильотине.

Подземное путешествие в один конец не заняло много времени, и сырость сменили божественные круглые фрески над головой. Белая комната размером в несколько двухэтажных дачных домов не блестела и не сияла, но каждый уголок и каждый мебельный предмет выглядел так, словно был под тонкой снежной шапкой. Контрастирующие красные диванчики без спинок стояли у закрытых тканью прямоугольных окон. Различные фарфоровые и золотые статуэтки на столах поглощали внимание, как чёрный цвет поглощал редкие здесь свет и тепло.

Несмотря на скрывающийся среди бесконечных комнат и залов ночной кошмар, детские глаза засияли от обилия роскоши на каждом шагу. Выражение лиц кричали о надежде на перемены.

Могли ли люди, жившие в этом замке, спасти их и взять под свою опеку?

Они бы подарили им свободу и крепкое будущее. Радость бы заменила собой отчаяние. Крепкие спины защитников развеяли бы страх. Но призрачные мечтания прервал человек, вышедший из огромных тёмных дверей в левом углу одной из увешанной аукционной живописью стен.

Наглаженный чёрный фрак сидел на нём идеально, подчёркивая широкие плечи и до мурашек прямую спину. Белый воротник рубашки почти сливался с кожей. Ни один ребёнок в этот момент не воскликнул от счастья и не восхитился его внешним видом. Наоборот, облик этой персоны заставил даже священника прикусить язык и покорно опустить голову.

В это же время, не обратив внимания, щетинистый диакон тянулся похотливыми руками к оставленным и на треть наполненным бардовым вином бокалам. Его пальцы-сардельки схватились за тонкую стеклянную ножку, и он пригубил без стеснения. Изо рта хмельного святоши полилась жидкость металлического вкуса, пока он постукивал себя по груди и кашлял.

– Ну и дрянь же пьют эти толстосумы, – пожаловался священнику диакон.

– Прошу извинить меня, если молодая кровь вам не по вкусу, – ответил недавно вошедший мужчина. – Честно говоря, я и сам предпочитаю выдержанный вариант.

– Чё?

Неосторожный диакон медленно повернул свою голову на источник звука, и ужас отобразился на его чёрных глазах. Челюсть упала до пола. Красный язык застыл в приподнятом состоянии. Напротив всего в нескольких шагах стоял самый настоящий дьявол с бардовыми рогами, что украшали его голову, словно адская корона.

Сам диакон был тем, кто не верил ни в бога, ни в рай, ни во что-либо иное, связанное с его религиозной работой. Ему лишь нравилась капля власти, дарованная титулом и тесной связью с влиятельным священником. Но в этот раз он лицезрел, как полный по его мнению бред ударил действительностью в лицо.

Ужаснувшийся диакон сделал неаккуратный шаг назад и руками задел одну из стоящих позади керамических ваз. Пока метровая амфора раскачивалась из стороны в стороны, сам он упал на пятую точку и начал задыхаться. Рогатый аристократ приблизился к нему и накрыл своей обширной тенью. Никто не заметил передвижений хозяина замка, словно он телепортировался вперёд к до смерти испуганному мужчине.

Вампир лёгким движением левой руки грациозно зафиксировал обеспокоенную вазу и сказал:

– Прошу вас, будьте осторожны, они стоят здесь уже триста лет.

Обезумевший мгновение назад диакон вскочил с пола и побежал к единственному известному выходу, используя все четыре конечности.

Бледный кровосос безразлично посмотрел ему вслед, а затем перевёл взгляд на священника, читавшего молитву и сжимавшего крест на груди. Дьявол по очереди смотрел в глаза каждому приведённому подростку. Узники тряслись; их плечи бились друг о друга.

– …Мой лорд, я, я прошу прощения за своего непутёвого помощника, – начал священник. – Он здесь недавно и, и…

– Не нужно извинений, – перебил вампир и выставил ладонь. – Этот замок, его покидают только с моего разрешения.

Его высокопреподобие посмотрел ему в чёрные глаза и увидел в них печальную судьбу опрометчивого помощника. Отец осознавал вину: именно решение взять с собой новоприбывшего коллегу стало ошибкой ценою в его жизнь. Нет, сама затея идти сюда, пойти на переговоры с демонами, согрешить – вот она, самая главная ошибка, стоившая всего. Не было даже уверенности покинуть это место и в этот раз. Он собирал сирот, находившихся под опекой церкви, а затем отправлял на верную гибель. Лишь бы сохранить жизнь свою и своей семьи. Он каждый день врал жене, покидал дом, молился и врал богу. Обменял Рай, чтобы пожить подольше. В его венах текла оскверненная кровь грешника; она распространяла по телу страх и сожаления о сделанном выборе, заставляла служить и с трепетом ждать верховного суда.

– Ты можешь идти.

– Д-да, м-мой лорд.

Не оглядываясь, священник пошёл к выходу. Он выдохнул и на секунду остановился, чтобы посмотрел на лица стоявших позади детей. Лишь одна девочка потянула свою худощавую руку к нему, но фигура вампира заслонила собой убегающего человека, которого она считала заботливым родителем. Надежда в её сердце горела; он никогда не оставил бы её.

Глаза священника забегали, как и мысли в голове. Сердце выпрыгивало из груди. Это мог быть шанс на искупление. Единственный шанс очиститься и вернуться на истинный путь. Старая рука сжалась в кулак. А затем дверь захлопнулась. След Отца простыл вместе с детской верой на нормальную и счастливую жизнь.

Вампир, чей мёртвый облик не внушал ни доверия, ни спокойствия, присел на одно колено перед девочкой. Он улыбнулся и приложил ладонь к её щеке; сначала она дёрнулась и задрожала от холодного прикосновения, а затем на мгновение успокоилась.

– Как тебя зовут?

– …Я, я Эрика.

– Эрика. Какое прекрасное имя.

– А в-ваше?

– Тебе правда интересно?

Она робко кивнула.

– Мне не дали имя при рождении, поэтому выбрал его сам – Викториан де Айтао.

Выражение лица "демона", назвавшегося Викторианом, вызывало противоречивые чувства. Страх смешался с неуверенностью, каковы были намерения этого мужчины. Эрика вспомнила слова, однажды сказанные священником: он рассказывал ей о двух мирах, совершенно противоположных.

Один, полный вечного спокойствия и наслаждения, был сверху в розовых небесах. Её глаза поднялись наверх и сосредоточились на изображениях, паривших над комнатой, словно облака, окрашенные жёлтым светом утреннего солнца.

Внезапно из дверей, что вели вглубь замка, вылетел ворон пепельного цвета. Он покружился у самого потолка и плавно опустился на прямое плечо вампира.

Другой же мир, уготованный нетерпеливым и вкусившим запретного плода, был снизу. Её взгляд опустился вниз и одарил вниманием дорогую блестящую обувь, одежду из лучшей ткани и бесчисленные предметы роскоши вокруг.

Они уставились друг на друга, и холод на его гладкой коже превратился в тепло. Птица же почёсывала серым клювом сначала одно, а затем другое крыло. Стоящий на колене вампир подозвал чёрную птицу и перенёс её на запястье девочки. Полтора килограммовый ворон схватился лапами за голую руку, но не стал сжимать сильно. Удобно устроившись, он посмотрел на неё, на секунду расправил крылья и уважительно поклонился.