Читать книгу: «Ковчег дьявола», страница 2
2
Чаще всего негативные ожидания не сбываются. Людям свойственно бояться вещей, которые не приносят вреда. Настоящая беда выглядит прозаично и скупо, как ветхая одежда в шкафу выбросить жалко, носить стыдно. Драматический сценарий, разыгрываемый воображением, редко воплощается в жизнь.
Рабочие оказались улыбчивыми, словоохотливыми ребятами.
– Там завсегда водилы колеса режут! – кивнул высокий парень. Он растягивал гласные, и постоянно улыбался, не смущаясь черной прорехи на месте бокового клыка.
– Почему?
– Щебенка, колотый кирпич, уголок ржавый по дороге раскидан. Как с весны дорогу грязюкой размыло, ремонт идет…
– Не заметил я щебенки!
– В темноте и черта лысого проглядишь! – поддакнул напарник, приземистый смуглый паренек лет восемнадцати. – Говорите, две боковые шины зараз?
– Точно так.
В освещенном здании мастерской Павел почувствовал себя немного спокойнее. Настя уселась на единственный приличный стул в мастерской, и беззаботно курила, изучая глянцевые плакаты с девицами на стенах. Щербатый без малейшего стеснения пялился на оголенные до бедра длинные ноги москвички.
– Оба протектора по правому борту.
Павел попытался отвлечь внимание рабочего от Настиных прелестей.
– Шо по правому, шо по левому, все едино! – важно заметил паренек.
– Поможете?
– Эвакуатор нужон!
– Сам знаю, что «нужон»! – раздраженно ответил Павел. – Звонил в тех помощь, обещали прислать к шести утра.
– Хряку надо звонить! – щербатый достал из рабочих штанов видавший виды сотовый телефон, нажал кнопку вызова. – Хряк поможет…
Настя докурила сигарету до фильтра, тщательно затушила окурок, толчком ногтя пульнула в громоздкий чан, наполненный пустыми пластиковыми бутылками, промасленной ветошью, и прочим мусором. Чернявый парнишка проследил за полетом окурка. Рабочие скучали. С какой целью в местной глуши была открыта мастерская по ремонту колес, оставалось загадкой. Все здесь выглядело в точности так, как и должно быть в шиномонтажной мастерской. В дальнем углу свалены отжившие свой век шины, у стены возвышается массивный круглый стол, с блестящим цилиндрическим штырем посередине. Примитивное сооружение, предназначенное для обнажения диска, именуемое «гильотиной». Рядом ожидает своей очереди балансировочный стенд. Работники облачены в комбинезоны синего цвета, у щербатого по локоть закатаны рукава, блеклая синяя татуировка на предплечье – латинские буквы S.P.Q.R Павел хмурился, пытаясь вспомнить, где он мог видеть такую аббревиатуру.
– Хряк?! – заорал щербатый так громко, словно собеседник находился на улице. – Здоровеньки булы! Ты далече?! У нас тут москвичи кукуют, подсобишь?
Павел отличался хорошей наблюдательностью. Ткань рабочих комбинезонов выглядит как новенькая, ни следа мазутной копоти или дорожной грязи. Свежая побелка на потолке, приятного оттенка бежевая краска венчает бордюр. Так не бывает! Похоже на муляж шиномонтажной мастерской, какими их показывают в рекламных роликах.
Молодой паренек поймал его взгляд, понимающе кивнул.
– Хозяйка на прошлой неделе ремонт сварганила! А нам вчера новую робу выдали…
Скулы побагровели от прилившей крови. Его словно уличили в чем то постыдном.
– Я гляжу, чисто у вас так…
– Хозяйка шибко строгая, за порядком следит. – вмешался щербатый. – Опосля ремонта вы первые посетители. Место здесь не шибко людное!
– Это уж точно! – сочувственно поддакнул Павел.
– Хряк скоро будет. Айда на улицу!
– Браво! – хлопнула в ладоши Настя. – Передайте вашему хозяину сердечную благодарность за помощь.
Парни обменялись короткими взглядами. Это длилось мгновение, насмешливо дрогнул краешек губы щербатого. Черт подери! Он – настоящий неврастеник. Если они не покинут местную глушь в ближайшие пару часов, московского гостя придется госпитализировать в региональную психушку!
На улице послышалось урчание мощного мотора, два коротких сигнала.
– Хряк приехал! – улыбнулась догадливая Настя.
– Он родимый… – тепло улыбался щербатый.
На парковочной площадке стоял потрепанный грузовик эвакуатор. На дверце цвел потускневшими красками логотип компании – сплетенные буквы в орнаменте, отдаленно напоминающем лавровый венок, и схематичное подобие орла, или другой неведомой твари. Букв не разобрать, краска облупилась. Из окошка высунулся водитель, и Павел тотчас понял происхождение звучной клички. Мордатое, лоснящееся лицо чрезвычайно сильно напоминало рыло известного животного. Не хватало только розового пятачка, на его месте находился самый обыкновенный человеческий нос картошкой. В остальном сходство было поразительным.
Молодой подбежал к машине, вскарабкался на подножку.
– Здорово, Хряк! Покажь москвичам, как ты хрюкать умеешь!
– Отвали, шпингалет! – добродушно улыбался водитель.
– Покажь! Ну, покажь… – паренек канючил, как капризный ребенок.
– Уважаемый Хряк! – вежливо сказала Настя. – Порадуйте заплутавших путников! Продемонстрируйте мастер класс!
– Телка просит! – завизжал от восторга паренек. – Давай, Хряк! Покажь!
Водитель забавно сморщил лоб, будто намереваясь чихнуть, маленькие глазки утонули в складках жира, и три раза кряду громко хрюкнул.
– Во дает Хряк! – заливался восторженным смехом паренек.
– Клево у вас получается! – уважительно сказала Настя. – Можно записать видео, выложить в ютьюб!
– Куда выложить?!
Павел стиснул потные ладони. Все происходящее напоминало низкобюджетный фильм в жанре артхаус.
– Вы транспортируете машину в мастерскую? – тихо спросил он.
– А на кой ляд, я по твоему сюда приперся? – грубо ответил Хряк. – Залазь в кабину, москвич!
Из выхлопной трубы клубами пер сизый дым, двигатель рычал оглушительно громко. Жалобно скрепя рессорами эвакуатор подкатил к покалеченной машине. Павел выпрыгнул наружу, пискнула сигнализация, моргнули фары, как сонные глаза великана. Заглянул в салон, убедившись, что ничего ценного внутри не осталось, отпустил стояночный тормоз. Следовало признать Хряк, знал свое дело! Он умело сдал задом, ловко подвел направляющие под колеса, и спустя пол минуты сверкающий «ниссан» горделиво возвышался на площадке эвакуатора. За время работы шофер промолвил.
– У хозяйки есть такая…
– Такая же машина?
– Угу…
Хряк подруливал к мастерской.
– А год выпуска какой? – вежливо спросил Павел. Он ощущал неловкость, сидя рядом с здоровяком в тесной кабине. Над козырьком была приколота булавкой древняя, черно – белая порнографическая фотокарточка. Грудастая женщина совокупляется с худым усатым мужчиной. Еще полдюжины булавок разного калибра были воткнуты в спинку сидений.
– Сам спроси! – буркнул Хряк, притормозил у входа в мастерскую, потянул ручник.
Диагностика не отняла много времени. Переднее колесо щербатый приговорил, а заднее можно попытаться реанимировать.
– Много работы? – искательно улыбался Павел, ненавидя себя за рабский подхалимаж.
Настя успела освоиться, смаковала баночное пиво, которым ее угостил молодой, и кокетливо скалила белые зубы.
– Часа четыре, может поболе…
– Сука!!! – вырвалось у мужчины. – Что же нам здесь полночи торчать?!
– Почему обязательно здесь? – глядя в сторону сказал щербатый. – В полутора верстах кафе есть. Хряк подвезет.
Молодой уверенно подвел домкрат под днище автомобиля, шершаво хрустнули пороги, не в силах наблюдать насилие над родной машиной, Павел отвернулся. Меньше всего ему хотелось провести несколько часов в компании этих субъектов. Невесть откуда появилась старая знакомая ворона. Наглая птица вспорхнула на край мусорного бака, и увлеченно копошилась в отходах. Выпуклый блестящий масленичный глаз пристально изучал пришельцев.
– Это та самая ворона, что я сбил! – громко прошептал Павел.
Настя допила пиво, обняла его за плечи.
– Ты совсем чокнутый, Мальчик Рюмка! Вороны все на одно лицо… Я есть хочу!
Хряк высунулся из кабины.
– Эй, москвичи! Или поехали или рассчитаемся…
– Там вкусно кормят!
Подлил масло в огонь молодой. Он катил изувеченное колесо в мастерскую. За пару минут трудов праведных, новенький комбинезон покрылся сальными коричневыми пятнами, съехал рукав рабочего, в свете рекламной вывески на запястье золотился широкий браслет. Парнишка угадал взгляд москвича, поспешно одернул куртку. Павел мученически завел глаза к небу, но кроме чудесной россыпи серебряных звезд, ничего не узрел. Настя висла на руке, требовалось принять волевое мужское решение.
– Ты голодная?
– Ага… Смотаемся, перекусим и назад! Ведь господин Хряк отвезет нас назад?
Водитель молча кивнул. В воротник джинсовой куртки были вдеты две старые булавки.
В мастерской орудовал щербатый. Утробно загудела «гильотина», громыхали металлические инструменты. Его напарник присел на корточки, и орудовал возле второго колеса. Ворона проглотила лакомство, соскочила с бака, запросто подошла к рабочему. Щербатый равнодушно взрыхлил гордой птице холку, словно это была домашняя кошка. Что самое удивительное, птица благосклонно приняла ласку, интимно каркнула, и начала придирчиво чистить перышки. Щербатый потерял всякий интерес к москвичам.
– Ворона ручная? – прокричала Настя.
Рабочий не обернулся, преувеличенно внимательно изучая равный протектор.
Помогая забраться девушке в кабину, Павел шептал ей на ухо.
– Это та самая ворона, врубаешься?! Когда эта тварь «воскресла» в твоих ладонях, у нее было сломано крыло. Так?! Едва летела! А сейчас как новенькая, ни крови ни грязи! Как это объяснить?!
Настя нервно дернула плечом.
– Ты что, орнитолог?! Различаешь ворон по цвету крыльев и форме клюва?!
Рассуждения подруги отличались здравым смыслом. Что есть, то есть! Она умная, смелая и прагматичная, а он – неврастеник и психопат. Таких не берут в космонавты.
– Ты видела браслет у мальчишки?!
Настя непонимающе хлопала ресницами.
– Не гони, Рюмин!
Эвакуатор резво катил по бездорожью, подпрыгивая на кочках. Справа темнела гряда холмов, далеко впереди мелькали огоньки – грузовик выехал на шоссе, набрал скорость. Хряк покрутил колесико допотопной магнитолы, сквозь треск помех прорывались звуки классической музыки. Заунывно стонала виолончель, пищали свирели. Настя посмотрела на фотографию, фыркнула, скользнула равнодушным взглядом по булавкам. Шоссе было пустынно, вскоре впереди заалела голубая заря. Водитель включил пониженную передачу, лихо заложил поворот, отчего девушка восторженно впилась пальцами в плечо жениха. Здесь начиналась узкая проселочная дорога, голубой свет стал ярче, и спустя двести метров, приятным синим огнем засветилась вывеска. «Закусочная. Работает от заката до рассвета».
– Как в кино! – заметила Настя.
Павел не стал уточнять, какой филь имеет в виду подружка. Ему и без того было тошно.
Девушка выскочила из кабины, закурила сигарету. Прозрачный табачный дым слоился в ночном воздухе. Павел вышел вслед за подругой, настороженно озираясь по сторонам. Парковочная площадка – пять зон, разделенных белыми полосами. Поодаль склад, приземистая постройка, обшитая белым сайдингом. Симпатичный садик перед ней, две скамейки на гнутых чугунных ножках, пересохший фонтан, детские качели на цепях. Клумба аккуратно обложена белым кирпичом. Стеклянные двери радушно распахнуты, казенная табличка при входе «Добро пожаловать!» Изнутри чуть слышно доносится музыка, от сладкого запаха шашлыка во рту скапливается слюна. Привычка все подвергать анализу – вторая натура! Мелодия звучит та же, что играла в кабине грузовика, печальные виолончели, тускло басит альт. Словно прочтя его мысли, шофер проговорил.
– Музон мрачный, только одна радиостанция фурычит. Холмы мешают, приема нет…
– Вполне приятная музыка! – тоном фальшивого гостя ответил Павел. – Это и есть кафе вашей хозяйки?
– Тут вкусно кормят… – Хряк продублировал фразу щербатого.
– Сколько мы вам должны?
Шофер озадаченно нахмурился, словно удивленный глупым вопросом, после долгого размышления, неуверенно проговорил.
– Двести…
– Двести чего?!
– Как чего?!
– За всю работу двести рублей?!
– Ну тогда сто…
На свином рыле отразилась мучительная борьба. Хряк нервно теребил булавку на вороте. Он виновато улыбнулся, с холодеющим сердцем Павел увидел мост из металлокерамики, установленный на передних зубах. Череда явлений, по отдельности вполне допустимых, выстроились в зловещую цепочку, отчего картинка в целом приобрела сюрреалистический характер. Новые комбинезоны рабочих, массивный золотой браслет на запястье мальчишки, воскресшая ворона, протезы во рту свиноподобного водителя, таинственные перегляды, и наконец, никчемные булавки, которыми Хряк утыкал кабину грузовика! Раньше булавки использовали против дурного глаза. По коже побежали колкие мурашки – так действует адреналин – гормон стресса.
Настя дернула его за рукав, грубо вернув к действительности.
– Рюмин, что застыл, как феня подзаборная?! Заплати человеку, и пошли жрать! Запах – прелесть! – она потянула носиком.
Павел протянул «тысячерублевую» купюру.
– Возьмите…
Хряк равнодушно сунул деньги в карман, вскарабкался по подножке, охнул грузовик, в два приема развернулся на узком пятачке земли, и укатил прочь. Поднялся свежий ветер, аромат жареного мяса смешался с сухим, полынным привкусом степи. Моргал желтый фонарь, таинственно скрипели ржавые цепи качелей. Облако закрыло луну, кривая, свинцово – серая тень кралась по земле, как ночной грабитель – вкрадчиво и бесшумно. Часы на смартфоне показывали четверть двенадцатого, полоска, указывающая интернет соединение, моргнула в правом верхнем углу экрана, и погасла.
Павел шумно выдохнул через ноздри, и перешагнул порог.
«Выпью коньяка!» – обреченно подумал он. – «В задницу трезвость за рулем!»
Навстречу посетителям спешила официантка – высокая, белокурая, сквозь глубокий вырез зауженной юбки виднелся ажурный край чулка. Умопомрачительный запах шашлыка вытеснил все прочие ароматы.
«Сто пятьдесят грамм выпью!» – билась ожесточенная мысль в разгоряченной голове. – «Или двести!»
3
Кормили в придорожном кафе на славу. Розовые куски мяса, с запекшейся кровью, обильно сбрызнутые лимонным соком украшали пучки зелени, необычайно ароматной, а судя по ломтям помидоров, до знакомства с ножом повара, овощ был размером с футбольный мяч. Настя вгрызалась острыми зубами в лакомство, невзирая на текущий по скулам сладкий сок, и тихо постанывала от удовольствия. Официантка принесла угощение и напитки в керамической посуде, одарила посетителей белоснежной улыбкой, и скрылась за стойкой бара. Помимо двух заплутавших путников в дальнем углу ресторана сидела одинокая женщина. Она ничего не ела, и сокрытое тенью лицо было направлено на посетителей. Павел смущенно отвернулся. Пить коньяк из глиняной кружки было неудобно, досадную мелочь компенсировал вкус напитка. Коньячный спирт, лишенный характерной горечи сивушных примесей, пьется как лимонад, а крепости не меньше сорока градусов! «Хенесси» в подметки не годится чудесному напитку! Надо полагать, официантка не расслышала требуемой дозы, щедро налив по две трети емкости внушительной посудины. На стоящей в углу тумбочке возвышалась громоздкая клетка, покрытая большим платком. Настя ополовинила свою порцию без зазрения совести, легонько ударила под столом жениха по коленке.
– Там попугай?
– У официантки спроси!
– Она чокнутая! Полная крейзи!
– Почему чокнутая?!
– Глаза разноцветные, один карий, другой голубой… – перечисляла девушка. – Потом она косит, ну это ладно… Главное! Она без белья шастает, как настоящая нудистка!
Павел едва не подавился ломтем мяса, закашлялся. Перегнувшись через стол, Настя энергично хлопнула мужчину промеж лопаток.
– Странно, что я заметила, а не ты… Ты, Павлуша, точно ботан! Разрез до брюха, а трусиков нема… – она пьяно засмеялась. – Не таращи глаза! Я к уличным потаскухам не ревную, хотя мужиков понять могу – клевая девица!
Некоторое время они сосредоточенно жевали. От выпитого коньяка шумело в голове, приятное тепло растеклось по животу. Павел поддел кусок мяса вилкой, близоруко прищурился.
– Впервые вижу такое мясо!
– Телятина… – беззаботно ответила девушка. Она цедила коньяк маленькими глоточками, откинувшись на спинку кресла.
– Совсем нет жира. Сплошной белок. И очень нежное…
Настя помахала рукой официантке, та подошла, запросто присела рядом, без малейшего стеснения изучая столичных гостей. Бедро оголилось почти до талии. Предметами туалета девушка пренебрегала, темный мысок внизу живота мог лицезреть любой желающий. Гетерохромия – различная окраска радужной оболочки глаз – явление достаточно редкое, уникальным его не назовешь. Также как и косоглазие. От нее исходил мускусный запах, обычно так пахнут представители негроидных рас.
– Мы с другом поспорили. – спросила Настя. – Какое мясо нам подавали?
– Мясо?! – официантка выглядела озадаченной.
– Телятина или свинина?!
– Вам не понравилось?
– Очень вкусно! – вмешался Павел.
Его немного удивила развязность официантки. Трудно вообразить, чтобы в московском заведении, пусть даже затрапезного пошиба, официанты садились за столик к посетителям. Вот тебе и провинция!
– Мясо отлично приготовлено, передайте повару благодарность.
– Не получится передать…
– Почему?
– Повара больше нет… – она тоскливо посмотрела в черное окно.
– Понятно. – вздохнул Павел. – Ночь на дворе, домой уехал…
Тысячу раз он успел за минувшую ночь пожалеть о безрассудном решении, отправиться в путь на машине! Стопроцентный горожанин, он чувствует себя защищенным в окружении светящихся витрин, и людского гомона, а утробное завывание проносящихся по проспекту полицейских машин, ассоциируется со стабильностью и комфортом.
– Госпожа Мария изъявила желание с вами познакомиться.
– Хозяйка заведения?
В ответ неопределенный кивок.
– Мы согласны. – благодушно сказала Настя. – У вас в клетке попугай?
– Попугай?! Зачем попугай?!
– В таких клетках обычно держат попугаев… – терпеливо объяснил Павел.
– А-а-а… – протянула официантка. – Там нет попугая.
Также как и рабочие из мастерской она проговаривала букву «г» на южный манер, и неправильно ставила ударение в словах.
– Что передать госпоже Марии?!
Девушка нетерпеливо выбила трель ногтями по столу. Ногти были твердые, застроенные, гладко отполированные, покрытые кроваво красным лаком.
– Давайте знакомится! – сказал Павел.
– Слушаюсь!
Официантка направилась к столику в углу кафе, почтительно склонилась, и быстро что то говорила, дважды махнув рукой в сторону птичьей клетки.
– Ты видела, какие у нее ногти?! – спросил Павел.
– Первоклассный маникюр! – согласилась Настя. – Такой лак недешево стоит.
– При чем тут лак?! Когти как у пумы! Твердые, острые, как у Фредди Крюгера!
– Чудны дела твои, Господи! – рассмеялась девушка. – Прикинь, что мы расскажем дома, Павлуша!
Край платка сполз с куполообразной сетки. Безумие складывается из фрагментов поведения. Каждый поступок в отдельности выглядит странным, но допустимым. Чудак – человек! Собери ряд чудаческих проявлений в кучу – и добро пожаловать клиника неврозов! С той поры, как они попали в аварию, критическое число абсурдных событий превзошло норму в разы! Странно, что Настя этого не замечает. Девушка причмокивала от наслаждения, смаковала коньяк, беззаботно жмурясь. Промеж золоченых прутьев высунулась мохнатая лапа, клетка дрогнула.
– Там кот! – вскрикнул Павел. Он едва не опрокинул кружку.
– Какой кот?!
– В клетке для попугая сидит кот!
Настя красноречиво постучала указательным пальцем себе по лбу.
– Не веришь, сама посмотри! – кипятился мужчина.
– К вам можно?!
Увлеченный исследованием содержимого клетки, он не заметил подошедшую женщину.
– Да, конечно, садитесь…
Павел суетливо поднялся, но женщина остановила его властным жестом, щелкнула пальцами.
– Кора, милая! Освежи напитки нашим друзьями, и принеси кофе!
– Будет сделано!
Официантка скрылась за стойкой.
– Официантку зовут Кора?! – воскликнул Павел.
– Полное имя Каролина. – ответила женщина.
У нее был грудной шелковистый голос, такой тембр еще называют интимным. Перебивать людей, обладающих подобным голосом, не хотелось. Было приятно внимать чарующим интонациям, наклонив голову, боясь пропустить хоть слово. Редкое дарование, присущее профессиональным ораторам, дикторам и девицам, специализирующимся в сфере сексуальных услуг по телефону.
– Вам имя кажется необычным?
– Да, немного…
– Непривычные вещи побуждают любопытство, – сильнейший из человеческих инстинктов, как утверждают психологи.
– Голод – самый сильный инстинкт! – сказала Настя.
Девушка с нескрываемым интересом смотрела на хозяйку кафе. Стройная фигура облечена в строгий деловой костюм в узкую вертикальную полоску от Армани, юбка подчеркивает бедра, совершенной формы грудь угадывается сквозь разрез пиджака. Русые волосы оттенка золотого льна были собраны в тугой узел на затылке, тонкая платиновая цепочка на смуглой шее, оттеняет загар. Ее буквально окружала аура успеха и власти. Лицо женщины вызывало смешанные чувства. Внимательный взгляд серых глаз, радужные огоньки искрятся в сердцевине ажурной окантовки, оттенка горящей меди. Нос тонкий, прямой, крылья носа хищные, рот ровный, остро очерченный. Такого рода лица – нечастное явление в России, высокие скулы косвенно угадывают славянское происхождение. Павел поймал себя на мысли, что невольно залюбовался хозяйкой, у него появилось ощущение, будто он видел эту женщину раньше, встречал ее неоднократно, и встречи эти сохранили яркие, эмоциональные переживания. Словно вернулся в светлую пору юности, заново проживая первое свидание. Восторг и страх. Он коротко взглянул на невесту. В глазах девушки читалось искреннее любопытство, а такую девушку как Настя непросто увлечь!
– Ошибочное заключение! – ответила женщина. – Все приговоренные к смертной казни единодушно проявляли любопытство. Что будет со мной дальше?! Самый частый вопрос, который бедолаги задают священнику.
Она протянула ладонь для рукопожатия.
– Зовите меня Марией!
Ее рука была теплой и гладкой, пальцы сильные, гибкие, свободные от колец.
– Вы владелица кафе и шиномонтажной мастерской! – спросил Павел, желая поскорей избавиться от смущения.
– Пустяки! – рассмеялась Мария. – Скромный семейный бизнес!
– Не очень то прибыльный бизнес! – заметила Настя, и тотчас спохватившись, извинилась. – Место непроходное…
– Не стоит извинений! – улыбалась женщина. – У нашей семьи много сомнительных проектов. Ничего не поделаешь, авантюрный образ мысли – неважное качество для бизнеса.
Незаметно подошла официантка, неся на подносе наполненные кружки и чашку дымящегося кофе. Она успела переодеться в длинное платье, из плотной ткани, наподобие парчи, полностью скрывающую фигуру.
– Спасибо, Кора! Попробуйте наш кофе. Мы получаем зерна зелеными, чуточку недозрелыми. Экстренная авиапочта доставляет груз непосредственно из Боготы. Это столица Колумбии. Урожай собирают вручную, от сбора плодов до приготовления напитка проходит менее двадцати четырех часов. Только таким образом удается сохранить свежесть и аромат настоящего кофе. Хотите попробовать?
Она протягивала чашку Павлу.
– А коньяк привозят в бочках из Бургундии? – не удержалась от язвительного замечания Настя.
Мария подняла левую бровь.
– Лучший коньяк изготавливают в регионе Пуату – Шаранта. Само слово – «коньяк» – всего лишь название средневековой столицы этого французского департамента. Вам не приходилось бывать в европейской провинции? Жаль. Во Франции есть места, где до сих пор сохраняется аромат древней истории.
Настя зарделась, но промолчала. Достала сигарету, прикурила, глубоко затягиваясь. Павел хорошо изучил характер подружки, обычно последнее слово оставалось всегда за ней. Тем более удивительно наблюдать, что она проглотила обиду. От хозяйки придорожного кафе исходила сила, осязаемая физически, а ее манера говорить была настолько правильная, будто диктор читает книги русских классиков.
Кофе пах соблазнительно, Павел пригубил, и восхищенно выругался.
– Черт побери! Вы заработаете состояние на таком кофе!
– Невыгодно. Себестоимость одной порции превышает цену упаковки коммерческого продукта.
– Балуете себя? – лукаво прищурилась Настя.
– Балуем. – серьезно ответила Мария. – Посылку отправляет мой старинный приятель, Хоакин Гусман, больше знакомый по прозвищу Эль Чапо, или «коротышка Гусман». Не слышали о таком?
Павел отрицательно покачал головой. Маленький глоток восхитительного по вкусу кофе придал ему заряд бодрости, а про вкус следует сказать отдельно. Здесь и аромат корицы, и пряная терпкость гвоздичного дерева, язык будто покалывали сотни крохотных иголочек.
– Легендарная личность! Мексиканский наркобарон, глава крупнейшего в Латинской Америке наркокартеля, долгое время считался самым разыскиваемым преступником мира.
– Я читала в интернете! – воскликнула Настя. – Кажется, его недавно посадили…
– Слух, пущенный американскими спецслужбами.
– Вы говорили про бизнес… – напомнил Павел. Он смаковал кофе, желая продлить удовольствие как можно дольше.
– Эль Чапо в настоящий момент пребывает в Колумбии. Его подручные высылают десятки кило чистейшего кокаина, ну а кофейные зерна в качестве презента.
– Кокаин?!
Павел поперхнулся.
– Кокаин! – спокойно ответила Мария. – Вы будто не знали, Павел Алексеевич, что львиная доля наркотика поступает в Россию из Латинской Америки? Я думала, москвичи просвещенные люди…
– Откуда вы знаете, мое отчество?!
Он продолжал улыбаться, но плечи покрылись гусиной кожей.
– Нельзя быть таким подозрительным, Паша! – мягко улыбалась женщина. – Номера вашего «ниссана» московского региона пробить по базе хозяина автомобиля не так уж трудно. – она протестующе подняла указательный палец, угадав дальнейший вопрос. – Наша служба безопасности должна отрабатывать свой хлеб. Сами подумайте. Среди ночи на пустынной трассе терпит бедствие машина. Мне необходимо знать, кто был за рулем, хотя бы ради того, чтобы оградить вас от неприятностей!
– Извините! – он явственно ощутил, как краска стыда заливает щеки и лоб. – Вы так просто говорили о контрабанде наркотиков, я подумал черт знает что…
Настя беззаботно слушала разговор, сонно хлопая длинными ресницами. Прошлую ночь они мало спали, – «зажигали» на дискотеке, решив устроить прощальную вечернику в Коктебеле. Девушка намеревалась отоспаться в машине, банка пива, добрая порция коньяка и сытный ужин также не способствовали бодрости.
– Кто сказал контрабанда?! Неужели вы решили, что я торгую наркотиками! У нашей семьи официальный бизнес.
– Вы сами только что сказали про десятки кило кокса…
– Какой вы забавный! – Мария громко рассмеялась, запрокинув шею, будто для поцелуя. Ее смех звучал столь заразительно, и молодые люди не смогли удержаться от улыбок.
– Это была шутка! – воскликнул Павел. Он испытывал и облегчение и досаду. Обаятельная хозяйка провинциального кафе подтрунивала над заплутавшими гостями, а они повелись на безобидный розыгрыш, будто наивные простачки!
– Вы наверное, хотите спросить, почему в клетке для попугая сидит кот? – не прекращая смеяться, спросила Мария.
– Еще как хочу! – в тон ей отвечал Павел. Остроумная хозяйка нравилась ему все больше, уж неизвестно, что она насыпала в кофе, но увядшее настроение, поднялось на пять баллов выше нулевой отметки. – Зачем вы посадили котика в клетку, госпожа Мария?!
– Его зовут Гнус. Наш Он обладает скверным характером, и слишком прожорлив. Сейчас Гнус наказан.
– Весело у вас! – смеялся Павел. – Жалко будет уезжать.
– Так оставайтесь! Погостите недельку – другую. В двух километрах есть приличный кемпинг, люкс для новобрачных сейчас как раз свободен. Мы стараемся угождать посетителям, их у нас, как видите не очень то много! Ваша подруга права, Павел Алексеевич, место непроходное…
– Спасибо за предложение. В будущем году обязательно. А сейчас никак не получится, отпуск закончился.
Мария покачала головой.
– Интуиция подсказывает мне, что люди часто меняют свои намерения! Знаете, молодые люди, вы мне нравитесь!
– Вы нам тоже! – искренне ответил Павел. Он понял, что наслаждается чарующими интонациями голоса хозяйки кафе. Сидел бы и слушал, как она говорит!
– Обоюдная симпатия – залог успешной сделки!
– Вы говорите о сделке?!
Мария незаметно уселась между молодыми людьми, и сделала это столь естественно, что жест не вызвал противоречий. Она сидела очень близко, спадающий локон задевал бретельку сарафана Насти, а горячее женское бедро тесно касалось мужского колена. Он хотел отодвинуться, но уперся ногой в деревянную опору стола. В обычном прикосновении крылась потаенная животная страсть, будто тронул оголенную кожу, пронизанную электрическими зарядами. Скулы свело от непривычных ощущений, ладони мгновенно взмокли.
– Вся жизнь состоит из сделок. – тихо говорила Мария, не отводя взгляда от лица мужчины. – Люди обладают свободой выбора, никто не вправе посягать на него. Примерно четверть века назад, ваши родители заключили сделку, и в результате появились парочка симпатичных субъектов, мальчик и девочка. Они выросли, в организмах бушуют гормоны, и ребятишки в свою очередь заключили сделку совершить половой акт. Не смущайтесь, Паша, – без улыбки говорила женщина. – Я ведь упоминаю самые обыкновенные вещи! Вам не нравится термин – «сделка», предпочитаете романтическое слово – любовь! Но лиши вас, мужественный рыцарь, гормона тестостерона, а вашу избранницу эстрогенов, и сделка, пардон, я хотела сказать – любовь, обречена на увядание! Дальнейшая череда выборов, а говоря по-честному – сделок с другими людьми, одаривает вас профессией, средствами для комфортного существования, уважением в обществе. Сделки заключаются с момента осознания себя личностью, вплоть до предсмертного часа. Дефекты при заключении сделок с собственной природой могут привести к болезни и преждевременной смерти. И даже агонизируя, вы можете заключить сделку с инстинктом самосохранения. Безболезненная кончина в обмен на страдания. Но не хочется о грустном. Возможность заключить сделку с совестью высвобождает самые потаенные желания. Знаете друзья, в глубине нашего сознания прячется нечто, с чем не хочется сталкиваться. Это все равно, что завесить темный угол в комнате, и не желать знать, что там спрятано!
– То, что вы говорите интересно, но это только слова! – тихо проговорил Павел.
– В самом деле?!
Женщина приблизила к нему свое удивительное лицо, в глазах тонули две безбрежных синих озера. Он ощутил безмерное, обжигающее ликование, и страх. Хотелось упасть на колени, прижаться губами к ее восхитительным ногам, однако этот порыв, лишенный зачатков эротизма, пугал его. Павлу почудилось, что он стоит на краю черного оврага, пятки соскальзывают с зыбкой почвы, он готов полететь камнем вниз, и только теплый встречный ветер удерживает его от гибельного падения.
