Читать книгу: «Синеглазка с водного факультета», страница 4
– А иллюзия? – усмехнулся айар и подался вперед.
Мне показалось, что магу нравилось спорить с учениками и даже не доказывать свою правоту, а выслушивать чужое мнение.
– А что иллюзия? – хмыкнула Ханна. – Это лишь обман. Нечто эфемерное, выдуманное воображением и воплощенное в реальности, но лишь визуально.
– Если говорить об иллюзорной магии, то – да. Но мы с вами говорим о внушении. Особенно, когда оно повторяется раз за разом, когда вы обещаете то, чего на самом деле человек никогда не получит, но при этом он думает, что нечто желаемое вот-вот окажется в его руках. Знаете, к чему это приводит?
– К тому, что мы получаем от человека все, чего хотим, – отозвалась я, водя пальцем по узору на обложке учебника. – То есть можем настроить его на какое-то действие, мысль и даже чувство. И я думаю, что после нескольких восстаний люди в Лидии утихомирились, они просто получили не новую жизнь, а новую мысль, новое восприятие своего существования, некую иную цель.
– Да, дорогая моя, так оно и было. На несколько лет в Лидии воцарился мир, – довольно улыбнувшись, сказал магистр. – А потом там как-то оказался менталист. Ему показалось, что людей несправедливо обижают, и за несколько сеансов, причем люди так ничего и не поняли, вернул им их настоящее восприятие. Сдернул, так сказать, с них покрывало, открыл глаза.
– И тогда случилась война? – поинтересовалась я, хотя ответ знала, да и без этого он был очевиден.
– Война.
Айар качнул головой и отвернулся к окну, чтобы продолжить свою мысль:
– После этого случая в Совете магов заговорили о необходимости ограничить менталистов, телепатов и, как ни странно, магов водной и воздушной стихий сводом правил, запретить им массовое воздействие на разумных существ. Долго спорили и ругались, но окончательно договориться не смогли. Хотя законы все же придумали, вот только с внедрением их пошло не все так гладко, как ожидалось. В магическом мире начался бунт. Маги были возмущены ущемлением своих прав. Честно говоря, спор не утих и по сей день, но все же нас смогли вогнать в некие рамки. Поэтому ментальная магия стала относиться к разряду темных искусств.
– Ага, и нас почему-то тоже считают темными, – хмыкнула Кара, подперев щеку кулаком.
– Так повелось, что люди боятся любого, кто так или иначе способен на них повлиять. А вы можете управлять телами, но, в отличие от некромантов, живыми телами. Правда, дабы овладеть подобным мастерством, нужны годы упорной работы над собой. Не познав самого себя, трудно управлять другим организмом, особенно если хотите сделать это незаметно. Допустим, хотите вы подтолкнуть человека на какое-то действие, но так, чтобы он этого не осознал, чтобы все воспринималось им как собственное желание, порыв или случайность. В данном случае вы воздействуете не на сознание, а на тело, управляя им издалека с помощью воды. А как мы знаем, она…
– Везде, – хором отозвались мы.
– Да. И знаете, именно по этой причине магия крови попала под строжайший запрет, поскольку кровь самая важная жидкость в живом организме. Вода дает жизнь, а без крови существует только нежить и некоторые виды магических созданий.
– Это, конечно, все интересно, но… – я замолчала и посмотрела на учителя, а он прищурился в ожидании продолжения, – физическое воздействие запрещено вообще. Разве сейчас, обсуждая этот вопрос, мы не нарушаем закон?
– Говорить не грешно, а делать… Я вас этому не учу. Хотя самообразование никто не запрещал, – отозвался магистр, и взгляд его при этом сделался хитрым, как у лисы. – Мое дело рассказать, почему и отчего, а вот что вы будете делать с этой информацией, решать только вам. Если я скажу, что не следует делать то или это, сможете удержаться и не испробовать нечто запретное?
Мы промолчали, обдумывая слова старого мага. Наверное, не так он и не прав. А может, и вовсе правда целиком и полностью на его стороне. Каждый решает сам за себя. Айар Вестон улыбнулся, разглядывая наши лица, и продолжил:
– Людей издревле притягивало запретное, неизведанное. Кто-то из нас трусит, кто-то, возможно, слишком умен и не сует свой нос за пределы изведанного, а кому-то не живется спокойно, если он или она не узнали нечто такое, что способно перевернуть мир, перевернуть сознание. Мы с вами всегда стоим на грани, выбирая каждый за себя – свет или тьма. Конечно, все в мире не столь разграничено, есть оттенки и полутона, множество нюансов… И все же мы выбираем путь, и нас по нему ведет либо добро и желание помогать кому бы то ни было, либо мы становимся на темную сторону, лелея в душе жажду власти над себе подобными, готовы идти по трупам, лишь бы достичь своей главной цели. Если с простыми людьми все более-менее понятно, то с магами всегда возникают сложности, поскольку в наших руках с детства находится огромная сила. Поэтому в Школах и Академиях вам с первого курса вбивают в голову много разной чепухи, пытаются не допустить, чтобы кто-то из адептов шагнул на темную сторону, сделал то, чего попросту боятся другие. Так называемых «отступников» довольно много. И я бы не сказал, что они все поголовно чокнутые, затевающие захват мира и все в этом духе. Просто эти маги сумели оградиться от ненужной шелухи, увидели нечто большее, чем им показали, решились на отчаянные поступки. Для них нет правил, по каким живем мы с вами. А плохо это или нет?.. Ответ знают только они.
– Магистр! – воскликнул Неван. – О чем вы говорите?
– Я, мой дорогой, говорю то, что думаю сам, – отозвался магистр и махнул рукой.
Кажется, его нисколько не волновал тот факт, что за такие беседы с адептами можно угодить в магическую тюрьму. Мой отец сразу же пресекал подобные разговоры, хотя украдкой, там, где нас никто не мог услышать, рассказывал об этих магах и даже восхищался их смелостью. Да, айар Вестон прав, «отступники» не все психи, среди них много адекватных и умных людей, только общество не готово принять их самих, их убеждения, их, в конце концов, безграничную магию.
– Я стар, детки. За свою достаточно долгую жизнь видел много разного, не раз бывал за Гранью, я видел смерть. Но не в этом дело. Сейчас вы меня не поймете, подумаете, что старый учитель выжил из ума. Честно говоря, будете не так уж не правы. У меня есть лишь одно оправдание – прожив жизнь, есть с чем сравнивать. Есть опыт. Я знаю о том, что было задолго до вашего рождения, вижу, что происходит сейчас. Знаю все свои ошибки и промахи и порой сожалею, что некогда не поступил иначе. Сейчас же я могу только досадовать по этому поводу.
Маг встал из-за стола и, прихрамывая, подошел к окну, снял с носа очки и подслеповатыми глазами уставился то ли на парк, то ли на хмурое небо. Он долго молчал, покусывая губы, теребил бородку. О чем в эти минуты думал человек, трудно было даже предположить. Мы еще не знали, что такое старость, поэтому покорно ждали продолжения.
– Знаете, – вдруг усмехнулся магистр, продолжая смотреть в окно, – за много лет моего преподавания вы первые адепты, с кем я вот так просто смог поговорить на запретные темы. Боевые маги слишком прямолинейны, они заточены для другой цели – постоянной борьбы с неким злом. С ними трудно говорить о том, что для них является проявлением зла. Но вами движет вода, она умеет обтекать, подстраиваться, в нужный момент менять русло и скрывать свои секреты в глубине. Меня всегда привлекали темные маги и маги стихийники, поскольку я менталист, могу видеть чужие мысли, желания, могу создавать их по собственному усмотрению. Знаете, что я вижу в вас?
– И что же? – осторожно поинтересовалась Венда.
– Любопытство, – ответил ей магистр, резко обернувшись на звук голоса. – В какой-то мере есть страх, но любознательность сильнее. Да, нас могут наказать, только все, о чем мы с вами говорим, прописано в учебной программе. Есть лишь одна поправка – теория и только теория, никаких практических занятий. Впрочем, на сегодня, думаю, достаточно.
Айар Вестон замолчал, а через несколько минут прозвенел колокол. Урок окончен. Мы начали собираться, в то время как старый маг неспешно вышел в коридор и даже не попрощался. Хм!
– Странный он какой-то, – поделилась своими мыслями Ситлин, убирая в сумку совершенно чистую тетрадь. – Честно, даже записывать побоялась.
– А у нас Кэйлин больше всех знает о запретах, ведь ее отец член Совета, – протянула Далия и прищурилась, когда я метнула на девушку злой взгляд. – А что? Тебя, конечно, в случае чего папочка вытащит, а нас некому.
– Далия! – зарычала на сокурсницу Кара и даже подскочила к ней. – Еще хоть слово, и я прорежу твою прическу.
– О! Куда же без ее подпевалы! – усмехнулась магичка и получила кулаком в лицо.
Девчонки завизжали, а парни бросились разнимать Карамию и Далию, которые сцепившись, упали на пол, пытаясь нанести друг другу удар побольнее. Поскольку моя подруга была обученной разным тонкостям, вторая быстро сдала свои позиции и была вздернута Неваном за шкирку. В нашей группе никогда не случалось ни ссор, ни тем более драк. А тут такое!
– Хватит! – резко вскрикнула я, взмахнув руками.
Не знаю, откуда силы взялись, но всех разметало в стороны, а в вазе на окне, где пылился давно засохший букетик, забурлила протухшая вода. Из хрустальной посудины вырвались тонкие жгутики и приковали обалдевших сокурсников к стенам класса. Никто не ожидал от меня подобного, поскольку чаще всего я старалась быть незаметной тихоней. Зачем? Так мы решили с отцом, когда он понял, что мама погибла не случайно. Он не говорил, какие именно нашел тому доказательства, но просил быть осторожней, не привлекать к себе внимания. Именно тогда Карамия стала не только моей подругой, но и телохранителем. Только об этом никто, кроме нас, не знает.
– Что с вами произошло? – тихо поинтересовалась, глядя на испуганные лица. – Разве этому учил нас наставник? Или две недели в чужой Школе сделали из вас подобие боевиков? Где ваш самоконтроль? Я вас не узнаю. Мои сокурсники не были такими злыми, озабоченными чужим происхождением магами. Ты сама, Далия, далеко не простолюдинка. Зачем цеплять других? Что тебе хочется знать? Говорил ли мне отец об отступниках? За любое только упоминание о них даже вскользь меня наказывали. Но я могу подтвердить слова магистра, теория не запрещена. А почему? Этот вопрос задайте архимагу.
С этими словами я ослабила контроль над стихией, вода пролилась на пол, туда же попадали притихшие девчонки и парни. Глянув на них сверху вниз, вышла вон и помчалась в общежитие, потому что несправедливо нанесенная обида никуда не делась, она рвалась наружу слезами, только мне не хотелось, чтобы кто-то увидел мою слабость. Я запрещала себе плакать, даже когда было невыносимо больно, даже по учителю, хотя временами очень хотелось.
К счастью, к бегущей девушке никто приставать не стал. Ректор сдержал свое обещание, и его подопечные притихли, нас не задирали, почти не дразнили, и к девчонкам приставать не смели. Лишь раз кто-то окликнул меня, но я не остановилась, не оглянулась, промчалась по галерее и с грохотом захлопнула за собою дверь, очутившись в пустой общей комнате.
– Гадость! Гадость! – прошептала трясущимися губами и отправилась умываться.
На душе скребли кошки. Не удивлюсь, если старый маг специально своими речами отвлек внимание, а сам воздействовал на наше незащищенное сознание, вложив туда нечто негативное, вызвавшее желание ругаться, выяснять отношения, унижать друг друга.
– А если…
Я подпрыгнула от посетившей меня догадки и, заткнув в раковине слив, опустила кисти в ледяную воду. Несколько минут общения со стихией, и смогла разглядеть отражение своей ауры. Так и есть, айар Вестон сознательно воздействовал на нас. Но с какой целью? Хотел показать, как на практике выглядит вмешательство в сознание человека извне. Или у него была иная цель? К счастью, его посыл не был направлен в глубь, он как бы плавал на поверхности, раздражая и тревожа, поэтому избавиться от ментальной «липучки» оказалось не сложно. Даже настроение моментально улучшилось, свалилась с души тяжесть, и я улыбнулась своему отражению.
Когда вышла из ванной в общую комнату, там меня встретили сокурсники. Вид у всех был еще тот. Еще чуть-чуть и начнут рыдать.
– Ну, что? – немного хрипло поинтересовалась у них. – Ощутили на себе ментальное воздействие?
– Прости меня, Кэй, – виновато потупившись, еле слышно сказала Далия, прижимая к носу окровавленный платок. – Не знаю, что на меня нашло.
– Прощаю.
Я тепло улыбнулась девушке и погнала всех в ванную.
– Марш умываться! Пока не снимите это воздействие с аур, лучше не показывайтесь мне на глаза.
Отпираться никто не стал. И мальчишки, и девчонки дружно оккупировали ванную комнату и занялись собой. Я же присела в кресло у камина и невидящим взором уставилась в его черное жерло. Рядом на пол плюхнулся умытый и сияющий Неван, но тут же нахмурился, увидев мое лицо.
– Что тебя тревожит? – спросил он. – Кэйлин, что не так? Дуешься на Далию?
Я качнула головой, заправила за ухо мокрую челку и перевела взгляд обратно на камин.
– Нет, Неван. Просто думаю, зачем магистр так с нами поступил? Вряд ли хотел поиздеваться, скорее…
– Он хочет научить нас защищаться, – продолжил староста. – А ведь наставник нас этому учил.
– Ты прав, мы идиоты! – усмехнулась в ответ и подтянула к груди коленки, чтобы упереться в них подбородком. – Мы с легкостью могли бы блокировать чужую магию, а сами…
Махнув рукой, я замолчала, полезла в карман и выудила оттуда небольшой флакончик. Защитный заговор, и постоянно носить при себе – вот и вся хитрость. Ай, да мы!
– Займемся этим после ужина.
Неван понял меня без слов, поднялся на ноги и отправился в свою комнату.
– Думаю, айар Вестон на следующем занятии будет сильно удивлен. Только одного заговора на воду будет мало.
– Он будет доволен, – поддержала парня Ханна и подмигнула мне. – Он сказал, теория и никакой практики? Будет ему теория.
– Не думаю, что месть – это лучший способ наказать мага, – возразила ей Челис, хотя сама задумчиво прищурилась. – А знаете, на чем он нас поймал?
– На любопытстве! – фыркнула Кара и извинилась перед побитой ею Далией.
– Ничего страшного, – улыбнулась девушка, демонстрируя всем свое чистое лицо без повреждений.
– У меня есть идея! – вскочив на ноги, оповестила я сокурсников и рванула в комнату, дабы отыскать старую тетрадь. – Будет вам, айар, иллюзия.
Следующая неделя началась для нас с новости – по отдельной просьбе ректора Академии темной магии нашу группу пригласили на похороны магистра Олдена. Честно говоря, мы не сразу поверили, когда во время одной из лекций с айаром Глендаэром в класс вошел ректор и попросил у эльфа несколько минут. Наставник недовольно поморщился, но отказывать не стал.
– Я пришел сообщить, что через три дня за вами прибудет представитель из Совета, дабы сопроводить на похороны магистра Олдена, – объявил айар Алестер и хотел удалиться, но мы его задержали.
– Это не шутка? – первым осмелился заговорить Неван.
– Это не шутка. Это приказ архимага.
Наш новый наставник явно не обрадовался и фыркнул, хотя сделал это тихо, но айар Алестер его услышал. Ректор покачал головой, искоса глянул на эльфа и спросил:
– Или вы, айар Глендаэр, хотели бы сопроводить учеников на это мероприятие?
– Если за адептами явится представитель из Совета, то мне там точно делать нечего.
Наш наставник качнул головой, после чего ректор усмехнулся и вышел вон.
– Продолжим, – обронил эльф, наплевав на то, что нам до ужаса хотелось обсудить новость.
Он встал у своего стола и начал рассказывать что-то нудное и незапоминающееся, а мы никак не могли сосредоточиться на его голосе, витая в своих далеко не веселых думах. Радовало лишь одно – нам разрешили проститься с наставником. Кое-как высидев до конца лекции, мы поспешно собрали тетради и учебники, хотя за все время еще ни разу их не открывали, и отправились в столовую. Однако в холле к нашей группе подошла невысокая девушка в форме боевого мага и внимательно осмотрела девичьи лица.
– Мне нужна некая Кэйлин Бриэм, – сказала она, не дав Невану открыть рта.
– Это я, – усмехнувшись, я выступила из-за спины Кары и заглянула в зеленые глаза темноволосой магички. – По какому вопросу?
– Вас… тебя вызывает ректор, – отозвалась она, резко развернулась, отчего ее коса взметнулась, и зашагала прочь.
– Зачем, интересно? – всполошился больше моего наш староста и вдруг заявил: – Я пойду с тобой.
Я сморщила нос и посмотрела на полуэльфа.
– Неван, не позорь меня перед всеми, ладно? Я ведь не первокурсница какая-нибудь, чтобы самостоятельно не добраться до кабинета ректора. Лучше в столовой приберегите мою порцию.
С этим словами бросила Карамии сумку и отправилась на второй этаж. Вокруг сновали маги в основном мужского пола, но ко мне никто не лез. Малышня еще слишком боялась ректорского гнева, а тем, кто был постарше, явно не до шагающей через ступеньку девушки было дело. Мы уже не раз успели убедиться, что загружают боевиков, будь здоров, даже нам никогда не приходилось выполнять столько домашних заданий, как этим адептам. Только мне некогда было жалеть боевых магов, наверняка они в этом и не нуждались, а вот ректор ждал. И лучше его не злить. Это не айари Шармейн, которую мы успели изучить «от» и почти «до», боевой маг не так прост и понятен.
Проскочив два широких лестничных пролета, я выбежала в широкий коридор с облицованными серым камнем стенами и побежала в дальний конец. Там он становился в два раза шире, переходя в небольшой холл с несколькими дверями, расположенными напротив небольших окон без занавесок, зато на подоконниках вместо привычных нам с Академии цветов в горшочках сидело несколько парней со старшего курса.
– Какая цыпочка! – засюсюкал один из боевиков и, спрыгнув на пол, сделал в мою сторону широкий шаг.
Но я даже взглядом его не удостоила, рванула на себя тяжелую дверь приемной и почти «нос к носу» столкнулась с кем-то высоким. Только отпрыгнув назад и приподняв голову, узнала уранга. Маг усмехнулся первым вышел в коридор, а потом учтиво придержал дверь, дабы я смогла проскользнуть внутрь. Створка со стуком захлопнулась.
– Меня вызывал ректор! – выпалила я, а потом удивленно вытаращилась, узнав девушку.
Честно говоря, мы приняли ее за адептку, а она, оказывается, секретарь. Магичка махнула рукой, продолжая перекладывать какие-то исписанные листы.
– Проходи, ректор ждет.
Родители учили меня быть вежливой, поэтому прежде чем войти в кабинет, легко постучала костяшками по двери и только после этого ее приоткрыла.
– Входи, входи, – донесся до меня голос айара Алестера.
Делать нечего, вошла и едва не села на пол, поскольку лишь теперь заметила, что ректор в кабинете не один. Напротив него, удобно расположившись в кресле, сидел лорд Бриэм собственной персоной. Только вид его был далеко не радостным.
– Отец? – выдавила я через силу и подошла ближе. – Что ты здесь…
– Я думаю, вам лучше поговорить наедине.
Ректор бросил на меня мимолетный взгляд, наполненный сочувствием, и хотел выйти в приемную, но отец его остановил.
– Пожалуй, мы прогуляемся, – сказал лорд Бриэм, не слишком вежливо подхватил меня под локоть и обернулся к ректору. – Я еще загляну к вам.
– Разумеется, – с нежеланием отозвался маг и вернулся за свой рабочий стол.
После этого отец, поведение которого казалось странным, вывел меня в приемную, оттуда в коридор, сохраняя при этом гробовое молчание и ледяное спокойствие, сквозившее от всего его облика. Таким мне его видеть еще не доводилось, даже когда все было очень плохо. Вроде бы рядом со мной по коридору мимо застывших в изумлении юных боевиков шел мой отец, и в то же время это был чужой человек. Я никак не могла понять – что случилось, отчего родной человек ведет себя так, будто не к дочери в Школу приехал, а к какой-то преступнице в тюрьму. Признаться честно, сложилось стойкое впечатление, что он ведет меня, по меньшей мере, на допрос, а то и вовсе на казнь. Так и хотелось оттолкнуть его руку, закричать, лишь бы увидеть на застывшем ледяной маской лице хоть какую-то эмоцию, только бы прекратить это представление.
– Что происходит?
Я все же вырвала руку из хватки отца и отпрыгнула от него на несколько шагов. Сейчас уже можно было не сдерживаться, потому что парк в это время всегда пустовал. Обед. А боевики от еды не отказывались, хотя голодать их учили с первого курса. Но сейчас меня интересовало не это.
– Я забираю тебя из этой школы! – зарычал лорд Бриэм. – Отправляйся в общежитие и собирай свои вещи.
– С какой это стати? Ты можешь мне объяснить, что происходит? Зачем забирать меня из Школы, ведь осталось доучиться всего лишь год?
Слова отца выбили из-под ног почву, но я решила не подчиняться его решению. В конце концов, его дочь почти уже совершеннолетняя. Так что…
– Я не поеду домой, – упрямо вздернув подбородок, заявила отцу и отвернулась. – Мне и здесь хорошо.
– Кэйлин, я не собираюсь обсуждать свое решение или спрашивать твое согласие. Ты не будешь здесь больше учиться, – раздался за моей спиной свистящий от злобы чужой голос, не отца.
Я резко обернулась и испытывающим взглядом въелась в знакомое и в то же время незнакомое лицо, твердо сказав:
– Нет, я останусь здесь.
– Ты будешь учиться в другой Школе. Здесь тебе не место.
– Вот как ты со мной? – обиделась я на отца, прислушиваясь к внутреннему голосу, который настойчиво шептал, что соглашаться ни в коем случае нельзя, иначе смерть.
Кто бы ни явился ко мне под личиной лорда Бриэм, он явно не знал, какие между нами существуют отношения. Наверное, со стороны многим казалось, что отец со мной строг, даже жесток, но на самом деле это не так. Родной отец никогда не позволял себе грубость по отношению ко мне, он был добр, чуток и в меру нежен, никогда не смел повышать голос, говорить колкости или гадости, на худой конец. А уж приказывать или повелевать дочерью… Никогда! Просто это была игра для посторонних, для тех, кому отец не доверял. А еще он надеялся, что враги не тронут его дочь, ведь любви между родителем и ребенком нет. Лорд Бриэм сильный маг, но он живет с постоянной опаской, со страхом за мою жизнь.
– Я был слепым глупцом и не уберег твою мать, – сказал как-то отец. – И мне плевать, что будет со мной, главное, чтобы ты всегда была в безопасности. Не хочу видеть слезы и боль в твоих прекрасных глазах.
«Это не отец, – твердо решила я. – Этот маг видел только то, что ему хотели показать, а вот правды он не знает, просто не мог знать. Что ж, поиграем».
– Почему ты решил, что эта Школа мне не подходит? – примирительным тоном сказала я и постаралась взять «отца» за локоть. – Папа, мне здесь, правда, нравится. Да и новый наставник очень даже ничего. Может, ты передумаешь? Не хотелось бы бросать сокурсников. К тому же Кара…
– Мне без разницы, кто у тебя здесь останется: друзья, сокурсники или какая-то Кара, – выпалил незнакомец и вырвал руку из моих пальцев. – Ты больше не учишься в этой Школе.
Да, а настоящий лорд Бриэм сильно бы удивился, ведь его дочь явилась в кабинет ректора без верной подруги. Он наверняка даже отчитал бы меня за такое упущение и не поленился провести для дочери лекцию на тему собственной безопасности. Честно говоря, порой это не давало спокойно жить и наслаждаться своей юностью. Однако отца я любила и старалась быть послушной дочерью, в меру, конечно, но старалась.
– А если я откажусь? Не подчинюсь твоей воле, тогда что? – с вызовом бросила я и вновь отошла в сторонку, поскольку гнильцой повеяло от мага, скрывающегося под маской.
– Тогда я посажу тебя под замок, и о каком-то бы ни было обучении можешь забыть. Я не стану оплачивать услуги этих шарлатанов. Либо ты учишься в нормальной Школе у достойного наставника, либо…
– Конечно, отец.
Я опустила голову вниз, дабы чужак не увидел улыбки на моем лице. Отец ни гроша не заплатил за мое обучение, поскольку мама еще при жизни внесла необходимую плату в Академию темной магии, и то это была символическая сумма. Одаренные дети обучаются не за счет родителей, а за счет магического Совета, правда, потом каждый получивший диплом маг этот долг покрывает из собственного кармана. Кажется, это несправедливо, но на самом деле при таком подходе у одаренных детей из бедных семей есть шанс получить необходимое образование и встать на ноги. Неужели маг этого не знал? Странно.
– Ты можешь не оплачивать мое обучение, можешь не давать мне деньги на карманные расходы, но я все равно останусь в этой Школе, хочется тебе того или нет, – сказав так, я подняла голову, посмотрела сквозь упавшую на глаза челку в ледяное лицо «папочки» и нагло улыбнулась. – Ты, верно, забыл, что обучение у нас бесплатное, а посему позволь с тобой проститься. Прощай.
– Кэйлин Бриэм! – взревел за моей спиной злой-презлой «лорд», но я, не оборачиваясь, шагала прочь.
Боялась только одного – маг не выдержит, атакует прямо на территории Школы, поэтому старалась идти быстро, но при этом не показать своего страха. Лишь когда между мной и магом стеной встали елочки, немного успокоилась и облегченно выдохнула. Вот только… Если ко мне под личиной явился некто опасный и настроенный враждебно с целью вывести за пределы учебного заведения, где же мой настоящий отец? Что с ним стряслось?
– Папа, папа, – прошептала я, не сдержав слез и зажала рот рукой, дабы не разрыдаться в голос.
Я ведь не ребенок и отлично поняла – случилось нечто ужасное, отец попал в беду. А ведь он не раз за прошедшее лето обмолвился о том, что ему угрожали. И как ему помочь?
– О! Смотрите-ка, опять эта цыпочка! – послышался сбоку знакомый слащавый голос. – И, кажется, девочка чем-то расстроена. Может, поможем ее горю? Приласкаем, успокоим, а она, глядишь, будет сговорчивой паинькой и не откажет нам в маленькой радости.
Пришлось затормозить, поскольку передо мной неожиданно выросли мощные фигуры боевиков. Только у меня в данный момент было не то настроение. Если уж совсем честно, я испугалась, ведь этим громилам ничего не стоит заткнуть мне рот и затащить в какой-нибудь тихий уголок, а потом надругаться. Страх подтолкнул к решительным действиям. Оглянувшись по сторонам, я заметила небольшой прудик и взмахнула рукой. В следующее мгновение вода в нем всколыхнулась, поднялась волной и вышла из обложенных камнем берегов.
– О, да девочка хочет показать фокус! – усмехнулся парень с русыми волосами, распущенными по плечам, но его лицо вызывало отвращение, поскольку огромными рунами на нем проступила похоть.
Я лишь на миг зажмурилась и дернулась назад, почувствовав скользнувшую по груди чужую руку, а потом отпустила контроль над стихией. Вода набросилась на моих обидчиков, превратившись для них в удушающий безвоздушный кокон. Она сжала троих магов и продолжала давить, а сквозь ее прозрачные стенки шли пузыри и лопались снаружи. Боевики испугались, начали дергаться, пытались вырваться, но их водная тюрьма оказалась непробиваемой, и еле дергающиеся тела, словно они угодили в мед, оказались полностью погруженными в воду без малейшей возможности сделать хоть один глоточек воздуха, они не могли даже воспротивиться моей магии, выпустить контр-заклинание. Я понимала, что убиваю людей, только остановиться не могла, мной руководил страх. Если не я их, то они меня.
– Что же ты делаешь?
Неожиданно кто-то резко схватил меня за предплечья и с силой встряхнул. Моя голова мотнулась из стороны в сторону. Я будто очнулась и щелкнула пальцами, а потом подпрыгнула, когда нам под ноги хлынула холодная масса воды.
– Ты их едва не убила! Сдурела? – бросил мне злой, как черт, уранг и рванулся к распластавшимся на мокрой земле телам.
К счастью, уранг меня не прибил за своих приятелей. Да и зачем утруждаться? В этот момент появился айар Алестер, я посмотрела на лицо ректора Школы боевой магии и подумала о том, как долго мне осталось жить. Маг если и был зол, то этого не показал, лишь холодно бросил, чтобы адептка Бриэм немедленно явилась в его кабинет. Пришлось выполнить приказ и тащиться в мокрой форме и хлюпающих ботинках за ним через весь учебный корпус. Наверняка многие решили, будто ректор топил адептку. Хм! Если бы они только знали, что эта магичка сама едва не утопила боевиков. И можно было бы оправдаться, сказать, что они приставали, делали недвусмысленные намеки, но кто станет слушать, ведь мой проступок куда серьезнее.
– Вы соизволите объяснить, по какой причине направили смертельное заклинание против адептов Школы? – спокойно без криков и ругани поинтересовался ректор, закрыв дверь кабинета, потом обошел меня по дуге, будто опасался и, присев за стол, сложил перед собой руки.
От мага повеяло холодом, я поежилась, переступив мокрыми ногами по ковру, и подошла к столу.
– Если скажу, что они хотели сделать со мной нечто неприличное, поверите или сочтете это ложью? – отозвалась вопросом на вопрос и без спроса присела в кресло (накатила слабость, и ноги отказывались держать мое тело).
– Ваш отец настаивал на отчислении, а теперь вы сами, Кэйлин, совершили проступок, за который вас не то, что отчислить нужно, можно с легкой душой сдать в тюрьму, – усмехнулся ректор, глядя на меня в упор.
– Я не поддерживаю решение отца, – нехотя отозвалась я, стараясь не думать о настоящем отце, чтобы не разреветься перед этим человеком. – И что же решите вы?
Ректор улыбнулся, и взгляд его сделался не таким колким, даже потеплел.
– Я не такой идиот, Кэйлин, как вы бы могли подумать, и понял, что человек, который сегодня пытался добиться отчисления одной из моих адепток, не приходится вам отцом. Мне доводилось встречаться с настоящим лордом Бриэм. Не могу знать, что произошло с вашим родителем, но понимаю, за пределами Школы вас может поджидать смертельная опасность, поэтому, несмотря на ваш проступок, оставляю в Школе. Но… за него вы, Кэйлин, отработаете положенное наказание. Может быть, тогда научитесь решать конфликты без применения смертельно опасных заклинаний.
Я не поверила собственным ушам и с недоверием уставилась на довольное лицо мага.
– Вы оставляете меня? Как?
Айар Алестер постучал пальцами по толстой обложке какой-то книги и посмотрел в окно.
– Я уже сказал, за стенами Школы вам может грозить смертельная опасность, а здесь же все риски сведены к минимуму. Если хотите, я могу сделать официальный запрос в Совет. Нет, этого лучше не делать. Давайте так, – маг глянул на меня и вновь отвернулся, – через своих знакомых я постараюсь узнать, что на самом деле случилось с лордом Бриэм, а потом сообщу вам.
– Мой отец, – прошептала я, не сдержав одинокую слезинку, скатившуюся по щеке к высокому воротнику стойке. – Я… я должна разыскать его.
