Читать книгу: «Энгель. Том 1», страница 5
С негромким хлопком посреди поляны появилась девушка. Увидев это, седоволосый мальчик вскочил на ноги и побежал к ней.
– Энгель! Энгель! Ты вернулась! – вскрикнул мальчик, обнимая девушку за ноги и прижимаясь к ней.
Девушка безразлично его отстранила.
– Все-таки пошла на похороны, – отвлекшись от папки с бумагами, сказал сидящий в кресле мужчина.
– Да, – ответила Энгель. – Ты против?
– Делай что хочешь, – сказал он. – Наслаждайся игрой.
– Я наслаждалась, пока ты не влез, – сказала она холодным тоном.
– Если хочешь играть в команде, играй по правилам, – безразлично заметил мужчина.
Присутствующие на поляне внимательно наблюдали за этой сценой, с удивлением глядя на девушку и с опаской – на ее собеседника.
– Я хочу знать, зачем его надо было убивать, – сказала Энгель.
– Зачем? – мужчина отложил папку на землю и сложил руки груди. – Что изменится, если я скажу тебе?
– Я просто хочу знать, – продолжала настаивать Энгель.
– Солдаты не задают вопросов, – заметил он подчеркнуто отстраненно.
Энгель замолчала. Остальные смотрели на нее с тревогой.
– Ты хотела обрести силу – я тебе ее дал. Если тебя что-то не устраивает, можешь уходить. Я тебя не держу. Но помни – назад ты уже не вернешься.
Девушка по-прежнему молчала, с яростью смотря на мужчину.
– Ты не говорил, что мне нужно будет убивать, – наконец сказала она.
– Да, не говорил. А сейчас скажу: убийства – не самое худшее, с чем тебе придется столкнуться.
– Я хочу знать причину, – крикнула она.
– Нет, – спокойно ответил мужчина. – Солдаты не спрашивают о причинах, они…
– Я не солдат!
На поляне повисла тишина, слышалось только бульканье жидкости в котле.
– Я даю тебе последний шанс, – сказал мужчина.
Энгель молча смотрела на него, сотрясаясь от гнева.
– Аспид.
– Да, Мастер, – отозвался алхимик.
– Ты закончил? – спросил мужчина, глядя в глаза Энгель.
– Еще вчера, – сказал он, доставая из кармана небольшой пузырек с серой жидкостью.
– Отдай ей.
Энгель повернулась к алхимику. Он протянул ей пузырек.
– Что это? – спросила она.
– Это способ следовать за мной. Делай выбор. Сейчас. Либо ты выпьешь это и будешь беспрекословно выполнять все, что я тебе скажу, либо сейчас же уйдешь.
Девушка переводила взгляд с Мастера на пузырек.
– Это…
– Это выбор, Энгель. Сделай его сейчас.
Она колебалась несколько минут. Ее никто не торопил, никто не убеждал принять решение. Все ждали. В их числе был алхимик, с отвращением смотрящий на пузырек. Его испытание прошло не так давно. Вспомнив, что следует за принятием этой серой жидкости, он содрогнулся. Ждал и мужчина с клинком. Ему было жалко девочку, но он знал, что Мастер никогда не ошибается в выборе. А значит, она справится со всеми его поручениями.
Мастер поднял папку и продолжил чтение. Мальчик вернулся к своим камешкам.
Энгель сорвала пробку. Еще раз посмотрев на Мастера, она поднесла пузырек к губам. Несколько секунд она колебалась – у нее еще был шанс просто уйти из леса. Через пару дней она забыла бы всех, кто был в этот день на поляне, через месяц – забыла бы обо всем, что произошло с ней за последний год.
Она выпила залпом странную жидкость. В голове все словно смешалось. Ей казалось, что кровь в теле закипает. Земля начала уходить из-под ног. В глазах потемнело. Но вскоре зрение прояснилось. Все прояснилось. Не было больше вопросов, не было никаких сомнений, не было лишних эмоций… Только желание стать сильнее и обрести могущество.
Мастер бросил на девушку безразличный взгляд.
– У тебя остались возражения? – спросил он.
– Да. Но это уже не важно.
– Сразу бы так, – усмехнулся он. – Мне нужна еще одна смерть.
– Кто? – спросила Энгель равнодушно.
– Слабый. Он нам не пригодится. Но не сразу. Не выдай себя – это нарушит план.
Энгель кивнула и исчезла.
– Нахалка, – сказал алхимик, помешивая свое варево.
– Ты так считаешь? – усмехнулся Мастер.
– Да, – сказал он раздраженно.
– Я за это ее и выбрал. Она не хочет быть солдатом.
– Никто из нас не хотел, – ответил мужчина, продолжавший чистить клинок.
– Никто из вас этого не говорил. А у нее хватило смелости, – в голосе Мастера послышалось восхищение.
Мальчик бросил камешки и подбежал к Мастеру.
– Мастер! А я тоже солдат, да? – спросил он звонким голосом.
– Нет, Твист, ты не солдат, – ответил Мастер, гладя ребенка по голове. – Ты – наша большая проблема.
Глава 8. Одиночество
Со дня похорон прошло несколько недель. Лену выписали из больницы. Ее психическое состояние вызывало тревогу. Она никого к себе не подпускала, кроме своей сестры и Жени. Женя проводил у нее много времени, но не рассказывал мне, о чем они говорят и что делают.
Женя отдалился от меня. Мы сидели в одном кабинете, но между нами будто была стена. Мы практически не разговаривали. Николай Петрович, начальник нашего ОРНС, не давал нам новых дел – я не брал в расчет мелкие поручения и редкие выезды вместе с оперативной группой.
Сашин стол стоял нетронутым. Все осталось так, как было. Только меня должны были перевести на его должность, поэтому к нам в отдел уже искали нового человека. Все было так, будто он не умер, а просто уволился или переехал. И мне было тошно от этого всего. Я не смог бы заменить его. Никто не смог бы.
Женя стал много курить. Он подолгу сидел на подоконнике с пепельницей и выкуривал сигарету за сигаретой, выдыхая табачный дым в открытую форточку. В тот день было так же – он сидел на окне, а я перебирал закрытые дела и проставлял на них маркировки, когда Николай Петрович зашел в кабинет.
– Валя, почему вы заставляете меня ждать?
Мы с Женей удивленно посмотрели на него.
– Почту проверяй хоть иногда, – с раздражением сказал он и вышел.
Женя вопросительно посмотрел на меня. Открыв электронную почту, я увидел приглашение на встречу, которая началась четверть часа назад.
– Он ждет нас в своем кабинете, – сказал я.
– Что хочет? – затушив сигарету, спросил Женя.
– Не знаю, не написано. Пойдем.
Женя кивнул, и мы пошли в кабинет начальника.
Пока мы петляли по узким коридорам, я думал о том, как Николай Петрович вызвал нас спустя всего пару дней после похорон. Он все допытывался, по какому именно делу мы вели слежку и что конкретно делал Саша в день смерти. Нам удалось выкрутиться. Саша еще в начале нашей затеи создал прикрытие, маскировавшее все наши действия – даже поход в библиотеку гильдии. Я не переживал, что проколюсь в чем-нибудь. А вот насчет Жени не был уверен. В тот день говорил только я – он только безразлично кивал головой. Ему будто было все равно, узнают обо всем наши коллеги или нет.
Мы вошли в кабинет и молча сели напротив Николая Петровича. Он положил перед нами папку.
– Дело закрыто, – сказал он и сел на свое место.
Мы удивленно уставились на него.
– Вы нашли убийцу?! – воскликнул я.
– Нет, его никто не убивал.
– В каком смысле? Вскрытие пока…
– Вскрытие ничего не показало. Эксперты заключили, что Саша пытался провести ритуал, который кончился плохо.
– Ритуал?! Ночью на парковке?! Сказав жене, что будет дома через десять минут?!
– Не ори на меня, – грозно рявкнул Николай Петрович, и его бледно-серые глаза вспыхнули от негодования.
– Извините, – тихо, но с не меньшим возмущением сказал я. – Это просто невозможно. Он собирался идти домой и поспать пару часов. После мы должны были вместе вернуться в библиотеку. Он не планировал никаких ритуалов. У него ведь жена… беременная жена ждала его дома.
Николай Петрович пожал плечами и сказал:
– Значит, вы не так хорошо его знали.
Ярость закипела внутри меня. «Я его не знал?! Я?! Дело просто закрыли? Не хотят найти убийцу?» – думал я.
– Выйди и приведи себя в порядок, – грозно сказал Николай Петрович.
Я вопросительно посмотрел на Женю – он с тревогой разглядывал меня. Я резко встал и подошел к зеркалу – глаза уже начали изменяться, на лице появилось несколько клоков серой шерсти, ногти на руках начали заостряться и загибаться.
– Я хорошо знал его, – сказал я, не поворачивая голову к собеседникам. – Его убили. А вам плевать на это! Может, это маньяк, который хочет всех нас извести! Вы не хотите тратить на это время сейчас, но вы еще вспомните его! Вспомните Сашу и вспомните судью, убитого точно так же!
– Судью никто не убивал. Это домыслы, – послышался голос Николая Петровича за моей спиной.
– Время покажет, – сказал я и бросился из кабинета в коридор.
Мне так хотелось выйти на свежий воздух, но я не мог появиться там в таком виде. Меня распирал гнев. Я старался успокоиться, но безуспешно. «Как они смеют?! Почему не хотят ничего выяснять? Да, следы необычные, орудие убийства не нашли, рана вообще ни на что не похожа. Но разве это повод просто закрыть дело?»
Я почувствовал, что меня кто-то взял за руку. Катя… Она всегда меня поддерживала, была на моей стороне. И в этот раз она ничего не спрашивала – может, уже знала обо всем, а может, просто не хотела подливать масло в огонь. Катя молча повела меня в медпункт. Когда мы до него добрались, она что-то шепнула медсестре – та дала ей ключ от аптечки и вышла. Катя достала губку, пропитанную раствором, помогающим быстро восстанавливать человеческий облик, и принялась мягко и нежно протирать мое лицо.
– Где-то еще? – спросила она еле слышно.
Я пожал плечами. Катя еще раз осторожно провела губкой по моим щекам и нежно поцеловала. От неожиданности я слегка подался назад. В ее глазах читались нежность и желание помочь. Я обнял ее. Эмоции нахлынули с новой силой, и, возможно, я прижал ее к себе слишком сильно, но Катя не сказала ни слова. Мы сидели, обнявшись, в полной тишине.
***
– Вижу, он не справляется, – сказал Николай Петрович Жене, когда Валя вышел из кабинета.
Женя безразлично смотрел на него.
– Ты тоже, похоже, не в форме. Толку от вас обоих никакого, – вздохнул начальник.
– Вы же понимаете, что он прав, – сказал Женя.
– И ты туда же! – начиная злиться, ответил Николай Петрович.
– Его убили. Вы это знаете. Мы это знаем. Мне плевать, кому нужно было закрыть дело. Но факты вы не измените.
– Женя, оставьте это. Вы оба оставьте. Ведь я знаю, что вы сказали мне не все.
– Так это попытка выяснить, не скрываем ли мы что-то? – Женя взглянул начальнику в глаза.
– Нет. Это дело, в котором стоит точка. Повторяю, оставьте.
Женя пожал плечами и отвернулся к окну.
– Я хочу, чтобы ты уехал в отпуск, – сказал Николай Петрович.
– Только я? – спросил Женя, не поворачиваясь.
– Да. Я хочу, чтобы он был здесь. Прослежу, чтобы чего не натворил. А ты поезжай, отдохни. У нас есть возможность отправить тебя…
– Я сам решу, куда поеду. И без ваших путевок, – небрежно бросил Женя.
– Как хочешь. С понедельника, сойдет?
– Да. Надолго?
– Я хотел тебе предложить уехать на месяц.
– Хорошо, – Женя встал и посмотрел на Николая Петровича, – Что-то еще?
– Нет, это все.
Женя развернулся и вышел из кабинета.
***
Я и Катя вышли из медпункта, не проронив ни слова. За дверью стояла медсестра. Она взглянула на меня с тревогой и, вроде бы, даже что-то сказала, но я не расслышал. Мне было все равно.
Мы спустились в кафетерий. Я взял две чашки кофе. Катя села за дальний столик. Обернувшись и оглядев наш кафетерий, я подумал, что он чем-то похож на тот, что был в гильдии. Вспомнил, как мы с Сашей там завтракали, и снова почувствовал боль.
– Спасибо, – сказала Катя, когда я поставил перед ней чашку кофе и сел рядом.
Я кивнул. Мне не хотелось разговаривать. Но по ее взгляду я понял, что она подбирает слова, чтобы о чем-то спросить.
– Как ты?
– Нормально, – ответил я холодно.
– Валь, он тебе был как старший брат. Я знаю, что ты переживаешь. Ты можешь со мной поговорить.
Я кивнул, глядя в свою чашку. Ну как же она не понимает, что разговоры его не вернут! Мне было больно просто слышать его имя, не то что говорить о нем.
– Я знаю, что дело закрыли, – сказала она негромко.
Волна ярости снова начала подниматься. Я постарался не дать ей волю.
– Так будет лучше, – сказала она.
– Что? – спросил я, сдерживаясь из последних сил.
– Валя, я…
– Что ты знаешь об этом? Что тебе сказали?
– Я не хотела обидеть тебя, извини, – начала оправдываться Катя.
– Отвечай! – крикнул я и почувствовал, как на щеках снова начала проступать шерсть.
– Я знаю, что дело закрыли. И что это было не убийство.
– И что? Ты тоже в это веришь?
Катя немного отодвинулась от стола. В ее глазах был страх.
– Вы все за одно! Вам всем плевать!
Я чувствовал, что, если не остановлюсь, то бегать мне волком несколько суток, а, может, и дольше. Сделав несколько глубоких вдохов, я взял себя в руки и сказал:
– Я не ожидал от тебя.
– Валя, я не хотела… Валя!
Я ее уже не слушал. Я развернулся и пошел в свой кабинет. Меня трясло от ярости и обиды. Катя… Как же так? Как ты могла…
***
В кафетерии было тише обычного. И не только из-за количества посетителей. Люди тихонько перешептывались, обсуждая недавний скандал, свидетелями которого случайно стали. Катя плакала, уткнувшись в платок. Единственный в этом мире человек, которого она любила, на чью сторону встала бы без раздумий, ушел. Она хотела поддержать его, предложить помощь. Но он даже слушать не стал.
Сотрудники обходили ее столик стороной. Им было интересно узнать, что случилось, но не сейчас. Придет время, и все обо всем узнают. Как и всегда.
Катя встала и ушла из кафетерия. Закрывшись в туалете, она рыдала несколько минут, сидя на полу и обхватив руками колени. Ей было больно, обидно и страшно за Валю. Вскоре рыдания прекратились. Она просто смотрела в стену, вспоминая, сколько раз ей доводилось так же, как теперь, запираться из-за него в туалете. Сколько раз он в порыве эмоций отталкивал ее! И она его всегда прощала. И сейчас простила.
Собравшись с духом, Катя направилась в свой отдел, но в коридоре ее остановил незнакомый мужчина. Он был одет в серые пальто и шляпу, а в руках держал черный дипломат.
– Екатерина Сергеевна? – спросил он, вежливо улыбаясь.
– Да, – ответила Катя, всматриваясь в лицо мужчины, – Вы что-то хотели?
– У меня к вам несколько вопросов. Где мы можем поговорить?
– Хорошо, – Катя пыталась вспомнить, назначали ли ей встречи. – Давайте пройдем сюда.
Они зашли в небольшое помещение для переговоров – крохотную комнатку с одним окном. Катя села за стол, мужчина повесил пальто и шляпу и сел напротив нее.
– Я вас слушаю, – подчеркнуто вежливо сказала Катя.
– Екатерина Сергеевна, меня зовут Валерий Анатольевич Сорокин. Я – уполномоченный представитель своей расы в этом мире.
– Вашей расы?
Катя присмотрелась к нему: глаза отливали фиолетовым, кожа едва заметно мерцала. Собеседник улыбнулся, показав заостренные клыки.
– Есть проблема?
– Что же так сразу! Не проблема. Просто небольшая сложность. Скажите, пожалуйста, вам доводилось когда-нибудь перевозить неопознанных существ в хранилище Инквизиции?
Катя заметно побелела. Она сразу поняла, о чем он говорит и чего именно от нее хочет. Надежда на то, что тень никто не будет искать, не оправдалась. И липовые документы не помогли. Если вампир привлечен к расследованию, все очень плохо.
– Да, доводилось, – ответила Катя, стараясь не выдать свое волнение.
– Давно?
– Около полутора месяцев назад. Я не помню дату.
Вампир улыбнулся и положил перед ней документ.
– Это ваша подпись?
– Да, – посмотрев на документ, подтверждающий передачу существа сотрудникам Инквизиции, ответила Катя.
– Скажите, вы ведь работаете в канцелярии, все верно?
Катя кивнула.
– Почему же именно вам доверили перевозку?
– Не знаю, просто так вышло.
– Замечательно, – сказал вампир, улыбаясь, и в его глазах загорелся недобрый огонек. – Вы можете описать существо, которое перевозили?
– Нет, – голос Кати все же дрогнул. – Оно было в контейнере.
– И сотрудники Инквизиции приняли контейнер?
– Да, – ответила она, вспоминая пустой контейнер, за передачу которого расписывалась.
– Были ли сложности в дороге? – все не унимался Валерий Анатольевич.
– Никаких, – ответила Катя. – Извините, но есть ли у вас документ, подтверждающий, что вы можете вести допрос.
– Что вы? Разве это допрос? Мы просто беседуем, – сказал он, улыбаясь.
– В таком случае беседа окончена. Меня ждут дела.
– Как скажете, Екатерина Сергеевна.
Вампир поднялся и галантно открыл дверь перед Катей, которая быстрым шагом направилась в свой кабинет. «Ох, Валя, как же мы влипли!» – мысленно содрогалась она по пути.
***
Я вернулся на рабочее место и небрежно плюхнулся за свой стол. Увидев отражение в мониторе, я понял, что недооценил степень трансформации. Практически все лицо было покрыто шерстью. Я оскалился и увидел волчьи клыки. Тихо выругавшись, я принялся искать в ящике пузырек с лекарством. Женя не обращал на меня внимание.
– Когда ты поедешь к Лене? – спросил я, обрабатывая лицо.
– Сегодня вечером, – равнодушно ответил он.
– Я хочу пойти с тобой. Привезу ей что-нибудь вкусное. Может, помогу чем-то.
– Не стоит, – так же безразлично ответил он.
Я посмотрел на него с удивлением.
– Почему?
Он повернулся ко мне. Я снова увидел непроницаемый взгляд. Я не мог понять, что творилось у него в голове.
– Она не хочет тебя видеть, – сказал он, глядя мне в глаза. – Она мне сказала, что звонила тебе накануне. Просила сказать, все ли у нас хорошо. Ты заверил ее, что ничего не происходит.
– Женя, что я должен был ей сказать? – спросил я растерянно.
– Дело не в этом, а в том, что ты настоял, чтобы мы оставили тень здесь. Из-за твоего идиотского эксперимента она связана с тобой, и мы ее даже убить не можем, не убив при этом тебя. Нам приходится прятать ее и всем врать. Саша ввязался в это дело только ради того, чтобы ты не тащил его в одиночку. Он даже своей жене врал ради тебя.
Я впервые увидел его настоящие эмоции и боль.
– Женя, ты что думаешь, его убили из-за меня? Или, может, ты считаешь, что я это я его убил?
– Я не знаю, что с ним случилось. Но точно знаю, что прикрываю тебя в последний раз. Я не сдам тебя, но больше никогда не помогу. Ты всегда втягивал нас в какие-то истории. Тебе вечно не сидится на месте! Смерть одного из нас была лишь вопросом времени. И вот его нет. Мы никогда это не исправим, ты понимаешь?! – в глазах Жени стояли слезы.
Я молчал. Мне нечего было ему ответить, нечем успокоить. Я просто остолбенел. Возможно, он был прав. Я не убивал Сашу, но ведь это я втянул его в историю. Женя отвернулся. Ему было невыносимо больно смотреть на меня. Тогда я быстро закончил обработку лица и рук, оделся и направился к выходу.
Остановившись у двери, я сказал:
– Я не хотел этого. И я сожалею.
– Сожаления его не вернут, – холодно прозвучал Женин голос.
Я вздохнул и ушел. Морозный воздух щипал еще влажное от раствора лицо. Сильный ветер практически сбивал меня с ног. Но я все равно решил пройтись пешком. На Санкт-Петербург медленно опускались сумерки.
Глава 9. Прости меня
Казалось, выходные тянулись бесконечно. Я еще никогда не чувствовал себя таким одиноким. Впервые со дня моего появления в ОРНС мне некому было позвонить и не с кем поговорить. Я снова погружался в удушающее чувство ненависти к себе. Оно меня словно поглощало. Я не мог спать, не мог есть. В голове эхом звенели слова Жени.
Лота… Ведь все началось со слежки за ней. Вспоминая все, что произошло, я невольно задался вопросом: «Что было бы, если бы я не обратил внимания на нее? Если бы я просто прошел мимо?» Эти мысли изводили меня. И я не мог ни на что отвлечься.
Стены моей квартиры словно сжимались, не давая мне дышать. Иногда накатывала паника, тогда хотелось кричать и бежать прочь, сломя голову. Но, несмотря на безумные эмоциональные всплески, энергии у меня не оставалось ни на что. Трансформации, даже минимальной, не происходило. Я осознал, что уничтожаю сам себя. Скоро энергии не останется и на контроль силы – она уйдет. Возможно, навсегда. Следом за силой меня покинет и защита. Останутся только минимальные запасы на поддержание жизни, но и они не безграничны.
Внезапно я поймал себя на мысли, что разговариваю сам с собой, мечась из угла в угол. Все, что я хотел сказать, было адресовано Саше. Я убеждал его в том, что не хотел, чтобы все сложилось так, что я был невиновен. «Ты всегда втягивал нас в какие-то истории. Тебе вечно не сидится на месте! Смерть одного из нас была лишь вопросом времени», – вновь прозвучал голос Жени в моей голове.
Ненависть к себе нахлынула с новой силой. Я схватил первое, что попалось под руку, и швырнул в стену. Будильник со звоном разлетелся на части. Я рванулся из квартиры вон. Стоя на лестничной клетке в халате, я сделал несколько глубоких вдохов. Откуда-то сверху тянуло свежим морозным воздухом. Я поднялся наверх и очутился на крыше. Яростный ледяной ветер сшибал с ног, но мне было все равно.
Пройдя несколько метров, я остановился. Передо мной было то самое место, где я впервые встретил Сашу. Я будто снова видел его, сидящего на крыше и тревожно смотрящего на меня. Меня душили слезы.
– Я не хотел, – прошептал я. – Не хотел. Я не убивал тебя.
Ветер завыл сильнее, словно отвечая на мои слова. Ярость и боль разрывали мое сердце на части. Мне хотелось кричать, громить все вокруг, но я сопротивлялся разрушительным порывам. И все же они взяли надо мной верх. Я с силой дернул ограждение у края крыши. Замерзший металл жалобно скрипнул и не поддался.
– Я не знал, что все будет так! – кричал я. – Не знал! Я не хотел этого!
Поскользнувшись, я упал и, в последний момент крепко схватившись за перила, удержался на крыше, едва не слетев с нее вниз. От взгляда за ограду у меня перехватило дыхание. Это был не страх высоты – наоборот. Мне показалось, что, если бы я не удержался, мне бы сейчас не было так плохо, так больно. Один шаг, думал я, и все закончится. Боль уйдет, ярость стихнет и мучительное чувство вины отпустит меня. Ветер дул в спину, будто подталкивая меня к этому решению.
«Нет! Я уже был здесь. Я уже думал об этом. И он меня отговорил. Он тогда сказал, что такой поступок – проявление жалости к себе и ничего больше. И он прав. Я не могу сейчас сдаться. Тот, кто так с ним поступил, все еще на свободе. И я направлю свою ярость на него».
Сделав пару глубоких вдохов, я попытался встать. Ноги совершенно меня не слушались. Тогда я зацепился за ограду и подтянулся на ней. Бросив короткий взгляд вниз, я вдруг заметил знакомую фигуру. К двери моей парадной приближался Женя.
Жизнь словно вернулась ко мне. Я сильнее уцепился за перила, кое-как добрался до люка и рухнул вниз, чудом ничего себе не сломав.
Я прислушался – шагов на лестнице не было слышно. Я с трудом поднялся, оторвал лоскут от подола халата и, собрав все оставшиеся запасы энергии, направил их в кусочек ткани. Ничего не произошло. Я попробовал еще раз, потом еще раз. Наконец, ткань загорелась. Я вытянул энергию из пламени и распределил по телу. Пламя исчезло, и мне стало значительно теплее. Посмотрев на пальцы ног и убедившись, что нет серьезного обморожения, я спустился на свой этаж. У двери никого не было. Дернув ручку двери, которую я бросил открытой, я тоже никого не увидел. «Наверное, курит у подъезда», – подумал я.
Спустившись по лестнице, я распахнул тяжелую металлическую дверь парадной. Никого… У меня не хватало сил отследить энергетический след, как я ни старался, но я был уверен, что видел именно Женю. Закрыв дверь, я в задумчивости поднялся в свою квартиру. Там я увидел два пропущенных звонка от Кати, сообщение от Лоты, но от Жени – ничего. Покрутив телефон в руках, я позвонил ему.
***
Женя шел с автобусной остановки, прикрываясь от ветра воротником пальто. На метро было бы быстрее, но ему нужно было о многом подумать. Он знал, что сделал больно Вале. И, возможно, был несправедлив по отношению к нему. Женя не готов был дальше с головой окунаться во все его безумства, но Валя был другом.
В ОРНС к нему никогда не относились серьезно. Женя не обладал ни большой силой, ни выдающимся интеллектом. Он, можно сказать, попал туда случайно.
Когда-то Женя стал свидетелем необычного преступления с участием демона, по ошибке выпущенного из Астрала начинающими ведьмами, чуть было не погибшими из-за своей глупости. Сотрудники ОРНС обратили внимание на то, что у парня были нужные задатки и подходящая родословная. Многие месяцы магического воздействия и тренировок не принесли желаемого результата. И когда от него уже собирались избавиться, подправив память и отпустив на все четыре стороны, Валя попросил перевести паренька в их отдел. Им с Сашей нужен был энергичный и неконфликтный сотрудник, который стал бы надежным тылом и которому можно было бы доверить несложную, но важную работу.
Женю мучила совесть. Особенно когда он представлял, как огорчился бы Саша, услышав то, что он сгоряча наговорил Вале. Женя устыдился себя, и теперь репетировал извинительную речь. Вдали уже показался Валин дом. Женя ускорил шаг. Вдруг он услышал чей-то окрик. Из-за ветра нельзя было разобрать ни слова. Женя напрягал слух, как мог, но так ничего и не понял. Решив, что ему показалось, он продолжил путь.
***
Энгель и алхимик стояли возле дома, с тревогой глядя в сторону крыши.
– Ну и что нам делать, если он сиганет вниз? Ловить? – раздраженно говорила Энгель.
– Не сиганет. Чувствуешь? Это эмоции. Настоящее самоубийство не происходит на пике эмоций – это спланированный шаг, к которому человек идет не один и не два дня.
Энгель посмотрела на него с сомнением.
– Ты несешь какой-то бред. Ему плохо – это даже здесь чувствуется.
– О да, – сказал алхимик. – Бедненький, несчастненький, ищет сочувствия у мертвой вороны, с которой сейчас мысленно разговаривает.
Девушка неодобрительно посмотрела на него.
– Не прыгнет?
– Точно не прыгнет.
– Сегодня просто наш день! Смотри, кто идет, – в голосе алхимика словно звучала радость.
Энгель всмотрелась вдаль, а затем перевела взгляд на крышу – оттуда уже давно не доносилось ни звука.
– Черт, смотрит сюда, – сказала она и прижалась к стене.
– Не елозь! Собьешь купол, и он нас заметит.
– Мы этого хватаем? – спросила Энгель нетерпеливо, указывая на Женю.
– Погоди, пусть Валентин отвернется, – сказал алхимик, указывая на крышу.
Выждав несколько секунд, Энгель по команде алхимика набросилась на подходящего к парадной Женю. Тот от неожиданности поскользнулся на обледенелой дороге. Она схватила его за волосы, притянула к себе и начертила на лбу какой-то символ. Женя моментально потерял сознание.
– Идет сюда. Под купол его. Быстро! – приказал алхимик.
Энгель тащила Женю к куполу, когда дверь начала со скрипом открываться. Она сумела в последнее мгновение спрятать бесчувственное тело Жени под заклинанием отвода глаз – Валя не успел их заметить, и теперь он озадаченно осматривал двор. Не найдя Женю, он удалился. Энгель вздохнула с облегчением.
– Призови Тень. Мне никак, руки заняты.
– Зачем? – удивился алхимик.
– Пусть думает, что этот просто привел тень сюда и ушел.
Напарник Энгель пожал плечами и взмахнул рукой. В воздухе появилось зеркало.
– Иди сюда, быстро! – сказал алхимик.
Из зеркала появился Валин двойник и с интересом покосился на Женю.
– Слушай сюда. Ты сидел в своем гараже, никого не трогал. Пришел этот и сказал… – начала давать указания Энгель.
Вдруг в Женином кармане зазвонил телефон. Девушка выругалась, достала мобильник и нахмурилась.
– Тень, коснись его. Нам нужен его голос.
***
– Привет! – послышалось в трубке после нескольких гудков.
– Женя, привет! Мне показалось, ты подходишь к моему дому, – сказал я слегка охрипшим голосом.
– Не показалось, – безразлично ответил Женя.
– Ты не зайдешь?
– Нет.
– Может, поговорим?
– Я все сказал.
– А зачем ты тогда приехал?
– Привез тебе эту тварь. Мне она не нужна. Сам разбирайся с ней.
В трубке послышались гудки. «Странно, мне казалось, что я видел только его. И где он? Почему просто ушел? Здесь что-то не так», – подумал я. В этот миг в дверь позвонили. Я посмотрел в глазок и увидел своего двойника.
– А Женя где? – спросил я, впустив тень в квартиру.
– Ушел, – ответил двойник, раздеваясь.
– Вы вместе пришли?
Он кивнул.
– Я с крыши только его видел, – задумчиво сказал я.
– С крыши? – с тревогой спросила тень.
Я не стал отвечать. Взяв телефон, я позвонил Жене, но он не ответил.
– Что-то не так?
– Телефон выключен, – сказал я и посмотрел на двойника. – Что-то случилось.
Тень вздохнула и сказала:
– Ты извини, но вряд ли он захочет с тобой говорить. Он в такой ярости вышвырнул меня из гаража. Я еле успел одеться. Дай ему немного времени. Вы помиритесь. Такая дружба, как у вас, это выдержит.
Мне все равно было неспокойно. Я чувствовал – что-то не так, но поверил тени. Ведь она была моим отражением и думала, как я, – значит, знала Женю не хуже меня. Да, это поведение было не в его стиле. Он всегда казался мне более отходчивым. Но это особые обстоятельства.
Я отложил телефон и предложил двойнику тапочки. Он обулся и по-хозяйски пошел на кухню. Более дикой сцены в своем доме, как я, но не я, готовивший себе ужин, я еще не видел.
***
Энгель в очередной раз вздохнула с облегчением, когда увидела тень в окне квартиры Валентина.
– Поверил. Пронесло.
Алхимик пожал плечами.
– Заканчивай с этим, – сказал он.
– Давай не здесь. Еще следы оставим, – сказала девушка, осматривая Женю.
– Я не потащу его, – сказал алхимик, натягивая перчатки.
– И что? Бросим тело здесь?
– Да. Его можно положить в сугроб и накрыть куполом. Он продержится автономно пару месяцев, пока холодно. А когда морозы закончатся, купол спадет сам собой. На нас уже никто не сможет выйти – времени пройдет уйма. Давай. Сейчас.
Энгель вытянула руку, и в ней появился пистолет. Тогда Энгель сосредоточилась на нем – он превратился в черный дым, который быстро перешел в твердое состояние и принял форму ножа. Энгель поднесла его к горлу Жени. Казалось, все вот-вот будет кончено, но она все не шевелилась. Время шло. Энгель не могла решиться.
– Сомнения? – нетерпеливо спросил алхимик.
– Нет, я… Я сейчас все сделаю.
Алхимик вздохнул и достал из кармана пальто пузырек с серой жидкостью.
– Выпей, будет легче с этим справиться.
Энгель неуверенно взяла пузырек свободной рукой.
– Что в нем? – спросила она.
– Не думай об этом. Мы все через это проходили.
Покрутив пузырек в руке, Энгель сорвала пробку и выпила залпом. В ее глазах что-то изменилось, в них загорелся странный огонек.
– Так что же? – вновь обратился к ней алхимик.
Энгель едва заметно улыбнулась, взялась крепче за рукоять ножа и перерезала Жене горло.
