Читать книгу: «Ритуал «Царица Ночи», или На другой стороне радуги», страница 3

Выборгская крепость,
лето 1301 года

В лето Господне 1293, когда господин Торгиль, шведский маршал, собрал много войска и отправил в Карельскую землю, ибо эти карелы всегда причиняли много вреда землям еми и суми таким же образом, как и всегда прежде много вреда делали христианам. И тогда карелы были побеждены шведами, которые вскоре построили крепость и город Выборг для укрощения карел и русских. И таким образом карелы впервые были крещены и обращены в христианскую веру.

Михаил Агрикола,

теолог и реформатор.

Предисловие к Новому Завету

Написано в лето 1301 года от Рождества Христова Клеменсом, благочестивым монахом-доминиканцем из свиты епископа Петера Элави Вестероского, в крепости Выборг:

«Именем твоим, Господи, описываю я события удивительные, имевшие место после славного похода Тюргильса Кнутссона на земли карелов и руси, дабы оставить знания о неизведанных материях потомкам нашим. Поход закончился победой шведского войска и обустройством на землях завоеванных «Святой крепости» – Выборга. Многие карелы и жившие рядом в этих местах русы беспрекословно приняли крещение в христианскую веру, в подтверждение чего должны были остричь бороды свои и приложиться к Святому Кресту с клятвой верности. Епископ Петер Вестероский трудился не покладая рук на ниве господней, проводя обряды крещения целых семей из окрестных поселений.

Однако не все язычники желали принять новую веру, иные закостенели в своем заблуждении. Пришлось мне наблюдать и записывать допрос местной ведьмы, проводимый епископом Петером и наместником Выборгского лена¹⁰ Эффлерусом.

По словам местных, Ирина приходилась правнучкой древнему колдуну, жившему отшельником на том самом острове, где строится ныне крепость и башня Святого Олафа. Ранее здесь было капище богов языческих, приносили сюда карелы и русь дары и жертвы для них, осуществляли обряды старинные, противные Богу. Хоть и была крещена она еще в детстве, но заветы и догмы не чтила, молитв не изучала, часовню замковую не посещала, чем и вызвала неудовольствие высоких лиц.

Накануне забрали ее из дома мужа и заперли на ночь в замковом подземелье, чтобы предалась она молениям и раздумьям благочестивым и не упорствовала в своих грехах. Ирину привели в еще не достроенный зал главной башни замка. Пришла она босой, в рубище, долженствующем подтолкнуть к покаянию и признанию своих грехов. Надо заметить, что была женщина тяжела, вероятно, на большом сроке: живот ее выдавался вперед, натягивая холщовую рубаху. Вела она себя далеко не смиренно, упорствовала во лжи, отрицала совершение действий, приписываемых ей, называлась именем Ярины, не принятым в нашей церкви.

И задали ей главный вопрос, из-за которого она была приведена на допрос: правда ли, что знает она заклинание древнее, отворяющее врата между мирами. Все отрицала женщина. Тогда, опасаясь, что от пыток она умрет ранее, чем расскажет свои тайны, решили привести ее мужа и пытать каленым железом, чтобы, боясь за него, рассказала колдунья древнее заклинание.

Мужа Ирины, Тойветту, пытали в подвале. Сопротивлялся ничего не понимающий плотник, поэтому был в цепях, весь избит и окровавлен. Жена бросилась к мужу, но схватили ее стражники и стали удерживать в отдалении. Повторяя свой вопрос, комендант давал знак палачу. Раздавались жуткие крики несчастного, клятвы в невиновности и обращения за помощью к Богу. Но колдунья не дрогнула. Она стала громко кричать проклятья и напророчила братоубийственную войну в Швеции, казнь самого Тюргильса Кнутссона, основателя Выборга, и смерть наместника Эффлеруса от жадности и предательства. Переусердствовав от неопытности, палач запытал Тойветту до смерти. Мужчина умер, обращаясь к жене с мольбой спасти их еще не родившегося ребенка.

Все это привело присутствующих в мрачное состояние, поэтому, когда Ирина попросила дать ей возможность попрощаться с мужем, все разошлись, оставив женщину подле остывающего трупа. Признаюсь, в этот момент я решил остаться тайно в темнице, а после уговорить бедную женщину рассказать тайное заклинание, чтобы спасти себя и нерожденного ребенка. Жалость и христианское милосердие двигали мною в тот момент, прекрасна была Ярина в самом цвете своей молодости и женской привлекательности, грядущее материнство только подчеркнуло ее красоту и особенно ярко сияли полные слез, изумрудно-зеленые глаза, слегка вытянутые к вискам.

Подземелье было освещено лишь слабым огоньком масляного светильника, поэтому она не заметила меня, затаившегося в маленькой нише. Прижав к себе голову мужа, рыдала Ирина и целовала навечно закрытые очи. Однако недолго убивалась женщина над телом замученного мужа. Поднявшись с пола, она встала в центр подземелья, подняла вверх руки и сильным ясным голосом стала произносить заклинание, запомнить которое мне не удалось, ведь все слова были на славянском языке, а знал я его весьма слабо, только из разговоров со слугами. Остолбенело смотрел я, как колдунья, окунув пальцы в кровь убиенного супруга, водила ими по водному зеркалу большого чана с водой, стоявшего у дальней стены, и вдруг упала в него. Подбежав к чану, я пытался нащупать тело женщины, чтобы спасти ее, но ничего не обнаружил! С громким криком выскочил я из подземелья, призывая своих товарищей.

Мы вернулись с факелами и обыскали все подвалы, тянущиеся под замком. Не увенчались успехом и поиски во дворе и окрестностях. Стало понятно, что колдунья исчезла без следа.

Надо сказать, что в ту ночь разразилась ужасная гроза, сильнее которой не могли припомнить даже старожилы. Молния ударила в старое дерево, случайно оставленное при строительстве замка, и от пожара сгорела часть деревянных укреплений.

Написано в лето 1323 года от Рождества Христова монахом-доминиканцем Клеменсом, настоятелем церкви Пресвятой Девы Марии и Святого Олафа в Выборге».

Готовясь предстать перед лицом Божьим, перебирал я свои старые записи и обнаружил записанный для потомков рассказ о таинственном исчезновении колдуньи Ирины (Ярины). Надо добавить, что она была права, когда предсказывала смерть Тюргильса Кнутссона как изменника короны. Он был казнен в 1306 году, спустя пять лет после описываемых событий. Сбылось и страшное предсказание о братоубийстве в королевской семье. По вине короля Биргера Швеция долгое время страдала от кровавых междоусобиц. После того, как ему удалось коварно избавиться от своих братьев, Эрика и Вальдемара, Биргер бежал, и с 1319 года страной правил его малолетний сын Магнус, недальновидные советники которого развязали войну с соседней Данией, приведшую к постыдному поражению. С Русью же подписали Ореховецкий мирный договор, окончательно закрепивший границы. Все предсказания пророчицы сбылись.

Воробьиная ночь

Лера, измученная головной болью, приехала домой, перекинулась с встревоженной матерью парой слов и, добравшись до подушки, на этот раз уснула мгновенно. За окнами бушевала гроза, сверкали молнии, от чего спальня озарялась ярким светом. Вдруг Леру словно толкнули: она села на кровати, как ни странно, чувствуя себя выспавшейся и отдохнувшей. Дома стояла тишина: пластиковые окна не пропускали звуков. Гроза совсем не пугала, Лере хотелось выбежать на улицу и насквозь промокнуть под тугими струями дождя. Девушка посмотрела на часы – без пяти три ночи. Совсем не хотелось спать, она села за компьютер. «Сегодня Воробьиная ночь», – вспомнились слова Свирского.

Это мистическая ночь, когда грань между нашим миром и миром потусторонних сил очень тонка. Бытует южнорусское поверье о воробьях, которые, когда люди собирались распять Христа, подносили в клювах гвозди, спрятанные ласточками. На этом «помощь» этих проклятых существ не закончилась: когда Спаситель был на кресте, они чирикали «жив-жив», что побудило стражников нанести смертельный удар в сердце мученика. За это птицы связали воробьям лапки, поэтому они не ходят, как другие пернатые, а меленько подскакивают. Во время Воробьиной ночи, когда беснуются темные силы, дождь заливает землю потоками, трясется и гудит земля, а молнии сверкают настолько часто, что воробьи принимают ночь за день, покидают свои гнезда, и тогда многие из них погибают, разбиваясь о деревья или стены домов. В поверьях сказано, что, когда черт ссыпает этих малюток в пекло, выбирая кому жить, а кому умирать, идет небесная битва добра со злом. Эта ночь – наказание воробьям за их участие в распятии Христа.

Другое же название ночи – Рябиновая – связано с цветением рябины, что звучит намного более прозаично.

Лера любила приключения, даже когда-то столкнулась с призраком в парижских катакомбах и чуть не погибла, что ей какая-то Воробьиная ночь! Она не смогла усидеть за макбуком, оделась, тихонько, чтобы не разбудить мать, выскользнула из квартиры и опрометью понеслась вниз по лестнице.

Не успела Лера выйти на улицу, как ветер уже сорвал капюшон с головы. Девушка тут же ослепла от ярчайшей вспышки молнии и оглохла от раската грома, тут же завопила сигнализация на машинах. Почему-то это Леру совсем не испугало, а наполнило все ее существо какой-то шальной радостью. Сделав шаг вперед, она ногой попала в полную воды яму, которую беспечные коммунальщики не могли заделать уже год несмотря на бесконечный жалобы и скандалы жильцов. Нисколько не огорчившись, девушка сняла промокшие кроссовки и побежала по улице босиком. Испуганный прохожий, который жался к стене, надеясь спрятаться от дождя под козырьком, шарахнулся от сумасшедшей девицы, Лера демонически захохотала, она чувствовала себя Маргаритой, спешащей на бал Сатаны.

«Так и до психушки недалеко допрыгаться», – одернула она себя и попыталась вернуться в адекватное состояние. Ей это не удалось, налет цивилизованности слетел и девушка, опять делая танцевальные па, побежала по улице, увлекаемая природной вакханалией. Порывы ветра не утихали, молния то и дело ослепляла, а гром оглушал, но казалось, что за спиной выросли крылья, Лера не бежала, а летела по пустынной улице, чувствуя, что от бега у нее только прибавляется сил.

Сколько времени Лера провела на улице, она не знала, не помнила и как оказалась вновь у своего дома. Гроза стихла, двор был усыпан сломанными ветками, через которые она перепрыгивала, будто играя в классики. Девушка не чувствовала холода, хотя промокла до нитки, ступни горели от бега босиком по асфальту, во всем теле бурлила энергия. На цыпочках прокравшись в свою комнату, Лера сняла с себя мокрую одежду и бросилась в кровать. Муська свернулась клубочком у нее в ногах. Сон пришел сразу, и он был реальным. Бабушка Анна сидела на знакомой скамейке в любимом пейзажном парке:

– Это одна из тех ночей в году, когда такие, как мы, набираются сил. Я тоже гульнула сегодня, воздух в такие ночи можно пить, как коктейль, – Анна тряхнула мокрыми волосами.

Лера села рядом, не говоря ни слова. Она была рада встрече с бабушкой, хотя не так давно слегка повздорила с ней.

– Моя родная, скоро тебе предстоит решить непростую задачу, и силы очень понадобятся. Как бы я хотела тебя уберечь от проблем! Но ты уже втянута в игру, а ты же у меня никогда не отступишься.

– Господи! Да скажи же ты толком, какая задача? Какие проблемы?! Опять вечные головоломки, ни слова в простоте! Ты мне помочь хочешь или заморочить голову?

– Помоги Сергею, он один не справится и может погибнуть.

– Так это связано с Похвалиным? Я чувствовала что-то, но не могла понять, что именно, – Лера чуть-чуть злилась на Анну из-за ее постоянных недомолвок.

– И да и нет, – Анна загадочно улыбалась, как будто дразня девушку.

Лера тяжело вздохнула, на мгновение отвлеклась на крик ночной птицы, а когда вновь повернулась к Анне, той и след простыл. Птица не переставала кричать, ее голос был очень похож на звонок Лериного мобильного. Девушка проснулась и увидела на дисплее физиономию Свирского.

– Серега, ты с ума сошел? Дай хоть в субботу поспать! – не на шутку разозлилась девушка.

– Беда, Лер. Жду тебя внизу, – Сергей говорил еле слышно.

Сердце заколотилось как безумное. «Беда пришла – отворяй ворота» крутилось в голове. Девушка быстро оделась и спустилась вниз, уже зная, что услышит страшную новость.

Нехороший отель

Вовсю палило солнце, и о грозе напоминали лишь лежащие на земле ветки. Среди них Лера заметила два воробьиных трупика, и это зрелище совсем ее деморализовало. Она подошла к машине Сергея, тот сидел, уронив голову на руль. Лера молча села рядом, он поднял голову и посмотрел на нее красными от бессонницы глазами. В них она увидела тоску и отчаяние, и сердце уже в который раз защемило от страшного предчувствия.

– Стаса убили. Мы поедем на место преступления, – коротко произнес Свирский.

По дороге Лере удалось узнать от Сергея кое-какие подробности. Он рассказал ей, что мать Стаса позвонила около часа ночи и спросила, не знает ли он, где ее сын. Женщина сказала, что они планировали вечером, еще до грозы, поехать на дачу, чтобы закрыть теплицы, но он по телефону сказал ей, что ненадолго задержится: нужно подъехать к капризному клиенту. Однако Стас не приехал ни через два часа, ни позже. К часу ночи мать забила тревогу и позвонила Сергею, так как телефон Стаса не отвечал. Сергей успокоил женщину, сказав, что, скорее всего, у Стаса просто сел телефон. Однако к утру парень так и не объявился.

Вот тогда Сергей забеспокоился и по своим каналам вышел на сводку происшествий. Выяснилось, что в семь часов утра поступил сигнал о двойном убийстве на территории отеля «Северная корона». Знакомый дежурный шепнул, что следственная группа сразу установила личность одного из убитых: им оказался Станислав Куреленков, во всяком случае в карманах джинсов убитого обнаружен читательский билет в Публичку, там есть и фотография. Матери друга Сергей ничего еще не сказал, хочет убедиться в случившемся сам, а Леру вытащил, потому что не может ехать туда один.

Они подъехали к глухому забору на набережной реки Карповки, сверху на заборе была колючая проволока. Печально известный долгострой, который начали создавать еще в 1988 году – отель «Северная корона» – маячил угрожающей громадиной. Конечно, молодые журналисты, работающие в журнале с мистическим уклоном, прекрасно знали историю грандиозного перестроечного проекта. Здание уже давно заброшено, и про него ходят различные истории-страшилки, оно так же входит в десятку интереснейших мистических объектов Санкт-Петербурга.

Отель был выполнен в стиле модерн по проекту архитектора Марка Рейнберга и должен был стать передовым с технической точки зрения гостиничным комплексом. С самого начала, еще на стадии проекта он вызывал множество пересудов, так как не вписывался в сложившийся облик старого района города – Петроградской стороны. А его мистическая история началась со смерти Иоанна, митрополита Петербургского. В 1995 году отель готовился к открытию, в честь пятилетия банка «Санкт-Петербург» – тогдашнего собственника отеля – был устроен банкет, на котором присутствовали мэр Петербурга Анатолий Собчак и его супруга Людмила Нарусова, вся политическая и бизнес-элита города, ожидались и гости-москвичи. Жена мэра попросила у митрополита благословения, а после выполнения обряда он потерял сознание и умер, как говорят, от сердечного приступа. С этого дня отель стал «проклятым».

Дальнейшая история злосчастной гостиницы неоднократно подтверждала ее негласный статус. Амбициозный проект так и не удалось воплотить в жизнь, собственники отеля постоянно менялись, многочисленные судебные тяжбы с иностранными подрядчиками тянулись годами, теперь уже почти никто не верил в то, что отель когда-нибудь распахнет свои двери для гостей северной столицы. Правительственная городская комиссия подтвердила необходимость сноса отеля из-за многочисленных нарушений в ходе строительства и уже со временем пришедших в негодность несущих конструкций.

Отель неуклонно ветшает, как любой дом, оставшийся без хозяина: краска и штукатурка слезают, плесень превращает стены в живописный «мрамор», лепной декор отваливается кусками, плитки пошли трещинами, но здание до сих пор хранит дух былой роскоши, и этим напоминает руины римских терм. Крыша уже поросла травой и деревцами, но на ней еще угадываются очертания круглой чаши фонтана. Хорошо сохранился только стеклянный купол, но на несколько этажей вниз – пустота и разруха, стеклянные лифты-капсулы застыли на нижнем уровне.

Только охранники нарушают иногда покой умирающего гиганта, обходя все уголки в поисках искателей приключений: питерские руферы за честь почитают побродить по заброшенному отелю, проникая в него по тайному проходу через крышу соседнего здания.

Сергей уверенно направился ко входу на территорию отеля, поговорил с охраной, и его с Лерой провели на крышу отеля, где и произошло недавнее преступление. Зрелище, открывшееся молодым людям, представилось ужасающее: хорошо, что трупы уже убрали к этому времени, лишь меловой контур тел и лужи запекшейся крови говорили об убийствах. Здесь же был и разбитый витраж «Царица ночи», справа от него стояла наспех сколоченная деревянная лавка, вся в крови. Все это находилось недалеко от чаши неработающего фонтана.

– Так-так, неужели Крестовская Валерия собственной персоной? Вам не кажется, девушка, что мы с Вами встречаемся с завидным постоянством? – Лера как будто знала этот голос, очень ехидный и постоянно срывающийся на дискант, как голос подростка при его становлении.

Она повернулась и увидела недавнего знакомого, Ивана Кравцова, следователя по делу, по которому она в сентябре проходила свидетелем¹¹. Встреча с ним была ей неприятна, сразу всплыли в памяти тяжелые воспоминания. Профессионализма ему не занимать, но уж слишком рьяно он всегда вел следствие, подозревал абсолютно каждого, кто попадал в поле зрения, что раздражало всех, в том числе и его начальство. Удачное раскрытие нескольких громких преступлений способствовало его карьерному росту, и теперь Иван работал в главке, в отделе по расследованию убийств. Повышение на него никак не повлияло, разве что дотошность усилилась. Но надо отдать должное, Кравцов был справедливейшим следователем. Да и человеком он был неплохим, пусть и тяжелым в общении. Лишь немногие друзья знали настоящего Ивана, Лера к их числу не относилась.

– Я тоже удивлена. Вы все время крутитесь у меня под ногами, – съехидничала девушка. Но его совсем не впечатлил выпад несносной девицы, он только внутренне посмеивался над ее неуклюжими попытками его разозлить. Он сощурил свои и без того маленькие глазки и пригладил рыжеватые волосы:

– По предварительной информации Вы со своим коллегой Свирским Сергеем посещали убитого Куреленкова накануне убийства.

– Да, мы были в мастерской, готовили для нашего журнала материал о витражном искусстве, – Лера бросила мимолетный взгляд на разбитый витраж, и вдруг ей показалось, что по краям он мерцает голубым свечением. Наваждение не исчезало, по поверхности стеклянной картины то и дело вспыхивали искорки. Вчера, Лера могла поклясться, никакого свечения не было. Оно напоминало ей ореол во Вратах, окружающий проход во времени. Неужели здесь открылся портал? Лера от изумления на минуту забыла, что разговаривает со следователем.

– Валерия, да что Вы крутитесь как сорока на колу! Не могли бы Вы повернуться ко мне? Я все-таки задаю Вам не праздные вопросы. Значит, Вы были последняя, кто видел Станислава Куреленкова живым? Где Вы были сегодня в период с часу до двух ночи? – тихим, зловещим голосом спросил Кравцов, что вернуло Валерию к действительности.

– Дома, спала, моя мама может это подтвердить, – рассеянно ответила девушка. Ей не давало покоя открытие, которое она только что сделала. «Может, пройти через портал в прошлое и изменить его? – мелькнула шальная мысль. – Нет, ничего хорошего не получится. Стаса уже не вернуть к жизни». Лера твердо решила больше не пользоваться своим даром, она уже убедилась, как опасно вмешиваться в ход времени. Затем, спохватившись, Лера сказала следователю:

– Последним живого Стаса видел убийца, Вам его надо искать.

– Попрошу в понедельник ко мне в кабинет для дачи показаний. Из города пока уезжать не советую, – как будто потеряв к ней интерес, Кравцов подошел к Свирскому, который разговаривал со знакомым оперативником. Отчитав оперативника за то, что тот дает посторонним информацию, которая составляет тайну следствия, он задал Сергею те же самые вопросы, что до этого Лере, и отпустил.

Сергей подошел к Лере, крепко схватил ее за руку и потащил к выходу, сказав вполголоса:

– Надо обсудить кое-что. Только не здесь. Леха такое сообщил, что в голове не укладывается, – Лера еле успевала за возбужденным Сергеем. Своими наблюдениями она решила пока не делиться, тем более что свечение кроме нее, похоже, никто не замечал.

Когда они оказались в машине, Сережа быстро, телеграфным стилем стал излагать полученную от оперативника информацию:

– Двойное убийство. Стаса зарезали, причем он был привязан, а второго снайпер приговорил, прямо в лоб. Предполагают, что стреляли с противоположной стороны набережной, с крыши дома с башнями. Кто был этот второй – еще не знают. Похоже, какой-то маньяк орудовал, помешанный на колдовстве: нож особенный и прибамбасы там разные, опер не успел рассказать, Кравцова черт принес. Но с Лехой мы договорились встретиться попозже.

Стас устало замолчал, а Лера ничего не отвечала. В голове ее был полный сумбур. Мысли разбегались, как испуганные зверьки, да еще и врата эти… или показалось? Помолчав некоторое время, она тихо произнесла:

– Нужно узнать детали, посмотреть фотографии с места преступления и к Похвалину съездить. Помнишь, мать Стаса сказала, что он к заказчику сорвался? Это ведь тот, который «Царицу ночи» заказал. Он наверняка связан с убийством, ведь витраж был на месте преступления.

Она еще немного помолчала и потрясенно сказала:

– Мы ведь могли с убийцей буквально на несколько минут разминуться…

Каждый из них подумал, что, останься они еще на полчаса в мастерской, Стас мог бы быть сейчас жив.

Добравшись до кровати, Лера мгновенно заснула, удивившись уже во сне, что ей так легко удалось отключиться.