Читать книгу: «Кружева», страница 3
Люба зашла в своё отделение и сразу увидела Его. В конце длинного коридора, Бойцов пропустил высокого мужчину впереди себя и сам зашёл за ним в свой кабинет. Девушка придержала сердце, которое собиралось выпрыгнуть наружу:
– Нет, это уже не нормально, мне везде мерещится этот незнакомый человек. Может быть, это какое-то нервное заболевание, потом почитаю литературу. – Думала Люба, подходя к шестой палате.
– Ничего себе! И такое прятать! – Присвиснул Сергей, выходя ей навстречу.
Пытаясь скрыть смущение, она обогнула больного и вошла в палату. Парень, заходя следом, спросил:
– Это для кого сегодня такой праздник?
– Есть для кого! – Сказала, девушка, немного успокоившись. Она погладила по руке Ирину Сергеевну, а потом прижалась губами к щеке Витька, проведя волосами по его лицу. Люба достала из пакета баночки и сказала:
– Поешьте пока тёпленькое. Пойду за халатом, а то здесь заведующий, могу получить. Зайду позже.
– Заходи Любонька. – Кивнула Ирина Сергеевна. Виктор наконец-то выдохнул и сказал:
– Люба, ты классная!
– Мой жених, тоже ничего, учти, ты обещал выздороветь! – С притворной строгостью заявила девушка, направив на парня указательный палец.
Накинув белый халат, она занесла документы Татьяне Сергеевне и поспешила к тёте Симе. Старушка лежала, безучастно глядя в потолок. Люба поздоровалась со всеми, потом поставила рядом с кроватью старушки, принесённый табурет. На него девушка постелила кружевную салфетку и положила неоконченную работу Серафимы Матвеевны с крючком. Соколова с соседней кровати спросила:
– Люба, а что это такое?
– А это шедевры! – Улыбнулась девушка. – Вы и не подозреваете, а рядом с вами лежит великая мастерица. Работы Серафимы Матвеевны заказывают для театральных костюмов. Кружева тёти Симы есть и в музее нашего города. Я вам сейчас покажу… – сказала она, доставая телефон. Старушка шевельнулась и сказала слабым голосом:
– Ну что ты девочка? Неловко.
– Неловко брать чужое или ходить по улице в голом виде. – Возразила Люба. – А я очень горжусь, тем, что являюсь другом такого человека как вы. Сейчас будем кушать. – Сменила девушка тему.
Серафима Матвеевна отрицательно качнула головой и сказала, что есть ей не хочется.
Девушка, выставляя на тумбочку баночки с едой, возразила:
– Вы, конечно, получаете препараты для поддержки организма, но если мы будем плохо кушать, то выздоравливать будем очень долго. – Она отодвинула тарелку с холодной больничной кашей и поставила свою. Серафима Матвеевна устала от самого процесса еды, но щеки у неё немного порозовели и глаза ожили. Уходя, Люба наказала соседкам по палате заботиться о своей любимице и вложила ей в руки крючок и кружево.
Ирина Сергеевна сообщила хорошую новость. Бойцов выделил лекарство и уже сегодня её подопечной будет сделана первая инъекция.
В процедурном кабинете Татьяна пытала Любу, правда ли она будет учиться днём, а по ночам работать?
– Да, так планирую, а как получиться не знаю. – Улыбнулась девушка – После учёбы собираюсь спать, а ночью выполнять задания. Ну, я же не каждую ночь буду работать, иногда я думаю, удастся поспать в своей постельке.
– Нет, я на такие подвиги не подписываюсь! И днём в две смены, как ты работать не собираюсь! И вообще, я выхожу замуж! – Категорично заявила Таня.
Люба ещё раз зашла к своим подопечным. Тетя Сима спала, её рука, лежащая на кружеве, слегка подрагивала, на губах девушка заметила лёгкую улыбку.
Около часа она просидела в шестой палате. Они болтали с Витьком и Ириной Сергеевной о своих семьях. Виктор рассказывал о своей девятилетней сестрёнке Валюше, которую он очень любил. Люба вспомнила много смешных случаев из жизни своих любимых Ёжиков. Ей самой было только одиннадцать, когда родился первый племянник Серёжка, а через год второй Антошка, так что мальчишки были у неё вместо кукол. С Любиной легкой руки, все в семье их зовут Ёжиками. Наконец они расстались, так как девушка обещала в свой редкий выходной съездить к родителям.
Дома были мама Зоинька и Полина. Не обошлось без комментариев сестры:
– Вырядилась…. Всё у неё денег нет, только и слышишь: У Любоньки ипотека. Любоньке нужно помочь.
– Полина, прекрати ворчать. – Сказала мама. – Можно подумать мы тебе не помогаем? Ёжиков одеваем полностью и продуктами ты особо не обременена.
Люба с улыбкой посмотрела на сестру и сказала:
– Ни как не пойму Полечка, за что ты меня так не любишь. Ну, родилась, я такая умная и красивая, ну и жадная конечно, вот квартиру захотелось. Зато ты у нас Полина замечательная мама и наших Ёжиков мы все обожаем. Как бы ты не ворчала сестрёнка, дома я отдыхаю душой. Всех вас я очень люблю. Маму Зоиньку мою люблю. – Девушка поцеловала мать. – Тебя сестрёнка люблю. – Она чмокнула Полину в щёку. – Папулю очень люблю, Ёжиков конечно, а Семёна твоего я любить не обязана, на это у него есть жена. А поскольку он отец моих любимых племянников и твой муж, то я его просто терплю.
– Девчонки, хватит цапаться. – Прикрикнула мама. – Сейчас попьём чайку и будем стряпать пирожки.
– Хорошо. – Сказала Люба. – Пойду, одену, твой халат. – Берегу свою лучшую одежду.
– Нравиться. – Спросила мама, проведя рукой по юбке.
– Ещё как. – Улыбнулась девушка. – Сегодня в больнице произвела фурор.
Домой она направилась пешком, очень хотелось прогуляться. В последнее время это удавалось не часто. До массажа Борису Ивановичу ещё оставалось время, поэтому Люба медленно шла, наслаждаясь душевным умиротворением, которое обычно испытывала после посещения родного дома. Она улыбнулась, вспомнив как племянники, прибежавшие с улицы, повисли на ней как ёлочные игрушки:
– Любаша наша, любименькая пришла! – Когда родились мальчишки, она сама ещё была девочкой, поэтому так и осталась для них Любашей. Она купила Ёжикам новые пеналы, и они сразу же начали складывать туда карандаши и ручки. Сидя за столом, папа предложил помочь с ипотекой, но Люба отказалась, сказав, что небольшую сумму она накопила.
– Хотела истратить эти деньги на ремонт квартиры, но пока решила подождать, так как не знаю, как буду совмещать работу с учёбой. – Сказала девушка. Подошедший Семён не преминул отпустить пару своих плоских шуточек, но Люба выработала на них иммунитет и они теперь уже не могли испортить ей настроение. Он, усмехаясь, заявил:
– Нужно дать объявление – срочно требуется мужик, пока девушка не перезрела. Ещё нужно указать, чтобы он умел отделывать квартиру.
– Объявление вешать не будем, зато у вас когда-нибудь, возможно будет свой семейный профессор. – Спокойно ответила Люба. А папа ему тихо посоветовал:
– Слюни подбери, многодетный отец!
Семён рассердился и ушёл в свою комнату, а Люба обняла отца и шепнула ему на ушко:
– Люблю тебя папка.
Девушка шла через небольшой сквер, помахивая пакетом с пирожками и наслаждаясь ароматами. С детства Люба обожала запах деревьев, цветов, травы. Каждое время года для неё имело свой неповторимый запах. Сейчас было только начало августа, но Люба уже ощущала еле уловимые запахи осени, она очень любила это время. Ещё сильно пахнут цветы и травы, но уже усилился дурманящий аромат почвы. Тонкой струйкой вливался в этот ароматный коктейль запах преющей листвы. Сквер был небольшим, и девушка замедлила шаг, чтобы продлить прогулку.
– Когда ещё удастся вот так погулять. – Подумала Люба.
Впереди, держась за руки, шла пара старичков. Ещё одна пара, немного моложе сидела на лавочке. Девушка подумала, что её родителям так погулять некогда. Хотя конечно они ещё молодые, может быть, когда выйдут на пенсию у них появиться свободное время. Ничего, вот выучусь, начну работать и обязательно куплю путёвки в какое-нибудь красивое место себе и родителям. Хорошо бы поехать на Байкал или в Карелию, там такая красивая природа…. А то ведь и родители тоже, только работают да работают.
У выхода из сквера молодая женщина играла в догонялки с девочкой лет трёх – четырёх. Она хлопала в ладоши и радостно говорила:
– Вот я сейчас как догоню, мою любимую “Зайку” – и громко топала, делая вид, что бежит. Девочка, убегала, громко смеясь и оглядываясь на мать. Разгорячённая игрой, девочка побежала вперед и налетела на Любу, обхватив её колени руками. Она была очень милой; тоненькая, нежная, со светлыми волнистыми волосами и зелёно-голубыми глазами.
– Ой, извините, пожалуйста. – Проговорила, подбегая мать.
– Да что вы, ничего страшного. – Улыбнулась девушка ребёнку и её матери. Она пошла дальше, но ещё долго чувствовала тот прилив нежности, который она почувствовала от прикосновения детских ручек.
– А может быть, Семён был не так уж и не прав. Возможно, я и правда созрела. – Улыбаясь, думала Люба, шагая по тротуару.
Он сидел рядом с кроватью и смотрел на Любу. Её ладонь лежала в его руке, а второй он накрыл её сверху. Его губы слегка улыбались, глаза обнимали и ласкали.
Будильник прозвенел ровно в шесть. Ещё какое-то время девушка чувствовала его руки, а потом она проснулась окончательно. Полежав некоторое время, девушка сказала вслух:
– С днём рождения, Любонька! Сегодня нам с тобой исполнилось двадцать два, надеюсь, мы ещё не совсем перезрели? – Затем она поднялась и направилась в ванную.
Люба доставала из холодильника бутерброды и салаты, приготовленные для коллег с вечера, когда позвонил отец. Он поздравил её с днём рождения, а потом спросил, заходила ли она в большую комнату. Услышав, отрицательный ответ, папа предложил ей туда сходить. Девушка удивилась, и, не выключая телефон, направилась в свою залу. Посреди комнаты появилась приличная кучка строительных материалов. Здесь были и мешки со смесями и упаковки с ламинитом и коробки с обоями. Всё это опоясывала широкая лента, завязанная впереди бантом. На картонной коробке было написано:
– С днём рождения дочка! Счастья тебе Любонька, в твоём райском уголке! – В трёхлитровой банке красовалась охапка белых хризантем. Она выдохнула и сказала:
– Папочка, я вас с мамой так люблю! Спасибо вам большое!
– Мы тоже тебя любим девочка. – Ответил отец.
Зайдя в своё отделение, первым Люба увидела заведующего Бойцова.
– А, Калинина! С днём рождения! От всей души поздравляю, и с поступлением в институт тоже! По этим двум поводам и как отличному работнику, мы тебе выделили премию. Потом зайди в бухгалтерию, получи. – Сказал он.
– Спасибо. Мы собираемся в обед чайку попить. – Пролепетала Люба. – Вы с нами не хотите?
– Очень хочу, но не смогу, начальство соскучилось, приглашает. Если оставите кусочек тортика, то не обижусь. – Улыбнулся Борис Яковлевич.
– А пирога? – смутилась девушка.
– Пирога ещё лучше! – Он взял девушку за плечи и поцеловал её в лоб. – Ещё раз поздравляю, по-отцовски, от души!
В этот день Люба устала от пожеланий и подарков, её поздравили коллеги по работе и практически все больные. На пятнадцатой шоколадке девушка взмолилась и заявила, что от этой кучи сладостей останется без зубов.
На что пожилой больной, из четвёртой палаты, сказал:
– Просто мы тебя все любим Любонька за то, что ты добрая и не вредная. А шоколадки кушай понемногу.
Серафима Матвеевна, которая выглядела и чувствовала себя намного лучше, погладила девушку по руке:
– Поздравляю Люба, а подарок за мной.
Девушка замотала головой:
– Не нужно мне подарков. Я вижу вас весёлой, а это для меня самое лучшее поздравление.
– Другие выпрашивают, но им давать не хочется, ты, же ничего не просишь, а заслуживаешь многого. – Улыбнулась старушка.
Люба, понимающе, качнула головой, а потом посмотрела на табурет и увидела, что работа движется.
– Серафима Матвеевна – вы умница, ну теперь мы точно поправимся. – Обрадовалась она и обняла старушку.
В палате Витька её тоже ждал подарок. Это была очень красивая роза, красного цвета, в небольшом керамическом горшочке. Девушка смутилась и сказала, что зря они тратились, потому что из-за болезни Витька у них и так большие расходы. Ирина Сергеевна успокоила её, заявив, что купив для девушки подарок, они с сыном радовались, наверное, больше именинницы. Вдруг улыбка покинула лицо женщины, она вздохнула и проговорила:
– Люба, мне придётся уехать. Дома хозяйство и маленькая дочь, муж требует, чтобы я вернулась. К Вите будет приходить моя сестра, но и ты поглядывай за ним, пожалуйста.
Девушка пообещала заботиться о своём “женихе”, но посетовала, что тот не всегда выполняет рекомендации врачей и слишком легкомысленно относится к больничному режиму.
– Ну-ка. – Строгим голосом сказала девушка. – Пообещай при маме, что будешь слушаться и меня и врачей.
– Обещаю! Честное слово! – С лукавой улыбкой, заверил Виктор.
– Врёт! – Со своей кровати подал голос Сергей.
Коллеги подарили Любе симпатичный портфельчик и канцтовары для учёбы. Пришли даже, Игорёк и Танечка, хотя, сегодня у обоих был выходной день. Все желали коллеге здоровья и счастья, успешной учёбы и только Лариса не смогла обойтись без своей традиционной шпильки:
– А я тебе желаю, наконец-то, сделать ремонт в своей квартире, а то туда и мужика стыдно привести. – Все смущенно промолчали, а Люба абсолютно спокойно ответила:
– Спасибо Ларочка за пожелание, добрая ты наша, с ремонтом вопрос уже решён. Мои родители, подарили мне, целую кучу стройматериалов. Кстати сейчас покажу всем мой подарочек, утром сняла на телефон.
Коллеги восхищенно заахали. Всем понравился сюрприз, устроенный Любиными родителями. А девушка подтвердила:
– Да, у меня замечательные родители. Представляете! – Засмеялась Люба. – Вчера пришла домой на автопилоте; готовила, убиралась, а подарок не заметила, та комната плёнкой отгорожена. Сегодня утром папочка позвонил, поздравил меня и сказал, что бы я зашла в сою залу. У меня глаза округлились! Когда успели, они ведь тоже работают? А всю эту кучку размажут по стенам, папин друг дядя Костя и его жена тётя Света. Я им просто отдаю ключи и говорю, когда меня, не будет дома. Вечером возвращаюсь, что-то уже сделано и главное чисто, весь мусор они забирают с собой.
– А если учесть, что ты дома только ночуешь, то они, я думаю, хозяйкой очень довольны. – Вставил реплику Игорёк.
– Ну да… – Опять рассмеялась Люба. – Я им не очень докучаю. Кстати, если кому-нибудь нужен будет ремонт, то обращайтесь. Дядя Костя порядочный человек и всё очень быстро и качественно размажет вам по стенам. Это его крылатое выражение.
– Всё равно не понимаю, зачем молодой девке такие проблемы. – Сказала Лариса, поджав губки. – Вот я тоже не хочу жить с родителями, поэтому мы с подружкой снимаем квартиру. И живём в своё удовольствие и шмотки модные покупаем. Вот бы я корячилась с этой ипотекой, и с ремонтом тоже.
– Видишь ли, Лариса, каждый выбирает своё. – Спокойно ответила ей Люба. – Я очень хочу быть хирургом, надеюсь моя мечта осуществиться. Нагрузки в институте большие и мне будет легче с ними справиться, живя в своей квартире, где никто не будет мешать мне, заниматься учёбой. Лариса опять фыркнула, но Танечка сказала ей на это:
– Ладно, тебе Лариса, Люба действительно молодец. Мы желаем тебе подружка осуществить свою мечту; стать хорошим хирургом и спасти много людей.
– Присоединяемся! – подхватила Татьяна Сергеевна и все остальные тоже.
Вечером Люба делала обход своих “блатных”. Серафима Матвеевна лежала, отрешённо глядя в окно.
– Что случилось? – Встревожилась Люба. – За старушку ответила Соколова:
– Дочь её приходила, сидела, шипела тут как змея. После неё тёте Симе опять стало хуже.
Расстроенная девушка, сказала, что идёт разговаривать с Лядовой, чтобы посещения Клары были ограничены.
– Не нужно Люба, я согласилась на продажу квартиры. Клара сюда больше не придёт. – Вздохнула Серафима Матвеевна. – Мне нужно как-то выздороветь, что бы хватило сил собрать вещи. Большую часть кружева, я хочу отдать в музей, остальное перевезу в однокомнатную квартиру.
– Ну, может быть так и лучше. – Сказала Люба. – Пусть бы она скорее уехала и оставила вас в покое. Вещи, мы с вами, соберём и отвезём в музей. И с переездом я вам, тётя Сима помогу.
Утром Люба с Виктором развлекали шестую палату:
– Не буду, я есть перловку! – Утверждал Витёк.
– Нет будешь. – Настаивала Люба. – Она вкусная, со сливочным маслом.
– Да я её с детства ненавижу. – Твердил молодой человек.
– Таблетки тоже невкусные, а тебе их придётся пить, ещё довольно долго. Перловка очень полезная, может и изжога прекратиться. – Парировала девушка.
– Люба, да отшлёпай ты его, если не слушается. – Посоветовал Сергей.
– Жалко, если до этого дойдёт, но видимо придётся. – Ответила она. – Завтра сварю тебе рисовую кашу, а сейчас быстренько доедаем, меня ждут пациенты! Днём тётя Вера принесёт куриный бульон, пожалуйста, поешь сразу, пока он будет тёплым.
В коридоре, Люба посмотрела время и решила, что она успеет заглянуть к тёте Симе. На удивление её баночка была пуста.
– Какая вы у нас сегодня молодец! – Сказала Люба
Старушка смущенно улыбнулась и сказала:
– В детском доме нас кормили перловкой, когда вывезли из Ленинграда. Она нам тогда вкуснее шоколада казалась. Любонька, зря ты суетишься, создаёшь себе сложности, здесь в больнице неплохо кормят.
– Ну не так я вас и закормила. – Возразила Люба. – По утрам я сама ем кашу и у Виктора проблемы с пищеварением. Вы, тетя Симочка, кушаете как птичка, поэтому варить чуть больше для меня совсем не сложно. Если у вас после перловки будет повышаться настроение, так я вам могу её каждый день готовить. Ну, всё, я побежала работать. – Сказала она, обнимая старушку. Выходя из палаты, девушка столкнулась с Ларисой. Та, глянув на пустую баночку в руках Любы, спросила:
– Всё таскаешь эти банки, оно тебе надо?
– Да Лариса, мне, это очень надо. – Улыбнулась девушка. – Тебе трудно понять, но я от этого получаю удовольствие.
Стоял тёплый безветренный денёк, казалось, что ни один листик на деревьях не шевелиться. Очень медленно, Люба шла по больничному парку. Деревья были ещё зелёные, но кое-где уже проглядывали желтые и красные листья. Ночью прошёл небольшой дождик, и сегодня земля издавала волшебные ароматы. Девушка блаженствовала, с сегодняшнего дня у неё начался отпуск, и она сейчас абсолютно ни куда не спешила. Люба села на лавочку, опять глубоко вдохнула густой воздух парка и задумалась.
Учёба начинается меньше, чем через неделю. Каждую свободную минуту девушка пыталась изучать медицинскую литературу, но всё равно считала, что в начале, будет очень трудно. Дядя Костя с тётей Светой заканчивали ремонт в Любином “Райском уголке”, практически осталась только лоджия и скоро в её квартирке будет очень мило. Ну а то, что у неё мало мебели, даже лучше, легче будет вытирать пыль. К родителям, за две недели удалось вырваться только один раз. Пациент из третьей палаты предложил, недорого, хороший мёд и Люба, воспользовавшись предложением, отвезла баночку своим. Серафиму Матвеевну завтра должны выписать домой. Нужно будет до начала учёбы, помочь ей собрать и отвезти кружевные вещи в музей. Спасибо Татьяне Сергеевне, лекарство действительно, оказалось эффективным и помогло тёте Симе поправить здоровье. Квартира Клары, оказывается, находиться рядом с мединститутом и Люба радовалась, что сможет чаще забегать к своей тёте Симе. Неожиданно, эта маленькая старушка стала ей очень близка. Пусть эта Клара забирает деньги за квартиру и уезжает. Девушка так ни разу и не видела эту женщину, но видя, как плохо она влияет на её любимицу, испытывала к ней сильную неприязнь.
Беспокоило здоровье Витька. Парню разрешили ходить, но Татьяна Сергеевна часто качала головой. Его постоянно беспокоила изжога, часто повышалось артериальное давление, слабость сменялась резкими болями в сердце. Лядова предлагает посмотреть Витька на новом оборудовании, надеюсь, он позвонил родителям.
– Ну, всё пора идти. – Девушка встала, отряхнула платье и направилась к больничному корпусу. На этот раз, в её сумке, были две баночки с борщом.
Войдя в кардиологическое отделение, Люба почувствовала неладное. Пациенты шестой палаты стояли в коридоре. Танечка катила по коридору тележку. Перехватив взгляд Сергея, девушка всё поняла и рванулась в палату. Витек лежал на полу, недалеко от окна, Игорёк и Татьяна Сергеевна суетились рядом. Все вместе они подхватили парня, положили на подоспевшую тележку, и покатили её в реанимацию. Люба бежала рядом, держась за Витину тонкую руку.
Игорёк вышел минут через пятнадцать. Он поднял на девушку глаза, покачал головой и снова уставился на пол. Следом вышла побледневшая Лядова, посмотрев на Любу, она расстроено пробормотала:
– Ничего не понимаю, всё шло нормально. Кое-что беспокоило, но, в общем…
Девушка дошла до скамейки и бессильно опустилась на неё, голову сдавило, стало трудно дышать.
– Как же так? – Думала она. – Как же так?
– Некоторое время Люба пробыла в каком-то отстраненном состоянии, девушка смотрела и никого не видела. Наконец она вернулась. Танечка сидела рядом и гладила её по голове, Татьяна Сергеевна держала её руку и считала пульс.
– Со мной всё нормально, просто в глазах потемнело. – Вздохнула Люба.
Лядова опустилась на лавочку рядом и сказала:
– Вы меня сегодня тоже до инфаркта доведёте! Не понимаю, что случилось с Дроновым? Похоже на тромб, но он получал все необходимые препараты. Пойду я Люба, к Бойцову.
Девушка посидела ещё немного и тоже поднялась.
– Спасибо, Танечка, я в норме. – Сказала она и пошла к палате тёти Симы. Старушка стояла у дверей, про смерть Витька, уже все знали. Люба прошла к тумбочке и выставила баночку с борщом.
– Тётя Сима, вы должны это съесть. – Твёрдо сказала она.
– Да, да, конечно. – Закивала старушка. – Спасибо девочка, я обязательно покушаю. – Помолчав, она добавила. – Такой молодой, лучше бы меня Господь прибрал.
Девушка вздрогнула, а затем посмотрела в глаза Серафимы Матвеевны:
– Не говорите так, если уйдёте вы, мне тоже будет очень больно!
Все пациентки в палате сочувственно молчали.
Войдя в шестую палату, Люба поздоровалась и прошла к стулу, на котором обычно сидела. Глядя на подавленных мужчин, она сказала:
– Я тут посижу? – Она просидела в полной тишине довольно долго. У Любы было ощущение, что Виктор находиться рядом и что он абсолютно счастлив.
Вошедшая нянечка – тётя Вера, немного опешила, а затем сказала:
– Извини Люба, мне нужно снять бельё.
– Хорошо. – Сказала девушка, поднимаясь. – Уже ухожу. – Выходя из палаты, он услышала голос Сергея:
– Люба, подожди!
Они остановились у коридорной стены, и парень стал рассказывать:
– С утра Витёк был такой весёлый, шутил, беспрерывно каламбурил и всё рассказывал о своей Любушке. Про тебя он всегда говорил очень уважительно, с нежностью и любовью. Потом Витёк подошёл к окну и увидел тебя. Он повернулся и радостно сказал:
– Моя, Люба, идёт. – А потом. – Скорее бы поправиться! Эх, как бы обнял мою Любушку! – И руки, так резко, выбросил в разные стороны. Мы все испугались, когда парнишка упал. Я пытался его трясти, мужики побежали за помощью, а Витёк лежал и улыбался. Мне кажется, он даже не понял, что умер. А умер он, благодаря тебе, счастливым.
– Так больно, я как будто потеряла родного брата, которого у меня никогда не было. – Тяжело вздохнула девушка.
– Я так и думал. – Кивнул Сергей.
У Любы потекли слёзы, не было никаких рыданий, они просто текли…
Из палаты выскочила тётя Вера и почти побежала по коридору. Через несколько минут, она вернулась с заведующим отделением и Татьяной Сергеевной. Все зашли в палату, Люба с Сергеем вошли следом. Тётя Вера достала из наволочки полотенце и развернула его на кровати.
– Пара горстей, не меньше…– Удивлённо сказал больной с соседней кровати.
– Витёк постоянно ворчал, что таблетки бесполезные, вот системы и уколы – это нужное, а от таблеток только изжога и боли в желудке. Ну, мы же видели, как он вроде бы, их глотал и запивал водой. – Недоумевал Сергей.
Татьяна Сергеевна качала головой, держась рукой за щёку:
– Ну, я же заменила ему препараты, от этих не должно было быть изжоги.
Борис Яковлевич, посмотрев на присутствующих, сказал:
– Мы сейчас составим акт об этом происшествии. Я думаю, что каждый честный человек его подпишет. Дронов был добрым парнем, но будет несправедливо, если у хорошего врача будут большие проблемы из-за его легкомыслия.
Все кроме пациентов ушли, Люба достала телефон и сказала:
– Нужно позвонить маме Виктора.
Сергей немного помялся и спросил:
– А ты, подпишешь акт.
– Да, конечно. – Ответила девушка. – Нельзя, что бы пострадал невинный человек. – Ответа на звонок она ждала довольно долго, а затем услышала детский голос. Девочка сказала:
– Мама плачет, у нас в городе Витя умер.
Выйдя из больницы, Люба постояла в раздумье, а потом, обогнув угол здания, пошла на хозяйственный двор. Ей навстречу выбежала исхудавшая рыжая собака с отвисшими сосками. Следом за матерью, переваливаясь, перебирали лапками три пушистых щенка. Девушка вылила борщ в собачью миску и та с аппетитом взялась за еду. Достав из кулёчка хлеб, она отломила кусочек и положила себе в рот, остальной опустила в миску с борщом. Сидя на корточках, Люба жевала хлеб и смотрела на собачью семью. Вышедший из пристройки, пожилой рабочий сказал:
– Да ты за них дочка не переживай. Мы Пальму хорошо кормим, только эти её постоянно тянут, вот она у нас потому и худая.
– Ну, вот и ладненько, просто мы с Пальмой помянули хорошего человека…
– Аа-а… – протянул мужчина ей вслед.
Витёк с Серафимой Матвеевной танцевали вальс. Парень легко, как пушинку кружил тётю Симу. На ней была надета кружевная блуза и пышная юбка. Ноги старушки периодически отрывались от пола, казалось, она летает. Они оба счастливо улыбались, глаза их сияли. Люба сидела на стуле и смотрела на эту странную пару. Ей было очень грустно, но вдруг на левом плече она почувствовала чью-то руку. Повернув голову, девушка увидела Его.
– Всё будет хорошо. – Кивнул он, слегка сжимая её плечо.
– Люба! Люба! – Услышала она и проснулась, над ней стоял папа. – Мама говорит, у тебя был такой странный голос. Что случилось?
Девушка села в кровати, ей снова хотелось плакать:
– Тёзка твой умер, так жалко. – Тяжело вздохнула Люба.
Родители у неё пробыли часа два, затем девушка стала отправлять их домой:
– Уже поздно, вам завтра на работу. – Затем прижавшись к отцу и матери, она сказала:
– Вы, самые лучшие родители. Люблю вас, мои родные.
– Может, не поедешь? – Спросила мама, уже стоя в коридоре. – Помянуть мальчика можно и дома.
– Поеду! – Твёрдо сказала девушка, и, уловив отцовский жест, добавила. – Денег у меня достаточно, отпускные получила.
Ирина Сергеевна позвонила, когда уже смеркалось, голос её на удивление был спокойным.
– Наверное, напилась успокоительных? – Подумала Люба.
Женщина сказала, что за Виктором они приедут к двум часам, потом наступила пауза. Девушка поняла, о чём она хочет спросить, и предварила вопрос:
– Я хочу поехать с вами на похороны, если вы не возражаете?
– Это хорошо. Спасибо. – Ответила Ирина Сергеевна.
Утром Люба была очень занята. Она сварила тёте Симе её любимую перловку, затем накидала в сумку несколько своих вещей и поспешила в больницу. Зайдя к Татьяне Сергеевне, девушка попросила выписные документы Зуевой выдать пораньше. Клара так и не появилась и они с Серафимой Матвеевной поехали к ней домой на трамвае. В холодильнике у старушки было как всегда пусто, и поэтому Люба сбегала в магазин и купила старушке продуктов.
– Спасибо девочка, я тебе потом всё отдам. – Твердила тётя Сима.
– Отдадите, отдадите. – Торопилась девушка. – Я сейчас уезжаю на похороны, потом начинается учёба, я к ней, ещё не совсем готова. В общем, продуктов вам на неделю хватит, не забывайте принимать таблетки и пожалуйста, отвечайте на телефонные звонки, а то я буду переживать. И ещё, через неделю мы с вами соберём всё кружево и отвезём в музей. Сами ничего не делайте, вам переутомляться нельзя. – Напоследок Люба обняла и расцеловала старушку.
Когда девушка подошла к моргу, было почти четырнадцать часов. Ирина Сергеевна сидела в небольшом автобусе с чёрной полосой. Люба вошла в открытые двери, села рядом и взяла её за руку.
– А, Любонька. – Очнулась от своих дум женщина и попыталась улыбнуться. – Мужчины пошли туда, а я не могу.
Они просидели так минут двадцать. Ирина Сергеевна опять задумалась, а девушка тоже молча, гладила её руку. Раздался звук открываемой двери, женщина вздрогнула. Александр Иванович и ещё двое мужчин занесли гроб через заднюю дверь в автобусе и установили на широкую подставку. Ирина Сергеевна прошла на заднюю площадку и села на боковое сиденье. Люба проследовала за ней и присела рядом. Гроб был закрыт крышкой и женщина сказала:
– Открой!
Александр Иванович сказал, что гроб откроют дома.
– Открой!!! – В голосе Ирины Сергеевны зазвучал металл.
Девушка удивленно посмотрела на неё, пораженная переменой. Мужчины сняли крышку и убрали ткань с лица Витька. Бледное лицо парня было очень спокойным, на губах так и застыла лёгкая улыбка.
– Наверное, мне это кажется. – Подумала Люба, но мать, гладя кружевную ткань, сказала:
– Улыбается, всегда улыбался, и когда было хорошо и когда на душе кошки скребли.
До деревни они ехали часа три, никто не разговаривал. Ирина Сергеевна обняла руку Любы и положила голову ей на плечо. Девушка смотрела на лицо Витька, и все предыдущие события всплывали перед глазами. Её мучил вопрос, почему же она не догадалась про таблетки, ведь он постоянно говорил…. И ещё Любе не давали покоя глаза Александра Ивановича. Мужчина сидел рядом с водителем и изредка посматривал в их сторону. Только подъезжая к деревне, она поняла; в этих глазах не было ни боли, ни скорби. Он смотрел на неё как на женщину! Сейчас, здесь, рядом с гробом сына!
Около дома Виктора собралось много людей. Немного в стороне, стояла пожилая женщина, к которой прижималась худенькая девочка. Гроб вынесли из автобуса и поставили на два табурета. Пожилая женщина, это была мать Ирины Сергеевны, запричитала, девочка начала всхлипывать. Многие пришедшие тоже плакали, и только мать не проронила ни слезинки, казалось, она застыла в своём горе.
Это был невыносимо тяжёлый день, односельчане приходили и уходили. Многие вспоминали, каким Витёк был в детстве и как он рос. Люди говорили:
– Балагур, балабол, но почти все соглашались, что он был очень добрым, и, не смотря на слабое здоровье, никогда не унывал. – Приходящие люди внимательно разглядывали Любу и шёпотом говорили. – Невеста? Ну, надо же невеста!
Девушка находилась в каком-то полусне, она как будто смотрела кино. На душе было тоскливо, одна мысль пульсировала в голове:
– Что же ты наделал, братишка? – Люба вдруг очнулась и заметила, что в щелочку за креслом присела Витина сестрёнка, встретившись взглядом с её испуганными глазками, позвала. – Валюша, иди ко мне.
