Читать книгу: «Я тебя спасу», страница 3
– Скажите, у вас самой или у вашего мужа в последнее время не случалось конфликтов? С кем-то на работе. Или с родственниками? Какие-нибудь судебные тяжбы, споры из-за наследства?
– Нет, – помотала головой Виктория. – Ничего такого. У нас обычная семья.
– Может быть, вы имеете доступ к каким-нибудь важным документам? Или ваш муж. Кто-то может попытаться надавить на вас через ребёнка?
– Сеня автослесарь. А я в бухгалтерии торгового центра работаю. Что с нас взять?
***
– «Бабки» у вас есть? – спросил Дмитриев, скидывая номер телефона бывшей любовницы Смирнова капитану Медведеву.
– Надо заплатить, чтобы вы искали Катю? – Семён оглядел гостиную. – Машину могу продать. Лимона полтора выйдет. Но это не быстро. Надо хотя бы день…
– Стоп! Хватит тараторить не по делу, – остановил его Александр. – Искать твою девчонку мы будем бесплатно, мы ж не звери. И лучше вообще такое больше не говори нигде. По-разному может получиться.
– Тогда я не понимаю, – развёл руками Смирнов.
– «Бабки» у вас есть в семье? Может кто-то в долг просил, а ты не дал? Или из друзей, приятелей, родственников есть кто-то, кто на игре сидит? Или в долгах постоянно? В кредитах? К кому-то коллекторы ходят? Думай, давай.
Пока Семён сосредоточенно соображал, морща лоб и загибая пальцы, Дмитриев осмотрелся. Обычная малогабаритная трёшка. Из гостиной две двери в спальни. Обстановка не старая, но и телевизору явно больше пяти лет. Обои можно было бы то же поменять. На стене в рамках семейные фотографии. Скромная мебель. Торшер из сетевого магазина. Небогато.
– Дядь Федя, – сказал Смирнов. – Он алкаш и у него постоянно нет денег.
– Где живёт? – встрепенулся Дмитриев.
– С соседней области, в селе Самойлово.
– Мимо. Не приедет твой дядька, девчонку ради выкупа похищать.
***
– Ребят, а почему у вас такие позывные? Это потому что вы пара? – Марго шла следом за мужчинами из «Мухи-восемь».
Долговязый Чип от неожиданности резко остановился и блогер почти на него налетела. В парке кроме них работала ещё одна группа, проходящая маршрут с другой, дальней стороны.
– «Муха-восемь», работаю на отзыв, – сказал в рацию Дейл, пропустивший мимо ушей вопрос Марго.
Сложив ладони рупором у рта, Дейл как можно громче закричал:
– Катя!
Короткое эхо. Вспорхнувшие с веток перепуганные воробьи. Затрещала сорока, улетая подальше от шумных людей.
– Так вы мутите или нет? – не отставала Марго.
– Помолчи, пожалуйста, – сказал Чип.
– Катя! – повернувшись на девяносто градусов, прокричал Дейл.
Снова тишина. Мужчина развернулся в противоположную сторону и повторил зов. Где-то далеко залаяла собака.
– Чип и Дейл, потому что спешим на помощь, – сказал Дейл, обходя Марго и напарника.
– Круто!
Блогер отстала от поисковиков, поправила шапку и включила телефон.
– Привет, мои хорошие! Я снова вышла на поиски пропавшей девочки. Ничего не могу с собой поделать, так хочется помочь найти малышку. Сегодня со мной два замечательных человека. Они помогают искать ребёнка. Их имена вам ни о чём не скажут. Сами себя эти парни называют Чип и Дейл. Правда крутые ники? Ставьте лайк, если вам тоже нравится.
Марго оглянулась на ушедших вперёд мужчин. Повернулась к смартфону и, многозначительно улыбаясь, сказала:
– Они, конечно, скрывают, ведь в нашей стране такое не приветствуется, но эти двое не только вместе работают в волонтёрском отряде. Их связывают более крепкие отношения. Если вы понимаете, о чём я хочу сказать. Пишите в комментах, что вы думает по этому поводу. Мне действительно важно ваше мнение.
– Марго! Не отставай, – крикнул Чип, заметив, что девушка не идёт за ними.
– Иначе ты потеряешься и придётся искать и тебя то же, – добавил Дейл.
***
Лялька дремала над своим смартфоном. Она пролистывала ленту публикаций Марго и никак не могла сообразить, что ей в них так не нравится. Вроде всё хорошо – активная девушка, красивые картинки, текст, написанный без ошибок. Но что-то цеплялось за подсознание, вызывая то ли тревогу, то ли какую-то неприязнь.
– Я устала, – пожаловалась Лялька.
– Все устали, – отозвался Дашичев, полулежащий на сидении. – Что «Мухи»?
– Почти весь парк перекрыли, – взглянув на треки, высвечивающиеся на карте, ответила Лялька.
– Не нравится мне это. Неспокойно.
– А я всё ещё надеюсь, что она у какой-нибудь подружки осталась ночевать. Родителям не сказала, чтобы не заругали. Или наоборот – убежала, потому что ругали.
– От полиции нет информации?
– Нет. Сказали только, что дело возбудили и к нам должен кто-то от них прийти с вопросами.
– Ну это понятно. У тебя кофе ещё есть?
– Холодный.
– То, что нужно, – криво усмехнулся Дашичев.
За дверцей штабной «Газели» тихо выругались, а потом постучали.
– О, Линар! – Лялька с трудом открыла примёрзшую дверцу.
– Привет, – худой парень в очках с большими диоптриями быстро влез внутрь. – Обожаю зиму!
С этими словами он снял очки, линзы которых в тепле моментально запотели. Беззащитным взглядом Линар уставился на размытое пятно, в которое превратилась Лялька:
– Рассказывай.
***
– Чип, а почему вы называетесь «Мухтар»? Это в честь собаки-полицейского из старого сериала? – Марго пыталась снимать на ходу, поэтому картинка немного подрагивала. – Мой папа любит смотреть про такое. Прям за уши не оторвёшь. Только поэтому у них дома ещё есть телевизор.
Чип, осматривающий пространство с правой стороны, оглянулся через плечо на девушку. От её трескотни начинала болеть голова. «Ну, Григ, ну я тебе припомню», – подумал Чип.
Парк был старым и деревья с момента посадки успели разрастись в приличный лес. Голые кроны переплетались высоко-высоко, почти образуя своды. Кустарник, летом делающий парк практически непрозрачным в некоторых местах, и сейчас создавал проблемы. Вчерашний снегопад укрыл всё вокруг ровным слоем, заметя следы, если они были.
– Это в честь другой собаки, – ответил Чип.
– Из совсем-совсем старого кино. Про милицию, – пояснил Дейл, осматривающий всё слева.
– Ого! Так их две? – удивлению Марго не было предела. Девушка уставилась в камеру своего гаджета: – Ребята, а во сколько лет вы об этом узнали? Напишите в комментариях. Я, например, в только что сейчас лет.
– Слушай, а тебе обязательно вот это всё делать? – спросил Чип. – Мы тут не телешоу какое-то, мы ребёнка ищем.
– Я понимаю, – не выключая камеры, сказала Марго. – Это невероятно важно. Но люди должны знать, что происходит.
– Ну ты хотя бы перерыв сделай, а то сядет твоя техника на таком холоде, – Дейл тоже был не в восторге от новенькой.
– Всё, мои хорошие, мне нужно отключить эфир и приступить к поискам с новыми силами. Но вы далеко не отходите. Я будут держать вас в курсе событий и рассказывать о ходе поисков. Вы знаете, что нужно делать: делитесь моими видео и публикациями в своих аккаунтах. Отмечайте меня в своих сториз. Пока-пока.
***
Анна не любила длинные ногти на руках – они мешали ей работать с компьютером. Вот сейчас цеплялись за клавиши, неприятно постукивали о пластмассу. Твёрдо пообещав себе отрезать их, когда придёт домой, Скочилова закрыла один документ и открыла следующий.
Допрос родителей-Смирновых дался нелегко. Потерявшая от расстройства и бессонной тревожной ночи голову Виктория мало что могла рассказать. Она несколько раз просила следователя сделать всё, чтобы Катя вернулась. А отец явно перемёрз на поиске и у него немного поднялась температура. Хотя Дмитриев сказал, что работать есть с чем.
Майор раздражал своей грубостью и непрошенной прямолинейностью. Но работу делал довольно неплохо. А большего от него Анна ничего и не желала.
– У меня Буклин проверяет контингент, – сказал Александр, когда они выходили из подъезда Смирновых. – И сидельцев, и подучётных.
– Ещё нужно проверить подростков, состоящих на учёте по малолетке.
– Да, школота сейчас вообще безбашенная пошла, – согласился майор. – Сейчас Буклину звякну, он отработает с участковым и инспектором.
– По бомжам что? – Скочилова подняла воротник куртки.
– Участковый говорит, район довольно спокойный в этом плане. Но я его всё равно зарядил по подвалам пошерстить.
– Хорошо. Надеюсь, с девочкой ничего страшного не случилось.
Дмитриев скептически хмыкнул:
– Она не ночевала дома, телефон не берёт, у ближайших знакомых её нет. По-любому с ней произошла какая-то нехорошая история.
Возразить на это было нечего. Анна и сама понимала, что у девочки в определённом смысле опасный возраст. Статистика говорила, что дети в возрасте десяти-одиннадцати лет чаще всего становятся жертвами педофилов. Они всё ещё по-детски доверчивы, но более свободны от наблюдения взрослых. У них появляются первые секретики, способные привести к трагедии.
– Держите меня в курсе, – попросила Скочилова, садясь в машину.
Из раздумий Анну вывел звонящий где-то под ворохом экспертиз и рапортов телефон. Аккуратно, чтобы не перепутать, она убрала бумаги и взяла аппарат, мельком глянув на номер звонящего:
– Да, Миша? Что-то случилось?
– А почему что-то должно произойти, чтобы муж позвонил жене?
– Извини. Как ты просто так звонишь?
– Надо Лерку забрать с гимнастики.
– Сегодня твоя очередь. Ты же знаешь, что у меня завтра передача дела, мне нужно поработать.
– Ты так говоришь, будто одна в семье работаешь! – возмутился Михаил.
Этот разговор повторялся в разных вариациях не первый раз. И каждый раз заканчивался ссорой.
– Почему ты не можешь забрать Леру? – Скочилова очень хотела поскорее завершить начавшуюся перепалку с мужем.
– Потому что у меня образовалось важное совещание, которое я не могу пропустить, – ответил Михаил.
– У тебя в последнее время стало слишком много таких совещаний.
– И что? Я, между прочим, делаю карьеру! Не сижу на одном месте по пять лет.
– Намекаешь, что мне звание не дают?
– Почему ты всё время переводишь всё на себя? Могла бы просто порадоваться за близкого человека! Но нет, у нас же только твоя работа превыше всего. Только ты у нас вершишь справедливость на улицах города! Все уголовники в страхе шарахаются от одного имени Анны Скочиловой…
– Прекрати. Ты неправ и прекрасно это понимаешь.
– Куда уж мне? Я же просто зарабатываю деньги, чтобы Лера ни в чём не нуждалась.
– Лера ни в чём не нуждается.
– Кроме матери! Тебя же никогда нет дома. Всё по своим зекам таскаешься, а потом приходишь домой и с тобой невозможно поговорить. Через слово все эти твои процессуальные словечки проскальзывают. А мы с дочерью для тебя просто эпизод. Даже неинтересный, потому что ни в суд подать, ни на учёт поставить.
– Не переходи границы, Миш, – щёки Анны пылали.
– А то что? Привлечёшь к ответственности? Административной или уголовной? Тьфу! Я уже начинаю разговаривать, как ты, и понимать, что говорю на этом вашем птичьем языке.
Следователь почувствовала, как защипало глаза. Слезинка замутила взгляд, быстро скопилась в уголке глаза и поползла вниз по спинке носа. Слова муж произносил злым обвиняющим тоном. И во многом он был прав. От этого становилось ещё горше. Анна повесила трубку.
***
– Здорово, мужики, – майор Дмитриев залез в штабной микроавтобус. – Полиция.
– Здравствуйте, – сказал Линар и снова уткнулся в экран ноутбука, почти касаясь его носом.
– Григорий, – протянул руку Дашичев. – Я вас ждал. Специально домой не ехал.
– Рассказывайте, что уже сделали? Куда наших отправлять с собаками?
– Вот тут весь район перекрыли, – Дашичев показал на карте. – Но, сами понимаете, мои люди не собаки, след брать не могут. Да после вчерашнего и настоящие собаки, скорее всего бесполезны.
– Да, замело, – кивнул Александр. – Но вы всё-таки вместе поработайте. Ну мало ли. А так вообще зацепок никаких?
– Нет, – с сожалением вздохнул Григорий. – Но нам камеры никто не даёт посмотреть. Может там что-то.
– Камерами мои парни занимаются. Скорее всего теперь по криминалу придётся отрабатывать. Сам понимаешь, сколько шансов осталось на то, что девчонка просто потерялась.
– Недостаточно, – согласился Дашичев. – А выкуп не просили?
– Пока нет. Я ещё на это надеюсь. Может, решили помурыжить родителей, чтобы до кондиции дошли и стали посговорчевей. Только у них там брать нечего. Обычные трудяги. Хата средненько обставлена. Что с них взять?
– Хреново. Так могли быть варианты.
– Ладно. Если что, вот мой прямой номер, – Дмитриев протянул визитку. – Звоните в любое время.
***
Медведев нажал кнопку звонка, надеясь, что хозяева дома. Больше всего его интересовала, конечно, Вера Маслова, бывшая любовница Смирнова. Капитан стоял в подъезде, стены которого были чуть не до потолка исписаны похабщиной и непристойными рисунками.
– Да?
Увлёкшись народным творчеством, Сергей не расслышал, как открылась дверь.
– Здравствуйте, – сказал капитан.
На женщине, которая стояла на пороге квартиры, был короткий пеньюар из тонкой ткани, чёрный с золотыми китайскими драконами. А под ним ещё более короткая женская одёжка, с названием которой у Сергея возникли проблемы. Раньше, в далёком детстве, у его матери было что-то такое под названием «комбинация». Взгляд полицейского упёрся в глубокое декольте, подчёркивающее пышную грудь женщины.
– Так и будем молчать? – спросила она, уперев красивую ручку в крутое бедро.
– Кхм, – сглотнул Сергей. – Капитан Медведев, полиция. Мне нужно задать вам несколько вопросов. Вы Вера Маслова?
– Документики покажите.
– Вот, – отработанным движением капитан раскрыл корочки, давай возможность прочитать то, что там написано.
– Да, я Вера Маслова. Но я понятия не имею, что вам от меня нужно.
– Это касается Семёна Смирнова. Вам знаком этот человек?
– Был знаком.
– Может, в квартире поговорим? – предложил Медведев, делая шаг.
– Вот ещё! – Вера скрестила руки под грудью, делая её ещё более привлекательной. – Мне не хочется говорить про Смирнова. И вообще, я замужняя женщина. И муж у меня очень ревнивый.
– Но отношения-то со Смирновым у вас были?
– И сплыли! – прошипела Вера, сдвинув брови и сразу став некрасивой. – Что с него взять? Автослесарь – одно слово.
– То есть никаких планов на него вы не строили и мстить ему ни за что не хотели бы?
– Что за бред? Полиции больше делать нечего? Только про бывших козлов-любовничков выспрашивать? Идите бандитов ловить!
– Когда вы видели Семёна в последний раз? – не отставал Медведев.
– Тысячу лет назад. И очень этому рада! До свидания!
Вера грациозно развернулась, вильнула бёдрами и скрылась в квартире, захлопнув за собой дверь. Медведев потоптался несколько секунд на площадке и пошёл вниз, набирая номер Дмитриева, чтобы отчитаться.
***
– Слышь, Хриплый, ты нормально можешь разговаривать? – лейтенант Буклин сидел на шатком табурете, стараясь ни к чему больше не прикасаться в этой маленькой кухоньке.
– Иди к чёрту, начальник, – отмахнулся сидящий напротив мужичонка, руки которого украшали синие татуировки и белые полосы от давнишних шрамов.
– Сейчас договоришься и пойдёшь к куму отдыхать, – пообещал Буклин.
– А за чё? Ты мне чё предъяву какую кидаешь?
От Хриплого несло перегаром, застарелым потом и какой-то кислятиной, о происхождении которой лейтенант Слава Буклин не хотел знать.
– Я тебя пока нормально спрашиваю, ты где вчера был?
– Здесь я был! – стукнул кулаком по столу Хриплый.
– Кто видел?
– Слышь, начальничек, а у вас чё, опять какую-то девку пощупали? Вы чё сразу ко мне прётесь? Как чуть какой кипеш на районе, так сразу к Хриплому? Я уже два года как откинулся, а вы всё ко мне шастаете. Больше доманаться не до кого?
– Сколько надо столько и будем шастать, – пообещал Буклин. – С кем гулял?
– А вот это не твоё дело.
– Я ж тебя сейчас…
– Чё? На экспертизу потащишь? – Хриплый, оправдывая своё прозвище, хрипло засмеялся. – Поздно, начальничек.
Бывший сиделец, покачиваясь, поднялся со стула. Чуть присел, широко разведя в стороны руки.
– Не фурычит у меня болтик! На зоне отморозил. Приборчиком теперь только ссать могу! Так что мне до барабана, что у вас там какую-то девку снасильничали, понял? Вы мне теперь такое не пришьёте!
– Проверим.
– Да ты проверяй, проверяй, начальничек! Может на тебя встанет! – заржал Хриплый.
Буклин поднялся и несильно стукнул его в челюсть. Хриплый покачнулся и с глухим стуком уселся на пол. Из прикушенной губы потекла кровь.
– За базаром следи, – предупредил Слава, показывая кулак. – А то ведь и не так прилететь может.
***
Дмитриев как будто попал в девчачье царство. В детской всё было розовым, пушистым и мягким. Пахло карамелью и сладкой ватой. На своей кровати с белым тюлевым балдахином сидела миленькая девчушка с толстой рыжей косой.
– Альбина, – Александр, которому предложили низкий стульчик, старался говорить мягче, – скажи, а когда вы с Катей играли на площадке к вам никто посторонний не подходил?
Аля посмотрела на маму, стоящую в пороге комнаты, потом на полицейского:
– Только мальчишки из соседнего дома. Но я одного там знаю, он со мной в классе. А другие не из нашей школы.
– А взрослые? Дяденьки какие-нибудь? Кто-то взрослый без детей был на площадке? Что-нибудь вам говорил? Куда-нибудь вас приглашал?
– Нет, – Альбина снова бросила взгляд на маму. – Нам нельзя говорить с незнакомыми. Никогда. Это небезопасно.
– Правильно, – кивнул Александр. – Это тебя мама научила?
– Да! – уверенно кивнула девочка.
– Отличное правило! Всегда слушай маму, – похвалил майор и обернулся к Елене – Вы не могли бы принести водички, пожалуйста?
– Да, конечно. Может быть, чаю?
– Воды будет достаточно. Спасибо.
Дмитриев улыбнулся, включая всё своё обаяние. Елена не смогла сдержать ответной улыбки.
– Так с кем вы говорили на площадке? – шёпотом спросил Дмитриев, обращаясь к девочке.
Аля засопела, опустив глаза и теребя пушистое покрывало.
– Я не расскажу твоей маме, честно слово.
– Там у дяденьки был щеночек. Такой хорошенький. Такой звонкий, – от воспоминаний о собачке Альбина улыбнулась. – Он разрешил нам его погладить. У него такая шёрстка красивая, мягенькая и как будто золотая. Я тоже хочу собаку, но мама не разрешает.
– А ты можешь рассказать, как дяденька выглядел? – Дмитриев прислушался к шагам возвращающейся женщины.
– Ну такой, взрослый, – Аля скосила глаза на дверь. – У него ещё на куртке зелёные полоски и по-английски что-то написано. Но я не понимаю такое слово.
– Ты молодец. Ты очень помогла. Но больше никогда с незнакомыми не разговаривай.
– Вот, пожалуйста, – Елена подала майору воду.
– Спасибо.
***
– «Муха-восемь» штабу. – ожила рация.
– Штаб слушаю, – отозвался Линар.
– У нас контакт. Повторяю, у нас контакт.
– Вас понял, «Муха-восемь». Штаб всем «Мухам» – выйдя на общую волну, сказал Линар. – У нас «стоп». Повторяю, у нас «стоп» по поиску.
Глава 4
– Штаб, это «Муха-два». Что? – в эфире прозвучал взволнованный голос Медички, Людмилы Петровны Зорькиной.
Зорькина работала фельдшером и в отряд пришла вполне сознательно. Она знала, что её помощь всегда будет кстати.
– Нужна помощь? – спросила Медичка.
– Двести, – после долгой паузы отозвался Линар. – Все «Мухи» могут быть свободны. Отбой по поиску.
Парень снял свои огромные очки. Расфокусированный взгляд уставился в запотевшее окно. Эфир переговаривался знакомыми голосами. Вытерев нос ребром ладони, Линар надел очки и взял телефон. Нужно было в первую очередь поставить в известность полицию. Работа «Мухтара» закончилась.
***
– Смотри! – долговязый Чип сделал стойку, не хуже охотничьей собаки.
Указательный палец вытянулся вперёд и вниз. К небольшому сугробу у лавки. «Муха-восемь», пройдя по маршруту, оказалась на другой стороне парковой зоны, выходящей на другой спальный район. С момента начала их работы прошло почти два часа, чуть больше. Идти по нечищеным дорожкам было сложно, ноги проваливались в сугробы. Действовала на нервы блогер Марго. Девушка ещё несколько раз пыталась вовлечь поисковиков в разговоры, но наткнулась на хмурые однозначные ответы.
И вот, когда пришло время развернуться и отправиться через парк по другому пути, Чип её заметил.
Из сугроба выглядывала маленькая ручка. Пальчики лежат на снегу. Такие тоненькие, что кажутся ненастоящими. Чип не мог отвести от них глаз. Это не то, что он хотел бы видеть.
– Твою мать! – Дейл толкнул плечом приятеля, чтобы встать с ним рядом.
Как будто кто-то надумал слепить лежащего у лавки снеговика. Или злые дети сыграли жестокую шутку, положив на стылую землю манекен и присыпав его снегом. Чтобы напугать случайных прохожих.
Дейл подошёл ближе, опустился на колени. Снял варежку и дотронулся до детских пальчиков. Всё равно что потрогать ветки деревьев. Жёсткие, негнущиеся, ледяные. Из горла сам собой вырвался протяжный стон. Мужчина аккуратно смёл снег с головы лежащего ребёнка. Из-под полуприкрытых век на него смотрели карие глаза.
– Давай в эфир, – сказал Дейл, обернувшись к Чипу. – Я координаты в группу скидываю.
– Сука, – выругал судьбу Чип и взялся за рацию.
– Ого! Вот это да! – щёки Марго пылали.
Дрожащими от нешуточного волнения пальцами девушка вынула телефон. Чтобы сберечь его заряд, она сунула его за пазуху. И теперь холод пробирался через расстёгнутую молнию её лыжного костюма. Марго включила фронтальную камеру, быстро посмотрела на себя, поправила шапочку и порадовалась, что выбрала отличную помаду.
– С вами снова Марго! – блогер включила прямую трансляцию. – И у меня для вас, для всех нас, ужасные новости. Только что я вместе со знакомыми вам уже Дейлом и Чипом нашла девочку. Вот, вы можете сами всё увидеть!
Марго крутанулась на пятках, показывая занесённый снегом труп, Чипа, переговаривающегося по рации, и Дейла всё ещё сидящего рядом с телом девочки. Состроив печальную гримаску, она продолжала вещать:
– Сейчас половина третьего дня. Поиски заняли всю вчерашнюю ночь и вот так завершились. Сами всё прекрасно видите, всё очень серьёзно и очень печально. Своё отношение к происходящему, вы можете выразить с помощью эмоджи и комментариев.
– Линар сказал, черед десять минут патруль подъедет, – сказал Дейл.
– Угу, – кивнул Чип.
– А теперь дисклеймер – уберите от экрана детей. И сами на время перестаньте смотреть на экран, если у вас слабые нервы, – предупредила Марго. – Я покажу вам, в каком состоянии мы нашли ребёнка.
Переключив камеру, девушка подошла к лавочке, забралась на неё коленями и свесилась прямо над телом. Через слой снега угадывался силуэт погибшей девочки. Марго поднесла смартфон близко к лицу ребёнка, которое очистил Дейл.
– Это невероятно! – комментировала она происходящее. – Снег лежит прямо на её глазах и не тает. Она совсем как замороженная рыба. Ну знаете, какую продают в этих дешёвых супермаркетах в огромных холодильниках.
Дейл наконец обратил внимание на то, чем занята блогер. Поисковик нахмурился:
– Что ты творишь?
– Ребята, это Дейл. Вы должны были его уже запомнить, – довольно чётко говорила Марго, хотя губы замёрзли и плохо слушались. – Дейл, что скажешь? Что ты сейчас чувствуешь? Ты уже находил трупы? Как ты потом спишь ночью?
– Камеру выключи! – потребовал поисковик. – Ты вообще ненормальная что ли? Зачем ты снимаешь?
– Это не съёмка, – возмутилась Марго, направляя камеру на него. – Съёмка для лохов. У меня только прямые репортажи. Только здесь и сейчас. Я никогда не готовлюсь к тому, о чём буду рассказывать. Я в центре событий и мои зрители достойны того, чтобы узнавать всё из первых рук.
– Идиотка, камеру вырубай. У тебя хоть капля совести есть? – Дейл грубо пихнул руку девушки, чтобы она перестала его снимать.
– Это шок, ребята. Это точно шоковая реакция, – Марго слезла с лавки. – И я прекрасно понимаю. Это нелегко. Поверьте. Мне сейчас тоже сложно как-то формулировать мысли. Я первый раз участвовала в поиски человека и вот как они трагично завершились. Давайте узнаем у Чипа, что он думает по этому поводу.
– Выруби камеру! – потребовал Дейл, поднимаясь на ноги.
Ему казалось, что эта нагловатая бесцеремонная пигалица каким-то образом обесценивает найденную девочку. Мёртвую девочку, лежащую укрытой снегом, как похоронным саваном.
– Чип, твой приятель явно расстроен. А ты? Что ты чувствуешь прямо сейчас? – Марго подскочила ко второму мужчине, задрав телефон, чтобы в кадр попадало его лицо.
Обычно довольно спокойный Чип, сжал зубы. Все его мысли были сейчас дома рядом с молодой женой и месячным сыном. Внутри появилось сосущее ощущение безысходности и пустоты от одного только допущения, что должны почувствовать родители этого ребёнка. Надежда, которая поддерживала их в эту ужасную ночь, рухнула. Сейчас, в эти минуты, сюда едут патрульные, полиция, эксперты. Машина правопорядка заработает на полную, но уже поздно. Теперь всегда и всё будет поздно для этой лежащей на земле девочки.
А эта чокнутая лезет с бестактными глупыми, откровенно идиотскими вопросами!
– Ты можешь одним словом описать то, что сейчас у тебя в голове? – спрашивала Марго.
– Иди к чёрту со своим телефоном, – Чип вырвал аппарат из её рук и швырнул в сторону.
– Дебила кусок! Он стоит, как ты и твой приятель вместе взятые! – Марго кинулась за смартфоном.
Упав на колени в сугроб, она бережно подняла телефон, смахнула с него снег. К счастью, он не разбился, даже трансляция не прервалась. С удовольствием заметив, что число зрителей приближается к третьей тысяче, блогер заговорила нарочито печальным голосом:
– Это всё эмоции. Вы не представляете, как мне сейчас тяжело находить слова, чтобы разговаривать с вами. И я не держу зла или обиды на парней. Им тоже нелегко. Всё это очень трагично и потребуется немало времени, чтобы осознать и принять произошедшее. Мои мысли сейчас с родителями этой крошки. Что они чувствуют? Знают ли уже о том, что произошло? Или пока всё ещё считают свою дочь живой?
Марго вздохнула, отвела от камеры глаза, посмотрев вдаль. Ладонью осторожно провела по щеке, имитируя, что вытирает слезу. Выдержав трагическую паузу, девушка заговорила:
– Мои хорошие, прямо сейчас наберите своим родным. спросите их, как они себя чувствуют. Если у вас уже есть детки, просто прижмите их к своей груди. Вы теперь знаете, что всё может закончится вот так.
Сидя в снегу, Марго навела объектив на детскую ручку. Она не заметила, как к ней подскочил Чип. Вырвав из рук блогера телефон, мужчина начал наугад нажимать кнопки на боковой панели. Наконец экран погас.
– Слышь ты, собирайся и вали отсюда, – прошипел он, швыряя телефон на колени Марго.
– И сделай так, чтобы мы про тебя больше никогда ничего не слышали, – добавил Дейл.
– Посмотрим, мальчики, – жёстко ответила Марго, поднимаясь на ноги. – Кто вы вообще такие, чтобы указывать мне, что делать?
Но вид двух озлобленных мужчин, заставил её отступить. Отойдя на пару десятков метров, Марго остановилась у большого дерева. Сердце её готово было выпрыгнуть из груди от радости. Такого прямого эфира у неё ещё не было! Огромная живая аудитория. Куча сообщений в чате. Множество сердечек, ползущих сбоку. Нужно сделать фотографии для ленты. И конечно же дождаться продолжения. Сейчас подъедет полиция и всё закрутиться ещё интереснее.
«Всё-таки Костик молодец, что втянул меня в эту тему» – подумала Марго, поплотнее застёгивая молнию на лыжной куртке.
***
Константин Сергеевич широкой кисточкой очищал труп девочки от снега. Эксперт внимательно следил, чтобы не смахнуть случайно что-то важное – волосок, окурок или какую-нибудь ниточку. Мужчина старался не думать о том, что под мягкой щетиной кисти сейчас промёрзшее тело ребёнка. Он давно научился думать о трупах, как о предметах, а не живых когда-то людях. Но детские тела всегда оставляли глубокий след в душе. Старшая внучка Константина Сергеевича в этом году закончит шестой класс.
Худенькое тельце казалось ещё меньше на снежном покрывале. Девочка лежала на левом боку, чуть вытянув ручку в сторону. Из одежды на ней была лишь маечка и трусики со слабой резинкой. Бельё застиранное, растянутое. На майке несколько мелких дырочек, и она явно коротковата.
– Константин Сергеевич, что? – Анна выскочила из такси, едва рассчитавшись с водителем.
Отдалённый район парка сейчас был наполнен людьми. Патрульные оцепили площадку, обозначив место обнаружения тела лентой в красно-белую косую линию. Волонтёры отвечали на вопросы Буклина. Какие-то люди стояли за ограждением и тянули шеи, чтобы рассмотреть происходящее. Скочилова всегда удивлялась тому, как быстро собирается толпа, чтобы поглазеть. Даже в самом глухом месте всегда найдётся парочка посторонних людей, которые будут во все глаза наблюдать за работой группы.
– Сама смотри, – ответил Константин Сергеевич. – Тело основательно промёрзло, значит находится здесь как минимум десять часов. По времени смерти ничего не могу сейчас ответить. Сама понимаешь, погодные условия сыграли. Нужна комплексная экспертиза.
– Травмы?
– На первый взгляд ничего. Только вот на сгибе локтя характерная «дорожка».
Эксперт аккуратно перевернул лёгкое тело мёртвого ребёнка. На худенькой ручке возле локтя небольшие округлые синячки.
– Не за раз появились ведь. У них цвет разный, – Анна присела рядом с экспертом.
От земли шёл холод, поднимался по ногам, затянутым в плотные колготы, проникал под форменную юбку. Анна тысячу раз пожалела, что не надела брюки. Но их нужно было не только вынуть из стиральной машинки, а ещё просушить и погладить. Сил на это вчера уже не осталось.
– Ты права, Аня Валерьевна, – кивнул Константин Сергеевич. – Вообще, если ты спросишь меня не как эксперта-криминалиста, а как человека, то ребёнок выглядит заморенным. Там что с родителями? Неблагополучные?
– Да нет, – пожала плечами следователь. – Всё, как у всех. Обычная семья. В комнате девочки всё необходимое, на кухне чистота.
– А бельишко у ребёнка старое и несвежее.
– А почему она вообще без верхней одежды? – сказала вслух Анна, осматривая труп.
– Вот это я тебе не скажу, – Константин Сергеевич упаковал латексные перчатки в пакетик.
Анна пропустила слова эксперта мимо ушей. Первый шок от увиденного прошёл, и женщина начала видеть детали. Девочка была острижена. Можно даже сказать обрита наголо. Только коротенький ёршик волос покрывал череп. Бледное личико с посиневшими губами из-за этого казалось круглее. Оттопыренные ушки, короткие редкие ресницы, неровные зубки виднеются между приоткрытых губ. Что-то было не так.
***
– Вам нужно проехать со мной, – Дмитриев был в квартире Смирновых.
С утра Виктория ещё больше осунулась, как-то согнулась и постарела. Или это дневной свет делал заметными морщины, оттеняя тревожность и отчаяние женщины. Семён держался лучше, хотя и не знал, куда деть руки.
– Вы нашли Катю? – Вика вцепилась в руку майора.
Даже через рукав куртки Александр почувствовал её силу. Она цеплялась за него, как утопающий за соломинку. Заглядывала в лицо испуганными глазами, где едва-едва теплилась надежда.
