Читать книгу: «Взгляд сквозь время. Сборник», страница 5

Куда только мать смотрит!

«Только вас сейчас мне и не хватало», – подумала девушка.

Владимир заметил ее, встал и пошел навстречу, широко улыбаясь, Василий последовал его примеру.

– Привет. Откуда дровишки? – с улыбкой выходя наперерез, спросил Владимир, что означало «откуда идешь?».

– Да так, с занятий, – расстроенно отвечала Катерина, не умея толком скрывать свои чувства.

– Что расстроенная такая? – уточнил Владимир, глядя в заплаканные глаза.

Василий стоял рядом и не менее заботливо смотрел на нее, явно готовый помочь.

– Ничего, – почему-то огрызнулась Катя на вполне участливо заданный вопрос и рванулась идти дальше, но Владимир поймал ее за руку и развернул к себе.

За сегодня ее второй раз разворачивали, и Катерина аж вскипела вся изнутри.

– Что случилось? – жестко произнес Владимир. – Я им ноги из жопы вырву! – свирепо добавил он.

Катерина скривилась в ехидной ухмылке, которая должна была бы сказать Владимиру что-то похожее на: «И ты туда же!» – и резко дернулась из его рук.

Свою злость на Константина и вообще на козлов она невольно вымещала на ни в чем не повинном Владимире. Всем своим видом она пыталась сказать ему, что, мол, все вы одинаковые. Но Владимир столь тонких намеков не понимал.

И он еще более жестко повторил:

– Что случилось? Ты можешь объяснить, а не дергаться? Давай рассказывай! Что за уроды тебя обидели?!

– Да какие уроды?! Один урод и козел! – вспылила Катерина, а Владимиру послала короткий злобный взгляд, подразумевая: «И ты не надейся, ты следующий в очереди». И с вызовом, цедя слова сквозь зубы, добавила:

– Козел, которого я только что послала куда подальше вместе с его идиотскими цветочками!

– Ам-м-м, – только и промычал Владимир и ослабил хватку. Катерина сразу же выдернула у него свою руку. Но почему-то осталась стоять на месте. Повисла секундная пауза. Первым заговорил Василий:

– Ну и круто, – весело прокомментировал он, – значит, свободна как ветер! И пропел: – Не надо печалиться, вся жизнь впереди…

А Владимир почему-то вставил:

– Понятно, – хотя что ему понятно и понятно ли, Катерина сомневалась.

– Ты домой? – добавил он более уравновешенно.

– Да, – примирительно произнесла Катерина, она не ожидала столь спокойной реакции на свой явный призыв к ссоре.

И снова почувствовала себя неловко, это ей начинало надоедать. Что ж такое, где ни кинь, везде ее вина, какая она несчастливая!

– Ну и отлично! Мы тебя проводим, – заявил Владимир.

И они пошли провожать ее до подъезда. Бабушки – завсегдатаи дворовых посиделок – замолкали, как только они проходили мимо их лавочки, и начинали жужжать с новой силой, стоило компании отойти на пару метров. С их стороны слышались недоуменные комментарии.

– Это ж сколько ему лет? Одиннадцатый час! – возмущались Катиным поведением.

– А ей-то сколько, шешнадцать хоть есть? Нет? Вот шалава. Куда только мать смотрит! Тьфу, срамота какая! Совсем распустились девки!

Катерина слышала эти комментарии и еще больше злилась на себя, на Константина, на весь мир.

«Какое их дело? – думала она. – За своими бы внучками и детками лучше смотрели. Какое право они имеют ее обзывать!» И несмотря на то, что всего десять минут назад в ее голове крутились заученные для расставания с Владимиром фразы из серии: «Ты пойми, ты хороший друг, но по району ходят сплетни, у нас такая большая разница в возрасте, я думаю… и так далее, и тому подобное», она резко остановилась, оценила, что зрителей вокруг предостаточно, и развернувшись к Владимиру, обняла его за шею обеими руками. Вокруг стихли все разговоры. Под пристальными взглядами дворовых сплетниц Катерина звонко поцеловала Владимира рядом с губами так, чтобы на расстоянии казалось, что в губы. На лице у Владимира не дрогнул ни один мускул.

– Ничего себе отмочила, – присвистнул Василий.

Бабки зашлись от возмущения:

– Вот нахалка, прошмандовка, совсем стыд потеряла! Куда мир катится! На мужиках виснет, да в наше время ей бы…

Катерина взяла Владимира и Василия под руки и, прямо глядя в лица брызгающих ядом женщин, продолжила идти к подъезду. От такой наглости они замолчали и не отрываясь провожали ее глазами.

Катерина шла медленно, улыбаясь, приостанавливая ребят руками, чтоб они не спешили и все желающие могли их хорошенько разглядеть. Подойдя к подъезду, она остановилась, кинула последний многозначительный взгляд на сплетниц, отпустила руки ребят и, сияя улыбкой, произнесла так, чтобы ее слышали все:

– Мальчики, целую, до завтра! – и пошла в подъезд, тихо добавив для ребят: – Спасибо, пока.

– Звони, – только и произнес ей вслед Владимир.

Дверь закрылась, и Катерина осталась одна в полумраке подъезда и почему-то снова расплакалась. Грустные мысли вновь побежали в ее голове:

– Еще эти противные бабки! Им-то что я сделала? – расстраивалась Катя. – И сразу шалава! И Костя так о ней подумал? Да нет, не может быть, или может? Да нет, они так хорошо проводили вместе время, он такой красивый, образованный… Наверно, она зря с ним так поступила? Что у нее за характер! Ну хоть бы сначала нашла другого, тогда бы и с Костей рассталась, как это делают все девчонки. Он всего лишь хотел ее поцеловать! «Дура!» – вспоминала Катя его слова. Правильно, неправильно Катя поступила, а чувствовала она себя несчастной. Зато Вова болтается под ногами. Ноги он из жопы выдернет! Кому? Ага! Знал бы ты, кто такой Константин! Ну а чем Вова виноват? Чего она на него завелась? Блин, все вокруг хорошие, одна я какая-то не такая…

«Колхоз»

– Во дает! – сказал Василий, как только за Катериной закрылась дверь.

– Ты про что? – словно не догадываясь, переспросил Владимир.

– Да про что, про что? Про то, что Катька сейчас отмочила! Ничего ж себе! А ты все – маленькая да маленькая.

– Она не Катька, а Катерина, – повернувшись к другу всем телом, произнес Владимир твердо.

– Ой-ой-ой! Только спокойно! Ты ведь не собираешься с ней мутить? Моей-то хоть полных семнадцать, – сказал он, имея в виду Татьяну. – Она почти совершеннолетняя, а твоя… – и он присвистнул, закатив к небу глаза.

– Разберемся, – сказал Владимир и пошел в сторону их с другом дома.

– Еще бы, – только и добавил Василий, идя рядом.

Дальше они шли молча.

– Ну че, по пивасу? – уже у подъезда поинтересовался Василий. – Пятница же, – добавил он как аргумент. – Кого позовем, Длинного или Качка? В «колхоз» или на хату?

– Обоих можно, на хату, – ответил Владимир. – Давай, забеги к Длинному, а я к Андрюхе поднимусь, и заваливайте ко мне.

– Точняк, – сказал Василий и пошел в соседний подъезд звать Длинного.

Пить пиво по пятницам это была традиция. Место распития менялось в зависимости от наличия или отсутствия в квартире родителей. Сегодня мероприятие должно состояться на квартире у Владимира, так как его отец поехал к своей женщине.

Пацаны включили телевизор, начистили воблы и, делясь новостями, принялись пить прямо из бутылок. По их меркам пить-то особо и нечего – всего три ящика на четверых. Владимир сидел хмурый. Друзья это заметили, но спрашивать в лоб, что произошло, они не стали. Характер у друга замкнутый, и из него сложно что-то вытянуть силком. Тем более после трех бутылок пива Владимир легко заводился, если что не так. Друзья дождались, пока Владимир не пошел в туалет, и насели с вопросами на Василия.

– Чего Царь сегодня смурной?

Василий быстро поделился всем, что знал.

– Ничего себе, – присвистнули товарищи, – Царь подружку завел, да еще малолетку, ну дает стране угля – мелкого, но много! В комнату вернулся Владимир. Всех интересовали подробности, и друзья начали перемигиваться, подначивая друг друга начать разговор о новой пассии Владимира.

– Хватит в моргалки играть! – обрезал Владимир довольно резко.

– Да ладно, не буксуй, – вступил Василий, – я пацанам рассказал, что мы с девчонками классными познакомились, чего ты, мы ж все свои, с одной компании.

– Я не буксую. Да, познакомились, – подтвердил Владимир. Поднялся гвалт, посыпались вопросы:

– Кто такая? Где снял? Почему молчал?..

В коридоре зазвонил телефон. Наверно родители кого-то из них разыскивают, решили друзья и не думая подходить. Но телефон продолжал настойчиво звонить. Владимир встал и пошел к красному дисковому аппарату, который стоял на тумбочке, в углу, в конце коридора.

– Я слушаю, – произнес он в трубку. В трубке послышалось неуверенное сопение:

– Кать, ты? – в волнении спросил Владимир, но в ответ услышал:

– Вов, это Татьяна, а Василия у тебя случайно нет? А то мы договорились в пятницу созвониться, а его мама сказала, что его нет дома и, наверное, он с тобой, – выпалила она.

– Привет, случайно есть! – ответил Владимир.

– Васек, тебя! – позвал он друга, положил трубку рядом с телефоном и направился обратно в комнату.

Василий подскочил как ошпаренный и побежал к трубке.

– Блин, вот неудобняк, забыл совсем, – сказал он, вылетая из комнаты.

Часы показывали около половины одиннадцатого вечера, Татьяну, по пятницам, отпускали гулять до двенадцати. В коридоре Василий остановил Владимира и тихо сказал:

– Вов, на пару слов. – Владимир отступил обратно в глубь коридора. – Слушай, у меня, кажись, чего-то с ней наклевывается, можно я ее к тебе позову? А пацаны пусть в другое место валят, а? – Владимир в ответ только махнул рукой.

– Спасибо, – буркнул Василий и снял трубку. – Але? Василий на проводе, – слегка заплетающимся языком произнес он.

– Это я, – неуверенно назвалась Татьяна. Она первый раз звонила Василию сама.

– Кто я? – специально спросил Василий, чтобы она еще больше растерялась.

– Таня, – ответила девушка.

– А Танюха, вот я осел, забыл совсем про тебя, извини, – весело объяснил он.

По коридору мимо него протиснулся Владимир в охапку с двумя друзьями, насильно провожая их к выходу. Те шуточно упирались и говорили, что им тоже любопытно посмотреть, с кем тусует их друг. Василий зажал трубку ладонью и огрызнулся:

– Вы что, кретины?! Напугаете мне ее!

– Все, все, уходим, но за тобой подробности, – и они смеясь вышли на лестничную клетку.

– Пока-пока, – Владимир закрыл дверь в квартиру.

– Извини, – услышала Татьяна слова Василия, – друзья отвлекли.

– Я не вовремя? – волновалась Татьяна, уже готовясь бросить трубку.

– Не-ет, что ты, для тебя у меня всегда время найдется. Ну чего? – начал он. – Давай заходи к нам? Пивка попьем немного? Или ты как?

– Да нет, это, наверное, неудобно, – ответила Татьяна, а сама от радости широко улыбалась.

– Спроси, Катерина с ней? – сказал другу Владимир.

– Катерина с тобой? – переспросил Василий Татьяну.

– Не-е, – протянула Татьяна, – а что?

– А что? – переспросил Василий у Владимира.

– Ничего, просто уточнил, – бросил тот.

– Ничего, – ответил Татьяне Василий.

– Ну что, придешь? – снова задал свой вопрос Василий.

– А сколько вас? – уточнила Татьяна, как и положено порядочной девушке.

– Да двое: я и Царь, – отвечал Василий. – Сидим скучаем без женского общества. Приходи, родаков нет. В картишки, на гитаре побренчим, телек посмотрим.

– Ой, на гитаре! – воскликнула Татьяна. – А кто из вас на гитаре играет? Ты мне еще не говорил, – заинтересовалась она.

– Кто, что, приходи и узнаешь, никто тебя не съест, ну?

– Хорошо, говори точный адрес, – согласилась Таня.

Василий сказал адрес и добавил:

– Жду как соловей лета!

Он положил трубку.

– Ништяк, – произнес он, поворачиваясь к Владимиру. – А ты чего сам своей не позвонишь?

– Она не пойдет, – отрезал Владимир.

– Да ты попробуй, – уверенно сказал друг.

– Она не придет, – повторил Владимир.

– Ну лады, тебе видней, а я бы хоть попытался.

Владимир с Василием немного прибрались, то есть собрали в один угол пустые бутылки и стряхнули с табуретки, служащей им столом, в стоящее здесь же посреди комнаты помойное ведро очистки от воблы и опустошили пепельницы. Владимир зашторил окно, в комнате осталась гореть только настольная лампа в глубине открытого секретера и мерцать экран телевизора. Поправил в секретере пустые бутылки с иностранными названиями, их было три, в одной из них болталась какая-то жидкость, из чего намешанная, Владимир и сам не помнил. Только в то время очень ценилось все иностранное, и парни часто сами смешивали разные напитки и потом угощали ими девушек как чем-то загранично-дефицитным. Все равно в их кругу практически никто не знал, каковы эти напитки на вкус в реальности, да и бутылки сами по себе считались ценным приобретением и украшением серванта модного парня. А если на двери в комнату с внутренней стороны висел плакат заграничной рок-группы, это был высший пилотаж. У Владимира висел плакат группы «Kiss». Еще одним элементом «шикарной» жизни считались сигареты «Мальборо». У Владимира также хранилась одна пустая пачка, он поставил ее к бутылкам, дополнив дизайнерскую композицию. Воткнул в розетку двух кассетный магнитофон и поставил кассету с популярнейшей в среде подростков группой «Ласковый май».

– Фу-у-у, гадость – сказал Василий, – сделай пока потише, – и перестелил покрывало на диване, стряхнув крошки на пол. Владимир уменьшил звук.

– Ну кажись все, не стыдно и даму принять, – Василий удовлетворенно оглядел комнату, – принесу даме стакан с кухни.

В дверь позвонили. Владимир немного неровной походкой пошел открывать, предварительно сделав музыку снова погромче. К двери подскочил и Василий.

– Привет, – сказал Владимир и отступил, давая возможность ей войти. Татьяна робко ступила в квартиру.

– Танюша, молодец, что пришла, – запел Вася, ласково глядя на девушку.

– Вы вдвоем? – строго уточнила она.

– Ну я ж тебе говорил, – подтвердил Василий, разводя руки в стороны.

– Хорошо, – констатировала Татьяна и начала разуваться. Василий галантно помог снять пальто.

– Прошу, – Владимир жестом руки показал на дверь в свою комнату.

Сила воли

«Да, бедненько, – подумала Татьяна. – Интересно, как Вася живет?»

– Садись, – Василий показал на старенький диван.

Татьяна присела. Из магнитофона звучало: «…Белые розы, белые розы, беззащитны шипы…»

– О, откуда у вас «Ласковый май»? – блестя глазами, спросила она. – Обожаю их, – и начала подпевать.

Пела она мимо нот, но так самозабвенно, что ребята еле сдерживали смех.

– По пивку? – потер ладоши друг об друга Василий. – Воблочку? – протянул он чищенный хвост девушке.

Владимир разлил пиво по граненым стаканам. Он сел отдельно на обшарпанное кресло с обломанной деревянной ручкой.

– Мне только чуть-чуть, – пролепетала Татьяна.

– Да чего тут пить-то? – смеялся Вася. – Все свои, не боись, если что, доставим домой в лучшем виде, – и для пущей убедительности добавил: – Я помню, что тебе к двенадцати плюс-минус пятнадцать минут.

Татьяна взяла стакан и отпила. Пиво оказалось холодным, свежим и горьковатым.

Первый раз алкоголь она попробовала, когда ей исполнилось двенадцать, на дне рождения бабушки, пока отец с матерью выходили курить, дед налил ей стаканчик пивка.

– Пусть при нас пить научится, – сказал он Таниной бабушке, и та одобрительно кивала. Таня залпом выпила стакан, и дед переставил его к себе, чтобы никто ничего не заподозрил.

В первый раз вкус пива Тане не понравился. Но так как это был самый доступный, из недорогих, слабоалкольный напиток, вино и шампанское покупали к праздникам, а водку приличные девушки не пьют, Таня постепенно втянулась. В их компании во дворе считалось вполне обычным делом вечерком раздавить по паре-тройке бутылочек на человека. Столько Таня не пила, но стаканчик пропускала не без удовольствия. А где пиво, там и сигареты. Она достала одну из лежащей на тумбочке пачки и, глядя на Владимира, спросила:

– Можно?

– Можно, – ответил он, и Татьяна закурила.

Василий держал руку на Танином колене с того момента, как только они уселись на диван, и подавал ей зажигалку с пепельницей одной лишь левой рукой, правая словно приросла к месту. Пиво быстро ударило Тане в голову, и она расслабилась. Но мысленно держала внимание на Васиной руке. Рука не шевелилась. Василий рассказывал Тане какую-то очередную байку. Владимир молча пил пиво.

– Вов, ты в порядке? – спросила она участливо. – Что ты все молчишь?

– Да, все нормально, – отвечал он.

Владимир все же нравился ей больше. Он выглядел посолидней, покрупней Василия, да и глаза у него необыкновенные, карие, большие и с пушистыми ресницами, сильные руки, уверенный голос. Она была бы не против перетянуть его внимание с Катьки на себя. Так и сейчас, обращаясь к нему, она намеренно глубоко вздыхала, показывая, как он ей небезразличен. Владимир не реагировал.

– По Катьке сохнет, – вставил Василий.

Владимир сверкнул на него глазами, намереваясь что-то сказать, как в дверь позвонили. Татьяна вздрогнула и сжалась. Владимир пошел открывать, недоуменно поводя плечами.

– Кого еще принесло? – произнес он.

За дверью в глазок он увидел их общекомпанейскую подругу, тоже Таню – Подстилку.

– Подстилка! – крикнул он Васе, одновременно открывая девушке дверь.

– Чего тебе? – спросил он у плохо стоявшей, подвыпившей Тани.

– Пивом угостишь? – спросила она у Владимира. – Я ребят встретила, они сказали, у вас пивасик есть, и вы их выгнали, а бог велел делиться, – и, отодвинув хозяина в сторону, смело ступила в квартиру.

Уверенно и не разуваясь, прошла в комнату, по дороге скинув куртку на пол.

– Таня, – неловко плюхнувшись на диван рядом с Василием, представилась вошедшая.

– О, еще одна Татьяна пожаловали, так мне теперь в пору желание загадывать, – шутил Василий.

– Ты тоже Таня? – спросила вновь прибывшая у испуганной девушки. – Не боись, я их подруга, и всего-то, мы с детства вместе. Да, пацаны? – развязно уверила Таню Подстилка.

Пацаны утвердительно кивнули.

– Ну бокал-то даме дадите, или из любого пить? – она, покосилась на Васину руку на коленке новенькой, и потянулась к пиву, стоящему на табуретке.

Владимир шлепнул ей по руке. Подруга встала с дивана и, надув губки, со словами: «За что?» – подошла к креслу, в котором он сидел, и попыталась усесться к нему на колени.

Но он вытянул ноги. И Подруга шлепнулась на пол, чуть не снеся табуретку и все, что на ней находилось. Младшая Татьяна автоматически вскочила, боясь забрызгать одежду. Но на удивление, Подруга почти ничего не задела. Василий от души смеялся, глядя, как та корячится на полу, делая неловкие попытки встать.

– Подруга, ты где так набралась? – спросил он у нее и, весело поглядывая на младшую – Таню, потянул ее за руку вниз к дивану: – Садись, не бойся, Подстилка безвредная.

Младшая Таня медленно и неуверенно села на место.

А старшую произошедшее нисколько не смутило. Наконец она поднялась, наклонилась к креслу, в котором сидел Владимир, и, предварительно обвив его шею руками, сделала вторую попытку. Со второго раза усесться на колени ей удалось. Владимир скривился, как от назойливой мухи. А довольная удачей подруга уткнулась лбом в лоб и промычала заплетающимся языком:

– Чего грустишь?

– Да по малолетке своей сохнет, – вставил явно не к месту уже порядком пьяненький Василий.

Татьяна с замиранием сердца следила за действиями новой знакомой. «Ничего себе подруга, на колени к Владимиру своей толстой жопой уселась и грудью ему голову сейчас раздавит», – думала она, не сводя с нее глаз.

Владимир резко встал, и девушка опять чуть не слетела на пол, повиснув у него на шее.

– Ты че, ва-а-аще охренел? – взвизгнула она. – Я к нему с добром да лаской, а он…

Владимир схватил ее под руку и потащил в коридор.

– Ой больно, больно, ты че взбесился! – кричала она. – Вася! Скажи ему!

Вася только хохотал. Владимир открыл перед подругой входную дверь:

– Вали! – сказал он грубо. – Там допьешь, – и вытолкнул ее из квартиры, кинув куртку на площадку рядом с ней.

Татьяна (младшая) пребывала в восхищении. «Ничего себе сила воли, – думала она, – сидит страдает, а утешиться не захотел».

Владимир снова плюхнулся в кресло, вид у него стал еще более смурной, чем в начале вечера.

– Хочешь, я с Катей поговорю? – вкрадчиво спросила Татьяна. – Мы все-таки подруги.

Из магнитофона неслось: «…И снова седая ночь и только ей доверяю я…»

Васина рука снова лежала у нее на коленке.

– Потанцуем? – поинтересовался Василий у Тани и, не дожидаясь ответа, потащил ее за руку на свободное пространство комнатки.

– Да не, неохота, да и места маловато, – попыталась отнекиваться она. Но Вася уже вытащил ее и всем телом изображал танцевальные движения.

– Поговорить? – оглянулась на Владимира с надеждой в глазах Таня, как бы давая ему последний шанс отбить ее у Василия.

Владимир пристально посмотрел на нее. Поддатый друг прижимал девушку к себе, пытаясь сделать танец парным. Со стороны это выглядело смешно. Владимир первый раз за вечер улыбнулся и вышел из комнаты, так ничего и не ответив. Татьяна и хотела отказать Василию, а вроде бы и не хотела. Голова кружилась от выпитого пива. В комнате было душно, а из магнитофона лились слезливые песенки о несчастной любви. Как только дверь за Владимиром закрылась, Василий ее поцеловал.

«А, черт с ним, – только и подумала она, – будь что будет.»

Владимир включил телевизор в комнате отца и врубил звук на полную мощность.

С этого дня Татьяна стала официальной девушкой Василия.